Текст книги "Фуриозо"

Эбба откинулась назад:

– Что еще меня удивляет, так это то, как активно вы подчеркиваете, что никто из вас не способен на убийство.

Луиза приподняла брови:

– А что в этом странного? Я действительно не представляю, кто в нашем квартете мог так сильно ненавидеть Рауля, что решился пойти на преступление.

Эбба подалась вперед:

– А что, если несколько изменить ваши слова? Несмотря на то, что ни у кого не было причин убивать Рауля, и несмотря на то, что все, кроме вашего кузена, испытывали к нему нежные чувства, кто-то из вас все-таки лишил его жизни… Что вы на это скажете?

Луиза молчала. Дыхание ее оставалось спокойным. Аспирант из криминологического отдела вошел в салон с кофейником и тремя кружками. Кивнув ему, Эбба отложила ноутбук в сторону:

– Когда вам стало известно о том, что Каролина сделала аборт?

Луиза сглотнула:

– Вчера.

– Это, должно быть, было тяжело.

– Естественно. – Сделав вдох, она собралась с мыслями и добавила: – Было очевидно, что Каролина больше не хочет быть со мной. Я должна была догадаться раньше. Дело было не только в Рауле. На самом деле она не хотела иметь со мной детей. Это я настояла на ребенке. Я столько лет мечтала о детях и заставила Карро пойти на то, к чему она еще не была готова морально. Каролина не злой человек, просто ею часто руководят чувства. И это не плохо для музыки, но может повредить любовным отношениям.

Эбба налила кофе в кружки и предложила женщинам.

– А Рауль был злым человеком?

Подумав, Луиза ответила:

– Конечно нет. Но Рауль был легкомысленным. К сожалению, в этом они с Каролиной похожи. Оба привыкли получать все что хотят, невзирая на желания и чувства других людей.

– Рауль был женат на Джой. У них были дети?

– Нет. Они пробовали искусственное оплодотворение несколько раз, но безрезультатно. Может, именно поэтому их брак распался.

– Вы с его женой ладите?

– Не особенно. Мне кажется, она все время боялась, что я уведу у нее Рауля, словно не верила, что я лесбиянка. Думала, что я только притворяюсь. Ей было сложно принять тот факт, что лучший друг ее мужа – женщина. И я могу ее понять. Мы с Раулем были очень близки, а такая близость обычно бывает только между супругами.

– Но и с Анной он тоже был близок…

– Анна с Раулем всегда оставались хорошими друзьями. Кроме разве что первых лет после разрыва. Анна забеременела, но сделала аборт. Они оба были слишком молоды и только начинали свою карьеру. Но это не могло не сказаться на их отношениях. К тому же Анна быстро поняла, что Рауль не самый легкий человек для брака. Они очень разные люди. Но это не мешало ей все эти годы продолжать любить его. А Рауль… он был… – у Луизы на лице промелькнула легкая брезгливость, – импульсивной и страстной натурой… Ему не стоило поощрять ее интерес, раз он уже решил, что не будет с ней вместе.

– Не проще ли было бы найти другого скрипача, поближе к Стокгольму… и который не спал бы с половиной вашего квартета?

– Половиной? Что вы имеете в виду? Руководить квартетом безумно сложно. Это отнимает много сил и времени. Естественно, я не могу следить за личной жизнью участников ансамбля. И в экстренной ситуации я не могу обращать внимания на личные разногласия. Я профессионал, и делаю свою работу. Я знала, что могу рассчитывать на помощь Рауля, и пригласила его, потому что верила, что он выведет наш квартет на новый уровень. К тому же с ним мне было бы легко записывать альбом, потому что у нас схожие взгляды на качество записи.

– Не говоря уже о том, что стоимость этого альбома возрастет в разы. Последняя запись великого скрипача. Интересно, каким шрифтом будет набрано его имя на обложке? Таким же, как «Квартет „Фуриозо“»? Или крупнее? – не удержалась от издевки Эбба.

Луиза отреагировала весьма резко:

– Как вы смеете утверждать, что я собираюсь нажиться на его смерти? Я требую извинений.

Атмосфера в комнате изменилась. Глаза Луизы потемнели от гнева. Эбба окинула ее взглядом. Именно этого момента она и ждала.

– Что вы чувствовали, Луиза? Когда поранили руку, рискуя никогда больше не играть на скрипке? Когда Рауль соблазнил Каролину? Или когда пытался сделать ей ребенка, после того как она убила вашего и ничего не сказала? Что стало для вас последней каплей?

Луиза ничего не ответила, но вся ее поза излучала агрессию. Подбородок подрагивал. Глаза ничего не выражали. У Венделы комок застрял в горле, но она не отваживалась даже вздохнуть. Только Эбба сохраняла невозмутимость. Взгляд ее был прикован к Луизе, по щекам которой стекали слезы. Луиза моргнула, но не попыталась вытереть лицо. Подбородок перестал дрожать. Сделав глубокий вдох, она заставила себя успокоиться.

– Я не убивала Рауля, – сказала она, поднимаясь.

Она ждала, что Эбба с Венделой тоже встанут.

– Я уезжаю в Стокгольм с Педером. Вы знаете мой адрес, и у вас есть мой номер телефона. Позвоните, если у вас будут еще вопросы. Я рассказала все, что знаю, чтобы помочь вам выполнить вашу работу. Мне больше нечего добавить. Я слишком расстроена.

С этими словами она вышла из каюты, не попрощавшись. Вендела вышла за ней на палубу. Педер уже завел мотор «Таргана».

Педер помог Луизе подняться на борт. По нему видно было, что ему не терпится что-то сказать. Он поманил Венделу к себе, и та подошла ближе.

– Если вам интересно, с кем Рауль говорил перед смертью, то спросите Хелену, что она делала в ателье вчера вечером!

– Когда это было?

– Часов в семь или в половине восьмого. Я как раз отчаливал.

– И вы сообщаете это только сейчас? Почему вы ничего не сказали раньше?

– Если бы я знал, что вы расследуете убийство, я бы лучше подготовился.

– Педер, вы же юрист. Разве вас не учат этому в университете?

– Торговое право, а не уголовное, – бросил Педер, поворачиваясь к женщине спиной.

Эбба успела незаметно подойти и встать рядом с Венделой. Вместе они проводили глазами яхту.

– Хелена встречалась с Раулем вечером в ателье.

– Я слышала, – ответила Эбба. – Пытается снять с себя подозрения.

– Вот именно. Хочет переложить вину на другого. Он так трясется перед завтрашним допросом и разговором с женой, что решил таким образом отвлечь наше внимание.

– Смотри, как они охотно сотрудничают, стоит только упомянуть адвоката и задержание, – прокомментировала Эбба и продолжила: – С другой стороны, нам стоит проверить эту информацию. О чем могли Хелена с Раулем разговаривать? И какого рода был этот разговор? Судя по тому, как Педер это сказал, разговор мог иметь и эротический характер. Что-то мне подсказывает, что Хелена нам не все рассказала о своих отношениях с Раулем.

Венделе стало холодно, и она вернулась на катер, где рухнула на диван и закинула ноги на стол.

– Что, если никто не убивал Рауля Либескинда? – спросила она. – Слишком запутанная получается история. У всех были мотивы его убить, но непонятно, кому он насолил больше всех. Ты только подумай, все женщины в квартете были без ума от него и никак не могли поделить. Но достаточная ли это причина, чтобы кого-то убивать?

Эбба присоединилась к ней на диване:

– Видимо, атмосфера на острове накалилась до предела, и кто-то просто утратил контроль над собой. Я видела Рауля Либескинда пару раз на сцене и должна сказать, что он обладал невероятной харизмой. Только представь себе, гениальный скрипач и при этом превосходный любовник. Ни одна женщина не смогла бы устоять. Вспомни Ференца Листа. Говорят, после его концерта можно было сразу определить, на каких стульях сидели женщины.

Вендела расхохоталась:

– Эбба, ты же моя начальница. Не смущай меня.

– Да ладно тебе. Видела бы ты себя десять минут назад. Вся красная как рак.

Этого достаточно было, чтобы Вендела снова вспыхнула и отвела взгляд.

Эбба с любопытством разглядывала коллегу, крутя ручку между пальцами.

– Только не стоит смешивать работу с личной жизнью, Вендела. Луиза Армсталь умная и расчетливая женщина. Не поддавайся на ее флирт. И не позволяй ей вскружить тебе голову. По крайней мере, пока расследование не закончилось. Будем надеяться, ее не посадят.

– Не надо, я прошу тебя, – скованно ответила Вендела. – Это произошло слишком неожиданно. Я была не готова. Но я не позволю этому обстоятельству повредить моей работе. Взамен я прошу тебя уважать мое право на личную жизнь.

– Личную жизнь? Ни о какой личной жизни не может быть и речи, пока мы не закончим расследование убийства. И если ты с этим не согласна, тебе стоит еще раз задуматься о выборе своей профессии. А пока попрошу тебя быть в первую очередь полицейским, а потом уже женщиной.

Только краска на щеках выдала возмущение Венделы. Но она знала, что Эбба права и спорить с ней не стоит. Открылась дверь, и вошел Якоб. Его появление сняло напряжение в каюте.

Небрежно скинув куртку, он тоже присел на диван.

– Криминалисты осматривают моторку, – сообщил он.

– Когда произошла ссора Педера с Раулем? До или после обжиманий с Хеленой?

– Обжиманий? – удивился Якоб.

– Хелена с Раулем были любовниками. Вчера вечером они встречались в ателье.

– Когда?

– Часов в семь или в половине восьмого, если верить Педеру. С Хеленой мы пока не говорили. Но информация может нам пригодиться.

– Посмотрим, что она нам скажет, – вздохнула Вендела.

– Крепкий орешек?

– Скорее кусок льда.

Эбба захлопала, чтобы привлечь ее внимание:

– Давайте пройдемся по подозреваемым. Я пока исключу Шеля с Яном, потому что они внушают мне меньше всего подозрений. Но это не значит, что они невиновны. Если что, можете потом надо мной смеяться. Но пока начнем с нашей юной вдовушки Каролины. Во всяком случае, она себя таковой считает. С законной женой Джой Либескинд я говорила сегодня по телефону. Она была недовольна тем, что я не позвонила ей и не отчиталась о ходе расследования. Кроме того, она потребовала как можно скорее вернуть тело. По иудейской традиции хоронить следует как можно скорее после смерти. Она звонила даже Сванте и Карлу-Акселю, но они сказали, что смогут вернуть тело родственникам не раньше чем на следующей неделе. Джой была очень возмущена тем, что та «шлюшка» Каролина аф Мельхиор вскружила голову ее мужу. Оказывается, он по телефону потребовал развода. Но если я правильно поняла, то они уже давно не живут вместе, так что развод был бы простой формальностью.

– Это означает, что он не скрывал своей любви к Каролине и действительно планировал жениться на ней, как она утверждает, – сказала Вендела.

Эбба кивнула.

– Что мы думаем о Каролине?

– Лакомый кусочек, – причмокнул губами Якоб.

– Это еще что за сексистский комментарий? – возмутилась Вендела.

– Почему? Я говорю, как оно есть. Каролина очень красивая девушка. Меня бы ей не пришлось долго уговаривать.

Эбба не дала Венделе продолжить:

– Мне кажется, Якоб прав. Каролина сама утверждает, что мужчины без ума от нее и постоянно надоедают своими приставаниями… – И весело добавила: – Думаю, и ты согласна с тем, что она весьма привлекательна.

Вендела послала ей грозный взгляд:

– А зачем она так откровенно одевается, если не хочет, чтобы к ней приставали?

– И кто тут отпускает сексистские комментарии? – уколол ее Якоб.

– Да ладно тебе. Она сама во всем виновата. Все время ноет, как трудно быть красавицей, а сама меняет мужчин как перчатки.

– Может, именно это поведение и провоцирует столько конфликтов, – подхватила ее мысль Эбба. – Она привлекает и мужчин, и женщин. Смотрите, даже вы с Якобом чуть не поссорились из-за нее. К тому же она очень амбициозна и возлагает большие надежды на свою музыкальную карьеру. Всего за пару лет ей удалось стать известной виолончелисткой и даже получить место в квартете. А ведь ей нет еще и двадцати пяти. Если посмотреть со стороны, у Каролины есть все: карьера, внешность, любовь… и ранимая психика, как утверждает ее сестра.

– Ранимая психика? Ты имеешь в виду, что она не совсем нормальная?

– Возможно.

– Вы видели ее руки? – спросил Якоб серьезно. Эбба покачала головой, и он продолжил: – Наверно, нет. Она специально носит кофты с длинными рукавами, так что это сложно заметить. Но когда она оставляла отпечатки пальцев, я заметил раны у нее на руках.

– Какие раны?

– Я думаю, Каролина аф Мельхиор – одна из тех девушек, что режут себя бритвой, когда им плохо. Раны были совсем свежие.

Вендела поежилась.

– Вполне возможно. Хелена утверждает, что у нее проблемы с психикой. И это вполне сочетается с ее поведением. Видимо, музыка помогает ей справиться с внутренним напряжением. Но когда нет возможности играть, она берется за бритву. И она не в состоянии контролировать свою личную жизнь. Мужчины и женщины теряют от нее голову. Но Каролина не знает, кто из них действительно ее любит, а кто просто хочет с ней переспать. Это незнание сводит ее с ума.

– Ее состояние настолько серьезно? – спросила Вендела.

– Ты имеешь в виду, способна ли она в состоянии аффекта убить своего возлюбленного? – переспросила Эбба. – Этого, разумеется, нельзя исключать, хотя мне этот сценарий кажется маловероятным. Судя по всему, всю агрессию Каролина направляет на себя.

Но с Педером она вела себя довольно агрессивно, добавила про себя Эбба.

– Я тут вот о чем подумала, – начала Вендела, глядя на Эббу, – судя по твоему разговору с Луизой, Рауль с Каролиной пытались сделать ребенка.

– Именно так, – подмигнула Венделе Эбба, отмечая ее хорошую память.

– Но… разве у нее не месячные? Она же призналась, что это была ее кровь в постели в ателье.

– Кровь, да. Но она не призналась, что у нее были месячные. А это важно. Зато она призналась, что Рауль хотел сделать ей ребенка. В порыве страсти, как она выразилась. Аборт она сделала три недели назад, так что, скорее всего, у нее была овуляция. Но мне неизвестно, как быстро восстанавливается способность к зачатию после аборта.

– Я знаю, – процедила Вендела.

Якоб с Эббой повернулись к ней, удивленные такой откровенностью.

– Я сделала аборт в двадцать два года. Это было ужасно. У меня все время шла кровь. Я думала, что умру. Но я сразу после аборта начала принимать противозачаточные таблетки.

Эбба погладила ее по плечу:

– Тогда я попрошу тебя разобраться в обстоятельствах, при которых Каролина сделала аборт. Это было в Дандерудской больнице. Проверь, так ли это, и узнай все детали.

Вендела сделала запись в блокноте. Плечи у нее подрагивали. Видно было, что воспоминания причиняют ей боль.

– Все равно странно. Сначала она хочет завести ребенка с Луизой, но делает аборт, потом спит с Раулем без контрацепции… это как-то не серьезно.

– Ей нужно доказательство, что ее любят, – пояснила Эбба. – Вряд ли она вообще хочет детей. Скорее семья и дети для нее гарантия любви и заботы.

– Может, она раскаялась в аборте, – высказал свое мнение Якоб. – И решила искупить грех, родив ребенка Раулю.

– И не важно, кто отец, – добавила Вендела.

– Возможно, – сказала Эбба и сознательно сменила тему: – Но меня больше интересует, насколько серьезными были отношения между Хеленой и Раулем? В течение двадцати пяти лет они украдкой встречаются в номерах отелей по всему миру, и Хелена надеется, что в один прекрасный день они станут официальной парой. Но вместо этого Рауль предлагает руку и сердце ее младшей сестре, которую он знает всего пару дней. Представьте, какой удар это для женщины.

– И еще вопрос: кому было известно об их отношениях?

– Судя по всему, Луиза по-прежнему не в курсе, – ответила Вендела.

– Зато Педер все знал, – вставил Якоб.

– У Педера в этом деле свой интерес. И он не горит желанием посвящать нас в то, что знает, – прокомментировала Эбба и высказала свои мысли вслух: – Педер и Хелена… Интересно, что их связывает…

– Каролина, очевидно, поверила, что у Рауля с Хеленой был секс на одну ночь много лет назад. Видимо, Рауль тоже не сказал ей всю правду, – ответила Вендела. – Но его можно понять.

– Рауль планировал продолжать видеться с Хеленой? Педер намекал на свидание в ателье в тот вечер. Зачем ему продолжать встречаться с Хеленой, если он решил жениться на ее сестре?

– Может, она их застукала? И убила Рауля в приступе ревности?

– Отца своего ребенка?

– Ну, она могла сделать еще один аборт, – отрезала Вендела.

Эбба нагнулась вперед:

– Хватит домыслов на пустом месте. Будем оперировать фактами. Меня, например, интересует, как его тело оказалось в море. Ведь Рауль уже был к тому моменту мертв. Кому понадобилось кидать его в море?

– И почему один ботинок оказался в тридцати метрах от берега? – вздохнул Якоб. – Если только тело не вывезли в открытое море и не выбросили там.

– Тут в дело вступает моторная лодка. Посмотрим, что нам скажут криминалисты.

Вендела почесала голову:

– И что там с ядом? Как там он назывался?

– Декстропропоксифен, – пояснил Якоб. – Чье это было лекарство? Его либо привезли на остров, либо оно уже было здесь.

– Что, если убийство было спланировано заранее?

– Если это так, то тогда история с аллергическим шоком тоже предстает в новом свете, – ответила Эбба. – Я об этом много думала, но пока не пойму, как она связана с другими событиями. Вряд ли это простое совпадение, что в один день Рауль чуть не умирает от аллергии, а спустя два дня умирает по-настоящему.

Нам нужно найти связь между двумя этими событиями. Бутылку мы отправили в лабораторию, но я не удивлюсь, если на ней найдут тысячи отпечатков.

Эбба подошла к запотевшему иллюминатору и посмотрела в сторону дома. Вендела вышла покурить. Якоб присоединился к ней на палубе.

– Интересно, что планируют делать сестры? – спросила Вендела, зажигая сигарету. – Сама я бы в такой ситуации отправилась домой даже вплавь.

– Да, любопытно было бы послушать, о чем они там разговаривают, – протянул Якоб, прикуривая от сигареты Венделы.

– Наверно, спорят, кого Рауль больше любил.

– Или гадают, кто его убил.

Такси пришвартовалось между полицейскими катерами. Вскоре открылась дверь дома, и Хелена вынесла на крыльцо чемодан. Ветер трепал ее волосы.

– Иди же! – крикнула она.

Ожидая сестру, Хелена разглядывала катера. На причале Вендела Смит-Флеминг разговаривала с высоким полицейским, чье имя выпало у нее из памяти. Теперь они повернулись к ней. Вендела крикнула что-то людям на катере. Хелена чувствовала себя загнанным в ловушку зверем. Им придется пойти к полиции сообщить, что они уезжают. Меньше всего ей сейчас хотелось снова отвечать на вопросы. Хелена хотела как можно скорее вернуться в Стокгольм и сделать наконец то, что больше нельзя откладывать. Каролина тоже вышла на крыльцо и встала рядом с сестрой. В руках у нее был чемодан, за плечом – виолончель. Завидев Эббу, она застыла.

– Я больше не могу, – прошептала она.

Хелена заперла дверь.

– Каролина, мы скоро будем дома. Потерпи немножко, – со сдерживаемым раздражением ответила она.

– Что, если она снова захочет со мной поговорить? Я не вынесу этого, Хелена, не вынесу.

– Успокойся, Каролина.

– Может, нам потребовать адвоката?

– Лучше не упоминать адвоката в разговоре в полиции. Это полицейских всегда только раздражает, и к тому же они сразу начинают думать, что тебе есть что скрывать.

Каролина опустила глаза. Здесь, на крыльце, они болтали с Раулем. Здесь он обнял ее, поцеловал и сказал, что ему хотелось бы, чтобы это был его ребенок в ее животе. Каролина зажмурилась, прогоняя набежавшие на глаза слезы. Здесь, на Свальшере, она пережила самые счастливые моменты в своей жизни. И самые горькие. Никогда больше ее нога не ступит на этот остров.

– Умоляю тебя, Каролина, соберись. Ради нас обеих… – Она погладила Каролину по плечам, но слишком равнодушно, чтобы это можно было принять за ласку.

– Прости, Хелена, – всхлипнула девушка. – Когда комиссар спросила про тебя с Раулем, это звучало так, словно она уже все знает.

– Ничего страшного, – процедила Хелена. – Это был вопрос времени. Все равно все бы узнали. Ничего не поделаешь. Прошлое не исправить. Но не нужно делать людям еще больнее, понимаешь? Никому не рассказывай об этом. Особенно о том, что ты услышала в ателье. И если нас снова остановят, то молчи и позволь мне говорить с полицейскими. Так будет лучше, Каролина.

Каролина кивнула.

– Каролина, – продолжала Хелена с нежностью в голосе, – если бы только ты могла доверять мне. Мы с тобой в одной лодке, и будет только хуже, если ты отгородишься от родной сестры.

– Это ужасно, – сглотнула Каролина. – Я больше не могу.

Сделав глубокий вдох, Хелена обняла Каролину рукой за плечи:

– Мы постоим тут, пока ты успокоишься.

Но Каролина ее не слушала. Тихим голосом она продолжала говорить:

– Это наказание, Хелена. Я не заслужила такого счастья. Я плохо поступила с Луизой, и за это Бог наказал меня, отняв самое дорогое, что у меня было, – Рауля.

– Достаточно, Карро. Ты говоришь глупости. Не надо так себя мучить. Ты же сама не веришь в то, что говоришь.

– Нет, я знаю. Ты ничего не понимаешь, Хелена. Мне легче, когда я знаю, что сама во всем виновата, словно чувство вины приглушает боль от утраты Рауля.

Хелене с трудом удавалось сдержать раздражение. В первую очередь нужно было успокоить Каролину, пока у нее не возникло желания рассказать еще что-нибудь пикантное полицейским. Во-вторых, надо было как-то усадить ее в лодку и доставить домой.

– Я не знаю, что тебе сказала Луиза, но я видела, как вы разговаривали в гостиной до ее отъезда. Каролина, взгляни на меня.

Хелена обхватила лицо сестры ладонями и заставила посмотреть на себя. Взгляд у девушки был отсутствующий. У Хелены по спине побежали мурашки – этот взгляд был ей хорошо знаком.

– Каролина, милая, – осторожно начала она, – я с тобой, я твоя сестра. Поговори со мной. Мы сейчас поедем в город. А там ты можешь переночевать у нас. Тебе не стоит оставаться одной. И не стоит общаться с Луизой. Ты же понимаешь, что она сейчас в не лучшем состоянии? Все, что произошло, сильно на нее повлияло. Но в этом нет твоей вины. Луиза взрослый человек и сама отвечает за свои поступки. Она справится. Тебе не нужно за нее переживать. Я знаю ее много лет. Луиза – сильная женщина. – Сделав паузу, Хелена ждала от Каролины хоть какой-нибудь реакции, но, не дождавшись, продолжила ее утешать: – Тебе нужно позаботиться о себе самой. Взять себя в руки. Ты тоже должна быть сильной, Каролина. Ради себя и ради Рауля. Он тоже хотел бы этого, Каролина.

Глаза Хелены наполнились слезами. Она крепко обняла сестру, чтобы не выдавать своего отчаяния.

* * *

Эбба следила за тем, как сестры шли по тропинке к пристани. Внезапно Каролина выронила виолончель и чемодан и бросилась бежать в сторону ателье. Хелена отреагировала немедленно. Опустив вещи на землю, она бросилась догонять сестру и поймала ее через пару метров. Каролина пыталась вырваться, но Хелена была сильнее. Она крепко обняла сестру, и через несколько минут Каролина расслабилась и прекратила сопротивляться. Хелена гладила ее по волосам, что-то шепча на ухо. Потом отстранилась и что-то сказала. Каролина ответила, и обе они повернулись лицом к причалу, где на палубе полицейского катера стояли Эбба, Вендела и Якоб. Хелена сжала руку Каролины. Каролина кивнула. Взяв вещи, они продолжили спуск.

Эбба достала мобильный и набрала номер. Ожидая ответа, велела Якобу:

– Приведи сюда сестер. Рано еще их отпускать.

Она спустилась на причал и отошла, чтобы было не слышно разговора. Когда она вернулась на катер, Хелена с Каролиной молча сидели на диване. Вендела предложила им остывший кофе, но они только покачали головой. Эбба внимательно разглядывала сестер, ища сходство. Глаза и рот были немного похожи, как и рост. Обе очень привлекательны. Каждая по-своему. Хелена – классическая холодная блондинка, Каролина – романтическая красавица с пышными кудрями, зрелая не по годам. Их можно было принять за мать и дочь.

– Чем мы можем помочь? – спросила Хелена.

Эбба тянула с ответом, чтобы усилить напряжение. Каролина нервно водила прядью волос по губам. Взгляд у нее был отсутствующий. Девушка словно утратила контакт с реальностью, ушла в свой внутренний мир, полный страхов и тревог. Хелена же сохраняла спокойствие. Только по напряженному лицу видно было, что ей не по себе.

– Ранее я спрашивала, принимает ли кто-то из вас дексофен. Вы ответили, что нет, – начала разговор Эбба, – хотя были в курсе, что Луизе выписали дексофен в Дандерудской больнице. У меня есть подтверждение.

– Это правда, – кивнула Хелена так, словно ждала этого вопроса.

– Тогда почему вы раньше мне этого не сказали?

Хелена улыбнулась:

– Вы спрашивали, принимает ли кто-то дексофен. Откуда мне было это знать? Луизе я выписала вольтарен.

– Это она просила?

– Я спросила, какое обезболивающее ей выписали. Она ответила, и я предложила ей более безопасный для здоровья вариант. К тому же вольтарен в малых дозах продается без рецепта.

– Так, значит, вы обе были в курсе, что Луизе прописали дексофен. Любопытно, Хелена. Это уже что-то. – Эбба повернулась к Каролине: – А ты тоже была в курсе?

Каролина дернулась:

– Я? В курсе чего? Лекарства? Я понятия о нем не имею.

Эбба пронзила ее взглядом:

– Но ты знакома с этим препаратом…

Каролина молчала.

– Тебе самой его прописали три недели назад, – продолжила Эбба. – После аборта.

В каюте повисла тишина. Хелена опустила глаза. Каролина отодвинулась дальше от нее.

– Что, впрочем, тоже для вас обеих не новость, потому что дексофен тебе выписала Хелена.

Женщины были в шоке. В каюте повисла тишина. Эбба внимательно наблюдала за реакцией. Она никак не могла избавиться от ощущения, что сестры по-разному восприняли эту информацию.

– Вендела, дай мне рецепт, пожалуйста, – протянула руку Эбба. Надев очки, она зачитала: – В пятницу, второго октября, Каролина аф Мельхиор получила в аптеке при Дандерудской больнице лекарства по рецепту, подписанному доктором Андермур: вольтарен 50 мг, альведон 1 г, дексофен 100 мг, торекан и цитотек. В списке еще значился мифегин, но он не был приобретен.

Сняв очки, Эбба повернулась к сестрам. Хелена нашлась первой:

– Я выписала этот рецепт, но… – Она бросила взгляд на Каролину, но та только покачала головой. Сглотнув, Хелена продолжила: – Я не знала, что ты воспользовалась этим рецептом…

Она посмотрела на Эббу. Эбба вопросительно подняла брови.

– По просьбе Каролины я выписала ей лекарства для самостоятельного аборта. Должна признаться, я впервые делаю что-либо подобное, так как знаю, насколько это опасно. Но Каролина была в истерике, и я не смогла отказать ей.

– Не самое разумное решение.

– Легко говорить тому, кто сам с этим не сталкивался, Эбба. Но дело в том, что… – Хелена повернулась к Каролине: – Дело в том, что я решила, что ты отказалась от этой мысли.

Все в комнате уставились на Каролину. Тишина затягивалась.

– У меня ничего не получилось, – протянула Каролина хриплым голосом. – Мне не продали мифегин. Как ты могла не знать, что его так просто не выписывают. Я себя чувствовала полной идиоткой в аптеке, когда старуха допрашивала меня, кто и зачем мне выписал этот препарат. Оказывается, медицинский аборт делается только в клинике, и такие таблетки частным лицам не продают.

– А мне почему ты ничего не рассказала? – взорвалась Хелена.

Каролина пожала плечами.

– И что ты сделала, когда не получила таблетки? – спросила Эбба.

– Что сделала? А что я могла сделать? Пошла в женскую консультацию и села ждать своей очереди. Два часа там сидела, – вздохнула Каролина. – Пропустила репетицию перед концертом. Но я только хотела избавиться от него как можно скорее. Одной проблемой меньше. Когда Луиза прищемила пальцы… я… я запаниковала… она так разозлилась… все твердила о своей музыкальной карьере, как будто в мире, кроме нее, никого больше нет… жалела себя… а на то, что я угроблю свою молодость на этого ребенка, ей было плевать. Нет, я совсем не этого хотела.

– Так ты сделала аборт в больнице, – констатировала Эбба. – И там тебе дали те же лекарства, что выписала сестра. Медицинский аборт заключается в том, что нужно принять ряд препаратов, но первый, мифегин, принимается в клинике под присмотром врача.

– Если вы уже все знаете, то зачем спрашиваете? – пробурчала Каролина.

– Потому что ты не горишь желанием нам все сообщить, Каролина. И мне нужно, чтобы ты подтвердила этот факт. – Эбба сопроводила свои слова улыбкой. – Например, ты не рассказала, что в женской консультации тебе выдали новую порцию обезболивающих, – закончила она.

Каролина вздрогнула.

– Ты приняла все таблетки?

– Конечно.

– А что ты сделала с полученными в аптеке?

Хелена скрестила руки на груди. Каролина укоризненно посмотрела на нее и снова повернулась к Эббе.

– И у тебя на руках оказалась двойная доза таблеток, в том числе и дексофена, – подытожила Эбба.

– Я приняла их все. Сама. Не сразу. Пока была в турне. Вы понятия не имеете, что такое аборт. Для меня это уже в третий раз, и я знала, что мне предстоит. Недели боли и кровотечений.

И при этом нужно еще выступать. Но я не могла отказаться от возможности сыграть Гайдна. Каждый виолончелист душу отдаст за такую возможность. Я надеялась, что это поможет мне в карьере. И посмотрите, как все закончилось.

Выговорившись, Каролина крепко стиснула зубы, чтобы не разрыдаться.

Эбба дала ей передохнуть. Каролина продолжила:

– Это был просто кошмар. Я боялась, что потеряю сознание. Не могла сконцентрироваться на музыке. Я так долго ждала этого концерта, столько готовилась, и все пошло насмарку. Мне было стыдно за то, как плохо я играла. Другие музыканты шептались у меня за спиной. Я была совсем одна. А кровь все текла и текла. Как часто бы я ни меняла прокладки, они были мокрые насквозь, – покачала головой Каролина. По щекам ее текли слезы. – Слава богу, у меня несколько платьев, и я все время надевала черные. Но все равно боялась, что встану, когда будут аплодисменты, а стул весь в крови… – всхлипнула девушка. – Не то чтобы мне много аплодировали… но все в оркестре увидели бы пятна крови…

Хелена молча слушала. Найдя пальцы Каролины, она нежно сжала их:

– Но почему ты мне не позвонила?

– Ты бы только решила, что я надоедаю тебе своими проблемами, – вырвала руку Каролина. – Я знаю, что ты так думаешь. С тобой я всегда чувствую себя круглой дурой. Ты меня не принимаешь всерьез, потому что я младше и не умею держать себя в руках.

– Это неправда, – прошептала Хелена.

Подняв глаза на Эббу, она одними губами сказала, что не хочет продолжать этот разговор в присутствии полиции.

– Так вы не знали об аборте, Хелена?

– Что вам сказать? Сначала я думала, она его сделала. Но я же не знала, что мифегин нельзя получить по рецепту. Я же смогла его выписать с помощью нашей компьютерной программы. Я терапевт, а не гинеколог. – Хелена покачала головой. – А когда Луиза рассказала о беременности, Каролина не стала ничего отрицать. И я решила, что она передумала. Это вполне… в ее стиле. – Она посмотрела на Каролину. – Так что я не знала об аборте, – заключила Хелена.