Текст книги "Советник"

– Вот это уже похоже на правду. Что ж, – Дикарь еще раз оглядел комнату покойного барона. – Тогда и нам надо искать внизу. Джер, где у вас тут лестница, по которой можно протащить вниз что-то большое и очень тяжело.

– Я… не знаю, – мальчишка покраснел. – Надо у мамы спросить.

Глава 25

Миха.

Баронесса была еще жива. Но выглядела так, что становилось понятно, жить ей недолго. Бледную кожу её покрывали пятнышки, которых было так много, что вся-та эта кожа казалась красной, воспаленной. На губах прорывались гнойники.

И…

– Вы зачем пришли? – голос у нее был сиплым, а вот сил хватило, чтобы встать.

Баронесса не спала.

В белом платье, с алой шалью на плечах, она сидела у окна, за которым занимался рассвет.

Одна.

– Мама?

– Не смей подходить, – жестко сказала она. И уже Михе: – Ты обещал присматривать за ним.

– Я и присматриваю, – Михе стало совестно, потому как и вправду, зря он мальчишку притащил.

– Не думаю, что вашему сыну что-то грозит, – маг вот взялся за косяк двери, но стоял почти уверенно. – У него есть дар, хотя и спящий. А это неплохая защита.

– Хорошо, – она прикрыла глаза. – Что вам понадобилось?

– Мама, а где… где все?

– Сбежали, – баронесса слегка пожала плечами, но видно было, что это легкое движение далось ей с трудом. – Не вини их. Они люди. Они боятся.

– Насколько боятся?

– Сильно. Арвис… вооружил стражу.

– Но может ли быть он уверен, что эта стража не поднимет оружие против него?

– Нет, – спокойно ответил баронесса. – Сейчас следует быть особенно осторожным. Ты… сбереги сына. Он еще мал.

– Я не…

– Вообще-то мы по делу, – перебил Миха. Не хватало еще выслушать последнее слово с напутствием вкупе. Не то, чтобы женщину не жаль, очень даже жаль, скорее уж эта жалость может изрядно помешать. Да и парня отвлечь надо бы, раз уж ни на что больше они не способны. – Этот замок восстанавливали уже при вас?

– Не совсем, – баронесса тронула щеку. – Зудит… просто невыносимо. Мой супруг принял титул. И обязательства. Он… вернулся сюда. Начал с земель. А замок позже… много. И да, я была здесь. Я помню, каким он был…

– Отлично.

Живой свидетель – это хорошо.

– Тогда, может, вспомните. Груз. От мага или из города магов. Большой ящик. Очень тяжелый. И очень ценный. Подозреваю, его хорошо сопровождали.

Баронесса чуть нахмурилась, а потом осторожно кивнула.

– Мой супруг… земли были разорены. Для восстановления требовалось многое. И рабы. И… и он отправлял несколько караванов. Они возвращались. С людьми. С грузами. Но что в них, мне… не говорили.

– А сами?

– Хорошая жена не станет вмешиваться в дела мужа. Я же тогда старалась быть хорошей женой. Ко всему и чувствовала себя не слишком… беременность далась тяжело. Я ждала ребенка и думала лишь о том, чтобы исполнить свой долг.

– То есть, куда ящики делись, вы не знаете?

– Нет.

– Плохо… тогда, – Миха задумался, подбирая слова. – Есть здесь подвал, в который можно спустить… такой вот большой ящик? Очень большой ящик? Той дорогой, которая через пыточную, он не пройдет.

– Есть, – баронесса ответила быстро и без раздумий. – Есть другие подвалы. Там хранят зерно. И вина. Масло.

– Погреба?

– Зерно привозят в больших бочках. Их нужно спускать.

Мог бы и сам сообразить!

– Вы… покажете?

– Боюсь, – она подняла руки. – Я сейчас и до кровати своей добраться не способна.

– Мама…

– Мне не больно. Твоя сестра, маг, добра. Добрее меня. Она дала мне зелье, – баронесса вытащила откуда-то из складок юбки флакон. – Сказала, что когда начнутся боли, я смогу уйти. С достоинством.

– Мама…

– Иди уже, – она махнула рукой. – Позволь мне и вправду уйти с достоинством. Я и так прожила больше, чем отведено богами.

Флакон в её руке казался крошечным.

– Но…

– Не спешите, – Миха покачал головой. – Пожалуйста. Если… если у нас получится…

Знать бы еще, что должно получиться.

– Просто не спешите.

– Хорошо, – пальцы скользнули по граням, и свет свечей отразился в темном стекле. – В конце концов, мне совсем не больно. А вы… позовите Такхвара. Если кто что и знает, то этот старый проныра.

А ведь мысль была логичной донельзя.

Такхвар тоже не спал.

Выглядел замученным, но сыпи Миха не обнаружил. Оно, конечно, еще рано радоваться, но хоть так… надо найти этот артефакт.

Отключить его.

И… и проверить Михину теорию практикой.

– Господин, – Такхвар поклонился. – Как вы?

– Здоров, – Джер спрятал руки за спину. – А… ты?

– Милостью богов.

– Хорошо… нам бы в подвалы.

– Господин?

– Когда восстанавливали замок, сюда прибыл обоз от магов. Привезти артефакт один. В большом и очень тяжелом ящике.

Старик склонил голову. И по физии не понятно, догадывается он, о чем речь, или нет.

– Этот ящик должны были спустить в подвал…

– Я знаю, о чем речь, – Такхвар поклонился. – Господин… весьма опасался, что все повторится. Он не слишком доверял магу и его заверениям, что болезнь не вернется. Он чувствовал ответственность свою. А потому испросил защиту, которая бы укрыла замок и обитателей его, не позволив…

– Это я уже слышал, – перебил Миха. – И маг ему дал? Почему?

– Увы, на сей вопрос я не отвечу.

– Хорошо. А где она покажешь?

Кивок.

– И кто её включил? Если включил?

– Никто, – Такхвар сложил руки на животе. – Таково было условие… маг… скажем так, полагаю, он верил господину барону не больше, чем господин барон самому магу. Они говорили. Много. Долго спорили. Потом появился этот ящик. Его несли не люди. Точнее там были не только люди. Они спустились. Сперва големы. Потом люди. Големы поднялись, а две дюжины рабов – нет. Но о том напоминать не следовало. Мой же господин пришел в большое волнение. И…

– Напился?

– Именно. Он позволил себе выразить некоторые сомнения в правильности… принятого решения, хотя обычно подобное ему было не свойственно.

– Что с артефактом?

– Ничего. На следующее утро маг и господин барон долго о чем-то беседовали. И маг покинул замок. Мне показалось, что он был весьма недоволен. Господин же приказал дверь запереть.

– И?

– И заперли.

Какие ответственные люди.

– Больше не открывали?

– Нет.

– Как эта штука… работает?

– Не могу знать, – Такхвар задумался ненадолго, а потом сказал. – Я не уверен, что она вовсе работает. Маг… возвращался. Дважды. Полгода и год после того визита. Он спускался, но вновь же уходил, так и не отворив дверь. Что бы это ни было, оно осталось в подвале.

– Ну так веди! – рявкнул мальчишка и смутился. – Пожалуйста.

Эта дорога пропахла кислой капустой, бочонок из-под которой так и остался в дальнем углу, зарастая паутиной. За ним виднелась дверь, но Такхвар провел мимо.

Запах сменился.

Потянуло копченостями и почему-то пылью.

– Зернохранилище, – сказал Такхвар, указав на дубовую дверь, перетянутую полосами. – На наше счастье, госпожа баронесса запретила продавать излишки. Вот, теперь пригодятся… хотя бы чтоб без голода.

Миху передернуло.

А ведь верно. Об этом он и не подумал. Люди. Заперты в замке. Много людей. И несмотря на болезнь, есть они хотят.

– Что… с припасами? – Джеру, кажется, в голову пришла та же мысль.

– Колодцы пробиты вглубь скалы, это еще благодаря вашему славному прапрадеду, а потому жажда не грозит. Однажды…

– С припасами, – жестче повторил Джер.

– Зерна на месяц хватит, ежели не поберечься.

Много это?

Мало.

– Дольше, – Винченцо остановился, опершись на стену. – Многие умрут. Едоков убавится.

– Тогда ладно, оно-то… нехорошо, но хуже, если еще и голод. С мясом… скот имеется, да ему тоже еда нужна. Вона, сена ныне заготавливали, да все одно не хватит, ежели надолго. Его только-только свозить начали. Погода-то хорошая, самое оно косить и сушить. Кое-что, конечно, есть, но опять же, немного. Если больше месяца, то бить придется. Но соли изрядно, так что мясо не пропадет.

Ясно.

Голод не грозит. Во всяком случае, не сразу. А проблемы лучше решать по мере их появления. Конкретно сейчас перед Михой появилась дверь.

Или ворота?

Скорее второе. Выше его роста. Шириной… метра три точно будет. Древесина темная, будто обожженная. И железными полосами перетянута. На полосах – заклепки. А вот замка, что характерно, нет.

– И… что дальше? – поинтересовался Джер, обернувшись. – Как оно открывается?

– Если… – Винченцо наклонился, упираясь руками в колени и пытаясь отдышаться. – Если ключ наверху, то… ищите без меня. Я… тут пока посижу. Немного. У стеночки.

Он по этой стеночке и сполз, чтобы вытянуть ноги. Глаза прикрыл. И заметил.

– А силой тянет… хорошо так тянет. Не знаю, что именно, но что-то там есть.

– Ключ? – Джер требовательно протянул руку, но Такхвар лишь пожал плечами и ответил нарочито печально:

– Ключа нет.

– А где он?

– Ваш отец не говорил о ключе. И не поручал мне его хранить. И вовсе… здесь нет замка.

Сказанная вслух очевидность не становится менее очевидной. И теперь на дверь посмотрели все. Внимательно так. Миха и потрогал, убеждаясь, что дверь эта и наощупь не менее цельная, чем с виду.

– И… дальше что? – Джер, осмелев, тоже ткнул в нее пальцем. – Ломать?

– Боюсь, – маг так и сидел с закрытыми глазами. – Вряд ли получится. Дерево зачарованное, значит, так просто не сломаешь. Скорее уж топоры рассыплются, чем оно.

– Огонь?

– И огонь, и вода… – Винченцо с кряхтением поднялся, подошел и приложил руки к железным полосам. Пальцы пробежались, ощупывая грани и заклепки. И убрались. – Замок есть. Но магического свойства.

– А ключ?

– Должен быть простым… скажем, на силовых потоках? Погодите.

Со стороны казалось, что маг прижался к двери, пытаясь обнять её, да так и застыл.

– Нет, – через пару мгновений произнес он. – Ставил мой отец, я чувствую отпечаток его силы, но не на наше семейное… подойди. Да ближе! Не укусит она!

– С вами, магами, ни в чем нельзя быть уверенным, – проворчал Джер но к двери подошел. И руки положил. – Дальше что?

– Ничего. Не на тонкое тело, хотя… тут сложно. Кровь нужна.

– Чья?

– Твоя. И… погоди, сначала просто твою попробуем.

– Что-то мне это не очень нравится, – Джер все-таки протянул руку. И поморщился, когда клинок распорол ладонь. А потом, уже молча, прижал эту ладонь к дереву. – Не помогло…

– Погоди, – клинок скользнул по руке Винченцо. А ведь даже вытереть не удосужился, не то, что дезинфицировать. С другой стороны, маг, что с него взять. Но вторая ладонь прижалась к дереву.

А следом раздался скрип.

Тягучий. Душераздирающий. И такой, что… в общем, захотелось убраться, куда подальше. У Дикаря шерсть на загривке дыбом встала.

По цельному полотну пробежала трещина, и дверь чуть приотворилась. Ровно настолько, чтобы потянуло затхлостью и гнилью.

– Твою ж… – Джер зажал нос. – Как-то ваши тайны пованивают.

– Тайны, они всегда такие. Если не сильно воняет, то не такая уже и тайна, – философски заметил маг, налегая на створку. – Вот… узнаю папочку. Замок поставить, а вот потратить каплю силы на поворотных механизм – это уже лишнее.

– Значит, на крови, да? – Джер вытер ладонь об одежду.

– В городе он бы сделал что-то посерьезнее, наверное. А здесь… да помоги ты, а то тяжелая, зараза!

Миха очнулся.

Дверь и вправду оказалась тяжеленной, она приоткрывалась, но нехотя. То ли дерево за годы разбухло, то ли сам механизм проржавел, причем второе было куда более вероятно, потому как створка опасно накренилась и повисла над Михиной головой.

– Два основных типа замка… простейших. По тонкому телу и по крови. Тонкое тело индивидуально, хотя есть и родовые узлы. У магов они более выражены, чем у обычных людей. Но все равно такие запоры хороши, как индивидуальные, – Винченцо налегал на дверь, но продолжал говорить. – И если делать тайник для себя, то лучше такой… гарантия, что и после смерти не влезут. Но если надо, чтобы доступ сохранялся, то куда разумнее делать замок на кровь. Кровь более… устойчива. Её и используют для родовых тайников, хотя все равно каждые сотню лет обновлять приходится. Со временем начинаются сбои… ну в ряде случаев.

Створки удалось развести.

– А они потом не схлопнутся? – поинтересовался Джер.

Прищурившись, он вглядывался в темноту, что жила по ту сторону врат. А Михе подумалось, что гребаный замок в самом деле велик. Сколько еще в нем скрывается всякого рода тайн?

– Не должны. Это не ловушка. Но разумнее будет позвать кого-нибудь… из наемников, например.

– Если позволите, – Такхвар поклонился. – И стража не будет лишней.

– Иди, – Джер махнул рукой. – Но почему кровь на двоих?

– Полагаю, твой отец не слишком доверял моему. А мой – твоему, и потому то, что скрывается за этой дверью… честно говоря, понятия не имею, что за ней скрывается, – Винченцо поежился. – Но артефакт, если он был, то… он бы стал собственностью вашего отца. Но кровь рода… начинаю думать, что Алеф рассказал далеко не все.

Миха оглянулся.

Коридор.

Камень. И пустота. Тьма по другую сторону. И первобытное желание отступить. Дикарь знал, что во тьме может скрываться… разное.

– Идем, – сказал Миха, решительно переступив порог.

Глава 26

Ирграм

Людей Ирграм почуял издали.

И страх их, заставляющий сбиваться в стадо, и ярость, в которую этот страх преображался. Робость. Готовность бежать. И готовность ударить.

– Госпожа, – он окликнул магичку, пребывавшую в отрешенно-задумчивом состоянии. Она шла, глядя под ноги, подперев подбородок кулачком. А вторая рука подергивалась, то взлетая, то опускаясь, будто госпожа Миара что-то резала, рубила или спорила с кем-то невидимым.

Они поднялись из подземелий.

И пара стражников прижались к стене, проводив ненавидящими взглядами.

Они оказались на лестнице, что ввинчивалась в каменное тело башни. И уже сквозь камень Ирграм ощутил приближение рассвета.

Солнце, его естественный враг, плеснуло светом. И люди выбрались из нор, чтобы сбиться в толпу.

– Что? – Миара обернулась. – В этом коридоре нет окон.

– Люди, – Ирграм не был до конца уверен в том, стоит ли ей говорить. Будь на улице ночь, он бы воспользовался случаем и просто исчез бы. Но как спрятаться днем? В месте, которое ему не известно? – Впереди. Злые.

– Убивать идут, – она прислушалась и кивнула, соглашаясь с этой логичной мыслью. – Вот почему они такие идиоты? Я единственная могу хоть что-то сделать… ладно, держись сзади.

– Может…

Она никогда ему не нравилась.

Опасная.

Холодная.

Расчетливая. Как и остальные. И сам Ирграм, разве он не был таким же? Был. Просто чуть менее опасным и не таким расчетливым, иначе поднялся бы выше. Но о чем жалеть?

И уж точно не стоит жалости та, что резко выпрямилась.

Коса упала за спину.

Плечи чуть сгорбились и под тонкой тканью платья обрисовались лопатки.

Шаг…

И еще.

Сила внутри нее свивается теплыми жгутами. Ирграм чуть отстал, прикидывая, сумеет ли вернуться в подземелье.

По всему выходило, что нет.

Их ждали.

В этом месте лестница открывалась в довольно широкий коридор.

Темный.

Сейчас темноту развеивали факелы, которые люди принесли с собой. И жар нагрел воздух. И от него ли, или же от духоты, лица людей сделались красны. По ним бежала испарина.

– И? – Миара остановилась.

Ирграм видел лишь спину, но живо представил насмешку на тонких губах. Приподнятую бровь. Гримаску, в которой смешались одинаково удивление и презрение.

– Это она! – взвизгнул кто-то.

– Я, – подтвердила Миара, слегка встряхнув руками. – Дальше что?

– Виновата! Она… они принесли чуму! Они убили барона! Они… – этот крик оборвался, потому как толпа загомонила.

Разом.

– Еще что?

– Маги… – теперь голос звучал громко. – И станет их больше, чем саранчи на полях… и многие горести принесут они роду людскому…

– Началось, – вздохнула Миара и перебила. – Что вам надо-то?!

– …и случится так, что многие болезни начнутся. И боль. И слезы. И кровь затопит земли. А небеса полыхнут огнем…

– Конкретно!

– …и живые позавидуют мертвым.

А ведь хорошо говорит. Умело. С подвываниями. И главное, что… не только слова.

– Госпожа, – Ирграм подобрался к магичке. – У него артефакт какой-то…

– Да? Тогда интер-р-ресно.

– Маги… суть беды мира все от магов! И кровь их да прольется искупле…

Огненная волна прокатилась по коридору, во мгновенье ока раскалив добела камни. И речь прервалась. Раздался вопль боли, но и он оборвался быстро.

Запахло жареным.

Паленым.

И болью. Та была едкой и в то же время сладкой настолько, что Ирграм не удержался, шагнул было вперед.

– Куда, – цепкие пальцы ухватились за шиворот.

Ирграм сглотнул.

Люди… их было не так и много. десятка два? Кто? Рабы? Слуги? Обитатели замка? Нет, скорее слуги… то, что от них осталось.

Осталось многое.

Человеческое тело не так и просто сжечь, но вид черных костей не внушал ужаса. Закрыв глаза, Ирграм тянул в себя эхо боли. И оно успокаивало.

Унимало голод.

Жажду.

Оно… было тем, что ему нужно. Интересно. И выходит, что кровь не обязательна?

– Вонять теперь будет, – Миара слегка наморщилась и кинула поверху волну холода.

И эхо боли истаяло. Ирграм заворчал, чем заработал внимательный взгляд.

– От тебя тянет тьмой, – заметила магичка, переступая через первое из тел. Люди лежали в самых причудливых позах. Уродливые. Не люди даже – странные деревяшки, в которых разум напрочь отказывается улавливать хоть что-то человеческое.

Но не тошнит, и уже хорошо.

Где-то далеко раздался лязг. И топот. Кто-то видел? Наверняка.

Миара остановилась у человека, прикипевшего к стене. Верно, он опирался на эту стену. Повернуться вон успел. Бежать?

От ярости мага не сбежишь.

Спекшаяся кожа. Оплавленные мышцы. Рот, что раззявился в крике. Рука, замершая на груди, вцепившаяся…

– Точно амулет, – Миара посторонилась. – Посмотри.

Ослушаться Ирграм не посмел. Впрочем, самому было любопытно. Только вот мертвец не желал расставаться со своей игрушкой. Обугленные пальцы крепко вцепились в круглую пластину. И отламывать пришлось по одному.

Благо, после магического огня кости сделались хрупкими.

Вдали раздался топот.

И лязг оружия.

И… хватит ли её еще на один удар? Магичка сильна, но она выглядит усталой.

– Долго возишься, – Миара отодвинула его и дернула за шнурок.

С хрустом отломилась шея и голова мертвеца, утратив опору, покатилась.

– Так-то лучше… интересная штука. Узнаешь?

Ирграм покачал головой.

Пластина… нет, эта пластина не вызывала желания коснуться её. Да и выглядела обыкновенно, мало отличимо от большинства амулетов, которых он видел множество. Небольшая, с детсткую ладошку. Испещренная символами. Наверняка, из сложного сплава, в котором и медь, и серебро, и золото.

Пара камней, как источник силы.

И только-то.

– Братец что-то похожее клепал, но да, смешная поделка.

Топот стал громче.

– На, – Миара кинула амулет и повернулась к мертвецам спиной.

– Что здесь… – человек запнулся, увидев коридор.

Этот в броне.

И заговоренной, судя по тому, что Ирграм чувствует её. За ним другие. Тоже в броне. С оружием.

– Чернь взбунтовалась, – спокойно ответила Миара, подбирая юбки. – Кто-то пустил слух, что маги во всем виноваты. И что если нас убить, то проклятье падет.

– А…

– Если нас убить, проклятий станет больше, – магичка подошла вплотную к рыцарю. – А еще останется чума, но не останется шансов её пережить. Ясно?

– Д-да…

– Уберите здесь. И займитесь уже чернью. Это, полагаю, только начало… идем, Ирграм. Сопровождать не надо.

– Но…

– Не надо, – она подняла ладонь, на которой распустился огненный цветок. – Люди мне не опасны. А ты учти, что, если полыхнет, то грабить пойдут отнюдь не скотный двор.

И улыбнулась.

Она всегда умела чувствовать момент.

Миха

Дикарь был категорически против. И честно говоря, голос разума с ним соглашался, нашептывая, что это ни хрена не разумно, лезть в черный-черный подвал, до того надежно защищенный ну очень крепкой дверью.

И наверное, голоса разума стоило прислушаться, но…

Долго ждать не пришлось.

Топот и лязг металла Миха уловил издали. И обернулся, потому как мало кто там бегает и за какой надобностью. Но нет, Арвиса он узнал.

Тот привел четверых.

И факелы захватили, вот что значит, опытные люди. Веревку тоже не забыли.

Молодцы.

– Господин барон, – Арвис и поклон изобразил, но какой-то раздраженный, чудилось в нем обвинение, мол, там чума и катастрофа, а вы тут подземельями развлекаетесь. – Слуги взбунтовались.

Джер подпрыгнул.

– Напали на госпожу магичку.

– Кто-нибудь выжил? – уточнил Винченцо, поднимаясь.

– Нет.

– Сестра?

– Вытащила то… создание из подвалов. И вернулась в ваши покои. Я поставил охрану…

– Смысла в этом нет. С людьми она и сама справится, а от кого другого стража не спасет, – Винченцо разогнулся со стоном. – Надо разобраться с этим. Неспроста они. Еще рано бунтовать.

– Рано? – удивился Арвис.

– Естественно. Эпидемия лишь началась. Заболели некоторые люди, но их слишком мало. Замок закрыт, но пока всерьез угрозу никто не воспринимает. Вот когда больных станет треть, если не половина, тогда страх возьмет свое. И люди попытаются вырваться. Вырываться им особо некуда, но они об этом не знают.

– Тогда, может, просто открыть ворота?

– С той стороны тоже люди. Наемники. Рабы. Селяне. Их много. И все они пойдут искать виноватых. Почему-то люди думают, что если сжечь того, кого они назначат виноватым, все образуется. Поэтому нет, ворота открывать я бы не советовал.

Факелы вспыхнули.

И пламя было ровным, ярким. Жар от него окутывал голову, и Миха поднял свой повыше.

– Джер…

– Он нужен, – отсек Винченцо. – Если дверь заперта на кровь, возможно, что и там тоже кровь пригодится. Я иду первым.

Желающих возражать не нашлось.

– Веревку возьмите, – Винченцо поднял хвост. – Держитесь за нее. Старайтесь ступать по следу. Я не чувстсвую ловушек, но это не значит, что их нет. От отца всякого можно ожидать.

Первым, что Миха увидел на той стороне, кроме, само собой, спины мага, были кости. Отсветы огны выхватили каменный пол. Стену, исписанную символами, и кости. Одежда не успела истлеть, да и сами кости местами облегала пергаментная плоть.

– Это… – Джер попятился.

– Рабы. Те, которых отправили вниз, – Винченцо присел. – Видишь? Ошейники есть. И их приковали здесь.

Ошейники и вправду были. Они болтались на тонком хребте, а от них уже змеились тронутые ржавчиной цепи.

– Зачем?

– Не знаю. Но… есть разные ритуалы. Возможно, отец пытался что-то запустить… артефакт. Артефакты хранят в себе силу, но её же и тратят. И для запуска их в ряде случаев тоже сила нужна. Чем мощнее артефакт, тем больше, собственно говоря, силы надо.

Винченцо поднялся.

И переступил через мертвеца.

Через второго.

Миха тоже. Мерзковатое место. И Дикарь нисколько не успокоился. Он напряжен. Готов… драться? Бежать? Как получится.

– Ты тоже убивал? – голос Джера в темноте был тихим.

– Да.

– Вот так?

– По-разному.

– Я думал, что только мешеки приносят людей в жертвы. А вы… вы, оказывается, ничем не лучше.

– Хуже, – спокойно ответил маг. – Поверь, мы много хуже. Они… как я понял, они приносят жертвы, чтобы накормить солнце. Богов. Чтобы у богов были силы, и мир продолжил жить. А мы… в городе в богов не верят.

– Тогда зачем?

– Ради власти. Влияния. Силы. Хотя одно не отделимо от другого и является воплощением третьего.

Последний из мертвецов лежал, раскинув руки и ноги. Из грудной клетки его поднимался острый зубец, а из-под тела разбегались железные спицы.

– Стоять, – Дикарь подался было назад, готовый вовсе убраться подальше от этого жуткого места. Но Миха удержал его. – На пол. Взгляни на пол.

И факел поднял повыше.

Винченцо последовал примеру. И Джер тоже.

Пол был каменным.

И ровным.

Очень ровным. Неестественно даже для обыкновенной пещеры. А еще его покрывали узоры. И человек, и железные спицы были частью их.

– Что это? – маг повернулся вокруг своей оси.

– Вот я тебя хотел бы спросить. Это ваш артефакт?

– Не знаю… нет! Это… это не похоже ни на что, – он осторожно опустился на колени. – Эти символы… они…

Пальцы его скользнули в выбоины, согнулись, выскребая грязь.

– Они очень и очень старые. Это… это делал не отец, – он покачал головой. – Да, это не мог быть он.

– Ты себя убеждаешь или меня?

– Тихо, – Винченцо протянул факел. – Подержи.

Держать два факела не так удобно, как один. Пламя объединяется и норовит дотянуться до лица, до волос. От факелов воняет чем-то смутно знакомым. И от жара чешется кожа.

– Посвети… тут… вот… не и в стороне. Алеф был бы рад.

– Чему?

– Это оставили древние. Круг. Смотри. Это их солнечный круг. Вот там. А игла, она дает тень.

– Как? Здесь нет солнца.

– Погоди. Дай сюда, – маг почти вырвал факел, а вот веревку выронил. Он подошел к мертвецу и уже склонился над ним, изучая.

Поднялся.

Развернулся.

– Должен быть… конечно… это календарь. Там…

Поднял голову к потолку.

– Иногда они оставляли отверстие, сквозь которое проникал свет. Не всегда, но в определенные часы. Или даже дни. В день. И тогда этот свет мог указать на что-то… что-то спрятанное. Такие тайники известны с давних времен… но…

– Тут подземелья, – счел нужным напомнить Миха. – Даже если в потолке продолбить дыру, то ничего не изменится. Солнца там нет.

– Именно. Значит обязан быть другой источник света!

Логично, если подумать.

– А что может светить под землей? Только огонь! И…

Миха тоже огляделся.

Комната была не сказать, чтобы большой. Шагов десять в поперечнике. И никаких скрытых проходов или иных дверей. На первый взгляд.

Впрочем, на второй тоже.

– Факелы… или чаши. Или еще что-то…

Ничего подобного.

Ни крюков, ни чаш.

– Может, магический? – предположил Миха, проходя по периметру комнаты. Под ногами что-то хрустнуло, и он поспешно отступил. А потом… потом вдруг увидел то, чего здесь быть не могло.

Не должно было быть.

Черный провод, свисающий с потолка.

Мать твою ж за…