Текст книги "Теория и практика массовой информации"

Теория мифа, получившая новые направления разработки в ХХ веке, в первую очередь в области изучения рационального начала в мифе, констатировала существование мифологического способа мышления, основанного на вековых традициях сознания, архетипах, определила технологию рождения и проникновения мифологем в структуру общественного и индивидуального сознания. О. А. Карлова в своей теории мифа рассматривает миф, ставший сакральной реальностью для социума в целом или некой социальной группы, в качестве объект-модели. Миф относится ею к качеству субъект-модели тогда, когда в его сущности находит свое отражение рефлексия индивидуального сознания. Однако степени этого отражения могут быть разными. Ученый выделяет три степени: открытие-сотворение, изобретение и творение мифа. Они, в свою очередь, могут быть рассмотрены в качестве моделей стадиального развития индивидуального сознания в его отношении к мифу. Вместе с тем они характеризуют такой способ отношения человека и мира, где мир познается в том качестве, в каком может быть полезен для человека, а не в том плане, в котором мир функционирует в соответствии со свойственными ему законами. Миф в качестве конструкт-модели рассматривается О. А. Карловой тогда, когда в нем явлена доминирующая мера рациональности замысла, исполнения проекта (скажем, имиджа) и рефлексии результатов его восприятия [4].

Все названные формы и уровни общественного сознания бытуют в последнем в качестве синкретичного конгломерата с доминированием отдельных характеристик, которые измеряются методами социологической и психологической диагностики, а также представлены в виде теорий, взглядов и других продуктов теоретической деятельности.

Современное состояние и развитие общественного сознания в России характеризуется многими исследователями как кризисное, переходное: исчезает единое целостное мышление и мировоззрение с определенной устойчивой системой ценностей и норм, обнаруживается дефицит общепринятых «истин»; мир сочетает в себе кризисно большое разнообразие типов и стилей мышления. Эпоха НТР, беспрецедентной миграции населения, глобализации процессов общественного развития, с одной стороны, разрушила многие традиционные связи и представления в сфере общественного сознания, породила тенденцию индивидуализации, синдром потерянности личности, а с другой стороны, выявила новые структурные элементы общественного бытия и сознания, такие как глобальная коммуникация и информатизация.

Сегодня парадигма «коллективное – индивидуальное» рассматривается в контексте новейших коммуникативных процессов. Уже хрестоматийным стало понимание современного человеческого сообщества как суперсистемы, где используются энергия (атомная) и информация (телевидение), перемещающиеся безотносительно к государственным границам, где принципиально возможна доставка любого вещественного продукта человеческой деятельности в любую точку социального пространства в самые короткие сроки. Такое определение заставляет с особым вниманием отнестись к разным способам опосредования коллективного, к их взаимодействиям [8].

Под воздействием глобальных процессов меняются традиционные и возникают новые ценности и установки общественного сознания. Омассовление и разобщенность, возникновение новых социальных групп требуют от науки изучения общественного сознания с точки зрения таких разнообразных аспектов (подвидов) традиционных форм сознания, как этноконфессиональное, этнорегиональное, интеллигентно-творческое, конформистское, маргинальное, сознание «богатых» и «бедных» и т. д.

По сути, индивидуальное сознание является неким уникальным ДНК, который соединяет и преломляет в себе определенные грани всех форм и уровней общественного сознания, замыкая и кодируя их в единственно возможный «атом сознания» конкретного индивида. Один и тот же индивид может воспринимать право, закон как нечто святополагающее, но и как нечто чуждое, навязываемое сверху.

Так, люди, живущие в Сибири, относятся к миру на основе сформировавшегося регионального варианта общественных ценностей и взглядов. Формирующим фактором сибирского субэтноса изначально, исторически выступает «оппозиция «своих» и «чужих» в ее различных модификациях: «туземцы – русские», «сибиряки – российские люди», «старожилы – новоселы» и др. Эта оппозиция усиливается в моменты миграционных пиков и ослабевает в период этнографической стабильности» [4]. При этом те же самые сибиряки – общественный деятель, ученый-историк или политолог, современный деревенский житель или потомок раскулаченных крестьян – могут существенно различаться в своих политических взглядах (табл. 2). На следующих схемах представлены некоторые модели индивидуального сознания, сочетающие в себе традиционные формы сознания с их разнообразными социальными, религиозными, этническими и другими аспектами.

Как видим, совпадение традиционных, общих форм и некоторых специфических аспектов сознания вовсе не гарантирует идентичности в восприятии политических, религиозных и других норм общества и его социальных групп. Модели 3 и 4 имеют наиболее идентичное сознание, совпадая по социальным и возрастным параметрам (юноша, студент, житель столицы), но модели как своего рода «колодцы» индивидуального сознания являются здесь совершенно разноплановыми в силу полярных позиций в сфере национального (татарин – русский) и религиозного сознания (мусульманство – атеизм). В моделях 5 и 6, казалось бы, должно обнаружиться сходство и на уровне идеологии, и на уровне психологии. Однако женщина и девушка, выросшие в одних условиях климата и социума, воспитанные в одних и тех же этнических и религиозных традициях, несущие в своем сознании единые мифологические образы, тем не менее не могут воспринимать мир одинаково по причине различия в широте круга общения, в уровне владения и пользования современными информационными ресурсами.

Таблица 2

Модели индивидуального сознания

Стоит отметить, что указанные в приведенных схемах аспекты форм и видов общественного сознания далеко не исчерпывают всех возможных граней индивидуального сознания. В современном информационном обществе основополагающее значение для формирования сознания имеет уровень доступа к информации, ее объемы, способы и каналы передачи информации. Вследствие этого возникают и приобретают особое, универсальное значение для всех форм общественного сознания своего рода «виртуальные» феномены мышления, формирующиеся в сфере массовой коммуникации. В этом смысле можно говорить о таких аспектах современного индивидуального сознания, как «программное сознание», характерное для специалистов, работающих в области компьютерного программирования и увлекающихся построением программ в разных сферах общественной деятельности, «виртуальное сознание» (от простого интереса к электронным играм до «игровых болезней») и даже «сознание интернетное». Эти понятия не случайно закавычены нами – терминология еще не сложилась, но ситуация в современной теории познания настоятельно требует рассмотрения состояния человека, выходящего, скажем, за пределы необходимого для деятельности общения к информационным возможностям Интернета и исповедующего бездумное, долгосрочное «зависание» в мировой Сети. Продолжая этот смысловой ряд, можно вести речь и о «телевизионном типе» сознания: современный человек уже перешел от традиционного доверительного отношения к телевидению как источнику информации к идолопоклонничеству и прямой психологической зависимости от сериалов, шоу, «телевизионной картинки». Жизнь такого человека осознанно выстраивается им по примеру и подобию героя мыльной оперы или популярного телеведущего. Эти и другие тенденции связаны, безусловно, с возникновением и функционированием новейших средств массовой коммуникации и информации.

Все это накладывает свой отпечаток на политическое, нравственное, эстетическое и иные формы сознания индивида. Например, в парадигме моделей индивидуальных сознаний 3 и 4 могут совпасть эстетические или моральные взгляды и даже сгладиться противоречия в национальном сознании, если обе эти модели (юноши, студенты) «зависают» в одних и тех же чатах Интернета или имеют пристрастие к одним и тем же играм, то есть пользуются единым источником и каналом информации. Напротив, в парадигме моделей 5 и 6 обнаружится еще большее разделение в видении окружающего мира, если модель 6 (девушка – студентка) является пользователем Интернета, а женщине – домохозяйке (модель 5) Интернет недоступен, более того, не нужен; ее больше привлекают телевизионные мыльные страсти.

Таким образом, на наш взгляд, корректно рассматривать индивидуальное сознание как некий уникальный «колодец», аккумулирующий в себе отдельные трудноуловимые повороты сознания коллективного, группового. Это своего рода специфический «столбик», «струя» в общем потоке общественного сознания, неповторяющийся атом, составная многогранного и многоступенчатого классического куба общественного сознания. При этом в современном обществе под воздействием процессов глобализации и информатизации постоянно возникают и развиваются новые подвиды, аспекты традиционных форм сознания, которые в перспективе становятся полноценными составляющими индивидуального и общественного сознания.

Каким образом, благодаря каким механизмам и рычагам воздействия эти столь различные, уникальные «колодцы» индивидуального сознания сливаются в единый поток массового сознания? Куда уходят полярно разные компоненты сознания, когда возникает настроение «толпы», когда «тело массы» начинает общаться на едином языке, мыслить едиными образами?

Взаимосвязь и взаимодействие индивидуального и коллективного начала – основополагающие проблемы фундаментальной науки. Разные формы коллективности предопределяют и разные формы индивидуализации, и различные пути социализации. Многие теории описывают отличия одной социальной системы от другой через сопоставление индивидуального и коллективного, способы их связи. «Социальное количество» перешло в «социальное качество» на том историческом этапе, когда зафиксировано «движение масс», когда народные массы стали основным субъектом социального действия. Это особенно характерно для современной эпохи – эпохи «омассовления», становления и развития постиндустриального, информационного общества. Именно поэтому необходимо уделить особое внимание исследованию массового сознания как наиболее актуальной формы современного общественного сознания.

Студент должен проработать текст параграфа, осмыслить его содержание и освоить основные выводы. Самостоятельно оценить эффективность данного вида работы помогут ответы на следующие вопросы:

1. Дайте философское определение понятия «сознание».

2. При каком условии, по мнению многих классиков философии, сознание способно осмысливать бытие?

3. Опишите структуру общественного сознания.

4. Назовите формы общественного сознания.

5. Назовите виды особых форм, функционирующих в структуре общественного сознания.

6. Обозначьте уровни двух порядков общественного сознания. Поясните их специфику.

7. При каких условиях возникает феномен массового сознания?

8. Какой вид сознания как феномен составляет «философскую пару» сознанию индивидуальному?

9. Назовите факторы, на которых базируется современное представление о структуре общественного сознания.

10. Что такое обыденное сознание? Поясните ответ примерами.

11. Что такое сознание политическое? Объясните, почему в системе форм общественного сознания данный вид считается наиболее актуальным для современной России.

12. Назовите причины ситуации, когда действующая система права существенно отличается от правосознания населения.

13. Назовите наиболее важное для российского общества понятие, которое бытует рядом с понятием «закон». Поясните свой ответ.

14. Какая форма сознания опирается на внутренние, неписаные моральные нормы человеческого существования?

15. Перечислите основные своды, в которых закреплены нравственные нормы.

16. Кого как Абсолютное начало осмысливает религия?

17. Какой вид сознания отражает способность воспринимать мир через призму прекрасного, способность к творческому отношению к жизни?

18. Объясните феномен мифологического способа мышления. Подкрепите свой ответ примерами.

19. Проанализируйте приведенные в параграфе схемы аспектов форм и видов общественного сознания. Объясните, почему они не исчерпывают всех возможных граней индивидуального сознания.

20. Благодаря каким механизмам и рычагам воздействия различные, уникальные «колодцы» индивидуального сознания сливаются в единый поток массового сознания?

1. Алексеев П. В. Социальная философия: учеб. пособие. – М.: ТК «Велби», изд-во «Проспект», 2004. – 256 с.

2. Грушин Б. А. Массовое сознание: Опыт определения и проблемы исследования. – М.: Политиздат, 1987. – 368 с.

3. Иванова Р. И. Философия как вид духовного производства и потребления: монография. – Красноярск: СибГТУ, 2001. – 118 с.

4. Карлова О. А. Миф разумный. – М.: Московский писатель, 2001. – 195 с.

5. Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. – 2-е изд. – М.: Гос. изд-во полит. лит., 1955.

6. Панюков А. И. Историческое сознание и отечественная социальная философия. – Красноярск: РИО КГПУ, 1999. – 356 с.

7. Современный философский словарь / под общ. ред. В. Е. Кемерова. – 2-е изд., испр. и доп. – Лондон, Франкфурт-на-Майне, Париж, Люксембург, Москва, Минск: «ПАНПРИНТ», 1998. – 1064 с.

8. Социальная философия: словарь / сост. и ред. В. Е. Кемеров, Т. Х. Керимов. – М.: Академический проект, 2003. – 560 с.

9. Чмыхало Б. А. Молодая Сибирь. Регионализм в истории русской литературы. – Красноярск: КГПУ, 1992. – 200 с.

2.2. Массовое сознание как наиболее актуальная форма современного общественного сознания. Основные теории массового общества

Резкий скачок технической и технологической революции, развитие промышленности и становление постиндустриального общества придали невиданный доселе размах таким явлениям, как разрыв социальных связей, постоянная миграция больших масс населения, темп передвижения людей и скорость передачи информации, ритм городской жизни, сосуществование в едином мировом социальном пространстве революций, мировых войн, тоталитарных режимов. Еще один специфический фактор – широкое распространение средств массовой информации, постоянное возникновение их новейших модификаций. Именно с этими процессами исследователи главным образом связывают «омассовление» общества и появление «массового человека».

Массовое сознание становится наиболее актуальной формой современного общественного сознания и определяющей моделью социального познания для подавляющей части человеческого общества в современных условиях. Процессы «омассовления» и перехода к информационному обществу обусловили современную модель социального познания, при которой представление о развитии общества, об окружающем мире, о едином социальном пространстве и о социальных процессах в общественном сознании масс формируется в соответствии с законами и принципами массового вида сознания, посредством его механизмов, а также специфических каналов, к которым относятся прежде всего средства массовой информации.

Массовое сознание более полувека является объектом пристального внимания сначала со стороны зарубежных, а затем и отечественных исследователей – философов, социологов, политологов, теоретиков культуры. Однако интерес к изучению этой разновидности сознания возник достаточно давно – на рубеже ХVIII–XIX веков. До этого времени общепринятым было рассматривать общество как скопление автономных индивидов, действующих самостоятельно и руководствующихся собственными разумом и чувствами. Но и в XIX веке идея «массовизации» общества еще носила частный, локальный характер. Только промышленная революция и начавшаяся урбанизация создали для осмысления этого феномена достаточную основу: появились массовые профессии, массовое распространение некоторого ограниченного числа укладов жизни. С переходом к капиталистическому способу производства началось интенсивное становление единой всемирной истории и единого мирового социального пространства.

Следствием возникновения массового способа производства стали процессы деиндивидуализации человека, типизации его психики, сознания и поведения. С другой стороны, усиление миграции населения различных территорий в крупные города вело к смешению национально-этнических групп. В условиях, когда большие социально-профессиональные группы еще только формировались, данная тенденция способствовала появлению новых, еще не структурированных форм общественного сознания.

Формально словосочетание «массовое сознание» мы находим в научной литературе начиная с XIX века, хотя в то время оно еще не устоялось как термин и преимущественно описывало некое явление с точки зрения его масштабов. Первоначально оно отражало представления о сознании «темных масс». Традиции такого подхода, восходящие к трудам философов и социологов конца XIX – начала ХХ века (Ф. Ницше, Г. Тарда, Л. Лебона, Ш. Силеге, У. Макдауголла), получили широкое развитие в 30–50-е годы ХХ века прежде всего под влиянием идей испанского философа Х. Ортеги-и-Гассета.

Возрастание интереса исследователей к данной проблеме прямо пропорционально возрастанию масштабов массовых форм сознания, обусловленных дальнейшим развитием производства, усложнением форм общественной жизни, развитием массовых форм потребления произведений культуры и искусства, массовых форм проведения свободного времени и, разумеется, средств массовой коммуникации. Как писал Г. Маркузе, «…аппарат производства и производимые им товары и услуги «продают» или навязывают социальную систему как целое. Транспортные средства и средства массовой коммуникации, предметы домашнего обихода… неисчерпаемый выбор развлечений и информационная индустрия несут с собой предписываемые отношения и привычки, устойчивые интеллектуальные и эмоциональные реакции, которые привязывают потребителей к производителям и через этих последних – к целому. Продукты обладают внушающей и манипулирующей силой… и по мере того, как они становятся доступными для новых социальных классов, воздействие на сознание, которое они несут с собой, перестает быть просто рекламой; оно становится образом жизни. Как следствие, возникает модель одномерного мышления и поведения» [9].

Поскольку индустриализация и урбанизация, в свою очередь, привели к стандартизации общественной жизни, массовому потреблению, в том числе потреблению массовой информации и массовой культуры, к возрастанию роли масс в жизни общества, их возможностей влиять на политику государства, эти явления детерминировали специфику изучения массового сознания. От исследований отдельных явлений этого типа сознания наука перешла к концептуальному осмыслению феномена. Так, Б. А. Грушин рассматривает массовое сознание в качестве особого случая общественного сознания, хотя и реализующегося в массе индивидуальных сознаний, но не совпадающего с каждым из них в отдельности, с индивидуальным сознанием как таковым. Являющиеся же его носителями субъекты «квалифицируются в качестве особого рода человеческих общностей – масс, которые не совпадают ни с человечеством в целом, ни с тем или иным обществом, ни со всевозможными группами, составляющими различные общества» [5].

Массовое сознание оперирует в основе своей архетипами и образами мифологического характера – в отличие от общественного сознания, которое представляет собой совокупность всех без исключения продуктов человеческого духовного творчества. Основные установки массового сознания – это набор практических моделей поведения и эмоционально-образных суждений об окружающем мире. Массовое сознание мифологично, стихийно, агрессивно и безответственно. В этом смысле массовому сознанию противостоит элитарное сознание «личностного типа» – отчетливо рефлексивное, критически воспринимающее действительность и собственные поступки, анализирующее и контролирующее подсознательно-эмоциональные состояния, имеющее принципы организации, характеризующееся чувством ответственности.

В силу активного развития и изменчивости массового сознания наиболее изученными на сегодняшний день являются скорее его продукты – феномены массовой культуры. Системные связи ценностей общества «массового типа», механизмов его воспроизводства, массовой коммуникации как таковой и ее средств пока не представлены в достаточно систематизированном виде. Кроме того, особый интерес представляет относительно новый пласт фактов, связанный с подобными явлениями в современном российском общественном сознании 1990–2000-х годов, который также нуждается в осмыслении.

Понятие «массовое сознание» включает в свое наименование термин, без четкого определения которого не обойтись, – «масса». По оценке американского социолога Д. Белла, в западной литературе существует как минимум пять его различных интерпретаций и, следовательно, основных тенденций исследования данного феномена. В одних случаях под массой понимается «недифференцированное множество», гетерогенная аудитория средств массовой коммуникации, противостоящая классам и иным относительно гомогенным сегментам общества, «конструктивно действующие во взаимодействии индивиды» [4](Г. Блумер). Другие авторы, в том числе Х. Ортега-и-Гассет, связывают с этим понятием «суждение некомпетентных», низкое качество современной цивилизации, являющееся результатом ослабления руководящих позиций просвещенной элиты [11]. Третья смысловая доминанта – «механизированное общество», в котором человек становится придатком машины, дегуманизированным элементом технологии (Э. Юнгер) [18]. Г. Зим-мель, М. Вебер и К. Манхейм понимали под «массой» не что иное, как «бюрократическое общество», отличающееся широко расчлененной организацией, в которой принятие решений допускается исключительно на высших этажах иерархии [8]. Э. Ледерер и Х. Арендт характеризовали массу как «толпу», «общество без различий», однообразное и бесцельное, болеющее отчуждением и недостатком интеграции [1].

В. И. Ленин в своих работах определял массу как совокупность трудящихся, наименее организованных и просвещенных, а также наименее доступных организации. Ряд современных исследователей на основе марксистских подходов используют понятие «массовизация общественной жизни», подразумевая под этим степень участия множества людей в организованных формах труда и совместной деятельности.

Вобрав в себя многие из приведенных смысловых доминант, термин «массовое сознание» в современной социальной философии чаще всего используется для обозначения «шаблонного, деперсонализированного сознания рядовых граждан развитого индустриального общества, формирующегося под массированным воздействием средств массовой информации и стереотипов массовой культуры, а также для обозначения одной из форм дотеоретического миропонимания, основанной на сходном жизненном опыте людей, включенных в однотипные структуры практической деятельности и занимающих одинаковое место в социальной иерархии» [4]. Массовое сознание, согласно взглядам многих исследователей, возникает стихийно как результат естественного стремления человека упорядочить разнородный эмпирический материал, сложить из противоречивых элементов житейского опыта относительно целостную картину мира.

Проблема бытования и изменения массового сознания делает необходимым изучение исторического аспекта, связанного с анализом процессов зарождения и дальнейшего развития массового сознания в истории человечества. По мнению ряда исследователей, в частности А. Грабовски, масса, а также ее сознание – это архаические образования, берущие начало в первобытном человеческом обществе, когда индивид целиком «растворен» в общности, не обладает «собственными, отличными от нее помыслами, волей» [5]. С другой стороны, когда на поздней стадии развития капитализма складываются и получают широкое распространение процессы так называемого омассовления личности, они приводят к формированию качественно новой совокупности видов массовых общностей и массового сознания, не имеющих аналогов в прошлом. Это новое качество рассматриваемых феноменов выражается в повсеместности их распространения в едином социальном пространстве, а также в чрезвычайном разнообразии конкретных форм их существования, в результате чего складываются условия, при которых природа этих феноменов начинает выступать не только в тех или иных частных проявлениях, но и в непосредственно всеобщей форме. Как отмечает Б. А. Грушин, начавшись в сфере экономики, массовизация распространяется на все остальные аспекты жизни общества, захватывая сферы нематериального производства (наука, искусство, производство разного рода услуг), управления, материального и духовного потребления, политики, досуга, быта, наконец, общения между людьми, включая даже семейные и сексуальные отношения.

Если на предшествующих этапах научного исследования этой проблематики понятия «массы» и «толпы» выступали как синонимы, то на сегодняшнем этапе зафиксировано их разграничение. В отличие от примитивного «стадного» сознания толпы массовое сознание имеет сложную структуру и является своеобразным «подсознанием» общества, аккумулирующим общинный пласт неявных мировоззренческих моделей и сценариев поведения различного происхождения и направленности – от авангардно-инновационных до радикально-деструктивных.

По замечанию Б. А. Грушина, для диалектико-материалистической традиции характерно отличающееся от ряда общепринятых концепций понимание массового сознания как широкой совокупности самых разнообразных по их гносеологической и социальной природе духовных образований, не ограниченных лишь формами психики, относящихся к сферам психологии и идеологии, эмоций и логики, образов и реакций, обыденного и теоретического знания, рациональных и иррациональных представлений. Так, по мнению А. К. Уледова, «массовое сознание не может быть отнесено к низшему (чувственному) уровню отражения действительности» [14]. Еще более развернутую картину составляющих массового сознания дает Г. Г. Дилигенский: «Ценности и морально-этические нормы, традиции, система материальных и духовных потребностей, стремлений и ожиданий, политические взгляды и общественные идеалы, реакции на различные объективные ситуации – все это относится к сфере массового сознания»[6].

Систематизация многочисленных составляющих теоретической модели массового сознания позволяет выделить следующие основные области исследования этого феномена. Во-первых, конкретно-ситуативные программы деятельности, неявное знание, непосредственно вплетенное в практику; во-вторых, обыденные житейские установки и рецепты, суммирующие повседневный бытовой и профессиональный опыт в виде свода простых частных утверждений и рекомендаций. В-третьих, картина мира в целом, основанная на данных, выходящих за рамки непосредственного опыта и предоставленных господствующей в данной культуре системой ценностей, культурной традицией, а также различными специализированными областями знания (как нормативными для данного вида культуры, так и маргинальными).

Динамика массового сознания определяется эволюцией форм духовно-практического освоения мира, развитием социальных отношений, деформацией социальной структуры, преобразованиями в сфере теоретического знания. При этом массовое сознание не только организует интерсубъективный предметно-практический опыт, создавая и транслируя наиболее характерные образцы дотеоретического миропонимания, но служит также одним из факторов культурной динамики.

Функциональный аспект изучения проблемы динамики массового сознания связан с анализом процессов порождения этого сознания в жизни современных обществ, то есть с выявлением механизмов и факторов его постоянного производства и воспроизводства. При широком подходе к проблеме можно выделить большое количество таких факторов. Г. Г. Дилигенский пишет по этому поводу: «Географическая среда, в которой существует данная социальная общность, ее историческое прошлое, уровень материальной жизни и характер потребления, условия трудовой деятельности, место в существующих социальных отношениях, культура и идеология окружающего ее общества, формы общественно-политической жизни, общая социально-политическая обстановка в стране и мире и множество других аспектов действительности образуют почву массового сознания»[6].

Основная проблема исследования данного аспекта заключается в определении того, какие именно механизмы играют главную роль в процессах порождения массового сознания – специализированные, институционализированные, связанные с идеологической, научной деятельностью профессионалов – политиков, ученых, пропагандистов, проповедников, или стихийные, спонтанные, заключенные в рамках духовного производства самих масс. Так, М. Р. Жбанков полагает, что массовое сознание возникает стихийно из потребности создать некую непротиворечивую картину мира, которая бы вписывала в себя весь житейский опыт. Другие исследователи настаивают на осознанном воспроизводстве массового сознания. Однако так или иначе представители обоих подходов констатируют сегодня наличие связи между действием спонтанных и институционализированных механизмов, анализируют их совместное воздействие на общественную динамику.

Несмотря на большое число исследований различных философских школ и направлений, в настоящее время остается открытым целый ряд кардинальных вопросов, касающихся места и роли массового сознания в жизни общества, характера и способов его взаимодействия с различными подсистемами социума, наконец, самой исторической судьбы, ближайшего и отдаленного будущего данного явления общественного сознания. На современном этапе четко выражены две основные тенденции в подходе к анализу феномена массового сознания – субъективизация и объективизация.

В рамках субъективистского подхода отношение массового и элитарно-личностного сознания рассматривается в контексте их онтологических признаков – категорий бытия и существования. Тенденция субъективизации, раскрывающаяся прежде всего в трудах теоретиков экзистенциализма, философии жизни и постмодернизма, находит причины появления массы в особенностях самого человеческого сознания. Это труды по преимуществу философско-аксиологической направленности. Одно из первых и наиболее ярких заявлений о проблеме толпы, «черни», «стадного чувства» сделал в своих трудах Ф. Ницше. Именно его концепция дала мощный импульс для разработки данной темы в философии ХХ века и в том числе для развития неклассического типа философствования – экзистенционализма в работах М. Хайдеггера, Ж.-П. Сартра, А. Камю. Проблема толпы рассматривалась Ф. Ницше через отношение духовного и «звериного», героического и «утилитарного» начал в человеке. Это отношение пронизывает собой не только индивидуальную моральную жизнь, оно также касается сфер культуры, истории и в этом смысле дальнейшего развития человеческого вида и пути всего человечества.