Текст книги "Будни и праздники императорского двора"

Адъютант шведского принца Оскара Венцель Гаффнер в 1846 г. так описывает кадетский лагерь: «После службы все поехали в экипажах в лагерь кадетов, который расположен недалеко от Петергофа. Здесь проводили все лето три тысячи кадетов, из которых около пятидесяти – черкесы в своих национальных костюмах. Между ними – сын Шамиля. Он был взят в плен и теперь воспитывается на счет императора. Когда кончилась церемония представления ординарцев, император отправился к караулу, взял палки от барабана и пробил тревогу. Словно чудом, весь лагерь пришел в движение, и в невероятно короткий срок все были под ружьем. Здесь были не только кадеты-пехотинцы, но также кавалеристы и артиллеристы. После короткого учения кадеты прошли церемониальным маршем и вернулись в лагерь»[1067]1067
  Гаффнер В. В. Три недели в России. С. 273.


[Закрыть].

И еще одно описание, датированное 15 июля: «В одиннадцать часов мы отправились во дворец на парад двухсот или трехсот кадетов, которые несколько раз прошли мимо дворца церемониальным маршем. Два великих князя – самые младшие – шли с кадетами. Император поставил с собой и своих двух внуков: сына великого князя наследника цесаревича и сына герцога Лейхтенбергского – оба были возрасте 2 % лет. Во время марша они стояли, приняв военную позу. Первый из этих детей был одет в красную бархатную куртку, другой в зеленую с золотым поясом с кисточками, в белых рукавчиках, при белых панталонах и с красной фуражкой без козырька»[1068]1068
  Там же. С. 265.


[Закрыть].

Маневры проводились и в Гатчине. Описывая маневры 1833 г., Долли Фикельмон (жена австрийского посла) записала в своем дневнике 27 июля: «Театром больших маневров в этом году была Гатчина, где мы провели пять дней, со среды 19-го до воскресенья 23-го… Из бальной залы, как раз в виду дворца, открывалась длинная лесная просека, на которой расположились бивуаком все полки. По данному сигналу разом зажглись костры. Из 80 орудий грянул залп отбоя, сопровождаемый барабанной дробью всех полковых барабанщиков. Во всем этом было нечто волшебное! На сей раз на бале присутствовало несколько больше дам и множество офицеров… В воскресенье с утра – большой крестный ход… Императрица произвела смотр войск»[1069]1069
  Фикельмон Д. Дневник. С. 282, 285.


[Закрыть].

Особое значение Николай I придал празднованию 25-летия вступления русских войск в Париж. Устроив традиционные маневры в Красном Селе в начале августа, он думал уже о бородинских маневрах. Завершение маневров в Красном Селе было скомкано. Барон М. А. Корф отметил в дневнике, что 5 августа 1839 г. «ужасная погода заставила Государя прекратить большие гвардейские маневры двумя днями ранее, нежели предполагалось, но бедная гвардия все еще стоит лагерем в Красном Селе, и завтрашний праздник Преображения и Преображенского полка, который в прежние годы всегда праздновался в Петербурге, нынче проведут в лагере, а 9-го числа будет там еще большой парад, после которого гвардию распустят по домам»[1070]1070
  Корф М. Л. Дневники 1838 и 1839 гг. С. 449.


[Закрыть].

14 августа Николай I отбыл на маневры в Бородино, минуя Москву. На этот раз «все дамы царской фамилии остались дома»[1071]1071
  Из воспоминаний баронессы М. П. Фредерикс // ИВ. 1898. Т. 71. № 1. С. 116.


[Закрыть]. 26 августа (7 сентября) 1839 г. состоялись военные маневры на Бородинском поле в присутствии Николая I. По возможности была воспроизведена картина сражения. Александр Николаевич, по поручению императора, делал смотр кадетским корпусам в мундире Бородинского полка, шефом которого был тогда назначен. 2 сентября 1839 г. вечером Николай I вернулся в Москву после бородинских маневров.

Полковые праздники

Как отмечают военные историки Г. Тоболина и М. Едомский, «в царствование Екатерины II поддерживалась традиция пышного празднования полковых праздников».

Рассмотрим хронологически основные полковые праздники. Конногвардейский полк встречал его в день Благовещения Пресвятыя Богородицы, то есть 25 марта. Вот как описывается авторами одной из книг этот праздник при Екатерине II: «Нижние чины отмечали его в слободе, а офицеры приглашались в Зимний дворец к обедне, где присутствовала и императрица, одетая в полковой мундир, сшитый на манер амазонки и отороченный золотым кружевом. Затем все приглашались к столу. За обедом Екатерина собственноручно раздавала вино в стаканах и разливала суп»[1072]1072
  Тоболина Г., Едомский М. Конногвардейский манеж. СПб., 1997.


[Закрыть]. Конногвардейцы несли дворцовые караулы, сопровождали императрицу, принимали участие в многочисленных парадах. Это была элитная воинская часть, в которой предъявлялись жесткие требования не только к людям, но и к лошадям. «Лучшим по наружности» конногвардейцем считался красавец-брюнет ростом от 182 до 190 см[1073]1073
  Тоболина Г., Едомский М. Конногвардейский манеж. С. 14.


[Закрыть].

Конногвардейский полк занимал особое место в жизни Николая Павловича. В день восшествия на престол 6 ноября 1796 г. его отец Павел I назначил Николая в возрасте четырех месяцев шефом престижного лейб-гвардии Конного полка в чине полковника, и его первые детские одежды шились из тканей цветов униформы этого полка. Вот что вспоминал сам Николай Павлович: «Пока я числился в Конной гвардии, я носил курточку и панталоны сперва вишневого цвета, потом оранжевого и, наконец, красного, согласно различным переменам в цветах парадной формы полка. Звезда Св. Андрея и крестик Св. Иоанна были пришиты к платью; при парадной форме – лента под курточкой, а иногда – супервест Св. Иоанна из золотой парчи с серебряным крестом под обыкновенной детской курточкой»[1074]1074
  Воспоминания о младенческих годах императора Николая Павловича, записанные им собственноручно / Сообщ. В. В. Щеглов. Издал В. В. Квадри. СПб., 1906. С. 7.


[Закрыть]. Однако 20 мая 1800 г. Павел I «в обмен с братом» назначил взрослого Константина шефом Конногвардейского полка, а своего Николашу – шефом Измайловского полка. Неслучайно, обращаясь к конногвардейцам 14 декабря 1825 г., Николай Павлович напомнил о своем бывшем шефстве, хотя и кратковременном.

Впервые Николай Павлович «осчастливил» конногвардейцев своим присутствием на полковом празднике 25 марта 1829 г.[1075]1075
  Тоболина Г., Едомский М. Конногвардейский манеж. СПб., 1997. С. 117–118.


[Закрыть] Кстати, вскоре после смерти Константина Павловича Николай I уже 25 июня 1831 г., то есть в день своего рождения, назначил самого себя шефом лейб-гвардии Конного полка.

Конногвардейцы оставались любимым полком Николая I. «Моя старуха Конная гвардия», – любил говорить Николай I. Он присутствовал на полковых праздниках и парадах, с удовольствием носил конногвардейский мундир. В форме этого полка (серой шинели с бобровым воротником и каской на голове) Николай Павлович изображен на картине Н. Е. Сверчкова в санях на Дворцовой набережной[1076]1076
  Подлинник в фондах Государственного Русского музея.


[Закрыть]. В этом мундире ездил он на свадьбу к дочери П. А. Клейнмихеля, когда простудился накануне кончины. В нем же он был запечатлен бароном П. К. Клодтом в памятнике в 1859 г.

В 1840 г. у гвардейских кирасир были введены новые медные каски, изготовленные в мастерских Фаберже, и медные кирасы. У кавалергардов и Лейб-кирасирского полка чешуя подбородников, налобные бляхи и орлы были луженые, а у Конного и Кирасирского – медные. На каски навинчивались острые шишаки или в особых случаях – посеребренные двуглавые орлы. Из более поздних воспоминаний известно, что эти орлы у солдат назывались голубками, а обыватели дразнили конногвардейцев, обзывая их «самоварами» и «медными лбами»[1077]1077
  Тоболина Г., Едомский М. Конногвардейский манеж. СПб., 1997. С. 163.


[Закрыть].

Когда в 1846 г. отмечалось пятидесятилетие шефства Николая Павловича над Конногвардейским полком, Ланской испросил разрешения у Николая I поднести ему альбом в память этого события. Николай разрешил сделать такой альбом, но с одним условием: во главе альбома должен быть портрет жены полкового командира (Натальи Николаевны). К 1847 г. альбом акварелей Гау и Пиратского «Лейб-гвардии Конный полк» был создан (хранится в Пушкинском доме). В 1851 г. Николай I отпраздновал 55-летний юбилей своего назначения в этот полк Павлом I. Приказом от 19 февраля 1855 г. звание шефа Конной гвардии принял на себя Александр I[1078]1078
  Там же. С. 135.


[Закрыть].

Измайловский полк, шефом которого долгие годы был Николай Павлович, входил в состав бригады и дивизии, которыми он командовал. В измайловском мундире он встретил день 14 декабря 1825 г., и именно поношенные мундиры этого полка были повседневной одеждой императора. Он старался не пропускать полковой праздник. В частности, несмотря на грозу, он посетил его, по свидетельству М. А. Корфа, 14 мая 1839 г.[1079]1079
  Корф М. А. Дневники 1838 и 1839 гг. С. 355.


[Закрыть], а в 1850 г. было торжественно отмечено «пятидесятилетие, как государь император изволит быть шефом л. – гв. Измайловского полка»[1080]1080
  РГИА. Ф. 1338. Оп. 3. Вн. 60/123. Д. 84.0 праздновании пятидесятилетия, как государь император изволит быть шефом л. – гв. Измайловского полка. 1850 г.


[Закрыть].

Шефом элитного кавалергардского полка в 1833 г. была назначена императрица Александра Федоровна. Традиционно праздник, на котором присутствовали члены императорской фамилии, отмечался 5 сентября, в Захарьев день (он же день Св. Елизаветы).

Близость ко двору была почетна, но требовала ответственности, служебной выправки и материальных затрат. Кавалергарды (cavalier – всадник и garde – охрана) были учреждены еще Петром I как «почетная стража при лице императорском». Образцом для создания охраны особого рода послужили «драбанты» (телохранители) короля Карла XII. Впервые они присутствовали на церемонии коронации Екатерины в 1724 г. Их вооружение напоминало рыцарское: палаш – преемник рыцарского меча, кираса (нагрудные латы).

Размещался полк в казармах на Шпалерной улице. Рядом, на Захарьевской улице, находилась полковая церковь Св. Правоверных Захария и Елисаветы, освященная в 1756 г. Ежегодно начиная с 1802 г. полк с середины июня переходил в Новую Деревню. Здесь в течение шести недель кормили лошадей травой. Близость Каменного острова, где летом находился император Александр I, обязывала полк всегда быть начеку. С 1816 г. Елагин остров также становится императорской резиденцией. Во время пребывания здесь вдовствующей императрицы Марии Федоровны от полка назначался караул для дежурства на гауптвахте. Во время пребывания императрицы на Елагином острове ежедневно по вечерам играли кавалергардские музыканты и трубачи.

Так как летом Александра Федоровна частенько жила в Елагином дворце, Кавалергардский полк в августе после маневров также передислоцировался в Новую Деревню, где нес караульную службу и готовился к параду. Первый праздник с новым шефом запечатлен в ряде свидетельств современников. Императрица заранее прибыла в Елагиноостровский дворец из Петергофа. Долли Фикельмон отметила в своем дневнике 9 сентября 1833 г.: «5-го по случаю праздника Кавалергардского полка в Елагине состоялся бал – прелестный, исключительно элегантный, оживленный; императрица была очень веселой и выглядела на 18 лет! Кокетство у нее, как у невинной девочки, и все же в ней велико желание нравиться. Сколько в ней шарма, и как я люблю ее!»[1081]1081
  Фикельмон Д. Дневник. С. 290.


[Закрыть] А фрейлина А. С. Шереметева записала 3 сентября 1833 г.: «Императрица выедет из Елагина на другой день кавалергардского праздника»[1082]1082
  [Шереметева Л. С.] Письма Анны Сергеевны Шереметевой. С. 22.


[Закрыть].

Великая княжна Ольга Николаевна вспоминала: «В сентябре, в день Св. Елизаветы, полкового праздника кавалергардов, Мама впервые, как шеф этого полка, принимала парад. Она была польщена и сконфужена, когда Папа скомандовал "На-краул!" и полк перед ней продефилировал… Музыка играла марш из "Белой дамы", в то время модной оперы, и этот марш стал, в память этого события, полковым маршем»[1083]1083
  Ольга Николаевна. Сон юности. Воспоминания великой княжны Ольги Николаевны. 1825–1846. С. 179–180.


[Закрыть]. На офицерском сленге «белой дамой» называлось также холодное оружие. Присутствовать на этом празднике было престижно. На одном из праздников блистала Натали. «Пушкина казалась прекрасной волшебницей», – записала императрица после вечера на Елагином острове 5 сентября 1836 г.[1084]1084
  Пушкин в письмах и дневнике императрицы // Новый мир. 1962. № 2. С. 213.


[Закрыть]

Еще более торжественно происходил развод 1 июля в Петергофе, в день рождения императрицы. Впервые такое торжество было в 1833 г. Долли Фикельмон записала в своем дневнике 7 июля 1833 г.: «30-го мы все отправились в Петергоф на большое торжество по случаю 1-го июля. К сожалению, великолепная до сего дня погода испортилась. Было холодно и дождливо. Торжество началось большим парадом кавалергардов, на котором два знаменосца – Соловей (М. Ф. Петрово-Солово. – А. В.) и Перовский (Борис Алексеевич, внебрачный сын А. К. Разумовского, брат А. А. Перовского, с 1831 г. – юнкер, с 1833 г. – корнет Кавалергардского полка, с 1835 г. – поручик этого же полка, впоследствии генерал от кавалерии, член Государственного совета, граф. – А. В.) были произведены в офицеры, а граф Шереметев и Демидов – в адъютанты императора»[1085]1085
  Фикельмон Д. Дневник. С. 278.


[Закрыть]. Вечером на гулянье в Александрии офицеры полка сопровождали Александру Федоровну на прогулке [1086]1086
  Шмидт Е. Б. Кавалергарды. СПб., 1997 (буклет).


[Закрыть].

Полковым праздником лейб-гвардии Казачьего полка при Николае I был назначен день 4 октября. Историк Б. И. Антонов пишет: «В этот день в 1813 г. во время "Битвы народов" при Лейпциге Казачий полк лихой контратакой остановил кирасиров Латур-Мабура, которые чуть было не захватили в плен трех союзных монархов: Александра I, Франца I и Фридриха-Вильгельма III. Так как в этот день отмечался праздник святого мученика Иерофея, полковой храм гвардейских казаков был освящен во имя этого святого. Здесь хранился Георгиевский штандарт с Андреевской юбилейной лентой»[1087]1087
  Антонов Б. И. Императорская гвардия в Санкт-Петербурге. С. 98.


[Закрыть].

8 ноября – день Архистратига Михаила, совпадающий с тезоименитством великого князя Михаила Николаевича, был праздником лейб-гвардии Московского полка, а 21 ноября – Введение во храм Пресвятыя Богородицы – лейб-гвардии Семеновского полка. Эти праздники отмечались ежегодными парадами. На этих праздниках в 1836 г. в Михайловском экзерциргаузе присутствовал особо приглашенный знатный англичанин генерал-лейтенант маркиз Лондондерри.

Юбилеи частей

Одним из первых масштабно отмеченных юбилеев воинских частей было празднование 22 сентября 1830 г. столетнего юбилея полков лейб-гвардии Измайловского и Конного. В связи с этим был приготовлен обед для всех служащих и служивших в сих полках, в Петербурге находящихся: генералов, штабе– и обер-офицеров в манеже гвардейской берейторской школы, а для нижних чинов и гвардейских инвалидов, бывших в сих полках, в экзерциргаузе у Инженерного замка. Из них для генералов, штабе– и обер-офицеров кушанье приготовлялось метрдотелями Высочайшего двора.

Именно на эти юбилеи как пример организации и расхода припасов и напитков ссылались при составлении смет празднования столетия формирования лейб-гвардии Кирасирского Его Императорского Величества полка, которое состоялось 21 июня 1833 г. в Царском Селе. Именно в этот день Св. Иулиана Тарнейского при Анне Иоановне полк был создан на базе драгунского полка.

Торжественный обед был приготовлен для императора и офицеров в специально поставленной палатке «противу нового дворца» (Александровского), «а для нижних чинов в двух аллеях по сторонам, идущих от дворца к Китайской деревне». Временный очаг для приготовления пищи оборудовали в куртине близ Александровского дворца. Обед состоял из пирогов с визигою «и с разною свежею рыбою сигами и лососиною», селянки из кислой капусты с разною рыбою, сладких пирожных с вареньем. Как свидетельствуют архивные документы, из напитков (кроме «кислых штей», т. е. кваса) были поданы водка, пиво и питьевой мед. По ведомости главной мундшенской (мундшенки при дворе отвечали за напитки) должности было выдано на столы «вина хлебного» (водки) – 250 штофов, пива 2-го сорта – 2000 бутылок, меду клюквенного – 1111 бутылок[1088]1088
  РГИА. Ф. 469. Оп. 10. Д. 163. О приготовлении в Царском Селе по случаю назначенного 21 числа июня на празднование столетия формирования кирасирского полка лейб-гвардии Его Величества и Его Высочества наследника для гг. приглашенных особ и штаб и обер-офицеров… стола. 1833 г.


[Закрыть].

Для «Высочайшего обеденного стола выдано: венгерского 8 полубутылок, люнелю – 2, капского (вероятно, имеется виду вино с островов Зеленого Мыса. – А. В.) — 2, малаги старой – 2, шампанского – 61, сотерну – 16, шато-лафиту – 17, сен-жульену 1-го сорта – 40, вендеграву ординарного – 39, хересу – 1, мадеры – 18, портеру – 17, зельцвассеру – 18, пива 1-го сорта – 12, медов сахарного – 9, белого – 11, красного – 8, штей – 2»[1089]1089
  Ф. 469. Оп. 10. Ч. 1. Д. 164. Ведомость о расходах, последовавших для бывшего в Царском Селе 21-го июня сего 1833 года Высочайшего обеденного стола по случаю минования столетия со времени формирования Лейб-гвардии Кирасирского Его Величества и лейб-кирасирского Его Высочества наследника цесаревича полков. 1833 г. Л. 2 об.


[Закрыть]. Всего же для разных целей во время празднования было израсходовано: «керасо – 1, водки ревельской – полторы бутылки, рому – полторы бутылки, венгерского 8 полубутылок, люнелю – 3 бутылки, капского – 2 полубутылки, малаги старой – 4 полубутылки, клодевужо красного – 1 полубутылка, шампанского – 72 бутылки, сотерну – 37, шато-лафиту – 32, сен-жульену – 48, вендеграву ординарного – 50, хересу собств. – 1, мадеры – 37, барзаку ординарного – 20, марго бочечного – 2 бутылки, вендеграву орд. – 25, портеру – 23, зельцвассеру – 23, водки 1-го сорта – 6 с четвертью штофа, 2-го сорта – полштофа, 3-го сорта – 7 штофов, водки поддельной – 3 кружки, пива 1-го сорта – 93 бутылки, 2-го сорта – 111 бутылок, меда сахарного – 100 бутылок, белого – 160, красного – 143, кислых штей приборных – 234, кваса ячного – 50 бутылок»[1090]1090
  Там же. Л. 2 об. – 3. Подробнее о разных винах, имевшихся тогда в дворцовых погребах, см.: Винный погреб Зимнего дворца при императоре Николае I // Мавродинские чтения / Под ред. Ю. В. Кривошеева, М. В. Ходякова. СПб., 2002. С. 162–168.


[Закрыть].

Особо праздновались юбилеи частей и военно-учебных заведений. Назовем некоторые из них. 21 сентября 1830 г. торжественно отмечалось столетие Измайловского полка. В нем принял участие и двенадцатилетний наследник престола, который присутствовал с отцом на гвардейском смотре, а затем присутствовал на церковной службе в манеже. «Вся церемония величественна», – записал он в своем дневнике[1091]1091
  Цит. по: Уортман Р. Сценарии власти. С. 463–464.


[Закрыть].17 февраля 1832 г. был торжественно отпразднован столетний юбилей Первого кадетского корпуса.

Военный историк А. К. Антонов описывает предшествующую основному действию церемонию «прибивки знамени», состоявшуюся 16 февраля, в 7 часов вечера в Концертном зале Зимнего дворца: «Государь, как шеф корпуса, собственноручно прикрепил знамя к древку железными гвоздями. Затем обернул полотенце вокруг древка, вбил первый медный гвоздь. Второй гвоздь был утвержден государыней, третий – великим князем Михаилом Павловичем, четвертый и следующий – прочими именитыми гостями с генерал-фельдмаршалом Паскевичем-Эриванским во главе. Далее шли начальствующие лица офицерского корпуса. Когда же дошла очередь до представителя от кадетов, в числе их по одному гвоздю вбили наследник цесаревич Александр Николаевич и великий князь Константин Николаевич. После этого государыня прикрепила к знамени кисти… В самый день 17-го февраля назначен был парад и производство в офицеры 64 выпускников кадетов… Государь на парад прибыл верхом с многочисленной блестящей свитой. Он был в мундире Первого корпуса и лично командовал парадом. Отдав предварительно честь памятнику (Румянцеву-Задунайскому. – А. В.), батальон кадетов, предводительствуемый своим августейшим шефом, прошел церемониальным маршем мимо государыни-императрицы. По окончании парада все перешли в церковь к литургии, а после… молитвы и совершения обряда освящении знамени, во время которого государь взял знамя от подпрапорщика и, по окроплении его святою водою, передал директору корпуса генерал-адъютанту Перовскому.

По выходе из церкви члены императорской фамилии со свитою перешли в меншиковские покои, где им был приготовлен завтрак. В зале Музея был также приготовлен завтрак для прочих приглашенных, между которыми главную массу составляли бывшие воспитанники корпуса.

Многие из них, будучи заблаговременно приглашены по высочайшему повелению, приехали из далекой провинции. В 3 часа пополудни был назначен обед в залах Зимнего дворца. К обеду были приглашены все гости, присутствовавшие на завтраке, корпусное начальство и кадеты. После обеда кадетам показывали Эрмитаж, а вечером они присутствовали в Эрмитажном театре на спектакле…»^г Корпус был иллюминирован, а на другой день, 18 февраля, состоялся бал.

Кроме наследника цесаревича и великого князя Александра Николаевича обучались фронту в рядах кадетов великие князья Константин Николаевич (с 1837 г.), Николай Николаевич (1839) и Михаил Николаевич (1840). Сверх того, повелением государя был записан в списки роты его высочество наследник цесаревич (1841), а также повелено было числить по спискам корпуса и великого князя Николая Александровича, августейшего внука государя (1843)[1092]1092
  Там же. С. 444.


[Закрыть].

Юбилеи полков отмечались и в Петергофе.

27 июня 1851 г. Николай Павлович присутствовал в Петергофе на 200-летнем юбилее Конно-Гренадерского и Уланского полков. В «3 с половиной часа пополудни» было предписано явиться всем служившим и служащим при полку к обеденному столу в Большой Петергофский дворец. За полчаса до обеда представлялись конногренадеры шефу своего полка великому князю Михаилу Николаевичу, а уланы – великому князю Николаю Николаевичу. Церемония проходила на большом плацу, за кадетским лагерем. Посреди плаца была раскинута палатка, а на коврах были поставлены столик со святой водой, аналой и образ архистратига Михаила. Вокруг шатра были расставлены с трех сторон войска, назначенные для празднования. Николай I появился на белом коне, а императрица Александра Федоровна, с прочими членами царствующего дома, в парадных каретах. Грянула музыка всех присутствующих полков.

При криках «ура» Николай I и Александра Федоровна с великими князьями, княгинями и шефами полков, статс-дамами, фрейлинами, министрами, кавалерами, всею свитой Высочайшего двора подъехали к палатке. Предоставим слово исследователю В. А. Гущину: «Государь приказал скомандовать на молитву. После командования каждый сигналист при своем полку приятным звуком дал знать о начале молитвы; и вдруг, как бы по одному мгновению, ровно, плавно, при каждом полке начали музыканты священный гимн: "Коль славен наш Господь…" По окончании молитвы все воины сняли шапки, и к палатке поднесли ассистенты пожалованные новые штандарты. Началось молебствие, которое совершал духовник Их Императорских Величеств протопресвитер Василий Борисович Бажанов…»[1093]1093
  Гущин В. Л. Император Николай I в Петергофе. Б. м., 1999. С. 31.


[Закрыть]