Текст книги "Будни и праздники императорского двора"

Живя в Гатчине осенью (обычно это был октябрь), Николай I охотился на оленей в Гатчинском зверинце. В конце 40-х – начале 50-х гг. он из Царского Села не раз совершал в Гатчинский зверинец охотничьи поездки. Долина реки Гатчинки в зверинце изображена на рисунке Н. Самокиша[1251]1251
  Там же. С. 165.


[Закрыть]. При Николае I в зверинце паслись стада оленей, ланей, здесь же разводили ослов. Была там и дворцовая молочная ферма, также запечатленная тем же художником.

Гатчинский житель А. В. Эвальд вспоминал: «Случалось, в зверинце устраивалась охота на оленей, это делалось исключительно для развлечения какого-нибудь иностранного гостя. Устраивалась охота и на медведей. Для этого пойманных медведей выпускали в зверинце, и их надо было непременно убить, иначе они бы задрали оленей или ослов. На одной из таких охот большой медведь сильно поломал егеря, хотевшего взять его на рогатину. Случилось это на глазах государя. Егерь после схватки с медведем стал негодным инвалидом, и государь назначил ему такую хорошую пенсию, что он мог жить не только безбедно, но и с большим удобствами»[1252]1252
  Эвальд А. В. Рассказы об императоре Николае I // ИВ. 1896. Т. 65. № 7. С. 59–60.


[Закрыть].

В 1834 г. император с императрицей, великим князем Михаилом Павловичем и министром императорского двора князем П. М. Волконским верхом отправились на Ферму к завтраку. О дальнейшем рассказывает документ, приведенный Н. Кутеповым: «После сего его величество с особами мужского пола проезжали верхом в Садовую Сильвию, где его величество изволил стрелять напущенных из зверинца оленей и диких коз»[1253]1253
  Кутепов Н. Императорская охота на Руси… Приложение № 22.


[Закрыть]. В октябре 1849 г. Николай Павлович трижды охотился в Гатчинском зверинце с великими князьями и некоторыми приближенными[1254]1254
  Там же. С. 48.


[Закрыть].

Судя по всему, сам Николай Павлович стрелял средне, о чем свидетельствует рассказ, относящийся к 1848 г. Тогда государь также охотился в зверинце на уток, «а егерь после каждого неудачного выстрела все покрикивал с досадой: "Ниже держите" и т. п. Наконец, Николай Павлович не выдержал и попросил егеря самого пострелять, указывая ему в качестве цели то одного, то другого голубя. Три голубя тут же пали, сраженные меткими выстрелами. "Ну, молодец, – сказал Николай Павлович, – теперь я вижу, что ты можешь учить других стрелять"»[1255]1255
  Карпович Е. Император Николай I… С. 14–15.


[Закрыть].

Оба зверинца, и Гатчинский, и Петергофский, поддерживались в хорошем состоянии и постоянно пополнялись оленями.

Пытаясь сократить расходы по Егермейстерскому ведомству, Николай I 26 апреля 1826 г. повелел передать Петергофский зверинец в ведение местного дворцового управления. Находящихся в нем оленей предполагалось перевести в Царскосельский парк. Однако хотя зверинец и перешел в ведение Петергофского дворцового управления, находившиеся в нем олени не были переведены в зверинец Царского Села. В 1829 г. были закуплены новые олени по 20 руб. за голову у крестьянина Холмогорского уезда, прибывшего с ними в деревню Коломяги[1256]1256
  Кутепов Н. Императорская охота на Руси… С. 57–58.


[Закрыть]. В 1848 г. в зверинце оставалось только девять оленей, в 1850 г. – 23 оленя. Пополнение шло и за счет гатчинского зверинца, откуда доставлялись другие звери: кабаны, лошаки и китайский скот, в 1839 г. – дикие козы и зайцы, в 1842 г. – ручные козы и ручной медвежонок… Только в 1856 г. все охотничьи учреждения были сосредоточены в Гатчине. С этого времени Петергофский зверинец окончательно опустел.

Много диких коз содержалось в особом зверинце в петергофском Английском саду. В 1834 г. в нем было до 42 диких коз и козлов. Козий зверинец состоял в ведении Петергофского дворцового управления, а в 1834 г. был передан Егермейстерскому ведомству[1257]1257
  Кутепов Н. Императорская охота на Руси… С. 58.


[Закрыть]. Впрочем, этот зверинец просуществовал только до апреля 1846 г. Тогда Николай Павлович приказал перевести из него диких коз в упомянутый ранее зверинец. Кроме того, для содержания медведей, волков и лисиц был построен в 1835 г. особый зверовой двор около Петергофской охотничьей слободы. В 1843 г. в нем находилось 6 медведей, 9 волков, 35 лисиц; в 1850 г. – 10 медведей, 10 волков и 35 лисиц. Кроме того, из Архангельска был доставлен белый медведь[1258]1258
  Там же. С. 59–60.


[Закрыть].

Новым охотничьим учреждением, возникшим в царствование императора Николая, был ремиз для охоты на зайцев и фазанов, устроенный в 1836 г. в Петергофе, позади Английского сада. Петергофская фазанья ферма изображена на рисунке Н. Самокиша[1259]1259
  Там же. С. 63.


[Закрыть]. Как отмечает Н. Кутепов, ферма была устроена по образцу германских ремизов[1260]1260
  Там же. С. 61.


[Закрыть]. Во время охоты Николая Павловича отсюда выпускались фазаны и куропатки, а чаще из особого заячьего садка зайцы, которые покупались в Валдайском уезде Новгородской губернии. Еще до этого, в 1829 г., из Австрии были приглашены для фазаньей охоты два егеря-чеха. В 1839–1840 гг. рядом с Английским садом был построен новый дом для фазан-егеря. В нем были три царские комнаты, зала и небольшая столовая с ясеневой мебелью, чучелами под стеклянными колпаками на кронштейнах художественной работы, шерстяным ковром, пеньковыми матами, кисейными занавесками на окнах. Затем в 1844 г. во дворе фазаньего заведения выстроен был особый птичник для содержания живых подорожников (род птиц семейства овсянковых), которые предназначались для высочайшего стола.

Фазанов егермейстерское ведомство выписывало из-за границы. Из Англии доставлялись преимущественно серебряные фазаны, а из Чехии – золотые. В 1853 г. вдовствующая королева Нидерландская Анна Павловна прислала в подарок брату 14 золотых и 6 серебряных фазанов. Фазанье учреждение было упразднено при Александре II 3 марта 1857 г. при издании нового штата охоты. Фазаны были переданы на Царскосельский птичий двор – «птичий корпус»[1261]1261
  Там же. С. 68.


[Закрыть].

К концу 40-х гг. деятельность егермейстерского ведомства заметно оживляется, что совпадает с частыми охотничьими выездами наследника цесаревича. Великий князь Александр Николаевич, будущий император Александр II, был страстным охотником, увлекающимся особенно охотою на медведей.

Уже в десятилетнем возрасте великий князь хорошо владел ружьем. Известно о его охоте в Царском Селе в двенадцатилетнем возрасте в 1830 г. В 14 лет он получил в подарок от главного лесничего Курляндии Мантейфеля три своры борзых и одну свору легавых. Сразу же, 19 июля 1832 г., Александр отправился на охоту. Сначала охота шла на мелкую дичь, в частности зайцев.

Ко времени своего зарубежного путешествия 1839 г. цесаревич стал завзятым охотником. В Неаполе 17 (19) января 1839 г. состоялась его очередная охота близ озера Атрани в долине старого кратера. «Всего мы убили 9 кабанов, – писал Александр отцу, – но на моей душе только один, я всего раз стрелял». В июне 1839 г. настроение цесаревича было хорошим не только из-за вспыхнувшего чувства к принцессе Мари, но и потому, что удачной была охота. Во время охоты в окрестностях Дармштадта было убито в общей сложности «около 80 штук кабанов и оленей»[1262]1262
  Переписка цесаревича Александра Николаевича с императором Николаем I. 1838–1839. С. 473.


[Закрыть].

Взрослому Александру Николаевичу стало не хватать в окрестностях Санкт-Петербурга зайцев. Осенью 1844 г. обер-егермейстер Васильчиков доносил министру Императорского двора, что «в нынешнем году на Высочайших охотах уничтожено в Петергофском ремизе довольно большое количество зайцев… В окружности Петербурга так мало зайцев, что когда Е. И. В. Наследник Цесаревич изволил охотиться, то почти их не находил»[1263]1263
  Там же.


[Закрыть].

С одной из охот великого князя в 1846 г. связано, как отмечает Н. Кутепов, переименование Графской Славянки в Царскую Славянку. Историк Императорской охоты пишет: «14 сентября 1846 г., утром, он отправился на охоту в эту местность и пригласил участвовать в охоте также офицеров Преображенского полка, стоявшего в Графской Славянке. Во втором часу сюда же прибыли в экипаже Их Величества, Великие Князья Николай Николаевич, Михаил Николаевич, Великая Княжна Мария Николаевна с приглашенными особами. Местные крестьяне и нижние чины встретили их величеств с хлебом и солью. За обеденным столом государь, в память этого посещения, наименовал Графскую Славянку – Царскою и "пил за здравие шампанское"»[1264]1264
  Кутепов Н. Императорская охота на Руси. С. 45–46.


[Закрыть].

12 января 1847 г., 29 лет от роду, наследник в первый раз охотился на медведя. В первых охотах великого князя на медведя его сопровождал егерь Климов. Затем заботливый отец Николай Павлович избрал для постоянного сопутствования великому князю комиссара охоты (впоследствии унтер-егермейстера) И. В. Иванова, искусного стрелка и охотника[1265]1265
  Там же. С. 46.


[Закрыть].

Расскажем об этой охоте словами ее очевидца: «Стоя позади Николая Павловича, он, как хороший стрелок и страстный охотник, заметил, что государь неверно целится; сердце охотника не вытерпело: забыв, что стреляет государь, он сказал: "держите ниже".

"Молчать", – сказал государь, не оборачиваясь. Выстрел последовал. Олень остался цел. Бежит другой олень, государь стреляет, и тоже мимо; в третий раз Иванов опять не вытерпел, опять заметил: "Держите ниже и правее". – "Молчать", – повторил с сердцем государь.

После охоты государь обращается к Иванову и спрашивает: "Кто ты такой?" – "Комиссар охоты, Ваше Величество; за болезнью управляющего, имею счастье состоять при особе Вашего Величества".

"Ты, значит, охотник и стреляешь хорошо. Так пойди и застрели лебедя, который обижал своих товарищей; на него мне много было жалоб от садовника, и затем мне доложи". Лебедь был застрелен, и когда Иванов доложил, то государь сказал: "А чем ты мне докажешь, что убил именно беспокойного?" – "Я его знал, Ваше величество". – "Хорошо, ступай"»[1266]1266
  Там же. С. 47.


[Закрыть].

Об этом-то искусном стрелке Николай Павлович вспомнил при отправлении наследника-цесаревича на медвежью охоту. Комиссар охоты Иванов был вызван в зимний дворец. «Иванов, – говорится в цитированном рассказе – является; зовут в кабинет; Государь был один и стоял около стола. Увидев вошедшего, он громко и раздельно сказал: "Иванов, завтра наследник едет на охоту; смотри, головой отвечаешь; пошел"»[1267]1267
  Там же. С. 48.


[Закрыть].

С тех пор Иванов состоял при Александре Николаевиче, и пока был жив августейший отец, описанная сцена каждый раз повторялась. Тем более что в последние годы царствования императора Николая I цесаревич весьма часто охотился на медведей, лосей и волков. Медвежья охота на всю жизнь становится его любимым развлечением. Она тотчас вошла в моду при Высочайшем дворе. Особенно интересовались ею германские принцы. Известно об участии в медвежьих охотах наследного принца Саксен-Альтенбургского и герцога Георгия Мекленбург-Стрелецкого в 1850–1851 гг. Эти охоты требовали больших расходов (от 260 до 900 руб.). В начале февраля 1853 г. была устроена медвежья охота для принца Георга Мекленбург-Шверинского, на которой было убито два медведя[1268]1268
  Кутепов Н. Императорская охота на Руси. С. 55.


[Закрыть].

Собак наследника цесаревича содержалось при псовой охоте достаточно много. В 1850 г. значились 22 собаки: 8 легавых, польский легаш, пудель и 12 гончих. Эти собаки носили клички: Примо, Фанни, Беция, Калипса (легавые); Черкиз, Доскач, Змейка (борзые), Тигр (датский дог); Том (польский легаш); Гарсон (пудель); Фензи, Сильфида (шарлотки); Набат, Красишка, Дикушка, Блеста, Скруля (гончие); Федра (водолаз). Константин Николаевич имел до 8 собак (1840-е гг.); 2 собаки принадлежали Николаю и Михаилу Николаевичам.

Новое значение Императорская охота приобрела, когда Александр Николаевич вступил на престол, а затем при внуке Николая I Александре III.