Текст книги "Лекарство"

***

– Это вообще очень странное совпадение, – задумчиво проговорила Медея, выходя следом за Андервудом из магазина.

– Что именно? – он дернул за ручку двери и, убедившись, что она надежно заперта, направился к машине.

– Вот это все. Когда вы еще преподавали в университете, у нас не то чтобы был велик шанс встретиться. А тут он вообще должен был бы равняться нулю.

– Тем не менее пока мы находимся на одной планете шанс встретиться случайно всегда есть.

Мильтон хмыкнул и открыла дверь автомобиля, не обращая внимания на насмешливый взгляд Алана.

– Планета – это слишком абстрактно. Достаточно Лондона.

Он с удивлением смотрел как Медея без всяких сомнений, сосредоточившись на беседе, села в машину, даже не попытавшись в очередной раз вызвать такси. Не то чтобы Андервуд был сильно против, вот только на этот вечер у него были совсем другие планы. И, увы, в них никак не вписывалось отвезти ее домой.

Но Алану было вместе с тем и любопытно посмотреть на реакцию Медеи. Поэтому ухмыльнувшись, он как ни в чем не бывало надел солнцезащитные очки и сел за руль. Интересно, сколько времени ей понадобиться, чтобы осознать свой поступок?

– Другими словами – большая деревня, – продолжил разговор Андервуд, заводя двигатель.

Они выехали с улицы, и пока их дорога ничем не отличалась от той, по которой Алан отвозил домой Медею.

– А как будут проходить…, – она показала руками что-то абстрактное, ища подходящее слово. – Беседы?

– Полагаю, что посредством общения, – Андервуд быстро посмотрел на нее и свернул на другую улицу. – А если серьезно, то они вряд ли будут отличаться от сегодняшнего разговора. Честно признаться, сам до конца не представляю. Главное, чтобы было комфортно говорить о всем том, что гложет.

Мильтон задумчиво смотрела в окно, обдумывая его слова:

– Звучит логично. Просто, я не то чтобы часто разговаривала с кем-то о личном, поэтому это немного непривычно.

Алан кивнул:

– Понимаю. К этому нужно привыкнуть. Посмотрим, если почувствуете, что что-то не так, то все всегда можно отменить.

Она была с этим согласна. В целом женщина не часто кому-то в жизни раскрывала свои мысли и переживания. А если кто-то и удостаивался такой не иначе как чести, то практически не понимал ее. Так было с родителями и Питером, которые по началу вроде и поддерживали ее карьеру, но потом в один голос твердили что «так нельзя». И с одной стороны ей было интересно поговорить с Андервудом, казалось, что он может понять ее куда лучше близких людей. Или уже понимает. Но внутреннее чувство, что она снова будет слушать претензии в свой адрес настораживала и заставляла сомневаться в принятом решении.

Медея несколько раз моргнула, отгоняя мысли и внимательно посмотрела на дорогу. Они ехали точно не как обычно.

– Алан…

– Да?

– По-моему мы едем не туда?

Он дернул уголком губ:

– В самом деле? А мне казалось я еду туда, – мужчина насмешливо взглянул на нее. – А вот куда едете вы, Медея?

Смысл сказанного дошел моментально. Стало даже немного стыдно за свое наглое поведение, и она спрятала лицо в ладонях, пряча улыбку:

– Простите пожалуйста. Я… я почему-то подумала, что это уже наша маленькая традиция…

– Отвозить вас домой? – если бы он мог сейчас рассмеяться, Алан бы непременно это сделал. – Не то чтобы я против, но у меня на сегодня были другие планы.

– Простите. Остановите, где вам будет удобно.

Мужчина задумчиво забарабанил пальцами по рулю. Все его планы – поужинать одному в ресторане, где сегодня должен был играть Джеймс. Ему нравился джаз, еда в том ресторане была довольно-таки вкусная, а нахождение в таким местах одному давно перестало напрягаться. На самом деле Алан даже немного удивился, увидев, сколько людей в одиночестве посещает кинотеатры, театры и рестораны. Это поддерживало и совсем немного угнетало.

– Вы не проголодались за весь день?

Медея растерянно взглянула на него:

– Разве что самую малость.

Она проголодалась ровно на тот контейнер салата, который терпеливо ждал ее в холодильнике.

– Я еду в один джазовый ресторан. Вы можете составить компанию

– Нет, Алан, спасибо. Не хочу помешать и показаться навязчивой.

Андревду хмыкнул:

– Если бы я посчитал вас навязчивой, вряд ли бы предложил поужинать. Тем более я буду один, – он бросил на нее быстрый взгляд. – Если вы, конечно не составите мне компанию. А потом могу отвезти вас домой, как только вы сочтете джаз – самой скучной музыкой в мире. Но не настаиваю, просто предлагаю.

Мильтон еле заметно улыбнулась. Она впервые слышала об это ресторане, но провести вечер в компании Алана ей показалось более интригующим и интересным занятием, чем снова ломать голову над новыми идеями, которые катастрофически не хотели приходить к ней.

– Я сегодня тоже свободна так что, – Медея на секунду задумалась и кивнула. – Почему бы и нет.

***

Впервые Медея побывала в ресторане вместе с Питером уже после свадьбы. Не в тех ресторанах, которые просто делают вывеску с этим броским словом. А в настоящем. В котором чувствуешь себя неловко, а все блюда, кажется, сделаны из золота и драгоценных камней. Тогда они оба испытали некие сомнения на этот счет и еще долгое время не ходили в подобные заведения.

Вновь они побывали в ресторане на годовщину свадьбы, когда в отношениях уже появились трещины, а вместе с тем и деньги. Тогда это место стало ощущаться по-другому. Медее казалось будто с бизнесом для нее открылся целый мир. Она не чувствовала себя неуверенно под взглядами официантов и других гостей. Даже наоборот.

А за пару лет ходить в рестораны стало для нее обычным делом. Николь бронировала столик, чтобы она могла встретится по рабочим или личным вопросам, а слово «ресторан» перестало вызывать в ней хоть какой-то трепет. Многие из них на деле ничем не отличались друг от друга. Но вот про ресторан, в который пригласил ее Андервуд, она слышала впервые.

Они подъехали к небольшому светлому зданию, которое подсвечивалось редкими прожекторами. И ничего не указывало на то, что это музыкальный ресторан, кроме громких звуков, которые доносились изнутри при каждом открывании двери.

Внутри был полумрак, а белоснежная форма официантов красиво подсвечивалась в свете цветных ламп, которые освещали небольшую сцену в конце зала. Администратор подошла к ним с дружелюбной улыбкой, в искренности которой Медея не засомневалась ни на секунду.

– Добрый вечер, мистер Андервуд. С вами будет еще один гость?

Алан коротко кивнул, бросая взгляд на Мильтон:

– Здравствуйте, да.

Девушка позвала к себе официанта и, что-то быстро ему сказав, вернула внимание гостям:

– Идите за мной.

Проходя мимо других столиков, Медея обернулась к Алану:

– Вы здесь частый гость?

– Что-то вроде того, – он выглядел смущенным. – Друг всегда делает бронь на мое имя, когда выступает, так что…

Женщина улыбнулась:

– А я думала вы скажете что-то из разряда: «Что-то вроде того. Это мой ресторан».

Алан хмыкнул, отодвигая стул для Медеи и присаживаясь напротив:

– Увы, я не Брюс Уэйн, чтобы делать такие заявление.

– Тем не менее это было бы эпично.

– Точно.

Официант принес меню.

– Искренне рекомендую стейк из форели, – пробормотал Алан, выбирая блюдо. – Хотя ребра тоже в прошлый раз были ничего.

Медея прикусила губу, рассматривая меню. Желудок сводило от боли и от голода, но она понимала что ничего из этого просто не сможет съесть. Весь ее максимум стакан воды и что-то легкое:

– Думаю, я остановлюсь на салате, – она отложила меню в сторону и оглянулась. – Здесь уютно.

– Да, для многих ресторанов это редкость. Только салат и все? Тогда есть риск, что мы с вами больше не встретимся, – он пожал плечами и перевернул страницу.

– Почему это?

– Сдует ветром. Вряд ли я смогу вас найти, – Андервуд насмешливо на нее посмотрел. – Ладно. Что я могу поделать, если вы всегда мечтали стать Мэри Поппинс. Что будете пить?

– А вы?

– Наверное, апельсиновый сок.

– Тогда я тоже.

Медея не успела озвучить ему свой выбор салата, как к их столику подошел официант. По привычке, она хотела начать озвучивать выбранное блюдо, но ее опередил Алан:

– Стейк средней прожарки с овощами, графин апельсинового сока и…, – он вопросительно посмотрел на Мильтон.

– Салат Цезарь.

Официант кивнул и, забрав меню, удалился.

– Вы часто здесь бываете?

Алан огляделся и задержал внимание на сцене, где часть музыкантов уже начали настраивать инструменты:

– Время от времени.

Она хотела спросить что-то еще, но вовремя прикусила язык. Ее это не касается, и уж точно не нужно задавать лишние вопросы. Но от Андервуда такое метание не скрылось:

– Медея, а вы знали, что человек может лопнуть от любопытства?

Ей показалось, но кажется он слегка улыбнулся… Или всего лишь посмеялся над ней?

Мильтон не чувствовала себя рядом с ним как-то скованно или неуверенно, но то упрямство, напор и совсем немного наглости куда-то исчезли.

– Спрашивайте. Если вопрос мне не понравиться, я просто могу на него ответить, ведь так? – Алан слегка прищурился.

– Почему вы пришли в такое место один?

– Почему же один? Я пришел сюда с вами.

– Вы же прекрасно поняли, что я имела ввиду не это…

– Конечно, – Андервуд слегка кивнул. – Наверное я должен был сюда прийти один, потому что не с кем.

Медея всматривалась в его глаза, но не увидела в них никакой тоски или печали по этому поводу. Быть может просто никому из его семьи не нравиться джаз? Или на самом деле ему нравится проводить время одному…

– Понятно. Из вашей семьи никто не любит подобные заведения? – ей все же был важен этот факт. Иначе… Иначе ей совершенно не хотелось, чтобы из-за его доброго и бескорыстного поступка у него начались какие-то личные проблемы. Если бы она до сих пор жила бы с Питером, ей абсолютно точно было бы неприятно, если бы он начал проводить время с какой-то женщиной под предлогом простой помощи.

Алан несколько секунд неотрывно смотрел на нее. И сейчас он выглядел несколько напряженным. А потом спокойно ответил, как ни в чем не бывало:

– У меня нет семьи. Поэтому иногда я выбираюсь сюда, чтобы приятно провести вечер, послушать хорошую музыку и, в конце концов, вкусно поесть.

– Простите, – Медея опустила взгляд.

Алан не создавал впечатление человека, который может быть совершенно один. Такие добрые и открытые люди всегда должны быть окружены не меньшим светом, любовью и семьей. И Мильтон даже немного стало жаль его. А такие люди как она заслуживают одиночество – Медея порой вела себя стервозно, часто ставила свои желания и приоритеты выше других и была карьеристкой до мозга и костей. Она сполна заслужила то, что приходит домой в холодную маленькую квартиру, где ее никто не ждет. И вряд ли Алан относился к такому же типу людей.

– Все в порядке. Вы спросили – я ответил. Тут нет ничего такого.

Медея слегка улыбнулась. Он определенно не заслуживает быть один.

– Тогда я совершенно не знаю о чем можно поговорить, – она постаралась перевести тему на что-то более нейтральное. Что-то выпытывать от Андервуда больше не хотелось, как и не хотелось сегодня изливать ему свою душу с проблемами.

– О, тут большой выбор тем. Мы можем поговорить о погоде, искусстве, музыке, фильмах и книгах.

– Сегодня как никогда тепло. Большая редкость для Лондона, не находите?

Алан усмехнулся:

– Хорошо, считайте про погоду мы уже поговорили.

– А в фильмах и музыке, боюсь, я полный ноль. Не помню когда в последний раз что-то осознанно смотрела, – Мильтон тихо рассмеялась, наблюдая как официант ставит перед ними заказ.

– А неосознанно – это как?

– Обычно я включаю что-то на ноутбуке пока убираюсь или работаю. По итогу фильм заканчивается, а я даже не могу вспомнить его название. Про сюжет вообще молчу.

– Тяжелый случай. Вам определенно нужно научиться отдыхать.

– Это трудно, – Медея покачала головой, неохотно накалывая на вилку кусочек курицы. – Я вообще сейчас еле сдерживаюсь, чтобы не заглянуть в рабочую почту. Единственное, что меня останавливает, что сегодня суббота, и никто кроме поддержки не работает. А поддержка напрямую со мной связывается крайне редко, только если совсем беда.

– Тогда вы отлично справляетесь.

Так и не поборов отсутствие аппетита, она решила начать ужин с глотка сока:

– А как вы так спокойно работаете? Неужели нет желания все проконтролировать?

– Да вроде все и так под контролем. А если честно, все идет спокойно и хорошо, а значит беспокоиться не о чем. Плюс ко всему – я достаточно ленив для такого контроля.

– Не может быть, – она улыбнулась. – Если бы вы были достаточно ленивы, вы бы никогда не заставляли нас в университете писать столько лабораторных.

Алан хитро на нее посмотрел, отрезая кусочек стейка:

– Вы правда думаете, что я проверял все ваши лабораторные?

– А разве нет? Но…

– Часть их них к вам никогда не возвращалась, оценки вы за них не видели. Бога ради, у половины из вас был такой почерк, что я мог ослепнуть, пока читал весь написанный бред. В тот момент я решил побеспокоиться о своем здоровье.

– Поверить не могу…

– Мир полон сюрпризов. Но кажется мы хотели поговорить о книгах?

– Разве? – с улыбкой спросила Медея.

– Совершенно точно, – Алан бросил быстрый взгляд на сцену, где вот-вот должен был начаться концерт. – Что последнее читали?

– Не поверите – Гарри Поттера, – она рассмеялась.

– Почему же? Очень даже поверю. Это же книга.

– Детская книга, прошу заметить, – она все-таки отважилась съесть лист салата. Не все так плохо. Быть может за весь вечер ей удастся одолеет всю порцию.

– Имеет значение?

– Нет, просто к слову. Вы читали?

Алан покачал головой:

– Нет, но видел фильмы. Весьма впечатляюще для, как вы ее назвали, детской книги.

– Это точно. Когда Сайлас узнал, что поедет в школу похожую на Хогвартс, то даже не пытался хоть как-то противиться этому. Детям как-то все легче дается.

– Наверное не так сильно задумываются о последствиях.

– Точно, – маленький кусочек курицы отправился следом за листом салата. – А что вы читали последнее?

– Что-то из разряда «Как управлять бизнесом за десять шагов».

– И как?

– Отвратительно. Никогда не покупайте подобную литературу, – Алан коротко усмехнулся.

– А для чего вы ее купили, если не секрет?

– Не знаю, она забавная.

Медея рассмеялась:

– Никогда не слышала более точного определения для таких книг.

– Думаю, если бы профессор Нельсон увидела этот кошмар у меня в руках, давно бы учредила доску позора в университете с моей единственной фотографией.

– Все настолько плохо? – и, заметив неподдельную скорбь в адрес сомнительной литературы, женщина вновь рассмеялась. Ей казалось, что завтра у нее будет болеть лицо от столь частого смеха и улыбок, но она ничего не могла с собой поделать. Единственный, кто ее смешил в последнее время был Сайлас, до того как уехал в школу и Андрес, когда она все же заставала его дома в свои редкие визиты к ним. Даже Ричард, у которого наверняка в кармане был сборник анекдотов, не мог с таким завидным постоянством заставлять ее улыбаться и смеяться. Но сейчас Медее все нравилось.

Свет в зале практически полностью погас, и все внимание присутствующих обратилось на сцену. Начали играть джаз, ради которого Алан в первую очередь сюда и пришел. Он отложил приборы и, вытерев рот салфеткой, облокотился на спинку стула, устремив взгляд на музыкантов. Джеймс с гитарой сидел практически в центре сцены, слегка уступив место саксофонисту.

Медея не понимала в музыке ровным счетом ничего. Нет, конечно она изредка что-то слушала, но вряд ли бы смогла без проблем определить жанр или угадать композицию. Поэтому сейчас, женщина с неподдельным интересом смотрела на музыкантов. Раз уж ей представилась такая возможность, то почему бы ею не воспользоваться.

– А кто из них – ваш друг? – Мильтон наклонилась ближе к Алану, чтобы он смог услышать ее.

Андервуд указал на одного из музыкантов:

– Видите перекрашенного в черный Курт Кобейна с гитарой? – и заметив как она с улыбкой кивнула, продолжил. – Вот этот.

– Он и правда чем-то похож на Кобейна…

– Вот, а говорили что в музыке полный ноль, – он усмехнулся и сделал глоток сока. – С вами можно работать.

Алан заметил, что она вновь улыбнулась и на одну секунду задержал на ней внимание дольше, чем того требовала ситуация. Ему было приятно, что она улыбается и смеется над его шутками, а вместе с тем в груди разливалось тепло, которое в последнее время Андервуд ощущал крайне редко. Ему было приятно, а вместе с тем короткая усмешка на его губах превратилась в еле заметную искреннюю улыбку, которую все равно бы никто не заметил в полумраке зала ресторана.

***

Алан припарковал машину напротив ее дома и вышел на улицу вместе с Медеей, медленно идя до двери подъезда.

– Спасибо за вечер, но платить за меня было вовсе не обязательно, – она слегка улыбнулась, доставая ключи из сумочки. – Не помню, когда в последний раз была в ресторане не по какому-то делу. И, кстати, джаз вообще не скучная музыка.

– Вам спасибо, Медея. А про оплату мы уже все обсудили, – Андервуд остановился и качнулся на носках. – Вам определенно нужно научиться отдыхать. И сегодня вы по праву можете собой гордиться – съесть целую тарелку цезаря не каждому под силу.

Она цокнула:

– Издеваться не обязательно, Алан.

– Я серьезно. Почему-то у меня сложилось мнение, что такая порция – это ваш максимум чуть ли на весь день. Буду очень рад, если вы развеете этот миф.

Но Мильтон на это промолчала. А что она могла сказать? Соврать, что у нее трехразовое питание как у Сайласа в школе, а на полдник перекус из фруктов? Алан был не тем человеком, которому она могла и хотела бы соврать.

– Иногда нужно заставлять себя что-то делать, но главное не доходить до фанатизма, – он поднял взгляд на окна дома. Большинство из них были темны как и ночь, что стояла на улице. Они просидели в ресторане до самого конца, и за весь вечер Алан так и не увидел на лице Медеи безразличие и скуку. – Быть может какой-нибудь суп-пюре не так сильно усложнит вам жизнь, но желудок определенно скажет за него спасибо.

– Может быть, – Мильтон с искренней улыбкой посмотрела на него. Это была не та улыбка, которая появлялась на ее лице от каждой его шутки. В ней было что-то другое. Благодарность. – Спокойной ночи, Алан.

И от этой благодарности, которую он увидел не только в ее улыбке, но и в ее глазах, Андервуд не заметил как и сам слегка улыбнулся. Совсем немного, неуверенно, будто делал это впервые по-настоящему за долгое время. И он совершенно не учел, что свет фонаря над подъездной дверью хорошо освещает его лицо, позволяя Медее наконец-то увидеть то, что она хотела – его улыбку.

– Добрых снов, Медея, – Алан по привычке махнул рукой и направился к машине, все еще слегка улыбаясь.

Ему всегда нравились такие вечера, когда после ресторана он ехал домой. На душе было спокойно, а чувствовал он себя более чем расслабленно, прекрасно зная что впереди законный выходной и не нужно ехать ни в магазин, ни в теплицы. Но этот вечер стал в череде похожих исключением. Алан впервые за долгое время почувствовал себя нужным, почувствовал, что в нем и правда кто-то нуждается. И он не мог описать эти чувства, но осознавал, что стал ощущать себя гораздо лучше.

В детстве он испытывал радость, когда удавалось помогать бабушке или дедушке с каким-то мелким делом. В юности и более взрослом возрасте Алан искренне помогал отцу, откладывая личные дела на потом. Так было и с Шэрон, когда ей нужна была какая-то помощь от него. Он мог отказать себе в чем-то во благо другого человека, зная, что только так буде чувствовать себя хорошо. А потом в один миг он сам стал тем человеком, которому нужна помощь.

И все.

Штиль.

Но, кажется, начал дуть легкий ветерок.

Алан выехал с парковки и, открыв окно, закурил, подставляя лицо ночному ветру засыпающего Лондона.

Глава V

– Андрес, неси шампанское! Медея соизволила прийти к нам в гости второй раз за месяц! – Джо весело крикнула вглубь дома, встречая подругу. – Надеюсь это на значит, что я не увижу тебя до… Рождества?

Мильтон улыбнулась:

– Нет, конечно. До Нового года. И фактически я была у вас в прошлом месяце.

Джо цокнула:

– Пойдем в зал, а то на кухне Андрес делает безуспешные попытки накормить Генри.

– Почему безуспешные? – Медея аккуратно повесила пальто на крючок и направилась за подругой.

– Потому что, если судить по ворчанию Андреса, часть пюре на нем, а часть на полу, – она хихикнула. – Ничего, пара месяцев и он будет развлекаться с двумя. Не могу дождаться, когда это произойдет.

Медея хотела что-то ответить, но в этот момент в комнату зашел Родригес с сыном на руках. Оба были измазаны в зеленом пюре и оба одинаково дурашливо улыбались:

– Медея, ты бы знала как мы хотим с Генри с тобой обняться! – он сделал несколько шагов к ней. – Генри так соскучился по своей крестной, ты не представляешь!

Женщина отступила назад, беспокоясь о сохранности своего светлого брючного костюма:

– Ты этого не сделаешь, Андрес.

– Кто сказал? Мы давно не виделись, – его улыбка стала еще шире, а Генри и вовсе рассмеялся. – Давай, твоему пиджаку не хватает ярких красок.

– Если ты это сделаешь, то…

– Оплачу тебе химчистку, договорились.

Больше женщине некуда было отступать, и она оказалась в крепких объятиях друга и крестника. И хоть в глубине души она совсем немного злилась на него за этот опрометчивый поступок, Медея прекрасно знала, что Андрес на редкость аккуратный человек. Конечно, не когда дело касалось попытки накормить Генри. Тут он проигрывал по всем фронтам

Андрес сделал шаг назад, с любовью глядя на хохочущего сына:

– Видишь, мы были предельно аккуратны – ни единого пятнышка. А теперь, пора идти умываться, – и он ушел.

– Он вообще у тебя взрослеет? – Медея стряхнула с пиджака невидимую пылинку, проверяя – действительно ли ничего не осталось, и села на диван рядом с Джо.

– Время от времени, – она рассмеялась. – А потом снова откатывается назад.

Мильтон усмехнулась:

– Так и думала. Как себя чувствуешь?

– На самом деле куда лучше. Кажется токсикоз окончательно отступил, но Андрес продолжает настаивать на всех мерах предосторожности.

– Я рада. У тебя вон даже румянец появился.

– Как там Сайлас?

Медея сняла пиджак, откладывая его на подлокотник дивана:

– Все хорошо. Питер обещал вроде как к нему приехать на выходных. А так он там на плавание ходит, что-то рисует. В общем, нашел себе занятия.

– А как с другими детьми? Не ругается? Я так переживаю за Генри в этом плане, когда он пойдет в садик…

– Нет, все хорошо. Там небольшие классы. По словам учительницы – они все дружат, так что беспокоиться не о чем, – Медея положила ладонь на руку Джо. – Не переживай. Сейчас за этим следят намного лучше чем раньше. Не думаю, что его будут обижать…

Джо несколько секунд смотрела на нее, а потом рассмеялась:

– О, я переживаю как бы он кого не начал обижать. Он такой задира, ты не представляешь.

– Могу представить, а помню Андреса еще вот таким, – она показала рукой метр от пола.

– Не ври, ты меня таким не помнишь, – Родригес вернулся из ванной с умытым Генри и, опустив сына на ковер к игрушкам, плюхнулся рядом с Медеей на диван.

– Я образно…

– Образно она, – буркнул мужчина, с улыбкой глядя на Генри. – Как твоя бессонница?

– Передает привет.

– Ой, заткнись, – Андрес рассмеялся и в шутку слегка толкнул ее плечом. – Джо говорила, что ты планировала сходить к Андервуду. Ходила?

– Ходила. Сначала мне помог чай, потом все стало как прежде.

– Видела его?

– Угу. Но знаешь, встреть я его на улице – вряд ли бы узнала.

– Господи, он так сильно постарел? – Андрес с притворным ужасом прижал к себе подушку.

Медея на секунду задумалась и с удивлением отметила, что она не может сказать про него «постарел». Изменился? Да. Стал каким-то более серьезным, но…

– Да нет. Он просто постригся коротко и теперь ходит с небольшой бородой, – Медея взяла в руки машинку, которую ей протянул Генри и улыбнулась, не замечая как за ее спиной хитро переглянулись Андрес и Джо.

– Это конечно занимательные метаморфозы, – сказал Андрес. – А что с чаем?

– Ну один состав не помог, потому что я сама накосячила…

– Я даже не сомневался, – мужчина закатил глаза и усмехнулся. – Бедный Андервуд, за что ты снова свалилась на его голову со своими косяками?

Медея с прищуром посмотрела на него и вернула внимание Генри, который решил показать ей в очередной раз все свои игрушки:

– А потом он предложил мне сделать второй состав. Вот пью его строго по расписанию уже четвертый день.

– И как? – Джо слегка подалась вперед с интересом глядя на подругу.

В ее поведении было что-то странное. Она редко была столь многословна в последнее время, если речь не шла о Питере, и уж тем более никогда не замечала каких-либо изменений во внешности других.

– Пока не знаю. В любом случае Алан сказал, что чай не сможет полностью решить все проблемы.

– Алан? – удивленно спросил Андрес. – Какой Алан?

– Не тупи, Андрес, – Медея повернулась к нему. – Или ты думал, что у Андервуда нет имени?

– Так ладно, – Джо решила узнать историю дальше. – И как он предложил тебе решить… проблемы?

– Сначала посоветовал пойти к психологу.

– Умный мужик, – пробормотал Андрес в надежде, что его никто не услышит.

– И? – Джо кинула в него подушку, в надежде что это хоть немного притормозит его поток комментариев.

– Я, конечно же, отказалась.

– Конечно же, отказалась, – передразнил ее Андрес. – Все, молчу.

– А потом?

– Ну, он предложил найти человека, который мог бы выслушать. Я подумала, что Алан вполне себе подходящий вариант, – она быстро посмотрела на Джо и Адреса. – Без обид, во многих вопросах вы крайне субъективны.

– Да мы и не отрицаем. И он согласился?

– Да, мы как раз это в субботу обсудили, – Медея поглощенная взаимодействием с Генри даже не задумывалась над тем, сколько лишней информации может сказать друзьям. Быть может она не была идеальной матерью, но она любила Сайласа. И сейчас, играя с сыном друзей, она невольно вспомнила каким маленьким совсем недавно был ее сын.

– Где обсудили? – Джо чувствовала себя в допросной, где ей приходилось играть роль хорошего копа. Из-за Генри и беременности она редко куда-то выходила, а потому была любопытно до любой крошки информации.

– В ресторане. Тысячу лет никуда не выбиралась просто так.

– А потом?

Медея нахмурилась и повернулась к ней:

– А что потом? Отвез меня домой и мы договорились встретиться в следующую субботу.

Андрес удивленно переглянулся с Джо:

– Значит вы были вдвоем, в ресторане, вечером в субботу, после чего он отвез тебя домой. А до этого согласился помочь тебе. Правильно?

Мильтон прикрыла глаза. О, конечно она знала этот тон, и знала что за этим последует. Но ругать себя было уже бессмысленно, нужно было раньше думать что и как рассказать друзьям.

– Не похоже ли это на свидание, мисс Мильтон? – с хитрой улыбкой спросил Андрес.

Медее стало неприятно. Не из-за того что ее друзья как два подростка нашли повод посмеяться хоть над чем-то, а за Алана. Он был искренен в своем желании помочь, и Медея по-настоящему верила ему. Ей не хотелось говорить лишнего. И Андрес, и Джо были способны выслушать ее, но вряд ли кто-то из них мог дать существенный совет, который мог помочь. «Меньше работай» или «больше спи» – не в счет. Это вообще приравнивалось к смертельному «не нервничай» перед каким-то важным событием. А Алан… Алан что-то делал. Уже. И она это чувствовала.

– Это похоже на помощь, – она потрепала Генри по голове, на что мальчик надулся, и встала с дивана. – Уже пожалела, что рассказала вам.

– Да брось, мы же шутим, – Андрес тоже поднялся, подавая ей пиджак. – Ничего против Андервуда не имеем, просто это реально похоже на свидание. Он же симпатичный?

Но заметив как из спокойного лицо Медеи превращается в раздраженное, он рассмеялся:

– Ладно. Заеду на неделе заценить твоего помощника. Все равно надо чай Джо купить.

– Андрес, – Мильтон предупреждающе подняла указательный палец. – Я все сказала. Если я узнаю, что твой длинный язык что-то ляпнул, я прибью тебя. И даже не буду сожалеть об этом.

– Я посмотрю на него издалека. А если все будет отлично, возьму с собой Джо. Ты же знаешь, она не позволит мне ляпнуть лишнего.

Медеи на секунду захотелось расплакаться от безнадежного упрямства и дурости друга. И в тот момент она пообещала себе, что больше не будет с ними говорить на эту тему. Она бы спокойно отнеслась к подколам про Ричарда, который мог флиртовать направо и налево, но не хотела слушать ничего подобного про Алана.

– Сделай так, чтобы я не пожалела о своем решении с вами поделиться хоть чем-то еще сильнее, – она вздохнула и направилась к выходу.

Джо растерянно переглянулась с Андресом. Им казалось, что шутка была более чем безобидная, но, видимо, у Медеи было совершенно другое мнение на этот счет. Они оба чувствовали, что в силу своей занятости и незнания до конца проблем в личной жизни подруги не могли поддержать ее в той мере, в которой ей было необходимо. И в основном это осложнялось тем фактом, что Питер для них был не меньшим другом, чем сама Медея.

***

– Добрый день, Алан, – Медея зашла в магазин за пятнадцать минут до закрытия.

– Привет, – он кивнул, закрывая кассу и убирая большие банки с чаем обратно на полки. – Как ваше ничего?

– Ничего, – она улыбнулась. – Чай вкусный, правда не могу сказать, что стало намного лучше спать. Разве что чуть-чуть.

– Я, кажется, уже говорил, что это не волшебная таблетка. Как только здесь решаться проблемы, – он указал на ее голову. – Тогда наладиться и все остальное. Вы этого не замечаете, но чай просто успокаивает вашу нервную систему. Всему нужно время. Как там с погодой?

– Да вроде солнце, тепло. Вы вообще не выходили сегодня из магазина?

Он отрицательно мотнул головой и, достав с другой полки маленькую баночку, на которой был повязан маленький бантик, поставил перед Медеей:

– Увы. Когда утром шел на работу, лил дождь. А так Нора заболела, пришлось самому целый день стоять за кассой. Такого аншлага давно не было, – Андервуд выключил свет в основном зале. – Выбирайте – прогулка, можем поговорить у меня в кабинете или можете предложить что-то свое.

– Думаю, сейчас там вполне хорошо для прогулки.

Он с недоверчивым прищуром посмотрел на нее:

– Ладно, все равно придется взять с собой зонт, – Алан поднялся в кабинет.

Медея хотела аккуратно узнать – не заходил ли среди недели Андрес, но не знала, как сделать это лучше. Ей не хотелось, чтобы из-за нее Андервуда поставили в неудобное положение ее друзья.

– К слову, вчера наведывался ваш друг, мистер Родригес, – Алан закрыл в магазин, предварительно сунув в руки Медеи зонт-трость.

– И…? – опасливо спросила она, наблюдая как Андервуд уже привычно закуривает сигарету.

– Было ощущение, что он хотел что-то сказать. Странно.