Текст книги "Пролетарское воображение. Личность, модерность, сакральное в России, 1910–1925"

Приложение
Биографические очерки

В 1913 году рабочий писатель Иван Николаевич Дементьев (Кубиков) в своей рецензии на новую повесть Максима Горького отмечал, что сила и правда горьковского слова заключается в том, что он изображает рабочих не как «безличную массу», но делает это «при всем разнообразии характеров и настроений отдельных личностей» [Квадрат 1913а: 2]. В историческом исследовании также не стоит пренебрегать жизнью конкретного человека, никогда полностью не сводимой к отчету о том, как человек переживал и осмыслял общественные процессы, какие выборы делал и какие поступки совершал. В этом приложении приводятся краткие биографии некоторых наиболее известных (в свое время) рабочих писателей – как и во всей книге, в центре внимания находится поколение писателей из народа, которые начали писать до 1917 года, занимались наемным трудом и продолжили писать в первые годы советской власти. Я должен предварить эти биографические очерки одним замечанием. Являя собой фактологический нарратив, эти истории будут казаться более строгими и определенными, чем сторонние свидетельства. Фактография жизни таких относительно малоизвестных фигур во многом основана на их собственных словах. Нам может быть известно, какие произведения они опубликовали, но ничего не известно о тех, которые не были опубликованы. Имеются сведения о некоторых объединениях, протоколы отдельных собраний, но множество маленьких группировок не оставили никаких документов. Мы знаем, что об этих писателях и их деятельности писали их современники. Но главным источником сведений о жизни рабочих писателей, особенно до 1917 года, остаются их собственные слова – от кратких ответов на вопросы анкет (обычно для вступления в советские организации) до кратких автобиографий. Как обычно бывает, под влиянием памяти и необходимости представить себя в определенном свете эти сведения подвергались искажению, в чем свою роль играли забывчивость, установки и ограничения, действовавшие в момент написания, соображения личной выгоды и множество других мотивов, обусловленных обстоятельствами и контекстом. Лишь небольшое число автобиографий было написано до 1917 года. Очень часто, как мы видели, они отвечали потребности предъявить окружающим определенный культурный образ себя. Основная часть автобиографий была написана уже после Октябрьской революции, обычно по просьбе партийной интеллигенции, заинтересованной в развитии творческого потенциала рабочих и записи рассказов о пробуждении пролетариата. Эта обстановка влияла на характер рассказываемых историй. Кроме того, она оставляла за рамками внимания многих писателей, которые оказались чуждыми новой власти или просто забытыми. И наконец, весьма показательно, что в тех случаях, когда о человеке имеется много сведений – исходящих как от него самого, так и из других источников, – в них обнаруживается множество противоречий. Даже в автобиографиях, написанных в разное время, истории жизни часто разнятся. Я уже рассмотрел эти истории как выразительные (и противоречивые) тексты. Здесь я пытаюсь реконструировать социальную сторону биографий, стоящую за этими историями. Хотя жизненные факты порой трудноуловимы и ускользают от исследователя в результате вольного или невольного искажения, все же они представляют основной материал, из которого люди конструируют идеи, истории, смыслы, и потому заслуживают изучения. В предлагаемых биографических очерках рабочих писателей я старался по возможности придерживаться последовательности в повествовании и примирить различные источники информации, которые указаны в примечаниях[520]520
  Полные ссылки на источники приводятся в библиографии. Кроме того, привлекалась библиографическая информация о публикациях и архивные документы о членстве в различных организациях.


[Закрыть]. И все же неточность и недоговоренность остаются неотъемлемой частью этих историй, равно как и умолчания – например, сведения о личной жизни, даже информация о браке или о родителях, в автобиографиях отсутствуют. Ничего не говорится и о политическом выборе, личных решениях или сомнениях, упоминание о которых представлялось нецелесообразным или нежелательным. В художественных произведениях, будь то поэзия или проза, рабочие писатели часто пишут о семье, любви, метаниях. Однако в ответ на просьбу описать собственную жизнь в виде очерка они обычно предлагают упорядоченный (даже телеологически выстроенный) рассказ не о личной, а о публичной жизни.

Василий Дмитриевич Александровский (1897–1934)

В. Д. Александровский родился 3(15) января 1897 года в крестьянской семье в деревне Баскаково, в Смоленской губернии, на западе Центральной России. Чтобы прокормить семью, отец часто уходил на заработки в город. Он умер, когда Василий был еще ребенком. Смерть кормильца вынудила мать бросить сельское хозяйство и самой отправиться в город, где она устроилась прислугой, а детей оставила у родственников в деревне. Александровский жил у дяди, зимой посещал трехлетнюю земскую школу, а летом подрабатывал – чаще всего присматривал за детьми. В 11 лет он уехал к матери в Москву, где проучился один год в городском училище, а затем поступил на работу в лавку, где торговали подержанными вещами. Затем хозяин открыл кожевенную мастерскую и перевел Александровского туда. Он выполнял разные поручения и в мастерской, и в конторе, и как рассыльный. В этой мастерской он проработал шесть лет, а в 1916 году был призван в армию и отправлен в Галицию, на фронт. Через полгода был демобилизован по ранению и вернулся в ту же кожевенную мастерскую, но вскоре нашел более высокооплачиваемую работу в управлении Московско-Казанской железной дороги.

Все эти годы Александровский, как и другие рабочие писатели, занимался самообразованием, постоянно читал. Стихи начал писать перед войной, его первые произведения появлялись в печати в1913и1914 годах в меньшевистских изданиях «Живое слово», «Луч», «Новая рабочая газета», а также в сборнике стихов поэтов-рабочих «Наши песни» (1913). После Октября 1917 года Александровский смог полностью посвятить себя писательской и культурной работе. В 1918–1919 годах он был активным участником литературной студии Московского Пролеткульта, членом редколлегии журнала Московского Пролеткульта «Гудки», членом авторской секции Союза журналистов. Вместе с другими авторами, недовольными направленностью Московского Пролеткульта, в 1920 году стал одним из основателей объединения «Кузница», членом редколлегии журнала «Кузница», организатором (и членом президиума) Первого Всероссийского съезда пролетарских писателей в том же году, членом правления Всероссийской ассоциации пролетарских писателей (ВАПП), работал в литературном отделе Наркомпроса. Но самое главное, он продолжал писать. С начала 1918 года и до конца 1925-го он много публиковался в журналах, газетах и сборниках (в основном это были стихи, но также несколько рассказов и статей); кроме того, вышло несколько сборников его стихов. Он продолжал писать и печататься до 1932 года, но уже гораздо реже: во-первых, из-за ухудшения здоровья, во-вторых, из-за растущего недовольства политическим курсом и разочарования, которое заметно во многих его произведениях 1920-х годов. Неизвестно, вступал ли он когда-либо в партию. Судя по всему, до 1917 года он симпатизировал меньшевикам (по крайней мере, публиковался в основном в их изданиях). Некоторые советские источники указывают, что он вступил в партию в 1917 году. В любом случае в 1925 году он членом партии уже не был (если вообще когда-либо был), как следует из его собственного ответа на вопрос анкеты[521]521
  См. [Родов 1925: 6–7; Русские писатели 1994,1:137–155; Заволокин 1925:105], а также РГАЛИ. Ф. 1638. Оп. 4. Д. 6. Л. 2. (Анкета 1924–1925 гг.).


[Закрыть].

Алексей Павлович Бибик (1878–1976)

Алексей Бибик – один из немногих прозаиков среди авторов-рабочих, причем из числа самых плодовитых[522]522
  Другие довольно известные прозаики-рабочие – Николай Ляшко (о нем см. ниже), Михаил Сивачев (1877 г. р.), Михаил Волков (1886 г. р.), Сергей Малашкин (1890 г. р.) и Николай Кочкуров (Артем Веселый) (1899 г. р.).


[Закрыть]. Он родился 5(17) октября 1878 года в Харькове в семье рабочего-токаря. Бибик был образован лучше многих рабочих писателей, – возможно, поэтому он обратился к прозе. Многие самодеятельные писатели (самоучки) пытались писать прозу, но возвращались к поэзии, которая давалась им легче; иногда они приходили к прозе позже. Бибик начал учиться в девять лет, освоил грамоту в частной школе, а затем поступил в приходское училище в Харькове. По всей видимости, он окончил четыре класса, а затем поступил в последний (пятый) класс двухступенчатой церковно-приходской школы. В надежде продолжить образование он поступил в железнодорожный техникум. Но из-за болезни отца ему пришлось вернуться домой и поступить учеником токаря в Харьковское паровозное депо (чтобы его взяли на работу легально, приписал себе один год возраста[523]523
  По этой причине в большинстве биографий А. Бибика указан 1877 год рождения.


[Закрыть]). Позже он переехал в Таганрог и также устроился в депо, хотя его настоящей целью было (как он позже рассказывал) поступление в мореходное училище, чтобы исполнить мечту о дальних плаваниях. Но смерть отца в 1898 году заставила его снова вернуться в Харьков к семье и продолжить работу токарем на железной дороге.

В конце 1890-х годов А. Бибик вступил в подпольный рабочий кружок, а вскоре после этого в местное харьковское отделение социал-демократической партии. В 1900 году его арестовали за политическую деятельность и организацию забастовки в мастерской, где он работал, и сослали на три года в Вятскую губернию. По окончании ссылки в 1903 году его снова арестовали, на этот раз за пропаганду среди местного крестьянства и организацию социалистического кружка, и опять сослали уже на пять лет в Архангельскую губернию, но в 1905 году он был освобожден по амнистии. Вернувшись на работу в Харьковское железнодорожное депо, он вступил в местную меньшевистскую организацию, а в 1906 году входил в состав делегации меньшевиков на Четвертом (объединительном) съезде РСДРП в Стокгольме. Долгие годы он оставался активным деятелем меньшевистского движения, при этом часто менял род занятий (с 1905 до 1917 года он работал токарем, чертежником, машинистом, плотником, статистиком и даже землемером) и место жительства (Баку, Севастополь, Мариуполь, Воронеж, Рига, Ростов-на-Дону) – в том числе и для того, чтобы избежать ареста. Тем не менее он по крайней мере еще дважды отбывал срок в царской тюрьме.

Писать Бибик начал во время своей первой ссылки в Вятскую губернию: «житье было скучное», как пояснял позднее[524]524
  См. РГАЛИ. Ф. 1849. Оп. 1. Д. 1. Л. 8 (автобиография, написанная, очевидно, после 1917 г.).


[Закрыть]. Его рассказы появлялись в печати начиная с 1901 года: в провинциальных газетах, в левых журналах, в меньшевистской прессе, а в 1905 году вышел сборник его рассказов. В 1910 году, работая чертежником на заводе в Воронеже, он завершил роман о жизни и борьбе рабочих, начатый в 1906 году. Роман назывался «К широкой дороге» и, при содействии марксистского литературного критика В. Л. Львова-Рогачевского, был впервые опубликован в 1912 году в социалистическом журнале «Современный мир», а в 1914 году издан отдельной книгой.

После прихода к власти большевиков в 1917 году Бибик сначала примкнул к социалистической оппозиции, однако к 1920 году расстался и с меньшевиками, и с политикой. Он несколько раз переделывал свой первый роман, приводя его в соответствие с партийными представлениями о рабочем движении, а также написал второй роман, который был опубликован в 1922 году, но, по мнению коммунистических критиков, все еще демонстрировал признаки идеологической растерянности. Бибик на несколько лет ушел из литературы, работал в промышленности и сельском хозяйстве в качестве агронома. Он возобновил писательскую деятельность только в 1925 году, опубликовав несколько рассказов и пьес. После 1932 года у него появилась возможность заняться исключительно литературным трудом, хотя в период с 1936 года (начало сталинского террора) и до 1957 года (четыре года после смерти Сталина) ни одно из его произведений не было опубликовано. В 1937 г. Бибик арестован как троцкист вместе с женой и дочерью и 10 лет провел в лагерях на Северном Урале. Освобожден в 1947 году, некоторое время работал сторожем в рыбколхозе станицы Синявской Ростовской области, а затем уехал в город Минеральные Воды, где прожил до своей смерти[525]525
  См. [Лидин 1926: 31–36; Львов-Рогачевский 1927b: 216–220; Литературная энциклопедия 1939,1:476–478; Русские советские писатели 1972,1:224–234; Краткая литературная энциклопедия 1978,1: 592; Modern Encyclopedia 1989, 2: 238–239; Русские писатели 1992, 1: 263–264], а также: Львов-Рогачевский В. Л., предисловие к роману А. Бибика «К широкой дороге» в [Бибик 1914]; РГАЛИ. Ф. 1849. Оп. 1. Д. 1. Л. 6–8 (автобиография); РГАЛИ. Ф. 341. Оп. 3. Д. 58. Л. 1–3 (копия); Музей истории Гулага. URL: https://gmig.bm. digital/author/370330439400841216/bibik-aleksej-pavlovich (дата обращения: 22.02.2022); Егорова Е. Б., Сыпина Л. И. Родился Алексей Павлович Бибик//Ставропольский хронограф на 2002 год. Ставрополь, 2002. С. 174–181.


[Закрыть].

Сергей Евсеевич Ганьшин (1878–1953)

Сергей Ганьшин родился в июле 1878 года в крестьянской семье в деревне Гремячево Тульской губернии, в Центральном Черноземье. Отец работал ломовым извозчиком в Москве, а мать с двумя детьми оставалась в деревне. Отец умер, когда Сергею было три года. Лишившись отца, семья впала в нищету и зависимость от крестьянской общины. В российской деревне существовал обычай периодического передела земли между крестьянскими хозяйствами, с учетом потребностей семьи и возможностей обработки. Поскольку у семьи Ганьшиных не было возможности обрабатывать свой небольшой надел, община изъяла его в обмен на скудную помощь.

В семь лет Сергей поступил в сельскую школу, расположенную в соседней деревне, но проучился всего пару недель, пока не ударили холода. Занятия, как во всех сельских школах, проходили зимой, а семья по бедности не могла купить мальчику теплой одежды, без которой до соседней деревни не добраться, – так сам Ганьшин позже писал в одной из версий своей биографии. В другой версии он утверждал, что его вообще не взяли в школу из-за очень маленького роста (что подтверждают фотографии). По той или иной причине, но школу он не посещал, а следующим летом стал работать подпаском – охранял телят и помогал деревенскому пастуху. Зимой он выполнял самые разные деревенские работы: плел лапти и корзины, собирал валежник в лесу. Когда ему исполнилось 15 лет, мать решила попытать счастья в Москве.

Для Ганьшина начались годы странствий – сначала вместе с семьей, потом в одиночку, – которые продолжались в течение 15 лет, пока в 1907 году он не осел в Москве. Он объездил всю страну и сменил множество занятий. Несколько лет работал на текстильных фабриках, затем поденщиком на Кавказе и на Дону, ходил по деревням и, как написал в автобиографии, «знакомился с жизнью и людьми» [Заволокин 1925: 175]. В Ростове-на-Дону он работал в чайных и трактирах, а также в местной газете. В 1907 году он устроился ткачом на текстильную фабрику в Москве, где проработал несколько лет. В Москве он увлекся радикальной политикой, был арестован за распространение подстрекательских прокламаций среди крестьян и заключен в тюрьму. Впоследствии был подвергнут повторному аресту из-за содержания некоторых стихотворений, а в 1916 году отправлен в ссылку в Вятскую губернию. Подобно многим российским рабочим, а также рабочим интеллигентам, Ганьшин оставался независимым, беспартийным социал-демократом, который публиковал свои стихи и в большевистской, и в меньшевистской прессе.

Писать Ганьшин начал в возрасте 26–27 лет, в 1904 году, когда работал в ростовской газете. Местные писатели поддерживали его как самоучку, который самостоятельно освоил чтение и письмо, не имея почти никакого школьного образования. В 1908 году в Москве был основан журнал «Ясный сокол» (отсылка к известной поэме М. Горького), в котором предполагалось публиковать произведения «писателей из народа», и в нем впервые увидело свет стихотворение Ганьшина. В последующие годы его стихи публиковались во многих журналах, газетах и альманахах. В 1910 году он вступил в Суриковский кружок, который издал его первую книгу стихов. Затем последовали другие сборники, некоторые были конфискованы из-за политической тенденциозности. В 1911 и 1913 годах Ганьшин был редактором журнала «Живое слово», имевшего некоторый меньшевистский уклон, и его постоянным автором. Его стихи часто публиковались также в большевистской газете «Правда», особенно в 1913–1914 годах. Он сообщал Горькому, с которым вступил в переписку в 1911 году, что не теряет надежды выкроить время для учебы. В частности, он планировал прослушать курс в Народном университете Шанявского в Москве, но ему так и не удалось осуществить эту мечту.

Ганьшин долгое время воздерживался от участия в том, что многие рабочие считали мелкой фракционной борьбой между большевиками и меньшевиками, но после прихода к власти в октябре 1917 года большевиков их политика стала вызывать у него тревогу. В январе 1918 года он писал Горькому (который в своей колонке в газете «Новая жизнь» выступал с аналогичной критикой), что всю жизнь боролся не ради того, чтобы заменить «самодержавие подлецов и могиленников <sic>» «самодержавием дикарей», которые предлагают людям только ложный социализм и демагогию[526]526
  См.: Архив А. М. Горького. КГ-НП/а. 7-11-3 (письмо от 07.01.1918).


[Закрыть]. Вскоре он примирился с новым режимом, но предпочитал подчеркивать свою «крестьянскую», а не «пролетарскую» культурную идентичность. Он оставался членом Суриковского кружка, одно время занимал пост председателя его главного московского отделения и участвовал в организации Первого всероссийского съезда «крестьянских писателей». В 1923 году он организовал литературный кружок рабочих поэтов, известный под названием «Красный гусляр». Он продолжал публиковаться в различных советских журналах, но стать профессиональным писателем не сумел. В начале 1920-х годов он зарабатывал на жизнь, работая в газете «Правда» хозяйственником. В конце 1920-х годов, когда терпимость к «крестьянскому» мировоззрению пошла на убыль, Ганьшин замолчал. О его дальнейшей жизни известно мало, умер он в 1953 году[527]527
  См. [Заволокин 1925: 174–175; Эвентов 1967: 470; Русские писатели 1992, 1: 522–523], а также: Архив А. М. Горького. КГ-НП/ф. 7-11-1-2; РГАЛИ. Ф. 1068. Оп. 1. Д. 34. Л. 6-13; Живое слово. Москва, 1911–1914.


[Закрыть].

Алексей Капитонович Гастев (1882–1939 или 1941)

Среди людей, причислявших себя к рабочим писателям, А. К. Гастев был одним самых незаурядных – и по своему социальному происхождению, и по успехам в политике и культуре, и даже по литературному стилю. Гастев родился 26 сентября (8 октября) 1882 года в Суздале Владимирской губернии, в Московском промышленном регионе. Его отец, школьный учитель, пропал, когда Алексею было два года, и считался погибшим. Мать после смерти мужа содержала семью тем, что шила одежду. Гастев окончил три или четыре класса городского училища, посещал технические курсы в Суздале, надеясь поступить в технический институт, но провалил вступительные экзамены. В 1898 или 1899 году Гастев приехал в Москву и поступил в Московский учительский институт, учебу в котором совмещал с освоением металлообработки и столярного дела. В 1900 или 1901 году вступил в РСДРП, а в следующем году был исключен из института за организацию студенческой демонстрации памяти Н. Г. Добролюбова, приуроченную к сорокалетию после его смерти. Вскоре после этого он был арестован за распространение социалистической литературы среди заводских рабочих и выслан сначала на родину, в Суздаль, до вынесения приговора, а затем на север, в Вологодскую губернию, в города Усть-Сысольск (ныне Сыктывкар) и Яренск. Именно в ссылке Гастев начал писать. В 1903 году он начал работать корреспондентом во «Владимирской газете», а в 1904 году в ярославской газете «Северный край» опубликовал свое первое художественное произведение – рассказ о жизни в ссылке.

В 1904 году Гастев бежал из ссылки и уехал в Европу. Добравшись до Парижа, он присоединился к многочисленной общине политических эмигрантов из России и устроился работать слесарем на завод. Но долго он там не задержался и в 1905 году, когда в России началась революция, нелегально вернулся в Россию, чтобы стать «профессиональным революционером», тесно связанным с большевистским крылом РСДРП. Разворачивая свою деятельность и агитацию в промышленном регионе к северо-востоку от Москвы, Гастев под фамилией Лаврентьев устроился на предприятие сначала в Иваново-Вознесенске, затем – в Костроме, где среди текстильщиков пропагандировал социалистические идеи и организовывал забастовки. Он также вошел в состав местного комитета партии большевиков, приобрел на рабочих собраниях известность как оратор, выступал в качестве основного представителя большевиков в публичных дебатах с эсерами, представлял партию в Костромском совете рабочих депутатов и был избран его председателем. Став активным членом партии большевиков, Гастев избирался делегатом различных партийных конференций и съездов в 1905 и 1906 годах, включая Четвертый (объединительный) съезд РСДРП в Стокгольме (где он вполне мог встретиться с И. Бибиком, который представлял меньшевиков). После участия в региональном совещании большевиков в Москве в 1906 году он был арестован и приговорен к пяти годам ссылки на север, в Архангельскую губернию. Через месяц он снова бежал из ссылки, недолго прожил в Париже, а затем тайно вернулся в Россию.

На этот раз местом его пребывания стал Санкт-Петербург, где он жил на нелегальном положении с 1907 по 1910 год. В это время у него наметились расхождения с большевиками. В трудные годы после подавления революции 1905 года Гастев, как и многие другие активисты, стал разочаровываться в партийной политике; особенно его не устраивали попытки выходцев не из рабочего класса – независимо от их фракционной принадлежности – возглавить рабочее движение. Он сосредоточился на содействии самоорганизации рабочего движения и на писательской деятельности. Поработав слесарем на нескольких предприятиях, он в 1908 году устроился водителем трамвая на маршрут № 2 – от Новой Деревни на Выборгской стороне до Невского проспекта. В 1907 году он помогал создавать рабочие клубы по месту работы и участвовал в их работе, а занимался организацией петербургского профсоюза металлистов (учрежденного в мае 1907 года), в правление которого входил. Подчеркивая свое расхождение с партийной политикой, вышел из партии большевиков в 1907 или 1908 году, примерно в то время, когда атаке подверглись различные диссидентские группировки внутри партии, в том числе те, которые выступали за более строгую ориентацию на рабочих, и вряд ли это случайное совпадение.

В 1910 году Гастев вернулся в Париж, где жил в колонии русских рабочих и работал металлистом на различных заводах. Он стал секретарем Русского рабочего клуба, активно участвовал в работе его литературной секции, вступил в русское подразделение Профсоюза металлистов Франции и благодаря этому увлекся идеями синдикализма. Кроме того, он все больше отдавался писательству. Он тяготел к поэзии, предпочитая свободную форму стихотворения в прозе или рифмованной прозы. Его произведения часто публиковались в профсоюзных и партийных изданиях (особенно в «Правде»), а также в сборниках пролетарских авторов. В 1912 году он вступил в кружок пролетарской культуры (известный также как Лига пролетарской культуры), основанный А. В. Луначарским, где познакомился с другими рабочими писателями, получил возможность читать свои стихи, участвовать в дискуссиях о пролетарской литературе. Среди членов кружка были также Ф. Калинин (сменивший Луначарского на посту секретаря Лиги), П. Бессалько и М. Герасимов.

По возвращении в Россию в 1913 году Гастев снова устроился на завод слесарем, однако через шесть месяцев пребывания на нелегальном положении был выдан полиции провокатором. Его арестовали и сослали на четыре года в удаленный поселок Нарым в Сибири, откуда он бежал в 1916 году и поселился в Новониколаевске (ныне Новосибирск). Работал в мастерских и одновременно сотрудничал как корреспондент с газетой «Голос Сибири», а в 1917 году недолго занимал пост ее редактора. После падения монархии в феврале 1917 года была объявлена амнистия, и весной 1917 года Гастев вернулся в Петроград, снова стал работать слесарем и активно участвовал в профсоюзном движении. Был избран в руководство восстановленного Союза рабочих-металлистов и стал одним из общероссийских профсоюзных лидеров.

Первые годы после 1917 года отмечены высокой активностью Гастева и как писателя (прежде всего как поэта), и как деятеля культуры. Он опубликовал несколько сборников стихов, многие из которых появлялись и в периодике. Участвовал в работе Пролеткульта, в 1918–1919 годах был направлен Наркоматом просвещения, возглавляемым Луначарским, на Украину, чтобы в качестве члена коллегии Наркомпроса и главы художественного отдела наладить там культурную и художественную жизнь. В 1920 году оставил литературную и культурную работу и занялся вопросами научной организации труда, производства и технической реконструкции, возглавив созданный в 1921 году Центральный институт труда, которым руководил до 1938 года. В 1931 году повторно вступил в партию. Во время террора в 1938 году был арестован и умер в заключении[528]528
  См. [Львов-Рогачевский 1927а: 350–366; Johansson 1983; Литературная энциклопедия 1939, 2: 403–405; Modern Encyclopedia 1989, 8: 122–124; Эвентов 1967: 470–471; Русские писатели 1992, 1: 530–531; Русские писатели 1994, 5: 344–361], а также ГАРФ. Ф. Р-7927. Оп. 1. Д. 59. Л. 1-26.


[Закрыть].