Текст книги "Воина миров. Второе пришествие"

В воздухе протянулись, бугристо разбухая, белоснежные шлейфы многочисленных ракет. Беглецы видели теперь, что все выстрелы попали в цель. Треножники, так и не успев сдвинуться с места, потухшими факелами дымились на своих местах. Чернели обугленные рваные края башен. Логово чудовищ словно оказалось окружено сигнальными вышками, на которых горели изрыгающие смрадный чад костры. Там жарились туши застигнутых врасплох тварей.

Аннет оглянулась на барак, мимо которого они пробегали. Она заметила дверь, распахнутую наружу, сумрачную пустоту внутри. Авантюрная идея родилась у девушки, она вскрикнула, привлекая внимание товарищей. Затем кинулась в дверь, не давая себя остановить.

Они ввалились в сумрак помещения, освещенного тусклым искусственным светом желтоватых потолочных ламп. в бараке было пусто, голые стены, пол, балки под потолком. Аннет привалилась спиной к стене рядом с дверью, чтобы не было видно с улицы. Иван и мистер Чи встали рядом, корчили возмущенные гримасы.

Тяжело дыша после бега в каркасе, Аннет принялась торопливо снимать с лица маску. Нужно было многое сказать друзьям, предположение казалось слишком заманчивым, чтобы просто так убежать отсюда и потерять шанс на скорое возвращение. Следуя ее примеру, Иван быстро скинул маску, сказал сдавленным шепотом:

– Ты что вытворяешь?

– У меня есть идея.

– Ноги уносить надо! Нас и так чуть не прибили!

– Ты говоришь, как Джек! Противно слышать, – она презрительно скривилась. – Лучше послушай. Я думаю, что эта база и есть главное логово тварей.

– С какой стати? Что, мало других мест?

– Можешь считать это женской интуицией. Но я всегда к ней прислушиваюсь, и пока жаловаться не на что.

– Мужская интуиция тоже кое-что говорит!

– Пусть тоже послушает, полезно иногда подумать, а не лететь, сломя голову. Присмотрись, видишь, что там происходит?

Иван осторожно выглянул из двери. Площадь совсем опустела, только догорающий треножник торчал на той стороне. Звуки сражения, мелкий топот машин, рокот двигателей – все уже далеко, на окраине базы.

Вдруг землетрясение заставило Ивана схватиться за косяк двери. Грохот оглушил, вынуждая открыть рот для спасения барабанных перепонок. Над крышей барака напротив вырос пыльный гриб, плюющийся раскаленными обломками и кусками решетчатых балок верфи. Высоко над крышами пролетел разлохмаченный, изорванный железный паук.

Иван испугался, что на место взрыва бура кинутся спасательные машины, начнут обыскивать все вокруг, обнаружат диверсантов в бараке. Однако ничего подобного так и не случилось.

– Они все ушли, – растерянно пробормотал Иван.

– Именно! Это великолепный шанс разведать, что тут к чему. Мы должны пойти обратно, к развалинам стадиона. Я уверена, что марсиане как-то использовали их для своих целей. Это же естественное укрепление. Надо заглянуть внутрь.

– А дальше?

– Потом вернемся и выберемся отсюда так, как раньше и думали.

– Ты уверена, что мы успеем?

– Наши люди будут отступать, уводя тварей все дальше, в разные стороны. а им потом еще обратно возвращаться. Если мы побежим сейчас за ними, то упремся в спины патрульных машин. Что тогда будем делать?

– А что будем делать, когда они вернутся?

– Тогда выйдем отсюда под видом очередного патруля, так же, как и вошли сюда!

Кулибин почесал натертый маской затылок. Предложение заманчивое, а Аннет горела таким нетерпением, что всех сил Ивана могло не хватить, чтобы ее удержать. Мистер Чи устранился от разговора, полагая, что свое дело он уже выполнил, спас однажды им жизнь, а теперь все в их руках. Одному возвращаться ему, впрочем, тоже не хотелось.

Иван решился.

– Ну, Анютка, смотри. Держись рядом и не высовывайся. Пошли, только очень быстро!

Они нацепили маски, выскочили из барака и побежали, никем не замеченные, в сторону обвалившейся стены стадиона. Расстояние было небольшим, нужно только вернуться к руинам верфи и пройти чуть дальше, перелезть через груду обломков и пройти под уцелевшим несущим скелетом некогда прекрасного спортивного сооружения.

Стоя, как на постаменте, на бетонной глыбе, упавшей внутрь постройки, Аннет махала рукой и мычала из-под маски. Зрелище действительно впечатляло. Вместо футбольного поля раскинулась воронка во много десятков метров диаметром. Уцелевшие стены выглядели короной, надетой на вал выброшенной земли. Снаряд пробил подземные помещения стадиона и поэтому ушел в землю намного глубже, чем те, что попадали просто в землю. Торец снаряда был ниже поверхности земли, корпус полого уходил в глубину, словно туннель. и он явно использовался марсианами для каких-то целей. Земля была вытоптана, как берег у водопоя, следы вели туда и обратно.

Аннет опомнилась, снова расстегнула маску и более спокойно начала объяснять:

– Здесь упал только один снаряд, а техники марсианской на базе столько, что даже в два или три снаряда не поместится. Они зачем-то сюда согнали значительные силы.

– Да, теперь я тоже начинаю догадываться.

– Я подозреваю, что они даже бур использовали изначально не для нападения на нас. Он отлично роет туннели в земле.

– Думаешь, что там, в глубине, есть что-то особенное?

– Теперь уверена. Даже подозреваю, что именно.

Иван понял, о чем она говорит. Целю существования партизанского отряда здесь как раз и было обнаружение главного логова захватчиков. Иррат, рассказывая об устройстве жизни на Марсе, говорил, что у марсиан в каждом городе всегда есть мозговой центр, который всем управляет. Напав на Землю, они обязаны были повторить эту схему. и вот теперь, похоже, удалось найти это место. Иван сам загорелся желанием исследовать тут все получше. Он отметил про себя, что рискнул бы даже спуститься в этот туннель. Но жизнью Аннет рисковать был не готов. Они и так слишком далеко зашли.

– Мы пойдем туда, – заявила Аннет, и стала застегивать маску, как бы говоря этим, что дальнейшие споры исключены.

Иван только развел руками. Последняя надежда на скорое возвращение рухнула. Аннет не успокоится, пока не узнает все, что только возможно. Иван подозревал, что она могла просто забыть, что нужно еще возвращаться. Перспектива сделать наконец важнейшее открытие, способное дать человечеству шанс на победу, перекрывала все нехорошие предчувствия.

Иван переглянулся с китайцем и заметил в его глазах сочувствие. Они поплелись за Аннет, которая уже успела пробежать далеко по утоптанной мириадами механических ног дороге вглубь земли. Звуки боя отодвинулись так далеко, что отсюда почти не были слышны. в этой подозрительной тишине ноги идущих по твердой поверхности уловили слабые вибрации, пробивающиеся из глубин. Внизу скрывалось нечто большее, чем просто застрявший в толще земли пустой снаряд.

Глава 21

Когда раздались первые взрывы, Джек получал новую порцию питательной жидкости. Один раз в день механические пауки проходили по территории, отлавливая каждого пехотинца. Подхватив его на ходу, машина подносила короткий шланг с насадкой к клапану на спинном ранце каркаса, заполняла резервуар быстро, под давлением, до самого верха. Отпускала человека небрежно, как ребенок бросает надоевшую куклу, нисколько не заботясь о том, чтобы тот устоял на ногах. Джек устоял. Он сразу сделал пару живительных глотков, имевших для него теперь смысл, только как средство поддержания сил.

В это время над головой прочертила небо белая распухающая стрела, за ней еще несколько, стягиваясь от периметра базы к центру. Башни треножников лопнули, раскрылись рваными лохмотьями. Кровавое месиво брызнуло из выбитых иллюминаторов. Жирные дымные столбы начали вырастать из разрушенных двигателей.

Те треножники, что получили небольшую отсрочку, успели взреветь тревожными сиренами, прежде чем ракеты, пущенные с более дальней дистанции, достали и до них. Стаей всполошенных тараканов патрульные машины забегали, запетляли в проходах меж бараков, покрикивая на пехоту, сбивая рабов в кучи. Набирая человек по десять, машина устремлялась в атаку, рявкая на каждого, кто перекрывал дорогу.

Джек понял, что это происшествие может помочь закончить осмотр территории. Слаженность и действенность нападения партизан приятно удивила Джека, марсиане были явно не готовы к подобному ответу на действия бура. Джек решил не выделяться из толпы рабов, гонимых к окраине базы, но приготовился ловить каждую мелкую возможность, которая могла бы помочь затаиться и остаться в тылу.

Злобно лающий железный таракан гнал вперед отряд, в который попал Джек, приближаясь к двум баракам, стоявшим вплотную друг к другу. Проход между ними был кратчайшим путем, рационально мыслящее чудовище не могло не воспользоваться им.

Еще на подходе Джек увидел распахнутую дверь барака и загодя перестроился среди бегущих рабов на другую сторону группы. Чуть приотстал, поравнялся с замыкающим. Пробегая мимо дверного проема, Джек сделал резкий толчок ногой, усиленной каркасом. Его бросило внутрь так стремительно, что бежавший рядом даже не смог понять, что случилось.

Джек приземлился, продирая локтями и коленями борозды в полу, чтобы погасить инерцию. Поднялся на ноги, в два прыжка прижался к стене, замер, чутко прислушиваясь. Механизмы каркаса исправно снабжали потоком очищенного воздуха через носовые трубки. Маска гасила громкие звуки сиплого дыхания, помогая сохранять тишину пустого барака.

Джек слушал нестройный топот за стеной. Спустя считанные минуты звуки стали все реже, из центра базы убегали навстречу партизанам последние замешкавшиеся марсиане и пехотинцы. Скоро стало совсем спокойно, из дверного проема доносились только слабые отзвуки боя, многократно отраженные от стен сооружений, ослабленные и раздробленные.

Раньше он не мог обследовать ту часть логова чудовищ, которая скрывалась за развалинами стен стадиона. Машины охраняли подступы, безжалостными пинками швыряли прочь любого, кто случайно забредал слишком близко. Джек быстро догадался, что именно там находится его главная цель. Он не мог вообразить внешний вид, но трепетное отношение чудовищ служило неопровержимым доказательством самого ее существования. а это уже заставляло попробовать.

После того, как Джек получил общее представление о силах, сосредоточенных на базе, он почти убедил себя в ее исключительном назначении. Если здесь упал снаряд, то либо это слишком ценный снаряд, либо это место стратегически важно для марсиан. Судя по карте, место не давало тварям особой выгоды, если они планировали бы активно двинуться в бой против материковых сил землян. на пути к проливу лежали лондонские руины – не слишком удобная для пересечения местность, даже для тридцатиметровых треножников. а ведь с собой потребуется тащить отряды медлительной пехоты.

Используя для размышлений свою новую способность ускорять мозговые импульсы, Джек проводил сутки искаженного внутреннего времени за решением загадки. Ответ был однозначен – марсиане могут охранять здесь только главный управляющий центр, руководящий вторжением. Мишень, на которую Джека нацелила гениальная рука профессора.

Окончательный вывод взволновал бы его, если б он мог испытывать эмоции так же, как делал это в бытность актером. Холодное аналитическое сознание, заполняющее теперь измененный вирусом мозг, только безразлично отмечало сам факт наличия эмоции, обозначая ее уникальным образом, чтобы легче отличать от других.

Подойдя к завалу бетонных глыб, частей верхних этажей стадиона, Джек убедился, что его расчет оказался верным. Охрана тоже была отправлена на подавление дерзких партизан, дорога в святая святых была открыта. Джек без колебаний шагнул в пролом, узким ущельем идущий сквозь развалины.

Джек бегло изучил кратер, отметил точное совпадение с мысленной реконструкцией – неестественно большие отвалы земли. Окаменевшие от мороза курганы кольцом окружили воронку. Земли было слишком много, чтобы заполнить одну только яму. Подобно метростроевцам, ее извлекли из глубины марсианские машины, наверное, не без участия того самого злополучного бура.

Джек припустил бегом по серому, глиняному склону к жерлу уходящего наклонно вниз туннеля. Он понимал, что войдя в эту нору, начинающуюся с металлических внутренностей снаряда, сможет выйти обратно, только если выполнит возложенную на него миссию. Грохоча по закругляющейся обшивке грузового отсека, Джек спускался все глубже, в ледяной мрак гигантского колодца и не видел в надвигающейся темноте дальнего торца. Он был уверен, что переборка, отделявшая в летящем снаряде рубку пилота от отсека с грузом, теперь должна быть разобрана или, по крайней мере, превращена в нечто совершенно иное.

Двигаясь быстро, но так, чтобы глаза успели привыкнуть к темноте, Джек прошел половину пути. Он уже перестал различать стыки панелей под ногами, когда вдруг на верхней стороне цилиндрического туннеля вспыхнули лампы. Свет ударил по глазам, заставил Джека остановиться и ждать, пока не исчезнут яркие пятна от ослепления сетчатки.

Два ряда светильников обозначали траекторию спуска. Впереди теперь виднелась переборка, и Джек понял, что она превращена в подобие огромного, почти во всю площадь стены, шлюза. Рассчитанный на массивные патрульные машины, он без труда мог пропустить сразу две, идущие в разные стороны, а ведь каждая машина больше обычного десятитонного грузового паровика.

Дойдя до шлюза, Джек понял, что обнаружил препятствие, которое не мог просчитать заранее, рассматривая мысленно разные варианты того, что может ожидать его здесь. Внутренние помещения, скрытые шлюзом, были, видимо, настолько важны для марсиан, что пускали туда только чудовищ, но не пехоту. Шлюз не имел устройства для открывания с наружной стороны. Джек предположил, что некие датчики могут реагировать на громогласные звуки, издаваемые водителями машин и открывать шлюз по сигналу изнутри. Джек никак не мог издать звук требуемого типа.

Отметив машинально, что ситуация типична для появления эмоции панического отчаяния, Джек на всякий случай ускорил свой ритм, погружаясь в решение головоломки. Возвращаться назад не имело смысла. Шлюз должен быть открыт, осталось найти способ.

Джек привалился спиной к переборке, принял позу, имитирующую последствия случайного падения в туннель пехотинца, который споткнулся наверху и покатился по наклонному спуску. Он прижал ладони к стене, приготовился ловить каждую мельчайшую вибрацию, которую могли бы произвести внутренние механизмы.

Прошло не так много времени с тех пор, как Джек сбежал от отряда пехоты в барак. Сражение на границе не должно было прекратиться внезапно. Джек знал, как отчаянно могут действовать партизаны, цепляясь за каждый клочок земли, камень, вывернутый пень, чтобы не стать легкой добычей кровожадных тварей. Он приготовился к длительному ожиданию и замедлил до естественного уровня скорость мышления.

Взрыв небывалой силы потряс снаряд. Где-то наверху, на поверхности, грохнуло так, как взрывается, должно быть, армейский арсенал. в светлом круге выхода из туннеля мелькнули крупные обломки, оставили после себя дымные трассы. Затем снова стало тихо.

«Молодцы, – подумал Джек. – Не иначе, сумели уничтожить бур. Теперь можно ждать перемен».

Кончики пальцев дрогнули от легких глубинных толчков. Частые стуки по металлу походили на поступь патрульной машины. Вибрация становилась отчетливее, объект приближался к шлюзу с внутренней стороны.

Джек оживился. Он отпрыгнул в угол, образованный переборкой и вогнутой стеной туннеля, надеясь остаться незамеченным, когда машина выбежит из открытого шлюза. Чуть согнув ноги, приготовился к еще одному мощному прыжку, чувствуя неожиданную благодарность марсианам за то, что они снабдили его таким полезным каркасом.

«Оружие иногда оборачивается против своего создателя», – подумал он, подобравшись, как кошка перед прыжком на мышь.

С мощным, достойным сверхсовременного парового локомотива свистом, пневматика створок шлюза привела в движение сложный механизм, отсекающий подземную цитадель от внешнего мира. Разверзлась огромная пасть, из нее вылетел, как от мощного плевка, патрульный экипаж и, не сбавляя темпа, загрохотал десятками ног наверх, к кругу светло-серого неба.

Джек метнулся в проем. с шипением и глухим лязгом отверстие захлопнулось, когда он еще не успел коснуться пола. Он упал лицом вниз, успев только выставить руки, чтобы смягчить удар. Поднял голову, обнаружил в нескольких метрах перед собой еще один шлюз, точно такой же, и он был закрыт. Если бы не маска, Джек плюнул бы в сердцах. Но он только нахмурил брови и бросился к стене, чтобы обследовать новое препятствие.

Открытыми участками тела, свободными от бронированных сегментов каркаса, Джек ощутил мощные потоки воздуха, проносящиеся в этом небольшом замкнутом пространстве. Это дало ему надежду, что открытия внутренней переборки долго ждать не придется. Его теория подтвердилась, когда шипящие звуки работы пневматики повторились снова, открывая доступ незваному гостю.

Для большей оперативности автоматика держала внутреннюю секцию открытой, немного ускоряя прохождение шлюза тем, кто выходил наружу. Возможно, механизм просто готовился к появлению очередного патрульного, собирающегося отправиться на помощь обороняющимся наверху тварям. Пролетая в прыжке сквозь распахнутую дверь, Джек успел обдумать еще несколько вариантов причин своего везения, но быстро прекратил, концентрируя внимание на открывшейся его взгляду картине.

Рубка исчезла, оставив на память только загибающуюся полосу носовой части снаряда, лежащую под ногами железной ковровой дорожкой. Боковины и верх конусообразного носа были частично демонтированы и разведены подобием раструба граммофона в стороны, поддерживая потолок пещеры и ее стены от обвала. К дальнему концу этой искусственной полости уходили ряды колонн, подпирающих слегка выгнутый свод.

Пещера показалась Джеку карикатурой на лондонские станции метро, раздутой вширь, грубо отесанной и выжженной тепловыми лучами. Оплавленные до керамического блеска стены кривыми черными зеркалами опоясывали уродливое сооружение.

На полу громоздились корпуса механизмов, соединенных изгибами труб, канатами переплетенных многожильных кабелей. Ближайшая к Джеку машина двигала членистыми рычагами, похожая на вмурованного в землю перевернутого краба, исторгала снопы зеленоватых искр, струйки подсвеченного ими пара. Сочленения ритмично позвякивали, лампы отбрасывали прыгающие тени, усиливая ощущение сходства с живым существом.

Джек закончил первичный анализ, замедлил ритм, чтобы вернуть способность управлять движением. Его не заметили, этим следовало воспользоваться немедленно, извлечь побольше выгоды из своего положения. Джек направился к стене, чтобы обогнуть пещеру по периметру, отыскать цель своего визита. Со стеной позади можно уделять внимание только тому, что происходит перед глазами.

Крадучись, он прошел четверть окружности, когда стоящие ближе к центру пещеры аппараты раздвинулись, открыли обзор в глубину. в просвете появилась конструкция, похожая на перевернутую стеклянную чашу для пунша. Пучки изогнутых, толщиной в руку, шлангов присоединялись к наружной поверхности у самого пола, словно чаша прищемила выводок змей

Джек вспомнил аквариум на базе в Лилле. Но с помощью шлюза был обеззаражен весь воздух пещеры, поэтому в подобном аквариуме надобности не было. Джек решил, что здесь купол скорее имеет другое назначение – защищает от случайного падения камней со свода пещеры. и прикрывает он нежные, мясистые туши чудовищ, составляющих мыслительный центр всей армии захватчиков. Это могло означать, что проникнуть под купол будет не трудно.

Он двинулся вглубь пещеры, пробираясь между изгибами труб, выпуклыми боками корпусов машин, переступая ползущие в разные стороны провода. Купол приближался, вырастал перед Джеком до размеров средней величины загородного дома. Джек видел по ту сторону бликующего стекла неясные очертания неподвижных, бурых, округлых тел, больше похожих сейчас на поросшие коричневатым лишаем валуны в сыром лесу.

Обойдя справа, он нашел вход – неприкрытую арку, идеальной дугой вырезанную в круто вздымающейся стеклянной стене.

«Вот и наступил момент истины, – подумал Джек. – Верили ли вы, дорогой Персифаль, что я действительно смогу дойти сюда?»

Он шагнул под арку, широкую, пригодную для прохождения многоруких машин, обслуживающих драгоценных хозяев. Только смертельная опасность могла вынудить охрану покинуть пещеру, устремиться наверх, чтобы любыми средствами помешать атаке на базу.

«Наши ребята приготовили отличный сюрприз с буром. Вызвали такой переполох на самой защищенной базе тварей во всей Англии. Я должен использовать этот шанс, другого такого уже не будет».

Глаза уже смотрели на лежащих в удобных ложах тварей, подсознание воспринимало зрительные образы, готовило к выводу в область осознанного понимания. Но информация не дошла до места назначения.

Ядовитое химическое соединение, которым пропитался мутировавший мозг Джека, нанесло коварный удар заложенным в его формулу более тонким сочетанием элементов, спавшим, пока особая комбинация нервных импульсов не вызвала его к жизни.

«Разрушитель воли» реагировал на эмоции, характерные паттерны сигналов мозга, вызванные чувствами ненависти к поработителям. Яд усиливал их, возвращал обратно, обжигая мозг нестерпимой болью, заставляя существо отказаться от праведного гнева, подавить в себе ненависть, стать покорным перед хозяевами. Рациональный разум чудовищ, стремящихся обеспечить себе наилучшую защиту, потребовал создания страхующего механизма, чтобы с гарантией исключить любой шанс нанесения вреда главному мыслящему ядру. Зрительные импульсы превращаются в образы, анализируемые мозгом целостно, как сложные понятия. Это сочетание нервных сигналов имеет свою характерную структуру, четкий паттерн, на который твари нацелили тайную составляющую своего химиката.

Ни одно существо не должно было проникнуть под стеклянный купол. Яд действовал просто – вид тварей, живущих в нем, запускал спящую реакцию, которая должна была убивать на месте, уничтожая мозг еще более сильным ударом, чем трансформированная ненависть к рядовым чудовищам. Увидеть главных мыслителей значило – умереть.

Ощущение опасности вызвало у Джека рефлекторное ускорение мышления. Стены его внутреннего убежища, надежно уберегающие психику от эмоций, отрезанных закрытыми окнами, не выдержали. Сила воздействия многократно превосходила известную Джеку, сминала любые барьеры, разрывала монолитную поверхность, врывалась острыми лезвиями адского пламени.

«Но я даже подумать ничего не успел. – Джек привычно мыслил с машинным безразличием. – Что привело в действие эту лавину? Чувства рождали мысли и желания. Я блокировал их и спасся от обжигающей боли. Почему сейчас моя крепость рушится?»

Джек понимал, что времени у него не остается. Бороться можно только доступными методами, но сначала надо узнать, кто твой враг.

«Я вошел под купол. Я увидел их! Вот оно! Но я не могу закрыть глаза, уже поздно, реакция началась. Образ – та же мысль. Способ активации общий. Нужно сделать так, чтобы яду было не на что реагировать. Перекрыть кислород, чтобы огонь задохнулся. Разбить панель, через которую смотрю на мир. Но я не могу просто уничтожить ее. Тогда я ослепну и не смогу ориентироваться, чтобы закончить работу. Пока еще не поздно, нужно заменить один образ другим. Но чем?».

Стены рухнули. Джека окружил слепящий свет, впился иглой в каждую клетку тела. Это послужило катализатором, сдвинуло поиски с мертвой точки.

Джек приготовился к съемкам первого дубля. Он оглядел декорации, выполненные по последнему слову науки и техники. Специалисты по спецэффектам потрудились на славу – далекий от киноискусства человек с трудом бы отличил окружавшие предметы от настоящих. Под большим куполом из гнутых стеклянных полос располагались будущие партнеры по эпизоду. Из-за пугающей натуралистичности с ними иногда даже в шутку общались, как с живыми, разговаривали, задавали дурацкие вопросы.

– Какая сейчас погода на Марсе? – спрашивал ассистент декоратора, проверяя крепления. – Купальный сезон уже открыт?

Джек немного разозлился: недотепа опять сбил его с нужного настроя. а ведь нужно будет изобразить всепоглощающую ярость. не самое легкое, что приходится делать актеру, особенно, учитывая то, что будет много крупных планов. Вернуть настроение не удавалось, Джек хотел сначала попросить режиссера сделать перерыв, но потом подумал: «Да ну его, первый дубль все-таки, никто не обидится, если будет осечка».

Три муляжа марсианских чудовищ лежали перед ним, закрепленные на эффектных подставках. Декоратор постарался, чтобы у зрителей создалось впечатление причастности к событиям, дал волю своей фантазии, чтобы сделать главных мыслителей по-настоящему отвратительными. Он добросовестно подошел к задаче – просиживал часы, наблюдая заспиртованные туши в колбах Музея Вторжения, делал наброски, пытаясь понять, чем может отличаться тварь, чьей заботой является только еще более активное мышление.

В конце концов, утвердили вариант, в котором щупальца заметно тоньше и короче, а громадная податливая туша, наоборот, увеличена, чтобы дать мозгу еще больше пространства.

Помня, что режиссер будет применять новейшие камеры, дающие повышенную четкость, художник уделил особое внимание деталям. Пришлось использовать натуральную кожу, смазанную животным жиром, набить мешок свежей, мелко рубленой говядиной, требухой и жилами. Щупальца из наполненных фаршем тонких кишок, глаза из воздушных шариков, залитых густой, темной, маслянистой жидкостью. Декоративные трубки, приклеенные торцами к оболочке в районе висков, только усиливали отталкивающее впечатление.

На полу вокруг трех подставок с чучелами положили толстые пожарные шланги, пучки проводов от неиспользуемой в эпизоде осветительной техники.

Джек стоял у входа в купол, облаченный в жутко тяжелый железный панцирь. Состоящий из плотно пригнанных друг к другу гнутых кусков полированного металла, он так нагрелся от софитов, что Джек чувствовал себя тушенкой в консервной банке, стоящей на огне.

«Только еще первый дубль, – подумал Джек. – Как мне все это надоело, скорей бы закончить. а не сделать ли его последним?»

Джек заметил, что ассистент режиссера уже идет, поднимая в вытянутых руках хлопушку.

«Была не была. Неужели не простят известному актеру небольшую шалость?»

– Мотор! – гаркнул рупор. Камеры зашуршали, повисла напряженная тишина.

Джек спокойно двинулся к воображаемым противникам. Техники, сидящие внутри постаментов под каждым чучелом, начали дергать леску, заставляя пучки щупалец трепетать, а дряблую треугольную губу содрогаться, стряхивая намазанный вазелин. Слюна получалась очень реалистичной.

«И дураку ясно, что эта сцена никуда не годится. Чего в ней героического? – В правой руке Джека был массивный раструб бутафорского излучателя с вделанной внутрь лампочкой, которая в специально задымленной атмосфере давала хорошо заметный белесый луч света. – И эта детская игрушка… Разве так надо мстить поработителям человечества?»

Скорчив презрительную мину, Джек вдруг выпустил из руки оружие. Оно повисло сбоку на паре телефонных проводов и куске поливального шланга.

«Режиссер привык, что настоящий мастер иногда позволяет себе эффектную импровизацию. не будем его расстраивать и на этот раз».

Джек подступил к ближнему чучелу и схватил его за пучки трубок. Резко дернул, вырывая вместе с куском кожи – клей оказался крепче. Из дырки потекла свежая говяжья кровь. Спиной чувствуя, как режиссер уронил челюсть от потрясения, Джек понял, что есть еще несколько секунд, чтобы повеселиться от души.

Он как следует пнул ногой чучело прямо в глаз. Пузырь лопнул со смачным шлепком, обдал ступню черной слизью. Затем с размаху всадил руку в панцире между глаз-пузырей, погрузил в требуху по локоть, выдернул горсть фарша, стряхнул красные капли.

Толпа персонала за спиной потрясенно молчала.

«Вот! Поняли, как все должно быть на самом деле! Ничего, сейчас я им еще кое-что покажу».

Он прыгнул ко второму чучелу. Наступил тяжелыми лязгающими сапогами на колбасные щупальца, выдавил из них фарш. Размолотил верхушку набитого потрохами мешка размашистыми ударами муляжа излучателя, держа его обеими руками за раструб, как топор. Оторванные при первом взмахе от коробки на спине, провода бутафорского оружия плетьми хлестали мясную жижу, разбрызгивали во все стороны жидкость, подозрительно похожую на кетчуп.

Затем Джек кинулся к оставшемуся третьему чучелу. Тут он на секунду замер. в пылу сражения он забыл о небольшой импровизации, которую в последний момент соорудил художник-декоратор. Из остатков материала он наскоро сделал небольшой мешок и посадил его на клей, пришлепнув к той части туши, которая могла называться затылком.

«Шутник! – подумал Джек. – Однако детеныш очень натуральный. Именно так они, кажется, и почковались».

Все еще держа излучатель за дуло, Джек отточенным гольфистским махом срубил приклеенный нарост. Тот покатился, как голова с плахи, оставляя за собой густую дорожку кетчупа.

Видя, что никто не останавливает, Джек решил довершить начатое, чтобы не портить впечатление. Разделавшись в той же манере в последним чучелом, он вытер тыльной стороной ладони лоб, размазывая томатный соус вперемешку с мелким фаршем. Принял победную позу, упер руку в жестяной бок и обернулся, чтобы насладиться произведенным эффектом.

Перед ним никого не было. Исчезли осветители, гримеры, ассистенты, оператор со своей тележкой, режиссер на мягком стульчике. Арочный проем в стеклянной стене открывал вид на громады искрящих, лязгающих машин, шевеление суставчатых рычагов, зеркальную черноту оплавленных стен пещеры.

«Все таки я сделал это, – подумал он с ледяной рассудительностью. – Оказывается, я был неплохим актером».

Он повернулся обратно. Зрелище кошмарной кровавой бойни открылось ему. Развороченные туши пузырились розовой пеной, вытекающей из обнаженных легких. Дряблые складки нависали над пустыми глазницами, растоптанные щупальца плавали в луже тягучей черной жидкости, в которой закручивались красные разводы. Стеклянные стенки купола, словно вспотев, покрылись багровыми каплями, стекающими на пол, оставляя извилистые ручейки.

«Все-таки, тепловой луч был бы надежнее, – подумал Джек. – Но пострадала бы достоверность фильма. Нужно ведь эмоции показывать, а не просто тупо давить на курок».

Он повернулся и легкой походкой на усиленных каркасом ногах пошел прямиком к выходу. Шлюз еще предстояло как-то открыть, но это вопрос времени, а не страха за свою жизнь. Страх был крепко заперт в красивом сундучке с резной обивкой, который стоял на письменном столе среди груды книг, в комнате с плотно закрытыми окнами.