Текст книги "Воина миров. Второе пришествие"

С утра до вечера светилась панель микроскопа, Лозье напряженно вглядывался в мельтешение микроэлементов клеточной структуры. Производя тончайшее, деликатное вмешательство во внутренний мир клетки, он выстраивал будущую структуру вируса, идя по стопам своего учителя.

Многое из опыта с Ридлом пошло в дело и сейчас. Кое-что можно переделать, поскольку не надо создавать второй, маскировочный слой реакций, обманувший тогда Лозье. Теперь все быстрее и проще.

Глава 10

Прошло не много времени после того, как комнату с аквариумом покинул Лозье. Пленник неподвижной кучей лежал на дне стеклянного куба. Дверь открылась, впустила пригнувшегося перед низкой для него притолокой Иррата. После долгих тренировок его организм кое-как приспособился к земной тяжести. Вирус профессора Уотсона, возродивший иммунитет, вызвал общее укрепление, адаптация пошла заметно быстрее. Движения Иррата стали более быстрыми и точными.

Он пришел сюда в смешанных чувствах. в первый раз, когда пленника только доставили, Иррат не смог до конца проверить себя, взглянуть в ненавистные глаза – они были закрыты, чудовище спало, оглушенное снотворным. Однако то посещение вселило в Иррата уверенность. Он решил снова прийти сюда, один, без посторонних.

«Испытание надо завершить, – настраивал он себя, подходя к комнате. – Люди даже не знают, какой подарок делают для меня, давая возможность быть здесь».

Он замер на пороге, недоуменно глядя на стеклянный куб. Пленник снова спал.

«Какое невезение! Великое Время, зачем ты так шутишь со мной? Снова я пришел сюда, когда его накачали до потери сознания».

Он поколебался немного, но все же решился и вошел. Притворил дверь, чтобы внешние звуки не мешали, не нарушали атмосферу. Он хотел остаться вдвоем с чудовищем. Глаза в глаза.

Иррат подошел к стеклу, приложил ладонь. Прохладное стекло запотело, окружило кисть с длинными пальцами туманным ореолом, теплая рука выдала волнение марсианина. Мутный контур постепенно стягивался, словно рука всасывала свой след обратно. Ладонь ощутила слабый толчок, легкую дрожь. Иррат перевел взгляд со своих пальцев внутрь, сфокусировался на темной туше перед собой. Отдернул руку, отпрянул, отступил на шаг. на него смотрели блестящие, немигающие, черные глаза, в которых зияла космическая пустота и ледяной холод.

Снотворное отпустило чудовище так же быстро, как овладело им. Тварь видела перед собой своего раба. Он стоял в шаге перед ним, отделенный тонким стеклом, настолько прозрачным, что можно не заметить. Раб замер в нерешительности, с поднятой будто в приветственном жесте рукой.

Мысли закипели в огромном мозгу чудовища, ускоряя свой бег, стряхивая груз химиката, набирая обороты для обычного ритма. Пленник анализировал. Раб стоит по ту сторону, на территории врага, передвигается свободно, одет в чистое, без усиливающего мускулы каркаса. Раб заодно с врагом. Этого следовало ожидать. Непонятно только, как он попал сюда. Но это раб, а все рабы должны подчиняться.

– Открой клетку! – резким лаем стегнула тварь стоящего перед ней. Яростный крик стремился пробуравить стекло, разнести его в крошку, оглушить раба, пинком погнать исполнять приказ.

Иррат вздрогнул, перевел взгляд на поднятую руку, одернул ее, сжал кулак. «Нет, не дождешься, – подумал Иррат и сам поразился силе своего решения. – Это ты за стеклом, а не я. Ты – пленник, а я – свободен». Простая мысль оказала волшебное, преображающее действие. Широкая улыбка растянула полные губы, Иррат нагнулся к аквариуму, протянул руку и легонько постучал пальцем.

Чудовище бешено взревело, неразборчиво, захлебываясь от ярости. Одно из щупалец взвилось над тушей, обрушилось на стекло, хлестко шлепнуло плетью. Иррат не двинулся. Он улыбнулся еще шире, снова легонько постучал пальцем по стеклу, а затем повернулся спиной и пошел за стулом. в спину ударил очередной гневный окрик.

«Ори, беснуйся, – думал Иррат, неся стул и ставя его поближе. – Посмотрим, что можно с тобой сделать».

Он уселся, по хозяйски закинул ногу на ногу жестом, подсмотренным у людей. Сложил руки на груди, продолжая улыбаться, уставился на перекошенную морду чудовища.

«Итак, с чего же начать? – Иррат неторопливо подыскивал слова, которыми будет ломать волю твари. – Его надо поставить на место, пусть увидит, что его время кончилось. Сломить сопротивление, проникнуть в его поганый мозг, узнать, что там скрывается. Это может очень помочь людям, ведь они не могут разговаривать с ним. Им даже в голову не пришло, что с ним можно поговорить. а может быть, они берегли меня? Боялись, что это будет слишком тяжело? Нет. Я должен сделать это даже для себя самого. У меня нет выбора».

– Кричать бесполезно, – сказал Иррат медленно и спокойно. – Ты в моей власти… мыслитель!

Пленник взревел, заскрежетал на высокой ноте. Клубок щупалец извивался, словно они собирались задушить друг друга.

– Придется тебе смириться, – продолжал Иррат. – Будем разговаривать.

Треугольный рот чавкнул, захрипел, с него сорвалась капля слюны.

– Я не разговариваю с пищей, – произнесла тварь, словно отхаркиваясь.

– Хм, выхода у тебя другого нет. Или ты можешь заткнуть уши? – Иррат засмеялся. Он ощущал небывалый прилив сил. Легкость, с которой удалось заставить пленника отвечать, наполнила его уверенностью. ни один из живущих сейчас марсиан не мог разговаривать так с тираном. Иррат единственный во всей вселенной, первый, кому выпало такое счастье.

– Вы больше нам не нужны, здесь полно рабов, хватит на тысячи лет!

– Не торопи события, тварь! – воскликнул Иррат. – Вы заперты на жалком клочке земли, вам не выбраться оттуда.

– Вы даже не знаете, что ожидает вас. Но осталось недолго. Приготовления почти завершены. Вас ничто не спасет! – чудовище сипло залаяло, изображая смех. – Планета уже наша!

– Тупое самомнение. Легенды правы, это всегда было вашей главной особенностью. Вы не можете поверить, что кто-то окажется сильнее вас.

– Раб не может быть сильнее!

– Я уже сильнее, – сжав зубы проговорил Иррат. – Я уничтожил всех вас на своем снаряде. Весь поганый выводок выкинул в пространство. Я обманул вашу отраву!

– Ты будешь уничтожен, – прохрипел пленник. – Когда меня освободят, будь рядом. Мне нужно будет поесть.

Он снова зашелся в лающем смехе, маслянисто поблескивающие бока заколыхались, внутри что-то булькало.

– Кто тебя освободит, тварь? – Иррат усмехнулся. – Кого ты хочешь обмануть?

– Скоро мы начнем окончательный захват. Перед нами не устоит ничто. – Он ударил в стекло перед собой. – Даже этот стеклянный ящик.

– Ты сошел с ума, мыслитель. Воздух отравит тебя, ты растечешься вонючей лужей, если подышишь здешним воздухом без своей защиты. Люди рассказали мне, чем кончилась ваша первая попытка.

– Значит, мы были правы. Но это не важно. Я уже разделился на этой планете. и когда меня освободят, я успею рассказать все, что узнал здесь.

Иррат задумался, забыв на мгновение, кто перед ним. Чудовище заронило в его душу зерна страшных догадок.

«Проклятые мыслители! Какие выводы он мог сделать, анализируя увиденное? Он мог многое узнать и понять из того, что делали с ним во время опытов. Он мог догадаться, что люди использовали его, чтобы усилить свое могущество. Если его освободят, он может рассказать об этом. Тогда спасения не будет».

Он вскочил в смятении, пытаясь сообразить, как лучше поступить. Кого-то надо предупредить, рассказать о грозящей опасности.

«Твари действительно готовят прорыв на эту сторону. и мы стоим как раз у них на пути. Возможно, они никогда не спасут его. Они скорее сметут все лучами, оставив только дым и пепел. Но нас уже не будет в живых, чтобы сожалеть об этом».

Иррат пошел к выходу. За его спиной чудовище заворочалось, натужно повернулось в его сторону и закричало, изрыгая ненависть подобно вулкану.

– Беги, раб! Я скоро выпью тебя до капли!

Вопли перешли в клокочущий скрежет, тварь захлебывалась яростью, пожирающей ее изнутри. Иррат уже был в коридоре, бежал, преодолевая боль в слабеющих ногах, чтобы найти Доктора, рассказать о грядущей угрозе.

«Людям надо спешить! Храни их, Время, дай им успеть!»

Глава 11

После того, как Аннет сообщила о прибытии таких интересных личностей, Кларк отправился к ним сам. Его подталкивало любопытство и целый ворох вопросов, требовавших немедленного выяснения.

«С Джеком Ридлом все понятно. Зачем-то понадобился профессору, теперь снова свободен, вернулся продолжать борьбу. Тем более, зная, каких успехов нам удалось достичь. Оно и к лучшему – солдаты должны получать иногда отпуск, бывать в тылу, видеть, за что идут в бой. Воинский дух это только укрепляет».

Кулибин интересовал Кларка гораздо больше. Он помнил еще, как заинтересовало его сообщение о великане, замеченном наблюдателями среди партизан. Таких людей нужно либо привлекать на свою сторону, либо избавляться от них, несмотря на сиюминутную полезность. Слишком мощная фигура, с огромным потенциалом влияния, даже если у него нет такой цели, то им всегда можно попытаться воспользоваться. и лучше, если Кларку удастся сделать это первому.

«С такими данными трудно оставаться в стороне, – размышления Кларка были в значительной степени автобиографичными. – не в мужской природе спокойно игнорировать такую возможность проявить себя. Каким бы исключительным умом он не обладал, сила будет требовать выхода, особенно, когда вокруг столько возможностей для ее применения.

Но если окажется, что у этого русского есть хоть малейшие притязания на влияние, ничего не поделаешь, придется им пожертвовать без сожаления. Любая незначительная угроза, даже намек на нее, может развиться до таких масштабов, когда с ней уже не справиться».

Кларк называл свою методику работы с кадрами «прополкой». Лучше избавиться от хорошего бойца, чем допустить, чтобы в отряде появился человек, способный в будущем подорвать авторитет командира. Даже если он не собирается занять его место.

Аннет похлопотала, чтобы Джека и Ивана поселили вместе. Это давало больше поводов, чтобы приходить к ним, да и Джек оказывался под присмотром Ивана, которого было не трудно теперь просить рассказать о каких-нибудь подмеченных странностях в поведении Джека. Девушку продолжал волновать эксперимент Уотсона, она решила понаблюдать за Джеком, чтобы понять, можно ли теперь на него положиться.

Войдя в комнатку, где обустраивались Джек и Иван, Кларк застыл на пороге.

«Да, этот случай потребует особого внимания. Стыдно признаться, но я оказался не готов».

Собственные габариты Кларка не давали ему повода комплексовать, он давно научился пользоваться производимым эффектом. Но сейчас он словно оказался по ту сторону, испытывая те же чувства, которые, как он теперь понимал, испытывали люди при общении с ним. Кулибин осторожно передвигался по комнате, стараясь не задеть Джека в созданной им самим тесноте. Они не замечали вошедшего.

Взяв себя в руки, Кларк сказал:

– Ну, как разместились?

От неожиданности Кулибин резко повернулся, толкнул могучим плечом Джека, отчего тот отлетел к стене.

– Разместились отлично, командир! – отрапортовал Иван, вытягиваясь в струнку. от этого он стал еще выше и едва не касался потолка.

– Я выделю вам помещение попросторнее, – сказал Кларк, поглядывая, как Джек потирает ушибленное место.

– Было бы неплохо, – проворчал Джек.

– Ну, как вам наши хоромы? – с плохо скрываемой гордостью спросил Кларк.

– Впечатляет, – согласился Джек. – И все это, пока меня не было.

– Да, надо было действовать быстро, – ответил Кларк. – Старое место стало небезопасным. Пришлось свернуть там все операции. – Он устал задирать голову, глядя на Кулибина, сказал: – Присядьте, что стоять? У нас тут атмосфера простая, без муштры.

Теперь Кларк мог смотреть на Ивана с привычного ракурса, сверху вниз, что вернуло ему привычный настрой. Нависавшая над ним громада мышц стесняла не только движения, но и мешала спокойно думать.

– Значит, мистер Ридл, вы больше не нужны в штабе?

– Да, профессор сделал все, что мог, вот я и решил вернуться.

«Совсем ни к чему рассказывать все подробности, – решил Джек. – Никого не касается, что случилось со мной. Дайте мне только возможность сражаться».

– Вот и отлично, нам всегда нужны опытные бойцы, – он переключил внимание на Кулибина. – Ну, а вы какими судьбами? Тоже руки чешутся? – Кларк кивнул на тяжелые, с голову, кулаки Ивана. – Понимаю. Сам хожу вместе с отрядом, не даю крови застояться.

Кулибин смущенно опустил глаза, сказал:

– Ну, не только за этим. Решил, что надо посмотреть, как тут мои штуковины, пригождаются ли, может, есть какие-то замечания.

Кларк удивленно вскинул брови.

– Так это ваше? Вот не ожидал, такой светлый ум, при ваших данных… – тут он спохватился, добавил: – Поймите правильно, я не хочу сказать…

– Ерунда, – перебил его Кулибин. – Я привык. Но сейчас такое время, что могут пригодиться любые способности, не так ли? Так что от участия в ваших походах я не откажусь. Даже рад буду.

«Еще бы, – подумал Джек. – Аннет небось требуется защита, поддержка в трудный момент».

– Я вам тут еще кое-что привез, из нового, – продолжал Иван. – Это не мое изобретение, другие ребята постарались. Меня попросили проверить, будет ли польза.

«Новое оружие? – Кларк встряхнулся. – Вот так сюрприз. Почему же не предупредили, что его доставят сегодня?»

– Что за оружие? – нетерпеливо спросил он.

– Да это, вообще-то, не оружие… – смущенно сказал Кулибин. – Но вещица полезная. Я ее даже на склад не решился отдать, мало ли, разобьют. Экземпляр опытный пока.

Кулибин вытащил из-под кучи мешков в углу тот самый ящик, который таскал с собой всю дорогу. Толстыми, как сардельки, пальцами пощелкал замками, сразу показавшимися игрушечными, хлипкими, распахнул крышку. в плотно свернутой толстой прокладке, защищающей от резких ударов, лежала плоская стеклянная панель. Сбоку ровными мотками был скручен витой кабель, в отдельном отсеке лежала небольшая коробочка, поблескивающая стеклянным глазком.

– Зачем нам это? – не скрывая разочарования, спросил Кларк.

– Это замечательная штука, – охотно начал объяснять Кулибин. – Закрепив это, – он ткнул пальцем в коробочку, – где-нибудь снаружи, вы сможете здесь, внизу, смотреть на панель и видеть, что твориться сверху. Искусственный глаз, чудо техники с марсианского снаряда. Нам пришлось изрядно поломать голову, чтобы понять, как он работает. Но теперь, если окажется, что от него будет польза, мы сможем дать вам много таких вещиц.

– Забавно, – протянул Кларк, стараясь сразу продумать возможные выгоды.

Джек настороженно разглядывал прибор. Ему никогда не приходилось видеть образцы марсианской техники так близко, не считая того ужасного случая, когда он столкнулся с брошенными трупами пехотинцев. Он отметил, как Иван по-хозяйски обращается с прибором.

– Вот и я говорю, – подхватил Иван. – Предлагаю немедленно провести опыт. Наверху еще достаточно светло, можно проверить прямо сейчас.

– Да, это было бы интересно, – ответил Кларк. Но один вопрос ему все не давал покоя. – А как насчет нового оружия, которое нам обещали? Нам нужны серьезные пушки, как ни крути, а хитростью тварей не одолеть.

– Я оставил ребятам инструкции, – с готовностью сказал Кулибин. – Они скоро закончат новые образцы ракет. Там будет применяться такой же глаз, как в этом приборе, – он любовно провел ладонью по гладкой стеклянной поверхности, темнеющей в ящике. – Поэтому нужно сначала проверить его, чтобы знать, не будет ли проблем.

Кларк кивал, находя в словах Кулибина подтверждение, что его ожидания не напрасны. «Солдаты слишком долго не выполняли серьезных поручений. Нельзя заставлять их постоянно обустраивать станции. Так и оружие держать разучатся. Нет, мне это совсем не нужно. Мне нужна атака, стремительная, сокрушительная, которая даст нам трофеи, стратегические преимущества. Без решительного боя героем не станешь. Нужно как-то подстегнуть развитие событий. План начинает буксовать, захлебываться рутиной. Нужна свежая кровь, нужно уничтожить хотя бы несколько тварей, чтобы люди продолжали помнить, что не зря выбрали меня. Чтобы продолжали думать, что это их выбор. Действительно адекватный, правильный выбор. и вот тогда, когда начнется активная стадия противостояния, план раскроется во всей мощи».

Джек заметил, с каким вниманием Фирби слушает Кулибина. Он снова краем сознания отмечал не совсем обычное для себя аналитическое состояние, тонким, но напористым родничком струящееся в спокойной глубине сознания. Это было странно, он никогда раньше не отличался способностью к тщательному осмыслению, разглядыванию многообразия фактов, обнаружению скрытых связей между явлениями. Джек отключился от разговора, наблюдая за реакцией командира, подмечая оттенки выражения грубого, темно-коричневого лица, мимику, когда он произносил что-то, обсуждая с Иваном подробности испытания нового прибора.

«Командиру очень нужно новое оружие, – думал Джек. – Резонно, он обязан заботиться о боеспособности отряда. Тем более, после того, как люди оказали такое доверие, оценили предложение использовать подземку, поставили его во главе отряда. Вот только что нам даст получение всего лишь новой партии ракет, пусть и более совершенных, но не меняющих кардинально подход к ведению боя? Достаточно ли будет этого, чтобы начать выигрывать сражения, теснить захватчиков, уничтожать их в собственном логове? Уотсон был все-таки прав – у марсиан должен быть единый центр управления. Неужели какие-то ракеты помогут нам проникнуть туда? Почему Фирби так рвется в бой? не спешит ли он? Артиллерист. Он не может устоять, когда речь идет о пушке большего калибра. Но решает ли исход войны размер снаряда, величина воронки?»

Джек выпал из задумчивости, увидел, что командир с Кулибиным, стоявшие до этого неподвижно, засобирались. Иван закрыл ящик и подхватил его обеими руками.

– Решили испытать? – спросил Джек.

– Пойдемте с нами, – сказал Кулибин. – Вам должно понравиться.

Глава 12

– Бодренькая погодка! – заявил Кулибин после возвращения с наружного поста наблюдения. – Но зимой я бы это называть не рискнул. не видели вы настоящей зимы, ребятки!

Прокопавшись полчаса, Кулибин установил среди развалин вестибюля станции камеру. Вечерело, пасмурное небо темнело быстро, инженер торопился, надеялся, что будет еще достаточно светло, чтобы разглядеть на панели хоть что-то. Хоть Салье и убеждал, что чувствительности аппарата должно хватить даже для ночных наблюдений, Иван все же хотел провести первую демонстрацию в светлое время, чтобы эффект был максимально впечатляющим.

Двое дозорных, чья дневная смена подходила к концу, обрадовались приказу командира. Их вахта прекращалась досрочно, чтобы они также могли принять участие в проверке прибора, сравнить передаваемую им картинку с тем, что только что наблюдали воочию. Это будет имитация рабочего режима применения наблюдательной камеры.

Бухту кабеля протянули с поверхности прямо в ближайшее помещение станции, первое, встречающееся после спуска вниз. Если все пройдет удачно, здесь оборудуют подземный пост наблюдения, на котором дозорные будут в тепле и уюте следить за панелями. Докладывать о происходящем будет тоже удобно, командир сможет заходить сюда лично. Обычно, если происходило что-нибудь важное, с наружного поста отправлялся вниз посыльный, поскольку использовать рацию запрещалось – требовалась полная тишина.

– У нас есть шанс проверить панель в обстановке, приближенной к боевой, – сказал Кулибин командиру. – Когда мы спускались, где-то за развалинами послышался звук одной из машин. Ребята говорят, это очередной патруль. Если пойдет мимо – сможем рассмотреть очень подробно. Хорошо, что сейчас наверху никого нет из наших. Лучшего момента для проверки и не придумаешь.

Кулибин закрепил вертикально стеклянную панель у стены, пригласил всех занять места. с гордым видом приготовился торжественно включить прибор.

– Включайте, пока патруль не ушел, – приказал командир.

Десяток внимательных взглядов впился в стекло, зеркалом отражавшее серьезные лица. Для всех, кроме Кулибина, происходящее было маленьким чудом, даже несмотря на объяснения, которыми щедро сыпал инженер.

Кулибин сунул руку за панель, чем-то щелкнул. Зеркальная поверхность вспыхнула, отблески заиграли на лицах зрителей в сгустившейся темноте. Панель медленно уменьшала яркость, неравномерно темнея. Пятна начали складываться в движущиеся силуэты, обрели четкие очертания. Что-то двигалось, совершало повторяющиеся движения, качалось, изгибалось, выбрасывало клубы пара. Парой секунд позже картинка налилась цветом, в центре мелькнула зеленая вспышка, на мгновение все заволокло светящимся туманом.

– Что это? – спросил Фирби.

– Патруль? – неуверенно предположил Кулибин.

– Это не может быть патруль, – произнес один из дозорных. – Патрульная машина не имеет таких деталей. Это, должно быть, треножник.

– Треножники больше не ходят, – начал спорить его напарник. – К тому же, такую махину мы бы заметили. Он слишком высок, чтобы спрятаться за развалинами.

– Что это такое? – повторил Фирби.

– Возможно, я неправильно поставил камеру, – с сомнением сказал Кулибин. Он взял панель, осторожно, чтобы не дернуть за кабель, поднял и перевернул. – Так лучше?

– Нисколько, – ответил первый дозорный. – Так еще хуже. Видите этот сустав? Он теперь перевернут. Верните панель обратно.

Кулибин снова поставил ее к стене. Несколько мгновений собравшиеся вглядывались в изображение, полностью занятое конструкцией, – даже только ее частью, – состоящей из странного сочетания суставов, рычагов, блестящих металлических плоскостей и щитков. Механизм привычно для марсианской техники исторгал из суставов облака зеленоватого пара, искрился, двигался в направлении, которое невозможно было определить.

– Оно приближается, – воскликнула Аннет. – Видите, все немного увеличилось. Эта машина идет прямо на камеру.

«Зоркий глаз, – подумал Джек. – Флирт с кинооператором не прошел даром».

Теперь панель вмещала еще меньшую часть машины, по которой определить ее назначение было еще тяжелее.

– Вам не кажется, – Фирби хмуро взглянул на Кулибина, – что ваша камера не работает?

– Пока нет, а в чем дело?

– Таких машин у марсиан нет. Ваша панель может показывать то, чего нет в природе?

Инженер задумался. Он вспомнил последние опыты Салье, когда они испытывали камеру в лаборатории. Картинка поражала всех четкостью, яркостью, точностью передачи цвета. Панель позволяла рассмотреть мельчайшие детали предметов. «Если ее установить достаточно близко», – подумал Иван.

– Машина слишком близко к камере, – уверенно произнес он. – Она просто не помещается в поле зрения. Нам надо подождать, пока она отойдет подальше…

– Она остановилась, – сказала Аннет.

Картинка замерла. Было видно, что корпус, в той части, что вмещало изображение, чуть заметно подрагивает, удерживая равновесие, но активное движение действительно прекратилось.

– Иван, а куда вы направили камеру? – спросила девушка.

– В сторону звука, – ответил он. – Ребята сказали, откуда он приближается. Я в развалинах слабо ориентируюсь.

– То есть машина прошла по развалинам?

– Не может быть, – заявил второй дозорный. – Патрульные машины ходят только по улицам. У них ноги коротки, – он ухмыльнулся. – В развалины они посылают только пехоту.

– Кажется, ваш прибор еще нуждается в доработке, – заметил Фирби.

– Несомненно, – кивнул Кулибин. – Но общее впечатление… в принципе, по-моему, польза от него есть.

– Будет. Если его переделать, – категорично ответил Фирби. – А сейчас я предпочел бы иметь наверху людей.

– Есть, командир! – дозорные кинулись обратно на посты, чтобы восстановить реальную картину происходящего. Их воодушевляло, что командир не теряет контроль даже в самой загадочной ситуации.

Дверь хлопнула за ними, с потолка осыпалась штукатурка, припорошила белесой пылью стекло панели. Фирби тихо выругался, обещая напомнить дозорным правила поведения, но закончить витиеватую фразу не успел. Сразу за первым, последовал еще один удар. Облако пыли повисло в комнате, медленно опускаясь от потолка. Стены дрогнули.

– Взрывы? – крикнула Аннет.

– Там нечему взрываться, – вставая ответил Фирби.

Все повернулись к выходу, пропуская командира вперед. Громыхнуло сильнее, Кулибин кинулся отсоединять панель, чтобы защитить от падающих кусков облицовки потолка. Прижал стекло к себе, догнал Аннет. в комнате за закрывшейся дверью что-то упало.

Джек, молчавший все время, пока шла демонстрация удивительного прибора, произнес тоном, спокойствие которого поразило даже его самого:

– Нужно вооружиться. Аннет, где арсенал?

– Пойдемте за мной, я покажу.

– Надо спрятать панель, – напомнил Кулибин. – Она не должна пострадать.

– Там и спрячете, – отрезала Аннет, увлекая мужчин за собой в хорошо известные ей переходы.

Они быстро добрались до арсенала. Туда успели прибежать многие партизаны, которые были недалеко, образовалась давка, все хотели быть во всеоружии, чтобы оказать отпор врагу. в том, что атакуют марсиане, они не сомневались, но что именно они атакуют – не знал никто.

Землетрясение продолжалось. Толчки были все сильнее, в некоторых местах со стен коридоров начала откалываться кафельная плитка, вскрывая места последнего, не очень качественного ремонта. Под ногами захрустело керамическое крошево. Кто-то поскользнулся.

Попав наконец в арсенал, Аннет приказала выдать необходимое своим спутникам. Джек отметил, что влияние Аннет в отряде действительно достаточно велико, раз солдат, работавший в арсенале, бросился выполнять ее распоряжение, как если бы приказывал командир базы.

Солдат вернулся быстро, притащил охапкой, как поленья, винтовки с глушителями. Бросил на стол связку гранат, точно вязанку репчатого лука. Вывалил несколько коробок магазинов и пулемет Томпсона с гирляндой разгонных катушек Гаусса на коротком стволе.

– Приятель, – обратился к солдату Кулибин, – а ракеты реактивные у тебя остались?

Он раздвинул стоящих перед ним Аннет и Джека, протиснулся ближе, навис горой над хозяином арсенала. Тот оценил габариты, прищурился, расплылся в ухмылке знатока, понимающего, о чем его просят, исчез среди стеллажей.

– Нормальную вещь надо брать, проверенную. Да, Джек?

– Ну уж не гранату, это точно, – поддержал его Ридл. – Ты из нее в пылу сражения можешь и сок выдавить.

Кулибин зычно хохотнул, сотрясся всем телом.

Солдат вернулся, натужно таща под мышкой трубу с острым концом – ракету. Другой рукой, удерживая изо всех сил, волочил штатив с пусковым рельсом.

– Дай-ка, дружище, – потянулся Иван через стол, – не так ты обращаешься…

Он нагнулся, выхватил лапищей ракету, закинул словно лопату на плечо. Взял штатив, сунул под мышку, прижал локтем.

– Последняя, что ли? – с сожалением в глазах спросил Иван.

– Единственная, – в тон ему ответил солдат.

– Ну, буду целиться лучше.

Кулибин поднял свои железки над головой, чтобы никого не зашибить в толпе, стал продвигаться к выходу.

– Тогда это нам, – сказала Аннет.

Они с Джеком забрали все, что выложил для них солдат, поспешили за Кулибиным. Тот грохнул штативом об косяк, чуть не выворотил его, распугал собравшихся партизан, вылез в коридор, как медведь из берлоги, тяжело потопал туда, куда бежали уже успевшие вооружиться солдаты.

Джек быстро шел позади, следуя за Аннет, которая бежала рядом с Кулибиным. Для великана это был спокойный, размеренный шаг. Глядя, как Иван несет на плече ракету, похожую на железное бревно, Джек подумал: «Да, нам нужны серьезные пушки. По крайней мере, сейчас».

С тех пор, как покинули несостоявшийся наблюдательный пост, командира не видели. Фирби координировал партизан, формировал команды, которым надлежало действовать независимо, в разных концах станции. Убежище имело несколько выходов на поверхность через вентиляционные шахты. Оставался еще главный выход, единственный, о котором в обычной жизни известно пассажирам, но станция была изучена вдоль и поперек, чтобы использовать ее потенциал с полной отдачей.

Кларк нервничал – до сих пор нет сведений от дозорных. Посыльный, отправленный к ним чуть позже, также не вернулся, что привело Кларка в еле скрываемое бешенство. Взяв себя в руки, он рассудил, что случилось нечто из ряда вон. Это вынуждало применить резервный план, предполагающий отражение атаки на базу, если она будет раскрыта. Но смутные подозрения все еще держали его в нерешительности – атака, если бы развивалась по предполагаемой схеме, должна была начаться с вестибюля. Но оттуда не поступало никаких сведений, не проникали враги, но и не возвращались свои.

Рисковать не было смысла. Кларк скомандовал покинуть базу по подземным туннелям, уводить людей в противоположную от входа с поверхности сторону. Брать самое необходимое. Марсиане не забирают захваченные трофеи, только живых людей. Если атаку удастся пережить, можно будет вернуться и занять это место снова. Если они не зальют станцию черным газом. в таком случае…

План Кларка, как всегда, разветвлялся, предусматривал обходные пути, варианты действий, запасные ходы, скрытые маневры. Обстоятельства двигали Кларка по нужной траектории, словно поезд по рельсам, переключая, где надо, стрелки, позволяли двигаться с максимальной скоростью. Это не время для обдумывания, это время незамедлительных действий. Кларк был в своей стихии.

Аннет остановилась, чтобы поговорить с одним из партизан, командиром невысокого ранга, который сноровисто отдавал приказы, направляя людской поток. Она перекинулась с ним парой фраз, вернулась к ждавшим в стороне Джеку и Ивану, потащила за собой.

– Куда мы идем? – спросил Джек, потерявший ориентацию в путанице служебных коридоров, пронизывающих толщу земли за стенами пассажирских залов станции. Коридоров было такое множество, что Джек заблудился бы после двух поворотов, но Аннет уверенно тянула товарищей за собой.

– Эвакуация. Нужно выйти на платформу.

– Мы поедем на поезде? – спросил Кулибин.

– Нет, у нас нет энергии, чтобы запустить поезд. Мы поедем на вагонетках, их достаточно много. а если не хватит – пойдем пешком.

– Но куда? – Джек настойчиво добивался своего.

– На соседнюю базу, станция Парсон-сквер, – ответила Аннет, словно это было настолько просто, что догадается ребенок.

«А новый командир – не промах. Все зашло намного дальше, чем я предполагал. и как ему удалось провернуть все это за такой короткий срок?»

– Как вы все это успели? – спросил Джек.

– Что успели?

– Сколько у вас уже занято станций?

– Пока только три.

– Три? – Джек даже сбился с шага.

«Оборудовать три базы, имея вначале всего лишь два десятка людей в жалком форпосте?»

Джек попытался сосчитать, сколько видел людей за все время, пока был на этой стации. Слишком много. Что-то здесь не складывалось в стройную картину.