Текст книги "Демоны рая"

* * *

Гоген Хан, хозяин и смотритель “Серого Кардинала”, сидел перед стеной мониторов и угрюмо следил за происходящим в одной из его комнат представлением. В спектакле были задействованы трое: огромный косматый зверь, чокнутый сибер и свалившийся, наверное, с Луны мальчишка. Троица уже успела славно поорать, перевернуть и поломать мебель, слегка пострелять и немного подраться. Теперь гости выясняли отношения, и это действо могло быть забавным, если б оно происходило в декорациях на театральной сцене, а не в чинном заведении Гогена.

Нормально объясняться из всей троицы мог, кажется, только сибер. Звероподобный великан издавал какие-то невнятные звуки и неловко жестикулировал. Мальчишка был словно оглушен, у него не получалось объяснить даже самые элементарные вещи, он не мог выразить свои простенькие, в общем-то, мысли, он заикался и беспомощно мямлил – казалось, что он позабыл человеческую речь, растерял большую часть словарного запаса. Недоумевающий сибер-друг сыпал вопросами, еще больше смущая мальчика. Сибер выглядел на редкость несообразительным, он никак не мог взять в толк то, что для Гогена уже перестало быть тайной.

Гоген Хан понял, что косматый зверь как-то узнал о предательстве и поделился своими опасениями с мальчишкой. Паренек, который секунду назад собирался убить великана, тут же забыл о своих намерениях и призвал всех к переговорам. Им нужно было придумать, как спасти своего вожака, а они пока даже объясниться толком не могли.

Гоген Хан понял, что пришло время вмешаться, если он хочет избавиться от неудобных постояльцев и возможных проблем. Гоген снял наушники, отключил мониторы и вышел из комнаты.

Он торопился.

Он собирался помочь гостям.

Причем, совершенно бесплатно.

* * *

Перед воротами Яр обернулся.

Хурбы так и стояли возле мусорного контейнера. Их можно было спалить одним выстрелом, и Яр, наверное, так бы и поступил, имейся у него в запасе хотя бы еще один огнеплюй.

– Заходи быстро, ничему не удивляйся, – сказал Номер Первый.

Ворота плавно поднялись. Они хоть и выглядели неказисто, но открывались легко, без скрипа. Из темноты проема пахнуло неприятным холодком. Где-то в черной глубине засветился крохотный огонек, через секунду вспыхнул еще один, и еще, и еще – ближе и ближе. Цепочка последовательно загорающихся светлячков, кажется, обозначала путь.

– А чего это там так темно? – спросил Яр.

– Это место не для людей, – ответил Номер Первый. – А местные сиберы и в темноте замечательно ориентируются. Но ты не беспокойся, у нас кое-что припасено.

Номер Второй шагнул к висящему возле ворот ящику, провел рукой перед светящейся рамкой сенсора. Тихо щелкнув, ящик медленно раскрылся. Внутри обнаружились четыре матовых цилиндра.

– Бери, – велел Номер Первый.

Это были фонари незнакомой Яру конструкции. Они давали странный синеватый свет, от которого неприятно кололо в глазах.

– А в деревне у нас были факелы, – зачем-то сказал Яр и, подняв фонарь повыше, направил яркий луч в сторону оставшихся позади хурбов. Ему показалось, что в синеватом свете кошмарные фигуры стали выглядеть несколько иначе, но приглядеться к ним не позволил Номер Первый. Он довольно грубо подтолкнул Яра в спину и вместе с ним вошел в открытые ворота.

Тяжелая панель плавно опустилась; тихо чавкнув, сработал механизм замка, и Яру сразу сделалось спокойней – об оставшихся возле контейнера хурбах можно было не думать. Он сделал три осторожных шага, ориентируясь на линию светлячков, следуя за вдруг ускорившимися спутниками. Проморгался, привыкая к сумраку и колючему свету фонарей. Разглядел плоские белые – наверное, холодильные – шкафы, длинные полки и узкие, словно лавки, столы. Увидал нечто отвратительное, страшное, но не сразу понял, что это такое. А когда понял, остановился, трудно дыша, сдерживая отдающие едким спазмы.

– Что это за место? – Он с трудом отвел глаза от прозрачных, наполненных жидкостью пакетов. – Где мы?

– В твоей клинике, – не оборачиваясь, ответил Номер Первый. – Это склад биоматериала. Морг, иначе говоря… Да ты не пялься по сторонам, ты вперед гляди!

Яр и рад бы был глядеть только вперед, но не получалось. Очень уж жуткое было место. Теперь ему чудилось шевеление в отвратительных пакетах, он краем глаза ловил неясное движение за столами, ему мерещились доносящиеся из шкафов шорохи и стуки. И он совсем не удивился, заметив выдвинувшегося из темноты хурба.

– Погодите, – сдавленным шепотом позвал Яр ушедших вперед провожатых. Он помнил, что ему нельзя далеко от них отрываться. Но вот они, кажется, об этом забыли, торопясь исполнить свою миссию.

– Стойте! – Яр прибавил шагу, пытаясь точно вспомнить, какую дистанцию советовали ему держать защитники. – Здесь хурб! Да подождите вы! Эй!..

Он побежал.

Синие фонари провожатых оказались дальше, чем он думал, – оценить расстояние в сумраке было непросто. Яр семенил, придерживая одной рукой сваливающуюся трубу огнеплюя, озирался. Он слышал глухой топот впереди, но не мог понять, то ли это отзвуки его шагов множатся гулким помещением, то ли, действительно, назвавшиеся защитниками люди бегут от него. Ему бы остановиться, вслушаться – но тогда он окончательно отстанет от провожатых.

Фонари вдруг погасли.

Со стуком отлетела дверца одного из шкафов, и Яр едва успел увернуться от объятий выпрыгнувшего на него хурба.

– Стойте, вы! – заорал он во весь голос, не вполне понимая, что происходит, но догадываясь уже, что от крика толку не будет.

– Стойте, предатели!

Он швырнул свой фонарь в темное пространство между шкафами, угадав, что там прячется еще один хурб. Выхватил тесак, ударил в поднявшуюся на пути тень. Клинок скользнул по мягкому металлу – это оказался не хурб, это здешний сибер торопился к месту шумного беспорядка. Яр оттолкнул безмозглую машину, вспрыгнул на стол, раздавив один из пакетов с отвратительным скользким содержимым.

– Я же вас достану! Стойте, если жить хотите!

Огнеплюй бился о колено. Мысль об убийстве людей больше не ужасала Яра.

– Стойте!!

Впереди что-то оглушительно лязгнуло. Яр успел увидеть опустившуюся преграду, и только поэтому не разбил об нее голову. Неудачно сгруппировавшись, он боком влетел в железную решетку, охнул, слабея от боли и сползая на пол. Но для того, чтобы прийти в чувство и оправиться, ему понадобились ровно две секунды. Две секунды – и он, забыв о слабости и боли, поднялся на ноги, прижался спиной к решетке и оскалился, будто оказавшийся в ловушке космач.

У него были нож и запрятанный в трубе огонь.

Он не собирался сдаваться без боя.

* * *

В разгромленную комнату Гоген Хан вошел как хозяин – без стука, без предупреждения. Заблокированный, но слегка усовершенствованный замок не задержал смотрителя музея: Гоген ногой распахнул отперевшуюся перед ним дверь и с порога рявкнул:

– Слушайте меня!

Он умел привлечь к себе внимание, когда это было нужно.

– Вашего Яра увезли в “Мэжик-Медик”. Если хотите его догнать, если собираетесь ему помочь, делайте, как я скажу.

Его услышали, его поняли, ему даже поверили.

– Я вызвал грузовое такси. – Гоген встал посреди комнаты, широко расставив ноги и подперев бока руками. – Минут через десять оно будет у главного входа. Вы не теряйте времени даром, собирайтесь, но берите лишь самое необходимое. Я провожу вас до такси, а оно доставит вас на место. Что будет дальше – не моя забота. Но, думаю, ваш сибер там не заблудится.

– Кто были эти люди? – спросил мальчишка, большими круглыми глазами глядя на смотрителя музея.

– Я не знаю, – ответил Гоген. – Но встречаться с ними еще раз мне совершенно не хочется.

– Друг Яр в опасности? – удивился сибер, опустив клинки и царапая ими дорогой ламинат пола.

– Я тебе только об этом и толкую! – сердито воскликнул паренек.

– Ничего не знаю, – замотал головой Гоген. – Решайте сами, кто в опасности, а кто нет. Такси за вами уже едет. О вещах не беспокойтесь. Я присмотрю за всем, что вы тут оставите, и за вашей машиной на парковке. Когда вернетесь, получите всё назад.

Гоген не верил, что они вернутся. Та парочка, что пришла в музей утром, представлялась ему более опасной, чем вооруженный карабином мальчишка, размахивающий длинными ножами сибер и могучее косматое чудище – пусть даже они сейчас помирятся, научатся вдруг понимать друг друга и станут сплоченной командой.

Эта троица была какая-то… ненастоящая. Они казались сошедшими с экрана актерами. Или даже ви-персонажами.

А те двое пришли из большой реальной жизни. Они знали, кто такой Гоген Хан. Они знали больше, чем знал Гоген Хан, – а уж ему-то было известно очень и очень многое.

Возможно, те двое были хурбами. Членами тайного общества или секты.

Впрочем, нет…

Гоген покачал головой, глядя, как начинают собираться его беспокойные и неудобные постояльцы.

Хурбы – это такие чудовища из детских кошмаров. Демоны, прячущиеся в темных углах, в шкафах и под кроватями.

Гоген был в этом уверен.

Ему даже казалось, что сегодня он сможет увидеть их, если захочет.

* * *

Крохотные искры, выстроившиеся на потолке зигзагом, мерцали, словно звезды за городом. Они едва тлели, почти ничего не освещая, и Яр с трудом различал предметы окружающей его обстановки, но подкрадывающихся хурбов он видел совершенно отчетливо – кажется, ему уже не нужен был свет, чтобы видеть этих тварей.

Хурбы не спешили – им незачем было спешить. Яр разбирал их голоса – тихое шуршание и потрескивание. И ему казалось, что он знает, о чем они сейчас переговариваются.

– Ближе, – шепнул он им. – Давайте ближе, ребята.

– Не обижайся на нас, – сказал из темноты Номер Первый. Судя по голосу, этот урод в шляпе был совсем рядом – метрах в четырех от Яра, позади него, за стальной решеткой.

– Это просто наша работа, – сказал Номер Второй. – Ничего личного.

Они не ушли. Они заманили его в ловушку, закрыли вход, заперли выход и теперь стояли рядом, прятались в темноте, дожидаясь скорой расправы. Яру не требовались объяснения, чтобы понять, почему они всё еще здесь. Эти уроды должны были удостовериться, что он мертв. Они обязаны были сопровождать его до самой смерти – такая у них была работа.

– Ты не волнуйся, мы смотрим не на тебя. Мы глядим в другую сторону.

Яр беззвучно усмехнулся. Да, сейчас он был повернут к предателям спиной, но чуть позже он собирался повернуться к ним лицом. И вот тогда…

– Ближе, ребята, – прошептал Яр. – Кучнее.

Шесть хурбов.

Только шесть.

А перед решеткой – сужение: стены сближаются, белые шкафы стоят тесней, столы не поместились здесь вовсе. Предатели, наверное, рассчитывали, что узкое место не позволит жертве ускользнуть в темноту, тем самым отсрочив свою смерть.

Но сегодня это сужение сыграет на пользу жертве.

Яр держал огнеплюй у бедра.

– Ближе, ребята. Ближе…

Он зажмурился, чтобы не ослепнуть, и отвернул лицо, чтоб не опалить кожу и брови. Выстрел последовал с небольшим опозданием – гулкий хлопок, всплеск, рев пламени. Тыльная часть огнеплюя ударилась о решетку – Яр с трудом удержал в руках оружие, перехватил его, обжигая ладони о вмиг разогревшийся металл, повел трубой чуть вверх и в сторону, чтобы ни одна тварь не смогла уйти от огненной струи.

Воздух раскалился и завонял так, что дышать стало невозможно. Лежащие на ближайших полках пакеты мгновенно растаяли в омерзительные лужи. Одна за другой принялись лопаться прозрачные круглые банки, расплескивая по стенам отвратительное содержимое. Вспучилась, запузырилась краска на белых шкафах; вспыхнула, потекла на пол.

Там, где только что крались хурбы, вилось плотное рыжее пламя. Кроме пламени сейчас там не было ничего.

Яр повернулся. Теперь света было достаточно, и он видел предателей. Номер Первый терзал руками свою шляпу, глаза у него были большие и круглые, в них отражался огонь. Номер Второй, щурясь и загораживаясь от жара ладонью, словно заведенный качал головой.

– Уберите решетку, – спокойно сказал Яр, наведя на них дымящееся дуло огнеплюя. – У меня остались два выстрела. – Он блефовал. – Уверяю, промахнуться мне будет очень сложно.

– Так значит там не карта, – медленно проговорил Номер Второй. – Ты нас обманул.

Яр пожал плечами:

– Вы обманули меня. Я обманул вас. Кажется, в итоге всё получилось честно. – Говорить было непросто – дым ел горло, вонь кружила голову.

– Это просто отсрочка, разве ты не понимаешь? – сказал Номер Первый и выбросил за спину измятую шляпу. – Они всё равно до тебя доберутся. И это будут уже не эти хурбы. Другие.

– Да, – кивнул Яр, кривя сухие потрескавшиеся губы. – Эти мне уже ничего не сделают.

– У других больше силы, – сказал Номер Второй. – С ними ты так просто не справишься.

– А-а, так вы вон про кого! – Яр хмыкнул. – Более высокие, более быстрые, с уродливыми белыми лицами, похожими на ваши рожи… – Он покивал, мрачно глядя на стоящих за решеткой предателей. – Я встречал их, когда выбирался из города. Они хотели убить меня, но это я убивал их.

– Есть и другие, – возвысил голос Номер Второй.

– Хватит! – перебил его Номер Первый.

– Действительно, хватит, – согласился Яр. – Отоприте решетку. Покажите выход. И убирайтесь на все четыре стороны.

Под потолком что-то щелкнуло. Струи ледяной воды хлестнули Яра по ошпаренной коже, и он поморщился, зашипел сквозь зубы. Одолеть поднявшееся пламя пожарные разбрызгиватели не смогли, зато людям сразу стало легче дышать. Где-то далеко завыла сирена сигнализации. Яр почувствовал, как напрягся Номер Первый, заметил, как вздрогнул Номер Второй.

– Скоро здесь начнется беготня, – объяснил им Яр то, что они и без него знали. – Не думаю, что вы захотите быть в центре внимания. А уйти одним я вам не позволю. Здесь есть еще два выстрела. – Он тряхнул огнеплюем. – Но вам хватит и одного. Сгореть заживо – не лучший способ умереть. Я знаю, поверьте. Я горел однажды.

– Но это совершенно бессмысленно, – обиженно и разочарованно проговорил Номер Первый. – Это ошибочно, неправильно. Ты не должен был этого делать! – Кажется, он никак не мог поверить в происходящее.

– Ты не уйдешь далеко, – сообщил Номер Второй. – Погибнешь сам, и погубишь других – как погубил свою жену.

Яр дернулся.

– Ты же как заразный, – брезгливо проговорил Номер Первый. – Разве это тебе еще не понятно? Ты заражаешь окружающих, из-за тебя они начинают видеть то, что не предназначено для человеческих глаз. А каждый, кто замечает хурбов, должен умереть – таков порядок. Твоя жена, твой проводник, люди Хама Проволочника – они были обычными людьми, и они жили бы сейчас, как ни в чем не бывало. Хурбам был нужен только ты. Ты один. А из-за твоего упрямства они все погибли. Ни в чем не повинные граждане. И будут другие жертвы, если ты продолжишь противиться неизбежному. Возможно, много жертв. Очень много!.. Ответь, скольких человек ты собираешься убить сегодня? Какой грех ты способен взять на свою душу? Если она у тебя вообще есть.

– Я никого не убивал! – завопил Яр, бросаясь на решетку.

– Сдайся, – посоветовал Номер Второй. – Твоя смерть будет быстрой и легкой, хурбы не мучают своих жертв.

– Не усложняй и без того непростую ситуацию, – сказал Номер Первый. – Пойми, что твой поступок будет всем на благо.

– Какая невыносимая чушь! – Яр ощерился. Он видел, что предатели уверены в своей правоте, он чувствовал, что какая-то часть правды в словах предателей действительно есть, и понимание этого бесило его еще больше. – Я должен сдаться этим тварям? Позволить им себя растерзать?

– Да.

– Почему?!

– Таков порядок.

– Чушь! Чушь! Что вы несёте?! Какой такой порядок?!

– Порядок Древних. Порядок Жизни. Всё должно подчиняться однажды установленному порядку – слава предкам, строителям городов! Ты тоже должен ему подчиняться. А иначе человечество вымрет.

– Скорее эти выродки уничтожат человечество! – воскликнул Яр.

– Они не выродки, – сказал Номер Первый.

– Выродок ты, – спокойно сказал Номер Второй.

– А они слуги города. Его мусорщики. Они делают самую грязную работу. Работу, которую нельзя поручать ни людям, ни сиберам.

– Они часть порядка.

– Они убирают выродков.

– Мутантов.

– Генетических уродцев.

– Ненужных.

– Опасных.

– Таких, как ты.

Остолбеневший, одуревший Яр пытался понять, о чем толкуют эти двое. Он чувствовал, что сейчас они его не обманывают. Он заглядывал в их головы. Он читал их мысли.

– Ты не человек, Яр Сладин. Ты опасное отклонение от нормы.

– Ты не должен был родиться. Подобных тебе абортируют еще в инкубаторе.

– Но не всякое отклонение удается распознать у плода.

– Кроме того, случаются ошибки, которые дают выродкам шанс на рождение.

– А еще бывают дикие роды – если женщина решает выносить ребенка сама.

– Выродки появляются постоянно. Некоторые гибнут в младенчестве, но многие растут как обычные люди и в конце-концов выходят в общество.

– Как ты.

– Бывает и так, что здоровый человек становится мутантом.

– Или носителем неизвестной болезни.

– Только хурбы умеют распознавать таких существ.

– Хурбы созданы для этого.

– Если б не они, сытое беззаботное человечество давно бы выродилось. Перестало бы существовать.

– Хурбы – хищники, санитары города. Его лейкоциты, макрофаги – пожиратели опасной заразы.

– Иногда заразы становится слишком много, и тогда хурбы активизируются. Их число увеличивается. Они делаются более внимательными и более агрессивными. Они вычищают места, куда не совались прежде. Идут туда, где не были раньше.

– Но это случается нечасто. Раз в двести или триста лет.

– Это происходит сейчас.

– Трудное время для всех.

– Но необходимое…

Яр замотал головой, будто стараясь вытрясти из нее услышанный вздор.

– Я не человек? – Поверить в такое было невозможно. – Я выродок?! Мутант?! – Он попытался рассмеяться, но выдавил из себя лишь жалкий хрип. – Как это можно проверить? С чего вы это взяли?

– Мы? – усмехнулся Номер Первый. – Мы тут не при чем. Хурбы сами решают, кто опасен.

– А если они ошиблись? Что, если я никакой не мутант? Я стал видеть хурбов после того, как начал лечиться. Может, это лекарства виноваты? Может, это их побочное действие?

– Ты увидел хурбов после того, как встретил Азова Гната.

– Да! Да! – возликовал Яр. – Точно! Это он был выродок! Гнат! Из-за него я стал видеть этих тварей! Он научил меня, заразил меня этим! А я обычный человек, я никакой не мутант!

– Ты опять ошибаешься, – сказал Номер Второй.

– Твоя встреча с Гнатом была не случайной, – пояснил Номер Первый. – Наши аналитики полагают, что он искал подобных себе, потому и задержался в городе. Он почуял твое отличие и выбрал тебя. У него были какие-то планы, он был чрезвычайно опасен для порядка. Он был как зверь. Очень хитрый и очень умный зверь.

Огонь спадал – Яр ощущал это спиной. Он слышал, как по крыше стучат лапы пожарных сиберов-крабов. Он чувствовал, как включившаяся на полную мощность вентиляционная система высасывает задымленный воздух. Кто-то бился во входную дверь – возможно, хурбы.

Нет, не они…

У Яра словно что-то сдвинулось в голове, встало на место, и он немного испугался, начиная многое понимать.

– Интересно, чем же ты так его привлек, – пробормотал Номер Первый, незаметно отступая в сгущающийся мрак. – Чем ты отличаешься от нас, Яр Сладин? От нас, от людей…

Звезды на потолке погасли – пожарные наконец-то отключили электропитание и, кажется, принялись разбирать крышу.

Яр посмотрел наверх.

Он чувствовал странное: вокруг него были люди – многие миллионы людей. Яр ощущал их присутствие, он ловил обрывки их мыслей, их эмоций, их настроений. Ему вдруг стало казаться, что он может залезть в голову к любому жителю города, узнать его самые сокровенные секреты, заставить его сделать какую-нибудь глупость. Он припомнил свои озарения и предчувствия, участившиеся в последнее время. Осознал, что ему и прежде удавалось угадывать мысли собеседников. Яр зажмурился, и ему почудилось, что он, опрокинувшись на спину и крутясь, возносится в небо, в космос. Он увидел планету, различил пятна городов на её поверхности, услышал гул миллионов голосов – он мог говорить с любым из них…

Его будто толкнули, и он очнулся.

– Мы уходим, – сказал Номер Первый. – Убить тебя мы не можем, это дело хурбов.

– Таков порядок, – кивнул Номер Второй. – Слава предкам, строителям городов.

– Ты можешь убить нас. Но это не нарушит порядок. Ведь ты не человек, ты выродок, тебе разрешено убивать.

Яр уронил пустой огнеплюй, прижался лицом к решетке, обеими руками крепко схватившись за шершавые прутья. Зашептал горячо, лихорадочно:

– Я не виноват! Это всё эволюция! Суша изменила рыб! Эволюция! Новые условия! Новый вид!..

Его не слушали.

– Ты не должен сопротивляться, – сказал Номер Первый. – Ты обязан сдаться. Так будет правильно.

– Подумай об этом как следует, – сказал Номер Второй, скрываясь в черной мгле, пронизанной нитями дыма. – Если в тебе еще осталось что-то человеческое… Подумай!

Яр опустился на колени.

Пожарные сиберы рвали крышу.

Было очень холодно.

* * *

К “Серому Кардиналу” такси прибыло с пятиминутным опозданием.

Гоген Хан помог вооруженным постояльцам забраться в пузатый желтый мобиль. С мальчишкой и сибер-другом особых проблем не возникло, а вот с волосатым здоровяком пришлось повозиться – он даже в грузовом отсеке никак не мог устроиться, ворочался там, раскачивая такси, потом вылезал наружу, топтался на стоянке, ворча и принюхиваясь к чему-то. И опять лез внутрь, упрямо не желая выпускать их лап огромную дубину. За его действиями издалека следили собравшиеся на стоянке зеваки. Гоген несколько раз подходил к ним, торопливо объяснял, что великан – это наряженный в актерский костюм сибер, и просил не приближаться, чтобы не мешать артисту. Гоген был очень недоволен, что отъезд гостей не получилось сделать незаметным…

Такси наконец-то уехало, а ему еще долго было неспокойно, и он смятенно бродил по своему заведению, словно прощаясь с ним.

* * *

Умирать Яр не хотел, да и не собирался. Обреченным себя он не чувствовал. Да, теперь он признавал, что Алета погибла из-за него, но он не считал себя виновным в ее смерти.

Убили её хурбы. Только лишь за то, что она научилась их видеть. Им и отвечать.

А что касается остальных людей… Ему совсем не было их жаль. Почему это он должен был спасать их ценой собственной жизни? Только потому, что их много, а он один? Ну и чем же они все лучше него?

Яр не считал себя выродком, что бы там ему ни наговорили.

Да, он был другой, он отличался от остальных – теперь это стало ему очевидно. Но разве за это нужно убивать? Он даже не собирается оставаться в городе! Он уйдет сразу, как получит медицинскую помощь. За которую, кстати, заплачено!

– Я просто направляюсь в больницу, – сказал Яр в пустоту. – Я уже пришел!

Пожара не получилось, слишком мало здесь было горючих материалов. Пробившиеся сквозь крышу сиберы быстро погасили слабеющий огонь и теперь ползали под потолком, роняя с хоботов клочья легкой желтоватой пены. Столбы неяркого света, упирающиеся в рваные дыры, стелющийся пар и космы дыма причудливым образом изменили пространство морга. Два сибер-уборщика, помеченные логотипом клиники, пытались навести порядок и, урча, подбирались на широких мягких гусеницах к месту, где лежали обугленные останки хурбов. Яр не знал, что уборщики собираются с ними сделать – это не очень его интересовало. Но он был уверен, что люди этих спекшихся тел не увидят.

Решетка запиралась двумя примитивными защелками. Яр быстро разобрался, как они работают, и отжал их, используя трубу огнеплюя в качестве рычага. Взявшись за прутья, он без особых затруднений поднял преграду.

Нет, он не собирался отступать; тем более, сейчас – практически на пороге клиники. Он чувствовал близкое присутствие людей. Он знал, где находится вход в больницу. Он, чуть напрягшись, мог определить, как расположены палаты и операционные, комнаты отдыха для персонала, безлюдные подсобные помещения и коридоры.

А еще он чувствовал хурбов.