Текст книги "Тропа тунеядцев. В августе 34-го. Из жизни контрразведчиков"

После четвертого или пятого удара, послышалось оханье и, знакомый, голос произнес:

– Ты, что сдурела, баба?!

– Вставай, обибок! К нам, девчина, аж из Москвы, приехала, а ты спать разлегся!

– А, что – я?

– Что – я, что – я? Лезь, у склеп. Доставай шинку, колбасу, сало.

– Добра, зараз полезу.

– Я, тебе, дам – зараз! Лезь сию минуту!

Судя, по телодвижению, Эвелина Борисовна пнула, на прощание, Юзика, ногой и поспешила обратно, к столу.

– Погоди, деточка, сейчас, мы, тебя, покормим!

– Да, я – не голодная! С чего, вы взяли?

– Как, же – не голодная она! Знаем, мы, вашу московскую еду – хамбургеры и блины, с сабачатиной. По телевизору, постоянно, вашу Москву, показывают. Грязища, вонища и народу, не протолкнуться!

– Это, вы – зря! Москва – хороший город! – Возразила Туманова.

Эвелина Борисовна, только покачала головой, в ответ, и ободряюще сказала:

– Ты, не волнуйся. У нас продукты натуральные, без пестицидов и гербицидов, что бы там, ваш Онищенко, не рассказывал.

Глава одиннадцатая

После обеда, к полковнику Бурому, явился, с докладом, майор Барабанов.

– Садись. Докладывай.

– Докладываю, товарищ полковник. Сегодня, утром, Туманова и Жигадло отправились за город. В городе, мы их вели, по камерам видеонаблюдения, а за городом, тоже визуально, задействовав полевых наблюдателей, на вышках. Все идет, как мы предполагали. Агроусадьбу, они, правда, нашли не скоро. Поплутали, малость. Но, все-таки нашли! Туманова осталась, видимо, попытается наладить связь, с Белой – Чернышевской. Жигадло вернулся, в город. Договорился, о встрече, с Соловьевым. Встреча назначена, на шесть часов вечера, в летнем кафе, на проспекте Независимости. Ждем развития событий.

– Хорошо. – Удовлетворенно кивнул Бурый.

– По Ломако. Он совершил, утром, вертолетную экскурсию, от которой, впал в эйфорию! Здорово напился, но смог сходить в бюро, и заказал, еще одну экскурсию уже за полную стоимость. Сейчас, судя по времени уже опять летает, над окрестностями,

– Ну, что? – Усмехнулся Бурый. – Посеянное, дает, свои всходы!

– Еще, как дает! И еще, такое дело…

– Так. – Нахмурился полковник.

– По поводу, этого Леоновича.

– Слушаю.

– Дома, он, за эти дни, так и не появился.

– Хотя, по идее, должен был появиться, обязательно. – Заметил Бурый.

– Должен был. – Кивнул Барабанов. – Но, не появился. Мы посчитали это странным. Вчера, наблюдение зафиксировало визит, к нему, на квартиру, неизвестного. До этого, его, в окрестностях, не видели. После того, как неизвестный, не смог попасть, в квартиру, он сделал круг по району, расспрашивая местных завсегдатаев, о местонахождении Леоновича, который, более известен в определенных кругах, под псевдонимом «Валерьяныч». В ходе наблюдения, удалось установить, что визитер известен, местной публике, под прозвищем «Марадона». Мы сели ему на хвост, предполагая, что он выведет, на след Леоновича, но этот – «Марадона» ушел, из-под наблюдения.

– Как – это! – Спросил Бурый.

Барабанов опустил глаза.

– Он сел, в маршрутку, которая идет на «Автозавод». На кольцевой, пассажиры стали жаловаться, водителю, на тошноту и головокружение. Водитель остановился и выпустил пассажиров. Марадона вышел вместе со всеми, потом неожиданно рванул, с откоса и скрылся в зарослях маниока.

– Ясно.

– После этого, мы предприняли определенные действия. Подняли, по месту проживания Леоновича, актив. Жительница дома сообщила в милицию, что у нее пропал сосед. Сказал, мол, что будет дома, а дверь третий день не открывает. Как бы, чего не вышло!

– Это, мне, понятно.

– Квартиру вскрыли и осмотрели.

– Так.

– Сразу выявились, странные подробности. В квартире, из мебели – только диван и кухонный стол. Это, в наше то время, когда мебель, практически даром, отдают в комиссионках. Еще – компьютер и телевизор.

– Может, у него – аллергия, на мебель. – Заметил Бурый.

– Может. – Пожал плечами Барабанов и продолжил:

– В холодильнике – отечественные мясопродукты. Пил Леонович, только армянский коньяк и виски, десятилетней выдержки.

– Да, ты – что? – Удивился Бурый.

– То-то и оно! – Вздохнул Барабанов. – Поскольку, нам было известно место его работы, отправились туда. Там выяснилось, что за него постоянно дежурят другие сторожа, а он им отдает свою зарплату и, даже, приплачивает. Деньги, ему, на карточку, переводят, а Леонович рассчитывается наличными. Чаще всего авансом. Вот, такие – дела!

– Чертовщина – какая-то!

– Вообще, непонятно, с какого боку, у нас этот Леонович. И, кто он – такой, на самом деле.

– Но, хоть, какие-то предположения имеются?

– Я думаю, что он где-то, на районе обосновался. Может, свиней завел, может лесным промыслом занимается.

– Возможно. – Кивнул головой Бурый. – Значит, надо выяснить, не числится ли за ним загородная недвижимость. Какой-нибудь, домик в деревне. Если, таковой имеется, то возможно, они с Рахметовым, подались именно туда. А, это уже, не то, что искать иголку, в стоге сена. Запрос в Аналитический отдел отправили?

– Отправили. Ждем ответа.

– Хорошо. Что-то – еще?

– Пока – все.

– Ладно. Свободен.

Когда Барабанов вышел, Бурый приказал Шелеповой найти Злыдника и, в ожидании последнего, прошелся, по кабинету.

Злыдник., не оправдав худших предположений, явился довольно скоро. Вид, у него был, заметно усталый. После того, как генерал Пчелкин одобрил идею создания оперативной группы поиска, из отличившихся, на четвертом комбинате, сотрудников МВД, Бурый поручил это дело капитану.

Тот чрезвычайно воодушевился, получив это поручение, особенно, когда узнал, что непосредственное руководство, после решения организационных вопросов, возьмет на себя подполковник Скрипак.

Сейчас, глядя на серые тени, которые залегли, у Злыдника, под глазами, полковник подумал: «Авантюрист, конечно, но если отдается делу, то до конца!»

Разумеется, он не принимал, во внимание, появление в его ведомстве двух новых внештатных сотрудников, Регины и Наташи. Сестры, еще на комбинате, почувствовав вкус к ролевым играм, последние несколько дней на еженощном курсе молодого бойца, с успехом перевоплощались, примеряя на себя, различные образы. Наташе очень шли очки и строгие образы учителей и боссов. Регина наоборот хорошо вживалась в привычный образ медсестры, а так же домохозяйки и ветреной пастушки.

Все это, отнимало у Злыдника, массу времени и сил, что отрицательно сказывалось на его самочувствии.

– Как, у тебя, продвигается дело с формированием спецгруппы. – Задал вопрос Бурый.

– Никак не продвигается. – Сказал Злыдник. – Стоит, на месте. Снаряжение получено. Группа в сборе. Жду дальнейших указаний.

– Молодец. Можешь сообщить, им, что, их час, настал! Есть предположение, что этот Леонович, который исчез, вместе с Рахметовым, имеет, где-то, за городом, пристанище. Сейчас этим интенсивно занимаются. Думаю, завтра все проясниться. Значит, учитывая, расторопность и профессионализм, этого воинства, надо их выдвигать, на исходную. Надо, чтобы уже сегодня, духу, их, не было, в городе!

– Так, что, Скрипак принимает командование? Передать ему дела?

– Считай, что он уже, все принял. Только действовать, надо моментально! Сегодня, соберешь их всех, заберешь из госпиталя Трубу и вывезешь, эту братию, за город. Чтобы, завтра, на докладе, можно было сказать, что группа приступила к выполнению задания. Понял ситуацию?

– Теперь, понял.

– Скрипак, пока раскачается, потом, начнет все согласовывать, потом – пересогласовывать. Он, и, за неделю, не соберется. А, так, поставим его перед фактом – группа действует, принимай руководство.

– Теперь, все ясно. – Еще сильнее, приободрился Злыдник. – Можно приступать?

– Приступай!

Старший лейтенант Судзиловский, сдавал смену капитану Анохину. Пересменка проходила, строго по инструкции. Арестантов пересчитали, списки сверили, убедились, в наличии ключей, от всех помещений. Ключ, от кабинета нового начальника, висел в отдельном ящичке, за стеклом, кокетливо перевитый красной ленточкой.

Анохин с Судзиловским уже пожали, на прощание, друг другу, руки, когда на пороге дежурки возник, еще, пока, капитан – Злыдник.

– Здравия желаю, товарищ капитан! – Ошарашенный, его внезапным появлением, приложил руку к козырьку Судзиловский. Он смотрел, на Злыдника, почти с умилением.

После того, как прапорщика Глушеню закрыли, вместе с «психами», служба в заведении, пришла в полный порядок. Рядовой состав, чувствуя постоянную угрозу, оказаться в «запойной камере», нес службу исправно и с невиданным рвением.

Авторитет же, самого Судзиловского, поднялся, на невиданную ранее высоту.

– Ну, как, вы, тут, горемычные, задолбались, с моими орлами?

Капитан и старший лейтенант пожали плечами, только Судзиловский, при этом, улыбнулся, а Анохин сохранил официальное выражение лица.

– Ты заступил или сменился? – Спросил Злыдник, у Судзиловского, пожимая тому руку.

– Сменился.

– Задержаться можешь?

– Конечно, могу!

Злыдник протянул руку капитану.

– Капитан Злыдник.

– Капитан Анохин.

– Ну, что – пришел час, освобождения! Приехал за своей командой.

Анохин, не скрывая радости, облегченно вздохнул.

– Тут, где-то, для них, на имя капитана Трубы, привезли снаряжение? – Спросил Злыдник.

– Привезли. – Кивнул Анохин.

– И, транспорт подогнали. – Добавил Судзиловский.

– На, транспорт, пошли, взглянем, в первую очередь.

Три темно – синих микроавтобуса, с тонированными стеклами, стояли на площадке, справа от выхода.

– Ездят они? – Спросил Злыдник.

– Исправны и заправлены, под завязку. Я, сегодня, лично проверил. – Сказал Анохин.

Злыдник, уважительно, покивал, ему, головой.

– У нас, если заступаешь, на смену, проверяешь состояние, оставленного, на хранение транспорта. Судзиловский, мне сдал, я, как положено, принял. – Пояснил Анохин.

– Ну, это – другое дело. – Сказал Злыдник. – Пошли, теперь снаряжение смотреть.

Когда открыли дверь, наружу вырвался ядовитый, насыщенный аромат секон-хенда.

Снаряжением, для спецгруппы, от пола до потолка, была загружена небольшая камера, в мирное время, вмещающая шестерых задержанных.

– Да! – Сказал Злыдник, тяжело вздыхая. – Они, там, наверху, думают, что война на пороге? Ладно. Судзиловский, ты, сегодня, день дежурил. Должен знать. Что трезвые, среди них, есть?

– Почти, все трезвые! – Обрадовался Судзиловский.

– Слышите, же – тишина, какая! – Добавил Анохин.

– А, что было шумно? – Спросил Злыдник.

– Не, то слово! – Сказал Анохин.

– Ну, это, им, зачтется. Можете не волноваться. Только не могу понять, неужели, они, за три дня, сто литров выпили?!

– Пятьдесят. – Сказал Судзиловский.

Анохин, кивком головы, поддержал его и сказал:

– Вы, же сами распорядились, что пятьдесят литров выдается по их требованию, беспрепятственно, а, вторые пятьдесят, можно почать, только после вашего личного распоряжения.

– Забыл. Замотался и, совсем, вылетело, из головы. Но, все равно – пятьдесят литров, тоже надо уметь выпить.

– Так, наш Хоменюк – там, а, из УВД – Пшеничный, Качан и Абдулов. – Усмехнулся, краем рта, Анохин.

– Ладно. – Вздохнул Злыдник. – Раньше начнем – раньше кончим. Да. Стоп! А, спиртовой запас, где?

– Рядом. В соседней камере. – Сказал Анохин. – Принял, от Судзиловского, десять емкостей, по пять литров.

– Наверно, достань одну. Мало ли, кого тошнить начнет. – Сказал Злыдник. – Чувствую я, что можем потерять, кого ни будь, ненароком. И, открывайте, их. Засиделись. Пора, на службу!

– Так, они – не закрытые. У них – самодисциплина. – Сказал Судзиловский.

– Тогда, зови, их, сюда. Пускай, выходят.

Пока Анохин открывал камеру хранения, Судзиловский прошелся, по коридору, стуча, кулаком, в двери жилых камер.

– Подъем! Тревога! Все, на выход!

– Так, на всякий случай, Анохин, у тебя газ есть. – Спросил Злыдник, не заметив, мгновенной реакции, на призывы Судзиловского.

– А, как, же! – Сказал Анохин, с воодушевлением.

Однако газ не потребовался.

Двери камер стали открываться. Оттуда стали выглядывать опухшие, небритые физиономии. Завидев капитана Злыдника, физиономии прятались обратно, видимо, чтобы сообщить товарищам принеприятнейшее известие.

Как только весть, о прибытии «того самого Злыдника» достигала ушей стражей правопорядка, она сразу приводила, в норму, замутненное сознание. Поэтому вскоре узники посыпались, в коридор, как горох.

– Станьте, как-нибудь, поровнее, ведь, не новобранцы, же! – Сказал Злыдник, укоризненно. – Сейчас, я, вам, зачитаю приказ министра МВД.

– Вот, вы – капитан! – Злыдник ткнул пальцем в Хоменюка. – Подровняйте, личный состав.

Фраза – «Приказ министра МВД», взбодрила, даже самых усталых. Милиционеры, моментально, выстроились, в идеальную шеренгу. Хоменюк, на подгибающихся ногах, прошелся, вдоль строя и стал докладывать:

– Товарищ капитан…

Колени, у него, ходили из стороны, в сторону, и Злыдник махнул рукой:

– Хорошо, хорошо! Становитесь в строй.

Когда Злыдник начал зачитывать приказ, в коридоре воцарилась мертвая тишина.

По мере чтения, лица собравшихся светлели, их, замершие сердца, начинали биться.

– … создать оперативную группу, в составе: капитана Матюхина, капитана Хоменюка, прапорщика Мелешко. Есть Мелешко?

– Есть. Так, точно!

– Прапорщика Глушении. Где Глушеня? Ага. Старшего сержанта Лосикова. Кто – Лосиков? Вижу. Старшего сержанта Пшеничного. Вижу Пшеничного. Как, ранение, не беспокоит? Старшего сержанта Пинчука. Пинчука, издалека, видно. Старшего сержанта Агейкина. Узнал. Старшего сержанта Астахова. Кто – Астахов? Хорошо! Давайте, так! Называю фамилию – шаг, вперед. Старшего сержанта Забавного, старшего сержанта Карамазова. Карамазов, ты один, в семье или есть братья? Есть?! Один брат? Это хорошо. Сержанта Юрчени, сержанта Ботова, сержанта Абдулова, сержанта Халипова, сержанта Пацука… Ты Пацук? Ну-ка, покажись! Ладно. Сержанта Белкина, сержанта Чайки, младшего сержанта Волоховича… Слушай Волохович, как-то ты быстро отошел? Другие еще – не в себе! Возле железной дороги жил? Привык к грохоту товарняков? Хорошо… Младшего сержанта Сосиновича, младшего сержанта Качана… Ничего себе – качанчик! Младшего сержанта Бурачного. Всех зачитал?

– Всех! – Радостно загудела оперативная группа.

– Смотрите, если кого пропустил – останется, тут, сидеть, до скончания времен.

– Все… Все, тут…

– Руководителем оперативной группы, в целях координации… И, все такое! Общее командование будет осуществлять уже известный, вам, по предыдущим операциям, капитан Труба.

Воцарилось, неловкое, молчание.

– К операции, приказано, приступить немедленно

Раздался дружный вздох.

У капитана Матюхина, вытянулось лицо и, он обиженно сглотнул.

– Все! Заходим сюда, берем новую форму и переодеваемся. Снаряжение, пока, не трогаем. Со снаряжением, будем постепенно разбираться.

– Черт, их знает, чего, они, сюда, понакладовали. – Проворчал Злыдник, себе, под нос.

Строй распался и сгрудился, перед открытой камерой, тревожно гудящим роем.

– Товарищ капитан, тут только цивильное…

– Один секонд…

– А вы, что думали, вам, для секретной операции, парадную форму выдадут.

Через два часа суеты и бесконечных примерок, спецотряд был одет, с ног, до головы и стал похож, на группу хануриков, отправляющихся на бахчу, воровать арбузы.

Злыдник, отпустив Судзиловского домой, а Хоменюка уложив спать, совместно, с капитанами Анохиным и Матюхиным разбирал завалы в камере. Сержантский состав делил в коридоре оставшуюся одежду.

– Тушенка. Вот эти коробки – с тушенкой.

– А там – что?

– Тут каша и, еще каша. Гречка и перловка.

– На природе, и каша – за милую душу!

– Ладно, теперь, ясно – в коробках, только, продукты. Выставляйте, наружу. Пусть грузят. – Скомандовал Злыдник. – Давайте смотреть, что – в ящиках.

Когда открыли первый, Анохин присвистнул, а Матюхин стал, нервно чесаться. Ящики были нестандартные и, у него была надежда, что там окажется, что, ни будь, безобидное. Но, когда Злыдник поднял крышку, эти, надежды рухнули.

В ящике лежали, короткостволые, милицейского образца, «Калашниковы».

– Сюрпрайз! – Сказал Злыдник и сочувственно взглянул, на Матюхина. – Если, они, еще и патроны положили…

Матюхин, проявляя инициативу, бросился открывать остальные ящики.

Анохин, по мере сил, помогал ему.

– Положили… – Бледный, как арлекин, Матюхин, растерянно взглянул на Злыдника и нашел, в его глазах, сочувствие.

– Я здесь, не причем! – Открещиваясь, помахал Злыдник руками. – Что, ваше, начальство, прислало, то и имеется, в наличии. Совет, хочешь?

Матюхин, с надеждой, кивнул.

– Оружие выдадим. Патроны останутся, у тебя. Сдашь, их, под ответственное хранение, прапорщику Глушене. У него, они будут, в сохранности. Вот, Анохин подтвердит. Так, Анохин?

Тот кивнул и добавил, от себя:

– Этому, своё, подержать дашь, потом силой отбирать приходится.

– Так, а документы, на все это богатство, есть? – Спохватился Злыдник. – Совсем замотался.

Он вспомнил Регину, в униформе медсестры и вздохнул. Потом, в памяти, всплыла Наташа, в образе строгой учительницы, и он вздохнул еще громче.

– У, меня, в сейфе. – Сказал Анохин.

– Что? – Встрепенулся Злыдник.

– Документы, у меня, в сейфе, говорю. Пакет, с документами. Приказано вручить капитану Трубе.

– Трубе и вручим, а сами, только ознакомимся. Неси, их, сюда.

В коридоре, где продолжался разбор секонд – хенда, то и дело, вспыхивали ожесточенные споры.

– Это – мое! Тут, лежало.

– Куда тащишь, куда тащишь, не видишь – отложено!

Анохин принес запечатанный пакет. Зладник, не моргнув глазом, вскрыл его и они, позвав, на помощь Матюхина, стали разбирать бумаги, на которых, на всех, без исключения, красовался зловещий гриф: «Совершенно секретно».

– Так это – на продукты, это на шмотки… Ага! Вот – на спецснаряжение! И, вообще, где – этот, Труба? Пусть бы сам и разбирался!

– Здесь – я… – Раздался, негромкий голос.

Три капитана повернули головы, на звук и увидели четвертого.

Капитан Труба стоял рядом с дежуркой, растерянно разглядывая коридор первого этажа, полный, непонятно какого народа.

– Володя! – Развел руками Злыдник. – Тут, твоим бойцам, оружие выдавать надо! А, ты, где-то ходишь!

Когда, старший лейтенант Шелепова, сделав тонкий намек, оповестила, Бурого, что генерал покинул здание, полковник, тоже засобирался домой.

Звонок, по внутреннему телефону, заставил его чертыхнуться, но Бурый, все-таки снял трубку.

– Это – Фирсов!

– Привет, Саша.

– С тебя, коньяк.

– Будет! Говори!

– Я уже все передал, твоему Барабанову.

– Ну, а, если – коротко?

– А, вот, не скажу! – Усмехнулся, в трубку, Фирсов и отключился.

– Лида! Барабанова, ко мне!

– Он – тут.

– Пусть заходит.

Когда Барабанов, зашел, в кабинет, Бурый, вопросительно, кивнул, ему головой.

Барабанов достал, из папки «флешку» и показал ее полковнику.

– Включай.

Барабанов, наклонившись над его, столом, вставил «флешку» в разъем и постучал по клавишам компьютера.

На мониторе, появилось изображение. Это был вид на городской участок, с уличным перекрестком, домами вдали, транспортной остановкой и пешеходной дорожкой, на переднем плане.

– Это – с видеокамеры, на заправочной станции. На Слободской. Утренняя запись. Вот смотрите…

По пешеходному переходу пошел народ. Толпа энергично проследовала мимо камеры. Остался один отставший.

Когда он предстал, в наилучшем ракурсе, Барабанов остановил изображение.

– Вот! – Сказал он, радостно.

– Что – «вот»? – Недоуменно спросил Бурый.

– Ага! – Еще сильнее, обрадовался Барабанов. – Не узнаете? И, я, сразу, не узнал! И, никто бы, не узнал! А, программа определила, точно – наш фигурант!

Бурый наклонился, ближе, к экрану.

– Может, объяснишь, наконец?

– Рахметов – собственной персоной! – Торжественно провозгласил Барабанов.

Бурый стал пристально разглядывать изображение.

– Ничего не понимаю… Непонятный объект, какой-то… Этому – под сорок уже. Не меньше.

– Вот, смотрите! – Барабанов застучал, по клавишам.

Голова человека увеличилась, во весь экран.

– Программа! Она ошибиться не может. Человек пропустит, а от компьютера не скроешься! Убираем мешки, под глазами. Удалим отеки… Так! Теперь, сгладим нездоровую припухлость… Ну – вот!

– Похож. – Согласился Бурый.

– Полное, биометрическое соответствие. И – до, и – после фотошопа.

– Это, как он, так замаскировался, подлец?! – Возмутился Бурый. – И, куда он, утром, в такую рань, подался. Сколько таймер показывает? Шесть утра? Эти, которые, перед ним шли, куда пошли?

– На работу. – Сказал Барабанов.

– Он, за ними шел, что, тоже – на работу? На, какую работу? Что, там, дальше, находится? За заправкой?

– Четвертый пищевой и ТЭЦ.

– Так, может ты, мне, объяснишь, чего он, туда поперся? Что, там – место, какое-то, заколдованное? Чего, скажи, ему, там, опять понадобилось?

– Может, забыл чего? – Пожал плечами Барабанов.

Бурый помотал головой.

– Ничего, он не забыл. – Сказал он, словно опомнившись.– Смотался гад, из города.

– Вы, думаете?

– Уверен. Но, все равно, проверить, что и как, надо. Ты о том, что я, сейчас, сказал, не распространяйся. А, то, кое у кого, пыла поубавится.

Он нажал кнопку интеркома.

– Вызовите, Скрипака.

– Эта – твоя биометрия, у меня, на компьютере, осталась? – Спросил он, у Барабанова.

– Сейчас сделаем… Готово!

– А, что, по другим фигурантам?

– Жигадло вернулся, в город. Туманова осталась, в окрестностях агроусадьбы. Несомненно, сегодня, предпримет, какие либо действия. Жигадло, по возвращении, связался с Ломако. Передал ему записку. Видимо текст сообщения. Мы решили ознакомиться, с ним, после перехвата. Ну, еще, могу сказать, что Ломако, после второго полета, находится в сильно возбужденном состоянии. Не может скрыть, свои, эмоции. Ходит гоголем. Пьет – не пьянеет. После полета, долго говорил, с пилотом вертолета. Договорился, сегодня, вечером, посидеть, с ним, в ресторане. Ждем, как будут развиваться события.

– Ну, хоть тут, у нас – все в порядке. Ладно, иди, с богом! Если Скрипак, в приемной, пусть заходит.

Барабанов вышел.

Вошел Скрипак.

– Значит, так, подполковник! Идите сюда – кино будем смотреть. – Не скрывая своего хорошего настроения, сказал полковник.

На Прилуцкой, приготовления, к отправке сводного подразделения, на боевые позиции уже подходили к концу, когда, взвывший пронзительной сиреной, телефон, в кармане у капитана Злыдника, привлек всеобщее внимание.

– Тишина, в зале! – Громко скомандовал Злыдник.

Все замерли, пораженные, тем, что в первый раз услышали, как он повысил голос.

– Слушаю! – Сказал Злыдник, в трубку. – Так… Так… Так – точно! Понял… Понял. Все ясно. Через тридцать минут… Слушаюсь!

Он спрятал телефон в карман и сурово взглянул на окружающих:

– Ну, что ипатовцы! Боевая готовность – тридцать минут.

Потом, с сочувствием, взглянул на Трубу, который отрешенно сидел за столом, на котором лежала полностью заполненная ведомость, на получение оружия, и сказал:

– Пошли – посовещаемся.

В дежурке, Злыдник отправил Судзиловского, за загадочным «клиентом», а, когда, тот вышел, занял место перед компьютером.

– Слушай, Иван. – Грустно сказал Труба, присаживаясь на стул. – Может, ты, объяснишь, толком, что происходит?

– Старая песня, только, на новый лад! – Сказал Злыдник. – Рахметов ушел? Ушел! Поймать его надо? Надо! Вот, тебе и поручено, это задание.

– И, где, я, его, ловить буду?

– Ты не понимаешь остроты момента и важности поставленной задачи! Есть достоверные сведения, что Рахметов ушел на Тропу Тунеядцев. В данном случае, его поимка – дело второстепенное. Главное обнаружить эту мутную Тропу. А, найдешь тропу – найдешь и Рахметова.

– Ты думаешь?

– Начальство, так, считает. Даже, сам генерал!

– А, оружие, зачем, этим, выдали? – Взъярился Труба.

– Ну, моей вины, тут, нет… – Сказал Злыдник, задумчиво разглядывая, что-то, на мониторе. – Подготовку к операции, МВД проводило. Видимо, там, посчитали… Слушай, чем, ты недоволен? Я, там, пока, ты, в госпитале, валялся, слово молвил. Ты уже на волоске, был, от колхозного строительства!

– Спасибо, Иван! – Сказал Труба, и, снова, погрузился в апатичное состояние.

– Не психуй. Все будет нормально.

– Как нормально, как нормально? Я, так понимаю – нам, через полчаса отправляться, а ехать-то – как? Водители же – пьяные.

– Все продумано. – Злыдник, сосредоточено, продолжал что-то искать, в компьютере. – Анохин, нам помог. Вызвал своих водителей и, даже, еще, машину дал, которая их обратно и заберет. Так, что, насчет этого, не волнуйся.

– А, чемергес, нам зачем? – Во весь голос взревел Труба, чем, до полусмерти, напугал продолжающих копаться в «секонд-хенде» работников милиции.

Те, даже, бросили, свое занятие, и стали настороженно прислушиваться, к разговору.

– Наверно, в МВД, так полагается – «фронтовые сто грамм».

– А, хрен с ним. – Вздохнул Труба.

Вслед, за ним, облегченно вздохнули и милиционеры в коридоре.

– Ну, все – нашел! – Обрадовано, провозгласил Злыдник.

Он, облегченно, откинулся, на спинку стула, и сказал:

– Теперь, можно ехать! Где, тот, Судзиловский?

– Здесь – я! – Сказал Судзиловский, заходя в дежурку.

– Привел?

– Привел.

За его спиной, нарисовался черноглазый «клиент», в скрипящем, как ржавая консервная банка, джинсовом костюме.

– Это – кто? – Подозрительно спросил Труба, что-то, смутно, припоминая.

– Консультант и проводник. – Сказал Злыдник. – Прикомандирован, к вашей группе. Ну, что – выводи свою гвардию. Пора ехать!

Четвертый Пищевой Комбинат уже перешел, в режим вечерней смены, когда, к административному корпусу, подъехали две машины – темный седан и милицейский «бобик».

Сотрудники администрации, закончив трудовой день, разошлись. Только несколько сотрудников, еще оставались в кабинетах, заканчивая, совершенно неотложные дела.

Однако, приезд милиции не остался незамеченным, и, вскоре, весь пищеблок знал, что «опять приехали».

Начальник цеха безалкогольных напитков – Братишко, когда, до него, дошло это известие, отправился лично проконтролировать оператора, за центральным пультом.

Директор комбината Василевский, направляясь домой уже спустился в холл первого этажа, и, тут, увидел милицейский «уазик» и вылезающего из темной иномарки штатского, судя по замашкам, из каких-то «органов».

Директор, словно вспомнив о важном деле, которое нельзя откладывать, на завтра, развернулся и пошел обратно.

В приемной, он застал Лидию Петровну, которая уже собиралась одеть плащ. Леонид Петрович, молча проследовал, мимо нее, в свой кабинет.

Та, несколько, обескураженная его возвращением, уходить раздумала, но, что делать не знала.

И, тут, на ее столе, зазвонил телефон. Она сняла трубку.

– Добрый вечер, Людмила Александровна. Что – опять? А, когда? Только, что? Не говорите… Не говорите… Конечно… Полностью, с вами, согласна…

Закончив разговор, Лидия Петровна повесила плащ, обратно в шкаф.

Поправив прическу, зашла в кабинет.

– Леонид Петрович, может, что-нибудь хотите? Чай или кофе?

– Принесите, пока, чай. – Сказал Василевский, отрешенно, глядя, в окно.

Выйдя, из машины и оглядевшись, по сторонам, подполковник Скрипак задумался.

Надо было, с чего-то, начинать. Неясно, только, было, что начинать. Каких, именно, действий, ожидало, от него, руководство.

Он подошел к милицейскому «Уазику» и постучал в дверцу. Дверца открылась.

Внутри «Уазика» теснились водитель, двое патрульных – отличники боевой и политической подготовки, исполняющий обязанности начальника Московского УВД – майор Шпет и майор Брыль.

Майору Брылю, вчера, позвонил капитан Злыдник, который решил что психолог, вряд ли, перенесет загородную поездку, и, отменив «домашний арест», велел возвращаться на службу.

Сегодня, в первый же день, когда по управлению разнеслось известие, что, кому-то надо ехать на «четвертый», его срочно вызвал Шпет и взял, с собой на выезд, в качестве эксперта.

Сам, Шпет, решил, лично, проконтролировать, действия наряда. Учитывая печальный опыт, предыдущей операции, он изъял, у патрульных патроны и, даже, обыскал их, чтобы убедиться, что в карманах не припрятаны лишние – «на всякий случай».

– Так! – Сказал Скрипак. – Двое патрульных, пусть осмотрят территорию.

– Какая, именно, задача, им, вменяется? – Бдительно, уточнил майор Шпет.

– Я, же сказал – осмотреть территорию!

– Территорию, снаружи? Внутрь помещений, не заходить? – Еще раз, уточнил Шпет.

Скрипак задумался, потом, когда напряжение достигло высшей точки, сказал:

– Внутрь, заходить не надо. На разгрузочную площадку – тоже.

– Документы, у вызывающих подозрение, проверять? – Снова, задал вопрос Шпет.

– Нет. Документы проверять не надо. – Сказал Скрипак. – Вот, вам —фотографии подозреваемого.

Он вручил, патрульным, два фотоснимка, с изображением Рахметова.

– Если, увидите его – никаких действий не предпринимать. Просто, сообщить мне, и постараться не упустить, его, из виду. Поняли?

Патрульные, внимательно, разглядывая фотографии, молча кивнули.

– Повторите, поставленную задачу! – Грозно потребовал майор Шпет.

– Действий, не предпринимать. Не упускать, из виду! На разгрузочную – не заходить! – Отрапортовали патрульные.

– Действуйте. – Сказал Скрипак.

Патрульные вопросительно взглянули на исполняющего обязанности, майора Шпета.

Тот кивнул, и они вылезли, из машины.

Проводив, их, задумчивым взглядом, Скрипак подошел, к седану, и скомандовал:

– Выходим!

Из машины, вышли старший лейтенант Бондаревич и лейтенант Слизкий.

– Доставайте снаряжение. – Приказал Скрипак.

Подчиненные достали, из багажника, три пары резиновых сапог, три респиратора и три оранжевые, прорезиненные куртки, с надписью: «Ремавтодор», на спине.

Когда «особисты», облачившись в спецодежду, двинулись в сторону полигона-свалки, майор Шпет, тихонько, выбрался из «уазика», и крадучись направился, вслед за патрульными.

Весь персонал, комбината, наблюдая, за действиями «силовиков», замер в томительном ожидании.

Патрульные, неспешной походкой, бережно придерживая разряженные автоматы, передвигались по территории.

Отовсюду, за ними, следили, около сотни, пар глаз.

Майор Шпет, контролировал, работу наряда, действуя скрытно и передвигаясь, короткими перебежками. В какой-то момент, почувствовав за спиной чье-то присутствие, он оглянулся и увидел, что, за ним, с интересом, наблюдает группа граждан – человек, так восемь, не больше.

Граждане стояли позади него, метрах в пятнадцати, рядом со штабелями ящиков. Они молчали. Некоторые, беззастенчиво глядя в упор, сосредоточено курили.

Майор Шпет встал из-за штабеля ящиков, за которыми скрывался от рядовых сотрудников, и погрозил гражданам пальцем:

– Курение в, неположенном, месте!

Граждане побросали окурки, развернулись и скрылись с глаз, за ближайшим углом.

Майор Шпет, выждав, пару минут, снова, пристроился, в хвост, патрульным.

Те медленно прохаживались, между корпусами комбината, сосредоточенно поглядывая, по сторонам.

Сантехник Пилипович, оставив полуразобранный сливной бачок, в мужской уборной, вышел во двор, и, козыряя своим бесстрашием, прошелся мимо патрульных.