Текст книги "Тропа тунеядцев. В августе 34-го. Из жизни контрразведчиков"

Перед пансионатом, рядом с темно-синим «Фольксвагеном», на земле сидела Ирина Витольдовна. Голова Матюхина лежала, у нее на коленях. Главный бухгалтер задумчиво глядела вдаль и гладила, растрепанные волосы капитана.

Вертолет, доставивший следственную бригаду, сел в отдалении от лесного массива.

Трое криминалистов, трое милиционеров и пилот, выскочив наружу, направились к двум, одиноко стоящим, посреди поля, фигурам. По смутным признакам, было видно, что это – принимающая сторона.

На подходе, криминалисты узнали в одном из встречающих, капитана Злыдника и тревожно переглянулись.

Пилот среагировал, на эту реакцию, и, поэтому, доложился по всей форме.

– Глуши двигатель. – Сказал Злыдник, протягивая ему руку. – Отдыхай. Наслаждайся, природой. Чай и закуски в пансионате.

После этого, он пожал руки криминалистам.

Милиционеры были простыми сержантами. Поэтому, они удостоились, лишь, поощрительного наклона головы.

– Водители? – Спросил капитан.

– Так – точно! – Отрапортовали милиционеры.

– Хорошо. Вот – он, вам, все покажет. – Кивнул Злыдник, на стоящего рядом, смуглого черноволосого товарища.

– Румын, покажи, им, для начала, две наши машины. Те, что – возле пансионата. Пусть заводятся. Третья, которая – в поле, пока, пусть постоит. До завершения следственных мероприятий… Я скажу, когда ее можно будет забирать!

– Понял! – Сказал, смуглый, и кивнул милиционерам:

– За мной!

– Что, тут – у тебя? – Спросил, самый старший из криминалистов, седоусый Тимофеевич.

– Ты, Егор Тимофеевич, даже не представляешь, что, тут – у меня! – Ухмыльнулся Злыдник.

– Вы, капитан, идите – вам, это, ни к чему. – Обратился он, к пилоту. – А, мы – пошли! Осмотр, проводить будем.

Кроме вышеупомянутого Тимофеевича, в группу криминалистов, входила Ромуальда Вацлавовна, пожилая женщина, с приятным и добрым лицом, а так же молодой и амбициозный Сеня, со странной фамилией – Молотый.

Злыдник повел их, к, одиноко стоящему, посреди поля, темно-синему микроавтобусу.

Еще издали, эксперты определили, что это – «Фольксваген».

– Вот, собственно говоря – место, события. – Сказал Злыдник. – Можете начинать осмотр.

– Дверца, в машине была открыта? – Сразу, спросил Тимофеевич, кивая на «Фольксваген».

– Была закрыта. – Признался Злыдник. – Я открыл. Там, внутри, водитель. Закрывать не стал – пусть проветрится.

Тимофеевич, укоризненно покачал головой. Молотый щелкнул фотоаппаратом.

– Натоптали, то как! – Огляделась Ромуальда Вацлавовна. – Осторожно пробираясь к машине. – А, водитель, что – мертвый?

– Бог, с вами! – Открестился Злыдник. – Все живы. Только повырубались.

– Флористический синдром. – С пониманием, кивнула Ромуальда Вацлавовна. – Что, же – посмотрим!

– Один, в машине. Говорите, и другие есть? – заинтересовался Тимофеевич. – Где они?

– Тут – они! – Радостно, крикнул Сеня, который не стоял на месте, а рыскал, как сеттер, вокруг места преступления. – Тут, Егор Тимофеевич! Есть! Лежат! Четверо.

– Так, так! – Встрепенулся Тимофеевич и направился, в ту сторону, стараясь, по дороге, не затаптывать следы.

– Что, тут – у тебя? – Спросил он, подходя к Молотому.

Тот щелкнул фотоаппаратом, и озабоченно покачал головой:

– Фиг, его, знает! Вы, осторожнее ступайте! А, то я наступил уже…

– Чем, это воняет? – Спросил Тимофеевич.

– Фекалиями. Я же говорю – поосторожнее… Тут, кругом, поналожено!

Тимофеевич оглядел вытоптаную поляну, на которой, лежали четыре неподвижных, тела.

– Не пойму! – Сказал он. – Чего, тут, было?! У тебя, догадки есть?

– Может, они, на горшок пошли, а тут, что-то случилось? – Сказал Сеня.

– Странно, они ходят, в таком случае. Ты кучки посчитай!

Сеня, с энтузиазмом, стал считать. На двадцать первой, кучке, он сбился, почесал, в затылке и сказал:

– Как-то нетипично, все это.

– Ты, присмотрись, хорошенько! У того, вон, на спине – пятно, а у того – на заднице! Как будто, сверху, кто нагадил.

Тимофеевич, поднял глаза к небу.

Молотый, тоже, посмотрел наверх.

– Может, страусы уже летать начали? – Задумчиво сказал Тимофеевич. – А, мы, там, в городе – не в курсе?

– Тогда, они, стаей, летели. – Сказал Сеня. – Слабо, одному страусу, так, нагадить!

– Да, нет – чепуха, это! Ты зафиксируй, положение тел и образцов фекальной массы. Потом, дальше, думать будем.

Сеня, стал фиксировать, сверкая вспышкой.

Тимофеевич растерянно оглянулся на Злыдника. Если бы, не разбросанное, вокруг лежащих, оружие, он бы решил, что его разыгрывают.

– Готово! – Доложил Сеня. – Зафиксировал!

– Поворачивай. Только, аккуратно…

– Да, знаю, я! Самому, вляпаться, не хочется… – Проворчал Молотый.

Когда, четверо субъектов, были повернуты на спину, Тимофеевич внимательно пригляделся, к одному, чье лицо, словно маской, было покрыто коричневой коркой.

– Вот, этот, тебе никого не напоминает? – Спросил он, у Сени.

– Я, его, точно, где-то видел. – Сказал Сеня. – Только, не припомню – где!

– Злыдник! Иди сюда, в конце концов! – Крикнул Тимофеевич.

Злыдник, неторопясь, направился к месту происшествия.

– Вот этот, мне кого-то, смутно, напоминает… – Сказал Тимофеевич, когда он подошел. – А, тебе?

– Чего, там – «напоминает»! – Сказал капитан. – Подполковник Скрипак – собственной персоной.

– Точно! – Радостно воскликнул Сеня. – Я, вспомнил! Это, точно – он!

– Мать, честная! Где же он, так, изгваздался?! – Ужаснулся Тимофеевич.

– Рома! – Крикнул, он, в сторону, «Фольксвагена». – Твой, пациент – в штанах?

– В штанах. – Отозвалась, изнутри, Ромуальда Вацлавовна. – А, что?

– Штаны, у него – чистые?

– В, каком – смысле?

– В прямом!

– Все, в порядке… Белье, правда, подванивает, но это – его долго не меняли! Это естественно, в полевых условиях.

– Ничего не понимаю! – Обескуражено, обратился, к Злыднику, Тимофеевич. – Мне-то, что, теперь, делать?

– Ты, Тимофеевич, сколько лет служишь? – Ответил, тот. – Пиши отчет, справку. Не мне, тебя, учить.

– Значит, писать, все, как есть?

– Все, как есть! – Подтвердил, Злыдник. – Зафиксируй все, в мельчайших деталях. Про образцы субстанции, с места события, и с тел пострадавших, тоже, не забудь…

– Ага! Значит – так! – Усмехнулся, в усы, Тимофеевич.

– Действуй! – Ободряюще, хлопнул его по плечу капитан.

Работа криминалистов, закипела. Сеня, фиксировал все, в различных ракурсах. Он же делал соскобы, для дальнейшего анализа, в лаборатории.

Тимофеевич, руководил, его действиями и писал.

Ромуальда Вацлавовна, быстро осмотрев Сосиновича, теперь разъезжала, вдоль поля по рокадной дороге, на выделенном, в ее распоряжение, микроавтобусе; осматривала и считала, бесчувственные тела.

Определить тяжесть аллергенного поражения, ей помогала загадочная, женщина, затянутая в «джинсу».

Тела грузили, в другой микроавтобус.

В качестве грузчиков, самоотверженно трудились Лосиков и Белкин.

Вскоре, вездесущий Сеня обнаружил, неподалеку от места события, штаны.

Штаны были, просто, чудовищного размера, изгаженные донельзя!

– Прямо, нечеловеческих размеров – штаны! – Восхищенно сказал Тимофеевич. – И говна, сколько, еще, в них, осталось!

Сеня сфотографировал штаны, отдельно.

Потом, по совету капитана Злыдника, штаны подтащили к Скрипаку, и сфотографировали их вместе, штаны и подполковника.

После того, как Сеня, сделал несколько десятков снимков, загадочные брюки запаковали, для отправки на экспертизу.

Злыдник ушел в пансионат, велев криминальному дуэту, после завершения всех процедур, явится туда же.

Вацлавовна после, того, как ее пригласили к столу, накрытому прямо в поле, перестала жаловаться на непомерный объем работы, и подошла к делу, более рационально.

– Каждый акт, по отдельности, писать – все равно, что от руки размножать. – Сказала она, выпивая и закусывая. – Везде одно и то, же: «Посреди, ямсового, поля, обнаружены тела или тело…»

– Ну – его! – Махнула, она рукой. – Вы, мальчики, мне, их документы давайте, и сразу грузите. Я потом, со списком, один экземпляр, размножу, по шаблону и порядок!

Прибывший, на место происшествия полковник Ремин, без особого удивления, узнал, что сводная рота полегла, почти полностью.

На ногах оставались семеро. Разместившись под высокой грушей, они никак не отреагировали, на его появление, потому, что трое ухохатывались, тыкая пальцами в небо, а четверо безостановочно икали.

– Капитан Злыдник. – Представился руководитель спасательной операцией, и у полковника, тревожно защемило сердце.

Впрочем, капитан был настроен, вполне доброжелательно.

– Неловко, как-то вышло. – Сказал он, оглядываясь по сторонам.

Ремин, тоже огляделся.

Его бойцы, лежали, во дворе, аккуратными шеренгами. Как раз в это время подкатил темный микроавтобус и, из него, стали выгружать, дополнительные бесчувственные тела.

Во дворе стояли обычные машины. Ни одной «скорой», не было. Одна, ярко-красная была полковнику знакома.

– Хотел, с вами посоветоваться. – Сказал Злыдник.

– Слушаю. – Насторожился Ремин.

– Пострадавших, у нас, многовато. Скрипаковских, я договорился, примут в Узде. Подумайте, как разместить ваших. Что бы ни всех вместе, а мелкими партиями.

– Это можно. – Облегченно, вздохнул Ремин. – Сейчас, разберемся. Нарушевич, как я понял, молодежь по краям раскинул. Этих, вообще, никуда не повезем – до вечера проветрятся. Пусть закаляются. Остальных, конечно, придется прокапать. Но они, у меня – парни закаленные! Они и под грибным туманом бывали, и серая метелица их накрывала. Ничего страшного. Денька через два, войдут в строй.

– Хотелось бы, раскидать всех своими силами. Не привлекая спецтранспорт. – Сказал Злыдник.

– Все ясно. Тут у меня – четыре машины. Вызову водителей. Развезем, по четырем направлениям.

– Ну и ладно. Вот и договорились. – Сказал Злыдник. – Кстати, в доме чаем угощают и поесть дают.

– Не знаете, чья это машина? – Задумчиво спросил Ремин, кивая на красную.

– Знаю. Елены Павловны. – Ответил капитан.

Глава двадцать восьмая

Утро среды, прошло для полковника Бурого, в относительном затишье. Генерал, который дергал его, все последние дни, по поводу и без повода, видимо ждал известий от Скрипака.

Без вызова, явился Барабанов.

– Я – по поводу Ломако. – Сказал он присаживаясь.

– Ну-ну! – Заинтересовался полковник.

– В данный момент, продолжает движение, в сторону границы. На гужевом транспорте. Мы уже замучались подвозить его, в промежутках беспамятства. Был риск, что он что-нибудь заподозрит. Опасались, что, вдруг очухается, в неподходящий момент. Кроме того, много времени уходило, на загрузку и разгрузку. Часа два, в итоге, он лежал колодой, без движения. Мы предоставили, ему запряженную повозку. Возница – наш человек. Предложил подвезти. Ломако согласился. Теперь он движется, с постоянной скоростью, десять километров в час. Ему, такой, способ передвижения, по душе. Выпивает, закусывает и отрубается на свежем воздухе. Все – без потери темпа. У нас уже другая упряжка наготове. Так, что дня, через два, надеюсь, избавимся от него.

– Молодец. Хорошо придумал! – Одобрил инициативу Бурый. – Есть, что еще?

– Русские волнуются, по поводу Чернышевской. Прямо, из себя выходят. – Вопросительно взглянул на него Барабанов.

– Передай, им, что – жива и здорова. Подробности – письмом.

– Ясно. – Сказал майор, не скрывая облегчения. – Так, что, можно донести, до них, информацию?

– Действуй.

Потом позвонил Злыдник.

После звонка капитана, полковник Бурый запросил аудиенции у генерала.

Войдя в кабинет, он обнаружил Пчелкина сидящим за столом. На генеральском столе, стояла минеральная вода, а сам генерал выглядел серо.

– Что, там – у тебя? – Спросил он нетерпеливо, думая о чем-то своем.

– Я – по поводу оперативной группы «Дюна».

– Слушаю. – Кивнул Пчелкин, на стул.

– У них там – неприятности. – Сказал Бурый, присаживаясь.

– Какие именно? Неприятности, неприятностям – рознь!

– В строю осталось, всего пять человек. Остальные выбыли.

– Каким образом? – Недоуменно, скособочился лицом, генерал.

– Подробностей, пока, не знаю. На место выехала бригада наших криминалистов.

– Почему – «наших»?

– Пострадали наши сотрудники – нам и разбираться.

– Кто именно?

– Подполковник Скрипак и капитан Труба.

– Что – со Скрипаком? – Напрягся Пчелкин.

– Что конкретно, сказать смогу позже, но в данный момент, он находится в бессознательном состоянии.

– Это – точно?

– Точнее не бывает. Злыдник доложил…

– Значит – Злыдник? Он, что там делает?

– Он – руководитель инициативной группы. Это – по его части. – Сказал Бурый. – Пострадали более пяти десятков человек. Надо реагировать.

– Откуда – пять десятков?

– Это, я, так сказал. Примерно. Всего пострадало человек семьдесят.

– Откуда – такие цифры? – Ошарашено, спросил Пчелкин.

– Так, вся сводная рота полегла.

– Полковник, вы бредите? Какая – к черту рота?!

– Сводная рота «Сельхоздозора». – Спокойно сказал Бурый. – Сформирована, по запросу Скрипака, из сотрудников областного управления. Для проведения операции, по поиску Чернышевской.

– А, Чернышевская – что? – Встрепенулся генерал.

– Ничего. – Сказал Бурый. – Ничего, не известно. Если, у Скрипака, были сведения, о ее местонахождении, то, теперь не спросишь. Надо ждать. Или поручить Злыднику, чтобы разобрался?

– Пока не надо. Может потом. Пусть, сначала, с одним делом разберется.

Генерал хмуро уставился на бутылку «Боржоми».

– Мне нужно больше информации. Как, только поступят новые сведения, докладывай немедленно. Прикажи Злыднику, чтобы постоянно держал тебя, в курсе происходящего.

– Разрешите идти?

– Иди…

Вернувшись к себе, полковник, удовлетворенно уселся за стол и нажал кнопку интеркома:

– Лидочка! Майора Верещагина, немедленно – ко мне! Пусть захватит, с собой Слизкого. Да, Слизкого. Есть, у него, такой, в штате. Еще – майора Шпета, тоже ко мне… Да – и.о. начальника Московского УВД. И – еще… Соедини, меня, с полковником Лиловиком.

Когда криминалисты, закончив свой труд, собрались во дворе пансионата, два санитарных транспорта, с телами оперативников уже отправились в узденскую больницу.

Во дворе оставались лежать, лишь три тела, в штатском, Руководители группы – капитан Труба и подполковник Скрипак лежали бок о бок, а водитель Шимко – немного в стороне. Этих, решено было забрать, с собой в Минск и поместить в ведомственный госпиталь.

– Пока, пусть отдохнут. – Сказал Злыдник и обратился к Молотому:

– Для вас, есть еще одно задание, Сеня. Сейчас, подъедете в Молочаевку. Есть, здесь, такая деревня. Там поможете участковому. Марченко – его фамилия. Он составил пару протоколов, по поводу хищения запчастей с автотранспорта. Сделаете фотографии, на месте происшествия. Потом съездите в Колдуны. Заберете, там, груз горючего. Вот – Румын и Абдула поедут с вами. Помогут, чем смогут.

Повернувшись к Ромуальде Вацлавовне и Тимофеевичу, он развел руками:

– Придется, вам подождать. Вы проходите в дом. Там кормят и поят, безвозмездно. За счет колхоза. Очень рады, что, наконец, от нас избавляются.

– Да! – Спохватился Злыдник. – Ромуальда Вацлавовна, вам Анжела Петровна больше не нужна?

– Нет, не нужна. Спасибо, тебе Ванечка! Как мы, с ней, быстро управились. Это без нее, я бы еще возилась, тесты делала. А, она, только глянет – готов диагноз! И степень отравления, и органическое вещество, вызвавшее алергенную реакцию… Пойду – попрощаюсь.

Тем временем, прибывшее, по команде полковника Ремина, подкрепление, грузило в транспортные средства, товарищей по оружию.

Двор постепенно освобождался.

Веселая Инка Анаша, увела шпионок в гости к Железному Дровосеку. Выпив, на посошок, с Румыном и Абдуловым, она, прощаясь, спросила:

– Мальчики, покурить не желаете? Могу, поддать, вам кайфа, для лучшего самочувствия. А, то вы умаялись, народ перетаскивая.

– Не! – За двоих, ответил Румын. – Если бы в другой час… Капитан будет недоволен!

– Ну, ладно! Пока. Может, еще свидимся! Тогда дам вам прикурить.

Собралась уезжать и Елена Павловна.

Засвидетельствовать ей, свое почтение, поспешили Злыдник с Реминым.

– Вы, оставшиеся вопросы, с Леней решите. – Сказала она, обращаясь к Злыднику.

– До свидания, полковник. И, как вас угораздило? – Сочувственно покивала Елена Павловна полковнику.

Ремин, только сокрушенно развел руками.

Когда красная машина уехала, он, между прочим, спросил у капитана:

– Как, вы думаете, какие будут последствия?

– Проехали и забыли. – Сказал Злыдник. – Тут, не до вас будет. Тут, у многих, голова болит по другому поводу.

Повторный визит полковника Бурого, породил в душе генерала Пчелкина, робкую надежду, неизвестно на что. Просто ему хотелось услышать, в это смутное время, хоть что-нибудь хорошее.

– Ну, что – там? Докладывай.

Бурый положил, перед собой, черную папку и стал докладывать:

– От Злыдника, поступило сообщение, что Белую и Туманову, вчера видели. Собирались задержать. Но место, для засады, было выбрано неудачно. Скрипака, об этом, предупредили. Но он настоял на своем. Ну, а результаты – вы знаете.

– Знаю. – Мрачно сказал Пчелкин.

– Тут, еще – вот, какое дело.

– Ну!

– Поступил рапорт, от полковника Лиловика, начальника охраны объекта, в Самохваловичах. – Сказал Бурый открывая папку.

– Я знаю, кто такой полковник Лиловик.

– Рапорт, по поводу работающих, на объекте, сестер Малявко.

– Так.

– Оказывается, в прошлом году, вернувшись с московской конференции, они доложили о своем контакте с Белой. Даже указали, что Белая – псевдоним. Что ее настоящая фамилия – Чернышевская и, что она – дочь известного олигарха.

– Почему, об этом стало известно, только сейчас?

– Так, ведь, у них – повышенный уровень секретности. С нами Лиловик сотрудничает, но подчиняется напрямую, сами знаете, кому…

Пчелкин кивнул.

– Вместе, с рапортом, поступил запрос от академика Мышковца. Это по поводу, тех же сестер Малявко. Пишет, что они – очень ценные сотрудники. Институт не может, без них, функционировать нормально. Просит разобраться. Лиловик, на словах, передал, что академик грозился дойти до самого верха.

– Почему он, только сейчас очухался? Где он был раньше? – Зло спросил генерал.

– Я, тоже, спросил. Лиловик сказал, что эти академики, вообще – народ очумелый. Если погружаются, в научный процесс, то с головой. Ничего, вокруг, не замечают. Вот, так и – с Мышковцом. Вышел человек из процесса – обнаружил пропажу. Занялся поисками. Узнал, что его сотрудницы у нас – послал запрос.

– И, что, теперь, с этим делать? – Спросил Пчелкин.

– Трудно сказать. Лиловик, очень возмущался. Сказал, что никакие шпионы, на его объект попасть не могли.

– Да, это мы не предусмотрели… – Задумчиво сказал генерал.

Спохватившись, он добавил:

– Однако остается вариант с наркотиками.

– Это – да! – Согласился Бурый. – Только, с наркотиками, их Мышковец, сразу, обратно, к себе выдернет. Скажет, что они, по роду своей деятельности, имеют дело с наркотическими средствами. Отсюда и реакция. Такому человеку поверят и не откажут. Кроме, того, я навел справки. Из одиннадцати задержанных, десять – мажоры. У всех родители номенклатурные работники. Причем, все, я имею в виду родителей, на хорошем счету. Преданные эволюционеры. Один Рахметов – рабоче-крестьянского происхождения.

Пчелкин долго думал. Ни до чего не додумавшись, сказал:

– Хорошо. Оставь документы мне. Будем разбираться.

– Тут, еще – рапорт, от полковника Фирсова. – Сказал Бурый, выкладывая документы, из черной папки, на стол. – По поводу пропажи служебного телефона.

– Что – за пропажа?

– Сотрудник, подполковника Скрипака, прошляпил. Тот, который работал по легенде «дозоправщика». Самое главное, что не сам телефон пропал, а, только сим-карта, со всеми кодами разблокировки. Существует возможность, что она попала, в руки Тумановой.

– Откуда, такие предположения?

– Злыднику, поручено разбираться. Он озвучил эту версию.

Бурый закрыл черную папку.

– У этого Бондаревича, удостоверение, тоже, пропало. Только, рапорт не ко мне пошел, а в управление по кадрам.

– Хорошо. – Выдавил, из себя, Пчелкин. – Хорошо, что вы поставили, меня в известность. Если, больше ничего нет – идите.

Возвращаясь, к себе, Бурый застал в приемной майора Верещагина и подтянутого молодого человека. Молодой человек источал флюиды служебного рвения. Глаза его блестели.

– Так, вот ты – какой, лейтенант Слизкий. – Подумал полковник и пригласил посетителей, в кабинет:

– Заходите.

После полудня во дворе пансионата стало тихо. Городские лежали в узденской больнице, под капельницами Дозорных, тоже, развезли по лечебницам.

«Каннибалы» ушли в поле, где усердно расчищали колеи, для подборщика.

Один «Фольксваген», с грузом горючего, отправился в Минск, по указанному Злыдником адресу. Два других, еще стояли во дворе. Эти должны были доставить снаряжение, трех уцелевших оперативников и скаута на базу, в Слободке.

В это самое время, обнаружилось, что Скрипак начинает обрастать мохом.

Собравшиеся, вокруг тела подполковника, зрители, с интересом разглядывали, проступившую на лице и руках Скрипака, серую поросль.

– Нужно поторапливаться. – Сказал капитан Злыдник. – А, то привезем в госпиталь натурального «Падингтона». Еще не примут.

– А, капитан Труба – ничего. Не обрастает. – Задумчиво сказал Абдулов.

– Другая степень, поражения. – Авторитетно сказала Ромуальда Вацлавовна.

– Сеня, щелкни его пару раз, в таком виде. С порослью. Для протокола. – Сказал Злыдник.

Сеня щелкнул Скрипака, раз десять.

После этого тела подполковника, капитана Трубы и водителя Шимко доставили, к вертолету и погрузили, на борт.

Туда же поднялись криминалисты. Последним, на борт взошел капитан Злыдник.

– Слушайтесь Румына. – Сказал он, на прощание, стоящим в поле оперативникам.

Поднимая клубы пыли, завертелись лопасти вертолета. Румын и трое милиционеров отбежали подальше. Вертолет поднялся в воздух и, развернувшись, взял курс на столицу.

Провожающие дружно махали ему вслед.

Следопыт, даже, попытался выдавить слезу.

Поскольку полковник Бурый, не испытывал тяги к общению с руководством, руководство само вышло на связь.

Позвонив полковнику, Пчелкин не стал ничего обсуждать, по телефону, а вызвал его к себе.

Бурый явился, имея при себе, знакомую генералу черную папку.

Не отрывая взгляда от папки, Пчелкин молча кивнул на стул.

Когда полковник сел, он равнодушно спросил:

– Есть, что-то новое?

– Есть! Звонил Злыдник.

– Так!

– Доложил, что почти все уладил.

– Почему – «почти»?

– Осталось, только эвакуировать служебный транспорт и машину Скрипака.

– Почему эвакуировать? Да, помню. Там с двигателем, что-то…

– В служебном транспорте двигатель отсутствует, напрочь.

– Что – совсем? Мне Скрипак не докладывал.

– Нет двигателя. Колеса, пока машина стояла без присмотра, тоже сняли. Один кузов остался.

– Ладно. Это – не самое страшное. – Бодро сказал генерал.

– Самое интересное, что с машины Скрипака, колеса, тоже, сняли. – Задумчиво сказал Бурый.

– Это – как?

– Разули. Стоит, перед сельсоветом, на колодках.

– Это, как такое возможно, чтобы у подполковника госбезопасности колеса снимали? – Взорвался Пчелкин.

Бурый, только развел руками.

– Что – еще? – Зло спросил генерал.

– По поводу операции в Молочаевке, пока – ничего. Я, по другому вопросу, хотел посоветоваться.

– Ну?!

– Скрипак, вероятно, какое-то время будет отсутствовать. Хотел узнать, кому поручить следствие, по поводу секретного бункера тунеядцев?

– Чего, чего! – Спросил генерал. – Ты – о чем?

– Скрипак вел расследование, по поводу, секретного бункера в районе четвертого комбината. Теперь, когда его нет, кому передать дело. Там лейтенант Слизкий работал, под его руководством. Но парень молодой – боюсь, не справится.

– Послушай, Бурый, ты не можешь говорить внятно?

– Вот рапорт Скрипака, на мое имя, в котором говорится, что, по его предположению, в районе комбината, находится бункер тунеядцев. Этот бункер, является началом тропы, по которой преступные элементы, уходят от возмездия.

Бурый достал, из черной папки, рапорт и положил на стол, перед генералом.

Пчелкин, взял лист бумаги в руки, и стал читать.

– Чушь, какая-то… – Сказал он, даже, не дочитав до конца.

– Не знаю. – Пожал плечами Бурый и достал еще один лист, из папки.

– Вот – служебная записка лейтенанта Слизкого. – Сказал он, протягивая, листок. – В ней говорится, что в ходе опроса, работников комбината, выяснилось – бункер существует.

– Что, в самом деле?

– Существует, по слухам. Где – он, никому не известно.

– Хорошо. Не надо мне, бумажки подсовывать. Объясняй, на словах.

– Тут, у меня – протоколы опроса задержанных, на комбинате злоумышленников. – Постучал пальцем, по папке, Бурый. – Они признаются, что проникли на комбинат, чтобы раскопать заброшенное подземное сооружение.

Генерал широко открыл глаза.

– Почему, раньше, об этом, ничего не было известно? – Спросил он.

– Слухи поползли, после визита, на комбинат, подполковника. – Сказал Бурый. – До этого, никто, ничего не слышал. Но сразу, это были просто слухи. Потом, там начал вести расследование Слизкий и понеслось… На комбинате, было созвано Учредительное собрание и организован комитет, по поиску секретного объекта.

– Не знаешь, что делать? Прихлопнуть эту учредиловку и дело, с концом.

– Там больше половины комбината – в организации. Если хлопнуть, работать будет некому, а уборочная в разгаре! Хотя, предприятие и так, практически, стало. Когда слухи о бункере, вышли за территорию, в городе началась паника. Все черные копатели, туда хлынули. Вокруг комплекса уже все перекопали. Теперь, рвутся на территорию. Работать стало некому. Сотрудники держат оборону. Как остановить нашествие – непонятно! У меня – рапорт, от лейтенанта Слизкого. В нем говорится, что задержанные утверждают, что в секретном бункере, который сохранился, со сталинских времен, проложены серебряные кабели, пол там медный, а ручки, на дверях, из чистого золота.

– И, что – теперь. – Приоткрыв рот, спросил Пчелкин.

– Не знаю. Думаю, может, опять Злыдника, туда послать? Один раз, он разрулил ситуацию… Пусть, еще раз, попробует.

Пчелкин опомнился и рот закрыл.

– Злыдника, по возвращении, немедленно ко мне. – Сказал генерал. – Пусть, сразу, по поводу Чернышевской доложит. А, там будет видно. У тебя, что, кроме Злыдника, никого нет?

– В инициативной группе, их – двое. – Уточнил Бурый. – Только, капитан Габа ногу повредил. Лежит в госпитале. Злыдник, один остался.

– Ладно, иди. Когда он появится, немедленно – ко мне.

Капитан Злыдник объявился в пять вечера. Усталый и опаленный солнцем.

Едва он переступил порог кабинета Бурого, у того, на столе ожил телефон, прямой связи с генералом.

Бурый снял трубку.

– Злыдник вернулся? – Не тратя времени, на приветствия, спросил Пчелкин.

– Так точно.

– Давайте, оба, немедленно – ко мне.

Бурый встал из-за стола и сделал рукой, круговой жест, означавший команду «кругом».

– Что, прямо – сразу. – Удрученно, спросил капитан.

– Пошли, пошли. – Бодро сказал Бурый, беря со стола черную папку. – Время не ждет! Генерал – весь, на нервах. Ждет результатов.

Злыдник, вздыхая, плелся рядом с полковником.

– Есть результаты? – Спросил Бурый.

– Результатов – выше крыши. Избыток результатов. Прямо не знаю, что с этими результатами делать будем.

– Это хорошо. – Бодро, сказал полковник.

В приемной генерала, Злыдник сказал:

– Минуточку!

Бросившись к столу, Ирины Владимировны, он жалобно простонал:

– Водички! Если можно.

– Ой, Ваня! – Захлопотала Ирина Владимировна. – Сейчас, сейчас!

Выпив, один за другим, три стакана «Нарочанской», Злыдник приободрился, поблагодарил Ирину Владимировну и обратился, к полковнику:

– Можно идти!

К этому времени, солнце отвернулось, от генеральских окон, и освещение в кабинете было умиротворяющим.

Пчелкин дружелюбно, пригласил, Бурого и Злыдника, садится, а когда они сели, сказал:

– Рассказывайте.

Это прозвучало, довольно странно, потому, что было не ясно, в чей огород бросили камень.

Бурый, взглянул на Злыдника, который сидел напротив, увидел в его глазах паронаидальные искорки и, откашлялся.

– Я думаю, пусть, капитан начнет. У него последние новости, с места происшествия.

– Капитан. – Повернул голову генерал.

– С чего начать? – Встал Злыдник.

– Садите. – Махнул рукой Пчелкин. – В первую очередь, расскажите, как здоровье наших сотрудников.

Злыдник сел.

– К сожалению, ничего утешительного сказать не могу. – Грустно сказал он. – Сильнее всех, пострадал подполковник Скрипак. Он – без сознания. Состояние стабильное, но тяжелое. Продолжает обрастать дальше.

– Что вы имеете, в виду? – Изогнул бровь Пчелкин.

– В госпитале, его обработали, но это не помогло, растительность не поддается воздействию препаратов.

– Выражайтесь яснее. – Изогнул генерал вторую бровь. – Чем Скрипак прирастает? Черт! Чем он оброс?

– Извините, товарищ генерал. Мохом он оброс. И еще лишайниковые проплешины образовались, в местах, где раньше волосы росли.

Генерал долго, молча, смотрел на Злыдника. Тот терпеливо ждал, что тот скажет.

– Что волосы выпали? – Спросил, наконец, Пчелкин.

– Не все. Но продолжается интенсивное выпадение. На освободившемся пространстве, пробивается лишайник. Светло серебристый. На теле мох растет, бурого оттенка.

– Что у всех – так? – озадачено спросил генерал.

– Только у подполковника и прапорщика Глушени. Остальные просто – в беспамятстве. По заключению, нашего эксперта, у них – флористическое поражение разной тяжести, а у Скрипака и Глушени – тяжелое. У Глушени, вдобавок ко всему, похоже – тяжелая контузия. Его в Новинки отправили. Трепанацию будут делать.

Генерал мрачно наклонил голову.

– Что там произошло, вы выяснили?

– Только, в общих чертах. Опросить удалось, лишь двоих, сохранивших рассудок. Но это, тоже – под вопросом. Насчет рассудительности. Трудно сказать, без детального обследования, в своем, они, уме или нет. Оба доложили, что подполковник поставил задачу: «Перекрыть подходы к лесному массиву. Задержать бандгруппу, в составе четырех человек – трех женщин и одного мужчины. В случае, неповиновения, был приказ – открывать огонь на поражение».

– Эти двое, как уцелели, если остальные вышли из строя? – Равнодушно спросил Пчелкин.

– На дерево залезли. Тем и спаслись.

Предугадывая вопрос генерала, Злыдник пояснил:

– Говорят – их съесть хотели. Они на дерево и полезли.

– Капитан, что вы несете?

– Товарищ генерал, пересказываю, то, что слышал сам. Сержанты Лосиков и Белкин доложили, что ночью, к ним, со спины, внезапно подошли трое и решили отнести их, на кухню, для разделки.

– А, они – что?

– На этот случай, у них приказа не было. Они, на дерево и полезли.

– Это, что, так и было?

– Почти. Дело в том, что в этом месте расположен филиал психдиспансера. Их пациенты, ночью на прогулку вышли. Незапланированную. Этим двоим, невесть, что почудилось, они и дернули.

– Придурки. – Сказал Пчелкин.

– Придурки, форменные. – Согласился Злыдник и продолжил: