Текст книги "История социологии ХХ века"

Э.Г. Эриксон: формирование личностной идентичности человека

Концепцию Э.Г. Эриксона принято относить к психоаналитическому направлению в социальной мысли, однако в его теории имеется ряд существенных отступлений от классического фрейдизма. Так, в отличие от Фрейда Эриксон:

   • сосредоточивается на проблемах сознания и его взаимодействия с социальным окружением, причем последнее признается главным фактором в развитии человека;

   • интересуется не патологическими явлениями в психике, а нормальным здоровым развитием человека, обосновывает возможность прогрессивного развития и после ранних стадий;

   • полагает, что наряду с фазами психосексуального развития (по Фрейду) существуют и психологические стадии развития, в ходе которых индивид устанавливает основные ориентиры по отношению к себе и социальной среде. Становление личности происходит на протяжении всего жизненного цикла, а классический фрейдизм рассматривал проблему стадиальности психического развития только в детстве;

   • объясняет более поздние формы поведения как не сводимые к детским переживаниям и непосредственно связанные с такой социальной переменной, как способность общества поддержать личность (в отличие от репрессивной функции общества по Фрейду);

   • включает в рассмотрение социализации и полного жизненного цикла человека новую переменную – историческую ситуацию, где локализован индивид;

   • говорит о жизненной необходимости образа мира; главной составляющей такого образа мира могут выступать действенная идеология или религиозная система.

Концепция Эриксона, в основном разработанная в 1950-е годы, базируется на материалах этнографических, культурологических и социально-антропологических исследований, получивших к тому времени широкое распространение как в Западной Европе, так и в США (М. Мид, Р. Бенедикт и др.). Сам Эриксон относил свои взгляды именно к этому направлению.

Главное место в творчестве Эриксона занимает проблема критериев психической нормы человека. С точки зрения Эриксона, проблема психического здоровья может быть разрешена только с учетом социальных детерминант человеческого существования. Эта связь между «внешним» и «внутренним» получает выражение в понятии «эго-идентичности» как выражении сбалансированности и адекватности психической организации. Основная же цель развития, по Эриксону, состоит в формировании личностью своей психосоциальной идентичности. Эриксон шел к новой концепции не теоретически, но через распространение опыта клинической практики на другие области жизни: для него идентичность является и социологическим понятием, и частью психоаналитической теории Эго. В творчестве Эриксона реализуется принцип дополнительности психологической и социологической точек зрения на проблему развития индивида и общества. Эриксон использует понятие о «среднеожидаемом окружении»[12]12
  Это понятие заимствовано из психоаналитической эго-психологии Г. Гартмана, ученика А. Фрейд.


[Закрыть] и существовании врожденной склонности к взаимной регуляции между индивидом и средой. Согласно Эриксону, не только среднеожидаемое окружение, в котором рождается ребенок, но и весь спектр таких окружений, все значимые отношения и соответствующие принципы социального порядка участвуют в развитии индивида. Это взаимная регуляция означает, что каждый индивид оживляет и воспроизводит каждый социальный институт, как только дорастает до него.

Важно заметить, что Эриксон не вписывается в общее русло неофрейдизма. К. Хорни, А. Кардинер, Г. Салливан, Э. Фромм тоже пытаются найти основы целостности человека. Но при этом они исходят из тезиса о том, что человек приспосабливается к «враждебной» и репрессивной социальной среде, а потому и процесс адаптации неизбежно чреват психической патологией. Эриксон же, напротив, считает, что нормальная адаптация не только возможна, но социальная среда стремится поддержать процесс индивидуальной адаптации.

Психосоциальная теория развития, предложенная Эриксоном, объясняет развитие индивида через понятие генетически социального характера, отражающегося в понятии «идентичности». Основой развития личности у Эриксона является процесс формирования личностной идентичности, соответствующей каждой данной стадии развития и требованиям социокультурной среды. Концепция Эриксона не затрагивает напрямую структурно-функциональный аспект жизни общества, а имеет дело с внутренними, и тем не менее социально значимыми, характеристиками индивида. Человек выступает здесь как субъект социализации. Он может избирательно относиться к стандартам социализации, действовать самостоятельно, независимо от ожиданий других, т.е. творчески относиться к себе и к социальным институтам.

Эриксон считал, что развитие личности:

   • есть целостный, неделимый процесс, охватывающий всю жизнь человека и включающий восемь стадий;

   • предполагает, что каждая стадия развития здоровой личности систематически связана со всеми другими стадиями;

   • есть процесс, возрастными результатами[13]13
  Возрастные критерии той или иной стадии развития личности у
  Эриксона достаточно условны: неважно, когда наступит подростковая стадия, например в 10 или в 15 лет. Важно содержание конфликта, переживаемого человеком. Возрастные рамки: 1) младенчество – до одного года; 2) раннее детство – от 2 до 3 лет; 3) игровой возраст – от 4 до 5 лет; 4) школьный возраст – от 6 до 11 лет; 5) подростковый период – от 12 до 18 лет; 6) молодость – от 19 до 25 лет; 7) взрослость, или зрелость – от 25 до 50 лет; 8) 50 и более – старость


[Закрыть] которого выступают идентичности, «конфигурации идентификаций», а основным механизмом является идентификация. Этот механизм помогает индивиду овладевать окружающим миром и собственными силами. Постоянное обретение идентичности есть не только цель, но и условие дальнейшего полноценного развития;

   • происходит посредством критических шагов – «нормативных кризисов идентичности», т.е. путем преодоления внутренних противоречий, выбора между патологическим и нормальным качеством, что ведет в продуктивном случае к усилению чувства внутреннего единства и способности двигаться дальше в соответствии со своими собственными стандартами и стандартами значимых для него людей. Кризис перехода от стадии к стадии, по Эриксону, есть переход к новым видам социальной активности, связанным с предшествующими стадиями;

   • протекает в соответствии с этапами, предопределенными готовностью человеческого организма расширять круг значимых индивидов и институтов, осознавать их, взаимодействовать с ними. При этом динамической силой развития служит жажда социального признания. Внешний мир соответствует внутреннему миру ребенка не только в форме значимых связей, но также в форме интегрирующих принципов социального порядка. Каждый принцип социального порядка связан с соответствующим социальным институтом. Таким образом, структура общества и структура индивида тесно переплетены;

   • подразумевает, что на каждой стадии могут складываться свойственные каждому возрасту ритуализации, связывающие индивида с социальным порядком, а также их патологические двойники – ритуализмы. Ритуализации – это модели поведения, посредством которых передаются культурные смыслы и значения. Ритуализмы – это ритуально выглядящие типы поведения, для которых характерно механическое повторение и бездушный автоматизм и которые уничтожают интегративную ценность социальной организации.

1. Младенчество. Здесь происходит выбор между чувством базисного доверия и чувством базисного недоверия. Между этим двумя качествами должен установиться баланс, в котором преобладает положительное качество – доверие к миру и людям. Наиболее ярко ритуализация проявляется в том способе, каким мать и ребенок приветствуют друг друга. Во взрослом возрасте доверие преобразуется в способность верить и таким образом первая стадия развития обеспечивает воспроизводство религиозных институтов. Преобладание базисного недоверия будет выражаться по мере развития как препятствие в общении. По отношению к младенцу ритуализм проявляется в отсутствии контакта с ним, в бесконечных повторениях стереотипных телодвижений. В результате такого способа развития элементом взрослого ритуала становится идолопоклонство.

2. Раннее детство. Имеет место конфликт между чувством автономии и чувством стыда. На этой стадии возникает чувство свободы распоряжаться собой и ощущение чужого сверхконтроля. Последнее ощущение рождает устойчивую склонность к сомнению и стыду. Важно, чтобы эта склонность не возобладала и не появилось чрезмерного самосознания, которое может нарушить самооценку и препятствовать развитию. Институциональная гарантия автономии индивида – в принципах правопорядка. В повседневной жизни, так же, как и в судебных инстанциях – государственных и международных, – этот принцип определяет каждому его привилегии и ограничения, обязанности и права. Таким образом, чувство автономии, воспитывающееся у малыша и видоизменяющееся в процессе жизни, служит сохранению в экономической и политической жизни чувства справедливости, равно как и само поддерживается им.

3. Игровой возраст. Инициатива выступает против чувства вины. Инициатива прибавляет к автономии предприимчивость, планирование и стремление «атаковать» задачу. Опасность кроется теперь в чувстве вины, которое пробуждается из-за буйства движения, возникающего при овладении своим телом. На этой стадии ребенок быстро и жадно учится, приобретает навыки сотрудничества, стремительно взрослеет. Эриксон не рассматривает «трагедию» Эдипова комплекса, как З. Фрейд, а говорит о том, что при нормальном развитии этот конфликт разряжается в полезной совместной деятельности. Данная стадия задает направление движения к возможному и реальному, которое позволяет «мечты раннего детства» связать с целями активной взрослой жизни. Поэтому социальные институты предлагают детям этого возраста экономический слой культуры в образе взрослых, узнаваемых по своим функциям, достаточно привлекательным, чтобы заменить собой героев книжек с картинками.

4. Школьный возраст. Эта стадия отмечена противостоянием трудолюбия и чувства неполноценности. Нормально развивающийся ребенок учится завоевывать признание, занимаясь полезным нужным делом. Во всех культурах дети на этой стадии получают систематическое обучение. Именно на этой стадии общество должно предоставить ребенку возможности для понимания ролей, значимых в технологии и экономике этого общества. Поскольку трудолюбие предполагает способность к выполнению работы рядом и вместе с другими людьми, появляется и развивается осознание технологического этоса культуры. Фундаментальная опасность этой стадии – ограничение человеком самого себя и сужение своих горизонтов до границ поля своего труда. Если он признает работу своей единственной обязанностью, а профессию и должность – единственным критерием ценности человека, то может легко превратиться в сверхконформиста, не рассуждающего раба техники и ее хозяев.

5. Подростковый возраст. На этой стадии человек выходит из детства, расширяет круг социального взаимодействия, происходит выбор между идентичностью и ее смешением, неопределенностью. Этот кризис Эриксон считает одним из самых важных в жизни человека, одним из самых драматичных в развитии личности[14]14
  Этой стадии развития посвящена книга: Эриксон Э.Г. Идентичность: юность и кризис. – М., 1968.


[Закрыть]. На данной стадии развития происходит объединение всех значимых идентификаций с точки зрения новых задач и требований к взрослеющему человеку, которые выдвигает общество. Для того чтобы стать взрослым, молодому человеку необходимо сформировать мировоззрение, которое поможет понять, кем он является в глазах других людей, какое место занимает в обществе. Подростковый ум – это идеологический ум. В поисках социальных ценностей, служащих основанием идентичности, подростки сталкиваются лицом к лицу с проблемами идеологии. По Эриксону, стать взрослым означает не только освоить современную технологию и осознанно включиться в свою социальную группу, но и научиться отвергать чуждое мировоззрение и чуждую идеологию.

Описывая эту стадию, Эриксон вводит понятие «психосоциального моратория». Это период необходимой относительной и временной изоляции человека от социума, почти всегда добровольной. Это время обретения нового уровня психосоциальной идентичности, поиск места в жизни, равновесия между внутренними стремлениями и социальным статусом. В этот период индивид примеряет на себя все прошлые и предлагаемые обществом роли и идеологии. Молодые люди перед угрозой смешения идентичности ощущают тревогу, изолированность от мира, опустошенность и неспособность сделать выбор или принять решение. Это переживание, по Эриксону, обусловливает такие черты юношеской личности, как нетерпимость, склонность к образованию братств, клик, банд, готовность безоглядно следовать за лидером, предлагающим простые доктрины, даже ценой потери собственной индивидуальности. Поэтому для умов молодежи так привлекательны тоталитарные идеологические доктрины. Примечательно, что качества юноши, находящегося в поиске идентичности, напоминают определение авторитарной личности, предложенное Э. Фроммом.

6. Юность. «Близость против изоляции» – является началом зрелости индивида. Молодой человек готов к интимной близости, он способен отдать себя сотрудничеству с другими в конкретных социальных группах и обладает достаточной этической силой, чтобы твердо придерживаться групповой принадлежности. Опасность этой стадии – изоляция, т.е. избегание индивидом контактов, которые обязывают к близости. Тем не менее существуют формы партнерства, ограждающие обоих партнеров от необходимости столкнуться со следующим критическим событием – развитием генеративности. Отсюда сопутствующий социальный институт – брак, семья, сексуальные отношения, любовные отношения, дружба.

7. Зрелость. «Генеративность против стагнации» включает в себя такие понятия, как «продуктивность» и «креативность». Это заинтересованность в воспитании нового поколения. Зрелый человек обладает навыками участия практически в любом социальном взаимодействии, способен критически оценивать социальные нормы и ценности, а если необходимо, вырабатывать новые и на основе накопленного опыта воспитывать подрастающее поколение.

8. Старость. «Целостность Эго против отчаяния» – таков конфликт последней стадии. Целостность Эго означает накопленную уверенность, принятие своего единственного и неповторимого жизненного цикла, как чего-то такого, чему суждено было произойти. Поэтому для отдельного человека тип целостности, развитый его культурой или цивилизацией, становится «вотчиной души», и при этом, как утверждает Эриксон, смерть теряет свою мучительность. Отчаяние означает невозможность испытывать другие пути целостности, а также страх смерти.

Оценивая осуществленную работу, Эриксон признавал, что его периодизацию нельзя рассматривать как теорию личности: это ключ к построению такой теории. Для социологии важно то, что Эриксон берет за основу периодизации жизненного пути социальные переходы, качественно меняющие положение, статус или структуру деятельности индивида. Эти поворотные пункты являются социально-типичными, общими для всех членов данного общества. Это возрастные, нормативные жизненные кризисы.

Зная типичную траекторию жизненного пути и особенности половозрастной стратификации данного общества, мы можем достаточно точно сказать, в каком именно возрасте человеку предстоит столкнуться с определенными проблемами, как эти проблемы переплетаются друг с другом, каковы типичные варианты их разрешения и т.д. (табл. 3.1).

Таблица 3.1

Идентичность для Эриксона – это типичная характеристика индивидов, составляющих общество. Вместе с тем, это не есть только социальная идентичность, это одновременно и индивидуальное качество, складывающееся как результат уникального биографического опыта, совмещающего в себе культурные особенности данного общества, его ценностной системы и общие черты социального взаимодействия. Это главная характеристика здоровой личности, она гарантирует адаптацию в сети межличностных отношений. Идентичность – продукт межличностного взаимодействия и одновременно условие его слаженного протекания, а также результат и условие нормального полного жизненного цикла отдельного человека и целых поколений. В этом понятии отразилась природа отношения человека к социокультурным ценностям, необходимым для воспроизводства общественного порядка.

Эго-идентичность – глубинный механизм целостности личности, ядро психосоциальной идентичности – вера в то, что собственная способность поддерживать внутреннюю тождественность и непрерывность соответствует тождественности и непрерывности того значения и образа, которые человек вызывает у других. Данная формулировка сопоставима с определением «зеркального Я» Ч.Х. Кули[15]15
  Ч.Х. Кули (1864–1929) – американский философ социальный психолог. Он ввел в научный оборот понятие «зеркальное Я», которое используется и в социологии. Это понятие указывает на то, что формирование представлений о собственном Я у человека напоминает процесс зеркального отображения. То есть человек строит представление о собственном Я на основе:
  • мнений о нем друзей;
  • оценок, которые друзья дают этому образу;
  • своих чувств по этому поводу.


[Закрыть]. Что касается психосоциальной идентичности, то в этом случае Эриксон описывает общее состояние, рождающееся на каждой стадии жизненного цикла. Оно показывает результат функционирования индивида в определенной системе социальных связей, качество вполне осознанное и включающее в себя непрерывность индивидуального опыта, идентификацию с групповым окружением, определение собственной социальной значимости через принятие или неприятие ролей, предлагаемых обществом. Если уйти от психологических формулировок и определить, какие смыслы включает данное понятие на уровне повседневного языка, то можно сказать, что понятие идентичности включает следующие значения: быть независимой личностью; обладать последовательностью характера; быть в ладу со своим телом; чувствовать себя удобно в отношении того, кто ты и что ты есть. Надо заметить, что личностная идентичность в понимании Эриксона – понятие чрезвычайно широкое, поскольку одновременно обозначает и характеристику человека, и индивидуальное переживание, и способ познания.

Аспекты идентичности:

1) личностный, отражающий жизненный опыт, организующийся в целостное Я;

2) органический, т.е. восприятие непреложной данности физического внешнего облика, задатков и способностей;

3) групповой, образующийся в результате участия индивида в различных социальных общностях, субъективное существование некоторой коллективной целостности, из которой индивид черпает свой статус;

4) психосоциальный, который дает человеку ощущение значимости своего бытия с точки зрения общества и объединяет предыдущие аспекты;

5) экзистенциальный, выражающий глубоко индивидуальную сторону идентичности – результат решения проблемы конечных смыслов существования (например, отношение к неизбежности смерти).

Таким образом, личностную идентичность Эриксона можно назвать связующим звеном между субъективной реальностью и объективной реальностью социального мира.

Экзистенциальный анализ личностной идентичности. Попытка встроить экзистенциальное измерение в свою теорию идентичности – следствие намерения Эриксона преодолеть доминирующую в классическом психоанализе естественнонаучную парадигму. Человеческая жизнь как она является (например, психотерапевту) должна быть, согласно Эриксону, понята, истолкована. Эриксон переосмысливает концепцию идентичности с точки зрения основного тезиса экзистенциализма о том, что жизнь есть сознательный выбор, и при этом человек должен нести ответственность за свой выбор и за свое существование. Он утверждает, что все аспекты человеческого развития имеют экзистенциальную ценность. Например, экзистенциальная ценность ситуации, когда младенец лежа ищет человеческое лицо, вновь проявляется во взаимодействиях, имеющих решающее значение: в опыте влюбленности, восприятии харизматической фигуры, а также в поиске «божественной поддержки». Эриксон разделяет экзистенциальное и психосоциальное развитие.

Формирование экзистенциальной идентичности отражает решение человеком экзистенциальных проблем: осознания конечности своей жизни, поиска смысла жизни и т.п. Таким образом, наряду с психосоциальной сферой, по Эриксону, важна и экзистенциальная сфера ценностей. Первая связана с социальной наукой и психотерапией и позволяет исцелять, вторая связана с религией и мировоззрением. Анализ экзистенциальной идентичности реализуется Эриксоном в исследованиях на ниве психоистории.

Психоисторический метод исследования личностной идентичности. Понятия теории жизненного цикла применялись Эриксоном к разнообразию клинических случаев и ситуаций, исторических фигур и биографий для более глубокого понимания человеческого развития. Теория идентичности применительно к проблеме исторического изменения раскрывается в биографических исследованиях о М. Лютере и М. Ганди, которые представляют собой приложение схемы развития идентичности к личной истории основоположника Реформации и индийского политического деятеля и вместе с тем используют потенциал психоанализа в рассмотрении проблем культуры.

В самом широком плане понятие идентичности означает нахождение личностью таких способов жизнедеятельности в своей конкретно-исторической эпохе, которые обеспечивают ей возможность разрешения своих внутренних конфликтов. Основная задача психоистории – установление соответствия между тенденциями социальных изменений в определенный исторический момент, исторически детерминируемых «психологической реальностью» и определенным типом взаимодействия лидера и масс. Эриксон смотрит на проблему социального изменения сквозь призму тех изменений в мироощущении выдающегося исторического деятеля, которые непосредственно связаны с процессом становления его личностной идентичности. Этим обусловлен и выбор объектов исследования: религиозные лидеры, харизматические фигуры, решавшие этические и идеологические вопросы современной им исторической ситуации. Поэтому социальное изменение связано для Эриксона в первую очередь с ломкой мировоззрения, изменением в идеологической картине мира, переформулировкой основных смыслов картины социальной реальности, наконец, с перестройкой сознания индивида.

Эриксон находит свой интерес в особой зависимости кризиса идентичности исторической личности от социально-психологического и идеологического кризиса ее эпохи. Харизматический лидер[16]16
  Термин «харизматический» Эриксон употребляет вслед за М. Вебером. По М. Веберу, харизматический лидер обычно выдвигается во времена исторических кризисов и обладает добродетелями, благодаря которым он обособляется от других людей. К нему относятся как к существу, обладающему сверхъестественной, сверхчеловеческой и исключительной силой.


[Закрыть], благодаря своему особому складу характера, является «двигателем» социально-исторического процесса. Этот особый склад определяется не только незаурядными индивидуальными характеристиками, но и чрезвычайно острым переживанием кризиса идентичности (на той или иной стадии развития: юношеский кризис идентичности у Лютера, кризис генеративности в зрелости у Ганди), который в свою очередь предопределяется необыкновенной моральной и психологической чувствительностью к проблемам эпохи. Таким образом, решая свой кризис, выдающийся человек решает кризис целых поколений, формируя новую идеологическую систему, диктующую новый образ жизни, более конструктивный в данных условиях. Рассматривая социальные изменения как необходимо связанные с харизматическим лидером, Эриксон предлагает и реальную методологию для изучения лидеров, деятелей, которые стоят у власти или могут прийти к власти.

По наблюдению Эриксона, все известные харизматические лидеры были в юности жертвами острого кризиса идентичности. Для них характерен длительный подростковый период, а также резкая перемена занятия в 20-летнем возрасте. Это не клинический случай, поскольку здесь самой причиной «болезни» выступает стремление к выздоровлению как радикальному обновлению, «второму рождению». Изобретение новой идеологии есть отчаянная попытка выйти из круга страдания из-за личностной неопределенности. Эриксон доказывает, что идентичность Лютера, сформулированная в его религиозной идеологии, привела к общему психосоциальному выздоровлению, поскольку предложила личностную идентичность, адекватную данному историческому времени. Созданная Лютером протестантская идентичность представляла собой суть социальных ожиданий и стремлений всех слоев немецкого общества. Эриксон не ставит вопроса об истинности теологических воззрений Лютера, он стремится на примере Лютера-богоискателя показать один из возможных методов использования господствующей религии как средства в борьбе за личное самоутверждение. Как считал Эриксон, Лютер изобрел идентичность взрослого мужчины – успешный священник, теолог, лектор, реформатор церкви и общества, Лютер предложил по сути «религиозность взрослого человека». Таким образом, историческая идентичность личности, по Эриксону, – это гармония присущих ей идей, образов и поступков с доминирующим в данную эпоху социально-психологическим образом человека.

По мысли Эриксона, исторические лидеры подразделяются на два типа:

   • Истинные герои выживания, «великие терапевты», способные дать своим современникам новое и более широкое видение мира. Лидеров этого типа отличают преждевременные и крайне острые возрастные кризисы, а не только юношеский кризис. Можно сказать, что они проводят жизнь в состоянии непрерывного кризиса. Продолжателем традиций таких подлинных героев и великих «целителей» в наше время Эриксон называет М. Ганди.

   • Политические, военные деятели, сужающие картину мира в рамках нового догматизма и разделяющие людей. Это лидеры деструктивного типа, такие, как А. Гитлер. Они пробуждают все деструктивные качества, дремлющие в человеке, решающие его социальные проблемы анормальным способом, не сулящим полноценного существования ни отдельному человеку, ни обществу в целом.

Ниже дан перечень общих черт харизматических лидеров, составленный Эриксоном на основе своих исследований о Ганди и Лютере:

   • привязанность к отцу;

   • чувство робости и неполноценности;

   • преждевременное развитие самосознания в детстве;

   • попытка сбросить с себя бремя своей судьбы;

   • чувство избранности и особого высшего предназначения;

   • убежденность в своей ответственности за некоторую часть человечества, способность служить ему;

   • необычная моральная чувствительность, способность к ситуации постоянного выбора;

   • (в случае с Ганди) женственные черты характера (способность проявлять заботу).

Для Эриксона исторический процесс – постоянная смена человеческих «культурных консолидаций», которые поддерживают свое существование с помощью устоявшейся организации социального опыта и общепринятой системы ценностей, гарантирующей членам «культурной консолидации» устойчивую экзистенциальную идентичность. Но если система теряет стабильность, а ценности – действенность, то социальная общность вступает в переломную эпоху, возникает вакуум идентичности. Причинами такого вакуума могут быть географические и научные открытия, изменение контуров бытия, крах религиозных систем, развитие экономики и коммуникации, появление новых видов оружия. Хотя Эриксон и уделяет много внимания экономическим факторам, но они не являются определяющими. Поэтому источник преодоления вакуумов идентичности Эриксон видит и в сфере формирования новых ценностей. Историческому творчеству высокоодаренной личности, которая в переломные моменты истории острее и глубже других ощущает изменение привычного «образа мира», Эриксон отводит главную роль в преодолении ценностно-нормативного вакуума социальной идентичности. Новая историческая идентичность – некий продукт не оформленных, не всегда осознаваемых социальных чувств, настроений и идей, которые «разлиты в воздухе». Именно укорененностью в «психологии эпохи» объясняет Эриксон социальный успех и широкий общественный резонанс созданного лидером мировоззрения. При этом наряду с харизматическим лидером, основной силой в психоистории выступают социально-психологические возможности молодого поколения. Опасность идеологических регрессов, по Эриксону, особенно велика тогда, когда «исторический момент», характеризующийся вакуумом идентичности, предлагает молодежи психопатического и деструктивного лидера. Так, социально-психологический стереотип солдата-завоевателя стал для немецкой молодежи символом национального возрождения.