Текст книги "История социологии ХХ века"

В поздних работах Эриксон рассматривал развитие человека как необходимо связанное с религиозностью и религией. Нормальное развитие человека в концепции Эриксона подразумевает и определенное отношение к религии, и определенный тип религиозности. При этом центральной проблемой его концепции остается развитие и поддержание психосоциальной идентичности, и именно этим обусловлен интерес ученого к религии. В религиозном самоопределении личности Эриксон видит логическое завершение процесса достижения человеком своей личностной идентичности.

Эриксон рассматривал религию как социальный институт в связи с первой стадией развития человека – младенчеством. Качества, возникающие на этой стадии, способствуют воспроизводству религии как института, а религия, в свою очередь, способствует укреплению жизненно важных психических структур. Базисное доверие впоследствии будет фундаментом, на котором индивид будет устанавливать связь сначала со значимыми Другими (если воспользоваться терминологией Дж.Г. Мида в силу ее идейного сходства с концепцией Эриксона) далее, с обобщенным Другим, а затем и с Абсолютным Другим – Богом. По убеждению Эриксона, этот контакт с Абсолютным Другим должен с необходимостью состояться в жизни любого человека, поскольку, начиная с младенчества, в индивиде остается потребность в защите со стороны могущественного существа, осуществляющего Заботу о его судьбе.

Эриксон подчеркивал, что религия интересует его исключительно как источник идеологий для тех, кто находится в поисках идентичности. Эриксон подмечает сходный характер функций религии и идеологии. Как идеология необходима для формирования идентичности, так и религиозная идеология необходима для формирования экзистенциальной идентичности. Большинство людей заимствуют экзистенциальную идентичность из определенной религиозной традиции. Но есть люди, которые непосредственно «занимаются» экзистенциальными проблемами – религиозные гении. Поэтому Эриксон рассматривает деятельность религиозных лидеров функционально: люди религии играют важную роль в обновлении религиозных идеологий, они устанавливают новый способ отношения к Богу. В этом смысле они помогают остальным принять экзистенциальную идентичность, необходимую для психосоциального развития.

Эриксон отходит от позиции психоанализа, заключающейся в том, что религия – способ защиты индивида от враждебного социального начала, подавляющего его природные инстинкты. Религия, наоборот, призвана объединять людей, способствовать полноценной групповой идентичности, обеспечивать круговорот поколений, снабжая подрастающие поколения продуктивными ценностными ориентирами для формирования личностной идентичности.

Э. Фромм: гуманистическая теория общества

С самого начала целесообразно рассмотреть теоретические расхождения Э. Фромма и основателя психоанализа З. Фрейда (табл. 3.2).

Таблица 3.2

Теория Э. Фромма — сознательная и гуманистическая социологическая переработка гиперсексуализма З. Фрейда. Это изменение в теории Фромм осуществлял с помощью теории К. Маркса. Поэтому часто его концепцию называют фрейдомарксизмом. Действительно, Фромм находил много общего в мировоззренческих установках К. Маркса и З. Фрейда:

   • Они оба критически относились к авторитетам, разоблачали общепринятые мнения. Для анализа «ложного сознания» Фрейд использует идею бессознательного с его принципами репрессии и сопротивления, а Маркс – понятие классовой идеологии, оправдывающей эксплуатацию и подавляющей свободу личности.

   • Маркс утверждал, что живая, творческая сила труда превращается в мертвую, безличную силу денег. Родовые способности человека отчуждаются в религиях и идеологиях, образах богов и кумиров и становятся силами социального и экономического принуждения; Фрейд в свою очередь рассматривал индивидуальный невроз как самоотчуждение личности, выражающееся в навязчивых действиях и состояниях.

   • Источником отчуждения для Маркса была экономическая эксплуатация, подкрепляемая насилием. Фрейд объяснял отчуждение давлением культуры на психику, подавлением первичных влечений.

   • Драма человека с точки зрения обоих мыслителей состоит в неспособности понять истинную причину своего положения.

Фромм использовал идеи Маркса и Фрейда для обоснования программы гуманистического социализма, построения гуманистической науки о человеке.

Центральной в творчестве Э. Фромма можно считать концепцию социального характера, которая выражает проблему взаимодействия сущности и существования человека: проблему связи социально-экономических и психологических факторов. Это тип человека, его образ, ядро, которое общество навязывает человеку. Человеческая природа и характер осмысливаются Э. Фроммом через экзистенциальные и исторические дихотомии и человеческие потребности.

Потребности человека отражают его социальный характер и его подлинную природу. Любая потребность может удовлетворяться в зависимости от типа общества – продуктивным или патологическим способом. Основные человеческие потребности перечислены в табл. 3.3.

Таблица 3.3

Суть антропологии Фромма заключается в том, что спонтанность и разумность пересиливают инстинктивно-биологические черты человека. Человек, с одной стороны, биологически предопределенная и неизменная сущность, а с другой стороны – существо активное и социальное: источник потребностей – не природа, а общество. Поэтому появление человека – регресс животного, утрата биологических инстинктов и биологических механизмов адаптации к среде, в результате чего появляется сознание как компенсация за утрату этих биологических механизмов. Человек одновременно и принадлежит природе, и возвышается над ней, результатом чего является утрата гармонии. Отсюда два пути – регрессивный и прогрессивный: установить новое отношение к миру или вернуться в животное состояние.

Человеческие потребности, о которых говорит Фромм, можно назвать экзистенциальными, поскольку каждая из них связана с особенностями существования человека, с «человеческой ситуацией». Экзистенциальные потребности отличаются от любых других тем, что:

   • никогда не могут быть полностью удовлетворены;

   • разрешаются под знаком разума и свободы;

   • характеризуют только человека и свидетельствуют о психическом здоровье, а их отсутствие – о патологии.

По мнению Э. Фромма, человек не может удовлетвориться добросовестным исполнением социальной роли, он выходит за границы социальных ролей. Социальная жизнь связана не столько с социальными и классовыми противоречиями, сколько с экзистенциальными дихотомиями, сопутствующими человеческой природе. Они принципиально неразрешимы, поэтому человек всегда находится в состоянии неудовлетворенности, ощущает противоречивость бытия, что заставляет его творить, искать, познавать. Человеческая ситуация всегда остается открытой, проблематичной.

Экзистенциальные дихотомии:

   • между жизнью и смертью;

   • кратковременность жизни человека не позволяет полностью реализовать все возможности и способности, даже при наличии благоприятных условий;

   • стремление к неограниченному взаимопониманию и доверию.

В жизни человека и общества существуют и исторические дихотомии, или противоречия. Они не являются необходимой частью человеческого существования, создаются человеком и им же разрешаются. В отличие от экзистенциальных, эти дилеммы, по мысли Фромма, могут быть преодолены: социальные условия могут быть изменены, у человека есть выбор, и он может сделать его в сторону истины.

В основе теории социального характера лежит вопрос: какие мотивы поведения, распространенные в массе людей, поддерживают данную социальную систему, а какие ее разрушают? Фромм рассматривает определенный тип социального характера в качестве связующего звена между личностью и обществом, в нем связываются разные сознательные и бессознательные установки. Социальный характер по Фромму – заменитель животных инстинктов. Он социален по происхождению, встроен в личность и обладает для нее принудительной силой. Подчиняясь влечениям характера, люди желают того, что хочет от них общество, и не принимают того, что противоречит общественной идеологии. Социальный характер обусловливает удовлетворение человеческих потребностей тем способом, который выгоден обществу. Этим поддерживается устойчивость в отношениях людей, надежность в выполнении ими своих обязательств. Социальный характер опирается на бессознательный, иррациональный базис. Он является более эффективным и надежным средством, чем нравственный долг и принуждение. Характер как инструмент социального контроля мало зависит от интеллектуального и нравственного развития, образовательного уровня личности и обеспечивает быстрое, почти автоматическое реагирование на ситуации определенного типа. Характер может быть продуктивным или непродуктивным, здоровым или невротическим – безотносительно к типу общества. Первый побуждает к творчеству, осознанию ответственности, любви. Второй – изолирует от людей, заводит в духовный тупик.

Как формируется социальный характер?

Уже в раннем детстве рождаются бессознательные мотивы и комплексы. Их специфика зависит от системы воспитания. Та или иная степень заботы, особенно материнской, формы наказаний и поощрений определяют черты характера. Например, избыточная забота или опека затрудняют взросление, формируют пассивный, зависимый тип личности, но главным источником черт характера Фромм считает опыт жизни в условиях той или иной социальной системы. Тоталитарное государство воспитывает авторитарную личность. Эта личность действует эффективно только в системе господства-подчинения. Конечно, при любой системе в силу разнообразия исходных темпераментов и условий микросреды формируются личности различного типа. Однако характеры, не отвечающие требованиям социальной системы, либо разрушаются, либо оказываются на периферии данного общества.

Э. Фромм обращает внимание на следующие функциональные особенности социального характера:

   • регулятивная роль в структуре психики – установки и ориентации характера регулируют удовлетворение естественных потребностей и инстинктов; действуя в соответствии с характером, человек чувствует себя живым, свободным, даже если с точки зрения другого человека он находится в рабском положении;

   • функция социального контроля и самоконтроля;

   • воспроизводство социальной системы;

   • установки социального характера соответствуют иерархии общественных ценностей – для людей определенной культуры удовлетворение установок социального характера является настоятельной потребностью и, если каналы разрядки энергии отсутствуют, то возрастает напряженность и возможен социальный взрыв;

   • информационная функция социального характера – ориентации характера направляют работу интеллекта: одна информация воспринимается легко, другая – отталкивается и искажается. Усваиваются те идеи, которые подкрепляют существующие верования и привычки. Фашистский миф легко воспринимался потому, что отвечал бессознательным стремлениям и надеждам.

Социальный характер имеет тенденцию воспроизводиться по инерции, даже утратив свою функциональность.

Социальный характер является продуктом различных идеологий и религий, в которых закреплены мировоззренческие позиции, смысложизненные установки и убеждения. Поэтому для того, чтобы создать новое общество, нужно создать новый тип человека. Человек по Фромму – не добрый и не злой, все зависит от социальных условий, но прогрессивной социальной системы не создано: все существовавшие исторически типы социального характера – деформации продуктивного характера человека.

Таким образом, поведение человека в основном определяется, по Фромму, социальным характером. Бессознательная основа социального характера позволяет синтезировать в нем ориентации различного и даже противоположного типа. Будучи деятельной и стабилизирующей силой в условиях своей культуры, тот же самый характер может стать тормозом развития и деструктивным фактором в чуждой ему культурной среде.

Социальный характер, порожденный современным капиталистическим обществом, обладает следующими чертами:

   • конкурентностью;

   • накопительством;

   • эксплуататорством;

   • авторитаризмом;

   • агрессивностью.

Эпоха раннего капитализма способствовала формированию в людях таких качеств, как рациональность, предусмотрительность, твердость в достижении цели, точность, аккуратность в делах, способность к самоограничению. Этот комплекс черт обеспечивал быстрое обогащение, рост положения в обществе. Рассматривая роль социального характера в генезисе фашизма, Фромм анализирует садомазохистский авторитарный характер мелкого собственника, сочетающий в себе стремление к господству и подчинению. Этот характер возник отчасти под влиянием экономических отношений эпохи первоначального накопления капитала, а также под влиянием протестантской трудовой этики. Распространенность и устойчивость этого характера объяснялась не только его экономической эффективностью, но также тесной связью с учением Кальвина о предопределении. Следствием этой тоталитарной протестантской этики стали, по мнению Фромма, такие черты социального характера, как невротическая активность и комплекс неполноценности. Эти чувства компенсируются с помощью:

   • стремления к господству, эксплуатации окружающего мира – природы, людей, ресурсов, знаний;

   • подчинения богатому и власть имущему;

   • «бегства в работу».

Однако такой социальный характер был эффективен лишь в условиях свободной конкуренции и относительно стабильной экономики. Но после Первой мировой войны оказалось трудным перестроиться на новые ценности. Возникает фашизм, который предлагает массовому сознанию символы, компенсирующие утраченные ценности. Стремление к господству находит выражение в чувстве принадлежности к арийской расе, стремление к подчинению – в культе фюрера, в идее долга перед нацией. Высшее призвание – строительство нового порядка, «тысячелетнего рейха».

Бегство от свободы и понятие авторитарной личности. Фромм первым сформулировал понятие «авторитарной личности», которое было взято на вооружение учеными Франкфуртской школы и до сих пор используется историками, социологами и психологами в объяснении тенденций современного общества.

Авторитарная личность в теории Э. Фромма – это:

   • основа всех тоталитарных режимов, формируется в патриархальной семье и служит опорой тоталитарного режима; авторитарный человек – человек толпы;

   • человек, основная черта которого – самоидентификация с авторитетом и утверждение через эту идентификацию своей силы и привилегированности;

   • садомазохистский[17]17
  Термины «садизм» и «мазохизм» не сводятся в текстах Э. Фромма к сексуальному и клиническому содержанию. Это скорее метафоры, способ описания образцов поведения, предопределенных структурой социального характера. Надо заметить, что люди, обладающие садомазохистским характером, являются совершенно нормальными в психическом отношении. Такой характер можно назвать деструктивным по отношению к родовой сущности человека, по отношению к его истинной природе.


[Закрыть] социальный характер – сочетание мазохистской установки – стремления избавиться от собственной личности и садистской установки – стремления полностью овладеть другим человеком, поработить его. Результат – чрезвычайная зависимость и от своих жертв, и от своих палачей.

Бегство от свободы – основной способ существования авторитарной личности, это тенденция отказа от независимости своей личности, слияния своего Я с кем-нибудь или чем-нибудь внешним, чтобы таким образом обрести силу, недостающую самому индивиду. Механизмы бегства от свободы: авторитаризм, разрушительность, автоматический конформизм. Бегство от свободы – феномен ухода человека от ответственности, боязнь трезво и мужественно осознать свои проблемы. Это бегство от разума, попытка укрыться под сенью мифов и идеологий. Каждый шаг по пути культуры и свободы не только увеличивает творческий потенциал человека, но и рождает чувства страха, покинутости, бессилия. Душевно здоровый человек обладает мужеством быть собой и совершать выбор, он не пытается избегнуть сложностей жизни и спрятаться от ответственности в тени авторитета.

С помощью психоанализа Фромм обнаруживает, что за разными идеологиями, такими, как кальвинизм, фашизм и коммунизм, стоят глубинные сходные умонастроения, и вырастают они на основе авторитарного типа личности. Для такой личности характерно стремление к власти, готовность подчиниться силе, авторитету, неспособность к любви и свободному мышлению, комплекс неполноценности, страх и агрессивность.

Фромм пишет, что капиталистическое общество способствует все большему отчуждению человека от своей подлинной природы и от других людей. Фромм использует понятие «просвещения» в духе идей Франкфуртской школы, описывая колоссальный размах разрушительных тенденций, кризис современной цивилизации. В этой ситуации нужна новая психология, новая социальная наука, которая помогала бы строить здоровое общество и воспитывать творческую, жизнелюбивую, гуманистически ориентированную личность.

Гуманистический психоанализ должен стать основой планирования и новой организации общества. Психоаналитическое просвещение направлено на понимание душевной реальности, лежащей за общепринятыми нормами и представлениями. Подлинное просвещение ориентировано не только психоаналитически, но и экзистенциально.

Оно не требует установления единого образа жизни, одинаковой политической и социальной системы, но предполагает единое понимание подлинного и неподлинного бытия человека. Это разграничение конкретизируется рядом экзистенциальных дихотомий:

   • здорового и больного общества;

   • любви к жизни и любви к смерти (биофилия и некрофилия);

   • авторитарной религии и этики и гуманистической религии и этики;

   • агрессивно-деструктивной и любовно-творческой ориентации характера.

Иными словами, разграничением двух способов бытия: «быть» и «иметь». Здоровый, подлинный способ жизни предполагает свободу разума, восприимчивость к чужим страданиям и радостям, любовь к другим и самому себе. Человек должен «быть» – быть самим собой при любых обстоятельствах и совершать свой выбор. Такой человек не пытается решить свои проблемы за счет других, избежать мучительности выбора, спрятаться под сенью авторитета, переложить на него ответственность.

Взгляды Фромма на пути и задачи преобразования капиталистического общества в основном совпадают с позицией радикальных гуманистов:

   • производство должно служить человеку, а не экономике;

   • отношения между человеком и природой должны строиться на кооперации, а не на эксплуатации;

   • антагонизмы повсюду должны быть заменены отношениями солидарности;

   • высшей целью всех социальных мероприятий должно быть человеческое благо и предотвращение человеческих страданий;

   • должно быть не максимальное, а лишь разумное потребление, служащее здоровью и благосостоянию человека;

   • каждый человек должен быть заинтересован в активной деятельности на благо других людей и вовлечен в нее.

Таким образом, можно составить представление о том образе общества, который просматривается во всех работах Э. Фромма:

   • общество – изменяющееся целое, в котором возможен прогресс. Бессознательное – результат «плохого», репрессивного общества; в гармоничном обществе бессознательное исчезает – инстинкты реализуются через потребности;

   • больное общество рождает больных людей: садомазохистский характер – результат неспособности вынести изоляцию, одиночество в буржуазном обществе;

   • человек подавлен общественными отношениями, но способен освободиться, изменить социальную жизнь;

   • идеал общества – коммунитарный социализм, идеал человека – продуктивный социальный характер (творчество и спонтанность в любви и работе);

   • достижение социального идеала и идеала человека возможно с помощью гуманистической социальной терапии через духовную революцию (общество должно существовать ради блага каждого своего члена), через спонтанную любовь и труд.

Духовная революция становится возможной потому, что в каждом обществе и у каждого человека есть не только чувство вины, но и чувство справедливости, которое поможет людям построить нормальное общество. В нормальном обществе свобода превращается в подлинную свободу – свободу творчества. Духовная революция также подразумевает создание религии всеобщей любви. Э. Фромм называет религией любую систему взглядов и действий, которая служит источником жизненных ориентаций и объектом поклонения. Религии существовали и будут существовать всегда. Главный вопрос с точки зрения Фромма заключается в том, какая религия завладеет умами людей, и насколько она будет способствовать развертыванию человеческих сил.

Фромм различает гуманистические и авторитарные религии. Кальвинизм авторитарен, поскольку внушает человеку страх, покорность, чувство самоуничижения, а Бога трактует как источник власти и силы. В этой системе религиозных взглядов отсутствует материнское начало (культ девы Марии), исчезает и идеал христианской любви, милосердия, сострадания. Авторитарные религии (идеологии типа фашизма и сталинизма) являются непродуктивными ответами на религиозную потребность. Им присущи: догматизм, закрытость, поклонение отчужденным свойствам человека, страх, ненависть, садистские и мазохистские наклонности.

Религиозный идеал Фромма – раннее христианство, которое утрачивается с приходом протестантизма. Раннее христианство отрицало идолопоклонничество, оно было подлинно гуманистическим. Гуманистическое христианство требует развития разума, свободной воли, любви. Добродетель состоит не в послушании, а в самореализации. Преобладающим настроением гуманистической религии является радость, а не чувство вины. Бог есть символ самого человека, а не чьей-то власти над ним.

Тип религии определяется, по мнению Фромма, типом общества. Там, где управляет могущественное авторитарное меньшинство, держащее массы в повиновении, человек охвачен страхом, неспособен к сильному и независимому чувству. Его религиозный опыт оказывается авторитарным. В свободном демократическом обществе человек сам будет отвечать за свою судьбу и развивать гуманистическое религиозное сознание. Гуманистическая религия должна в полной мере выразить сущность человека как свободного, разумного, любящего существа, но вместе с тем страдающего, зависимого. Признаками такой религии являются:

   • способность ощущать жизнь как проблему;

   • стремление к саморазвитию;

   • признание человека основанием системы ценностей;

   • открытость миру и сопричастность всему сущему;

   • освобождение от эгоизма и алчности;

   • способность к любви и творчеству, независимому свободному познанию;

   • надежда, мужество, сострадание.