Текст книги "Сон в руку"

5

Ровно в три часа пополудни полная сутуловатая старуха, вся в черном, с большой бородавкой на правой щеке, посмотрела на часы и отвязала доску от головы пациентки. Проковыляв к двери, она крикнула:

– Заходи!

На пороге тут же материализовался Деланян.

– Ну как дела? – сочувственно поинтересовался он.

Сидящая на высоком деревянном стуле, очень прямая и очень бледная, Даша оставалась абсолютно неподвижной, если не считать того, что ее слегка потряхивало.

Деланян перевел взгляд на Агнешку:

– Может, процедуру необходимо повторить?

И тут Дашу словно пружина подбросила. Она вскочила и принялась кланяться:

– Спасибо, спасибо вам огромное! Вы не представляете, как я рада была с вами познакомиться. Я никогда не забуду этот день и буду вспоминать его до конца жизни. А поскольку я теперь стану придерживаться ваших советов и, значит, не умру никогда, то буду помнить вас, пани Агнешка, вечно. Но даже если я умру, то нашу встречу буду помнить и после смерти… – Дальше пошли уже совсем бессвязные выражения, и Артур понял, что ее следует немедленно уводить.

– Пани Агнешка, я хочу поблагодарить вас за все. Не сомневаюсь, что вы помогли моей подруге, хотя бы частично избавили ее от проблем.

Целительница грустно улыбнулась:

– Мне кажется, что пани Даше надо прийти ко мне еще раз.

– Я приду! – горячо воскликнула пациентка. – Я обязательно к вам приду. В любое время дня и ночи, только позовите…

Выйдя на свободу, Даша набросилась на друга детства с проклятиями:

– Ты говорил, что она всего лишь малость странная!

– Ну?

– Да она на всю голову трахнутая! Ты знаешь, что она со мной делала? У меня теперь весь лоб в занозах.

– Так это она тебя лечила. Ты не доверяешь народной медицине?

– С чего бы я ей доверяла? Твоя чертова Агнешка, прости меня, Господи, хотела привязать меня к дереву!

– И ты отказалась?

– Разумеется! Не хватало еще, чтобы меня муравьи сожрали! Нет, точно, она чокнутая.

Деланян достал носовой платок и промокнул ей лоб.

– Человек тебе помочь хотел, а ты прямо как газета «Безбожник» за тысяча девятьсот двадцать третий год.

– Отстань! – Даша вырвала у него платок и принялась им обмахиваться. – Знаешь, мне показалось, что она хотела со мной что-то сделать.

– В каком смысле?

– Загипнотизировать, что ли… Вогнать в транс.

Деланян нервно рассмеялся:

– Что ты придумываешь!

– Ничего я не придумываю. Сначала она зажгла свечи и хотела, чтобы я на них смотрела как можно дольше, но я не поддалась на ее провокацию, сказала, мол, глаза болят, тогда она сразу предложила какое-то зелье, а когда я и на это не согласилась, она принялась растирать меня деревяшками. Это было ужасно! Она хотела меня раздеть догола!

– Так правильно, – перебил Деланян, – дерево должно воздействовать непосредственно на кожу…

– Ты свою кожу хоть скипидаром натирай, а меня оставь в покое! – возмутилась Даша.

– Да пожалуйста! – пожал плечами Артур. – Но ты хоть что-нибудь вспомнила?

Даша погрустнела:

– Не-а… Ничего не помню. Слушай, а где здесь можно купить алко-зельтцер?

Глава 28

1

– Так вы отказываетесь пройти официальную экспертизу?

Доктор Вильям Брейк снова сидел в глубоком кожаном кресле возле камина. Только на этот раз он был один.

– Да, отказываюсь.

– Тогда зачем вы мне звонили? Зачем просили приехать?

Элиза нервно поправила прядь светлых волос:

– Мистер Брейк… Понимаете, меня долго не было в Америке, и, к сожалению, среди тех, кто меня окружает, совсем не осталось людей, которым я могла бы доверять. Вы же выглядите человеком порядочным. Кроме того, я хотела бы избежать ненужной огласки.

– Огласки? – невольно переспросил гость. – Боюсь, что не понимаю вас.

– Скажите, вы не знаете кого-либо, кто хотел бы приобрести мой завод?

– Как, простите? – Брейк подался вперед. – Я правильно понял – вы хотите продать свой завод?

– Да, только деньги мне нужны сейчас. – Миссис Харрис перевернула визитку мистера Брейка и быстро написала сумму. – Вот.

Нацепив очки, гость взял карточку.

– Сумма не малая.

– Но завод стоит этих денег.

– Безусловно. Однако продажа такого предприятия длительная процедура.

– Я готова уступить. Вы получите очень хорошие комиссионные. Наличными.

Председатель кашлянул. Сняв очки, он долго протирал их бархоткой.

– Позвольте спросить, зачем вы хотите избавиться от курицы, перед тем как она начнет нести золотые яйца? Это очень странно, я бы даже сказал подозрительно. Вы испугались?

Миссис Харрис досадливо отмахнулась:

– Это совсем не то, что вы думаете. Я по-прежнему не боюсь вашей экспертизы. Более того, человеку, согласившемуся выкупить завод, я позволю рассмотреть мое тело в лупу. Я готова сдать любые анализы и пройти любые тесты. Вас это устраивает?

– Но что толкает вас к продаже завода?

– Это сугубо личные проблемы. К бизнесу не имеют никакого отношения.

«Господи, когда же он вспомнит о Чепмене? Может, не стоило так в лоб?»

Но Брейк продолжал смотреть недоверчиво.

– Вы поможете мне?

– Гм. Миссис Харрис, вы чрезвычайно привлекательны и то, что вы выбрали именно меня как… консультанта, мне льстит, но…

– Что «но»?

– Но даже если бы я знал такого человека, то даже в этом случае вряд ли смог быть для вас полезным. Дело в том, что я не имею права на коммерческую деятельность. И уж тем более не могу явиться посредником в такого рода сделках. Мне очень жаль, но я ничем не смогу вам помочь. А теперь разрешите откланяться.

Элиза прикрыла рот рукой. Ей стоило немалых усилий сдержать рыдания. Оставалось надеяться, что Брейк передаст Чепмену их разговор, а тот не может не понять, что для него это единственный шанс избежать банкротства. Если, конечно, найдет нужную сумму.

Уже дойдя до двери, Брейк обернулся:

– Вы в самом деле согласились бы пройти экспертизу неофициально?

Элиза еле заметно кивнула.

– Вы очень странная женщина. – Он поклонился и вышел.

2

В полутьме бара, в самом дальнем углу, отделенном от основного помещения деревянной перегородкой, тихо беседовали двое.

– Она хочет продать завод.

– Что это значит? – Напротив Брейка сидел полный человек с красным лицом, время от времени вытиравший лысину большим клетчатым платком.

– Она сказала, что это личное.

– Она назвала сумму?

– Да. – Брейк достал из портмоне карточку и протянул собеседнику.

– Ого!

– Это реальная сумма. Я бы даже сказал, чуть заниженная. И она готова уступить еще. Но деньги нужны сейчас.

– У меня нет таких денег.

– Я знаю.

Чепмен снова вытер лысину:

– Зачем она хочет это сделать?

– Не знаю. Но мне показалось, что она сильно кем-то напугана.

– Тогда, может, надавить на нее? Вынудить к сотрудничеству? Мы могли бы объединиться…

Вильям Брейк оглянулся по сторонам:

– Только, пожалуйста, без меня.

– Но как же…

– Я и так рискую своей карьерой, появляясь с тобой на людях.

Чепмен отвел глаза:

– Подумаешь, встретились два университетских товарища…

– Да, только теперь один из них председатель независимой Ассоциации БАД, а второй – владелец завода пищевых добавок, стоящий на грани банкротства.

– Вильям, помоги мне. – Чепмен почти умолял. – Я практически разорен, я нанял свору детективов, плачу огромные деньги, но пока им не удалось найти даже штрафной квитанции.

– Я не могу сделать большего. Я и так перешел всякие границы. Знаешь, что со мной станет, если кто-то узнает о нашем разговоре?

Чепмен продолжал уговоры:

– Но ты же можешь натравить на нее своих ребят. Вдруг все-таки окажется, что она сделала операцию?

– Это бессмысленно. – Брейк покачал головой. – Я видел ее с расстояния полуметра. На ней не было ни грамма косметики.

– И что?

– Ее кожа нежна и упруга, как у ребенка. Хочешь знать мое мнение?

– Ну? – без особого энтузиазма спросил Чепмен.

– Или она действительно открыла секрет вечной молодости, или…

– Или что?

– Или тебе понадобится чертовски хороший детектив.

3

Элиза лежала на кровати ничком. Кружевная подушка была совершенно суха: у нее не оставалось сил даже заплакать. Она перевернулась на спину.

На расписном потолке парили ангелы. Это хороший знак. Значит, остается только Голливуд. Если она все правильно сделает, ее ждут деньги и слава, а если она ошибется… Ее ожидает тюрьма.

Последняя мысль заставила Элизу отвести глаза от невинных ангельских лиц. В любом случае медлить больше нельзя. Еще день, и Кержич возьмет ее замок на абордаж. Вдвоем с мужем Амалии они вытряхнут из нее все.

Пора.

Элиза встала с кровати, подошла к столу и достала из ящика небольшую тетрадь, перелистала. Что ж, пришло время воспользоваться задуманным.

Но только как живой добраться до Голливуда?

Глава 29

1

Итак, худо-бедно, но путешествие продолжалось. И никто, включая самого заслуженного туриста, не переживал по поводу изменения первоначальных боевых планов. Существенно пошатнувшиеся вегетарианские воззрения окончательно добили знаменитые жареные колбаски с пивом. Раз попробовав их нежную лопающуюся корочку, он, словно акула, отведавшая людской крови, уже не мог остановиться. Все высвободившиеся от дальних переходов силы он бросил на знакомство с национальной кухней, в чем ему с радостью помогали сын Гоша и известный обжора Прохазка. Их столы мгновенно заполняли разнообразные пены, помазанки[6]6
  Пены и помазанки – взбитые и простые паштеты из мяса, сыра или рыбы.


[Закрыть], сардельки, копченые куриные деликатесы, ветчинные и селедочные завиточки, жареные куски свинины и литры, литры холодного пенящегося пива – светлого, темного и резаного[7]7
  Светлое и темное пиво, смешанные в равной пропорции.


[Закрыть].

Неправильный образ жизни заметно улучшил настроение бывшего туриста, но вместе с тем нанес сокрушительный удар по его почкам, о чем свидетельствовали частые отлучки в туалет и темные мешки под глазами. Остальные хоть и проявляли в еде некоторую сдержанность, отмене пеших походов тоже радовались.

Однако изменение планов, кроме очевидных выгод, повлекло за собой и частичные неудобства. До следующей гостиницы проще всего было добираться двумя путями: сухопутным, то есть пешим, узкой тропкой вдоль реки километров тридцать, или все те же тридцать километров, но по самой реке. Все остальные варианты оказывались более громоздкими. И автобусы, и поезда, кроме того, что делали приличный крюк, не имели прямого сообщения. На поезде надо было пересаживаться два раза, на автобусе, правда, всего один, но в месте пересадки пришлось бы ожидать почти три часа. Пешком идти никто не хотел, а река манила прохладой и ласковой серой волной.

Гоша, как и всякий человек, никогда не ходивший на байдарке, тотчас загорелся этой идеей.

– Так, берем напрокат… раз, два, три… шесть байдарок, и через час мы на месте!

– Вы собираетесь идти со скоростью двадцать узлов? – с любопытством осведомился Полетаев.

Гоша покраснел.

– Это много или мало? – с вызовом спросил он.

– Ну, не знаю, не знаю… – Подполковник потер гладко выбритый мужественный подбородок. – Для кого как. Например, для морской яхты при сильном ветре и включенном двигателе более чем достаточно. Представить себе пана Прохазку, развивающего такую крейсерскую скорость на байдарке, признаться, затрудняюсь.

– Да у него даже зад туда не влезет, – хмыкнул Ример. – Какая еще скорость!

Ничего не подозревающий пан Ярослав грел на солнышке то самое место и вполне мирно беседовал с Чижиковой о погоде.

– А кто вообще умеет плавать на байдарке? – поинтересовалась Катя.

– Не плавать, а ходить, – вежливо поправил Полетаев. – Лично я умею.

– Я тоже, – эхом отозвался Деланян. Ример зевнул:

– Если мне показать, в какую сторону весла крутятся, то могу попробовать.

– Виктор Семенович, а вы?

Тот принялся жевать обветренными губами:

– Разумеется, в свое время я…

– Так, все ясно. – Даша не стала дослушивать. – Констатирую – из одиннадцати человек на байдарках умеют ходить только двое.

– Откуда одиннадцать-то? – быстро обежал всех глазами розовощекий Гоша.

– Детей, конечно, можно сунуть в рюкзаки, но вряд ли они согласятся. Поэтому одиннадцать.

– А если получше приглядеться к этому толстозадому, то и все двенадцать, – добавил Ример, который все не мог простить Прохазке затрещины, полученной в театре.

Катя бросила на вдовца сердитый взгляд:

– Николай, я бы попросила вас следить за свой речью. Здесь все-таки дети.

Ример саркастически рассмеялся:

– Ха-ха! Дети… Да вы знаете, как сегодня эти, с позволения сказать, дети обозвали мою тетку? Нет? Счастье, что она не настолько хорошо знает русский. Лично я значение этого слова впервые лет в пятнадцать узнал.

– Так, может, и они не знают, – вступилась за племянников Даша. – Говорить говорят, а смысла еще не понимают…

– Не боись, уже понимают. – Ример выставил вперед ладонь. – Я им сразу же объяснил во всех подробностях. Чтобы больше не повторяли.

Катя побледнела:

– Да кто вам дал…

– Подождите, Екатерина Юрьевна, я не понял, – перебил ее Полетаев, – вы решили что-то с лодками или нет? Время-то идет… Чехия не Санкт-Петербург, здесь белых ночей не бывает.

– А что тут решать, – вмешалась Даша, – пока мы научимся хотя бы стоять на воде не переворачиваясь, пройдет дня два. Это абсурд.

– Тогда надо брать рафт, – провозгласил Деланян.

– Где его здесь взять-то? – удивился Гоша. – Его и в Москве уже давно не видно. Или ты в иносказательном плане, в смысле «микроавтобус»…

– Угу, в иносказательном, – закавказские глаза были полны осуждения, – в смысле «большая надувная лодка».

– Артур Рафаилович имел в виду рафт. Не «РАФ», – пояснил Полетаев. – Надувная лодка для экстремального спуска по быстрым рекам. Отличная вещь! Главное, не перевернуться, иначе о дно можно стереть нос. – Он выразительно посмотрел на Деланяна.

Армянин начал раздувать перья, как замерзший филин на ветру. Катя схватилась за сердце:

– Да что вы такое говорите! Совсем с ума сошли… Значит, так, вы можете отправляться хоть на надувном матрасе, а я с детьми спокойно доеду на поезде. – Она зашагала к резвившимся неподалеку близняшкам.

– Все ясно, – подытожил дискуссию Полетаев. – Я иду сдавать машину. – И, заметив немой вопрос в глазах окружающих, пояснил: – Надоело ощущать себя привокзальным таксистом. Полчаса еду, а потом сижу и еще час жду вашего прибытия. Меня уже тошнит от вокзальных ресторанов. Хочу стать ближе к народу.

Ример покивал:

– Как бы не так. Боитесь пани Рыжика в поезде одну, без присмотра, оставлять. Да и то верно: от Азазелло скоро прикуривать можно будет…

Даша пнула его ногой:

– Николай, вы просто нонконформист какой-то!

С отказом Полетаева от машины положение усложнилось: появились лишние руки, но одновременно с этим и те самые тяжелые рюкзаки и мотоциклы, которые до этого эфэсбэшник возил в своем багажнике.

– Боже, что мы будем со всем этим делать? – тихонько простонала Катя.

– Одну минутку, – сказал Артур и исчез.

Через некоторое время он вернулся в сопровождении двух дюжих молодцов, которые вскинули лишние вещички на плечи и, не говоря ни слова, унесли их в даль.

– Вот и все, а вы боялись, – заявил Артур, довольно потирая ладони.

– Ты их продал? – робко предположила Катя. – Дети будут расстроены, да и Виктор Семенович…

– Катерина! Что за дурацкие мысли приходят в твою прелестную голову? – оскорбился Деланян. – Нет, конечно. Я просто попросил отвезти их в ту гостиницу, где мы остановимся…

– А… разве нельзя было договориться, чтобы и нас туда? – еще более робко поинтересовалась Катя.

Артур заморгал длинными густыми ресницами. Потом он открыл рот для ответа, но Даша опередила его:

– Ты забыла? Мы должны триста тридцать три километра пройти пешком. Раз не получилось до посещения преподобной Агнешки, так почему бы не сделать это после?

Полетаев, вопреки обыкновению, ничего не сказал.

2

Последний поезд побил все рекорды. Он состоял всего из одного вагона и локомотива. Кроме них и машиниста, в поезде никого не было, поэтому путешественники, истосковавшиеся по родным просторам, затянули какую-то бесконечную песню. Слова и мелодия были народными и у каждого свои. Прохазка клевал носом, тетка Римера невпопад подпевала, а присоседившийся к ней Виктор Семенович беспокойно разглядывал при этом карту.

– А гостиница-то километрах в трех будет от станции, – пробормотал он и потер бок, до сих пор слегка побаливавший от падения с сосны.

– Да что же, мы трех километров не осилим?! – рассмеялась честная компания, вскрывая очередную бутылку пива.

– Так ведь темнеет…

– Расслабьтесь, – зевнула Даша, которую уже одолевала дрема, – самые слабые доедут на такси, в Чехии их на каждой станции штук по сто стоит, а остальные налегке по свежему воздуху пройдутся, заодно и аппетит нагуляют.

– Да я бы и без всякой прогулки… – вздохнул Прохазка и внимательно посмотрел на последнюю шпикачку, которую приготовился съесть Виктор Семенович. Заметив его хищный взгляд, заслуженный турист отвернулся и запихнул сардельку в рот целиком. Видимо, он не сомневался, что толстяк не побрезгует попросить кусочек. В результате оба испытали самые скверные ощущения. У Виктора Семеновича злополучная шпикачка встала колом – он не мог ни жевать, ни глодать, а у Прохазки выделившийся желудочный сок вызвал изжогу. К счастью, поезд уже подходил к станции назначения.

3

Вокзал представлял собой одинокий домик в чистом поле с такой же одинокой скамейкой возле самых путей. Небольшой пятачок между скамейкой и домом освещал еще более одинокий фонарь. Вся остальная природа была погружена во мрак. Из мрака доносились приглушенные всхлипывания и зловещие гугуканья.

Крошечный кирпичный домик – вышеупомянутое здание вокзала – был так мал, что вопреки законам физики прекрасно просматривался со всех четырех сторон. Ни на одной из них не стояло не то что такси, даже велосипеда.

– Гм, – озадаченно почесал в затылке заслуженный турист СССР, – сдается мне, что идти пешком придется всем. Только куда?

Единственная широкая дорога уходила в чисто поле в направлении, прямо противоположенном гостинице, если верить карте. А чего бы ей не верить: вокруг не было никого, кто мог убедить в обратном. В нужном направлении вилась лишь еле заметная тропинка, почти сразу же терявшаяся в густом темном лесу.

– Ну так что? Через лес или через поле? Через поле километров десять будет…

– Мама, а здесь черти есть? – спросили близнецы и покосились на Римера, который оскалился в зловещей улыбке и утвердительно закивал головой.

Дети на всякий случай вцепились в родителей, которым тоже стало не по себе.

– Послушайте, – подала бодрый голос Даша, – Чехия цивилизованная страна, позвоним и вызовем такси!

Деланян с Полетаевым дружно достали мобильные телефоны:

– Говори номер.

– А номер надо узнать у начальника станции. Он должен в этом домике сидеть.

Группа двинула к дому. На пороге Даша вытерла ноги и осторожно постучала.

– Войдите! – раздался звонкий голос.

Посчитав это за добрый знак, молодая женщина отворила дверь.

Помещение станции представляло собой небольшую комнату. В углу расположился письменный стол, заваленный книгами, справочниками и прочей макулатурой. На столе горела лампа, за столом, облокотившись на книги, сидел веселый молодой человек в лихо сдвинутой на затылок фуражке.

– Слушаю вас.

– Добрый день, пан смотритель, – вежливо поздоровалась Даша. Она не была уверена, что его должность именуется именно так, но ничего лучшего в голову ей не пришло. – Мы путники…

– Я понял. – Молодой человек кивнул. – Могу я чем-то помочь вам?

– Нам надо добраться до гостиницы… «Орешник». Знаете?

– Отчего же, знаю. Только туда километров пятнадцать будет.

– Как пятнадцать? – растерялась Даша. – А по карте не больше десяти…

– Так вы по прямой смотрите, а там поля, по ним нельзя. Значит, вам придется идти по автомобильной дороге, а это не меньше пятнадцати километров.

Полетаев, зашедший вместе с Дашей, принялся рассматривать карту местности, украшавшую одну из стен.

– А по тропинке разве нельзя? – жалобно проблеяла Даша.

– Отчего же, можно, – с готовностью согласился станционный смотритель. – Только не советую.

– Отчего же? – автоматически переспросила молодая женщина.

– Да волки тут. Сожрут.

Даша побледнела, Полетаев опустился на свободный стул и рассмеялся:

– Господи, какой же я дурак…

– Вы хотите сказать – настоящие волки? – переводя дыхание, уточнила Даша.

– Самые что ни на есть. А все, что не съедят волки, дожрут комары. Кусаются они в этом году отчаянно…

Дверь распахнулась, и показалось круглое бородатое лицо Прохазки:

– Как дела? Когда автобус?

– Да нет здесь никакого автобуса, пан Ярослав. – Полетаев потер руками лицо. – И возможно, никогда не было. Это последняя станция на краю земли.

Перепуганное лицо Прохазки исчезло за дверью, и с улицы послышались возмущенные голоса. Даше показалось, что они предлагают ее линчевать.

– Пан управляющий, – Полетаев выглядел почти спокойным, – из какого ближайшего города можно вызвать такси?

– А вы откуда приехали?

– Из Писека.

– Оттуда тоже можно. А то и из Милевска…

– А откуда быстрее? С нами дети, они очень хотят спать. К тому же все наши вещи, – подполковник сдержанно вздохнул, – в отличие от нас, уже в гостинице.

– Я вас понял. – Смотритель протянул ему «Желтые страницы», где отчеркнул какой-то номер. – Попробуйте вот по этому телефону.

Подполковник справился с задачей за пару секунд, а еще через десять минут в поле замигали огоньки надежды – фары двух такси.