Текст книги "Исследование Вечного"

11. Совершенное восприятие

Совершенное восприятие – это апперцепция: непосредственное восприятие тотальности феноменальных проявлений и присущее от природы тождество двойственности и недвойственности. И все же факт остается фактом – такое непосредственное или прямое восприятие настолько необычно, что когда испытавший его человек начинает о нем рассказывать, для большинства людей такой рассказ звучит как чистый бред, для некоторых – как тайна, и лишь для очень немногих – как слабое эхо, смутное отражение чего-то, что лежит глубоко внутри и не имеет ничего общего с их собственным представлением о себе. Так происходит из-за того, что, пытаясь определить, существует объект или нет, мы настолько привыкли полагаться на чувственное восприятие, что считаем объективное существование нормой, а все, что не воспринимается органами чувств, – для нас «ничто». Мы привыкли игнорировать способность к восприятию как таковую.

Почему мы воспринимаем объект, событие? Только потому, что оно имеет протяженность в пространстве в трех измерениях, составляющих объем, а именно длину, ширину и высоту. Также мы воспринимаем объект потому, что находимся вне объема этого объекта – чтобы воспринять объект, воспринимающий должен быть вне объема воспринимаемого объекта. Может показаться, что мы неоправданно подробно рассматриваем здесь очевидные вещи, но эти вещи лежат в корне проблемы: почему наше «обычное» восприятие несовершенно? Тот факт, что мы можем воспринимать не только другие объекты, но также части своего собственного тела, ясно показывает, что воспринимающий никак не может находиться внутри объема другого объекта или собственного тела. Иными словами, воспринимающий, будучи субъектом по отношению к воспринимаемому объекту, не может воспринимать себя как субъект внутри измерений, составляющих объем. Воспринимающий элемент обязательно должен находиться в измерении, которое лежит вне трех измерений, составляющих объем феноменальных объектов, и вне представления о пространстве, в котором находятся объективные измерения. Это приводит нас к неизбежному выводу о том, что эта «позиция», находящаяся вне пространства (и, следовательно, за пределами связанного с ней представления о «времени») должна быть такой, чтобы она могла включить в себя остальные три измерения. Подобно тому, как два измерения «площади» включают в себя одно измерение длины, а «объем» включает в себя площадь. Так каким же может быть измерение вне пространства и времени, включающее в себя пространство и время? Оно может быть только источником пространства-времени, из которого проистекает представление о пространстве-времени-феноменальности – вечное То, из которого возникают три направления объема (под соответствующими углами друг к другу); То, которое представляет собой истинное восприятие; То, которое всегда здесь и сейчас, вечное ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС. У нас бывают лишь внезапные и мимолетные проблески этого ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС, но «то, чем, как нам кажется, мы являемся» всегда игнорирует их, потому что боится. Оно боится их, потому что они представляют собой ничто, пустоту, которая является отрицанием объективной видимости, которой мы считаем себя. Это «ничто» на самом деле не пустота, а полнота потенциала, это то, чем мы являемся на самом деле, не как отдельные личности, но как ТОТАЛЬНОСТЬ. Смысл этого утверждения может сначала напугать нас, но давайте хотя бы поймем это.

Причиной всех человеческих несчастий является лишь то, что человек разотождествляет себя с субъективным центром восприятия, который является субъективным функционирующим аспектом ноумена, и отождествляет себя с объективным психосоматическим аппаратом, посредством которого происходит восприятие. Человек забывает, что на самом деле он является разумом, который, в свою очередь, является функциональным аспектом сознания – нашей истинной природы. Он ошибочно верит, что представляет собой отдельную сущность, заключенную в определенном психосоматическом механизме. Необходимо выяснить, каким образом это происходит: сначала в общем, теоретическом ключе, а затем – в конкретике нашей повседневной жизни.

Субъективный центр должен явно отличаться от объективного центра: именно из-за того, что мы их путаем, у нас возникают вопросы типа «Что я делаю здесь, в этом мире? Что такое «я», помимо этого физического тела, которое было рождено и когда-нибудь умрет?» Мы можем игнорировать и отгонять от себя эти вопросы, как только они возникают, но они возвращаются снова и снова, и от них невозможно убежать. Есть четкое различие между субъективным центром, который каждый из нас интуитивно называет «я» – высший символ того, чем мы являемся – и трехмерным феноменальным объектом, с которым мы отождествляем себя, говоря «я», но на самом деле имея в виду «меня». Глубокое осознание этого различия – между субъективным центром восприятия, которым мы являемся, и объективным центром действия, которым мы себя считаем, – не только дает ответ на эти вечные мучительные вопросы о нашей истинной природе. Что еще более важно, он спасает нас от страдания и несчастья, которые человек совершенно неоправданно получает в наследство. Мы делаем ошибку – мы отождествляем себя с объективным центром действия – механизмом. Мы забываем, что являемся субъективным функциональным центром, который пребывает вне феноменальности и дает первоначальную энергию (сознание и разум) миллионам механизмов, называемых разумными существами, которые без этой энергии представляют собой лишь «мертвую материю». Эта «ошибка» понятна и, разумеется, не лишена логического обоснования, поскольку всеми операциями в психосоматическом аппарате управляет этот объективный центр, и потому этот объективный центр принимают за субъективный центр (разум) – распределительный щит принимают за электростанцию. В действительности, однако, объективный центр управления является лишь психическим, как сердце или печень являются соматическими. Он чисто феноменален и абсолютно лишен какого бы то ни было субъективного ноуменального аспекта – и, следовательно, не обладает никакой личной волей, автономией или независимостью в том, что касается выбора или принятия решения.

Это различие между субъективным центром действия и объективным центром управления наглядно демонстрирует, как возникает отождествление с мнимой автономной сущностью. Ошибочное отождествление того, чем мы являемся ноуменально, с органом управления в психосоматическом аппарате (нашем теле) приводит к возникновению псевдосубъективности, мнимого «я» или «эго» с мнимой независимостью и свободой действий. Условие, благодаря которому возникает эта ситуация, называется «дуализм» – логически обусловленный аспект процесса возникновения двойственности, которая является необходимым условием для того, чтобы ноумен мог объективировать себя как феномен. В классическом примере, когда веревку принимают за змею, видение веревки – это первичное заблуждение, а видение змеи – вторичное заблуждение. Именно на этот аспект феноменального мира не раз указывал Нисаргадатта Махарадж. Каждый раз, когда мы видим объект, на самом деле происходит восприятие псевдосубъекта, т. е. субъекта в его объективном проявлении, потому что каждый объект (разумный или любой другой) на самом деле является зеркалом, отражающим то, что он видит. Объекты не могут обладать иным существованием, нежели существование видимости, которая воспринимается органами чувств и интерпретируется. Это означает, что воспринимаемое может быть лишь отражением воспринимающего, т. е. воспринимающий-объект является лишь объектом, а то, что воспринимает, в действительности является субъектом. Трудность в понимании этого очевидного факта возникает из-за того, что воспринимающий рассматривается как сущность, обладающая независимым существованием, хотя на самом деле он – всего лишь феноменальный аппарат или объект с определенными характерными реакциями. Настоящий воспринимающий есть само восприятие, субъективный центр действия. Одним словом, восприятие из субъективного центра действия (разума) – совершенное или истинное восприятие, в то время как восприятие из объективного центра управления (сущности) несовершенно, будучи восприятием разделенного ума.

Аспектом совершенного восприятия является восприятие того, что любой воспринимаемый объект или событие существуют лишь потому, что мы воспринимали объект или переживали событие. Они существуют лишь потому, что один из наших органов чувств распознал объект или событие и проинтерпретировал его в субъектно-объектной двойственности. Объект или событие, следовательно, не может существовать независимо от нашего восприятия этого объекта или события, будучи видимостью в нашем сознании. Иначе говоря, объект существует лишь благодаря тому, что его воспринимают. Учитывая, что наше восприятие – лишь феноменальное функционирование «Того-что-мы-есть» (ноумена), вся вселенная и все, что в ней происходит, является лишь выражением субъективного ноумена в его объективном аспекте. Объективное существование не может быть ничем иным, как чувственным восприятием. Устраните чувственное восприятие, и не останется никакой объективной вселенной. И наоборот – если бы не было никакой объективной вселенной, не было бы чувственного восприятия. Чувственное восприятие представляет собой субъективный аспект всей феноменальности или физической объективности. Способность к осознанному восприятию тоже является субъективным аспектом всей физической деятельности, потому что при отсутствии воспринимающей способности в сознании не могут создаваться образы. Другими словами, объективное существование (физическое или психическое) и субъективная воспринимающая способность естественным образом зависят друг от друга в субъектно-объектных взаимоотношениях. И лишь при полном отрицании этих двух аспектов возникает тотальность. Все мысли и все феномены основаны на представлении о пространстве-времени, и поскольку пространство-время не является воспринимаемой или познаваемой «вещью», из этого неизбежно следует, что воспринимание и узнавание – и, разумеется, все функционирование в целом – должны быть ноуменальными. Как выразил эту мысль мудрец Джнянешвар, «субъективность и функционирование подобны небу и пространству, или ветру и движению, или пламени и свету[7]7
  Р. Балсекар, «Переживание Бессмертия» – стих 158, глава 7. ИД «Ганга», 2019.


[Закрыть]».

Важнейшим элементом совершенного восприятия является то, что в проявлениях феноменальной вселенной на самом деле нет никаких отношений воспринимающий-воспринимаемое. Существует лишь функционирование целостного ума, и это объективное функционирование концептуализируется разделенным умом как субъект, воспринимающий объект. В действительности же нет ни того, кто объективирует, ни объективируемой вещи. Разумное человеческое существо совершает глобальную ошибку, рассматривая феноменальный мир как нечто отдельное от себя, в то время как оно само является неотъемлемой частью тотальности проявлений – объективного аспекта непроявленного Абсолютного субъекта. Конечно, разум позволяет разумным существам воспринимать (и постигать) феномены, но проявленная вселенная возникает не благодаря ему. Феноменальные проявления не появились отдельно, чтобы человеческие существа могли воспринимать и познавать их. Чувствующие существа начали существовать как часть вселенной вместе с тотальностью проявлений, одновременно и параллельно со всей вселенной. Способность воспринимать вселенную посредством психосоматического аппарата (органы чувств, познавательные способности), которыми обладают все люди – и все чувствующие существа – вторичная, косвенная способность. Таким образом, существует четкое, хотя и понятийное, различие между творческим аспектом и познающим аспектом, между сотворением тотальности проявлений включая человеческие существа и познанием проявленной вселенной человеческими существами. Четкое понимание этой позиции делает очевидным тот факт, что и воспринимающий, и воспринимаемое являются объектами в феноменальном проявлении, что каждый из двух разумных объектов (двух человеческих существ) становится воспринимающим, в то время как другой является воспринимаемым объектом, что субъект и объект, таким образом, представляют собой взаимозаменяемые и взаимосвязанные концепции. Иначе говоря, воспринимающий не может воспринимать воспринимающего, а познающий-воспринимающий на самом деле является лишь актом воспринимания/познавания, и на противоположном конце оказывается познаваемая вещь. Более того, восприятие человеческих существ неизбежно является неверным, поскольку при таком восприятии и мнимый субъект, и объект являются лишь видимостями в сознании. При отсутствии сознания – например, в состоянии глубокого сна или под наркозом – не может быть никакого восприятия, даже если псевдовосприниматель существует. Истинное восприятие, совершенное восприятие – это не-восприятие, восприятие за рамками тела и мысли. Псевдосубъект, который воспринимает объект, сам становится объектом, когда его воспринимает другой псевдосубъект. Но при наличии истинного восприятия – когда сознание воспринимает сознание и видимости в самом себе – нет никого, кто мог бы воспринимать. При таком восприятии нет объекта, есть лишь один истинный субъект, а все проявления – его объективное выражение. Это трансцендентность субъектно-объектного дуализма, тотальное феноменальное отсутствие, которое представляет собой потенциальное присутствие, обращение ума внутрь, возвращение его от внешней объективизации (от того, что означает слово «восприятие» в дуализме) обратно к своей целостности или не-объективности, из которой возникает объективность.

Восприятие как таковое представляет собой ноуменальную функцию проявлений феноменальной вселенной. Это чистое восприятие, потому что нет видимого и нет никого (и ничего), кто мог бы воспринимать – нет объекта, принявшего псевдосубъективность. Мы как разумные существа объективно представляем собой не более чем иллюзорные образы сновидения, несмотря на то, что наша застарелая обусловленность не позволяет нам признать этот факт. Все феноменальное существование само по себе является лишь видимостью в сознании, и все характеристики живых существ – форма, восприятие, знание, чувствование и т. д. – тоже не что иное, как движения в сознании, подобные образам сновидения. Все действия, движения и события – это проекции в мнимой структуре пространства-времени, чтобы их можно было воспринимать органами чувств и измерять в длительности. Но все они находятся в сознании, точно так же, как происходит в сновидении. Важно понять и запомнить, что сознание, в котором все происходит, как во сне, является также и тем, кто видит этот сон. Это субъективный и динамический воспринимающий аспект статичного сознания, в то время как объективный аспект – это воспринимаемый, снящийся и выделяемый элемент. Другими словами, сновидение, представляющее собой феноменальное проявление, происходит в сознании, воспринимается и познается в сознании, и интерпретируется сознанием через двойственность – основу всех феноменальных проявлений. Нельзя забывать, что эта двойственность – лишь механизм или инструмент, посредством которого происходит проявление (конечно же, она является концепцией). Получается, что воспринимаемое не может быть ничем иным, как воспринимающим. Субъект (но не псевдосубъект, который также является объектом) и объект, единые и неразделимые, когда они непомысленны и непроявленны, только кажутся двойственными и разделенными, когда формируются в феноменальном проявлении.

Это будет более ясным и убедительным, если мы проанализируем состояние сна. Когда мы видим сон, персонажи сновидения – включая нас самих – кажутся нам реальными людьми, которые реагируют и испытывают чувства, но после пробуждения они представляются нам лишь иллюзорными образами, полностью лишенными свободы выбора и личной воли. Эта жизнь, в которой, как нам кажется, мы являемся субъектами по отношению к другим людям как объектам, на самом деле – оживший сон, который, в сущности, ничем не отличается от обычного сна. Мы очень ошибаемся, когда думаем, что мы – автономные и независимые сущности, которые могут мыслить, делать выбор и принимать решения. Если мы просто рассмотрим любой период своей жизни, мы непременно обнаружим, что, в то время как мы думали, что принимаем решения, на самом деле события происходили в соответствии со сценарием огромной и удивительной игры, в которой мы лишь пешки. Дело в том, что в этом ожившем сновидении, которое представляет собой наша жизнь, все персонажи – лишь объекты сновидящего ума (который представляет собой содержимое сознания). Так происходит благодаря процессу двойственности, который называется «причинностью». Нет субъекта как такового, и из этого неизбежно следует, что объект – это субъект, а воспринимаемое – это воспринимающий. Есть одна интересная история про китайского мудреца Чжуан-цзы. Однажды утром он рассказал своим ученикам сон. Ему приснилось, что он стал бабочкой, порхающей по саду с цветка на цветок, и теперь он обеспокоен. Ученики засмеялись и сказали: «Это всего лишь сон, учитель!» Чжуан-цзы ответил: «Погодите. Если вы думаете, что нет причин для беспокойства, вы ошибаетесь. Сейчас, когда я проснулся, я озадачен. У меня очень серьезное сомнение: если Чжуан-цзы приснилось, что он стал бабочкой, почему бабочке не может присниться сон, что она стала Чжуан-цзы? И кто есть кто на самом деле? Может, я бабочка, которой приснилось, что она Чжуан-цзы?»

Оживший сон, рассматриваемый феноменально, представляет собой лишь видимость в сознании, воспринимаемую и узнаваемую сознанием, и в этом смысле является видимостью настолько же иллюзорной, как мираж. Но если рассматривать ее ноуменально, феноменальное проявление не только не является ничем – оно является всем, поскольку важнейшие элементы сновидения не могут быть ничем иным, как самим сновидцем. Тот, кто видит сон – субъективный аспект сознания, – является сновидением и всем, что в нем есть. Иными словами, чувствующие существа, которые феноменально представляют собой лишь объекты в проявлении, на самом деле являются чистым субъектом, потенциалом полноты, хотя феноменально они могут показаться «ничем», пустотой, которая возникает, когда взаимосвязанные противоположности двойственного мира накладываются друг на друга, образуя полное отрицание. В этом ожившем сновидении тот, кто пробуждается, не является объектом: пробуждение происходит при разотождествлении сновидящего с его объектом, при исчезновении иллюзии, при растворении [индивидуальной] сущности. Это происходит в момент осознания того, что кажущийся объект на самом деле является субъектом. Когда истинное восприятие распознается как объективное функционирование субъекта, псевдосубъект исчезает, а эго-сущность уничтожается. Таким образом, истинное восприятие – совершенное восприятие – заключается в том, что мы не воспринимаем феномены как наши объекты. Как только мы начинаем воспринимать феномены как наши объекты, мы устанавливаем объектные отношения с предметами, тем самым создавая дихотомию между субъектом и объектом, собой и другим. Именно это кажущееся разделение является причиной человеческих несчастий и так называемых «оков». Воспринимать ноуменально означает воспринимать не объективно, а субъективно, видя феномены как самих себя. Такое ноуменальное восприятие или истинное восприятие представляет собой не-видение, или, лучше сказать, не видение и не не-видение, потому что и объект, и его субъект существуют лишь как видимости. Воспринимать в истинном свете означает прекратить воспринимать объективно, прекратить концептуализировать, и, следовательно, видеть феноменальную вселенную не выбирая, не вынося суждений, не вступая в субъектно-объектные отношения. Что происходит, когда такое восприятие становится ноуменальным или совершенным восприятием? Нисаргадатта Махарадж отвечал на этот вопрос так: «Ничто – и все». «Ничто» – потому что все, что происходит феноменально, есть не что иное, как видимость, движение в сознании. Все это лишь концептуализация, и когда она останавливается, ничего не происходит – просто вы как субъективное «я» становитесь тем, чем вы были «до своего рождения». И «все» – потому что «ничто» феноменальной пустоты на самом деле представляет собой полноту феноменального потенциала полноты. Когда концептуализация прекращается, прекращается ложное видение, внешнее видение, и остается внутреннее видение, источник всего видения – не видение внутреннего содержания сущности, но видение изнутри – видение из источника, ноуменальное видение без какой бы то ни было сущности.

Совершенное восприятие устанавливает прямые отношения между ноуменальным непроявленным и феноменальным проявлением: проявление может принимать любое количество форм, но основа их всех – сознание, которое имманентно всем и каждому проявлению, как золото имманентно всем золотым украшениям, независимо от их формы и названия. Все воспринимаемое теперь видится как не существующее, независимо от ноуменального сознания. Сознание – единственный субъект, а все феномены, включая всех людей, – это объекты, появляющиеся в сознании. Иными словами, совершенное восприятие означает понимание того, что вселенная – это не что-то отличное от нас, что нет никакой разницы между проявленным и непроявленным, временным и вневременным. Различие лишь в видимости, и, хотя это различие кажется непреодолимым, как и все противоположности с феноменальной точки зрения, оно полностью исчезает при отсутствии концептуализации, поскольку «различие» само по себе – лишь представление. В глубоком сне, когда концептуализация прекращается, не может быть и речи о различиях или различении. При таком полном отсутствии представлений нет ни объекта, который представляется или воспринимается, ни субъекта, который представляет или воспринимает. Есть лишь ноуменальное функционирование в целостном уме, без дуализма разделенного ума. В этом статичном состоянии, когда сознание находится в покое, нет ничего, что сознание могло бы воспринимать или узнавать, поскольку нет проявлений. И даже когда движение дает начало феноменальным проявлениям и мнимому воспринимающему в них, – даже при этом условии нет ничего, кроме сознания. Короче говоря, независимо от того, существует ли феноменальное проявление (и мнимый воспринимающий) или не существует, субстрат сознания остается постоянным и неизменным.

Поэтому очевидно, что когда человек воспринимает объект, будучи субъектом по отношению к этому объекту, он видит его не в его тотальности как объективное проявление субъективного непроявленного, а как ментальное представление в ответ на внешнее видение, как реакцию на органы чувств, на способность к узнаванию. Полезно было бы рассмотреть механизм того, как восприятие и внимание в целом работают на самом деле. Разные мыслители, включая Дж. Кришнамурти, глубоко исследовали этот аспект восприятия. Одна сторона вопроса – это то, что человек на самом деле не может воспринимать объект «как он есть сам по себе, в его тотальности». Однако воспринимаемое не полностью разъединено с реальностью внешнего объекта, поскольку ментальное представление основано на определенных аспектах этой реальности и, следовательно, частично соответствует внешнему объекту. В результате этого узнавание, хоть и не полностью неверное, неадекватно, поскольку верно лишь частично. Однако соответствие умозрительного образа реальному объекту, несмотря на то, что этот образ фрагментарен и неадекватен, все же указывает на тождественность структуры между объектом и воспринимающим, на тождественность между двумя объектами в феноменальном проявлении (причем воспринимающий и воспринимаемое оба являются объектами). Если, к примеру, рядом со скрипкой прозвучит нота «ля», соответствующая струна скрипки начнет вибрировать сама по себе, за счет резонанса. Нечто в воспринимаемом объекте, на что реагируют органы чувств воспринимающего объекта, пробуждает в воспринимающем объекте сложную ментальную вибрацию, которая уже существовала до этого. Воспринимаемый объект не порождает ментальную вибрацию, а лишь пробуждает или инициирует ее. Это важно, поскольку разделение между воспринимающим объектом (считающим себя субъектом) и воспринимаемым объектом, как объектом псевдосубъекта, делает взаимодействие между двумя объектами частичным и неадекватным. Воспринимающий как псевдосубъект не полностью открыт эманации воспринимаемого объекта. Реакция на резонанс не глубока и не полна, она поверхностна и частична. Если бы реакция на эманацию от воспринимаемого объекта была полной и ничем не ограниченной, образ в уме был бы полностью адекватным, и восприятие было бы совершенным. В этом случае восприятие было бы восприятием тотальности объекта, тотальности воспринимающего и субстрата, который делает все объекты одинаковыми, несмотря на их внешние различия, – подобно золоту, из которого сделаны золотые украшения.

Обычное восприятие человека лишено гипостаза, глубинной сути целостного ума – только такой ум может осознать глубинную сущность под поверхностными различиями миллионов феноменов проявленного мира. Так происходит из-за того, что обыденное восприятие человека осуществляется в разделенном уме, в котором вместо недвойственности присутствует различение между субъектом и объектом, отождествление с одним объектом, который противопоставлен другим объектам. Отсюда неадекватная ментальное представление внешнего объекта. Это разделение между субъектом и объектом, эта обусловленность настолько сильна, что даже интеллектуальное понимание факта иллюзорности вселенной как феноменального проявления не устраняет эту обусловленность. Каждое индивидуальное «я» при таком понимании представляет себя отдельным от иллюзорной вселенной. Иллюзорность вселенной признается, но не признается иллюзорность индивидуального «я». Объективная вселенная может быть иллюзорной, но псевдосубъект все же считает себя совершенно реальным.

В то время как внешний мир может предложить психосоматическому аппарату полный резонанс, псевдосубъект, отождествленный с этим аппаратом или телом, не готов принять этот полный резонанс. Так происходит, поскольку он считает себя «я», а внешний мир – «другим», «не-я», сильным врагом, способным разрушить его индивидуальное «я» и уничтожить его субъектность (вернее, псевдосубъектность), превратить ее в ничто, в пустоту, – и он всеми силами избегает этого. Из-за этого отсутствует полное взаимопроникновение между разумными существами – оно означало бы совершенное воспринимающее внимание. А частичные взаимоотношения приводят к вечному конфликту между различными сущностями, из которых состоит этот мир. Иными словами, несовершенное восприятие – это когда мы протягиваем руку во внешний мир, чтобы схватить что угодно, что только можно схватить, вместо того чтобы протягивать в мир открытую ладонь, предлагая свою дружбу и сотрудничество. Открытая ладонь символизирует полный, тотальный резонанс с внешним миром, мы же рассматриваем внешний мир не как образ в зеркале, а как лицо врага. Этот принцип имел в виду Махарадж, когда говорил: «Моя милость всегда присутствует в изобилии, но готовы ли вы принять ее?»

Если подробнее рассмотреть механизм этих взаимосвязей между субъектом (познающим-объектом) и объектом, мы увидим, что эманация, исходящая от объекта к субъекту посредством органов чувств, воспринимается как поток космической энергии, соединяющей центр объекта и центр субъекта. При этом, когда субъект отказывается полностью резонировать с объектом, он обращает этот поток, которому не дали излиться в центре, к своей периферии – ложному, иллюзорному центру. Другими словами, космический поток, вместо того чтобы излиться в ноуменальном субъективном центре действия, направляется на объективный центр управления – на периферию. В результате субъективный ноуменальный центр оказывается слабо освещенным, а ложный, иллюзорный объективный центр очень ярко засвечивается: восприятие становится несовершенным, что выливается в ложную интерпретацию, МАЙЮ. Периферия, на которую перенаправляется поток, состоит из того, что мы называем «чувствами». Во внешнем объекте – внешнем мире – нет ничего, что могло бы породить конфликт в субъекте, поскольку космический поток или энергия – одна и та же в обоих объектах, являющихся частью проявления. Разрушительный дуализм, являющийся причиной конфликта, существует не во внешнем мире, а в псевдосубъекте. Ноуменальный субъективный центр не получает соответствующей поддержки, в то время как объективный центр управления берет на себя функцию восприятия. Иначе говоря, субъективное «Я» забывается, а объективное «я» (псевдосубъект) становится на его место. Не то чтобы что-то закрывается, вместо того чтобы открываться, или что-то отвергается, вместо того чтобы быть принятым – нет, просто ложное восприятие накладывается на центр совершенного восприятия. Фундамент субъективной реальности остается неизменным – иначе и быть не может, – но на него накладывается майя. Океан остается неизменным, лишь волны появляются на его поверхности.

Результатом восприятия с точки зрения субъектно-объектных взаимоотношений является то, что отождествление с отдельной сущностью не позволяет нам протянуть руку во внешний мир, предлагая ему полный резонанс и взаимопроникновение, потому что внешний мир становится нашим врагом, а не объединенным объективным выражением субъективного ноумена. Отождествление с отдельной сущностью мешает в полной мере осознать тот факт, что на самом деле не может быть никакого противопоставления между «я» и «не-я», что изначальная двойственность, являющаяся необходимым контекстом для проявлений, – лишь наше представление, как и пространство-время, и что, следовательно, все проявления, включая индивидуальное «я», считающее себя псевдосубъектом, – лишь образы в зеркале сознания субъективной реальности. Один-единственный фактор, мешающий взаимопроникновению индивидуального «я» и внешнего мира – это страх оказаться в небезопасности, страх быть поглощенным внешним миром, полностью уничтоженным. И этот страх полного отрицания делает утвердительное феноменальное присутствие защищающим и, следовательно, очень важным, а эмоциональную, аффективную жизнь – необходимой. Несмотря на тот факт, что жизнь во многих отношениях полна конфликтов и несчастья, человек в отчаянии цепляется за аффективность. И, таким образом, индивидуальное «я», отчаянно цепляясь за свою индивидуальную аффективность, так же отчаянно стремится освободиться от несчастья и оков. Другими словами, человек ищет освобождения для себя как для индивидуального «я» и испытывает сильное разочарование, когда Учитель – почти каждый Учитель с незапамятных времен – говорит ему, что проблема никогда не уйдет, пока он «желает» чего-то с точки зрения индивидуального «я». Это и есть суть учения Нисаргадатты.