Текст книги "Карта дней"

– А сейчас вместо них у вас так называемый хранитель петли, – сказал невидимый Миллард.

– Старина Рекс, – кивнул Поттс. – Вполне сносный хранитель. Жуткий пьяница.

– Он еще и пьет? – ахнул Миллард.

– Что твой проповедник, – вздохнул Аделаида. – Рекс захаживает к нам каждые несколько недель повозиться с петлевыми часами. Слово за слово, надо же, уже стемнело, и все в таком духе…

– И приканчивает бутылку домашнего ржаного мисс Билли, – вставил Поттс. – Думаю, этим она ему и платит.

– Ты когда-нибудь о таком слышал? – Эмма повернулась к Милларду.

– Только гипотетически, – сказал он.

– Господи, а вы уже ели? – Аделаида всплеснул руками. – У меня в комнате целая кастрюлька кофе, а у Ала, небось, как всегда, припрятано печенье.

– Оставь мое печенье в покое! – сурово отрезал Ал.

– У этих молодых людей выдался тот еще денек, Ал, – упрекнул его Аделаида. – Давай тащи сюда печенье.

Поттс проворчал что-то неразборчивое.

Аделаида повел нас через двор к себе в комнату. В соседнем бунгало какая-то женщина громко пела за закрытой дверью. Кажется, она исполняла арию из какой-то оперы.

– Сегодня утром вы превосходно звучите, баронесса! – прокричал ей Аделаида.

– Спаси-и-и-и-и-ибо-о-о-о! – пропела в ответ она.

– Это только мне кажется, – прошептала Эмма, – или тут правда все немного…

– Ку-ку? – сказал Поттс и закудахтал. – Да, милочка, да. Мы такие и есть.

– Ого, а он хорошо слышит, – заметил я.

– Вижу я плохо, – заметил Поттс, обгоняя нас на своем кресле. – Зато уши еще хоть куда.

Мы пили кофе с печеньем, сидя за маленьким столиком в гостиной Аделаиды – совсем крошечной, с диваном и креслом с обивкой в цветочек, с привинченным к стене старым телевизором и цветами в вазах. У дверей на полу стоял собранный чемодан. Я спросил, зачем он тут.

– О, это я уезжаю, – отмахнулся Аделаида.

– Ага, рассказывай, – рассмеялся Поттс.

– Со дня на день.

Я посмотрел на Поттса: тот покачал головой.

– Собираюсь в Канзас-сити, – объяснил Аделаида. – Повидать старую подружку.

– Никуда ты не едешь, – возразил Поттс. – Застрял тут, как и все остальные.

Мне вспомнился дом престарелых, где мы навещали мою бабушку с материнской стороны. У нее был Альцгеймер. Она только и говорила о том, что скоро уедет оттуда, да так никуда и не уехала.

– Мы должны найти портал, – сказал я старикам. – Вы ни о чем таком поблизости не слышали?

Аделаида посмотрел на Поттса, тот крякнул и покачал головой.

– Я – точно нет, – сказал Аделаида.

– Никаких порталов не бывает, – заметил Миллард. – Нам везде будут отвечать одно и то же. Это тупик.

– Вам нужно поговорить с баронессой, – предложил Аделаида. – Или с Вайсом, нашим культуристом. Ему девяносто. Эти двое везде побывали.

– Так мы и сделаем, – сказал я. – Спасибо.

Пару минут мы молча ели печенье. А потом Бронвин со стуком поставила чашку на стол и спросила:

– Надеюсь, я не слишком прямолинейна, джентльмены, но в чем ваши странности?

Аделаида закашлялся и опустил глаза, а Поттс сделал вид, что ничего не слышал.

– Может, выйдем наружу и погреемся на солнышке? – предложил он.

Мы с друзьями переглянулись. Неловко получилось.

Мы вышли, мимо как раз проходил Пол.

– Молодой человек! – помахал ему Аделаида.

Пол подошел. Под мышкой у него была тонкая суковатая палка, а в руке – нож.

– Чего изволите?

– Этим господам нужен… Как вы там сказали?

– Портал, – подсказала Эмма.

– А, – кивнул Пол. – Понятно.

Он, кажется, совершенно не удивился. Совершенно нормальный предмет поисков, чего уж там.

– Что, правда? – не поверил я.

– Ну, у нас еще дела, – сказал Аделаида и взялся за ручки кресла, в котором сидел Поттс. – Всем пока и удачи.

– Спасибо за угощение, – сказала Бронвин. – Простите, если доставила неудобства.

Да что ж такое!.. Они снова притворились, что ничего не слышали, и скрылись в бунгало. Мы повернулись к Полу, стараясь избавиться от неловкости.

– Ты хочешь сказать, что знаешь, где находится портал? – осторожно уточнила Эмма.

– Естественно, – ответил Пол. – Я же оттуда.

– Ты из портала? – вмешался Миллард. – Но его же не существует…

– Я из Портала. Город такой. Портал, штат Джорджия, не слышали?

– Город под названием Портал? – переспросил я.

– Ну, он ничем особо не знаменит. Но да, есть такой.

– А где он? Можешь показать на карте?

– Могу, конечно. Но вам точно город нужен? Или петля, которая поблизости? В городе-то ничего интересного нет.

– Конечно, петля, – я улыбнулся.

– Это уже другой вопрос. В петлю вы без меня не попадете.

– Я сертифицированный картограф, – заявил Миллард. – Уверен, я способен справиться с самым сложным описанием местности.

– Не в этом дело. Вход все время меняет расположение.

Миллард даже хрюкнул.

– Меняет расположение?..

– Только такие странные, как я, могут его найти. Прорицатели.

– Э-э-э… ты можешь нас туда отвести? – спросил я.

– Гм. Не знаю.

– Да ладно тебе, – сказала Эмма. – Мы же отличная компания.

– Я не очень люблю путешествовать. К тому же дорога туда не то чтобы приятная.

– Что в ней плохого? – спросил я.

– Ну… просто не слишком приятная, – пожал плечами он.

– Эй, спичка! Ты мне нужна.

Это был Енох. Руки у него были по локоть в машинном масле. Он потянулся к Эмме, словно собирался вытереть их об нее, она взвизгнула и отскочила. Енох расхохотался и пошел обратно в мастерскую.

Топ у Эммы вылез из джинсов.

– Идиот, – прокомментировала она, заправляя его обратно и свирепо глядя вслед Еноху.

Мы все пошли в гараж. Пол увязался с нами: любопытство насчет наших дальнейших планов явно пересилило смущение из-за того, что он отказался нам помочь.

– Я, что, действительно перегнула палку, – спросила Бронвин, пока мы шли через парковку, – когда спросила про их странности?

– Странные способности – это как мускулы, – объяснил ей Миллард. – Если долго не использовать, они атрофируются. Возможно, они уже ничего не могут, а ты попала в больное место.

– Не в этом дело, – сказал Пол. – Им просто нельзя.

– Как это? – удивилась Эмма.

– Банда, которая тут всем заправляет, установила правило: никому нельзя пользоваться странностями – кроме них. Они даже доносчиков наняли, чтобы никто не рыпался.

– Бог ты мой, – пробормотал Миллард. – Да что это за место такое…

– Жестокое, – закончила Эмма.

– А что, бывают какие-то другие? – невесело вздохнул Пол.

* * *

На вывеске было написано «Гараж Эда», но как по мне, так это был просто большой сарай. Вокруг ни души: наверное, петлю сделали в воскресенье или в праздник. Бронвин затолкала «Астон» в пустое стойло, увешанное всякими инструментами, и Енох его уже почти починил. Осталось только приварить кое-что металлическое, сказал он, а для этого ему нужна помощь Эммы.

Нескольких минут Эмма сосредоточенно расхаживала из угла в угол, потирая ладони, и наконец смогла разогреть руки достаточно, чтобы варить металл. Теперь они раскалились добела и стали такими опасными, что ей приходилось держать их подальше от тела, чтобы одежда не вспыхнула. Мы отступили подальше, она наклонилась, и из-под капота полетели искры. Зрелище оказалось таким захватывающим и шумным, что лишь когда Эмма закончила и выпрямилась – она тяжело дышала, а пот так и тек у нее по лицу, – мы услышали вопли, доносившиеся со стороны мотеля.

Мы высыпали из мастерской. Тот самый антикварный полицейский автомобиль, который преследовал нас на шоссе, стоял теперь посреди двора. Двери его были распахнуты настежь.

– Кажется, бандиты вас все-таки выследили, – сказал Пол. – Бегите! Через задний вход.

Он указал на дорогу за гаражом, которая вела прочь из города.

– Не можем же мы бросить их вот так, на милость головорезов! – возразил Миллард.

– Еще как можем, – сказал Енох.

Тут как раз показался один из «копов» – он за руку тащил через двор упирающуюся мисс Билли. Три пуделихи истошно тявкали, повиснув у него на штанинах.

– Если вы подождете минуточку, – предложила Бронвин, – я схожу, сломаю этому подонку челюсть.

– Драться с ними бесполезно, – возразил Пол. – Они от этого только больше звереют. Вернутся потом с подмогой и оружием. Будет только хуже.

– Драться всегда полезно, – возразила Эмма. – Особенно когда в результате достается плохим людям.

Она переплела пальцы и похрустела костяшками: искры так и полетели с ее все еще светящихся кистей.

– Енох, что там с машиной?

– Как новенькая.

– Хорошо. Заведи ее и жди нас. Мы ненадолго. Ты идешь? – она посмотрела на Бронвин.

Бронвин напрягла плечи, потрясла руками, выпрямилась и кивнула.

Я втайне наслаждался, когда Эмма становилась такой: настолько выходила из себя, что уже казалась спокойной. Ярость превращалась в точный инструмент, очень эффективный и разрушительный. Они с Бронвин двинулись назад, к мотелю. Остальные тоже, разумеется, не собирались пропускать веселье, но поскольку девочки обладали самыми впечатляющими способностями по части хаоса и разрушений, мы благоразумно держались в нескольких шагах позади.

Во дворе один из бандитов, схватив мисс Билли за руки, выкрикивал ей в лицо вопросы. Второй обыскивал домики, один за другим.

– Они тут были! – крикнул он и вышиб дверь в бунгало Аделаиды. – Все, кто нам соврал, пожалеют! Сами знаете, какое наказание полагается за непослушание!

Вблизи на копов эти люди совсем не были похожи. Они были в зеленых военных штанах и армейских ботинках, стриженные под машинку, с наглыми, развязными манерами, которые мне, выросшему во Флориде, были хорошо знакомы. У того, что пониже, на бедре болтался пистолет.

– Неповиновение приказам хуже, чем отказ платить за протекцию! – орал тот, что повыше. – В следующий раз, когда нужно будет завести часы, старый Рекс может и не прийти.

– Оставьте его в покое! – заплакала мисс Билли.

Он поднял руку, чтобы отвесить ей оплеуху, но не успел.

– Вон они, Дэррил! – сказал маленький, тыча в нас пальцем.

Челюсть у него так и отвисла.

– Так-так-так! – сказал Дэррил.

Он отпустил мисс Билли, и та поспешно спряталась за табличку «Правила пользования бассейном». Мы вошли во двор.

Нас разделяло футов двадцать. Эмма и Бронвин впереди, мы с Енохом за ними. Миллард молчал, и я надеялся, что он обходит бандитов с фланга. Пола я спрятал у себя за спиной.

– Вы, наверное, недавно в городе, – начал Дэррил и громко откашлялся. – Дорога, по которой вы приехали, – платная. Что у нас там нынче с платой, а, Джексон?

– Она растет, если кто-то пытается проскочить на халяву.

Джексон подошел к Дэррилу, прислонился к двери машины и вальяжно сунул большие пальцы за ремень. Он оглядел нас с головы до ног, и то, что он увидел, его явно не испугало.

– Как насчет того, чтобы забрать у них деньги и машину? – он сально улыбнулся. – Я вроде видел такую малышку в журнале.

Обитатели мотеля выглядывали из-за жалюзи, как в старом вестерне.

– А не пойти ли вам к черту? – предложила Эмма.

Теперь уже улыбался и Дэррил.

– Благослови ее боже, она говорящая!

– Я никому не позволяю выказывать мне неуважение, – сообщил Джексон. – А тем более бабе.

– Тем более, – поддакнул Дэррил.

Он хрюкнул, вытащил из кармана платок и вытер нос.

– Звиняйте.

Он чуть повернулся, зажал одну ноздрю пальцем и резко высморкался из второй. Упав на землю, черная сопля продолжала дымиться, прожигая дыру в тротуаре.

Я услышал, как Эмма ахнула.

– Ого, – прошептал рядом Енох; в его голосе звучала зависть.

– Что за мерзкая у тебя привычка, Дэррил, – упрекнул приятеля Джексон.

– Енто не привычка. Енто болезнь, – объяснил Дэррил.

Эмма шагнула к ним. Бронвин – следом за ней.

– Стало быть, у него ядерная мокрота, – сказала Эмма коротенькому. – А твоя странность в чем – быть главной задницей на планете?

Дэррил заржал; а с лица Джексона улыбка, наоборот, испарилась. Он отошел от автомобильной дверцы и расстегнул кобуру.

Эмма и Бронвин сделали еще один шаг в их сторону.

– Девочки хочут потанцевать, – сказал Дэррил. – Тебе какую?

– Мелкую, – отозвался Джексон. – Ротик у нее что надо.

Девочки побежали. Джексон потянулся за пистолетом, но Эмма, державшая раскаленные, мерцающие руки за спиной, вытянула их вперед и схватилась за ствол.

Тот мгновенно расплавился. Как и правая рука Джексона. Он упал, корчась и завывая.

Дэррил нырнул за машину. Бронвин врезалась плечом в водительскую дверь, шины взвизгнули, машину отнесло в сторону, она завалилась набок и перевернулась на крышу, придавив его к земле.

Все это заняло секунд пятнадцать, не больше.

– Святая матерь Моисеева! – воскликнул где-то рядом Аделаида.

Я обернулся: он стоял в дверях своего бунгало. Поттс хохотал и размахивал руками, сидя в кресле. Из соседнего дома выглянула женщина. Наверное, это и была баронесса – на ней было блестящее платье и длинные белые перчатки.

– Слава бо-о-о-огу-у-у! – пропела она отличным вибрато.

– Ух, – сказала Бронвин, заглядывая под машину. – Они там умерли?

– Почти, – ответила Эмма, пнув короткого носком кроссовки.

Из-за мусорных баков показалась мисс Билли, за которой тащились три дрожащих крупной дрожью пуделихи.

– Был еще третий, – предупредила она. – Маленький и тощий.

– Гляди-и-и-ите-е-е-е! – запела баронесса.

Рукой в перчатке она указывала на выход из петли. По асфальту загрохотали ноги. Третий бандит как раз выпрыгнул из укрытия и зайцем понесся прочь.

– СТОЯТЬ! – Эмма кинулась за ним.

Перепуганный парень оглянулся и, видимо, приняв решение, выхватил из кобуры пистолет и повернулся к нам.

– Всем лечь на землю! – заорал он. – Не шевелиться!

Мы подняли руки и сделали, как он сказал. Боковым зрением я заметил, как мисс Билли роется у себя в сумочке.

– Нате вам, мои сладенькие, нате! – пропищала она писклявым голосом, каким разговаривала со своими собаками.

Бандит развернулся и наставил на нее пистолет, но, увидав пуделей, расхохотался.

– Собираешься науськать на меня этих малявок, дамочка? Совсем из ума выжила? А ну, давай на землю вместе с остальными!

Мисс Билли подняла руки и засеменила к нам. Пудели, повизгивая, подбирали с земли лакомства.

Бандит осторожно двинулся к нам; его напряженные руки подрагивали от адреналина. Он видел, что мы сделали с его друзьями, и собирался заставить нас поплатиться.

– Я возьму ключи от машины, – сказал он. – Бросайте их сюда.

Енох вынул из кармана ключи и бросил. Они брякнулись на асфальт у его ног.

– Так. Теперь давайте сюда все деньги, какие у вас есть.

Я лихорадочно пытался сообразить, как выпутаться. Обмануть, подманить, напрыгнуть… Нет, не выйдет. Вон что случилось с его напарниками, когда они подпустили девчонок слишком близко, – он такой ошибки повторять не намерен.

– Быстрее! – заорал он и выстрелил в воздух.

Я вздрогнул и напрягся. Уже много месяцев я не слышал стрельбы, успел отвыкнуть…

– В машине спрятано несколько сотен долларов, – сказал я.

– Иди и принеси.

Медленно, с поднятыми руками, я встал.

– Мне нужны ключи. Деньги заперты в бардачке.

– Врун поганый! Я тебя на месте пристрелю! – Он надвигался на меня, постепенно сокращая расстояние. – Как есть пристрелю!

Тут мисс Билли сунула два пальца в рот и свистнула. Бандит развернулся и теперь целился в нее.

– Эй, дамочка, какого черта ты там де…

Раздался глухой топот. Из-за бунгало галопом выскочил пудель мисс Билли – правда, теперь он был раз в двадцать больше, чем три минуты назад. Он стал размером с взрослого бегемота.

Бандит завопил и прицелился в гигантскую псину.

– Брысь! Пошел вон! Кыш!

Тут к первой собаке присоединились две остальные – выскочили из-за другого бунгало, рыча как пара грузовиков. Бандит развернулся к ним, и стоило ему показать первой собаке спину, как та прыгнула, раскрыв пасть и сверкая зубами, и откусила ему голову. Тело обмякло и рухнуло наземь.

– Хорошая девочка! Хорошая девочка! – воскликнула мисс Билли и захлопала в ладоши.

По всему «Поместью» разнеслись приветственные крики. Мои друзья поднялись с земли.

– Клянусь птицей! – восхищенно воскликнула Бронвин. – Что это за порода?

– Пудель колоссальный, – с гордостью ответила хозяйка.

Одна из собак подбежала ко мне, открыв пасть. Я выставил руки вперед, попятился и шлепнулся навзничь.

– Эй-эй-эй, она, кажется, еще не наелась!

– Только не беги, она подумает, что ты с ней играешь! – предупредила мисс Билли. – Девочка просто проявляет приязнь.

Тут девочка вывалила язык размером с доску для серфинга и одним движением облизала мне голову от шеи до макушки. Кажется, я пискнул. Мокрый, едва дыша от отвращения, я тем не менее был очень рад, что остался жив.

– Вот видишь! – обрадовалась мисс Билли. – Ты ей понравился!

– Ваши собаки спасли нас, – сказала Эмма. – Спасибо.

– Это вы, девочки, дали им шанс, – возразила та. – Вам спасибо – за храбрость. Когда увидите Эйча, ему тоже передайте мою благодарность.

К нам, толкая перед собой Поттса в кресле, подошел Аделаида.

– Отличная работа, молодые люди!

– Ага, а убирать кто будет? – проворчал Поттс.

– Вряд ли они вас еще побеспокоят, – сказала Эмма, кивая в сторону поверженных бандитов.

– Я тоже так не думаю, – сказала мисс Билли.

Мы с Эммой отвели Пола в сторону.

– Последний шанс, – сказала она. – Хочешь поехать с нами?

Он на минуту задумался, переводя взгляд с Эммы на Бронвин, а потом на меня.

– Что-то я давно не был дома, – сказал он наконец.

– Ура! – крикнула Эмма. – Портал, мы едем!

– А сидеть он где будет? – желчно осведомился Енох. – У нас тут места только на пятерых.

– Сядет впереди, – успокоила его Эмма. – А ты поедешь в багажнике.

Глава десятая

Я медленно въехал в крытый проезд, через который несколько часов назад мы толкали безмолвную и неподвижную машину. Теперь, благодаря автомеханику Еноху и сварщику Эмме, «Астон» счастливо мурлыкал. Гравитационный рывок случился где-то на середине короткого тоннеля. Я вцепился в руль, борясь с ощущением, что машина сейчас свалится с обрыва, а потом мы благополучно вынырнули в настоящее. Было за полночь.

Я потянулся, чтобы включить фары.

– Стой, – прошипел Пол, и моя рука замерла на полдороге.

– Вон там. Смотри, – он указал вперед, на ту сторону широкого поля.

Возле мойки скрестились огни фар двух машин; несколько силуэтов стояли в пятне света. Они перекрыли нам выезд. Один держал что-то возле самого лица – вероятно, рацию. Непонятно только, видели они нас или нет.

– Жми давай! – проворчал Енох. – Переедем их, и дело с концом.

– Нет, – предостерег Пол. – У них есть ружья, и стреляют они хорошо. К тому же до них слишком далеко.

– Тогда лучше назад, – предложила Эмма. – Не стоит рисковать.

Я решил, что она права. Во всех петлях имелся, так сказать, парадный ход и черный – дальше, по ту сторону закольцованного дня. Проблема с черным ходом в том, что идти нужно через прошлое, а проблема с прошлым (по крайней мере в последние лет сто или около того) – в том, что в нем полно пустóт. Но с этой проблемой я умел разбираться как никто. Так что я дал задний ход и заехал обратно в петлю. Через мгновение мы уже снова были в солнечном дне у мотеля мисс Билли.

– Что, уже обратно? – Она шагала к нам со своими пуделями.

Они уже начали уменьшаться – через пару часов их, наверное, уже можно будет брать на ручки.

– Там еще бандиты, – сообщил Пол, высовываясь в окно. – Они наверняка вызвали подкрепление.

– Жаль, что мы не можем забрать вас всех с собой, – сказал я мисс Билли.

– Пока не кончатся собачьи лакомства, с нами все будет в порядке, – пожала плечами она.

– Мы скажем Эйчу, чтобы он как можно скорее прислал вам еще, – сказала Эмма.

– Буду весьма признательна.

– Не покажете нам задний выход? – попросил я.

– А то! – сказала мисс Билли. – Хотя, сами знаете, ваша жизнь будет в большой опасности. В 1965-м повсюду рыщут твари – даже тут, во Флориде.

– С нами тоже все будет в порядке, – заверил я ее. – У меня нюх на пустóты.

Мисс Билли даже немного выпрямилась.

– Ты, стало быть, как Эйч?

– Он как Эйб, – с гордостью возразила Эмма.

– С этим я не знакома. Но раз Эйч доверяет вам настолько, что поручил работу, вы явно знаете, что делаете. И уж точно эти сопляки снаружи не посмеют сунуться за вами к пустóтам. Да они скорее обделаются, чем рискнут встретиться с этими чудищами.

В общем, объяснила она, дальше просто: мимо мастерской, по главной улице и прямо возле суда. Как в ушах хлопнет, значит, прошли мембрану.

Мы еще раз поблагодарили ее, но времени на долгие прощания не было. Большинство обитателей поместья попрятались после жутких событий сегодняшнего утра, но несколько пожеланий удачи все-таки летело нам вслед, когда мы огибали бандитскую патрульную машину и выезжали со двора. Я невольно подумал, что это им, остававшимся тут на милость головорезов, в ближайшее время понадобится удача – и куда больше, чем нам.

Мы поехали по главной улице городка. Я все время поглядывал в зеркало заднего вида, ожидая появления еще одной полицейской машины. На правом повороте у здания суда мой желудок куда-то ухнул, а воздух задрожал, словно от зноя. Однако вокруг ничего не изменилось – по крайней мере, ничего, что можно было увидеть.

– Выбрались, – сказал Пол, с облегчением и в то же время испуганно.

Мы действительно миновали мембрану и оказались за пределами петли. Время теперь будет двигаться вперед, как ему и положено, день за днем, и пустóты (если они тут есть) скоро придут за нами. Пришлось напомнить себе, что они так же смертельно опасны, как и любые другие… исторические персонажи, и рука моя невольно прыгнула к животу, проверить, как там с необычными ощущениями. Пока все было в порядке.

Мы молча ехали через какие-то маленькие городки, обдумывая безумные события прошедшего дня. А еще мы устали. Приключения в мотеле не просто измотали нас физически и эмоционально: тут стояла примерно середина дня, но в настоящем-то уже царила глубокая ночь. То, что мы еще только сегодня нашли дедушкин тайный дом, просто отказывалось помещаться в голове. Кажется, с тех пор прошла целая жизнь.

– Надо позвонить домой, сказать, что с нами все хорошо, – подала голос Бронвин. – Они наверняка беспокоятся.

– Не выйдет, – возразил Миллард. – Мы сейчас в 1965-м, и позвонить можем только домой Джейкобу в тот же 1965-й.

– Ох, да. Точно, – согласилась она.

Я посмотрел на нее в зеркало заднего вида и увидел кусочек Эммы: у нее было такое напряженное, странное выражение лица, словно она сражалась с какой-то неприятной мыслью. Она встретилась со мной глазами – ее лицо тут же стало непроницаемым.

Последовало недолгое молчание – судя по всему, совершенно нормальное для всех, кроме нас с Эммой.

– Пол, далеко еще до твоей петли? – спросила она.

– До заката доедем, – ответил он.

– Можешь показать на карте город, где она находится?

С некоторым трудом – сзади почти негде был повернуться, на трех сиденьях сидели четверо, – она вытащила дорожный атлас и отыскала в нем Джорджию.

– Он… вот тут, – сказал Пол, когда Эмма передала ему карту, и ткнул в почти пустое место где-то между Атлантой и Саванной.

Енох подвинул ноги, наклонился посмотреть и расхохотался.

– Да вы шутите! Кому пришло в голову спрятать временную петлю в городке под названием Портал?

– На самом деле это город назвали в честь петли, – возразил Пол. – По крайней мере, так говорят.

– А странные грабители и бандиты в Портале есть? – поинтересовался Миллард.

– Точно нет, – заверил его Пол. – Имбрина, создавшая нашу петлю, заставила ее каждый день переезжать с места на место. Чтобы ни один человек с дурными намерениями не мог ее найти.

– Что это была за имбрина? – спросил любознательный Миллард.

– Ее звали мисс Дрозд, но я ее никогда не видел. Теперь у нас только хранитель, как в большинстве других петель.

– А ты знаешь, что с ней случилось?

– Я – нет, но мисс Энни может знать. – Пол покачал головой. – Спросите у нее. Надеюсь, вы сможете остаться у нас и отдохнуть.

– Сомневаюсь, что получится надолго задержаться, – сказала Эмма. – У нас важная миссия.

Отдохнуть. Это слово звучало так сладко, что я тут же принялся мечтать о кроватях, подушках… и мягких одеялах. Так, если я собираюсь доставить нас в Портал, штат Джорджия, не врезавшись по дороге в дерево, мне необходим кофе, и чем скорее, тем лучше. Но сначала нужно убраться подальше от Старка. Лишь оказавшись у самых границ Джорджии, я начал поглядывать по сторонам. Кофеен кругом оказалось много, хотя в те времена сетевые кафе еще не захватили каждый угол и закоулок. Здесь, в 1965-м, мелкие придорожные городки казались более многолюдными и процветающими. В каждом имелись и банк, и магазин хозяйственных товаров, и кабинет врача, несколько ресторанчиков, кинозал и многое другое – а не только пара заколоченных лавочек и торговый центр на окраине. Не нужно быть гением, чтобы увидеть связь.

Когда я начал безудержно клевать носом, мы остановились перед первым попавшимся кафе. Оно называлось «У Джонни».

– Кто хочет кофе? – спросил я. – А то я сейчас помру.

Руки подняли все, кроме Пола.

– Я кофе не люблю, – объяснил он.

– Тогда хоть бутерброд съешь. Как раз пора обедать.

– Нет, спасибо. Я лучше тут посижу.

– Нам всем нужно держаться поближе к Джейкобу, – сказала Эмма. – На случай, если рядом есть пустóты.

Пол сложил руки на коленях и уставился на них.

– Мне туда нельзя, – сказал он наконец.

– Да в чем дело-то? – не выдержал Енох.

Тут до меня дошло, и я вздрогнул от отвращения.

– Ему нельзя, – сказал я.

– Да о чем ты говоришь? – раздраженно переспросил Енох.

– О том, что я черный, – тихо ответил Пол. Он был одновременно рассержен и смущен.

– А это тут при чем?

– Наш Енох плохо учил историю, – вздохнул Миллард.

– При том, что это 1965-й, – сказал я. – И мы на Юге.

Мне было ужасно неудобно за свое тугодумие.

– Какой кошмар! – ужаснулась Бронвин.

– Меня тошнит от этого, – скривилась Эмма. – Как вообще можно так относиться к людям?

– Ты уверен, что тебя туда не пустят? – Енох внимательно оглядел витрину. – Я не вижу никакого объявления…

– И не нужно, – сказал Пол. – Это белый город.

– С чего ты это взял? – подозрительно спросил Енох.

– С того, что он симпатичный.

– Ох, черт! – воскликнул Енох, до которого тоже, наконец, дошло.

– Пустóты – не единственная причина, почему я не люблю путешествовать в прошлое, – объяснил Пол. – И даже не самая важная.

Он глубоко вздохнул и снова опустил глаза, а когда поднял их, все эмоции уже были спрятаны где-то на дне души.

– Вы просто идите, – махнул он рукой в сторону забегаловки. – А я тут подожду.

– Забудь, – отрезала Эмма. – Я не стану тут есть, даже если буду умирать с голоду.

– Я тоже, – согласился я.

Усталость как рукой сняло, остались только злость и тревога. Я сам вырос на американском Юге – в его странной, тропической вариации, битком набитой выходцами из других частей страны. Но это все равно был Юг. Однако с его мерзким прошлым мне до сих пор сталкиваться не приходилось. Я был богатым белым мальчишкой в преимущественно белом городе. И теперь меня накрыло стыдом – за все это. За то, что никогда не приходило в голову, во что может превратиться обычная поездка на машине для любого, кто выглядит не так, как я. И, между прочим, не только в прошлом. Смерть Джима Кроу[7]7
  Речь идет о «законах Джима Кроу» – так называли расистские законы о сегрегации цветных на американском Юге, по имени героя песенки, нищего негра-танцора.


[Закрыть] не означала конец расизма. В кое-каких частях страны эти законы до сих пор официально никто не отменил.

– А что, если сжечь кафе? – предложил Енох. – Это займет всего минуту.

– Мы ничего не добьемся, – сказал Миллард. – прошлое…

– Да знаю, знаю. Прошлое должно само себя исцелить.

– Прошлое? – Пол поднял голову. – Все оно – открытая рана.

– Он имел в виду, что прошлое нельзя изменить, – со вздохом пояснила Бронвин.

– Я в курсе, что он имел в виду, – сказал Пол и снова замолчал.

Тут в окно с моей стороны постучали. Какой-то человек в фартуке и шляпе из газеты таращился на нас, положив руку на крышу машины.

Я отпустил окно на пару дюймов.

– Чем могу помочь? – спросил он, но на его лице не было ни тени улыбки.

– Мы уже уезжаем, – сказал я.

– Гм-м, – его взгляд скользнул на заднее сиденье, потом на пассажирское. – А вы, ребятишки, не малы еще водить-то?

– Нет, – сказал я.

– Это ваша машина?

– Конечно.

– Вы коп или кто? – спросила Эмма.

Он как будто ее не услышал.

– А что это за модель?

– «Астон Мартин Вантейдж» 1979 года, – выдал Енох… и выпучил глаза, сообразив, что именно он сказал.

Секунду мужчина смотрел на нас без всякого выражения.

– Вы комики, что ли? – он выпрямился и помахал кому-то рукой. – Карл! Иди-ка сюда!

Из-за угла в конце улицы вывернул полицейский. Он обернулся на крик и бодро направился к нам.

– Заводи! – прошипела Эмма.

Я повернул ключ. Мотор взревел так, что мог бы и мертвого разбудить. Мужчина отшатнулся.

Удержавшись на ногах, он сунул руку в окно, но щель оказалась слишком мала, чтобы он мог схватить меня. Я сдал задом, и он отдернул руку, не то ее оторвало бы.

* * *

Недостатком «Астона» была его прожорливость, о чем то и дело напоминали особые интонации, вдруг начинавшие звучать в низком рокоте мотора, так что за семь часов, остававшихся до Портала, его пришлось подкармливать дважды. В те дни ты не мог заправиться сам, так что приходилось терпеть расспросы любопытных заправщиков. Ну, и поскольку это был Юг, они никуда не спешили. Они медленно заправляли, медленно говорили, неторопливо отсчитывали сдачу и еще ленивее предлагали проверить масло и шины, вымыть ветровое стекло и еще кучу всякой ненужной всячины – и все ради того, чтобы снова и снова пройтись вокруг машины и хорошенько рассмотреть ее со всех сторон. За это время можно было бы размять ноги и заглянуть в туалет, вот только одежды, уместной в 1965 году, ни у кого не было. А еще, честно говоря, я не мог заставить себя зайти в туалет, куда не пустили бы Пола. Остальные, я знал, чувствовали то же самое. Поэтому в конце концов мы остановились в апельсиновой рощице на самой границе Джорджии. Все рассыпались между деревьями, а потом вернулись с кучей спелых фруктов, которые и стали есть по дороге. Подбородки у нас были выпачканы соком, а корки так и летели из окон. Выйти из машины рискнули только Эмма и Енох. На второй заправке они зашли в магазинчик и принесли три пенопластовых стаканчика кофе, который и разделили на всех. Когда мы двинулись дальше, в машине наступило какое-то неловкое, угрюмое молчание, причиной которого была в основном Эмма. Сидевшая рядом с ней на заднем сиденье Бронвин спросила, все ли в порядке, и услышала в ответ, что да, все. Правда, это «да» звучало как «нет», но объяснять Эмма ничего не стала.

Апельсинов и кофе хватило, чтобы поддерживать мои силы на протяжении оставшегося пути. Вообще-то поездка оказалась нелегкой. Шоссе между штатами в 1965-м году были еще не достроены, нам пришлось пробираться по скверным проселочным дорогам и через города, где было полно светофоров. А поскольку наша машина и так привлекала к себе немало внимания (в 1979-м она выглядела экзотично, а уж в 1965-м – совершенно футуристически), приходилось тщательно соблюдать скоростные ограничения, борясь с постоянным искушением втопить педаль в пол, чтобы только снова услышать голодный рык мотора. Мы застряли в этом году, до тех пор пока не найдем петлю, которая вернет нас в настоящее – и хорошо еще, если это будет петля Пола. Так что ради того, чтобы побыстрее попасть в Портал, определенно не стоило затевать старомодные гонки с полицией в духе «Повелителей случая».