Текст книги "Армянские сказки"

Душа

Было это или не было, но старые люди говорят, давным-давно стоял на берегу реки Мецамор город Двин и правил в нем молодой князь по имени Алан.

Как-то раз созвал Алан во дворец своих родственников и товарищей по оружию и устроил для них большой пир. В одночасье роскошные залы дворца наполнились гостями, так что яблоку негде было упасть, и зазвучали под каменными сводами протяжные застольные песни. Прекрасен был молодой князь в дорогом воинском одеянии, по плечам его струились черные кудри, а глаза горели огнем. Как гостеприимный хозяин он сам подходил к каждому столу, потчевал дорогих гостей и просил их веселиться от души и ни в чем себе не отказывать. И гости благодарили его за щедрость и поднимали кубки за здоровье Алана под наигрыши длинноволосых музыкантов-гусанов.

И вот в самый разгар веселья подозвал к себе князь верного своего слугу Антока и попросил:

– Сходи-ка в большой погреб, что в моем саду, и принеси для гостей вдесятеро больше вина… И следи, чтобы на нашем столе всегда было вдоволь угощений.

Услужливый Анток побежал в погреб, но вдруг по пути в сад споткнулся. Посмотрел слуга под ноги, а на земле человек лежит, не шелохнется; в небо глядели, не мигая, его широко раскрытые глаза и всем своим печальным видом несчастный взывал к милосердию. «Да, он умер!» – догадался слуга. Сердце доброго Антока сжалось от жалости, позабыл он о поручении князя. Хотя неведомо было слуге, кто перед ним – друг или враг, как он прожил жизнь, трудился или разбойничал, побежал слуга за священником, чтобы отпеть покойного по обычаю. Прибежал слуга к священнику, зовет его, а священник в ответ:

– А кто мне заплатит?

Анток только плечами пожал:

– Не знаю, судя по всему, это человек безродный, но будь милосердным, прочти заупокойную молитву даром, и похороним его по-христиански.

– Не стану я даром отпевать, – ответил священник.

– Тогда возьми вот эту шапку и мой пояс в придачу, – предложил слуга.

Согласился священник, отпел покойного, а затем слуга похоронил незнакомца на кладбище за городом со всеми почестями, как близкого человека, и только теперь поспешил выполнять приказ своего хозяина.

Но пока слуга дошел до города и до княжеских погребов, наступил вечер. Передал он приказ виноделам, погрузили они бочки с вином на телеги и медленно двинулись во дворец, а Анток пошел следом. Всю дорогу ему не давала покоя мысль, что он впервые ослушался князя и не знал, что сказать в свое оправдание.

Подвезли бочки с вином к воротам дворца. И слуга сразу понял, что пир закончился. Стихли музыка и смех, а сам молодой князь мрачно и взволнованно расхаживал взад и вперед перед воротами.

Теперь Анток уже не сомневается, что князь взбешен и решил сразу упасть перед ним на колени и просить милости.

Заметив приближающегося слугу, князь обнажил меч и бросился к нему.

– Презренный, бесчестный человек, где вино, что я велел привезти?! Ты испортил мне праздник, выставил перед гостями на посмешище!.. И теперь только кровью ты сможешь смыть этот позор!

И с этими словами князь… отрубил голову своему верному слуге.

Но в этот же миг князь почувствовал, как кто-то крепко схватил его за руку, только что убившую человека и произнес:

– Только что ты убил невинного и доброго человека, не удосужившись даже выслушать его. И искупить свою вину ты можешь, только отдав мне свою душу.

Обернулся князь, а его держит сам… ангел смерти. Испугался Алан, упал на колени перед ангелом и стал умолять его сжалиться над ним, обещал искупить свой грех покаянием и добрыми делами.

– Смилуйся надо мной и моей молодой женой! – просил князь, – мы только сыграли свадьбу, и, потеряв мужа, моя любимая может с горя наложить на себя руки.

И так он умолял, так просил, что гора, и та бы содрогнулась, камень и тот бы раскололся, а уж человек и подавно пожалел бы раскаявшегося князя и изменил свой приговор.

Но ангел смерти непреклонен:

– Решено, – твердо сказал он, – готовься! Даю тебе час времени!

Понял Алан, что ангел смерти непоколебим, и, повесив голову, пошел к своему старому отцу; рассказывал ему без утайки все, что случилось, и разрыдался.

– Отец мой, – причитал князь, – ангел смерти стоит у дверей и хочет забрать мою душу. Отдай ему взамен свою, спаси мою молодую жизнь. Ты ведь любишь меня.

– Верно, сынок, я люблю тебя, люблю всем сердцем, – ответил отец. – Но ведь я сам еще не так стар… А нельзя ли как-нибудь откупиться от этого ангела смерти? Может быть, выменяем на золото чью-нибудь душу и отдадим ему?

Зачерпнул отец горсть золотых монет, протянул их сыну, а тот не дослушав его, побежал к старшему брату.

– Брат мой старший, родной мой, помоги! – закричал Алан и рассказывал о своем горе. – Отдай свою душу вместо моей, спаси мою молодую жизнь. Ты ведь любишь меня, правда?

Выслушал старший брат Алана и призадумался.

– А ты попробуй, – предложил брат, – перехитрить этого ангела и взамен своей души отдать ему душу какого-нибудь из своих друзей?

Не дослушав брата, побежал Алан к друзьям, они не раз клялись отдать за него свою жизнь. Но друзья Алана, подобно отцу и брату, отказались умереть вместо него; и, опечаленный, потерявший надежду на спасение, побрел Алан по дороге и вдруг вспомнил о своей матери: будь она жива, уберегла бы от смерти своего сына, отдала бы ангелу материнскую свою душу. Но не было уже на свете его матери.

Подавленный горем, возвратился князь во дворец и стал ждать, когда пробьет час его смерти. Молодая жена сразу заметила смертную тоску на его лице, обняла нежно и спросила:

– Что случилось, любимый мой, какое горе терзает тебя?

Рассказал ей Алан о том, что с минуты на минуту придет за ним ангел смерти и что никто не захотел спасти его молодую жизнь: ни отец, ни старший брат, ни друзья. Полная сострадания, выслушала его молодая жена, а затем внезапно выхватила из ножен кинжал мужа, рассекла свою белоснежную грудь и, вынув свою трепетную душу, протянула ее мужу.

Потрясенный Алан забыл обо всем, и о своем смертном грехе, и об ангеле смерти, когда его любимая бездыханно упала на пол. Закричал князь во весь голос, выбежал из комнаты и стал звать на помощь. Но поблизости никого не было, никто не пришел на зов князя. С рыданьями возвратился он обратно и в изумлении застыл на пороге, не в силах вымолвить ни слова. И что же увидел князь? Его любимая снова была жива, беззаботно кружилась по комнате и, казалось, стала еще прекраснее… Заметив в дверях мужа, она подбежала к нему и нежно обняла его.

Что же произошло, когда молодой князь в отчаянии выбежал из своих покоев? Ангел смерти спустился с небес и с радостью принял чистую душу любящей женщины и восхищенный ее беззаветной любовью, растрогался, вернул душу и… снова вдохнул в нее жизнь.

Птица правды

В стародавние времена жили царь с царицей, и было у них два сына: одного звали Богос, а другого – Бедрос. Но вот умерла царица-мать. Пять лет горевал о ней царь, но однажды решил развеять свою смертную тоску. Призвал он к себе придворного конюшего – черного араба. Много лет служил он царю верой и правдой и стал для него другом и советником.

– Седлай двух коней, – приказал ему царь, – поедем с тобой, развеемся.

Сели они на своих коней и отправились по улицам столицы. Вдруг видят: у большого фонтана три сестры-красавицы набирают воду в кувшины. Остановился царь, сошел с коня и спрятался за колонной, чтобы послушать, о чём говорят девушки.

– Если бы я была царицей, – сказала старшая сестра, – я бы соткала такой большой ковёр, что вся царская армия, разместившись на нем, не заняла бы и половины.

– Если бы я была царицей, – сказала средняя сестра, – то сшила бы такой большой шатер, что вся царская армия не заняла бы и половины его.

– А если я была царицей, то родила бы нашему царю златокудрых сыновей и дочерей, – сказала младшая сестра.

Услышал царь их разговор, призадумался и велел своему конюшему привести всех трех сестер во дворец. Пришел советник к фонтану и передал девушкам приказ царя. Как узнали сестры, что царь велел привести их во дворец, стали плакать и с жизнью прощаться. Решили они, что накажут их пустые слова о государе.

Привел советник сестер к царю, а царь им говорит:

– Слышал, я старшая сестра, что ты можешь соткать ковер такой величины, что всё моё войско не займет и его половины? Верно?

– О, мой царь, я готова соткать такой ковер. Но вот шерсти у меня мало. Дай мне столько шерсти, чтобы её хватило, и я сразу возьмусь за дело, – стала оправдываться старшая сестра.

Понял царь, что девушка хвасталась перед сестрами, не соткет она такой ковер, и обратился к средней сестре:

– А ты, средняя сестра, кажется, обещала сшить такой шатер, чтобы в нем могло укрыться всё моё войско и еще место бы осталось?

– О да, мой царь! – воскликнула средняя сестра. – Но вот где взять столько ткани? Дай мне столько ткани, сколько нужно для такой работы и ты сам увидишь, я всё исполню.

Понял царь, что и средняя сестра только хвалиться умеет и тогда спросил среднюю сестру:

– Ты и вправду хочешь родить мне златокудрых сыновей и дочерей?

– О, мой царь! – ответила девушка. – Не торгуйся со мной, как в лавке. Время покажет.

Подумал-подумал повелитель и женился на младшей сестре, а ее сестер при дворе жить оставил. Пришло время, родила ему жена, как обещала, мальчика с золотыми волосами, которые сияли, как солнце. Увидели ее сестры новорожденного и чуть не лопнули от зависти. Приказали коварные сестры советнику, положить в колыбель вместо младенца щенка. А ребёнка… бросить в море.

Не смог советник ослушаться сестер царицы, сначала они запугали его, а потом подкупить пытались: заплатили за молчание пятьсот серебряных монет и столько же дали повитухе, принимавшей роды.

Забрал советник младенца из дворца, но не смог утопить невинное дитя в море и спрятал его в конюшне в яслях. А в полночь, оседлав коня, отвёз его в горы, оставил в пещере на Монастырской горе и никем незамеченный тихо вернулся домой.

Весть о том, что у царя родился третий сын разнеслась повсюду, и на следующее утро ко дворцу пришло много людей: все хотели поздравить своего повелителя. Только собрался счастливый царь выйти к народу.

– А с чем его поздравлять-то? – зашипели старшие сёстры царицы. – Она же родила щенка.

Услышав это, царь был потрясён и в гневе сказал советнику:

– Немедленно брось эту недостойную женщину в море, не выполнила она своего обещания.

Покорно вышел конюший из дворца вместе с царицей, но и на этот раз ослушался приказа царя. Спрятал он несчастную женщину в своей конюшне и вернулся во дворец.

– Ты выполнил мой приказ? – нахмурился царь.

– Да, мой царь. Я бросил её в море.

– Отлично.

А ночью конюший посадил царицу на коня и отвез в ту же пещеру, где спрятал её ребёнка. Вошла царица в темную пещеру и подумала, что пришёл ее последний час, убьют ее по велению царя.

– Не бойся, моя царица, – сказал ей конюший. – Ты можешь доверять мне. Считай меня с этого дня своим братом. Не щенок у тебя родился, как сказали царю твои сёстры, а златокудрый сынок-красавец. Вот твой мальчик.

Увидела царица своего сыночка, радости ее не было предела и остались они вдвоём жить в этой пещере. С тех пор конюший заботился о них обоих. Днём он служил царю, а ночью – царице и царевичу. Приносил им продукты, одежду и всё, что было нужно.

Когда царевичу исполнилось десять лет, конюший подарил ему лук и стрелы. Мальчик стал каждый день ходить на охоту и рос таким смышленым, что мать и ее названный брат нарадоваться не могли. Так пробежало пятнадцать лет…

И вот однажды царь-отец позвал своего советника-конюшего и говорит:

– Седлай коней. Поедем на охоту.

Взяли они лук и стрелы, острые мечи и тяжелые палицы, сели на коней и поскакали.

– Ну, куда поедем? – спросил царь.

– Да куда пожелаешь, ты же царь, твоё слово закон, – ответил конюший.

– Царь-то я, царь. Но место для охоты выбирай ты.

Повез его конюший к Монастырской горе. И случилось так, что молодой царевич тоже вышел на охоту. Его сильное тело покрывала одежда из оленьей кожи, а золотые кудри скрывала шапка. Выследил юноша оленя, но как только поднял лук, чтобы пустить в него стрелу, откуда ни возьмись, появились два всадника и спугнули его добычу. Опустил юноша лук, притаился и решить посмотреть, что же будет дальше. Один из всадников в дорогом царском одеянии метким выстрелом подстрелил оленя. Но не успел он подойти к своей добыче, как юноша опередил его, ловко поднял оленя, взвалил себе на плечи и был таков.

– А ну-ка пусти стрелу ему вдогонку, – в гневе крикнул царь своему другу.

Конюший сделал вид, что прицелился, а сам пустил стрелу над головой беглеца. Стрела пролетела мимо, а юноша ловко юркнул в пещеру.

– Что с тобой, сынок? – испугалась царица. – Ты так напуган, что случилось?

– Два всадника преследуют меня. Я забрал у них оленя, которого они спугнули и помешали мне самому подстрелить.

В этот момент в пещеру вошли царь и конюший. Мать и сын встретили их у входа.

– Где олень, которого я подстрелил? – грозно спросил царь. – Кто тебе дал право, юнец, стащить мой охотничий трофей?

– Многие лета здравствовать тебе, царь, – ответил юноша, – дичь достаётся не тому, кто стреляет, а тому, кто её в свои руки возьмёт.

– А откуда ты знаешь, что я – царь?

– Молва о тебе по миру идёт. Вот я и знаю.

«Какой смелый и толковый юноша», – подумал царь и прошел вглубь пещеры. Конюший последовал за ним, и виду не подавал, что хорошо знаком с хозяевами жилища. Осмотрелся царь и был удивлен, что в пещере царят уют и порядок. Было здесь и немало охотничьих трофеев, да таких, что сам царь позавидовал.

Хозяйка пригласила гостей к столу и подала им прекрасное кушанье из отборной оленины. Пообедали царь и конюший. Стали седлать коней. А юноша и говорит царю:

– Возьми своего оленя, мой царь, он твой по праву.

Царь принял подарок, но не торопился уезжать. Странное предчувствие появилось у него.

– Послушай, мой верный друг, – обратился он к советнику, – может быть, мы возьмем этого славного юношу с собой?

– Живи долго, мой повелитель, – ответил советник и склонил голову. – Я должен тебе кое в чём признаться. Помнишь ли трёх сёстер, которых ты много лет назад повстречал у фонтана и об обещаниях, которые они тогда дали? Ты выслушал всех троих и женился на младшей. Так вот, знай, она сдержала своё обещание: у тебя родился сын – златокудрый царевич.

Конюший снял с головы юноши шапку, и по плечам царевича рассыпались золотые кудри.

Царь был потрясен. Он смотрел на царевича и не верил своим глазам. Это, действительно, был его золотоволосый сын! Бросился царь перед женой на колени, стал молить о прощении, и она простила его.

– Я даже не знаю, мой верный друг, как отблагодарить тебя за твою доброту, – сказал царь своему конюшему. – А пока поезжай во дворец и приведи мне ещё двух коней: я забираю жену и сына с собой.

Прибыл конюший во дворец, а навстречу ему старшие сыновья царя, Богос и Бедрос.

– У меня для вас очень радостная весть! – сказал им конюший. – Нашёлся ваш златокудрый брат-царевич, и его мать нашлась, наша царица. Они живы и здоровы и скоро вернутся домой.

Обрадовались старшие братья, а вот коварные сестры царицы, как узнали, что она жива, готовы были сквозь землю провалиться.

Вскоре у городских ворот показались царь с царицей и их златокудрый сын. Весь город вышел встречать счастливое семейство, а в празднично украшенном дворце их приветствовали советники и вельможи, вот только коварные сестры боялись попадаться царю на глаза и отсиживались в своих покоях.

Вошел златокудрый царевич во дворец, в руке у него была хрустальная клетка, а в ней – необычная птица – Птица Правды. Однажды поймал он ее в дремучем лесу, и с тех пор эта птица всегда оставалась с его матерью, когда он уходил на охоту.

Прошло семь дней, и коварные сестры решились показаться на глаза царю, царице и златокудрому царевичу. Вошли они в зал, притворно опустив головы и надеясь вымолить прощенье за свой грех. Но увидела их Птица Правды, начала тревожно биться в своей клетке, разбила ее и вылетела в окно.

– О, моя Птица! Моя Птица Правды, она улетела! – воскликнул царевич.

– Не расстраивайся, сынок, – сказал ему отец. – Я прикажу, и твою Птицу поймают и вернут во дворец.

А затем, повернувшись к старшим сёстрам царицы, добавил:

– Птица Правды улетела из-за вас. Убирайтесь с глаз моих и из моего дома.

Так злых сестёр прогнали из дворца.

А царь стал думать, как же поймать Птицу Правды?

– Позволь нам поймать Птицу Правды, – вызвались его старшие сыновья Богос и Бедрос, – мы сумеем изловить ее и вернём брату.

Согласился царь. Первым за Птицей отправился самый старший из братьев Богос. Взял он с собой отряд из сорока всадников и поскакал в лес.

Долго ехали охотники, а когда настала ночь, решили сделать привал. Поставили шатер, развели костер, поужинали и легли спать. Ровно в полночь в лесной глуши раздался душераздирающий вопль. Воины вскочили на ноги, схватились за оружие, решив, что неподалеку кого-то грабят разбойники, и, вскочив на коней, во главе с царевичем Богосом бросились туда, откуда раздался крик. Вдруг снова кто-то закричал страшным голосом раненной птицы, и все воины и царевич вмиг окаменели.

Прошло семь дней, средний сын царя стал собираться в дальнюю дорогу.

– Мой брат не вернулся, – сказал царю Бедрос, – теперь я поеду. Выясню, что с ним случилось.

Бедрос, как и старший брат, взял с собой отряд из сорока всадников и поскакал в лес. В пути их застала ночь, и охотники остановились на привал в том же месте, где до них останавливался со своим отрядом Богос.

И снова в полночь раздался душераздирающий вопль. Войны поскакали на крик, чтобы выяснить, в чём дело, и тут же превратились в камни.

Тем временем младший брат – златокудрый царевич стал собираться в путь. Не хотел его отпускать отец.

– А что если и с тобой что-нибудь случится? – беспокоился царь. – Кто тогда заменит меня на троне?

– Но я должен найти братьев, – настаивал на своём царевич.

– Тогда возьми с собой дружину из тысячи всадников, – велел царь.

– Нет, отец, я же не на войну иду. Достаточно будет одного человека – нашего друга конюшего.

– Я всегда к твоим услугам, царевич, – сказал конюший, поклонившись.

– Тогда седлай коней! – велел царевич. – И возьми с собой двадцать фунтов жареной пшеницы.

Попрощались они с царём, оседлали лошадей и отправились в путь. Привал они сделали в том же месте, что и два старших брата. Но перед тем, как лечь спать, царевич приказал своему другу разбросать вокруг их шатра жареную пшеницу.

Ночью не спалось конюшему. Поднял он голову, смотрит: к лагерю подкралась лиса и стала есть зерно. Взял он лук и говорит царевичу:

– Лиса ест жареную пшеницу. Может застрелить её?

– Не надо стрелять в голодную лису. Пусть ест вволю, – ответил царевич.

Через два часа конюший снова разбудил царевича:

– Смотри-ка, эта лиса уселась на твой плащ. Застрелить её?

– Да ты что? – удивился царевич. – Бедняжка нашла себе для ночлега мягкое тёплое местечко. А ты стрелять собрался…

Перед самым рассветом смотрит конюший: лиса поднялась с плаща и пошла прочь.

– Царевич, лиса уходит. Может всё-таки её застрелить?

– Да нет же, пусть идёт себе с Богом.

Услышала лиса эти слова, обернулась и молвила человеческим голосом:

– Спасибо тебе, златокудрый царевич! Поведай мне своё самое заветное желание.

– Моё самое заветное желание – найти живыми и здоровыми моих братьев и вернуть их домой…, – сказал изумлённый царевич.

И добавил:

– …и мою Птицу Правды тоже.

– Оставь оружие у своего друга и следуй за мной, – сказала лиса и привела царевича в Птичий Город.

– Ты найдёшь свою Птицу Правды там, в амбаре, который стоит на окраине. Только смотри, будь осторожен, – предупредила лиса. – Бери только свою Птицу, а к другим даже не прикасайся.

Вошёл царевич в амбар и увидел целую стаю прекрасных птиц. Их было так много, что юноша решил, взять с собой еще одну птицу, кроме своей. Но как только он коснулся второй птицы, в амбаре раздался страшный гвалт. Царевича схватили и отвели к птичьему царю.

– Почему ты взял то, что не принадлежит тебе? – спросил его птичий царь.

– Не знаю… Наверное, поддался обычной человеческой жадности, – ответил царевич.

– Тогда вот что я тебе скажу. Я дам тебе вторую птицу, если ты приведёшь мне вороного коня. Конь этот томится у атамана шайки из сорока разбойников. Они грабят людей около Монастырской горы. Ступай, приведи мне коня…

Птичий царь приказал отпустить юношу, и как только царский сын вышел за ворота Птичьего Города, к нему подошла лиса.

– Разве я не говорила тебе о том, чтобы ты брал только свою Птицу? Что же ты прыгаешь со сковороды прямо в огонь? Ну, что ж, иди за мной, – сказала лисица и привела царевича прямо к логову сорока разбойников.

– Бери только коня, – строго-настрого наказала ему лиса. – Седло не трогай!

Пробрался царский сын в стан разбойников и увидел прекрасного вороного коня. Тот стоял под седлом. А что это было за седло! Оно стоило двух таких коней.

– А почему, собственно, мне не взять седло? – подумал царевич.

Он вскочил на коня, и тут со всех сторон на него накинулись разбойники, стащили с седла и отвели к своему атаману.

– Так, так, юнец… Значит ты и седло хотел моё стащить? – нахмурил брови атаман.

И, немного подумав, добавил:

– Ну, если ты такой лихой удалец, то раздобудь для меня красавицу-фею, что живёт на горе Арагац. Тогда я лично оседлаю своего вороного коня и дам его тебе в награду за храбрость.

Вышел царевич из разбойничьей пещеры, а навстречу ему лиса:

– Что ты наделал, царевич! Почему опять меня не послушался?

– Прости, лиса. Людям порой так трудно удержаться от искушения. Что теперь делать?

– Ладно, уж. Ступай за мной, – сказала лисица и повела юношу к горе Арагац. – Будь осторожен, царевич, – предупреждала она, – тебя ждет трудный и опасный путь. Иди в гору тихо и осторожно, а когда увидишь волшебницу-красавицу – не говори ей ни слова, даже не здоровайся с ней! Состриги у неё локон и убегай скорее. А если услышишь за спиной крики: «Держите вора! Не дайте ему уйти!» – не обращай на них внимания, беги и не оглядывайся.

Пообещал царский сын лисе, что сделает всё, как она велела, и стал взбираться на скалы. Нелегко было ему карабкаться вверх по скользким камням, снял царевич сапоги и полез босиком.

Только поднялся на гору, как встретила его красавица и радостно воскликнула:

– Здравствуй, мой златокудрый царевич! Где я тебя только не искала, а ты взял, да и сам ко мне пожаловал.

Царевич ничего не ответил. Быстро состриг у нее локон и бросился бежать прочь. И тут же все камни и деревья, что росли на горе, стали кричать ему вслед:

– Держите вора! Не дайте ему уйти…

Но юноша, словно не слышал их и, не оборачиваясь, устремился вниз.

– Вот локон волшебницы, – сказал он лисе, которая ждала его у подножья горы.

– Отдай его мне, – велела лисица.

Царевич отдал локон лисе и о, чудо! Лиса обернулась красавицей-феей.

– А теперь веди меня к атаману, – сказала она. – Оставишь меня у разбойников, а сам бери вороного коня и скачи прочь. Я догоню тебя.

Увидел атаман красавицу с горы Арагац, и так обрадовался, что приказал разбойникам оседлать вороного коня и отдать его юноше. Царевич вскочил на коня и был таков.

– А теперь, красавица, стань моей женой, – сказал атаман девушке.

– Ну, что ты за человек такой? – сказала она, высвобождаясь из его объятий. – Только меня увидел, и сразу свадьбу играть. Скажи, разве здесь нет других женщин? Я хочу сначала познакомиться с ними.

Атаман позвал разбойничьих жён. Тут-то все и увидели, что невеста атамана среди них самая красивая.

– Возьмите её с собой в сад, погуляйте, – сказал атаман женщинам.

В саду девушка, недолго думая, подошла к стене, перелезла через неё и, снова обернувшись лисой, побежала за царевичем вслед.

Догнала лисица царевича и говорит:

– Теперь пойдем в Птичий Город. Я обернусь вороным конем, и ты отведешь меня к царю, а настоящего коня привяжи в царской конюшне.

Обернулась лиса вороным конем, и повел ее юноша птичьему царю.

Птичий царь был счастлив, увидев такого роскошного скакуна.

– Дайте ему двух птиц, и пусть идёт, куда захочет, – приказал он.

Взял юноша птиц, сел на коня, которого оставил в конюшне и уехал из Птичьего города.

Тем временем птичий царь подошел к дареному коню, а тот лягнул его со всей силы, перемахнул через высокую стену, обернулся лисой и был таков.

Царевич ждал лисицу вместе со своим другом-конюшим в том месте, где они встретились первый раз, в лагере среди леса. Подбежала к нему лиса и говорит:

– Идем, я тебе кое-что покажу. – И отвела его к тому месту, где стояли его окаменевшие братья Богос и Бедрос.

– Посмотри на эти камни, златокудрый царевич, узнаёшь ли ты их? – спросила лиса.

– Нет, лиса, не знаю, хотя, если присмотреться, эти камни чем-то напоминают людей.

– Царевич, это твои братья. Они стали камнями, но видят и слышат нас! А вокруг – их воины.

Тут раздался вопль, похожий на крик раненной птицы, и все, окаменевшие люди ожили вместе с конями, на которых они сидели.

Лиса отвела всех обратно в лагерь.

– О, златокудрый царевич! – сказала она. – Если бы ты не угостил меня жареной пшеницей, то сейчас был бы таким же камнем, как были твои братья. А теперь пришла пора нам расставаться, ведь я выполнила все твои сокровенные желания, – промолвила лиса и ушла в лес.

Три брата, конюший и восемьдесят всадников благополучно вернулись в столицу. С ними были две Птицы Правды и вороной конь – подарок атамана разбойников.

Царь был так счастлив увидеть живыми и здоровыми всех своих сыновей и своего верного друга – конюшего, и устроил в честь их возвращения большой пир.

А через несколько дней пришли к царю Богос и Бедрос и говорят:

– Отец, созывай всех вельмож и советников на совет.

Удивился царь, но созвал придворных во дворец. «Наверное, старшие сыновья хотят перед всеми поблагодарить своего брата», – подумал он. Когда все собрались, Богос и Бедрос, встав перед царём и прижав руки к сердцу, сказали:

– Пусть продлятся твои годы, царь. Ты уже не так молод и тебе трудно нести такое бремя, как забота о государстве. Позволь же нашему брату, нашему спасителю, взойти на трон вместо тебя.

– Я и сам об этом подумывал, – ответил царь. – И очень рад, что между моими сыновьями царит такое согласие и взаимопонимание.

– Нет, даже не проси меня об этом, царь, – возразил златокудрый царевич. – Ты жив, отец мой, слава Богу, жив и в добром здравии. Да и братья мои старшие по закону должны взойти на престол раньше меня. Прости, отец, но я никогда не стремился быть повелителем.

– Брат, только тебя мы видим своим повелителем и не представляем, что может быть иначе, – в один голос ответили Богос и Бедрос.

– Что же, я принимаю оказанную мне высокую честь, но на сердце у меня тревожно, – сказал златокудрый царевич. – Пусть наш отец продолжает царствовать, а я буду лишь управлять от его имени.

– Мы согласны, – закивали братья.

И стал царевич править своим народом, а через некоторое время созвал вельмож и сановников на новый совет.

– Как вы смотрите на то, чтобы я и мои братья остепенились, начали семейную жизнь? – сказал он. – Отец что ты думаешь об этом, а, может быть, у тебя есть на примете хорошие невесты?

– Даю вам своё согласие и благословение на брак, – сказал царь.

– Отец, мы хотим, чтобы нашими жёнами стали сёстры-близнецы. Тогда не будет почвы для завистливых разговоров о том, у кого жёны красивые, – ответили три братья.

– Что же, дети мои, пусть будет по-вашему, – сказал царь. – Завтра я и мой друг конюший наденем одежду бедняков и отправимся странствовать по нашему царству. Бог даст, найдём вам хороших невест.

На следующий день царь и его советник в рубищах бедных странников отправились в путь. Долго ли, коротко ли, они шли, наконец, пришли в один город и остановились на его окраине у мельницы. Присели они отдохнуть и видят: пастух заводит овец и коз в загон, а из его дома, то и дело выходит девица-красавица с шерстяной пряжей в руках. Царь и конюший и подумать не могли, что перед ними не одна красавица, а три, так сильно эти сёстры-близнецы были похожи между собой.

Пастух загнал коз и овец, вошёл в дом и начал стыдить жену и дочерей:

– Как же вам не стыдно! Рядом с домом сидят два голодных дервиша, а вы им даже корки хлеба не вынесли. – А потом вышел во двор и позвал путников: – Заходите в дом, почтенные старцы. Будьте моими гостями.

Пастух усадил странников за стол, щедро угостил их, и тут они заметили, что у него не одна дочь-красавица, а три.

– Видишь? Это его дочери-близнецы, как мы и искали его дочери, – зашептались между собой царь и конюший, и довольные, на следующее утро отправились в обратную дорогу.

Вернулся царь во дворец и призвал своих сыновей.

– Я нашёл для вас невест, – трёх сестёр-близнецов, – сказал он. Они красавицы, правда, рода не знатного: их отец – пастух. Но, видно, на то воля Бога.

Обрадовались три брата. А через несколько дней верный конюший отправился в домик пастуха и передал ему царский подарок – тысячу серебряных монет. Пастух купил на эти деньги лавку и уже через три месяца стал преуспевающим купцом.

Затем к нему снова пожаловал конюший и говорит:

– Царь хочет, чтобы его сыновья женились на твоих дочерях? Ты даешь согласие?

Купец подумал, что это шутка и только улыбнулся в ответ.

– Я не шучу, – сказал конюший. – Я сюда прибыл только для того, чтобы договориться о свадьбе.

– Если сыновья царя хотят взять себе в жёны моих дочерей, то я буду только рад этому, – ответил купец.

Тогда конюший достал три обручальных кольца и положил их на каминную полку.

Вышли девушки, подошли к камину, взяли с полки кольца и надели их на пальцы. И так случилось, что старшая из сестер выбрала кольцо старшего брата, средняя сестра надела кольцо среднего брата, а младшая – златокудрого царевича.

– Это событие надо как следует отметить, – сказал обрадованный купец и устроил пир.

На следующий день конюший поскакал во дворец, предупредив купца, что сваты во главе с царем прибудут за невестами в первый день мая.

К назначенному сроку собрал царь знатных вельмож и дружину в тысячу всадников, созвал музыкантов и собрался в путь за невестами. Старшие братья с нетерпением ждали свадьбы, а златокудрый царевич был печален. Неспокойно было у него на душе. Проводил он сватов и предупредил отца, чтобы они не останавливались на ночлег у Запретного ручья, который был у них на пути. Царь пообещал сыну выполнить наказ.

Приехал царь с вельможами в дом купца, просватал его дочерей, посадил их на коней и двинулся в обратный путь. Все придворные были пьяны от счастья и вина, и позабыли наказ царевича. Поставили они шатер у Запретного ручья и легли спать. А утром проснувшись, увидели, что лагерь окружён огромным водным драконом – вишапом.