Текст книги "Королева голод (сборник)"

26

Печать? Девушка вновь раздвинула ногой мусор на полу и увидела печать, о которой шла речь. Круг и цветок с тремя треугольными лепестками. Очень странный цветок. Цветок, излучающий угрозу и несущий смерть.

Ольга опять услыхала голос Марата.

– Крошиб!

В следующий момент должно было произойти что-то очень важное, но Чашникову помешали. Девушка с трудом открыла глаза. Сознание не желало воспринимать реальность. Она ведь уснула на кухне, в квартире Марата, а теперь очутилась в мрачном зале, освещенном огоньками множества свечей.

– Перегибаешь палку, Марат! Отпусти девчонку!

Это говорил мужчина, который стоял к Ольге спиной. Причем стоял так, будто намеревался заслонить ее собой.

– Якши!

Молниеносный выпад Чашникова застал бы врасплох любого, но Тихонов был серьезным противником и лезвие ножа, нацеленное в грудь Сергея, рассекло пустоту. Марат ожидал этого и впечатал кулак левой руки в живот журналиста. Тот согнулся пополам, хватая ртом воздух, а Чашников под одобрительный гул сатанистов схватил Тихонова за волосы и нанес сокрушительный удар коленом в лицо.

Сергей рухнул спиной на острые обломки кирпича. Кровь из разбитого носа стекала по губам прямо в рот. Потолок синагоги медленно вращался и сейчас Тихонову хотелось только одного: поскорее отключиться. Марат не дал ему этой возможности. Он наклонился и, вцепившись в воротник куртки Тихонова, рывком поставил его на ноги.

– Ты все еще хочешь быть защитником униженных и оскорбленных?

Холодное лезвие прижалось к горлу Сергея. Лицо Чашникова дышало яростью и чувством превосходства.

– Я жду ответа, бачо!

Марат чуть двинул рукой и шею Тихонова обожгло болью. Сейчас или никогда! Марат оказался так близко, что упустить шанс было нельзя. В удар головой Сергей вложил остатки сил и добился нужного эффекта. Чашников отступил на шаг и, по его затуманенному взгляду стало понятно, что он готов вырубиться.

Дальше Тихонова вел уже не расчет, а рефлексы. Одним прыжком очутившись рядом с Маратом, он обеими руками сжал руку противника, а сам опустился на колено и перебросил Чашникова через себя. Крик ярости и боли, вырвавшийся у Марата, стал для его дружков сигналом к действию. Они одновременно двинулись на Сергея. Противостоять этой ораве было даже не пустым геройством, а простой глупостью. Тихонов ограничился тем, что проковылял к сидевшему на полу Марату и носком кроссовки подальше отшвырнул нож.

– Цирк окончен мальчики! Всем оставаться на местах!

Знакомый Тихонову голос звучал одновременно насмешливо и властно. Рядом со щелью в досках стоял Игорь Гончаров, а из-за его плеча изумленно выглядывал молоденький сержант в бронежилете и с автоматом в руках.

Сергей не сел, а скорее рухнул на лавку рядом с Ольгой, которая понемногу начала приходить в себя.

Гончаров небрежно привалился плечом к спине, пропуская в помещение подчиненных. Те профессионально обыскивали присмиревших сатанистов, а Сергей ободряюще улыбнулся девушке.

– Все в порядке. Как себя чувствуете?

– Сносно. Если не считать того, что кружится голова, и я абсолютно не помню, как здесь оказалась.

– Ну, положим, головокружением меня не удивишь, – Сергей провел пальцами по разбитым губам и вытер испачканную в крови руку о джинсы. – Ваш дружок отменно дерется.

– Я тоже думала, что Марат мне дружок… Теперь вижу, что ошибалась.

Разговор был прерван шумом и криками. Оказалось, что Чашников, воспользовавшись моментом, свалил одного из милиционеров подножкой и бросился прямиком к Гончарову. Тот попытался преградить беглецу путь. Однако Марат, не сбавляя скорости, врезался, в Игоря. Его отшвырнуло в сторону, а Чашников, как таран вышиб сразу несколько досок и исчез в темном проеме.

Игорь оттолкнул подчиненного, который хотел помочь ему встать.

– Разбирайтесь с остальными! Эту суку я сам возьму!

– Гончаров не даст Марату уйти, – Сергей протянул Ольге руку и та благодарно на нее оперлась. – Пойдемте отсюда.

27

Запах хорошего коньяка щекотал ноздри и Тихонов намеренно оттягивал момент, когда вкусно пахнущая жидкость прокатится по пищеводу и взорвется приятным теплом в желудке.

– Еще раз спасибо, Игорь. Сегодня ты спас мне жизнь.

– Брось. Что меня действительно волнует, так это Чашников, – Гончаров залпом опорожнил свою рюмку. – Не думал, что эта сволочь такая прыткая.

Прямо из синагоги Тихонов и Мишина поехали домой к Гончарову. Тот перенес свое приглашение на рюмку коньяку в связи с изменившейся ситуацией. Ольгу решили не отпускать в общежитие, так как девушка испытала сильнейший шок и нуждалась в чьем-то присутствии рядом. Сейчас она спала на диване в соседней комнате, а журналист и сыщик тихо обсуждали недавние события. Чашникову удалось сбежать, а всю его банду разместили пол камерам подвального помещения РОВД. Оставалось лишь изловить самого главаря, на квартире которого разместили засаду.

За окном занимался рассвет. Игорь снял со спинки стула наплечную кобуру.

– Сейчас бы часок вздремнуть, но придется разбираться с этими сатанистами. Может, с их помощью Марата удастся остановить побыстрее.

Из соседней комнаты донесся стон. Ольга заворочалась во сне. Сергей покачал головой.

– Провожу ее до общежития. И как только угораздило такую милашку связаться с Маратом?

– Тяга к сильной личности, – усмехнулся сыщик. – Кофе?

Пока Игорь возился на кухне, Сергей еще раз мысленно прошелся по событиям беспокойной ночи. Что-то, какая-то постоянно ускользающая от него деталь, не давала покоя. Короткий поединок с Чашниковым, полет отброшенного ножа, голос Гончарова и отчаянный рывок Марата… Одного из ее элементов мозаики явно не хватало!

28

Ольга опять тихо застонала. Во сне дом Никитичны казался больше, чем был на самом деле, хотя по-прежнему состоял из одной комнаты. Пол в ней был выстелен большими зеркальными плитками и только в центре оставался деревянным.

Круг с цветком внутри переливался всеми оттенками зеленого света и притягивал взгляд.

Мишина услыхала шуршание ткани. Невысокий, одетый в черную хламиду с капюшоном человек остановился в нескольких шагах и поклонился так, словно приветствовал Ольгу.

– Ты на-ш-ш-ша! – прошелестел тонкий голосок. – На-ш-ш-ш-ша!

– Наш-ш-ш-ша! – послышалось из круга, цветок в котором начал бешено вращаться, сливаясь в темную, быстро расширяющуюся воронку, край которой вскоре достиг кроссовок девушки. Стены комнаты начали сближаться, подталкивая Ольгу, к темному водовороту. Существо приблизилось и откинуло капюшон. Девушка ожидала увидеть человеческое лицо, однако из-под складок черной материи высунулась кошачья морда. От пристального взгляда желто-зеленых глаз у Мишиной похолодела спина. Бледная узкая ладонь коснулась запястья девушки.

– Наш-ш-ш-ша! – завывало в голове у Ольги все сильнее. – Ты наш-ш-ш-ш-ша!

Стремясь избавиться от невыносимых «ш» Мишина сжала голову руками. Зеркальный пол поднялся, оказавшись у самого ее лица.

29

Ольга видела свое отражение, но не в полу дома Никитичны, а в зеркале ванной комнаты. Мокрые от пота пальцы правой руки Мишиной сжимали бритву.

– Наш-ш-ш-ша!

Ольга полоснула лезвием по своему запястью и края раны разошлись. Едва заметная струйка крови под большим напором ударила в зеркало и рассыпалась по его поверхности мелкими каплями.

Гончаров, успевший вбежать в распахнутую дверь ванной первым, перехватил руку девушки, которая собиралась вновь пустить бритву в ход. Влепил Мишиной такую пощечину, что ее голова едва не сбила настенный шкафчик.

– Жгут! – заорал Игорь застывшему в растерянности Тихонову. – Полотенце, ремень, все что угодно! Быстро!

Сергей сорвал с вешалки вафельное полотенце, обмотал его вокруг руки Ольги и сильно затянул.

– Рана в принципе пустяковая, – констатировал Игорь, когда Мишину усадили на диван. – Но в больнице ей побывать не помешает.

Только в машине Гончарова Ольга пришла в себя и с удивлением взглянула на свою руку.

– Это натворила я?

– Нет. Крокодил Гена, – насмешливо сообщил с переднего сиденья сыщик. – Или, что более вероятно, коварный Чебурашка.

Тихонов с облегчением увидел на бледном лице девушки измученную улыбку.

– Не волнуйтесь, Оленька. Справиться с шоком, который перенесли вы не так-то просто.

Мишина кивнула головой.

– Я спала, а потом… В общем…

– В общем, из-за Вас, милочка, нам так и не удалось выпить кофе, – опять присоединился к беседе Гончаров, въезжая во двор больницы. – И все это при том, что за пару часов нам удалось угомонить бутылку коньяка.

– Пить ранним утром – первая ступенька на пути к алкоголизму, – назидательно выдала Мишина. – И никакой кофе, поверьте мне, тут не поможет.

– Что ж, – вздохнул Тихонов. – От хирургического отделения рукой подать до кабинета районного нарколога.

– Мне туда нельзя, – пожаловался Гончаров. – Если узнают на работе – кранты!

Все закончилось тем, что высаживаясь у двери приемного отделения, вся троица весело смеялась, вызывая недоуменные взгляды медперсонала.

– Какие планы? – Игорь высадил Сергея у городского универмага. – Боюсь, что в редакции тебя ждут небольшие проблемы и крупная взбучка.

– Именно поэтому я собираюсь наведаться туда позже. Пусть буря в голове моего шефа слегка уляжется. А пока попробую добиться аудиенции у Короткова.

– Желаю удачи. Очень надеюсь, что на этот раз обойдется без поножовщины.

– Я только защищался, – скромно потупил голову Тихонов. – Он первый начал.

30

К своему удивлению Сергей не только сразу дозвонился до ученого-затворника, но и получил согласие незамедлительно встретиться. Квартира Короткова напоминала описанное Гоголем жилище Плюшкина. Когда Сергей шел вслед за хозяином он несколько раз ухитрился врезаться в залежи книг, едва не обрушил уставленную разномастными камнями и обломками стремянку.

Максим уселся в глубокое кресло с потертой спинкой и, устроив руки на подлокотниках, стал похожим на Ван Хельсинга, дающего рекомендации по охоте на Дракулу.

– Итак, вы хотели бы услышать что-то новенькое о Кате Фроловой? Боюсь, что разочарую Вас, Сергей Александрович. Загадка ее смерти осталась загадкой для всех, в том числе и для меня.

– Мне просто хотелось бы узнать, чем интересовалась Катюша в последнее время. – Тихонов взял предложенную хозяином сигарету и прикурил от массивной настольной зажигалки. – Пусть это даже никак не связано с гибелью девушки.

– Хитрите, господин Тихонов. Катя не случайно оказалась в подвале замка, а ее смерть напрямую связана с предметом э-э-э изысканий нашего общества археологов-любителей или, как теперь их называют, черных копателей. Наша группа была помешана на кладе атамана Золотаренко. Слышали о таком?

– М-м-м… По моему…

– Гетман Золоторенко сражался против поляков под флагом царя Алексея Михайловича. В те времена для местного населения Иван Золоторенко считался захватчиком. Он взял город в осаду, но перед тем, как кольцо замкнулось полностью, сюда успел проехать обоз, который вез жалованье местному военному гарнизону. Около трех десятков бочек с золотыми и серебряными монетами были разгружены в замке, но раздавать деньги солдатам было просто некогда. Войска Золоторенко беспрерывно обстреливали город и замок, а гарнизон вел ответный огонь. Осада длилась больше месяца. В итоге сам гетман пал от меткой пули снайпера, его полки захватили город, но не нашли бочек с деньгами. Эта история и породила легенду о кладе атамана. По всем прикидкам бочки, скорее всего, удалось вывезти из города и утопить их в каком-нибудь болоте. Однако многие, в том числе и мы с Катей, верили в то, что клад был зарыт в подвалах замка.

Коротков замолчал, раздавил сигарету в пепельнице и тут же прикурил новую.

– Итак, мы искали клад. Искали по-дилетантски, бессистемно. Почему-то казалось, что именно через подвал лежит ближайший путь к вожделенному кладу. Тайком от сторожей вырыли землю, которая удерживала массивную стальную дверь, поочередно рылись в подвале и для этого даже сбегали с уроков. По плану Катюши необходимо было прорыть несколько лазов, ведущих из подвала в разные стороны. Мы взялись за дело с энтузиазмом, но все закончилось на первом тоннеле. Сейчас я просто удивляюсь нашему безрассудству. Продолбить кирпичную кладку полуметровой толщины и каждый раз шнырять под ней могли только молодые идиоты. Обвал мог произойти гораздо раньше, чем это случилось, в любую секунду.

– Вы сказали, что все закончилось на первом тоннеле. Как именно закончилось?

– Денис Мальченко однажды прибежал в школу и, дрожа от возбуждения, сообщил мне с Катей, что удалось докопаться до какой-то подземной полости. Спуститься туда в одиночку он не осмелился. Мы решили, что ближайшим вечером сделаем это вместе.

– Вы тогда опоздали…

– На каких-нибудь полчаса. Успей я вовремя, мог оказаться на месте Кати или… Дениса.

– Вы пытались говорить с Мальченко позже?

– И не раз. Однако безрезультатно. Денис не просто свихнулся, а на мой взгляд… Стал другим. Кстати, Сергей Александрович, доводилось ли вам когда-либо слышать о сумасшедшем-путешественнике?

– Что вы имеете в виду?

– Денис. Городской идиот, который может не появляться здесь по несколько месяцев. Я не силен в психиатрии, но мне кажется, что обычно сумасшедшие ведут оседлый образ жизни, а этот…

– Возможно, он никуда не уезжает, а просто старается не попадаться людям на глаза, – Тихонов встал. – Я вижу, вам не терпится вернуться к своим исследованиям. Последний вопрос: в те дни ничего необычного больше не было?

– Необычного? Нет. Если не считать того, что в наши ряды хотел влиться еще один кладоискатель. Обычно Катюша и Денис старалась и близко не подпускать к нашему тайному обществу посторонних, а за несколько дней до трагедии обещали познакомить меня с отличным парнем.

– И все?

– Знаю только, что он не из местных.

Сергей пожал руку протянутую Максимом и направился в коридор. У двери он обернулся к Короткову.

– Кстати, вам ничего не говорит слово Тармагурах?

Сначала на лице Максима отразилось недоумение, затем растерянность, а потом он неожиданно расхохотался.

– Вот так дела! Не спешите, Сергей Александрович, наш разговор еще не закончен.

Они возвратились в комнату и Коротков вновь уселся в свое кресло.

– Значит, Тармагурах?

– А что вас так веселит?

– Не обижайтесь, Тихонов. Просто имя одного из самых древних богов известно не каждому специалисту, а уж из уст журналиста районной газеты оно звучит достаточно неожиданно, – Максим улыбнулся и развел руками. – Еще раз простите. Откуда вам известно про Тармагураха из Крошиба?

– Вот уже несколько дней это имя я то слышу во сне, то его произносят те, с кем раньше я даже не встречался.

– Странно. Я как раз сейчас занимаюсь изучением легенд, связанных с этим жестоким божеством. Причем речь идет скорее о литературном исследовании, поскольку Тармагурах не оставил более материальных доказательств того, что ему поклонялись, чем мифы и легенды.

– Очень интересно. И о чем же рассказывают эти легенды?

– Тармагурах, как его называли в древнем Египте, известен, как Хрошем Рартемод в шумерских эпосах. Он, по крайней мере, ровесник бога солнца Ра, но вполне возможно, что ему поклонялись еще раньше. По легенде Тармагурах был изгнан из Крошиба, небесного обиталища богов, среди которых царило равноправие, за то, что возомнил себя самым главным и могущественным.

– История Люцифера?

– Похожая. В конечном итоге Тармагурах был низвергнут на Землю и рухнул сюда в виде кометы, вызвавшей неисчислимые катаклизмы. От удара плавились ледники, землетрясения меняли очертания материков. Так на Земле началась эра поклонения Тармагураху. В отличие от других божеств Тармагурах ничего не обещал и не гарантировал даже своим жрецам. По моему мнению, такая радикальная политика была ошибочной и привела к тому, что величайший из богов древности был предан забвению.

– Значит, Тармагурах был недальновидным политиком? Не слишком лестная характеристика для бога.

– Не столько недальновидным, сколько неуемным в своей жадности и страсти к разрушению. Он позабыл о том, что способен передвигаться по земле только с помощью людей. Вышло так, что истребляя их в огромных количествах, Тармагурах, в один прекрасный день, остался в окружении горстки своих самых рьяных приверженцев. Те, принесли в жертву друг друга и поблизости не осталось никого из живых существ. Дороги к последнему из каменных алтарей Тармагураха стали непроходимыми и древний бог оказался забытым людьми. Однако для него не существует понятия времени и достаточно малейшего толчка, чтобы Тармагурах пробудился. Возможно, это уже случалось и нет гарантии, что не повторится вновь. Может быть, одно прикосновение к какому-нибудь пыльному амулету станет роковым.

– Вы говорите об этом, как о запуске атомного реактора.

– Весьма точное сравнение.

– Остается только радоваться тому, что этот Тармагурах будет шляться по Египту и Китаю.

– Здесь мы вплотную подошли к моей гипотезе, – нахмурился Максим. – Я склонен считать, что еще одно из имен Тармагураха – Знич.

– Это…

– Как раз то, о чем вы думаете, милейший Сергей Александрович. У древнеславянского бога погребального огня слишком много общего с Тармагурахом, чтобы считать это простым совпадением.

– Насколько мне известно, Знич просто безобидный, этакий похоронный божок.

– Я бы сказал бог бескровной смерти. Дикое существо, способное убивать тысячами, обходясь при этом без кровопролития. – Коротков медленно прошелся по комнате, остановился у подоконника, поднял крышку стоявшего там деревянного ящика. – Тот, кто попадет во власть Тармагураха, может даже не подозревать об этом. Вот в принципе и все, что я знаю.

Тихонов увидел, как Максим вытащил из ящика искусно вырезанную из дерева шахматную фигурку.

– Неужели трофей археологических раскопок?

– Что вы! Просто резьба по дереву. Одно из моих увлечений. Лет пять пытаюсь закончить полный набор шахматных фигур, но, увы, не хватает времени.

Шагая по улице, Сергей размышлял, о том, что Коротков оказался милым человеком и интересным собеседником. Однако чувствовалось, что всей правды он не сказал. Шахматист? – Отлично! Пусть делает свои ходы. Партия только начинается.

31

– Леночка, наш герой-десантник еще не появлялся? – Баглай положил телефонную трубку и еще раз перечитал сообщение подполковника из Симферополя.

Если старый вояка еще не успел стать маразматиком, то история про дрянь, хранящуюся под землей на заброшенном аэродроме, способна наделать много шума.

Олегу Семеновичу было за пятьдесят и журналисткая страсть к сенсациям давно трансформировалась в здоровый скептицизм и мудрую осторожность. Кому-то ведь надо удерживать авантюристов вроде Тихонова от необдуманных поступков подобных вчерашнему ночному вторжению в синагогу. Баглай усмехнулся. Лет десять-пятнадцать назад, он и сам поступил также, как Сергей. Теперь же предпочитал приключениям удобное кресло в кабинете и ленивое жужжание настольного вентилятора.

Ладно. Рано или поздно Тихонов появится, получит причитающийся нагоняй, а заодно и задание прощупать ситуацию с окислителем. Олег Семенович хоть и успел договориться с бывшим прапором Фроловым о встрече, не был уверен, что старый пьянчуга хорошо его понял.

Миловидная секретарша Леночка, сексуально покачивая крутыми бедрами пронеслась через кабинет и положила перед Баглаем лист бумаги.

– Криминальная хроника, Олег Семенович.

Когда девушка вышла из кабинета, редактор нацепил очки и пробежал взглядом по строчкам. Обычно весь криминал маленького городка сводился к мордобою или краже нескольких кур. Минувшая ночь стала исключением. Помимо краткого сообщения о происшествии в синагоге, которое уже не являлось для Баглая новостью, дежурная часть РОВД информировала редакцию об убийстве. Некоему Петру Тимошкину кто-то свернул шею прямо у подъезда его дома. Судя по личности убитого, он стал жертвой своих собутыльников.

Баглай взглянул на размашистую подпись внизу листа. Опять этот Гончаров… От Тихонова Олег Семенович узнал, что новый заместитель начальника РОВД, когда-то был воспитанником местного детского дома. Где-то в недрах чердака цепкой памяти журналиста пылилось воспоминание о пареньке с такой же фамилией и тоже детдомовце.

Баглай придвинул стул к высокому шкафу в углу своего кабинета, с кряхтеньем взобрался на него и взглянул на корешки газетных подшивок. Нужного ему года здесь не было. Возможно, что в архиве городской библиотеки найдется не до конца съеденный крысами экземпляр.

Редактор вернулся к столу, вызвал секретаршу.

– Меня завтра с утра не будет. Передай Тихонову, чтобы срочно связался с этим человеком, – Олег Семенович написал на листе телефон и адрес прапорщика Фролова. – И добавь, что это очень важно!

Выйдя из здания редакции, Баглай решил, что успеет попасть в архив еще сегодня и свернул к городской библиотеке.