Текст книги "Вор и убийца"

– Лека появилась в окрестностях Ревентоля не случайно и так же не случайно поселилась у мастера Кампо. – Алиса словно подслушала мои рассуждения.

– Он тоже?

Девушка покачала головой.

– Не знаю. Я всего лишь кинжал.

Проклятый пепел! Она сказала, что она всего лишь убийца! В семнадцать лет быть убийцей, которая не помнит, скольких убила… Я чуть не оттолкнул ее от себя, но ведь ее душа в чужой власти. Ее обратили!

– А что же ты? Как тебе удавалось преследовать меня?

Алиса сняла вторую перчатку. Безымянный палец украшало кольцо. Точно такое отец Томас снял с руки мертвой тени.

– Тогда, в лесу… – Я по-настоящему испугался.

– Вы убили другую. – Алиса кровожадно ухмылялась. – Она тоже кинжал, но всегда была дурой и подставилась по-дурацки. Ее прислали поторопить меня.

– А туман?

– Ее колдовство.

– Я видел, как она появилась из ничего. Ты тоже шагнула из воздуха.

– Кольцо, – она подняла кисть с темным камнем на золоте, – в нем моя магия. Я могу укрыться облаком невидимости и преодолеть расстояния в дюжину раз быстрее, чем обычный смертный. Если я хочу кого-то догнать, время словно замедляется, пока я в пути и использую силу кольца.

– Оно делает тебя почти неуязвимой.

– Это не так. Когда становлюсь незримой, как будто превращаюсь в бесплотный дух. Я чувствую свое тело, могу потрогать свою одежду или оружие, которое при мне, но ничего из того, что окружает меня. Я не могу ухватиться за какой-нибудь предмет, пальцы проходят насквозь. И в то же время я не в силах пройти сквозь стену или запертую дверь, да и просто через обычный бурелом или другие преграды. Мир вокруг погружается в серые краски, нет ни дня, ни ночи, только вечные сумерки, какие бывают в самом их начале, когда окружающее еще хорошо различимо.

– Вот как ты появлялась из ниоткуда, – пробормотал я.

Нужное кольцо. Вору пригодится невидимость, пускай и при невозможности воздействовать на мир. Зато смогу добраться незамеченным до любой двери или замка, а там сниму кольцо и продолжу действовать по старинке. Очень скоро отец Томас не найдет кольцо убитой тени.

– Магия кольца доступна лишь избранным. – Алиса опять угадала, что у меня на уме. Девушка вновь коснулась моей щеки кончиками пальцев и, проведя ими вниз, дотронулась до уголка губ.

Скольких она убила этой самой рукой? Кольцо на безымянном пальце притягивало взор.

– Теперь понятно, как тень все время настигала меня.

– Я могла бы вовсе не следить за тобой и все равно знала бы, где ты находишься.

Вор внутри меня напрягся. Висеть на чьем-то крючке – верная смерть для ночной крысы. Это и сгубило нас, когда Старик опрометчиво связался с тем таинственным незнакомцем, который нанял буквально всех ночных крыс, чтобы в одну ночь обчистить дома тридцати главных богатеев Лерпо. Каждому из нас дали странный заказ. Мне, например, надо было добыть статуэтку Богоматери с Младенцем из дворца магистрата Дерлини, внутри коей якобы запечатали бумаги особой ценности для нашего нанимателя. Однако бумаг внутри не оказалось. Я сломал статуэтку, когда выбрался из ловушки в доме Дерлини.

Я ушел из западни один. Все остальные погибли, даже Старик… Паоло Дерлини прожил недолго, я убил его. Но трясущийся от страха магистрат так и не смог выдавить из себя хоть что-нибудь про человека в темной карете и бархатной маске, который арендовал левое крыло его дворца на одну ночь. Ту злополучную ночь… Следующей ночью Дерлини не сказал и о причинах, побудивших его сдать часть своего дома незнакомцу, который приготовил ловушку для вора. Покончив с насмерть перепуганным Дерлини, я уверился, что человек в маске, беседовавший с магистратом, и наниматель ночных крыс – это одно и то же лицо. Старик описывал его точно таким же образом, как и магистрат.

Незнакомец бесследно исчез. Я искал хоть какую-нибудь зацепку, чтобы выйти на него, но тщетно. Через полгода, когда смерть настигла последнего из тридцати богатейших людей Лерпо, я навсегда покинул город моего детства и юности… Я тоже убивал, и не так уж мало.

– Ты о чем-то задумался.

– Дело прошлого, – отмахнулся я.

Ночных крыс больше нет, и это моя вина. Я нарушил ту первую клятву.

Но как же быть с тенью, которая оказалась Алисой Кайлер? Разум требовал вонзить нож под ее ребро, однако я не мог воткнуть сталь в Алису.

– Наша встреча в замке Сош тоже не случайна, как и проведенное вместе время, – продолжила убийца, на сей раз застенчиво. – Мне нужно было всего чуточку тебя. Всего лишь оброненный с головы волос.

– Черное ведовство, – сказал я.

– Старое ведовство, – поправила Алиса. – Сиятельные помнят очень многое из прошлого, забытого сейчас. Раздобыв частицу тебя, я привязала к себе твой образ. С того дня я всегда знаю, далеко или близко Николас Гард и в каком направлении тебя искать. Только у этого колдовства имеется обратная сторона. Догадываешься какая?

Я покачал головой. Хотя…

– Я привязана к тебе. – Алиса подтвердила мою догадку. – Ты ощущаешь мое присутствие, когда я близко.

– Ты всегда знала, где меня искать, и всегда могла настигнуть, уйди я вперед, – сказал ей тихо. – Но зачем ты напала на Фосса?

Алиса задумалась на несколько мгновений.

– В ту ночь, – заговорила она после короткой паузы, – когда мы схватились на крыше гостиницы, я окончательно поняла, что не хочу убивать тебя. Не спрашивай почему, я и сама не знаю, как ты вошел в мое сердце.

Девушка мило улыбнулась, и наши губы снова сошлись в страстном поцелуе.

– Но я по-прежнему должна была остановить тебя. И сейчас должна!

Глаза Алисы вдруг опасно заблестели. Она не походила на племянницу кардинала. Та Алиса в замке Сош искусно притворялась, чтобы выдать себя за другую, и, признаться, я поверил ей. А сейчас меня обнимала жуткая убийца, может быть, и не человек в привычном понимании этого слова. Но она больше не прятала своего истинного лица, и я наслаждался ее близостью. Гораздо сильнее, чем в замке. Кто она после обращения? Что делается с душой обращенного? Я заметил, что настроение Алисы изменчиво, ее состояния разнятся, как огонь и лед. Она то робкая и милая, то слишком уж похожа на безжалостную убийцу.

Кровь и песок! Но меня тянет к ее губам! А любовь?.. Нет! Но это ничего не меняет!

– Когда ты упал с крыши, я снова затаилась, а чуть позже направилась к открытому окну вашего номера и услышала, что внутри кто-то есть. Магия кольца позволила подобраться к Фоссу незамеченной. Я оглушила его и перерезала горло. Особым ножом, который оставляет рваную рану, как от клыков зверя. Я полагала, что без Оливера ваш поход прекратится.

– Но он выжил.

– И я шла по твоему следу, как гончая.

– Твоих рук дело?

Алиса непонимающе посмотрела на меня.

– Дьявольские гончие! Ты наслала их?

– Нет. Я спасла тебя от них. Я была совсем близко, когда одна из них напала на тебя, и оттащила тебя в сторону, пока ты пребывал без сознания.

– Отогнала?

– Ночные дети не могут напасть на избранных.

– Ночные дети? – Я задал новый вопрос.

– Все, кого вы называете нечистью, отродьями Запустения и прочими тварями. Никто не смеет напасть на слуг Низверженного. Почти никто.

– Низверженный… – опять осторожно начал я, – это дьявол?

– О нет, милый мой Николас, – Алиса обворожительно улыбнулась, – не он. Сколько можно повторять, что он не сатана. Но ты можешь познать сущность Низверженного. – Глаза девушки загорелись фанатичным огнем. – Будь избранным!

Я решительно покачал головой. Я ждал града возражений и яростного фанатичного натиска, но огонь в очах Алисы мгновенно потух, едва я задал следующий вопрос:

– Та ночь с гончими… Зачем ты спасла меня от них и оставила в снегу? Чтобы я замерз и умер?

– И да, и нет, – простодушно ответила Кайлер. – В то время во мне еще боролись два противоположных начала: наказ остановить и чувства к тебе. Но я не могла сделать окончательного выбора. Я убила гончую, которая вернулась за добычей, и, положив тебя рядом с еще теплым телом зверя, доверила твою судьбу Низверженному, чтобы он решил, очнуться тебе или замерзнуть!

Алиса вновь прильнула ко мне и горячо зашептала на ухо:

– Он выбрал для тебя жизнь! Ты мой! Ты в его длани! Он хранит тебя! Когда Укил превратился в чудовище, я снова была рядом. Он всегда ведет меня!

Мне стало не по себе. Глупо бояться какого-то неизвестного Низверженного, но если тебя обнимает его слуга и шепчет, что ты в его руках? И это при том, что я точно знаю: слова Алисы не расходятся с делом, она убийца, она избранная и владеет черной магией, ее боятся жуткие создания из Запустения, и она говорит, что я в руках ее божества!

– А мертвая девочка?

– Нет, это твое собственное невезение.

Алиса беззаботно рассмеялась. Меня же проняла дрожь от воспоминаний о маленьком упыре с черной челкой на глазах. Но дьявол! Хватит прошлого!

– Так что же теперь?!

Лицо девушки сделалось серьезным:

– Уходи! Уезжай из Загорья! Забудь о Запустении! Твоей клятвы больше нет!

– И что потом?

– Потом я найду тебя!

– А если я не отступлюсь и пойду в ваше логово за кольцом?

– Зачем оно тебе? – Алиса посмотрела на меня со вспыхнувшей вдруг злостью.

– Ответь, что будет, если я не послушаю тебя?! – Мне захотелось схватить ее за плечи и сильно встряхнуть. Чтобы вытрясти все, что было в ней от убийцы.

– Я обязана остановить тебя, и я сделаю это! – выпалила она.

– Убьешь меня?

– Сначала я убью всех, кто будет вокруг тебя. Одного за другим, а потом и тебя. Да, тебя.

Мы разговаривали почти в полной темноте. Не слезы ли на ее глазах?

– Если вы забредете в лес слишком глубоко, я не смогу противиться приказу. Я убью и тебя.

Алиса опустила голову, ее плечи поникли. Она говорила правду.

– Откажись! – Девушка резко вскинулась, отпрянула на три фута. – Послушай меня!..

За углом вдруг раздались голоса:

– Эй! Гард! Ты там?

Толстяк Рой искал меня. Через несколько ударов сердца он окажется здесь, отсвет факельного огня уже виден у края бревенчатой стены.

– Откажись! – взмолилась Алиса. – Иначе тебе не жить! Ночные крысы однажды перешли ему дорогу! Он не Низверженный, но очень силен. Не иди к нему! Что ты сможешь один, если он покончил со всеми вами!

– Кто он? Алиса! Кто? – У меня перехватило дыхание, сердце заколотилось в бешеном ритме.

Алиса отвернулась, я потянулся, чтобы схватить ее за руку, но девушка исчезла. Растворилась в ночи в одно мгновение.

– Кто? Кто? – в отчаянии шептал я.

– Да вот же наш Николас! – радостно объявил Рой.

Уже навеселе. За толстяком шли двое орков, тоже выпившие. Укромное место наполнилось пьяным гоготом.

– Пошли, Гард, выпивка стынет! Тебя ждет!

Я последовал за ними. Акан и орки смеялись, что-то говорили, а я ступал словно во сне. В этом сне воздух стал вязким, давящим на плечи, приглушающим все звуки вокруг. Убеждая меня, Алиса вытащила из рукава последний козырь. Неужели она думала, что, упомянув о том, кто уничтожил ночных крыс, испугает последнего из них? О Харуз! Клянусь пред тобой своей бессмертной душой! Я найду логово этих сиятельных и того, кто уничтожил Старика и остальных!

Теперь я знаю, где он прячется! В сердце Запустения!

Еще вчера я мечтал забыть о Фоссе, Антуане Соше и перстне Бога Сына! Еще несколько минут назад я говорил Алисе, что пойду в Запустение исключительно из-за ослиного упрямства. Отныне все иначе! Ночные крысы будут отомщены!

Назад дороги нет! Впереди Запустение!

Эпилог

Запретная магия вернула дух убитого в остывшее тело. Положенный на дощатый пол посреди тускло освещенной комнаты мертвец открыл глаза, поднялся и повернул лицо к Нуроггу. Дабы ответить на вопросы командира дорнокской сотни орков.

В распоряжении Нурогга имелось немного времени в двести ударов сердца, но он вопрошал далеко не в первый раз. Он вызнал все, что хотел, и успел привязать к себе нить, ведущую к убийце. Каждый, кто отнимает чужую жизнь, оставляет отпечаток на душе убитого. Призраки не могут лгать, они расскажут вопрошающему все, что тот пожелает узнать, а ищущий сорвет и впитает в себя частичку черного пятна, проступающего в момент призыва по краям смертельной раны на мертвом теле.

Нурогг был и вопрошающим, и ищущим одновременно. Редкий Дар.

Время призыва истекло. Тело сидящего на полу мертвеца обмякло и рухнуло бы на дощатый пол, не придержи его Нурогг за плечи. Орк бережно опустил мертвого наземь.

– Спи с миром, – хрипло произнес он. Тяжело прощаться с младшим братом.

Когда Нурогг поднялся, чтобы выйти во двор, лицо орка сделалось каменным, не выражающим эмоций. Но взгляд сотника и мага по-прежнему выдавал его чувства. Нурогг жаждал мести! Взор Нурогга, высокого, крепко сбитого, в самом расцвете сил орка, стал свирепым.

Теперь он знает, как погибли четверо его разведчиков и где искать убийцу брата. Выйдя на крыльцо, орк втянул воздух широко расставленными ноздрями. Запах убийцы указывал на северо-восток. Ненастоящий запах, но магия предков показывала направление поиска. Он прячется где-то в лесах, в двух дневных переходах отсюда.

– Поднимай сотню с рассветом, – приказал Нурогг старшему десятнику. – Мы начинаем новую охоту.

Лилит тяжело, прерывисто дышала. Угнаться за лодками, идущими впереди по Черной речке, оказалось очень непросто. Мешал густой лес, но девушке все еще удавалось не отпустить суденышки далеко от себя и держать их в поле зрения.

Только сил почти не осталось. Лилит стиснула зубы и продолжила преследование. Деревья вокруг нее совершенно обычные, не скажешь, что она уже в Запустении. Сначала она старалась не выдавать себя лишними звуками и почти сразу же начала отставать. Тогда пришлось бежать, отбросив всякую осторожность.

Отец сокрушенно покачал бы головой, услышав, какой она подняла шум… Лилит споткнулась… Отец? Для нее не было тайной, что Пол не является ее родителем. Но как иначе называть человека, что воспитывал ее с младенчества?

Томас Велдон – вот ее настоящий отец. Он часто навещал ферму. Сколько себя помнила, Лилит знала, кем для нее приходится инквизитор, она любила и его. Она и его называла отцом.

Вчера снова спорила с ним, и он в очередной раз непреклонно заявил, что в Запустение она не пойдет. Внешне Лилит смирилась, но еще у могилы Пола Андара девушка поклялась, что никто больше не будет определять, как ей жить!

Покинуть деревню орков незамеченной труда не составило, там никому не было до нее никакого дела. Поначалу намеревалась идти за лодками до темноты и объявиться, когда маленький отряд пристанет к берегу на ночлег. Они заплывут далеко, и вряд ли кто-то станет возвращаться, чтобы доставить ее обратно на стоянку Манрока.

Она снова окажется рядом с отцом! А убийца Пола и огсбургец будут поблизости! Томас Велдон уговорил ее отказаться от мести, и поначалу она согласилась с его доводами, однако с каждым днем в Лилит росло желание всадить в Гарда стрелу! Но духа не хватало. Может быть, в Запустении она решится на месть? О! Как же она мечтала убить его! А потом прикончить имперского полковника! Ну почему она не решалась на это раньше?

Лилит прижалась спиной к шершавой коре старого дерева, чтобы перевести дух. Она не выдержит такого темпа до темноты. Нужно скорей нагнать лодки и жалобно позвать отца. Она очень устала, ей и притворяться не потребуется, чтобы его разжалобить.

Послышался шорох, как будто кто-то появился рядом, и сердце Лилит ушло в пятки. Она услышала:

– Что же ты, дурочка, не осталась у орков…

Пять каркасных лодок, обшитых крашеной берестяной корой, шли по Черной речке почти без помощи гребцов. Сильное течение само толкало лодки вперед, весла требовались, только чтобы выправить курс.

Движение получилось неспешным, со скоростью человека, идущего по берегу. Хотя нет, густой лес по обеим берегам сильно замедлил бы наш ход, следуй мы по суше вдоль русла реки. Но судьба наконец улыбнулась нам: поход в проклятые леса начался крайне необременительно – мы плыли. Снаряжение и припасы не отягощали плечи, а мы вольготно расположились в орочьих лодках.

Лес вплотную подступал к неширокой речке. От берега до берега футов тридцать, не больше. Иногда мне казалось, что за нами следят.

Я делил челнок с отцом Томасом и угрюмым орком из числа четырех нелюдей, отобранных Манроком для этого рискованного путешествия. Наша лодка шла в середине цепи из берестяных суденышек. Позади разрезал речные волны челнок с Криком, Барамудом и еще одним орком на борту.

Впереди – лодка Тейвила со связанным Герингеном и третьим манроковым орком. Имперец устроил бунт, узнав, что мы тащим его с собой в Запустение. Пришлось утихомиривать его силой, благо оружия у хмельного огсбургца в тот момент при себе не нашлось. Связанного графа с разбитым лицом и взглядом загнанного волка положили в лодку, как прочий груз. Я надеялся, что через несколько дней, когда доберемся до Гнилого водопада, до Герингена дойдет безысходность его положения и он вновь согласится стать нашим союзником. В одиночку выбраться из Запустения он все одно не сможет.

Первыми плыли Рой и Морок. Вместе с ними в лодке сидел еще один орк из тех, кого взял с собой Манрок. В лодке, шедшей последней, сидели пятеро орков. Они погонят челноки обратно, когда мы оставим их у Гнилого водопада. По прикидкам Фосса и Манрока, разрабатывавших план похода, к верхнему течению Черной речки мы вернемся уже налегке, и лодки не понадобятся.

Вернемся ли? Снова возникли мрачные мысли о перспективах похода в сердце Запустения. Но нынче я рвался туда сам. Там логово сиятельных и того, кто уничтожил Старика и остальных ночных крыс. Мне неведомо, кто он, но я отомщу. Либо он прикончит последнего из нас. Меня.

Никто из моих спутников не знал, что Антуан мертв. Скорее всего, эта новость поставила бы крест на походе за перстнем Бога Сына, и я оказался бы один на один с Запустением. В последние два дня я часто чувствовал себя подлецом: окружающие меня шли на верную смерть, а получалось, что зря. Чертово кольцо кардиналу уже точно не потребуется. Однако я не доберусь до замка в глубине Запустения в одиночку. Тут я иллюзий не имел.

Подло? Конечно, но мир несправедлив.

Также я надеялся вырвать из плена дьявольского обмана Алису Кайлер. Возможно, победив ее обращение, отдам долг Антуану. Как ни крути, я обязан ему жизнью, а по таким долгам нужно платить.

Что требуется, чтобы освободить Алису?.. Я представлял это в еще меньшей степени, чем то, как буду мстить. Но теперь у меня две цели в моей никому не нужной жизни…

Эх, приуныл ты, Николас Гард!

Я зачерпнул ладонью воды из реки и плеснул в лицо, чтобы смыть тоскливое наваждение.

Запустение – это не конец моей истории. Я еще увижу жаркое летнее солнце по ту сторону Долгого хребта и бирюзовые волны южных морей! Услышу смех на заполненных яркими красками улицах Семиградья! Навещу тех немногих людей, которые мне обрадуются.

Мы непременно встретимся вновь!