Текст книги "Проклятие рукописи"

– Нет, это чужая кровь. С тобой все в порядке?

– Да. – И неожиданно для себя добавила: – Ты же мой ангел-хранитель.

Тот грустно покачал головой и продекламировал:

 
Все цветы для тебя в этом мире растут,
Но не верь ничему – все обманчиво тут.
Поколения смертных придут и уйдут,
Рви цветы – и тебя в свое время сорвут.
 

– К чему ты это говоришь? – воскликнула она, и вдруг все расплылось, голова у нее закружилась, и Лиза обнаружила себя в своей постели. Какое-то мгновение она еще видела свои разбитые в кровь ноги, синяки на руках, оставшиеся после грубых захватов воинов, мокрое платье, а затем оказалась в ночнушке, и все вокруг было привычным. Она замерла, не в силах понять, что это было.

* * *

Лиза теперь вспомнила этого парня, нагло развалившегося перед ней на стуле, – да, он был в той компании, похоже, самый скромный из них. Другой парень, светловолосый, пытался тогда с ними познакомиться. Она вздрогнула, теперь память подсказала: прошлогодний светловолосый забавный парень в майке с Троещинского рынка и ее спаситель в странном сне – одно и то же лицо.

– С тобой был товарищ, такой светленький, где он сейчас?

– Он погиб, еще в прошлом году, – кратко ответил он. – Его звали Кириллом, я – Даниил, а третий, Марк, тоже погиб.

– Как же это произошло? Это… ужасно! – Лиза была потрясена.

– В двух словах не расскажешь. Встретимся сегодня вечером, в семь, у Самсона, раздирающего пасть льву. – Даниил поднялся и пошел к выходу, не оглядываясь.

Оксана сидела молча, потрясенная разговором, наглым поведением парня, а еще больше – странной реакцией подруги.

– Вот наглец! – наконец с чувством произнесла она.

– Я обязательно приду, – сказала в спину уходящему парню Лиза, а Оксана застыла с открытым ртом: «Что-то я недосмотрела и недослушала».

– Все, пока! Завтра увидимся! – Лиза вскочила из-за столика и поспешно ушла.

5

Даниил, выйдя из кафе, направился в ближайший интернет-клуб, имея в кармане блокнот с именем и паролем электронного ящика Марка. Кирилл при последней встрече говорил, что Марк обнаружил за собой слежку, и предположил, что ее организовал покупатель. А ко всему Марк стал получать угрожающие эсэмэски. Даниил хотел разобраться, был ли злой умысел, приведший к смерти Марка, или тот погиб в результате несчастного случая?

Если Марку помогли умереть, Даниил уже знал, что делать дальше.

В электронном почтовом ящике Марка Даниил обнаружил семь непрочитанных сообщений от Антика. Одно из них было отправлено в день смерти Марка, остальные, с разными промежутками, были отосланы в течение месяца после этого события. Даниилу стало не по себе – человека нет в живых, а к нему обращаются, предлагают различные компромиссные варианты сделки, а напоследок даже обижаются: «Судя по вашему молчанию, похоже, вы уже определились с покупателем. Культурные люди в таких случаях ставят в известность, а не играют в молчанку… Но это так, эмоции. Я очень был бы вам благодарен, если бы получил возможность хоть раз взглянуть на этот уникальный манускрипт, – считайте это причудой. Уважьте старика. Надеюсь, что вы поймете коллекционера. Антик».

На первый взгляд из этого следовало, что Антик не знал о гибели Марка и не имел к ней никакого отношения. Но, возможно, это был лишь ловкий обманный ход, чтобы отвести от себя подозрения. Даниил считал своим моральным долгом перед погибшими друзьями разобраться в этом до конца. В том, что они, пытаясь продать гримуар, неразумными действиями спровоцировали свою гибель, Даниил не сомневался, но были же и конкретные исполнители. В случае с Кириллом было ясно, кто убийца, а что касается гибели Марка, многое предстояло выяснить.

По возвращении в город Даниил сразу отправился к следователю со старой повесткой.

– Вы бы еще через пять лет пришли, – недовольно произнес тот, с удивлением рассматривая Даниила. – Ваше счастье, что мне тогда было не до вас, да и вы не были свидетелем, а то бы вас разыскали и в принудительном порядке доставили в этот кабинет. В общем, дело обстоит так: расследование убийства гражданина Горожина Кирилла Ивановича закончено, материалы переданы в суд и убийца уже осужден – девять лет колонии строгого режима.

– А что по гибели Марка?

– Согласно заключению судмедэкспертизы, смерть гражданина Куриленко наступила в результате несчастного случая, и уголовное дело не возбуждалось. Или у вас есть факты, позволяющие пересмотреть это решение?

– Нет. Фактов у меня нет.

– Тогда до свидания, и в следующий раз не пренебрегайте повестками следователя.

– В качестве моральной компенсации возьмите вот, это коньяк. – Даниил протянул следователю пакет.

– Зачем? Ничего не надо, – отмахнулся следователь.

– Возьмите, возьмите, мне так неудобно за свое поведение.

– Впрочем, если считать это дружеским даром, можно и взять. Хотя предполагаю, что за этим последует просьба. Я угадал? Что тебя интересует?

– Тот мужчина, который убил Кирилла, – как его зовут и в какой он колонии?

– Ого! А ты, наверное, современный граф Монте-Кристо и собираешься отомстить за дружка? Выкинь эти мысли из головы: он в «строгаче», тебе даже свидания с ним не дадут – ты не родственник. А за девять лет все забудется. Да, и он там не жирует. Так что забирай коньяк и мотай отсюда.

– Вы неправильно меня поняли…

– Разговор закончен – прощай! – И следователь чуть не вытолкал Даниила за дверь.

Что не удалось узнать у следователя, Даниил разузнал у торговок из подземного перехода – они были на суде в качестве свидетельниц.

– Мало дали супостату, Вовке, – посетовала краснощекая женщина. – Ведь когда он выйдет, отсюда надо будет уходить – этот бандюга злопамятный, все нам припомнит.

– За девять лет люди меняются, – задумчиво произнес Даниил.

– Этот не поменяется, еще хуже станет. Я уже обвела красным в церковном календаре год, когда он выйдет из тюрьмы, чтобы, не дай Бог, не забыть. Страшусь только, что выпустят его раньше, по амнистии. А фамилия его Чистюхин, отчества не знаю, срок он мотает в колонии, расположенной в Арбузинском районе, где-то возле атомной станции.

Вскоре Даниил узнал адрес колонии, отослал Чистюхину посылку – сигареты, печенье, сгущенное молоко – и вложил записку: «Привет от Кирилла!»

Даниил минут пять размышлял, уставившись на экран монитора, перечитывая сообщения от Антика, затем, решившись, написал ответ:

«АНТИК, гримуар я не продал – эту книгу нельзя продавать, а посмотреть можно. Давайте встретимся у малого глобуса завтра в шесть вечера. Чтобы я вас узнал, наденьте красный берет. МАГ».

Ответ пришел почти мгновенно.

«МАГ, огромное спасибо! Согласен!!! Но у меня нет красного берета. Может, что-то попроще – газета, журнал или что-то в этом роде? АНТИК».

Даниил был категоричен:

«АНТИК, это не мои проблемы. МАГ», – и вышел из Интернета.

* * *

В наступившей темноте Даниил и Лиза, взявшись за руки, стояли над обрывом, а внизу, в противоположных направлениях по шоссе, протянувшемуся вдоль набережной, извивались две змеи: белая – слепящий свет фар, и красная – бесконечный ряд задних габаритных огней. Наступившая ранняя весна принесла тепло, в мгновение ока освободив улицы от залежей почерневшего снега, сделав их чистыми и уютными, набросив на деревья легкий зеленый наряд, словно прозрачную цветную накидку, сделав воздух в городских парковых зонах ВКУСНЫМ.

Даниил встретил Лизу как старую знакомую и, словно продолжая давно начатый разговор, увел ее в свой мир тропою беседы, оставаясь ведущим. Она смеялась его шуткам, когда надо, задумывалась над его словами – с ним было легко и приятно, и ее не покидало волнующее ощущение, что она стоит на пороге чего-то необычного.

Лиза, вглядываясь в темный бархат ночного неба с узорами желтых звезд-блесток, задумчиво произнесла:

– Не верится, что свет от звезд к нам идет многие тысячелетия и мы никогда не видим их реальный свет, а только пришедший из далекого прошлого.

– Ты хочешь увидеть их он-лайн? – рассмеялся Даниил.

– А ты можешь мне это устроить, добрый волшебник? – Лиза в ответ также рассмеялась.

– Закрой глаза и не открывай, пока я не разрешу, – и ты все увидишь!

– Слушаюсь и повинуюсь, добрый волшебник! – Лиза прикрыла глаза и почувствовала, как Даниил ее обнял и прижал к себе.

Внезапно их тела подхватил вихрь и понес с головокружительной скоростью вверх, заставив в страхе замереть ее сердце, но, ощущая тепло, исходящее от Даниила, она вскоре успокоилась.

– Люди с давних времен мечтали о крыльях, – нашептывал ей на ухо Даниил, приятно щекоча. – Строили дирижабли, самолеты, ракеты, но не догадывались, что возможность летать дана им изначально – при помощи мысли. Это ведь самый безопасный и быстрый вид транспорта. Вот, посмотри!

Чудесным образом Лиза, не открывая глаз, получила возможность видеть: вокруг раскинулись просторы космоса, и звезды стали совершенно другими, не такими, как при взгляде с земли. Они не стали больше, но видны были четче, словно изменилась фокусировка глаз.

– Атмосфера Земли несколько искажает их облик, так окружающая обстановка влияет на человека, изменяя его внешне, но не затрагивая внутреннюю сущность, – пояснил Даниил.

– Мне становится холодно! – пожаловалась Лиза, задрожав.

– Мы это сейчас исправим! – И Даниил еще теснее прижал ее к себе, она почувствовала его дыхание на своем лице, и ей в самом деле стало теплее.

– Посмотри, вон там Луна! Я нарочно решил пролететь мимо нее, чтобы ты смогла увидеть ее обратную сторону, которую с Земли не видно.

Над Лизой навис громадный диск с безрадостным унылым ландшафтом – покореженная кратерами, ущельями серая поверхность, неизменная сотни тысяч лет.

– Не хочу – здесь смотреть нечего! – закапризничала Лиза.

– Каждая вещь, как и человек, имеет обратную сторону, которая при рассмотрении, бывает, выглядит отвратительно. Но смотреть надо, чтобы не ошибиться в находящемся рядом человеке. Однако расстояние искажает действительность, влияет на чувства и отношения, поэтому давай рассмотрим вблизи.

Они пронеслись по огромному ущелью, вокруг вздымались отвесные отроги скал, уходящие ввысь на многие километры, затем крутой вираж – и начали облет кратера изнутри.

– Поражает! Так необычно, но в этом есть своя красота, – отозвалась Лиза.

– Ты права: смерть красоты – в ее обычности, а отношений – в их повседневности.

Они стали быстро удаляться от Луны, и через мгновение размером она была уже не больше фасоли. Лиза увидела рядом с ней, в туманной дымке, голубоватый шар, слегка сплюснутый с полюсов, догадалась, что это Земля, и ей стало очень грустно.

– Предлагаю полететь в созвездие Альфа Центавра – там есть интересная планета с чудовищными растениями и диковинными ласковыми животными. А на другой планете мы могли бы поучаствовать в рафтинге по раскаленной лаве – захватывающее дух приключение и вполне безопасное. Или есть планета теней – там узнаешь, что такое настоящий ужас. А можем…

– Я хочу вернуться на Землю, – попросила Лиза.

– Никаких проблем! – воскликнул Даниил и через мгновение сказал: – Можешь открыть глаза!

– Мы так быстро вернулись?! – удивилась Лиза, увидев, что они по-прежнему находятся на зеленом холме в парковой зоне, их тела слились в тесных объятиях, а лицом она уткнулась в грудь высокого Даниила. – Что это было? Мы в самом деле путешествовали в космосе?

– Какая разница, что это было: игра воображения или действительность?! Главное – ты для себя открыла новый мир и ощутила его реальность. Если ты веришь в него, он существует, не веришь – его нет.

– Мне было хорошо и немножко страшно. А сейчас, вернувшись в обыденный мир, уже начинаю скучать от его монотонности и предсказуемости.

– Обыденности мира нет. Есть миры, которые мы сами для себя создали, порой покрывая серыми красками яркую, многоцветную действительность. Давай спустимся, пройдемся по улицам, и ты увидишь то, чего раньше не замечала. – И он отстранился от Лизы, которой было так тепло и уютно в его объятиях.

И в самом деле, Лиза заметила перемены в окружающем ее мире, вроде бы таком знакомом. Картины расцветающей весной природы после унылых, однообразных пейзажей Луны наполнили ее ощущением радости, даже восторга, идущие навстречу люди казались искренними и доброжелательными. Мир вокруг нее сиял и искрился разнообразными веселыми красками; симфония чувств наполняла душу необычными ощущениями. На Лизу со всех сторон обрушивались потоки счастья: от людей, домов, улиц, тротуаров, проносящихся мимо машин, звездного неба. Ей хотелось крикнуть во весь голос: «Я люблю вас, люди!» Но вместо этого она заставила Даниила приостановиться, силой притянула его голову к своему лицу и нежно поцеловала.

– Я люблю тебя, Дан! Сильно-сильно люблю! Не оставляй меня одну – поехали ко мне.

Даниил отстранился и отрицательно покачал головой.

– Ну почему?! Ты меня не понял, Дан? Или ты мне не веришь? Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ!

Даниил, сделав шаг назад, подражая Григорию Лепсу, хрипло и с натугой пропел:

 
Я тебя не люблю,
В этом главный мой плюс,
Но на это кино я никогда не куплюсь,
Потому что – я тебя не люблю!
 

Расстроенная Лиза поехала домой и увидела у подъезда «лексус» Альберта и его самого, показавшегося из машины при ее приближении.

– Где ты была? Я тебе звоню на мобильный, а он вне зоны связи. Вот, приехал за тобой. Намечается классная вечеринка в клубе…

– Да пошел ты со своей вечеринкой, «лексусом» и папой в придачу! – нервно крикнула она и, оттолкнув его, зашла в свой подъезд.

6

Даниил прогуливался возле фонтанов на главной площади. В ветровке, с небольшим рюкзачком за спиной, он ничем не отличался от множества молодых людей, давно облюбовавших это место для тусовок. Полного мужчину лет шестидесяти в темном дорогом плаще и нелепом малиновом берете, топчущегося возле глобуса, он заметил давно, но подойти не торопился. Мужчина нервничал, то и дело вытирал платком вспотевший лоб. Пожалуй, его очень раздражал собственный головной убор – он то и дело стаскивал с головы берет, мял его в руках, затем, решив, что от этого ничего не выиграет, со вздохом вновь надевал. Тактика Даниила заключалась в том, что если это не покупатель, а подстава, то он, увидев, что никто к нему не подходит, начнет звонить, спрашивать новые инструкции, а если он действительно действует в одиночку, то в конце концов развернется и уйдет.

После часа ожидания мужчина в сердцах сорвал с головы берет, отправил его в ближайшую урну, а сам быстрым шагом направился в сторону Ново-Пушкинской.

«Пора!» – решил Даниил и торопливо пошел вдогонку за мужчиной. Тот шел, ковыляя, тяжело дыша, видно, не привык долго быть на ногах.

– Вы по-прежнему хотите взглянуть на гримуар? – вполголоса произнес Даниил, подойдя к нему вплотную.

Мужчина резко остановился и возмущенно посмотрел на него:

– Молодой человек! В кошки-мышки играют в детском саду, а у нас с вами очень серьезное дело, я думал, что вы ответственный человек. А вы тут маскарад устроили. – Он, вспомнив про красный берет, от злости сплюнул. – На нервах у меня играете, а это не музыкальный инструмент!

Даниил решительно прервал гневную речь мужчины:

– Вы хотите на него взглянуть? Отвечайте: да или нет, иначе я немедленно ухожу.

– Конечно да! Чего бы я целый час ожидал… – Мужчина вовремя умерил свое возмущение.

– Идемте со мной.

– Куда? – У мужчины испуганно забегали глаза.

– В ближайшее кафе, а там договоримся о деталях.

В кафе, когда они устроились за столиком в самом углу, мужчина с вызовом спросил:

– Может, молодой человек, вначале представитесь или мне вас называть по «нику» – Маг? Ко мне можете обращаться – Павел Семенович.

– Меня зовут Марк. – Даниил снял очки с затемненными стеклами и пристально всмотрелся в круглое мясистое лицо мужчины, но у того ни один мускул не дрогнул.

– Марк? Очень приятно. Библейский Марк – не ваш родственник? – попробовал пошутить Павел Семенович, но взгляд черных угольков-глаз молодого человека отбил у него охоту шутить.

– Хорошо, Марк. – Мужчина нервно забарабанил по столу пальцами. – Говорите, на каких условиях я могу взглянуть на гримуар.

– Если честно ответите на некоторые вопросы.

– На какие вопросы? – насторожился мужчина.

– Вопросы есть вопросы – о них не рассказывают, на них отвечают.

– Допустим.

– Мне это не подходит: да или нет? – Даниил стал подниматься из-за стола.

– Да, Марк, отвечу, хотя не понимаю, что такое я могу знать, что представляло бы для вас интерес.

– Гримуар, как вам известно, – не простая книга. Он заключает в себе некое таинство, волшебство. Я хотел бы, чтобы вы отвечали на вопросы, положив руку на гримуар. В случае неправдивого ответа ночью вы за это поплатитесь.

Мужчина с интересом взглянул на Даниила.

– Раньше люди клялись на Библии, а вы предлагаете мне сделать это на книге по черной магии.

– Это не книга по черной магии, – возразил Даниил.

– Я не специалист по магии, а специалист по нумизматике, а также коллекционирую старинные артефакты. Для меня манускрипт представляет ценность больше из-за древности и уникальности, чем из-за своего содержимого, хотя это тоже любопытно. Есть коллекционеры, собирающие старые вина, но ни у кого из них не возникает желания попробовать вино с многовековой историей, не говоря уже о том, что оно давно превратилось в уксус. Вот и содержимое этой магической книги – анахронизм, но как историческая ценность она уникальна! Но я отвлекся. Да, я отвечу на ваши вопросы и при этом с большим удовольствием положу руку на древнюю рукопись. Где и когда мы в следующий раз встретимся?

– Здесь и сейчас. – Даниил достал из рюкзачка обмотанный материей гримуар, собираясь положить его на стол.

У Павла Семеновича округлились глаза и перехватило дыхание, но он быстро среагировал:

– Вы что делаете?! На столе может быть грязно. – Он рукой провел по поверхности стола, словно этим его очищал и дезинфицировал.

Даниил развернул материю, и Павел Семенович увидел вожделенный манускрипт, получил возможность дрожащей рукой полистать страницы. Вскоре он успокоился и, детально, со всех сторон осмотрев рукопись, с восхищением вымолвил:

– Манускрипт настоящий! В этом нет никаких сомнений – я в этом разбираюсь. – Тут его все же одолели сомнения. – Конечно, это на первый взгляд – окончательный вывод можно сделать после тщательной экспертизы. Поговорим о цене?

– Гримуар не продается. Я выполнил вашу просьбу – вы его увидели, пощупали, а теперь выполните мою.

– Молодой чел… Марк, не спешите окончательно отказываться от сделки. Я готов пойти на повышение цены. Сколько реально вы за него хотите?

– Ни-че-го, так как он не продается. Кладите руку на гримуар.

– Хорошо, хотя для меня класть руку на старинную вещь – кощунство. Вы небрежно к нему относитесь – таскаете в рюкзаке. Рукопись, как и любая книга, чувствует себя комфортно в окружении себе подобных. – Павел Семенович положил руку на манускрипт, нежно поглаживая обложку из телячьей кожи.

– Кому вы поручили выследить нас в прошлом году?

– Вы о чем, молодой человек, то бишь Марк?!

– Отвечайте конкретно на вопрос – кому поручили?

– Никому я не поручал, Марк! Зачем мне это? Я старый человек и желаю спокойствия. То, что вы в прошлом году резко оборвали переписку, выбило меня из колеи, я даже на недельку слег. Но чтобы из-за этого нанимать пинкертонов и устраивать слежку – я не тот человек!

– Предположим. А кому вы рассказывали о предстоящей покупке гримуара?

– Да я ни с кем о гримуаре не говорил! – возмутился Павел Семенович. – Кругом столько конкурентов, охотящихся на ценную вещь! Я что – сам себе враг? Друзья– коллекционеры только и думают, как бы обойти и выхватить ценный артефакт, когда он у тебя почти в кармане. От меня никто о нем не мог узнать! Вы сами, молодой человек, ведете себя неосторожно – разгуливаете по городу с ценной рукописью в рюкзачке. Может, перед девушками хвастались… А в чем, собственно, дело?

– Ни в чем! У меня вопросов больше нет. Я уйду первым, а вы не спешите. Благодарю за угощение и беседу. – Даниил, спрятав гримуар в рюкзачок, встал из-за стола. «Может, антиквар и прав: Кирилл и Марк могли рассказать о нем своим знакомым девицам, а те дальше…»

– О продаже манускрипта подумайте – все равно он вам ни к чему. Так – хвастовство, позерство, а деньги, большие деньги – это значительно лучше, – вдогонку сказал Павел Семенович.

* * *

Вовка Чистюхин по прозвищу Чмырь, получив посылку, содержимое которой было проверено дотошными контролерами– надзирателями, задумался. Фамилия отправителя, его инициалы были ему неизвестны и ничего не говорили, а вот короткая записка «Привет от Кирилла!» навевала невеселые мысли. Кириллом звали того парня, которого он сдуру зарезал в подземном переходе, и вполне вероятно, что посылку прислали близкие убиенного. Добра в таких случаях не жди, скорее всего, ему решили отомстить – прислали отравленные продукты. Где именно может быть яд, Чмырь не стал гадать, а, придя в барак, кинул клич: «Налетай, братва, на весточку с воли!», а сам ни к чему не притронулся, ожидая с минуты на минуту увидеть действие отравы – задыхающегося, бьющегося в судорогах человека.

Содержимое посылки мгновенно и жадно размели заключенные и тут же прикончили, но ни с кем ничего не произошло. Однако Чмырь был уверен: добром это не может закончиться, а отправители-отравители, чтобы отвести от себя подозрение, использовали яд замедленного действия. Поэтому ему оставалось только гадать, кого из сокамерников он в скором времени лишится. Было бы здорово, если бы им оказался Амбал, бывший спортсмен из Мелитополя, – уж слишком часто тот становился у него на пути, задирал нос, но с ним лучше не связываться – слишком здоровый и умеет махать руками-ногами.

После вечерней переклички Чмырь пару раз сыграл в очко, но ему не повезло, и деньги быстро закончились, а в долг с ним не захотели играть, да он и сам опасался становиться должником. Это на воле можно делать долги и не платить, а здесь можешь быстро оказаться «чертом» – перейти в касту презираемых наравне с «петухами», живущими под нарами. В «черти» попадали запутавшиеся карточные должники, не отвечающие «за базар» «мужики», пойманная на воровстве среди лагерной братвы шпана и прочий сброд. А Чмырь имел солидную статью, внушающую здесь уважение, и должен был заботиться об укреплении своего авторитета, чтобы за отведенный ему длительный срок заключения подняться по ступенькам лагерной иерархии.

К удивлению однобарачников, он отказался от чифиря, заваренного из присланного ему чая, но те слишком настаивать не стали – чифиря никогда не бывает много. Чмырь долго ворочался на жестких нарах, пока не заснул.

Проснулся от лучей солнца, жгущих сквозь одежду. Удивленно открыл глаза: откуда солнце ночью и почему он одет? В следующее мгновение вскочил на ноги – куда ни посмотришь, всюду один песок – горы песка, залитые ярким испепеляющим солнцем. Сомнений не было – это пустыня и он здесь один. Как он сюда попал, за многие тысячи километров от «зоны», казавшейся ему сейчас благодатным раем? Несмотря на плохое знание географии, Чмырь был уверен, что такой пустыни в Украине нет, выходит, что оказался вообще у черта на куличках, – но где? И почему здесь никого нет? Может, это сон?

Ущипнул себя – больно. Солнце напекло голову, и он соорудил из лагерной куртки нечто вроде тюрбана.

«Что делать? Идти, не зная куда? Остаться на месте без всякой надежды на помощь?» Последний вариант был сомнительным, и Чмырь решил идти. Но куда? Где ближайшее жилье?

В итоге решил идти так, чтобы всегда высоко стоящее солнце было за спиной. «Пожалуй, уже перевалило за полдень», – предположил он. Идти было трудно, песок вскоре набился в ботинки, и он натер ноги. Снять ботинки и идти без них по раскаленному песку было невозможно – это то же самое, что идти по горящим углям.

За несколько часов пути безжалостное солнце высушило тело, Чмырю безумно хотелось пить, а вокруг, куда ни глянь, был один песок, до самого горизонта. Почувствовав, что совсем выбился из сил, не зная, идет к жилью или, наоборот, удаляется от него, Чмырь рухнул на песок. Посмотрел на небо – проклятое солнце застыло на одном месте, словно приклеенное. Жара, жажда – от этого у него помутилось в голове. Он набрал горсть песка, пустил его тонкой струйкой и, вообразив, что это вода, припал к ней ртом. Иссохшее нёбо обожгло болью, он закашлялся до рвоты, задыхаясь, сплевывал песок, а перед глазами плыли багровые круги. Лежать на песке было невозможно – это было как в духовке: огонь жег со всех сторон.

Чмырь решил выкопать яму, спастись в ней от испепеляющего дневного зноя, как-то продержаться до вечера. Он выгребал песок руками, а тот ссыпался обратно в ямку, не давая ее достаточно углубить. Устав бороться с песком, он вновь побрел, шатаясь, падая, но что-то заставляло его снова подниматься и идти все дальше. А солнце насмехалось над ним, продолжая стоять на одном месте, высоко в небе, не изъявляя ни малейшего желания уйти с небосвода. Неужели здесь время остановилось или солнце намертво прибили гвоздями к небу?! Фантастичность предположений ничего не меняла в его положении.

«Это все, конец – никуда не пойду, лучше смерть», – решил он, устав бороться с жарой, песком и собственной беспомощностью. Неожиданно он увидел недалеко от себя сидящую на корточках фигуру в бесформенной темной одежде, с наброшенным на голову капюшоном.

– Спасите! – прохрипел он.

– Ты, молодой и здоровый, просишь помощи у меня, немощной старухи? – прошамкала в ответ фигура, капюшон немного приподнялся, и он мельком увидел покрытое морщинами, иссушенное, как у мумии, лицо и редкие седые космы.

– Скажи, далеко ли отсюда жилье? В какую сторону надо идти? – заторопился Чмырь и с надеждой добавил: – Ведь оно недалеко? Ты же сюда не на вертолете прилетела!

– Жилье? Здесь нет жилья. Эта дорога называется чистилищем, и ведет она в Ад, ты уже прошел полдороги. Там ты узнаешь настоящие мучения, а здесь лишь легкая разминка.

– Я не хочу туда, – заплакал Чмырь. – Верните меня в зону! Ведь я еще не умер.

– Какая тебе разница? Днем раньше, днем позже. Завтра ты поссоришься с заключенным по прозвищу Амбал, выхватишь заточку, а он ее тебе всунет в одно интимное место. Ты изойдешь кровью и умрешь, окажешься здесь и снова пойдешь в направлении Ада. Тебе это нужно? Ведь ты уже прошел половину пути – осталось не так уж много. А завтра тебе придется начинать заново.

– Я жить хочу! – продолжал ныть Чмырь.

– Зачем ты цепляешься за жизнь? Жизнь – мгновение, а здесь – вечность.

– Я исправлюсь! – умолял Чмырь, ползая у ног старухи. – Я по-новому буду жить!

– Не верю я тебе, – вздохнула старуха. – Не говорю – прощай, а лишь – до свидания!

Чмырь пришел в себя, трясясь от испуга, – он умирал от жажды, и ему показалось, что ботинки до сих пор полны песка. Он потянулся, чтобы их снять, – наваждение исчезло, на ногах ничего не было. Ботинки стояли на обычном месте под кроватью. Но жажда осталась – Чмырь поспешил к бачку с водой и долго не мог напиться. Никогда обычная вода не казалась ему такой вкусной.

На следующий день Амбал в столовой задел Чмыря плечом, когда тот нес миску с супом, так что все ее содержимое Чмырь вылил на себя. Видевшие это заключенные замерли в ожидании драки – знали буйный характер обоих. К их удивлению, Чмырь молча пошел в туалет – приводить себя в порядок, а вскоре стали замечать за ним странности: он увлекся духовной литературой, по воскресеньям не пропускал проповедей приходящего священника, перестал откликаться на прозвище, реагируя только на имя.

– Во, чокнулся! А был же нормальный! И что на него нашло? – поначалу удивлялись его поведению, а потом привыкли, приклеив ему новую кликуху – Чокнутый.