Текст книги "Последние бои на Дальнем Востоке"

В силу того что красные, потрепанные под ст. Уссури, Иманом, Васильевкой, уклонились от боя на Бикине, а под Лончаковом – Розенгартовкой, будучи опрокинутыми, все же сравнительно благополучно отскочили дальше на север, задача, поставленная генералу Молчанову, не была все еще выполнена и не могла быть выполнена. Красные, отходя по желдороге в эшелонах, тем самым сохраняли свои подвижные базы. Своею задачею красное командование, видимо, поставило сдерживание наступающих белоповстанческих сил до прибытия на фронт подкреплений из глубины ДВР. Рубежом, где красные могли прочно задержаться и выиграть время, являлись: 1) район ст. Котиково и 2) линия реки Хор, правый берег которого давал хорошую стрелковую позицию. Предвидя возможность значительных боев на реке Хор, генерал Молчанов считал необходимым нагнать красных и разбить их еще до подхода к этому рубежу. Серьезные повреждения желдорожного моста через реку Бикин делали маловероятным скорое продвижение на север белых бронепоездов, эшелонов и подвижных тылов вслед за наступающими белыми войсками. Действительно, прибывшие из Владивостока на ст. Иман в распоряжение генерала Молчанова два бронепоезда продвинуться далее ст. Губерово не могли, так как желдорожный путь и мосты, подорванные красными при отходе, все еще не были восстановлены. По этой же причине отряд полковника Аргунова, прибывший по желдороге на ст. Хунхуз, принужден был дальнейшее свое движение на север совершать походным порядком. Вопрос отбития у красных подвижного состава и паровозов, помимо лишения последних преимущества в передвижении, дал бы белым возможность приступить немедленно к эксплуатации участка железной дороги к северу от ст. Бикин.

После того как деньги пришли (они были получены генералом Молчановым в Лермонтовке), генерал Молчанов решил выкинуть в тыл противника сильный отряд, который бы, взорвав мосты и испортив желдорожный путь, задержал бы отход красных частей до подхода главных сил белоповстанцев. Показания жителей говорили о возможности беспрепятственного движения по У суре чуть ли не до самого Хабаровска. При отсутствии у белых батарей (два орудия не могут быть названы «батареями»), подрыв моста являлся единственным средством в борьбе с красным бронепоездом. Захват же последнего дал бы белым значительные преимущества при наступлении в течение нескольких дней.

Вечером 13 декабря, когда все части наступающей белой группы расположились в прилегающих к ст. Розенгартовка поселках, генерал Молчанов, вызвав к себе генерала Сахарова, отдал последнему приказание выступить на следующий день, 14 декабря, с конным отрядом вперед.

Генерал Сахаров показывает. Первоначально было поставлено – выйти на линию реки Хор, захватить станцию и желдорожный мост и удерживать их до подхода белых частей. После обмена мнениями между генералом Молчановым, генералом Сахаровым и полковником Ловцевичем это задание было отменено и поставлено генералу Сахарову:

1. 16 декабря в районе ст. Дормидонтовка – Хор взорвать и сжечь мосты, испортить желдорожный путь и произвести другие разрушения в целях задержки бронепоездов и эшелонов противника. Генерал Молчанов надеялся, выступив из района ст. Розенгартовка рано утром 15-го, подойти в район ст. Дормидонтовка 17-го числа, где атаковать красных и захватить бронепоезда и подвижной состав.

2. По выполнении первого задания генерал Сахаров с отрядом должен был двигаться в район ст. Покровка – Волочаевка, где и препятствовать эвакуации города Хабаровска, задерживая в то же время подход резервов.

3. Далее действовать в направлении ст. Ин или по обстоятельствам.

Генерал Молчанов утверждает, что генералу Сахарову было поставлено: прямо идти на участок Волочаевка – Ин и там испортить желдорогу и разметать красные тылы. Разрушение желдороги в районе ст. Котиково – ст. Дормидонтовка было возложено на отряд полковника Карлова. Таким образом, по утверждению генерала Молчанова, генерал Сахаров пошел на ст. Дормидонтовка по своей собственной инициативе, и когда генерал Молчанов узнал об этом, то он решил использовать этот выход. Отсутствие сохранившихся документальных данных не позволяет выяснить этот вопрос вполне определенно.

Для выполнения вышеуказанного в распоряжение генерала Сахарова передавалось 380 всадников при 4 пулеметах, именно: генерал Сахаров со штабом и ординарцами – 5 сабель, 1-й кавалерийский конный дивизион – 200 сабель, Воткинский конный дивизион – 4 пулемета, 120 сабель, Команда конных разведчиков Ижевского полка – 40 сабель, команда охотников 1-й стрелковой бригады – 15 сабель, Подрывная команда 3-го инженерного дивизиона.

Генералу Сахарову надлежало установить связь с отрядом полковника Карлова и присоединить его к себе (показание генерала Сахарова). После этого численность отряда должна была бы достигнуть 450 сабель при 4 пулеметах. На довольствие отряда генералу Сахарову было выдано авансом 11 тысяч золотых рублей.

Подрывных средств ни в распоряжении штаба генерала Молчанова, ни в частях, входящих в состав отряда генерала Сахарова, не было. Генерал Сахаров мог и должен был рассчитывать на два подрывных заряда, захваченных у красных на ст. Уссури и переданных полковнику Карлову.

Так как все чины отряда были хорошо известны друг другу, то дружная работа была обеспечена. Старшие начальники полковник Карлов, подполковники Дробинин и Березин были отличными офицерами с опытом двух войн, энергичные, доблестные. Все офицеры и всадники – добровольцы, повстанцы 1918 года.

Что касается конского состава, то дело обстояло много хуже, нежели с людьми. Крепкие, выносливые лошади в хорошем теле были лишь у воткинцев и ижевцев. В этих частях слабые кони в поход не пошли, а были выделены и оставлены при бригаде. В 1-м кавалерийском полку конский состав был низкорослым и в плохом теле. Отряд полковника Карлова состоял из стрелков, посаженных на обозных лошадей. Кони егерей-бессмертников принадлежали к этой же категории.

Весь день 14-го был проведен в сборах. Ковали коней, исправляли потники, чистили оружие. Никаких обозов с отрядом не шло, за исключением всего четырех парных саней с четырьмя пулеметами (Максима).

Одновременно с занятием наступающими белыми частями линии Васильевка – Бикин группа красных, бросившая свои обозы в деревне Саратовке и посаженная на коней, горной тропой вышла в долину реки Хуанихезы. Эта группа, находясь под общей командой товарища Шевченко, состояла из остатков 1-го Приморского батальона, 2-го Приморского батальона и прислуги Приморской батареи. Красные направились к городу Иману, но, не доходя до него, получили сведения о нахождении в городе Имане значительного белого гарнизона. Это заставило товарища Шевченко изменить план своих действий. Присоединение к главным силам отступающих на Хабаровск красных было вряд ли возможно, и Шевченко решил, оставаясь в тылу белых, партизанить. Нападение на город Иман по вышеуказанной причине было отставлено, но красные, неожиданно выйдя на ст. Губерово, сожгли ее дотла, после чего поспешно отошли в верховья реки Иман в район Картун– Ново-Котельное.

Во время нападения партизан на ст. Губерово на последней находились рабочие партии двух инженеров, строивших мост. Один был ранен.

Двигаясь на север, генерал Молчанов считал тылом наступающих частей железную дорогу. После нападения партизан на ст. Губерово генерал Молчанов отдал распоряжение, которое было объявлено населению всех селений по железнодорожной линии, что если партизаны тронут дорогу, то генерал Молчанов будет принужден поставить на постой в деревне войска и будет взыскивать за порчу и разрушение полотна с населения ближайших селений. Крестьяне обещали свое содействие и выполнили это обещание до конца. Нападения на железную дорогу после этого были, но каждый раз белые были заранее оповещены об этом крестьянами.

14 декабря в 16 часов конный отряд генерала Сахарова, сопровождаемый добрыми пожеланиями, выступил из района ст. Розенгартовка. В авангард была выслана команда конных разведчиков Ижевского стрелкового полка. Двигаясь вдоль полотна желдороги верст шесть, каждая часть сумела найти и подобрать нужные инструменты для разрушения железнодорожного полотна (какая примитивность!). Когда отряд подошел к деревне Добролюбовке, то в ней только что стали зажигаться огни. Здесь отряд взял проводника. Около 23 часов того же 14 декабря отряд вышел на реку У сура и расположился на ночлег в поселке Видном, который был только что оставлен конной частью противника. За этот первый день отряд сделал около 30 верст, на следующий день ему предстояло, пройдя линию фронта противника, углубиться в его тыл. Для выполнения этой операции генерал Сахаров решил воспользоваться левым берегом У суры – китайской стороной.

Ночь с 14-го на 15-е главные силы белых провели в деревнях Пушкино и Лермонтовка. Станция Розенгартовка и деревня Добролюбовка занимались небольшими конными заставами. Этой же ночью полковник Карлов взорвал мост в районе ст. Вяземская и сжег другой, деревянный желдорожный мостик около разъезда Красницкого. Белыми был захвачен и самый разъезд. Двигаясь дальше на север, отряд разрушил железнодорожный путь на участке разъезда Красницкий – ст. Дормидонтовка, спилил телеграфные столбы и порвал проволоку на протяжении 5 верст.

На рассвете 15-го отряд генерала Сахарова перешел через Усуру, вступил на китайскую территорию и углубился в нее верст на четыре-пять от берега. Используя овраги, русла рек и ручьев, болота, камыши, рощи, группы стогов, генерал Сахаров вел отряд по направлению к поселку Забайкальскому. Шли без остановок, только около полудня сделали небольшой привал около группы стогов; укрывшись в котловине озерка, согрели чай. Сделав по китайской стороне около 55 верст, отряд не встретил ни одного китайского солдата и около 18 часов того же 15 декабря перешел на русскую сторону в поселок Забайкальский. В этом поселке от жителей генерал Сахаров узнал, что в поселке Кукелевском сегодня ночует полковник Карлов. Жители рассказывали точно, «чох в чох» обо всем отряде, указывали мельчайшие детали, сомнений у генерала Сахарова не могло быть. Поэтому генерал Сахаров решил немедленно двигаться в поселок Кукелевский. Вперед были высланы ординарцы генерала – волжане, дабы легче было бы обеим сторонам опознать друг друга, так как у полковника Карлова были преимущественно волжане. Вот зачернели уже хаты Кукелева. Тревожные окрики… Узнали друг друга… Радостные выклики…

Около 22 часов 15 декабря отряд генерала Сахарова вошел в поселок Кукелевский, сделав за день более 65 верст.

Приход отряда генерала Сахарова был неожиданным для отрядников полковника Карлова. Последний доложил генералу Сахарову о своей работе: на рассвете 15 декабря полковник Карлов занял ст. Дормидонтовка, которая охранялась лишь караулом в пять человек. Ст. Дормидонтовка полковник Карлов оставил около 10 часов 15-го и ушел в поселок Кукелевский. Из двух данных ему подрывных зарядов у него остался лишь один. Вот этот-то один оставшийся заряд и явился «всеми» подрывными средствами генерала Сахарова (показание генерала Сахарова). По сведениям полковника Карлова, красные занимали район ст. Вяземская и уже с утра 15-го приступили к исправлению повреждений, произведенных белым отрядом. Район разъезда Красницкого, по сведениям полковника Карлова, занимается тылами красных. К северу от линии ст. Дормидонтовка – поселок Кукелевский противник не обнаружен.

Получив такую информацию, генерал Сахаров решил до вечера 16 декабря оставаться в поселке Кукелевском, после чего, заняв ст. Дормидонтовка, выполнить первый пункт своих заданий. Поселок Кукелевский имел достаточное количество дворов и фуража. Генерал Сахаров приказал охранению никого из жителей из поселка не выпускать, дабы, насколько возможно, сохранить подробные данные об отряде в тайне от красных.

14 декабря генерал Молчанов отдал приказ № 384 следующего содержания: «Начколонн 3 и 5. Для дальнейшего движения на Хабаровск – приказываю: 15-го декабря 1. Начколонны 3 – перейти в район разъезда Гедике – д. Роскошь. 2. Начколонны 5 – Шереметьевский. 16-го декабря 1. Начколонны 3 – д.д. Котикова – Соболиная 2. Начколонны 5 – Виноградовка – ст. Котиково. 17-го декабря (предположительно) 3 колонна – Гленовский, 5 колонна – Забайкальский. Штакор при 3 колонне».

Таким образом, 1-я стрелковая и Поволжская бригады, под общей командой полковника Сотникова, должны были двигаться по реке У сура, а Ижевске-Воткинская бригада и Сибирский казачий полк – вдоль линии железной дороги, под командой полковника Ефимова.

Красные в это время ожидали прибытия из Хабаровска следующих частей: дивизиона (два эскадрона) 4-го кавполка и двух батальонов 4-го стрелкового полка под командой товарища Фадеева. По белым источникам, кондив прибыл уже в район разъезда Гедике, пехота же была еще в пути.

Утром 15-го белые части приступили к выполнению возложенных на них задач. В 5 часов 15 минут из деревни Пушкино выступила 1-я стрелковая бригада, под командой полковника Александрова, бывшего командира 1-го Егерского полка, только что вернувшегося из Владивостока из-под ареста и назначенного комбригом. В 11 часов 35 минут 1-я стрелковая бригада заняла поселок Видный, где остановилась на привал, дожидаясь Поволжской бригады, долженствовавшей здесь ночевать. После того как Поволжская бригада подтянулась в Видный, 1-я бригада выступила из него в 12 часов 45 минут дальше по Усуре на поселок Шереметьевский, который и заняла в 17 часов того же 15 декабря. Сделав за день 42 версты, бригада не имела каких-либо столкновений с красными. Мороз в этот день стоял не особенно крепкий, но на Усуре дул сильный ветер.

Движение частей 3-й колонны от ст. Розенгартовка до с. Глебова прошло также без встречи со врагом. По занятии с. Глебова разъезды Ижевско-Воткинской бригады связались с разъездами 1-й стрелковой у поселка Амюнинского. Около 20 часов того же дня части 3-й колонны заняли деревню Роскошь и разъезд Гедике после небольших перестрелок с красными. Оба этих пункта занимались следующими красными частями: эскадронами 4-го кавполка, ротой корейцев в 80 штыков и ротой 4-го стрелкового полка. Возможно, что здесь была рота не 4-го стрелкового, а 6-го стрелкового. Не оказывая серьезного сопротивления, красные отошли на ст. Котиково. Белые, по занятии разъезда Гедике, получили сведения от железнодорожников о том, что красные, опасаясь выхода белых со стороны реки У сура, от поселка Кедрового, выставили в этом направлении по глухой дороге конную заставу, которая не отошла еще. Немедленно в указанном направлении был выслан взвод ижевцев, который без труда захватил заставу в 12 или 15 коней, сдавшуюся без выстрела.

В районе ст. Котиково Вяземская железная дорога подходит совсем близко к реке У сура. «Культурная» полоса здесь всего шириною в 10 верст, так как дальше на восток поднимаются покрытые лесом горы; не только жилья, но нет даже здесь ни троп, ни дорог. Вот в этой-то местности генерал Молчанов и предполагал взять в кольцо красных.

В 21 час 30 минут 15 декабря генерал Молчанов отдал приказание полковнику Аргунову за № 095/л следующего содержания: «В сумерках сегодня части 3 колонны заняли разъезд Гедике и поселок Роскошь. Деревню занимали 80 корейцев, рота 4 пехотного полка и 4 кавполк, которые, после короткой перестрелки, поспешно отошли к станции Котиково. Завтра 16-го дек. 5-ая колонна займет дер. Венюково и пос. Кедровый, 3-я колонна расположится в районе Виноградовка, станция Котиково и дер. Котиково. Приказываю Вам перейти завтра 16-го дек. в дер. Роскошь. Штакор будет на станции Котиково».

16 декабря, после того как Поволжская бригада подтянулась к поселку Шереметьевскому, из последнего в 7 часов выступила 1-я стрелковая бригада. В 9 часов разъезды 1-й бригады имели слабую перестрелку у поселка Кедрового, который был занят бригадою в 10 часов 10 минут. Погода с утра стояла мягкая. При подходе 1-й бригады к поселку Кедровому начал падать мелкий и редкий снежок. После небольшого привала 1-я бригада двинулась дальше: в Кедровом должна была ночевать Поволжская бригада, а для 1-й было назначено Венюково, в которое бригада вступила в 18 часов 20 минут, сделав за день 30 верст. Белые шли на хвосте красных: так Венюково было оставлено красным разъездом всего за несколько минут до подхода белых. Снег, начавший падать еще днем, теперь летел густыми хлопьями.

3-я колонна к полудню 16 декабря перешла на ст. Котиково – деревню Виноградовка. Красных здесь не было. На ст. Котиково белые установили, что на перегоне между ст. Дормидонтовка – Вяземская полковник Карлов подорвал мост. Было ясно, что развязка операции близится. Решение в ту или иную сторону зависело теперь от быстроты движения белых колонн и энергии красных в деле исправления повреждений.

По прибытии на ст. Котиково генерал Молчанов отдал следующий приказ № 0222/оп от 16 декабря: «Начальникам 3, 5 и 2 колонн. Копия Генкварт. Военморвед. Сегодня генерал Сахаров разрушает желдорогу на участке от пос. Чупровского до ст. Дормидонтовки. Вчера еще на этот же участок вышел полковник Карлов. Показания жителей свидетельствуют об успехах работы этих отрядов и что мост на реке Нижняя Седьмая «белыми» взорван. Для окончательного разгрома красных и захвата их материальной части приказываю: 1. 3-й колонне, выслав Сибказполк с одним батальоном на подводах в 14 часов сегодня для налета на ст. Вяземскую, выступить остальными силами на ст. Вяземскую из Котиково и Виноградовки в 17 часов. Сибказполку и батальону преследовать противника сегодня до поселка Чупровского. Главным силам 3-й колонны ночлег на ст. Вяземская, поселках Вяземском и Гленовском. 2. 5-й колонне дойти к утру 17-го до пос. Забайкальского и связаться с генералом Блохиным в Чупровском. 3. 2-й колонне выступить сегодня в 24 часа и перейти в д. Отрадная. Штакор при 3-й колонне». Так начался усиленный марш белых частей – погоня за материальной частью красных.

Весьма небезынтересен следующий приказ командира 3-го стрелкового корпуса, отчасти приоткрывающий завесу над тем, что является одним из главнейших двигателей, но что очень часто остается известным только единицам.

«Начколонн 2-й, 3-й, 5-й и Комполка Сибказачьего. 16-го декабря 1921 года № 0228/оп ст. Котиково. По показаниям железнодорожников, красные от ст. Бочарово имеют возможность все время слышать разговор всей нашей корпусной телефонной сети. Объясняю это недостаточно полной изоляцией нашей сети от улавливающих проводов красных и недостаточным удалением последнего заземления нашей сети от заземления наших улавливающих проводов; в последнем случае мы сами воспроизводим и усиливаем индукцию между проводами нашими и проводом красного улавливателя.

Во избежание подобных случаев и для получения уверенности, что наша телефонная сеть не имеет связи с улавливающими проводами красных, приказываю: Штакору – организовать передовую контрольную телефонную станцию, состоящую из надсмотрщика и двух телефонистов, которой следовать при головной части колонны, идущей впереди по желдороге. На обязанности станции лежит оказание помощи головной части в изоляции нашей телефонной сети от проводов красных и получении возможности улавливать разговор красных.

Изоляция должна производиться всякий раз следующим образом: у телефонного столба, на котором головная часть включается в общекорпусной провод, рвутся все провода в сторону противника (а не разъединяются, как это ныне делается на контрольных столбах) и ненужные провода наматываются на сторону, а отнюдь не бросаются на землю; на первом к противнику столбе оборванные провода в нашу сторону также наматываются на столб, а не бросаются на землю. Между 4 и 5 столбами, идущими к противнику, вновь рвутся все провода и снова на 4 столбе наматываются оборванные, дабы они не имели соприкосновения с землей.

Включение провода для улавливания у противника разговора производить не ближе, как на 5 столбе и заземление делать возле самого столба. Если вблизи не имеется помещения, где могли бы дежурить телефонисты-улавливатели, то они могут помещаться в том же помещении, где находится телефонная станция общекорпусной сети головной части, но соединение с проводами красных и заземление улавливающего аппарата вести изолированными проводами не ближе как от 5-го столба.

Перехваченные разговоры станция немедленно сообщает Начальнику головной части в первую очередь, а затем уже в штаб корпуса. Разговоры нашей общекорпусной телефонной сети, услышанные контрольной станцией, будут указывать на то, что нас могут слышать красные, и в этом случае контрольная станция немедленно принимает необходимые меры по изоляции нашей общекорпусной телефонной сети от нашего улавливающего аппарата и, следовательно, возможно, от улавливающих проводов красных. Передовая контрольная станция состоит на довольствии при головной части». Делать какие-либо добавления к этому приказу излишне.

Приказом от 17 декабря за № 61 товарищ Серышев, командующий фронтом, приказал всей группе отойти в район поселок Кукелевский – ст. Верино, где частям предписывалось привести себя в порядок и, выждав подхода Особого Амурского полка, который в это время уже выгружался из эшелонов на ст. Покровка (против города Хабаровска на левом берегу реки Амура), перейти в наступление. Относительно работы отрядом генерала Сахарова и полковника Карлова Я. Покус говорит так: «Появление противника в тылу красных войск отразилось на моральном состоянии их: почувствовалась нервность и неустойчивость». Дабы дать возможность скорее выйти из затруднительного положения, части красных войск, во главе с товарищем Серышевым, эшелонируясь вдоль желдороги, стали поспешно отступать к сгоревшим мостам, и вот когда высланный вперед отряд от частей 3-й колонны подошел к ст. Вяземская, то там красных уже не оказалось, и станция была занята генералом Блохиным без выстрела.

Занимая поселок Кукелевский, генерал Сахаров в целях охранения выслал по дорогам разъезды, но последние красных не обнаруживали. Около 9 часов 16 декабря из Кукелева в район ст. Дормидонтовка был направлен, в целях разведки, один эскадрон. Около полудня генерал Сахаров получил донесение командира этого эскадрона о том, что ст. Дормидонтовка занята противником. На станции стоит большой эшелон, много людей. Желдорожный мост, что находится к югу от станции, охраняется. Посты сторожевого охранения расположены непосредственно у станции. Белый разведывательный эскадрон расположился в лесу, на заимке, верстах в четырех от станции, и ведет беспрепятственное наблюдение за действиями красных.

Генерал Сахаров считал, что появление этого эшелона на ст. Дормидонтовка является прямым следствием мер, предпринятых красным командованием в целях охраны своего тыла в связи с работой полковника Карлова. Так как желдорожный путь к югу от ст. Дормидонтовка был сильно попорчен, то следовало полагать, что этот эшелон прибыл со стороны Хабаровска. В действительности это был эшелон 4-го Благовещенского стрелкового полка, только что прибывшего из Хабаровска.

В 14 часов 16 декабря отряд генерала Сахарова вступил из поселка Кукелевского по дороге на ст. Дормидонтовка. Эти два пункта находятся на расстоянии 12 верст. Выйдя с головным дозором на опушку леса, что в полутора верстах от станции, генерал Сахаров увидел почти открытое пространство с кое-где разбросанными группами деревьев и мелкого кустарника. Болотистая, кочковатая равнина оканчивалась саженной насыпью полотна желдороги. Эшелон до 40 вагонов стоял против станции, заслоняя собою станционные постройки. Перед эшелоном, шагах в четырехстах, находилась небольшая, но довольно густая роща. Наконец, к югу от станции, шагах в пятистах, был небольшой желдорожный мостик. По полотну кое-где ходили люди. Общее впечатление генерала Сахарова: отсутствие какой бы то ни было разведки и надлежаще выставленного сторожевого охранения. Видимо, красные были убеждены в полной своей безопасности или же были до крайности беспечны. Генерал Сахаров решил немного выждать и, пользуясь вечерней мглой, занять исходное положение для своих действий. Шел редкий снег, и часам к 15¹/₂ начинало немного темнеть.

Взывав командиров частей, генерал Сахаров поставил задачи: 1. Воткондив должен немедленно сосредоточиться около рощи, что против станции, и в дальнейшем вести атаку эшелона в лоб. 2. Отряду полковника Карлова, в состав которого вошла также Ижевская команда конных разведчиков, обеспечить атаку станции с юга, со стороны разъезда Красницкого, и взорвать желдорожный мост. 3. Команда охотников 1-й стрелковой бригады должна идти к желдормосту через реку Подхоренок, разобрать путь и прикрыть атаку с севера. 4. 1-й кавполк должен один эскадрон оставить на заимке в целях прикрытия тыла, а три остальных эскадрона, расположившись на опушке леса, должны были составлять резерв генерала Сахарова.

Около 16 часов из рощи вышла цепь воткинцев, а полковник Карлов двинулся к желдорожному мостику. Большая часть людей последнего была на конях. Появление и атака белых явились полной неожиданностью для красных. Правда, красные, увидев белых, рассыпались было в цепь и некоторое время даже отстреливались, но затем стали быстро отходить к эшелону. Красный эшелон уже двигался в сторону реки Хор, и красным стрелкам пришлось заскакивать в вагоны на ходу поезда. Часть из них не успела заскочить и была взята в плен подошедшими воткинцами.

Группа, направленная к мосту через реку Подхоренок, была слаба, но главная ошибка была в расчете времени – он был неправилен, и по этой причине эта группа не успела что-либо сделать.

Захватив станцию, воткинцы были атакованы красными, находившимися в станционном поселке. Бой затягивался, мост взорвать не удавалось, так как заряд взрываться не хотел, несмотря на все старания очень опытного сапера-подрывника. Генерал Сахаров вызвал свой резерв – три эскадрона 1-го кавполка. Эскадроны спешились у желдорнасыпи и через переезд между станцией и мостом были направлены в поселок во фланг красным.

Уже стемнело, бой идет. Вдруг столб пламени… Затем раскат страшного взрыва… Генерал Сахаров бежит к мосту и тут принимает радостный доклад сапера: «В неделю, Ваше Превосходительство, не починят». Действительно, одна из двух основных железных перекладин, шириной около трех четвертей вершка, была перебита. Скоро после подрыва моста стрельба в поселке стала стихать и генерал Сахаров получил донесение о том, что противник отступает. Из опроса пленных белые выяснили, что ст. Дормидонтовка занималась штабом и хозяйственной частью, а также одним батальоном 4-го стрелкового полка, всего до 600 человек.

Потери отряда генерала Сахарова в этом боевом столкновении выражались: три раненых и один убитый – воткинец. Трофеи белых – 10 пленных, два исправных пулемета («шоша» и «льюис») и 36 коней, кои были захвачены, будучи привязанными к забору станционного перрона.

Итак, в 18 часов 16 декабря все войска красного фронта если еще не оказались в замкнувшемся кольце белых отрядов, то, во всяком случае, сидели в мешке. Путь отступления – железная дорога – была перерезана конным отрядом белых до 450 сабель. На пути отхода красных эшелонов и бронепоездов было, кроме того, три испорченных моста (железнодорожных). Головная часть главных сил белых (Сибказполк) находилась от конного отряда генерала Сахарова на расстоянии приблизительно 25 верст. В этот час положение частей красного фронта должно уже признать весьма и весьма тяжелым. Красное командование должно было думать о том, как в случае чрезвычайной необходимости, бросив эшелоны и бронепоезда, тайгой, без дорог, вывести хотя бы одну только живую силу частей. Ночным усиленным маршем шли белые колонны на север. Каждая минута была дорога. Материальная часть красных, долженствующая попасть в руки белых, была совсем близко. План генерала Молчанова, казалось, будет осуществлен полностью; напряжение белых бойцов будет недаром.

Но в тот самый час, когда штаб красного фронта должен был получить или же получил известие о появлении на пути движения войск четвертой и самой грозной преграды – конного отряда генерала Сахарова в 450 сабель, отряд генерала Сахарова без какого бы то ни было давления со стороны красных, при отсутствии даже соприкосновения с врагом, около 20 часов 16 декабря оставил станцию Дормидонтовка и двинулся обратно по дороге на поселок Кукелево. Так четвертая и самая грозная для красных преграда устранилась сама собою. Я. Покус ошибается, указывая на то, что белые якобы были оттеснены головными красными частями и принуждены были отойти на китайскую сторону. Из Дормидонтовки генерала Сахарова никто не вытеснял. Ст. Дормидонтовка генерал Сахаров оставил потому, что считал, учитывая разрушения, произведенные полковником Карловым в ночь с 14-го на 15-е, и серьезность повреждений моста у ст. Дормидонтовка, что красные эшелоны и бронепоезда не смогут уйти от главных сил белых, а посему счел первый пункт своих заданий выполненным. Личный взгляд генерала Сахарова на обстановку и возможности в этот вечер 16 декабря ярко рисуется следующей фразой: «Да и что я мог больше сделать?»

Таким образом, путь отхода красной живой силе после 20 часов 16-го стал свободен, но судьба бронепоездов и подвижного состава все еще зависела от своевременного исправления подорванных мостов.

Красное командование, узнав о нахождении отряда полковника Карлова в поселке Кукелевском (о прибытии туда же отряда генерала Сахарова оно еще не получило сведений), двинуло отряд красной пехоты в 150 штыков из района разъезда Красницкого. Этот отряд был посажен на подводы. Когда красные, придя в Кукелевский после выхода генерала Сахарова к Дормидонтовке, узнали, что вместо 60 коней и 2 пулеметов полковника Карлова в их тылу теперь находится отряд до 500 сабель, то малочисленный красный отряд поспешил повернуть назад. Около поселка Кончицкого, на полдороге между Кукелевом и Дормидонтовкой, произошла встреча отряда красной пехоты с возвращающимся в Кукелево отрядом генерала Сахарова. После первых же выстрелов головного эскадрона («казанский» эскадрон 1-го кавполка) вся колонна красных рассыпалась и умчалась в темноту. При этом столкновении в головном эскадроне белых был ранен только один конь. Преследовать красных было невозможно, так как была ночь и дело происходило в лесу. Продолжая движение на поселок Кукелево, отряд генерала Сахарова с предосторожностью подошел к этому поселку, но последний оказался свободным, и конный отряд расположился в нем на ночлег.