Текст книги "Последние бои на Дальнем Востоке"

В конце октября или начале ноября из Никольск-Уссурийского был двинут в Приханкайский край сводный пеший отряд полковника Шестоперова общей численностью от 200 до 300 бойцов. Полковник Шестоперов – артиллерист, офицер мирного времени. Начальником штаба отряда был назначен один из офицеров штаба 2-го корпуса, Генерального штаба полковник Новиков. Отряд состоял из чинов Добровольческой батареи 2-го Сибирского стрелкового арт. дивизиона (полковник Шестоперов был командиром этой батареи) и чинов Сводно-Сибирского кав. полка (3-й и 4-й эскадроны под общей командой полковника Минюхина). Как указано выше, отряд был пешим, конных было не более 30.

Силы красных в Приханкайле в это время были не так уже велики, видимо, они исчислялись одной-другой сотней бойцов. Во главе отрядов Приханкайля стоял товарищ Лебедев – бывший при правительстве Антонова начальником Никольск-Уссурийской уездной милиции. Он обосновался в Камень-Рыболове и вел работу по усилению партизанского движения в крае. В это время приханкайские крестьяне, не видя особой необходимости идти против белых, стали уклоняться от активной поддержки партотрядов. Временное Приамурское правительство пользовалось каждым случаем, дабы уверить крестьян в том, что интересы населения для Белой армии дороже всего. Товарищ Я. Покус на стр. 14 и 15 своей книги говорит: «Было заметно, что многие из крестьян, пополнявшие собою красные партизанские отряды, потеряли свой энтузиазм. В результате получилось то, что крестьяне, особенно из числа тех, кои выступили первоначально для защиты своего домашнего очага от произвола белогвардейцев, теперь потянулись домой. Широко развивавшееся красное партизанское движение, преследовавшее цель борьбы с интервентами и белогвардейцами во имя спасения своей семьи, имущества и личной неприкосновенности, стало ослабевать. Упорно проводимая белогвардейцами агитация против красных партизан смутила на время умы крестьян, – они стали инертны к борьбе, а в силу этого партизанщина в Приморье стала заметно выдыхаться». Тем не менее красные партизаны, имея прекрасный конский состав, захваченный ими в войсковом Уссурийском казачьем конском заводе, находящемся близ ст. Галенок, имея всюду своих людей и зная край, свободно разгуливали по Приханкайлю, производили налеты на линию железной дороги и подрывали начинающее складываться доверие населения к белым властям.

Полковнику Шестоперову была поставлена задача выловить Лебедева и партизан. Из Никольска на Камень-Рыболов отряд двинулся по тракту, связывающему два этих пункта. Продвижению белых партизаны и население препятствий не чинили. Через Воздвиженку, Михайловское, Абрамовку, Григорьевку отряд, не разбиваясь на части, целиком шел по тракту. В стороны от него, в близлежащие селения, по проселкам, высылались разъезды, иногда конные, а чаще, ввиду недостатка конных, на подводах. Так белый отряд добрался до села Хорольского, или Хороль, расположенного в самом центре Приханкайского края. Это большое село с севера на юг протянулось почти на четыре версты, с запада же на восток – на четыре с лишним. Небольшой белый отряд, конечно, не мог занять всего села и с успехом прикрывать все подступы к нему. Приходилось либо, заняв одну из частей села, отказаться от контроля над другими частями его, либо, создавая видимость занятия всего села, распылить отряд по всему селу. В первом случае красные могли спокойно занимать свободную от белых часть села, сосредоточиться и в подходящий момент обрушиться на белых. Во втором, в случае нападения партизан ночью, распыленным частям белых было бы так же не сладко. Показания жителей говорили о том, что конный отряд товарища Решетникова находится где-то поблизости. Прошло немного времени, как отряд занял Хороль. Сумерки еще не успели сгуститься, как на западной окраине села затрещали винтовки. Красные партизаны в числе 50 всадников на рысях шли к Хорольскому со стороны деревни Поповки. Они шли по целине, направляясь к высоте 91,6, что юго-западнее села. Занятие красными этой господствующей над селом, покрытой кустарником высоты причинило бы много хлопот белым, ибо выбить оттуда красных было бы делом не легким. Учитывая это, конные белые устремились также к высоте, стараясь опередить партизан в занятии ее. Это белым удалось. Красные были встречены сильным огнем. Бросив пять убитых и раненых коней, партизаны повернули и постарались скрыться, уйдя в сторону деревни Поповки, находящейся в 3 верстах от Хороля. Белые красных не преследовали, но на следующую ночь белый отряд прошел к Поповке. Главные силы белых, собравшись в кулак, остановились на восточной околице деревни. С наступлением рассвета в деревню вступил взвод конных и небольшая часть пеших. Нужно заметить, что Поповка лежит в котловине и сопки охватывают ее со всех сторон. Осматривая один двор за другим, белые прошли через всю деревню. Партизан белые не встретили. Обыск подходил уже к концу. Белые приближались к юго-западной окраине деревни. В это время по белым, производящим обыск, был открыт огонь с сопки, что находится против данного края деревни. Белые развернулись в цепь и пошли в наступление. Когда они уже приближались к гребню сопки, красные, пользуясь малочисленностью атакующих белых, на глазах остальной части отряда, продолжавшей стоять за околицей, разбились на мелкие группы и, прикрываясь кустами, пробежали мимо белых бойцов назад в деревню. Эту картину наблюдали все чины белого отряда, но что они могли сделать? Белые пошли с обыском в деревню во второй раз, но оружие было уже спрятано, и крестьяне по тем или иным причинам партизан не выдали. В ином дворе белые наталкивались на подозрительную физиономию, но хозяин уверял, что это его сын или зять, и белые, не имея определенных улик, шли дальше. Так второй осмотр деревни дал те же результаты, что и первый, с тою только разницею, что при первом белые не были уверены в том, есть ли партизаны в деревне или их нет, а во втором белые знали, что красные есть. В конце концов белые вернулись назад в Хорольское.

Дня через два или три, получив сведения о возвращении отряда Решетникова в Поповку, отряд полковника Шестоперова вновь выступил из Хороля на Поповку. На этот раз белые охватили деревню цепью постов и дозоров. Затем они обыскали деревню, но результаты были те же, что и от первых двух обысков. Выловить партизан без содействия хотя бы части населения невозможно. Но население, хотя и не заняло явно враждебной позиции, тем не менее предпочитало не выдавать скрывающихся, ибо как-никак партизаны были «свои», а белые – «пришельцами». К тому же, если белые солдаты и вели себя вполне корректно, так все же в их отношении к местным крестьянам проглядывало некоторое недоверие и даже подозрительность. Требовалось время, для того чтобы крестьяне сжились с белыми солдатами, чтобы одни других стали бы считать за «своих», только тогда была бы мыслима полная ликвидация партизанщины. Неуспех белых можно также отчасти объяснить еще тем, что партизаны были конными, а белые – пешими. И наконец, для поимки партизан и их руководителей нужны не столько строевые, образованные и боевые офицеры, как лица, обладающие «охотничьим нюхом».

Из Хороля отряд полковника Шестоперова вышел на Ханку и без боя занял город Камень-Рыболов. Лебедев и остальные красные вожаки благополучно скрылись. Вскоре отряд был отозван из Камень-Рыболова, части его получили приказ выйти на линию железной дороги. Итак, задача, поставленная отряду, была не выполнена. Комкор 2-го был этим очень недоволен, он считал, что всему виной неспособность лиц, руководивших операцией. За время экспедиции белые чины показали себя не бандитами, как то рисовали их красные агитаторы, но людьми более выдержанными и солдатами более дисциплинированными, нежели были красные партизаны. За все забранное белые платили наличными – иенами. «Белые побывали там, где и японцев нет», – говорили крестьяне. Они начинали уважать белых.

По непроверенным сведениям, имевшимся в штабе белых, в долине реки Сучан к началу ноября месяца скопилось от 600 до 800 партизан, которые якобы готовились захватить Владимиро-Александровское. В действительности, согласно данным книги Я. Покуса, на Сучане в это время находилось только 200 партизан. Как бы там ни было, но белые власти решили выслать на Сучан отряд силою до 650 штыков в целях проверки полученных сведений и очищения Сучанской долины от противника.

4 ноября назначенный в поход 8-й Камский стрелковый полк погрузился на пароход в Посьете. Винтовок было очень немного, и за ними во Владивосток был выслан вперед капитан Васильев. Вечером в этот же день во Владивостоке был погружен 1-й Волжский стрелковый полк. Ночью в море пароходы с волжанами и камцами встретились. Ящики с винтовками были переданы камцам. Оружие было роздано.

Утром 5 ноября пароходы прибыли в залив Восток и белые части высадились у Волчанца, где и захватили двух красных ДВР-овских милиционеров. В Ново-Аитовске белые узрели следы советских порядков: названия советских учреждений, все вывески по новому правописанию и пр. Местный кооператив был разгромлен ушедшими красными. Белые прошли дальше и, сделав 15 верст, остановились на ночлег в деревне Михайловке, расположенной перед перевалом. Столкновений с красными партизанами белые части за первый день не имели.

На следующее утро, выступив из Михайловки, белые втянулись в сопки и тут, перед самым перевалом, наткнулись на засаду, устроенную красными партизанами. Впереди шли камцы, волжане – позади. При первых выстрелах красных головные роты камцев, быстро перестроившись в боевой порядок, кинулись вперед и сразу же сбили красных. Были ли потери у камцев – не выяснено, волжане же, не принимавшие участия в схватке, от огня противника понесли потери – было легко ранено до пяти человек. Красные потеряли один пулемет Максима и одного или двух пленными. Белые на перевале не задержались, но двинулись дальше.

Дорога, по которой шли белые, спустившись в долину реки Канахага, идет под линией крутых сопок, находящихся к северу от нее. Очистив первый перевал, что у деревни Михайловки, красные отскочили на эти сопки, и вот, когда части белой колонны, приближаясь к Екатериновке, оказались вновь среди сопок, красные стали вновь обстреливать белую колонну редким ружейным огнем. Часть волжан, под командой полковника Торопова⁷⁶, была брошена вверх на сопки, дабы, двигаясь по ним, сбивать противника и тем обеспечить беспрепятственное продвижение колонны. Волжане пошли к сопке, красные открыли по ним огонь, но когда волжане взобрались приблизительно до половины сопки, то огонь противника прекратился. Залезши на вершину сопки, волжане увидели красных уже в следующей лощине. Они поспешно уходили на север. Этот быстрый откат красных явился в результате не одного только движения волжан, а последовал ввиду выхода им в тыл колонны воткинцев, двигавшихся из Владимиро-Александровского навстречу Поволжской стрелковой бригаде. Без выстрела части Поволжской бригады заняли деревню Екатериновку, где остановились на ночлег. За этот день белые сделали 13 верст.

Части Поволжской бригады считались «белоповстанческими», чины бригады удостоверений на право ношения оружия из штаба японской дивизии не имели. Посему Поволжская бригада не вошла во Владимиро-Александровское, но осталась стоять в Екатериновке. Командир бригады генерал Сахаров ездил во Владимиро-Александровское. Вернувшись оттуда, он приказал собрать сход и выступил было с речью перед крестьянами, стараясь разъяснить крестьянам задачи и цели белых. В речи своей генерал запутался, а потому, не закончив ее, ушел, и за него речь кончал командир Камского полка – полковник Сотников. Своей простотой генерал Сахаров очень понравился крестьянам.

Из Екатериновки Поволжская бригада тронулась вверх по реке Сучан. Проходя от Унашей к Пирятину, белые бойцы любовались развалинами старинной китайской крепости, находящимися к западу от дороги, за рекой Сучан.

Отряд генерала Сахарова, пройдя по долине реки Сучан до деревни Фроловки, крупных сил красных партотрядов не обнаружил. Путем опроса местных жителей удалось установить, что слухи о численности красных отрядов неверны. Столкновений с противником белые не имели, но разведка и передовые части были несколько раз обстреляны партизанами, которые всегда уклонялись от боя. Так как имелись указания на то, что какой-то партотряд невыясненной численности движется в Сучанскую долину из района Ольги, и так как выйти он мог двумя дорогами, то генерал Сахаров счел наилучшим расположиться в селе Новицком, находящемся приблизительно в середине Сучанской долины.

«Приказ войскам Временного Приамурского правительства. 10-е ноября 1921 года № 0609/оп Кр. Владивосток.

1. Вр. Приамурское Правительство, взяв на себя власть в крае, отказалось от возобновления гражданской войны и в течение шести месяцев неуклонно проводило свое решение в жизнь. За весь этот период большевики не прекращали натиска на национальную власть, вынуждая последнюю к мерам самообороны. Прочно заняв ряд опорных пунктов, большевики наводняют весь край, под видом партизан, регулярными частями красной армии, руководимой из Читы.

2. Регулярные красные части (войска Д.В.Р.) и партизанские отряды продолжают группироваться в районе озера Ханка, Спасском, Анучинском, Сучанском и Ольгинском районах, откуда производят постоянные налеты на железную дорогу и на передовые части Правительственных войск, стремясь внести разрушение и дезорганизацию во все стороны жизни Области. Подробная схема расположения красных частей прилагается.

3. Ввиду того что принимаемые до сего времени меры по необходимости имели строго оборонительный характер и не могли пресечь развития бандитизма в стране, Правительство постановило в корне уничтожить опорные пункты большевиков и прочно занять район Анучино, Сучан и Ольга.

В соответствии с полученными от Правительства указаниями, приказываю прозвести следующую перегруппировку:

1) Командиру 2-го стрелкового корпуса генерал-майору Смолину, имея в своем подчинении и бригаду Полковника Глудкина и Забайкальскую казачью дивизию, к вечеру 20-го ноября сосредоточить в исходном положении в районе сел Ивановка – Лефинка – Ширяевка не менее 1500 штыков и сабель. Бригаду Полковника Глудкина возможно полного состава к этому времени сосредоточить восточнее города Спасска в районе сел Дубовское – Красный Кут. Район с. Монастырище занимать по-прежнему.

21-го ноября всем группам Генерал-майора Смолина по особому приказу начать наступление в общем направлении на д. Яковлевка – с. Анучино с задачей полной ликвидации Анучинской группы красных и прочного занятия долины реки Даубиха.

2) Командиру 1-го Сводно-казачьего корпуса Генерал-майору Бородину выделить из состава Оренбургской казачьей бригады отряд силою не менее 500 сабель (в случае недостатка конского состава в Оренбургской каз. бригаде добавить из других частей Сводно-казачьего корпуса), коему, двигаясь по маршруту ст. Угольная – в обход с севера с. Шкотово (не заходя) – с. Новороссия – Гордеевка – Мельники – Бровничи – Хмельницкое, – очистить весь этот район от красных. Дер. Новороссию, как исходный пункт для общего наступления отряду занять к вечеру 19-го ноября. По установлении связи с частями Генерала Сахарова, отряду перейти в его подчинение.

3) Командиру 3-го стрелкового корпуса Генерал-майору Молчанову, к вечеру 19-го ноября сосредоточить отряд Генерал-майора Сахарова в районе Новицкое – Николаевка – Сучан.

20-го ноября отряду перейти в решительное наступление в общем направлении на Фроловку и далее на Сергеевку и Молчановку и на Мельники, с целью уничтожить Сучанскую группу красных. Быстрым движением захватить проходы через хребет Сихота-Алин (горы Господни), откуда войти в связь с частями Генерала Смолина в направлении на Анучино. По установлении связи с частями Сводно-казачьего корпуса, Генерал-майору Сахарову подчинить их себе.

Отряд Полковника фон Ваха⁷⁷ направить для очистки района к югу от Сучанской ж. д., ветки по маршруту: д.д. Михайловка – Новолитовское – Душкино – Промысловка – Петровка – в обход села Шкотово (не заходя), с таким расчетом, чтобы к вечеру, 20-го ноября, занять район д.д. Кролевец – Кневичи. Назначение отряда – обеспечить тыл отряда Сводно-Казачьего корпуса и прикрыть жел. – дорожный узел – ст. Угольная.

4) Командующему Сибирской Флотилией Контр-Адмиралу Старку 19-го ноября произвести высадку десанта в бухте св. Ольги с задачей захватить все средства связи, имеющиеся в гор. Ольга (радио-телеграф и телеграфную контору), уничтожить базу красных частей, расположенных в этом районе, и захватить пароходы, стоящие в бухте. Район города Ольги удерживать до приказания.

5) Начальнику военных сообщений к 18-му ноября окончательно закончить распределение железнодорожной охраны на участках, обратив особое внимание на участки ст. Никольск – ст. Евгеньевка. 20-го ноября из района ст. Мучная – раз. Манзовка частью охраны участка произвести усиленные разведывательные поиски к западу от линии жел. дороги в направлении из д. Петровичи и на д. Лучки.

Части 1-го кавалерийского полка к 20-му ноября должны быть сменены и перейти в распоряжение Командира 3-го стрелкового корпуса.

6) Начальнику Снабжений Военно-Морского Ведомства принять все зависящие меры к обеспечению частей, выступающих в поход, всем необходимым, как обмундированием, так и продовольствием и озаботиться непрерывным притоком продовольственных припасов и фуража в корпусные интендантства.

7) Командирам корпусов вменяю в обязанность внушить всем начальникам действующих отрядов необходимость безукоризненного отношения к мирному населению, которое в массе своей далеко от идей большевизма и склонно видеть в наших войсках своих избавителей и защитников.

8) Все подготовительные мероприятия проводить с соблюдением полнейшей тайны. Всякое разглашение сведений по намеченной операции я буду рассматривать как умышленную услугу большевикам.

Управляющий Военно-Морским Ведомством и Командующий войсками Вр. Приамурского Правительства генерал-лейтенант Вержбицкий. Начальник Штаба Генерального Штаба генерал-майор Пучков».

Приступая в начале ноября к борьбе с партотрядами Сучанского и Анучинского районов, Временное Приамурское правительство, естественно, должно было в первую очередь озаботиться захватом и разрушением морской базы партотрядов – портом и городом Святой Ольги.

Задача захвата и разрушения морской базы красных – Святой Ольги была возложена, как то явствует из приказа по войскам за № 0609⁄оп, на командующего Сибирской флотилией, контр-адмирала Старка. Для выполнения этой операции адмирал Старк назначил корабли: «Илья Муромец» (флаг адмирала), «Батарею», «Магнит» и «Патрокл». По некоторым данным, в Ольгу ходил также катер «Пушкарь». Десант, предназначенный к атаке Ольги, заключался в роте морских стрелков (70 штыков), Добровольческой батарее подполковника Гайковича (78, по другим данным, 72 человека) и отряде охотников Ижевске-Воткинской стрелковой бригады (60–70 человек).

12 ноября этот отряд, общей численностью от 150 до 250 человек, погрузился во Владивостоке на вышеуказанные суда и с наступлением темноты вышел в море. Японцы препятствий отряду никаких не чинили. Налетевшим тайфуном суда были загнаны в бухту Америка. Выждав окончания бури, белая эскадра через сутки, около 4 часов 14 ноября, при мертвом штиле вошла в бухту Святой Ольги и подошла к устью реки Аввакумовка.

Бухта Святой Ольги – одна из замечательнейших естественных гаваней в мире. Со стороны моря она совершенно закрыта двумя высокими отвесно спускающимися в море горными грядами. Узкая щель в 7—10 саженей шириною, ведущая в бухту, совершенно незаметна даже для опытного глаза моряка. Свое имя бухты Святой Ольги она получила по следующему поводу: во время Крымской войны один русский фрегат был преследуем английской эскадрой. Напрасно, бегом на север, старался он скрыться от противника. Нагоняемый неприятелем, фрегат стал искать укрытия в какой-нибудь бухточке. Говорят, что капитан русского фрегата совершенно случайно обнаружил скрытую утесами большую и глубокую бухту. Только успел он скрыться в ней, как на горизонте показались англичане. Долго искали они русский фрегат, курсируя вдоль самого берега, у входа в тогда еще безымянную бухту, но ни одному английскому капитану не пришло в голову войти в казавшийся тупиком незначительный проход в скалах. Англичане удалились. Русский фрегат был спасен. Это было в день св. Ольги. Это описание дает ясное представление о всей трудности задачи, возложенной на отряд Сибирской флотилии. При самой незначительной бдительности берегового красного поста высадка десанта оказалась бы невозможной. Еще менее возможным был бы прорыв белых судов во внутреннюю бухту. Все зависело от случая.

Была ночь. Подойдя почти к самому входу в рукав, белые суда остановились. Люди стали сгружаться на шлюпки. Стараясь производить возможно меньше шума, в темноте шлюпки шли влево от кораблей. Здесь была отмель и берег местами был несколько полог. Вправо же от кораблей скалы отвесно поднимались из воды, и делать там высадку было совершенно невозможно. Первые шлюпки вышли на отмель. Своим дном они бороздили песок. Белые бойцы выскочили в воду, она была им по колено. Во мраке впереди смутно вырисовывался берег. Белые бойцы двинулись к нему. Дно уходит все дальше. Люди бредут по пояс в воде. Екают сердца: каждое мгновение может показаться красное судно из рукава, загорится бой…

Когда большая часть людей собралась на отмели, то пошли вперед. Каждая минута была дорога. Ожидали встретить сильные посты красных, но их не было. Белые высаживались от города верстах в трех. На полпути чины Добровольческой батареи наткнулись на пост красных. Два красных были захвачены живьем, два других успели скрыться в темноте. Рассыпавшись в цепь, беглым шагом, почти бегом, белые шли к городу. В это время корабли «Илья Муромец» и «Патрокл», идя один за другим и ежеминутно опасаясь случайно удариться об отвесные скалы, что вправо, и сесть на мель, что слева, вошли в бухту Тихая Пристань. Два других корабля, «Магнит» и «Батарея», были посланы для уничтожения 47-мм орудия, стоявшего на берегу к северу от входа в Тихую Пристань.

Судовая артиллерия белых открыла огонь по порту и находящимся в нем четырем красным судам в целях поддержания атаки своей пехоты. Я. Покус считает, что судовая артиллерия сыграла решающую роль в этом бою.

В городе Ольге, в середине города, в красном кирпичном доме, помещался корейский отряд до 200 штыков, кроме того, в городе были расквартированы также русские красноармейцы, а за городом, в полуверсте, в отдельно стоящих домах был расквартирован кавалерийский отряд.

Белая пехота ворвалась в город. Я. Покус говорит о движении белых двумя колоннами: одна повела наступление с восточной стороны города Ольги, другая – обходным движением с юга. Раздавались отдельные выстрелы. Сопротивление оказывали корейцы, частью засевшие в своей казарме, частью рассыпавшиеся по улицам. Русские красноармейцы сопротивлялись слабо; они стали сдаваться, их белые брали в плен, корейцев же белые не брали, и после схватки в районе их казармы было подобрано 63 корейских трупа. Не прошло и двадцати минут с завязки боя в городе, как весь он оказался уже в руках белых… Команда одного из красных судов пыталась было потопить один пароход, но этого ей не удалось. Три других парохода белым достались в полной исправности. Опрокинутые в городе красные бежали так стремительно, что кавалеристы не успели даже заседлать часть своих коней, и неоседланные кони бегали по полю. Белые бойцы ловили их, так «батарейцы» захватили восемь коней.

Прислуга 47-мм берегового орудия красных, будучи разбуженной шумом боя в городе, успела изготовиться к бою и открыла огонь по «Магниту». Огонь сначала был очень удачен: в «Магнит» было несколько попаданий, на нем было два-три раненых и один убитый. Огнем «Батареи» и «Магнита» орудие красных все же скоро было приведено в молчание, прислуга его разбежалась. Высаженный с корабля десант захватил орудие, но ввиду невозможности погрузить его на корабль оно позднее было приведено в негодность и сброшено в море.

Сопки и лес почти вплотную подходят к городу. Белая цепь, расстроившаяся при преследовании противника и ловле коней, остановилась и дальнейшего преследования бегущего врага не вела. Вскоре пришло приказание белым бойцам отойти в город. За чертой города было выставлено охранение. По улицам (их всего в то время в городе Ольге было только пять) пущены патрули. Промокшие и утомленные люди стали сушиться и отдыхать. Специалисты приводили в порядок брошенные красными суда. Наряды от частей грузили на них трофеи. Радиостанция была оставлена красными также в полной исправности, а потому во Владивосток немедленно было дано радио, и В.Г. Болдырев в своем дневнике под 15 ноября занес: «Сегодня пронесся слух о занятии Ольги белоповстанцами». Это имя было употреблено в первый раз. В казначействе красные бросили весь находившийся там запас золота. Белые бойцы, участники этой операции, определенно говорят о том, что бой ни в коем случае не длился более получаса и в дальнейшем, в течение всего дня, в Ольге и ее окрестностях не было слышно никакой стрельбы, а потому сведение, полученное Я. Покусом о «четырнадцатичасовом бое, в результате которого белые окончательно овладели побережьем бухты и расположенным близ нее селением», должно признать совершенно не соответствующим действительности.

В бухте Святой Ольги оказались стоящими: «Диомид», «Монгугай» и катер «Амур». «Лейтенант Дыдымов» был в плавании с красными комиссарами по побережью Татарского пролива, а катер «Д.Ф. Диомид» – на мели в одной из бухт южнее Ольги. Комиссары, часть красных командиров и команд кораблей во время переполоха убежали, оставшимся было приказано привести в негодность корабли, но это исполнено не было.

К вечеру того 14 ноября бывшая красная флотилия была уже готова к выходу в море. Все захваченные трофеи были погружены на суда. В сумерки белые части спокойно прошли на пристань, погрузились на корабли, и белая флотилия оставила Ольгу, захваченную только двенадцать часов тому назад. Должно отметить и подчеркнуть то, что белое командование поступило чрезвычайно некрасиво: по занятии белыми города Ольги на вопросы жителей о том, не уйдут ли белые, последние определенно говорили, что останутся в городе и будут занимать его. Даже тогда, когда они, то есть белые, шли на пристань, на вопросы горожан белые бойцы отвечали, что они идут преследовать красных. Вряд ли эта «военная» хитрость оказала большое влияние на то, что красные партизаны не чинили препятствий уходящим белым, но, во всяком случае, ряд местных жителей, отнесшихся сочувственно к приходу белых, были спровоцированы белым командованием и оставлены на расправу красным, которые без боя вновь заняли опустевшую Ольгу.

Из Ольги корабли «Магнит» и «Патрокл» с захваченными кораблями направились во Владивосток. «Батарея» была оставлена адмиралом Старком у входа в залив Святой Ольги, а сам адмирал на «Илье Муромце» пошел на север в погоню за «Лейтенантом Дыдымовым». «Батарея» была оставлена в заливе Святой Ольги до возвращения «Ильи Муромца» на тот случай, если б адмирал Старк разошелся бы с «Лейтенантом Дыдымовым» и последний попытался бы укрыться в бухте Тихая Пристань.

«Илья Муромец» обнаружил «Лейтенанта Дыдымова» в бухте Датта. К сожалению белых, комиссары и большевики из команды успели заметить приближение «Муромца» и с деньгами сбежали на берег, попытавшись предварительно поставить корабль на мель. Несмотря на обстрел с «Муромца», остановить шлюпки с беглецами белым не удалось. Захватив «Лейтенанта Дыдымова», «Илья Муромец» вместе с ним вышел к заливу Святой Ольги, где соединился с «Батареей», после чего вернулся во Владивосток.

Из Ольги Добровольческая батарея 2-й Сибирской стрелковой бригады (генерал Осипов) и охотники Иж. – Вотк. бригады были перевезены не во Владивосток, а в залив Америка, где были высажены и прошли во Владимиро-Александровское. Части 2-й Сибирской стрелковой бригады оставили Владимиро-Александровское только около 5 декабря, когда на пароходах они были переброшены во Владивосток, а оттуда по железной дороге в эшелонах направлены на север для участия в движении на Хабаровск.

Таким образом, флотилия красных раз и навсегда была уничтожена. Правда, у красных осталось одно судно – маленький катер «Рында», который был затоплен «Батареей» в канале на руднике Бринера. Этот катер был позднее администрацией рудника поднят и исправлен, но зимой этот катер не мог служить красным как средство сообщения.

Не имея свободных денежных средств и войск для удерживания района города Ольги в зимнее время, трудное для сообщения гарнизонов с Владивостоком, белые оставили этот городок. Таким образом, он остался на всю зиму базой для красных, и последние в течение зимы медленно, но верно распространяли свое влияние по всему побережью на север до Императорской гавани, а на юг почти до Владимиро-Александровского.

К этому должно добавить, что третья операция (бухта Святой Ольги), давшая самые значительные результаты, неминуемо сорвалась бы, озаботься начальство Красной Ольги выставлением хотя бы одного поста на скалах перед входом в рукав.