Текст книги "Введение в социологическую теорию предпринимательства"

В создании малого предприятия есть и плюсы, и минусы. Задачами Правительства новой России, если оно выбрало конституционный путь создания рыночной экономики, должны быть: поддержка плюсов и избавление от минусов. Самое главное в данном вопросе – это то, что малое предпринимательство в новой России является продолжением традиций, появившихся еще в СССР в результате действия Закона о кооперации (1988 г.). Плюсы советских кооперативов связаны с тем, что они производили нужную населению продукцию, при условии, что они всецело базировались на частной собственности, всецело зависели от потребителей и почти не зависели от государства. Сфера деятельности этих кооперативов – в основном сфера услуг.

В промышленности кооперативы, а потом и малые предприятия в условиях СССР представляли собой некие теневые структуры, позволяющие коллективу предприятия «выходить за рамки» плановых начал своей деятельности, а руководству получать «законную сверхприбыль». Другого просто не было. Иначе бы те предприятия, продукция которых пользовалась «сверхспросом», например: Тольяттинский «ВАЗ», практически все другие автозаводы страны, заводы, выпускающие автокраны, другие дефицитные машины и товары, – могли бы за счет получаемой «сверхприбыли» (т. е. средств, полученных на «свободном рынке», с учетом изъятия средств по государственной стоимости продукции) сами осуществить свою «индивидуальную промышленную революцию».

Встроить малые предприятия в систему какого-либо крупного предприятия в новых условиях постсоветской России в принципе не имело никакого смысла. Они сами стали акционерными обществами и сами осуществляли ту же ценовую политику. Единственный момент во включении малых предприятий в систему крупных предприятий был связан с организацией системы ухода от налогов за счет льгот, имеющихся у малых предприятий.

Что касается системы сокращения работников в промышленном секторе, то здесь, действительно, могли быть проблемы. По данным группы социологов, возглавляемой академиком И. Заславской, еще в конце 80-х годов было выявлено 10 млн лишних работников, сокращение которых привело бы к росту эффективности промышленности на 25 %. И если такая ситуация была невозможной в условиях государственной собственности и советского идеологического клише по отсутствию при социализме проблемы безработицы, то в условиях корпоративной (считай, частной) собственности после проведенной приватизации с ней вряд ли стали бы считаться. Но этого не возникло «благодаря» «умелой» работе правительства Ельцина – Гайдара, несмотря на то что появились даже частные собственники предприятий.

Не сумели малые предприятия стать «прибежищем» и для работников разорившихся предприятий в связи с их неконкурентоспособностью на внешнем и внутреннем рынках. Более того: доля убыточных малых предприятий в промышленности, строительстве и торговле выше, чем по всему кругу предприятий и организаций (табл. 2).

Таблица 2

Доля убыточных предприятий и организаций в отраслях экономики в общем количестве предприятий и организаций в 2000 году (%)

Из всех данных таблицы 2 вызывает удивление значительное число убыточных малых предприятий, занимающихся торговлей и общественным питанием (39,9 %) и в сфере непроизводственных видов бытового обслуживания населения (38,5 %). Это удивление основывается на том, что без всякого рода исследований ясно, что потребности в этих сферах деятельности малых предприятий явно не достигли высокого уровня удовлетворения потребностей россиян, когда учреждения старой советской системы торговли и обслуживания населения по определению не могли существовать. Ясно и то, что убытки малых предприятий обеих сфер деятельности связаны с негативным отношением к ним со стороны федеральных и муниципальных органов власти.

Как известно, одна из самых главных причин убыточности малых предприятий в торговле, общественном питании, бытовом обслуживании населения – высокая арендная плата этот последний форпост старого общества, инфраструктура которого перешла «по наследству» новой власти. Предприятия этих отраслей (собственно, как и все малые предприятия) не имеют возможности создать собственные помещения по многим причинам, в большинстве случаев имеющим коррупционный характер. По тем же причинам не могли они и выкупать арендуемые площади, разрешение на продажу которых мог дать исключительно только федеральный центр по управлению имуществом, до которого, ясно, было «не добраться». Такая ситуация существует на всем протяжении постсоветского развития. Разрешить ее попытался, будучи Президентом РФ, Д.А. Медведев. По сути, «продавленный» им Закон о бесконкурсной продаже арендуемых помещений малым предприятиям с отсрочкой платежа на несколько лет Госдума приняла в начале 2008 года с «оговоркой». Эта оговорка касалась того, что до конца 2008 года региональные органы власти примут свое решение о размерах продаваемых площадей и сроках рассрочки платежей. Если они не сделают этого, то размер площади может быть до 1 тысячи кв. м, а рассрочка платежа – 3 года. Это положение Госдума под давлением руководителей регионов «отложила» до 1 января 2009 года. Данный факт сам по себе заставляет задуматься о «свободе» действий и «самостоятельности» нашего парламента.

О том, как воспользовались этой «отсрочкой» руководители всех регионов, данные так и не появились. Приведем здесь примеры лишь по тем, с данными которых авторы знакомы, хотя сразу же заметим, что многие регионы никак не отреагировали, но и, естественно, не могли разрешить эту бесконкурсную продажу арендуемых помещений, исходя из старого принципа «Как бы чего не вышло». Некоторые приняли решение. Так, например, в Московской области почти сразу же были определены и размер площади – до 500 кв. м, и сроки рассрочки – 3 года. Правительство же Москвы, всегда считавшееся одним из лидеров развития малых предприятий, лишь в декабре представило свои расчеты в Московскую городскую Думу, которая их и утвердила буквально за несколько дней до начала действия стандартов продаваемой площади арендных помещений и сроков рассрочки, предложенных Президентом. В результате московские малые предприятия теперь могут выкупать свои арендуемые площади размером всего 100 кв. м вместо рекомендованных Госдумой 1000 кв. м с рассрочкой в 1 год вместо 3 лет. Как тут не вспомнить деятельность Германского федерального ведомства опеки, которое создает мелким собственникам благоприятные условия для приобретения недвижимости. Так, например, данное ведомство продавало им в рассрочку без земельного участка недвижимость реструктурируемых предприятий (каких в той же Москве немало) с освобождением от платежей в течение первых 2–4 лет. А передача земли осуществлялась на условиях долгосрочной аренды с последующим выкупом. Именно такой путь могли избрать и московские власти, но они избрали другой – более выгодный для них.

Второй миф наших либералов связан с ролью малых предприятий в теневой экономике связан, на наш взгляд, с абсолютно неверным пониманием самой сути переходного периода, о чем мы будем говорить предметно дальше, и неумелой государственной поддержкой малых предприятий. Если объединить эти два момента в одно целое, то это – «псевдогосударственное регулирование», целью которого является вытеснение малого бизнеса в теневую экономику. Осознанно это делалось или нет не суть важно. Важна действительность: почти весь период 1990-х годов – это время неподъемных налогов для малого предпринимательства, как, впрочем, и в целом для всего частного предпринимательства.

Таблица 3

Проблемы, осложняющие деятельность малых предприятий (%)

Налогообложение, аренда помещений, конечно, являются важнейшими факторами государственного регулирования, но далеко не единственными. Так, например, согласно данным Ф. Шереги, А. Чепуренко и С. Белкиной, спектр проблем, повлиявших на «замораживание» или полное свертывание малыми предприятиями своей производственной деятельности и инвестиций после отмечавшегося выше финансового кризиса в августе 1998 года, очень широк (табл. 3).

Это, в основном:

I. «Традиционные» проблемы:

• сложность аренды помещений;

• вымогательство со стороны чиновников;

• правовая незащищенность;

• отсутствие условий надежного страхования;

II. Проблемы, порожденные в условиях международного финансового кризиса (2008–2010 гг.):

• трудности поиска оборотных средств;

• трудности организации сбыта товаров и услуг;

• сокращение средств для инвестиций;

• трудности с уплатой налогов;

• трудности с оплатой аренды помещений;

• трудности с финансированием приобретения оборудования;

• неплатежи партнеров;

• трудности с возвратом кредитов;

• отсутствие средств для приобретения сырья и материалов.

Ясно, что проблема отсутствия средств для инвестиций особенно

болезненной была для малых предприятий после дефолта 1998 года, ведь степень износа основного оборудования на малых предприятиях в то время составляла в среднем 35 %.

В каждом правительственном документе по малому предпринимательству планируется уменьшить вмешательство в их деятельность разных государственных структур. Свидетельством довольно значительного «прессинга» со стороны представителей государственных контрольных органов являются данные таблицы 4. К государственному давлению, как видим, добавляется и рэкет, «под опекой» которого – 51,8 % малых предприятий.

Таблица 4

Частота «контакта» малых предприятий с представителями разных структур (в %)

Ясно, что многие малые предприятия предпочитают в таких условиях давления и государства, и рэкета уходить в тень.

Масштабы «теневой» финансовой деятельности малого бизнеса полностью выявить трудно. Частично же можно выявить на основании следующих четырех критериев:

1) официально не учитываемая численность работников, составляющая примерно 25–30 % от общей численности занятых на малых предприятиях, в связи с чем вне официального учета остается примерно 1/3 часть фонда оплаты труда;

2) реальная заработная плата работников малых предприятий, превышающая официально учтенную в среднем на 35–40 %, что также ведет к «уполовиниванию» налогооблагаемой базы фонда оплаты труда;

3) реальный товарооборот малых предприятий, превышающий номинальный на 35–40 %, что является одной из форм ухода от налогов;

4) реальная численность самих малых предприятий в сравнении с их номинальной (официально зарегистрированной) численностью, превышающая последнюю в среднем на 20–25 %. Это означает, что до 1/4 малых предприятий вообще не находится в поле налогообложения. Функционируя нелегально, они, естественно, не могут официально обращаться в банк за кредитом и порождают, в свою очередь, новые звенья теневой экономики финансового характера.

На основе этих критериев можно представить уровни теневой стороны деятельности малых предприятий различного профиля (табл. 5).

Таблица 5

Доля теневой части разных видов деятельности малых предприятий, (в %)

Из таблицы 5 следует, что даже среди организаций, занимающихся финансовыми услугами, каждое пятое не зарегистрировано. Чтобы все эти предприятия вышли из тени необходимо, по мнению 56,5 % руководителей малых предприятий в первую очередь снизить налоги до разумного уровня – примерно на 25 %. Также необходимо создать эффективную защиту от преступности; искоренить коррупцию в госаппарате; гарантировать устойчивую работу на госзаказ (в Москве, например, даже принятые решения, обязывающие 10 % госзаказа отдавать малым предприятиям, не выполняются); сделать доступным коммерческий кредит; сократить сферы лицензирования.

Следует заметить, что в рейтинге основных трудностей в текущей деятельности российских малых предприятий по данным исследований в январе 1991 года Российского независимого института социальных и национальных проблем, «неустойчивость в законодательстве» среди такого рода позиций и в 1994-м, и в 1995-м, и в 1996-м, и в 1997 годах[251]251
  См.: Приписное В. Структурные сдвиги в российском малом бизнесе: 1994–1997 гг. (По итогам мониторинга «Малый бизнес в СНГ и Восточной Европе: трудности роста». – М.: РНИС и НП, 1997. – С. 27.)


[Закрыть]. Не изменилась ситуация и в настоящее время. Отметим, что и Президент РФ, и Правительство РФ, как и региональные уровни власти, знают об этих предложениях, но многие годы они остаются нерешенными.

В середине 90-х годов XX века экспертами Общественного Совета по поддержке малого предпринимательства при Председателе Совета Федерации Российской Федерации с участием одного из авторов была разработана типология субъектов РФ по условиям, стимулирующим развитие малого предпринимательства. По степени успешной деятельности малых предприятий было выделено восемь групп с различным уровнем развития предпринимательского движения в регионе.

Аналогичная типология субъектов РФ по условиям, стимулирующим развитие малого предпринимательства, была разработана научными сотрудниками Центра социологических исследований и Российского независимого института социальных и национальных проблем. Эта типология, на наш взгляд, включала в себя значительно больше показателей, полученных на основе экспертных оценок, которые более компетентно свидетельствовали об уровне государственной поддержки и создании благоприятных условий развития малого предпринимательства в конкретном регионе страны '.

Для разработки типологии субъектов РФ по степени усилий со стороны административных и общественных организаций региона, направленных на развитие малого предпринимательства, сотрудниками вышеназванных социологических центров был построен комплексный индекс.

Этапы построения индекса.

Первый этап. Индекс рассматривается как модуль вектора с 25 компонентами, нормированными в интервале от «0» до «+1». Из них 23 компоненты – показатели, полученные на основании экспертных оценок, и 2 показателя – данные ГСУ России:

1/1 – оценка экспертами эффективности рыночных реформ с точки зрения экономических результатов в регионе;

1/2 – экспертная оценка вклада малого предпринимательства в решение социально-экономических проблем региона;

1/3 – экспертная оценка перспектив возрастания роли малого бизнеса в усилении рынка региона на ближайшие 2–3 года.

Эти три показателя оценивались экспертами по 5-балльной шкале, поэтому для нормирования показателей оценки делились на 5.

Далее:

2 – объем кредитов, выданных за последние 12 месяцев малому бизнесу региональным фондом поддержки малого предпринимательства (показатель нормировался путем деления объемов региональных кредитов на максимальный из них);

3 – основные формы поддержки малого предпринимательства (число видов реально предоставленной помощи, деленное на их максимально возможное число); [252]252
  См.: Шереги Ф.Э. Социология предпринимательства: прикладные исследования. – М.: Центр социального прогнозирования, 2002. – С. 304–308.


[Закрыть]

4 – процент малых предприятий, участвующих в выполнении заказов региональной администрации (проценты по регионам, деленные на максимальный процент конкретного региона);

5 – наличие в регионе единой программы развития малого предпринимательства (значения «+1», «+0,5» и «0»);

6 – экспертная оценка по 5-балльной шкале эффективности единой программы развития малого предпринимательства (оценка, деленная на 5);

7 – наличие в регионе лизинговых компаний (значения «+1» и «0»);

9/1 – средняя ставка арендной годовой платы за 1 кв. м производственных площадей для производственных малых предприятий (единица, деленная на среднегодовую стоимость аренды 1 кв. м площади);

9/2 – средняя ставка годовой арендной платы за 1 кв. м производственных площадей для малых предприятий сферы услуг (единица, деленная на среднюю годовую стоимость аренды 1 кв. м площади);

10 – наличие или отсутствие региональных льгот для малых предприятий по аренде (значения «+1» и «0»);

11 – наличие или отсутствие региональных льгот налогообложения малых предприятий (значения «+1» и «0»);

14 – доля поступлений в бюджет региона от малых предприятий (доля поступлений в регионах, деленная на максимальную долю в конкретном регионе);

15 – наличие или отсутствие в регионе структуры, занимающейся организацией содействия сбыту продукции малых предприятий (значения «+1» и «0»);

16 – наличие в структуре местной администрации специального подразделения или лица, занимающегося сугубо проблемами малых предприятий (значения «+1», «+0,5» и «0»);

17 – наличие в регионе ассоциаций (союзов) малых предприятий (значения «+1» и «0»);

18 – экспертная оценка эффективности взаимодействия с ассоциациями малых предприятий органов территориальной администрации (оценка, деленная на 5);

19 – экспертная оценка вклада ассоциаций малых предприятий в осуществление местных программ поддержки малого бизнеса (оценка, деленная на 5);

20 – наличие в регионе закона о поддержке малых предприятий (значения «+1», «+0,5» и «0»);

21 – наличие в регионе нормативных актов, регулирующих допуск на региональный рынок фирм из других регионов (значения «+1» и «0»);

22 – наличие в регионе консультационных центров (агентств) для малых предприятий (значения «+1» и «0»);

25 – наличие в регионе специальных информационных источников для малых предприятий (фактическая численность источников, деленная на их общее возможное число).

Перечисленные показатели входят в заголовок матрицы индексов соответственно с номерами, указанными в приведенном перечне. Наряду с перечисленными показателями, полученными на основании экспертных оценок, в индексе учитываются также два статистических показателя:

А – доля малых предприятий субъектов РФ в общей численности малых предприятий территориально-экономических районов, в которые эти субъекты входят;

Б – доля занятых на малых предприятиях субъектов РФ в общей численности занятых на малых предприятиях соответствующих территориально-экономических районов.

Индекс уровня условий развития малых предприятий в субъектах РФ был рассчитан как модуль нормативного вектора с 25 компонентами.

Значения индекса изменяются от «+1» – максимально благоприятные (идеальные) условия до «0» – «никаких условий» для развития малых предприятий.

В результате расчета региональных индексов «благоприятности условий развития малых предприятий» субъекты РФ распределились на отдельные группы.

Первая группа включает в себя один субъект РФ – Краснодарский край с относительно низким значением индекса: R=0,49. Здесь в сравнении с другими субъектами РФ условия для развития малых предприятий «наименее благоприятные».

Вторая группа включает в себя четыре субъекта РФ, со значениями индексов R=0,53—0,60. Это Архангельская, Мурманская, Вологодская и Тверская области. Здесь условия для развития малых предприятий «средние».

Третья группа включает в себя 27 субъектов РФ со значениями индекса R=0,61—0,64. Это: Ненецкий АО, Республика Карелия, Ингушская Республика, Карачаево-Черкесская Республика, Республика Северная Осетия – Алания, Республика Адыгея, Кабардино-Балкарская Республика, Республика Дагестан, Курская область, Красноярский край, Владимирская область, Удмуртская Республика, Хабаровский край, Иркутская область, Ставропольский край, Республика Башкортостан, Волгоградская область, Республика Татарстан, Агинский АО, Таймырский АО, Усть-Ордынский Бурятский АО, Эвенкийский АО, Республика Тыва, Кемеровская область, Республика Хакасия, Читинская область, Республика Бурятия. В данную группу входит много национальных республик.

В четвертую группу с «хорошими» условиями для развития малых предприятий входят два региона: Волго-Вятский район и Калининградская область.

В пятую группу с «наиболее благоприятными» условиями для развития малых предприятий входит Москва.

Конечно, свидетельство о тех или иных условиях для развития малых предприятий – это лишь предпосылка успешной их работы. Многое зависит от того, как будут реализовываться эти предпосылки в практике совместной деятельности предпринимателей и представителей государственных, региональных и муниципальных органов. И здесь, на наш взгляд, необходимо особо рассмотреть деятельность последних, поскольку именно эти органы в специфических условиях трансформации России должны играть ведущую и определяющую роль в движении развития предпринимательства в России. И первое, что нас должно обеспокоить – это то, что и федеральная власть, и региональная власть действительно проявляют заметное участие в создании благоприятных условий для развития малого предпринимательства. Другое дело, что, как свидетельствуют вышеприведенные расчеты региональных индексов «благоприятности условий развития малых предприятий», уровень этой «благоприятности» далеко не идеален и не одинаков во всех субъектах РФ. И в то же время налицо парадокс: именно эти властные органы постоянно сдерживают развитие малого предпринимательства, хотя, казалось бы, регулярно принимают решения о снятии тех или иных барьеров…

Наши отечественные «классики» научного изучения проблем малого предпринимательства как бы не замечают этого парадокса, хвалебно отзываясь о содержании каждого нового правительственного документа об улучшении государственного регулирования деятельности малых предприятий, не забывая при этом предложить и какие-то новые формы государственной деятельности в сфере малых предприятий; на наш взгляд, следует глубже разобраться с самой природой так называемой государственной поддержки малых предприятий. И прежде всего с тем, почему сам характер этой «поддержки» почти 25 лет не обеспечивает полное освобождение малых предприятий от «бюрократической удавки».

До сих пор главным моментом становления новой России считается приватизация. Однако сегодня российское общество «пожинает плоды» того, что первое правительство страны не сумело объединить, а точнее, включить в переходный процесс сам ход самовоспроизводства российского предпринимательства в широком плане, что стало бы составным элементом осуществления процесса приватизации государственной собственности. И, на наш взгляд, именно этот факт стал причиной и условием того, что государственное регулирование вместо того, чтобы стать процессом развития предпринимательства, стало тормозом этого движения. И до сих пор, почти два с половиной десятилетия, сам процесс развития предпринимательства государственные чиновники считают своим ноу-хау в своем «внутреннем бизнесе». Сделали они свой инновационный процесс вполне в духе старых социалистических норм государственного управления, сердцевину которого всегда составляла «разрешительная практика».

В условиях постсоветской России эта практика с самого начала «подавалась» уже по-другому, а именно как инновационная деятельность «нового государства».

Ниже мы приведем главные составные момента процесса государственного регулирования малым бизнесом – той системой, которая и является сердцевиной и главным вещественным фактором рождения (именно рождения, а процесс развития еще далеко впереди) новой России. Однако вместо радостных возгласов об умелых действиях всех управленческих органов, которые, как это отмечалось, почти все эти 25 лет в СМИ и научной литературе «способствовали» прогрессу – мы постараемся транслировать то, что действительно двигало самими чиновниками все эти годы. Данный анализ мы предваряем нашим утверждением о том, что ни один глава новой России, включая первого Президента РФ Б.Н. Ельцина, фактически не мог кардинальным образом повлиять на целенаправленную деятельность чиновнического корпуса. Но это отдельная большая научная проблема, которую необходимо решать социологам и политологам.

Сразу же мы скажем и о том, что сам процесс развития малого предпринимательства и финансовая поддержка его со стороны государства – это нонсенс, который в осуществляемой все эти годы практике ведет к деградации работников и коррупции организаторов предпринимательских структур. Гораздо более действенны другие, косвенные меры государственного регулирования.

Наш анализ начнем с того, что первые шаги Президента Б. Ельцина по развитию предпринимательства были по своей сути в большей степени пропагандистскими, нежели практическими шагами.

Взять хотя бы судьбоносный для действительной трансформации старого советского общества в новое Закон РСФСР «О собственности в РСФСР», второй раздел которого назывался «Право частной собственности». Сам факт принятия данного Закона стал скорее политическим шагом нежели правовой нормой. РСФСР, как известно, входила в состав СССР, в Основном законе которого – Конституции СССР – не было таких объектов права собственности гражданина, как, например:

• акции, облигации и другие ценные бумаги;

• средства массовой информации;

• предприятия, любое другое имущество производственного, потребительского и иного назначения и т. п.

Причем количество и стоимость имущества не ограничиваются.

Специальной статьей – ст. 11 – данного Закона гражданину разрешалось использовать свою собственность в предпринимательской деятельности[253]253
  См.: Сборник законодательных и нормативных актов РСФСР и Союза СССР. – М.: ТПО «Квадрат», 1991. – С. 16–17.


[Закрыть].

Другой Закон РСФСР «О предприятиях и предпринимательской деятельности», «внедренный», как и упомянутый выше Закон о собственности, 1 января 1991 года, даже «отменял», как противоречащие данному Закону РСФСР такие Законы СССР, как: «Об индивидуальной трудовой деятельности» и «О кооперации в СССР».

В постановлении Верховного Совета РСФСР о введении в действие Закона РСФСР «О собственности в РСФСР» встречались и поручения о подготовке других проектов новых законов РСФСР, без которых реализация нового Закона о собственности была бы трудноосуществима. Не было в данном постановлении лишь главного, без чего практически вышеназванные законы осуществить было невозможно – отмены соответствующих пунктов Конституции СССР, «противоречащих» содержанию вышеназванных законов РСФСР.

В отечественной литературе данный факт считается исходной правовой основой деятельности предпринимательства и либерализации частной собственности на средства производства. Если бы эта данность соответствовала действительности, то, на наш взгляд, российский народ не стал бы объектом тех экспериментов «рыночного реформирования», которые продолжаются практически почти два с половиной десятилетия, но которые и сегодня можно назвать одним словом – «псевдореформирование». Кроме, возможно, самых первых шагов «ненасильственной модернизации», осуществленной под руководством Е.Т. Гайдара, деятельность которого длилась недолго, да и то была «подконтрольна» старой элите. К тому же, и это его не спасло. Буквально сразу же, как только стал «проясняться контур» его нового экономического плацдарма, на основе которого возможно появилось бы более благоприятное для населения продолжение «шоковой терапии», Гайдар был заменен В.С. Черномырдиным.

В действительности произошло то, что и должно было произойти в условиях, когда буржуазно-демократические революции проходят под руководством (гегемонией) определенного класса (социально-профессиональной группы, группы лиц и т. п.), старающегося обеспечить себе экономическое и политическое господство. Этому способствовали события второй половины 80-х годов прошлого столетия, когда в СССР стали происходить существенные перемены в государственно-правовом строительстве и понятие правовой основы стало входить в отечественную практику, а отмена статьи в Конституции СССР о руководящей роли КПСС стала решающим звеном демократических перемен. Именно этим воспользовались представители партийной элиты и поспешили реализовать буржуазно-демократическую революцию в своих целях.

В результате путем несложных манипуляций в постреволюционной ситуации в России вновь восторжествовала точка зрения, в соответствии с которой правовая основа отождествляется с правом в его государственно-официальной форме, т. е. закреплена в законах, нормативных указах Президента РФ и постановлениях Правительства РФ, федеральных органов государственной власти субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления. С такими взглядами на правовую основу вообще и правовую основу предпринимательства в частности, конечно же, согласиться нельзя. Они ослабляют ее для того, чтобы осуществлять функции государственных органов и органов местного управления в интересах своих представителей – чиновников. И далеко не случаен тот факт, что в постсоветской России число чиновников увеличилось в весьма значительной степени, даже по меркам Советского Союза с его системой директивного управления.

«Мы как жили в Советском Союзе, так и живем. Только теперь это похоже на гротеск», – справедливо, а не образно звучат слова известного кинорежиссера Карена Шахназарова. И эта причудливость (фр. – grotesg'ue), нарушающая все границы правдолюбия, проявляется сегодня в том, что «новые – старые» взгляды на правовую основу не только ослабляют и нивелируют ее, но и создают лишь иллюзию государственной заботы о правовой основе. Эта иллюзорность заботы проявляется в том, что функции государственных органов и органов местного самоуправления сводятся к принятию всё новых и новых нормативных актов без серьезного обременения себя ответственностью за исполнение принимаемых решений, что и является главным фактором того, что все властные решения об ограничении вмешательства представителей государства в деятельность малых предприятий «тонут в песке» и воспроизводятся в новых законах и постановлениях. Одну особенность «нарушения» этой практики составляет то, что правящая элита новой России всегда целенаправленно осуществляет законоправную политику в отношении укрепления своей власти и постоянно увеличивает арсенал своих управленческих позиций в обществе.

Буквально сразу же после выхода России из состава СССР «руководящее ядро» новой России сменило свою старую тактику политической борьбы. Старая тактика, которую в свое время инициировал один из сопредседателей межрегиональной депутатской группы Ю.Н. Афанасьев, сводилась не к созданию партии, а к развертыванию широкого движения политических сил, объединенных задачами решения определенных целей. С началом же процесса рыночного реформирования новые представители власти создали первый «вариант» своей «бюрократической» властной структуры – «Демократический выбор России» во главе с руководителем процесса реформирования страны Е.Г. Гайдаром. Следующим вариантом партии бюрократов стало движение «Наш дом – Россия», которую возглавил новый руководитель Правительства РФ – В.С. Черномырдин.

Обе партии моментально сходили с политической сцены сразу же после ухода их руководителей с политического Олимпа. Чтобы исключить такого рода «преемственность», следующую политическую партию решено было создать на базе Совета Федерации Федерального Собрания РФ, который в конце 1990-х годов состоял из губернаторов. Однако почти сразу же из-за ошибки Председателя Совета Федерации Е.С. Строева, допущенной им в своем интервью одной из итальянских газет, связанной с оценкой деятельности Президента РФ Ельцина Б.Н., руководство по созданию новой партии бюрократии возглавила Администрация Президента РФ.