Текст книги "Маятник"

Книга 2. Мертвые короли

Шхуна висела в пятнадцати метрах над выжженной солнцем степью, легкий ветерок, теплый, почти горячий, гнал серебристые волны по высокой сухой траве, отчего она казалась серебряным морем («Так я и не доехал до Крыма, – некстати подумал Ромка. – Как они там? Мама. Петька. Папа…»). Когда ветер касался лица, казалось, что по нему проводят горячей мягкой кисточкой. Прямо по курсу был холм, дальше, до горизонта, тянулась плоская, как стол, равнина. А сзади вставал стеной лес, метрах в трехстах.

Зависшее почти в зените солнце старалось вовсю, но старания эти пропадали напрасно: первое, что сделал профессор Гренстор Тэнг, он же по совместительству капитан Гренстор, покинув капитанский мостик, было распоряжение о защите от жары. Точнее, не первое, а второе. Сначала он сощурил глаза от солнца, дважды со вкусом чихнул и так же со вкусом выругался. Осекся, скосив глаза на высокородного пассажира. Затем буркнул команду, ни к кому специально не обращаясь, и над шхуной развернулся щит, что-то вроде серой пленки, только со стороны солнца, просто пятно в небе, но теперь экспедиция находилась в тени. Сразу стало прохладнее.

– Вот он, – сказал Гренстор, подходя к Ромке и чуть склоняясь. Ромка промолчал. Вот именно сейчас он предпочел бы, чтобы его оставили в покое, ему было наплевать и на древние курганы, и на всю Империю вместе с ее замечательной историей. Но Гренстор, похоже, считал своим долгом развлекать и просвещать высокого гостя.

– Он стоит здесь со времен первой войны, – все так же склоняясь в полупоклоне, говорил он. – Предварительное сканирование показывает, что он прекрасно сохранился. Просто чудо!

«Чудо» было тем самым курганом двадцати метров в высоту, поросшим травой и колючками. На вершине чуда росло деревце, кривое и невзрачное. Ромка вздохнул.

– Разумеется, нам ничего не грозит, – продолжал Гренстор. – Войны сейчас нет, на него никто не нападает, так что это не более, чем исторический курьез, да. И вообще, скорее всего, это не оружие.

– Что вы собираетесь делать? – поинтересовался Ромка.

– Э… Молодого лорда интересует, что мы будем делать прямо сейчас?

– Да.

– Развернем сканеры. Попытаемся считать его память: она может хранить массу интересного! Потом…

– Я могу тут прогуляться? – перебил его Ромка. Все, что угодно, только бы побыть одному.

– Разумеется, ти Ситар! – Похоже, Гренстор Тэнг тоже был рад отделаться от мальчишки и вместо исполнения роли экскурсовода заняться делом. – Я дам вам охрану.

– А без охраны? Я хотел бы побыть один.

– Без?! Но… Без… Гм… – Археолог ненадолго задумался.

– Просто прогуляюсь, тут же никого нет! – сказал Рока.

– Тут есть хищники, – возразил ученый. – Вот посмотрите. – Он ткнул пальцем в небо, почти в сторону дрожащего серого марева, закрывающего солнце. – Видите?

– Н-нет…

– Три черные точки, – сказал Гренстор. – Арибусы. Размах крыльев до трех метров, тяжелый клюв и когти… Очень опасные когти. Они кружат со стороны солнца, то есть хотят, чтобы мы их не видели. Значит, считают нас добычей.

– Уничтожьте их. – Ромка читал про арибусов, и то, что он знал, не способствовало сочувствию к этим гигантским летающим желудкам с зубами. К тому же Рысь должен быть жестоким. Хоть иногда.

– Нельзя, что вы! – замахал руками археолог. – Если мы откроем огонь здесь, то неизвестно, как отреагирует машина, которая погребена в этом кургане. Конечно, скорее всего, она не имеет к войне никакого отношения, завод там или погодная станция… Но что, если это все-таки боевой робот?

– Я думаю, – произнес он после паузы, – что можно поступить иначе. Мы прикроем вас маскирующим лучом со шхуны, я сейчас распоряжусь. И вас не будет видно. Просто не уходите дальше пяти сотен шагов, хорошо, мой лорд?

– Да, – кивнул Ромка. – Нормально. Я пошел?

– Если что, просто зовите, мы будем отслеживать ваш голос, – поклонился Гренстор.

Ромка подошел к борту и негромко произнес «трап». Как шхуна собиралась спускать пассажира с этой высоты, его совершенно не волновало. Техника Империи работала без сбоев.

Кусок ограждения борта перед ним растаял в воздухе, и мальчишка шагнул вперед. Его мягко подхватили и поставили на землю.

Степь. Ромка глубоко вдохнул запах зноя и сухой травы, только сейчас осознав, как он, оказывается, соскучился по природе. Конечно, Столица – это сплошной сад, но все-таки не то…

Он посмотрел вверх, на висящую над головой без всякой опоры громадину, и поспешно отошел в сторону. Затем поправил на поясе гару и побрел прочь от шхуны и холма с неведомой и скучной ему находкой в сторону леса.

Трещали кузнечики просто оглушительно, со всех сторон. Летали мухи и бабочки. Дважды они пытались пролететь сквозь Ромкино лицо, прежде чем он понял, что происходит. Его не было видно! Гренстор Тэнг сдержал свое обещание дословно, и теперь обнаружить Ромку было можно, только наткнувшись на него. Физически.

Ну да, так и есть. Вон сидит на холмике рыхлой земли зверек, вроде суслика. Можно подойти… Что Ромка и сделал. Рассмотреть… Зверек изо всех сил вертел головой, нюхая воздух, но обнаружить Ромку не мог. Наконец решив, что осторожность не бывает излишней, зверек отработанным движением нырнул в нору. Вжик – и нету.

Ромка усмехнулся. Повернулся и посмотрел на шхуну. Все-таки красивая это вещь – небесные корабли. Сейчас, в «парковочном» режиме, летающая лодка больше походила на футуристическое кафе под открытым небом – из нее выдвинулись многочисленные… «Веранды», – решил Ромка. На верандах суетились люди, причем вся эта конструкция по-прежнему висела в воздухе, безо всякой опоры.

Ромка сорвал травинку и встряхнул ее – метелка на конце выпустила облачко пыльцы, которое тут же унес ветер.

Прекрасный день, прекрасное место. Если бы не проклятый Маятник!

Воздух дрогнул. Сначала Ромке показалось, что это всего лишь игра света, но воздух правее и выше шхуны продолжал уплотняться, стремительно наливаясь серебром, и через пару секунд оттуда, из ничего, вывалился малый имперский штурмовик. Хотя почему, собственно, из ничего? Из режима скрытого хода, вот он откуда взялся! Штурмовик походил на паука – стального сорокаметрового паука, с обтекаемым корпусом-рубкой, брюшком, где прятался двигательный отсек и генераторы, и лапами-челюстями, они же антенны излучателей.

Мгновение – и с одной из антенн сорвалась молния и ударила. Не в шхуну, нет. В курган.

Земля встала на дыбы и больно врезала мальчишке пониже спины.

Словно во сне, Ромка смотрел, как разлетелся, разбрасывая клочья земли, каждый в несколько тонн весом, никому вроде не мешавший холмик, словно глубоко под ним взорвали фугас… Как внезапно забегали фигурки на палубах шхуны… Как сложились, сминая оборудование и стряхивая людей, внешние «веранды», возвращая кораблику маневренность… И как растаял в воздухе, словно его и не было, имперский боевой корабль. Лишь серая тень метнулась в сторону.

«Уходит, – подумал Ромка, даже не пытаясь встать. – От кого он бежит? Шхуна ведь гражданское судно. Ее оружие не пробьет даже навигационные щиты штурмовика… Даже не поцарапает…»

А потом он увидел, от кого бежит штурмовик, и замер, парализованный ужасом. Все-таки это был не автоматический завод и не погодная станция. Это был боевой робот до-имперских времен, красного класса, несколько тысяч тонн брони из спецкерамики, и оружие, способное передавать на расстояние мощность атомного взрыва. Все, как в учебнике, вот только учебник даже отдаленно не передавал, насколько эта штука ГРОМАДНА. Словно гигантская змея, состоящая из сегментов, каждый размером с легковой автомобиль, рванулась вверх из-под земли и свернулась во вращающийся и продолжающий меняться там, внутри себя, клубок.

Удар!

Яркий луч метнулся к шхуне и остановился, уперевшись в щит. Молодец, капитан, все-таки успел закрыться. Луч был красно-желтым и скорее походил на струю из огнемета, хотя и слишком прямую для струи. Щит сверкал, как зеркало, и волна нестерпимого жара заставила мальчишку прикрыть лицо рукавом. Трава вокруг шхуны уже вовсю полыхала. Потом цвет луча начал меняться. Ромка читал и об этом – подбор частоты для преодоления щитов. Воздух вокруг него дрожал, порождая искажения, и казалось, что это не луч, а плеть. Плеть дымилась, густой бурый дым клубами плыл над степью. И еще, луч становился все ярче, видимо, реактор спавшего шесть тысячелетий робота не мог вот так сразу выйти на режим, иначе, конечно, он уничтожил бы шхуну одним ударом.

Затем со звонким хлопком поле исчезло, и на месте шхуны возник, бешено вращаясь, огненный вихрь. Ромку, так и не успевшего подняться, опрокинуло на траву, протащило, несколько раз перевернув, и засыпало горячими комьями земли. А по небу над ним разлеталось то, что еще недавно было археологической экспедицией.

Грохот затих, и на степь обрушилась, иначе не скажешь, тишина. Висящий над развороченным курганом шар стремительно изменялся, словно трансформер из одноименного фильма, и Ромке почему-то показалось, что он осматривается и ищет его, Ромку.

А потом, без всяких вспышек и прочих спецэффектов шар рассыпался пылью, и Ромка понял, что Император узнал-таки об инциденте и выразил свое неудовольствие.

Тишина. Дым. Степь горела, и Ромка начал пятиться от приближающейся стены огня. Затем он поднял глаза и увидел, что три точки покинули зенит и стремительно скользят вниз, к замершей посреди степи и теперь уже не защищенной невидимостью добыче.

Тогда он повернулся и со всей скоростью, на какую был способен, побежал к лесу.

Леса Ромка достиг, опережая своих преследователей буквально на два десятка метров. Еще бы чуть-чуть – и все. Но чуть-чуть не считается, он успел вбежать под сомкнутые кроны лесных гигантов, а арибусы, недовольно вопя, взмыли вверх.

Мальчишка пробежал по инерции с десяток шагов и остановился, упираясь лбом в дерево, тщетно пытаясь отдышаться.

– Никогда в жизни так не бегал, – пробормотал Ромка, и в этот момент невдалеке хрустнула ветка.

Раньше Ромке приходилось читать о том, как человек, встретив волка или там медведя, мгновенно оказывался на дереве. Он читал, смеялся, поскольку подобные истории обычно подавались авторами с юмором… И не верил. Как оказалось, зря.

По крайней мере, первые ветки на приютившем его дереве начитались метрах в пяти от земли, ствол был совершенно голым, а он, Ромка, сидел на ветке и не помнил, как он сюда попал.

А под деревом сидел тигр.

То есть, ясное дело, этот зверь являлся тигру в лучшем случае дальним родственником, по крайней мере, он был белым, с черными полосками, и очень, очень пушистым. Как персидский кот, даже пушистее. И еще он имел короткий толстый хвост, как у рыси. Рысь. Да. Смешно.

Тигр сидел под деревом и уходить не собирался. Да и уйди он сейчас, куда податься Ромке?

– Куда мне идти? – вслух спросил Ромка у тигра. В ответ тот облизнулся, показывая куда. Фиг тебе.

– В степи меня сожрут, – резюмировал Ромка. – Даже если прилетят спасатели, я до них не добегу. Из оружия у меня гара, этот зверюга ее даже не заметит. Что делать? Что вообще должен делать Игрок, сидя на дереве, если под деревом – тигр?

Он надолго задумался. Игрок, которого прижали к стене, должен был поставить все на тот ход, который представляется лучшим, эту часть объяснений Владимира Ромка хорошо запомнил и, кажется, понял. И ход у него был. Додумался до него мальчишка, конечно, не сразу, зато уж когда додумался… Да, ход был. И такой, что действительно «все или ничего». Но Ромке было страшно. Может же ему быть страшно? Ну, чисто по-человечески?

Сначала он снял гару и перевесил ее на соседнюю ветку. Потом развязал свой «турецкий» пояс и привязался к стволу. Поджал для пробы ноги… Вроде не падает.

Потом он немножко посидел просто так, повспоминал маму и папу. И Петьку… Что бы ни случилось, их он больше не увидит, значит… Ромка шмыгнул носом. Значит, пора. Все равно без посторонней помощи ему отсюда не выбраться. И терять тоже нечего. Совсем.

– Ка-тар, – сказал Ромка. В сумраке леса, слова Темной Речи звучали зловеще и как-то чуждо. – Нок-та. – Помолчал, собираясь с духом, и закончил: – Ка-лаш.

Душа то есть.

На этот раз все оказалось еще хуже, чем тогда, в замке. Там хоть можно было упасть на пол и свернуться калачиком, а здесь его сразу повело в сторону, и пояс, удерживающий его на дереве, врезался в подмышки. Сразу стало трудно дышать, а в голове словно тысячи пустых железных бочек перекатывались.

– Рысь, – казалось, свистящий шепот демона сейчас разорвет Ромкину голову. – Ненавистный Рысь!

– Я… Не!..

– Сдохни!

– Я не Рысь!!!

Внезапно шум в ушах стал тише, и совсем другим, удивленным каким-то голосом демон сказал:

– Повтори?

– Я не Рысь, – повторил Ромка. – Выслушай меня. Пожалуйста. Потом убьешь. Если захочешь.

– Ты носишь цвета Рыси. – Похоже, Ромкино предложение не слишком-то заинтересовало демона. – Ты вызывал меня в прошлый раз из замка Рыси…

– Не я, – прохрипел Ромка. – Кайл. Он принц Рыси.

– А ты?

– Перестань меня душить. Я расскажу.

Шум в ушах стих. Ромка завозился, восстанавливая равновесие на ветке. Он был весь мокрый, хоть выжимай.

– Почему я должен тебе верить? – поинтересовался демон. Нормальным голосом нормального человека, без выворачивания мозгов наизнанку и прочих спецэффектов.

– Потому что, если ты меня убьешь, ты вернешься в накопитель. Ведь так? Я прав?

– Продолжай.

– Я тоже ненавижу Рысь. Помоги мне отомстить.

– Отомстить…

– Я иду в Столицу. В Анату.

– Аната стала Столицей? – Демон фыркнул. – Смешно. Дальше.

– Ты со мной попадешь. Туда. Я хочу отомстить Рыси. У меня есть план, но если ты придумаешь что-нибудь лучше…

– Я понял. – Демон задумался, затем вздохнул: – Расскажи мне все.

– Это будет небыстро, – возразил Ромка.

– Я не спешу.

Ромка вздохнул. Его дерево стояло на самом краю леса, и сквозь деревья виден был выжженный кусок степи. Никаких спасателей пока что не наблюдалось, так что, может быть, время и вправду имелось.

«А знают ли они? – подумал Ромка. – И скоро ли нас вообще хватятся?»

– Слушай, – сказал он. – Я родился на планете Земля, это такой мир в технозоне. Потом…

Демон слушал не перебивая, так тихо, что у Ромки несколько раз возникало желание спросить, здесь ли он вообще или уже нет. Он сдержался. Теорию он, когда готовил дуэль Сиалы с лордом Караром, изучил на твердую «пятерку» – демону некуда было деваться. Здесь он был.

– Да, – произнес демон, когда четверть часа спустя история была завершена. – Рассказчик из тебя паршивый.

– Ну извините.

– Можно на ты. Я разрешаю. Зови меня Лар.

– Ромка.

– Ты хоть понял, как тебя надули, парень? – поинтересовался Лар.

– Понял, – буркнул Ромка. – Случайно. Нашел формулы для Маятника, не поленился проверить.

– Это да, – согласился его собеседник. – Это верно. Но я не об этом. Ты, вообще, что дальше собираешься делать?

– Мне бы до спасателей добраться, – вздохнул Ромка. – Ну… Сюда же кто-нибудь прилетит разбираться, верно?

Заковыристое ругательство, которым ответил на его слова демон, поставило его в тупик. Лишь спустя пару секунд он осознал, что демон видит лишь то, что видит он, Ромка. И пока мальчишка сидел на суку, прислонившись спиной к стволу, привязанный поясом и упирающийся коленками в отходящий от его ветки сук, он не смотрел вниз. А теперь вот посмотрел, и так Лар впервые узнал о существовании сидящего под деревом тигра. Хотя вроде они же экстрасенсы, эти демоны?

– Ты, парень, это, – сказал Лар мрачно, – ты давай уж сразу выкладывай, что там у тебя в рукаве? Кроме этой кошки?

– Арибусы, – признался Ромка. – Три штуки.

– И что? – удивился демон. – Арибусы? Э… Это такие ящерки, я ничего не путаю? С крыльями? Длиной с ладонь.

– Ага. Только не с ладонь, а шагов пять-семь.

– Выросли, значит… Это нехорошо. – Лар помолчал. – Ладно. А мы вообще где?

– Восточная равнина. Около Керенга.

– И сколько тебе осталось? До Маятника?

– Полгода.

– Успеем, – усмехнулся Лар.

– Что успеем?

– Добраться до Столицы. С трудом, но успеем.

Некоторое время Ромка пытался переварить услышанное. Наконец, переварил.

– Пешком?! – ужаснулся он.

– А как еще?

– Лар, я же говорю, сейчас прилетят спасатели, нам только бы до них добраться… С твоей магией. Ты же демон!

– Так, – перебил его собеседник. – Во-первых, не называй меня демоном. Демонов не существует.

– А…

– Во-вторых, магии у меня нет. Забудь об этом. Магия в этом теле есть только у тебя.

– Ох, – сказал Ромка.

– В-третьих. Ты помнишь, о чем мы говорили, пока ты не посмотрел на… Знаешь, давай назовем его тигром. Пока ты не посмотрел на тигра?

– Э…

– Учись не терять нить беседы, – назидательно произнес Лар. – Я как раз говорил, что тебя надули.

– Э…

– Э?

– Ну, в смысле, я понял, что надули, и что?

– Ты понял, как тебя надули с Маятником. А сейчас ты должен понять, как тебя надули со спасателями. Объясняю. – Лар вздохнул, давая понять, что объясняет он вещи в общем-то элементарные. – Ответь мне, зачем уничтожили шхуну?

– Ну… – начал Ромка и замер. – Ох.

– Не прошло и года, – удовлетворенно констатировал Лар. – Дошло теперь?

– Из-за меня, – прошептал Ромка. – Двадцать человек… Из-за меня?

– Больше там вроде ничего особенного не было. Сначала ты не погиб, когда Кабан напал на цех летающих лодок, потом ты не погиб на дуэли… Кто-то решил тебе помочь, парень, и из общих соображений, скорее всего, это Рысь. Хотя, конечно, может быть, и нет.

– Из-за меня…

– Ну-ну, не раскисай. Вообще тебе безумно повезло. Сначала тебя накрыли невидимостью. Штурмовик был в режиме скрытого хода и активное сканирование не применял. Потом… Потом он ударил и сразу снова стал невидимкой. И удрал, потому что боевой робот красного уровня вскрыл бы его маскировку как нечего делать. И снова тебя не заметил. А потом ты разбудил меня, и теперь сканирование тебя не покажет, ты как бы стал другим. Радуйся. Ты еще не умер.

Знакомая фраза заставила Ромку стиснуть зубы.

– Извини. Я все понял. Нам нельзя к спасателям.

– Ага. Добьют.

– Но – пешком? Меня на первых же десяти шагах чуть не съели!

– Это решаемая проблема, – возразил Лар. – Ты ведь проходил магию в этой твоей Школе Высокого Призыва?

– Ага.

– Ну так врежь ему, чтобы искры из-под хвоста посыпались! – предложил Лар.

– Не могу. – Ромка вздохнул. Кому приятно признаваться в своей убогости.

– Это еще почему? – возмутился Лар. – Только не говори, что ты любишь животных.

– Две.

– Что – две?

– Две единицы.

– Каких еще… Не может быть!

– Я же из технозоны, – вздохнул Ромка.

– Л-ладно. – Демон надолго замолчал, затем, когда он подал голос, уверенности в нем было чуть меньше, чем хотелось бы Ромке: – Делаешь вот что…

* * *

Для проведения операции выбрали сумерки.

– Понимаешь, – говорил Лар, – я вообще-то не охотник и повадки животных знаю плохо. Но ты подумай, из общих соображений.

– Степь сгорела. Так что наземных хищников там пока не будет. Остались хищники воздушные.

В воздухе господствуют арибусы, но они охотятся днем. Почти наверняка ночью они не видят. Просто не бывает так, чтобы кто-то летал и днем и ночью, я, по крайней мере, о таком не слышал.

И почти наверняка есть еще и ночные летуны, которые не летают днем. Но вот есть ли сумеречные? Сомневаюсь, сумерки слишком коротки, чтобы специализироваться на охоте именно в это время.

Поэтому надо все успеть в то короткое время, когда уже не светло, но еще не темно…

Готовясь к «ритуальному самоубийству», как он окрестил предложенный Ларом план, Ромка еще раз мысленно поблагодарил своих случайных соседей по купе. Если бы не эта идея, насчет того, что надо выбирать лучшее доступное решение и делать его без колебаний, даже если все варианты плохие… И если бы он полгода не пытался думать и поступать как Игрок… В общем, он бы, наверное, не согласился. Но после полугода жизни по этим картежным правилам он привык. Надо – значит, надо. И все-таки…

– Это самоубийство.

– Тигры терпеливые. Могут долго сидеть.

– Да… Но может быть, как-нибудь по-другому…

– Слезь с дерева и дай ему в глаз.

– Понял.

Срубить гарой соседнюю ветку, предварительно привязав ее поясом, чтобы не упала, а осталась висеть.

Заточить.

– Лар, а ты кто? Ну, если не демон?

– Демоны – это существа из сказок. Я что, похож на добрую фею?

– А злые феи бывают?

Встать на ветке, опираясь ногой на специально оставленный сук, ступеньку на самодельном копье, прямо над лежащим под деревом тигром. Тигр косил глазом, но с места не двигался. Выжидал.

– Человек я, человек. Ну… Был когда-то.

– А почему тогда ты был в накопителе?

– Умирать не хотелось. Ты долго трепаться собираешься? Или делаешь, или нет.

– Мама!

И шагнуть в пустоту, добавляя свой вес к весу получившегося копья.

– Бегом!

Тигр не умер, он бился где-то позади. Копье, каким бы кривым и сучковатым оно ни было, выполнило главное, для чего оно создавалось, – проткнуло зверя насквозь и пригвоздило к земле. Потом сверху упал Ромка, но та же неведомая сила, которая до этого помогла ему взлететь вверх по совершенно гладкому стволу дерева, сработала и на этот раз – он успел отскочить. Впрочем, наверное, тигру просто было не до него.

Бежать было трудно, у Ромки элементарно тряслись колени. Но Лар орал, подгоняя и в красках расписывая, что бывает с отстающими, и пришлось нестись по выжженной, местами еще тлеющей степи, поднимая за собой тучу пепла.

К обломкам шхуны.

План Лара был прост и не лишен логики. Добежать до обломков. Взять что-нибудь, что может помочь в пути. И вернуться обратно, на дерево, правда, не на то, под которым валялся дохлый тигр, потому что его скорее всего начнут есть еще прежде, чем Ромка добежит. На другое.

Что именно он хотел найти, Лар не говорил, ссылаясь на импровизацию и на то, что неизвестно, насколько пострадала шхуна. Ромка, вспоминая стремительно распухающий огненный шар, в который она превратилась, полагал, что обломков будет просто не найти, Лар же резонно возражал, что видит только одну альтернативу – зарезаться гарой.

– Бегом!

Первые обломки начали попадаться уже у границы леса, Лар заставлял Ромку бегло осматривать покореженные куски металла и бежать дальше. Сумерки коротки. Надо успеть.

Наконец что-то привлекло его внимание.

– Вот эта панель!

– Панель?!

Панель была просто изогнутым куском то ли дерева, то ли искусно замаскированного под дерево пластика. Просто большой квадратный кусок обшивки.

– Бери гару, отдирай внутренний слой.

– Но Лар, зачем?!

– Давай, малыш, нет времени на объяснения!

– Я не малыш! – Орудуя гарой как гвоздодером, Ромка принялся отдирать внутренний отделочный шпон от внешней толстой доски.

– Сломаешь клинок – сдохнешь в лесу.

– Понял.

Под шпоном обнаружилась тонкая ткань серого цвета.

– Твоя задача – отделить весь кусок ткани, – заявил Лар, – и постараться ее не повредить.

– Но зачем?

– Быстрее!

Процесс отдирания шпона занял минут пять, за это время солнце почти скрылось за горизонтом.

– Бегом назад.

Подхватив непонятно зачем нужную ткань, Ромка побежал к заранее облюбованному дереву, стоящему на краю леса, в трех сотнях метров.

– Быстрее!

Влететь в лес, подбежать к дереву. Запихнуть ткань за пазуху (на ощупь она была похожа на тонкую синтетику, из которой делают влажные салфетки для рук, но только еще тоньше, и даже в сумраке видно было, что серая – ее внешним видом явно никто не интересовался), залезть на ветку…

«Ну и зачем мне эта тряпка?» – осведомился Ромка. Мысленно осведомился, поскольку вслух он в данный момент говорить не мог. Он дышал.

– Это, парень, не тряпка, – весело отозвался Лар. Или невесело, может быть, он как всегда отозвался, просто трудно человеку, только что пробежавшему кросс, слушать бодрый голос того, кто этот кросс проехал со всеми удобствами да еще кричал тебе: «Быстрее, быстрее!».

– Это гравитационный экран.

– Что?

– Ты когда-нибудь задумывался о том, как летают эти корабли?

– Вот за счет этого?

– Да. За счет этого. Причем в эту ткань встроен накопитель, так что за ночь она подзарядится, а днем полетим.

– Просто полетим? – недоверчиво переспросил Ромка.

– Нет. Не просто. – Лар вздохнул. – Я очень надеюсь, что твоих двух единиц хватит хотя бы для управления. Жалко, что ты не можешь передать мне контроль над телом… То есть можешь, но тогда тебе будет не войти во дворец… Эх.

– Нет, – вздохнул Ромка. – Я лучше сам. И потом, у тебя же нет магии?

– Ну и ладно, – фыркнул Лар. – Заодно дар свой раскачаешь. Две единицы – это позор!

– Он медленно раскачивается. Я пробовал… – возразил Ромка. – И не две, а уже две и три десятых. А…

Он замолчал.

– Дай я угадаю, – сказал Лар. – В школе ты этого стеснялся, так?

– Да. Только не стеснялся, а… В общем, все считали, что это отец, ну, то есть Тран Ситар, задачу мне усложнил…

– Тран Ситар, – задумчиво повторил Лар. – Эта сволочь все еще в лордах?

– Да. Он же бессмертный.

– Бессмертный враг самый лучший.

– Э… – протянул Ромка, поежившись. – Ты его знал?

– ХОРОШО знал. – В голосе Лара снова прорезались шипящие нотки. – И хорошо, что он еще жив. Мечты, как говорится, воплощаются в жизнь, если очень сильно захотеть.

Ромка подумал и решил, что выяснение деталей может и подождать.

– Ты говорил про раскачку. Ты прав. В Школе я маскировался, а дома… Кайл не сказал мне, что дар можно развивать… – Ромка покачал головой. – Я и не пробовал почти. То есть целенаправленно… Само развилось чуть-чуть, когда я медитировал. А это… Можно? Ну, ускорить?

– Лень, – фыркнул Лар. – Ты просто ленив, как все дети.

– Откуда я мог знать! – возмутился Ромка. – В Школе ведь были ребята с разным даром. В том числе и с довольно слабым. И я не слышал, чтобы они пытались его как-то раскачивать…

– Потому, – назидательно произнес Лар, – что они из кланов. Клан имеет доступ к океану энергии и по первому требованию передает ее своим людям. Зачем учиться, выжимая капли из природного дара, если к твоим услугам океан? Зажрались.

– А меня ты научишь?

– Научу. Завтра. Привяжись к стволу и спи. Завтра тебе понадобятся все илы…

Он еще что-то бормотал насчет того, что нормальные мальчики, отправляясь погулять, берут с собой аптечку, огнемет и запас бутербродов, но Ромка его не слышал – он уже спал.

За эту ночь Ромка просыпался несколько раз – ему снился один и тот же сон, как копье соскальзывает с тигра и тигр приходит в ярость, прыгает, наваливается и… И каждый раз оказывалось, что он сместился на ветке, и пояс, удерживающий его от падения, мешает дышать.

* * *

– Вдох. Выдох. Не спи. – Лар слегка сердит на своего ученика, уж больно тот непонятлив. Впрочем, как тот сам выразился пару часов назад, и верблюда можно научить ездить на велосипеде.

– Я пытаюсь.

Задача была непростой, ну… Непростой для Ромки. Впрочем, в порядке исключения, дело было не в его жалких двух единицах, мальчишка прекрасно сознавал, что из его группы с этим упражнением, наверное, не справился бы ни один. Может быть, кроме Мако или Векки.

Дело было в концентрации.

– Ты думаешь. Это сейчас не нужно.

– Я привык.

– Ты должен прекратить разговаривать сам с собой. Ничего нового ты все равно не услышишь.

– А я-то полагал, что мой внутренний голос может многому меня научить.

– Твой внутренний голос предлагает тебе заткнуться и выполнять упражнение.

Человек не может не мыслить – он так привык. «А не пойти ли мне погулять?» – говорит сам себе человек. Или: «Ой, что это было?» Или: «Что бы мне сегодня надеть? А надену-ка я…» Лар называл эти мысли паразитными, утверждая, что Ромка вполне может обойтись без них.

– Пойми, прежде чем что-то про себя сказать, ты уже знаешь, что ты собираешься говорить. В проговаривании нет ни малейшего смысла.

Ромка честно старался. Последние два часа он сидел на ветке и старался не думать.

– Ты напрягаешься, – сказал Лар. – Зачем?

– Я стараюсь себя контролировать, – удивленно возразил Ромка. – Чтобы не думать.

– Это – другая техника. На нее требуются годы. Пойми, парень, напряжение здесь вообще ни при чем. Тебе надо расслабиться. И когда появляется мысль, душить ее в зародыше. Не договаривать фразу про себя, понимаешь?

– Да. – Ромка вздохнул. – Хотя я не понимаю зачем.

– Если я тебе объясню, ты будешь знать, чего ждать, и это породит дополнительные мысли. Тебе же надо не думать вообще.

– Я стараюсь.

– Не старайся. Это неправильно по двум причинам. Смотри… Вон видишь соседнее дерево?

– Э… Вижу.

– Маленькая демонстрация. Готов? Сейчас я постараюсь вырвать его с корнем.

– Ты же говорил, что магии у тебя нет? – удивился Ромка.

– Смотри на дерево. Для этой демонстрации магия мне не нужна… – Лар замолчал, и Ромке ничего не оставалось, как уставиться на соседнее, довольно толстое, кстати, – дерево.

– Ну и?.. – подал он наконец голос секунд через двадцать.

– Я старался, – отозвался Лар.

– Но ведь ничего не получилось!

– Вот именно. Говоря «я постараюсь», ты даешь себе разрешение потерпеть неудачу. Дерево целехонько, но я честно старался. Понимаешь?

– Ну… да, – вздохнул Ромка. – А вторая причина? Ты сказал, что их две.

– Он еще считает! Ну ладно, – Лар вздохнул. – Вторая причина сложнее. Дело в том, что есть вещи, для которых… Как бы это сказать… Чем сильнее ты пытаешься это что-то сделать, тем меньше твои шансы.

«Нарисуй круг», – вспомнилось Ромке.

– Например, нельзя изо всех сил попытаться заснуть. Понимаешь?

– Я по… понял.

– Расслабь свои… Ну, короче, то, чем ты ПЫТАЕШЬСЯ думать.

– Угу.

– Сосредоточься на дыхании.

Вдох. Выдох. Ромка сидел на ветке, прислонившись спиной к стволу, и смотрел куда-то в сторону горизонта. Мысли были ленивыми, сонными и…

– Сядь прямо. Я не просил тебя дрыхнуть. Спина прямая, словно тебя тянут вверх за волосы на макушке. И ни в коем случае не опускай голову.

– Угу.

– Отлипни от дерева.

– Угу.

– Дыхание ровное и неглубокое. Ты не нырять собираешься. Вдох. Выдох. Давай дальше сам.

«Вдох. Выдох. Интересно, как там, без меня… Прекратить, не думать. Вдох…»

– Сосредоточься на звуках вокруг. Только не напрягайся. Просто удели звукам часть своего внимания.

– Угу.

– Ты забыл про спину… Теперь про макушку… Теперь про дыхание…

В принципе Ромка знал все, чему сейчас учил его «демон». Техники медитации были важны, их начинали давать в первый же день обучения, но до сих пор они были лишь фоном, небольшим довеском к основным занятиям. А сейчас он не мог двигаться дальше, пока не получит результата. В буквальном смысле не мог двигаться, потому что слезать с дерева было опасно. Медитация была ключом к полету на добытом им вчера «ковре-самолете».

– Не следует анализировать звуки, – говорил Лар. – Просто… Смотри, вот твое ухо. Оно есть не что иное, как орган слуха. Оно что-то чувствует. Любой звук – просто некое раздражение органа слуха, прими к сведению, что он есть, но не цепляйся к нему. Содержание не важно, вибрация – она и есть вибрация.