Текст книги "Первое правило волшебника"

– Ерунда какая-то, – сказала Кэлен. – Они же хранили верность Д’Харе. Там стоял гарнизон Народной армии мира, но всех солдат, до одного, убили.

– В том-то и дело.

Оба слушателя выглядели озадаченными.

– Это совершенно бессмысленно, – возразила Кэлен.

– Это Первое Правило Волшебника.

– Что такое? – нахмурился Ричард.

– Первое Правило Волшебника гласит: люди глупы. – Ричард и Кэлен неодобрительно переглянулись, но продолжали слушать. – Люди глупы, и, если правдоподобно объяснить, почти все поверят во что угодно. Люди глупы и могут поверить лжи, оттого что хотят верить, будто это правда, или оттого что боятся знать правду. Головы людей полны всякими знаниями и верованиями, большинство из которых ложны, но все же люди в это верят. Люди глупы: они редко могут отличить правду от лжи, но не сомневаются, что способны на это. Тем легче их одурачить.

Зедд взглянул на Ричарда, ожидая возражений, но их не последовало. Он продолжал:

– Именно из-за Первого Правила волшебники древности создали Исповедниц и Искателей Истины, чтобы устанавливать Истину там, где это важно. Рал знает Правила Волшебника и пользуется Первым из них. Людям нужна какая-то цель, а чтобы иметь цель, им нужны враги. Легко вести за собой людей, когда им дана цель. Для них это важнее Истины, которая на самом деле мало кого интересует. Даркен Рал дал им врага – конечно, не себя, а другого, дал им ощущение цели. Люди глупы, они верят в то, во что хотят верить.

– Но ведь это были его люди, – возразила Кэлен. – Зачем ему убивать сторонников?

– Вы могли заметить, что там убиты не все. Некоторых истязали или насиловали, но оставили в живых, чтобы они могли бежать и рассказывать всем, что видели. Вы также могли заметить, что никого из солдат Рала не оставили в живых, чтобы те не смогли оспорить рассказанной истории. Здесь не так важна правда, как то, что этой истории поверят, потому что она дает цель и врагов, против которых можно объединиться. Уцелевшие разнесут рассказы об этом по всему миру. И пусть Даркен Рал разрушил несколько верных ему городов и убил горстку солдат, зато он приобретет во сто крат больше сторонников, которые будут искать у него защиты от врага. Истина мало кому нужна, она не дает цели, она просто существует.

– Но это же неправда! – заявил пораженный Ричард. – Как Рал мог устроить такое? Как могли люди поверить этому?

Зедд сурово посмотрел на Ричарда.

– Ты ведь знал ситуацию лучше других, знал, что это не вестландцы, но все же сомневался. Ты боялся, что это может оказаться правдой. Бояться чего-то – значит принимать такую возможность. Допускать возможность – первый шаг к вере. Ты достаточно умен, чтобы усомниться. А подумай, как легко поверить во что угодно людям, которым даже не приходит в голову сомневаться. Для большинства важна не правда, а общая цель, и Рал достаточно умен, чтобы им это дать. – Зедд значительно посмотрел на слушателей. – Это Правило называется Первым, потому что оно самое важное. Запомните это.

– Но те, кто убивал, знали, что это убийство. Как они могли?

Зедд пожал плечами.

– У них была цель. Они сделали это ради общего дела.

– Но ведь это противоестественно! Убийство противоестественно.

Волшебник улыбнулся:

– В природе не существует жизни без убийства.

Ричард понимал, что Зедд провоцирует, намеренно высказывает мысли, способные его возмутить, но был сильно возбужден и не мог не спорить.

– Но ведь это относится не ко всей природе. Так – у хищников, и только для того, чтобы жить. Посмотри на эти деревья. Им и в голову не приходит никого убивать.

– Нет жизни в природе без убийства, – повторил Зедд. – Каждое живое существо убивает.

Ричард посмотрел на Кэлен в поисках поддержки.

– Не смотри на меня, – ответила та, – я давно знаю, что спорить с волшебниками – пустая затея.

Ричард поднял голову и посмотрел на прекрасную сосну, возвышавшуюся над ним. Он вдруг понял, что хотел сказать Зедд. Он поглядел на ветви, которые вытянулись во все стороны в многолетней борьбе за свет для себя в ущерб соседним деревьям. Успех лишал жизненного пространства молодую поросль, и ей нередко мешала расти тень дерева-прародителя. Несколько ближайших к сосне деревьев были слабыми и хилыми, все они – жертвы большого дерева. «Верно, – подумал он, – природа идет к цели через убийство».

Зедд следил за взглядом Ричарда. Это был один из уроков старика, которые тот давал Ричарду с давних пор. Ричард кивнул:

– В жизни побеждают сильнейшие. Никто не сочувствует жертвам, только восхищаются силой победителя.

– Но люди так не считают, – не выдержала Кэлен.

Зедд хитро улыбнулся:

– Разве? – Он показал на чахлое деревце, росшее рядом с костром. – Посмотри вон на то большое дерево, милая, а потом – на это. Теперь скажи, какое тебе больше по нраву?

– Вот это. – Кэлен показала на большую сосну. – Оно красивое.

– Ну вот видишь? Люди именно так и думают. Ты сама сказала, что оно красивее. Ты выбрала дерево-убийцу, а не дерево-жертву. – Он торжествующе улыбнулся. – На этом стоит природа.

– Да, я забыла, что мне следовало помалкивать, – пробормотала Кэлен.

– Пусть бездействует язык, – произнес Зедд, – лишь бы работал ум. Мы должны понять Рала, чтобы знать, как справиться с ним. Если мы этого действительно хотим.

– Вот как он завоевал столько земель, – кивнул Ричард. – Он предлагает людям общую цель, отдает приказы, и они делают все за него, а он преспокойно охотится за шкатулками.

Зедд кивнул:

– Он пользуется Первым Правилом Волшебника, чтобы большую часть работы за него выполняли другие. Вот почему нам так трудно. Он приобретает сторонников потому, что людей интересует не Истина, а то, во что они верят, и люди готовы биться насмерть за свои верования, какими бы ложными эти верования ни были.

Ричард медленно поднялся, глядя куда-то в темноту.

– Я все думал, что мы боремся со злом, которое надо обуздать. Но потом понял, что это не все. То, что наступает сейчас, похоже на чуму, на чуму дураков.

– Ты нашел верные слова, мой мальчик.

– И направляет ее Даркен Рал, – добавила Кэлен.

Зедд поглядел на нее:

– Если кто-то роет яму и наполняет ее дождевой водой, то кто виноват: дождь или тот, кто вырыл яму? Кто виноват: Даркен Рал или те, кто роет яму и позволяет ему заполнять ее?

– Наверно, и он, и другие, – ответила Кэлен. – И это значит, что у нас множество врагов.

– И очень опасных, – поднял палец Зедд. – Смертельно опасных глупцов, не желающих знать Истину. Ты как Исповедница, видимо, уже знаешь это. – Она кивнула. – Они часто ведут себя не так, как следовало предполагать, и на этом можно попасться. Люди, от которых не ждешь ничего плохого, могут ни с того ни с сего убить тебя.

– Но это ничего не меняет, – сказала Кэлен. – Ведь если у Рала окажутся все шкатулки и он откроет нужную, то он нас всех уничтожит. Он остается головой змеи, и эту голову следует отсечь.

– Ты права, – пожал плечами Зедд, – но нам надо выжить, чтобы суметь убить змею. Вокруг много змеенышей, которые могут убить нас раньше.

– Это, – добавил Ричард, – мы уже усвоили. Но, по словам Кэлен, это ничего не меняет. Нам все равно нужна шкатулка, чтобы уничтожить Рала. – Он снова сел рядом с ней.

Лицо Зедда сделалось мрачно-сосредоточенным.

– Помните, что Рал сам может убить вас, а также и меня. Это ему нетрудно.

– Так почему он этого не сделал? – спросил Ричард.

– А разве, – вопросом на вопрос ответил Зедд, – нужно ходить по всей комнате и убивать там всех мух? Нет, скорее на них не обращают внимания, пока это не нужно. Но когда мухи попытаются кусаться, их начнут давить. – Он наклонился к ним поближе: – А мы сейчас собираемся укусить его.

– Первое Правило Волшебника! – Ричард напрягся так, что на спине его выступил пот. – Я запомню это.

– И не рассказывайте об этом другим, – предостерег волшебник. – Правила волшебников следует знать только волшебникам. Они могут показаться вам циничными или банальными, но это могущественное оружие, если уметь правильно применять их. Истина – это оружие. Я рассказал о нем вам потому, что я как глава волшебников считаю нужным, чтобы вы это поняли. Надо понять, что делает Рал, потому что мы трое должны одолеть его.

Ричард и Кэлен кивнули в подтверждение своей клятвы.

– Уже поздно, – зевнул Зедд. – И я долго был в пути, пока искал вас. Лучше продолжить разговор после.

Ричард вскочил. Он принял решение и не хотел медлить.

– Я посторожу первым. Укрывайся моим одеялом, Зедд.

– Хорошо. А я – вторым.

Второму приходилось хуже всех. Сон разбивался надвое. Кэлен стала возражать, но Зедд настоял:

– Я вызвался первым, милая.

Ричард показал им камни, где будет стоять, когда закончит осматривать окрестности. Мысли в его голове сменяли одна другую, но одна из них была главной. Ночь выдалась холодной, но это не казалось неприятным. Вокруг перекликались ночные обитатели леса. Ричард почти не замечал этого. Он влез на валун и посмотрел назад, туда, где за деревьями горел огонь. Он подождал, пока не увидел, что двое друзей улеглись и закутались в одеяла. Потом слез с камня и пошел туда, где шумела река. На берегу Ричард отыскал деревяшку, подходящую для его цели. Он помнил, что говорил Зедд: им всем необходимо мужество, надо быть готовым убить любого, если до этого дойдет. Ричард знал, что Зедд сказал это не для красного словца и что старик способен убить его, Ричарда, и что еще хуже – Кэлен.

Он снял с себя шнурок с клыком и подержал клык на ладони, ощутив его тяжесть. Глядя на свой талисман в свете луны, Ричард думал об отце. Этот клык был единственным доказательством, которое он мог предъявить Зедду: его отец – не вор, он взял Книгу, чтобы ею не завладел Даркен Рал. Так хотелось рассказать Зедду, что отец на самом деле герой, отдавший жизнь, чтобы остановить Рала и защитить их всех! Ричард хотел, чтобы об отце осталась такая память. Надо было рассказать все Зедду, но делать это нельзя.

Волшебник хотел уничтожить Книгу Сочтенных Теней, вот только теперь этой Книгой был сам Ричард. Шота предупреждала Ричарда, что Зедд может направить на него волшебный огонь, но у Ричарда есть шанс спастись. Может, как раз для того, чтобы уничтожить Книгу, Зедд должен будет уничтожить его. Ричард не заботился о себе, ему больше не для чего было жить. Но он не мог не думать о Кэлен. Ее жизнь была ему небезразлична. А если Зедд узнает, что Книга – в голове у Ричарда, и заставит пересказать ее, он поймет: чтобы убедиться в подлинности знания, Ралу потребуется Исповедница. А единственная оставшаяся в живых Исповедница – Кэлен. И тогда Зедд захочет убить ее, чтобы Рал не узнал правды. Ричард не мог допустить, чтобы Зедд все узнал и убил Кэлен.

Он обвязал шнурок вокруг деревяшки и засунул клык в длинную узкую трещину, чтобы не вывалился. Пусть его унесет как можно дальше отсюда.

– Прости, отец, – прошептал Ричард и с размаху бросил деревяшку с клыком в воду. Он услышал всплеск и, стоя на берегу, смотрел, как река уносит деревяшку. Ему было горько. Без клыка он чувствовал себя словно голым.

Когда деревяшка скрылась из виду, Ричард обошел вокруг лагеря. В голове был туман. Ричард чувствовал себя опустошенным. Он сел на тот камень, который показал друзьям, и стал смотреть вниз, на лагерь.

Он ненавидел себя за то, что приходится лгать Зедду, за то, что не может довериться старику. Куда дальше, если он не доверяет старому другу? Рука Рала, издалека протянувшаяся к ним, заставляла Ричарда делать то, чего он не хотел.

Ну вот, теперь с этим покончено, и Кэлен ничто не грозит, а он, если будет жив, сможет вернуться домой.

Примерно в середине своего дежурства Ричард заметил поблизости неизвестное существо, то самое, что уже давно следовало за ними. Ричард не видел его глаз, но чувствовал, что оно здесь, на пригорке у лагеря, следит за ними. Вдруг он услышал звук, заставивший его вскочить, какое-то ворчание или рычание, затем взвизг. И снова наступила тишина. «Кто-то умер», – подумал Ричард. Он пытался разглядеть что-нибудь в темноте, но безуспешно. Животное, которое следовало за ними, убило кого-то или само было убито. Почему-то Ричард беспокоился за него. До сих пор это существо не причинило им никакого вреда, хотя, конечно, это еще ничего не значило. Но почему-то Ричард не считал, что оно для них опасно. Он снова почувствовал взгляд и улыбнулся. Значит, жив. Ему захотелось посмотреть, что это за существо, но он отверг эту мысль. Сейчас не время. Это создание тьмы. Лучше иметь с ним дело на своих условиях. И снова он услышал, как погибло еще какое-то существо, уже ближе.

Зедд сам встал на стражу, не дожидаясь, пока его разбудят. Он выглядел отдохнувшим и посвежевшим и жевал кусок вяленого мяса. Волшебник сел рядом с Ричардом и предложил мяса и ему. Тот отказался.

– Зедд, с Чейзом все в порядке?

– Все хорошо. Насколько мне известно, он ушел, как ты и говорил.

– Я рад, что у него все хорошо. – Ричард спрыгнул с камня, чтобы пойти поспать.

– Ричард, что тебе сказала Шота?

Ричард испытующе посмотрел на друга.

– То, что мне сказала Шота, – мое личное дело. Это не для других. – Он сам удивился резкости своего тона. – И пусть это так и останется.

Зедд внимательно наблюдал за ним.

– Меч излучает сильный гнев, и ты едва способен обуздать его.

– Ладно. Я скажу тебе кое-что из того, о чем говорила Шота. Она сказала, что мне следует поговорить с тобой о Самюэле!

– О Самюэле?

– О моем предшественнике, – ответил Ричард сквозь зубы.

– Ах, об этом Самюэле?

– Да, об этом. Не объяснишь ли ты мне, в чем тут дело? Не такой ли конец ждет и меня? Может, меня не трогают лишь до тех пор, пока я не выполню задание волшебника и ты не передашь меч другому дураку? – Ричард все более волновался, а Зедд спокойно наблюдал за ним. Ричард схватил Зедда за плащ и притянул к себе. – Не Первое ли Правило Волшебника помогает им найти меченосцев? Найдут какого-нибудь дурака, который ни в чем не разбирается, и – готов новый Искатель Истины! Может, есть и еще какие-нибудь неприятные пустячки, о которых ты позабыл мне сообщить?

Ричард резким движением отпустил плащ Зедда. Он с трудом сдерживался, чтобы не взяться за меч. Зедд хранил спокойствие.

– Мне очень жаль, мой мальчик, что Шота так уязвила тебя.

На Ричарда словно навалилось все, что с ним произошло, и гнев погас. Все показалось таким безнадежным. Ричард заплакал и упал на землю. Его душили рыдания, он уже не мог сдерживать их.

– Зедд, я хочу домой.

Зедд ласково погладил его по спине и мягко сказал:

– Знаю, Ричард, знаю.

– Мне следовало бы прислушаться к твоим словам, но я ничего не могу с собой поделать, как ни стараюсь. Это сильнее меня. Мне кажется, что я тону или задыхаюсь. Я хочу, чтобы этот кошмар побыстрее закончился. Я ненавижу Срединные Земли со всей их магией. Я просто хочу домой, Зедд. Я хочу избавиться от этого волшебного меча и никогда больше не слышать ни о какой магии.

Зедд обнял Ричарда, давая ему выплакаться.

– Ничто никогда не дается легко.

– Может, все было бы полегче, если бы Кэлен плохо относилась ко мне. Но я вижу, что нравлюсь ей. Эта магия разъединяет нас.

– Поверь, Ричард, я тебя понимаю!

Ричард привалился к камню, продолжая плакать. Зедд сел рядом.

– Что со мной будет дальше?

– Ты будешь продолжать свое дело. Больше ничего поделать нельзя.

– Но я не хочу продолжать. А вдруг со мной случится то же, что с Самюэлем?

Зедд покачал головой.

– Прости Ричард, но я не знаю этого. Я вручил тебе меч скрепя сердце. Я должен был это сделать ради всех. Волшебная сила Меча Истины может сотворить такое с Искателем в конце его пути. В книге пророчеств сказано, что если найдется человек, который по-настоящему овладеет магией меча, так что клинок станет белым, он избегнет подобной участи. Но я не знаю, как этого добиться, я не знаю даже, что это значит. Извини, у меня не хватило мужества сказать тебе это. Если хочешь, можешь нанести мне смертельный удар за то, что я с тобой так поступил. Только прежде обещай, что все же доведешь начатое до конца и сделаешь все, чтобы остановить Даркена Рала.

Ричард горько рассмеялся сквозь слезы:

– Нанести тебе смертельный удар! Но ты единственный, кого я могу любить. Убить тебя – значит для меня убить самого себя.

– Не говори так, – прошептал Зедд. – Ричард, я понимаю твое отношение к магии. У меня самого так бывало. Иногда в жизни выпадают испытания. Кроме тебя, у меня никого нет. Мне нужна была Книга, чтобы не подвергать тебя опасности. Я бы все отдал ради этого. Но я ничего не могу поделать. Мы должны покончить с Даркеном Ралом не ради себя, но ради всех, у кого нет иной возможности выжить.

Ричард вытер глаза.

– Я знаю. И я хочу бросить это только после того, как все исполню. Может, я еще успею отдать меч, пока не поздно.

– Иди поспи. Если тебе нужно утешение, то, хоть я и не знаю, почему Искатели Истины кончают, как этот Самюэль, все же я не верю, что такое произойдет с тобой. Но если бы это случилось, то это значило бы, что ты победил Даркена Рала и все люди во всех странах спасены. И если это случится, я позабочусь о тебе. Если мы победим Даркена Рала, я, возможно, узнаю, как сделать меч белым.

Ричард кивнул, вставая.

– Спасибо тебе, друг. Прости, что я был так груб с тобой сегодня ночью. Сам не знаю, что со мной творится. Может, меня оставили добрые духи. Извини, но я не могу рассказать тебе, что мне говорила Шота. И будь осторожен ночью, Зедд. Здесь поблизости какое-то существо, которое все это время следовало за нами. Я не знаю, что это такое, а охотиться за ним было недосуг. Не думаю, что оно опасно. Думать так не было пока оснований, но никогда не угадаешь, что к чему в Срединных Землях.

– Я буду осторожен.

Ричард уже пошел было спать, но Зедд окликнул его. Он обернулся.

– Твое счастье, что ты нравишься ей. Если бы не это, она могла бы прикоснуться к тебе.

Несколько мгновений Ричард молчал.

– Боюсь, в каком-то смысле она уже это сделала.

Кэлен, пробираясь в темноте между деревьями, увидела, что Зедд сидит на большом камне, скрестив ноги, и смотрит на нее.

– Я бы пришел и разбудил тебя, – сказал он.

Она села рядом с ним.

– Знаю, но мне все равно не спалось, так что я решила посидеть с тобой.

– Поесть принесла?

Она вытащила из кармана небольшой узелок.

– Да. Кусок кролика и сухари.

Пока Зедд спокойно ел с сосредоточенным видом, Кэлен озиралась по сторонам. Она думала, как задать ему один вопрос. С едой он управился быстро.

– Замечательно. Спасибо, милая. Больше ничего нет?

Кэлен засмеялась:

– Есть еще немного ягод. Ты, кажется, любишь сладкое? Давай съедим их вместе.

Он окинул ее взглядом.

– По-моему, ты маленькая, и одна столько не съешь.

Кэлен снова засмеялась и отсыпала ему в руки горсть ягод.

– Кажется, я поняла, почему Ричард так хорошо умеет добывать пищу. Живя рядом с тобой с детства, он должен был научиться этому, чтобы не голодать.

– Я никогда не допускал, чтобы он голодал, – возразил волшебник, – я слишком любил его.

– Я тебя понимаю. Я и сама так отношусь к нему.

– Хочу поблагодарить за то, что ты держишь слово, – сказал он, жуя ягоды.

– Слово?

Зедд поглядел на нее, продолжая заглатывать ягоды одну за одной.

– Что ты не коснешься его своей магической силой.

– О! – Она отвела глаза, собираясь с духом. – Зедд, ты последний волшебник, не считая Джиллера, а я – последняя из Исповедниц. Ты жил и в Эйдиндриле, и в Срединных Землях. Ты один знаешь, каково быть Исповедницей. Я пыталась объяснить это Ричарду, но чтобы понять, нужна целая жизнь, если только ты не Исповедница или не волшебник.

Зедд погладил ее по руке.

– Может, ты и права.

– У меня никого нет и не может быть. Ты не представляешь себе, каково мне. Прошу тебя, Зедд, пожалуйста, если возможно, с помощью магии освободи меня от этих чар! Возможно ли для меня быть Исповедницей и стать нормальной женщиной?

Она вдруг почувствовала себя так, словно стояла у края пропасти. Зедд опустил голову, избегая ее взгляда.

– Есть только один способ освободить тебя от этих чар, Мать-Исповедница.

Ей показалось, что сердце сейчас остановится.

– Какой? – прошептала она.

Он посмотрел ей в глаза. Во взгляде стояла боль.

– Убить тебя.

Кэлен поняла, что надежды больше нет. Она изо всех сил старалась сохранить непроницаемое лицо Исповедницы, хотя для нее наступила непроглядная тьма.

– Спасибо, что выслушал мою просьбу, волшебник Зорандер. Я и не надеялась, что такое возможно, но все же решила спросить тебя. Спасибо за честный ответ. Теперь тебе лучше пойти спать.

Он кивнул.

– Но сперва расскажи, что вам сказала Шота.

Ее лицо оставалось непроницаемым.

– Спроси Искателя Истины. Это с ним она разговаривала, а вокруг меня в то время извивались змеи.

– Змеи? – поднял брови Зедд. – Шоте ты, наверное, понравилась. Она поступала с людьми и хуже.

Кэлен посмотрела ему в глаза:

– Она и со мной поступила хуже.

– Я спрашивал Ричарда, но он ничего мне не сказал. Ты должна рассказать.

– Ты хочешь, чтобы я действовала за спиной друга? Чтобы предала его доверие? Нет, спасибо.

– Ричард – умница, может быть, самый умный из Искателей, которых я встречал, но он очень мало знает о Срединных Землях. Он здесь видел еще очень немного. В каком-то смысле это его сильная сторона и прекрасная защита для него. Он узнал, где последняя шкатулка, отправившись к Шоте. Ни один Искатель из Срединных Земель не решился бы на такое. Ты провела в Срединных Землях всю жизнь и знаешь, сколько здесь опасностей. Есть здесь такие существа, которые могут обратить против него магию Меча Истины. У нас не было времени научить его всему, что следует знать Искателю, поэтому мы должны защищать его, чтобы он мог сделать свое дело. Я должен знать, что сказала Шота, чтобы судить, насколько это опасно, насколько он нуждается в защите.

– Зедд, это ведь мой единственный друг. Очень тебя прошу, не заставляй меня предавать его.

– Милая, это не единственный твой друг. Я тоже твой друг. Помоги мне защитить его. Он не узнает, если ты мне расскажешь.

Кэлен зло посмотрела на Зедда.

– Он удивительным образом умеет догадываться о том, что ему не хотят рассказывать.

Зедд понимающе улыбнулся. Потом лицо его стало суровым.

– Мать-Исповедница, это не просьба, это приказ. Ты должна принять его как таковой.

Кэлен зло отвернулась от волшебника. Она не могла поверить, что он разговаривает с ней подобным образом. С ней, оказывается, уже не считаются.

– Шота сказала, что Ричард – единственный, у кого есть шанс остановить Даркена Рала. Она не знает, как и почему, но такой шанс есть только у него.

Зедд выжидательно помолчал.

– Что дальше?

Кэлен стиснула зубы.

– Еще она говорила, что, возможно, ты попытаешься убить его с помощью волшебного огня, но он может одержать победу.

Вновь наступило молчание.

– Что еще, Мать-Исповедница?..

– Еще она сказала, что я также обращу против него свою волшебную силу. Но я, если буду жива, сделаю это успешно.

Зедд глубоко вздохнул.

– Я понимаю, почему он не хотел мне рассказывать. – Он немного подумал. – А почему Шота не убила тебя?

Кэлен хотелось, чтобы он наконец перестал задавать вопросы.

– Она хотела это сделать. Потом там появился ты… Ну, не ты… На самом деле это было наваждение, но мы подумали, что это ты. Ты… то есть твой образ пытался убить Шоту. А Ричард знал, что, кроме нее, никто не скажет про последнюю шкатулку, так что он… защитил ее. Он… в общем, он отвратил твой волшебный огонь от Шоты и дал ей возможность… употребить против тебя волшебную силу.

Зедд поднял брови.

– В самом деле?..

Кэлен кивнула.

– А в награду за свое «спасение» она подарила ему желание. Ричард использовал его на то, чтобы спасти нас с тобой. Он заставил ее сохранить нам жизнь. Шота была раздосадована. Она сказала, что, если Ричард еще раз вернется в Предел Агаден, она убьет его.

– Видно, этот парень никогда не перестанет удивлять меня. Он в самом деле выбрал знание, когда речь шла о моей жизни?

Улыбка Зедда слегка удивила ее.

– Да. Он заслонил Шоту от огня и отвратил его своим мечом.

– Поразительно. – Зедд потер подбородок. – Ведь ему так и следовало поступить. Я всегда боялся, что у него не хватит духу поступить как нужно, если до этого дойдет. Теперь мне больше нечего бояться. А что потом?

Кэлен опустила голову.

– Я хотела, чтобы Шота убила меня, но она не стала этого делать, потому что подарила ему желание. А я… я, Зедд, не могла вынести мысли, что когда-нибудь так поступлю с ним. Я умоляла его убить меня. Я не хотела жить, чтобы не исполнилось это ее пророчество. – Кэлен проглотила комок в горле и сцепила руки. – Но он не захотел. Я сама хотела сделать это. Я даже пыталась. Тогда он отобрал у меня нож. Он связывал меня на ночь. Он не спускал с меня глаз. Я тогда словно с ума сошла. Наконец он убедил меня, будто мы не можем знать, что по-настоящему значит это пророчество. Может быть, он сам пойдет против нас, так что его придется убить ради победы над Ралом. Он заставил меня понять, что нельзя действовать согласно пророчеству, которого мы еще не поняли.

– Прости, милая, что заставил тебя все это рассказать. Я очень сожалею, что вам пришлось перенести такое. Но Ричард прав: пророчества – вещь опасная, если их принимать слишком всерьез.

– Но разве пророчества ведьмы не всегда сбываются?

– Да, – он пожал плечами, – но сбываются не всегда так, как мы ждем. Есть и такие, которые сбываются лишь благодаря нам самим.

Она удивленно поглядела на него:

– В самом деле?

– Да, представь себе для примера, что я попытался бы убить тебя, так как хотел защитить Ричарда, чтобы не сбылось пророчество. Он увидел это, мы сразились, и один из нас, например, он, победил. Часть пророчества уже исполнилась, и он боится, что исполнится и другая, считая, что должен убить тебя. А ты не хочешь быть убитой и касаешься его, чтобы защитить себя. Вот пророчество и исполнилось. Но это пророчество сбылось из-за нас самих. Иначе ничего бы не произошло. И постороннего влияния здесь нет, не считая самого предсказания. Так что пророчества всегда верны, только мы не знаем, в чем там правда. – Он посмотрел на Кэлен, словно спрашивая, поняла ли она.

– Я всегда считала, что к пророчествам следует относиться серьезно.

– Да, но только когда их понимаешь. Иначе пророчества опасны. Поэтому волшебники и охраняют книги пророчеств. В своем замке я перечитал некоторые книги, имеющие отношение к делу, но большую часть того, что написано там, я не понял. Были некогда волшебники, чьим единственным делом было изучение книг пророчеств. Есть среди этих предсказаний и такие, что до смерти перепугали бы тебя, если бы ты их прочла. Я и сам иногда из-за этого просыпаюсь в холодном поту. Там были места, которые испугали меня потому, что они могут относиться к Ричарду, а есть и такие, о которых я знаю наверняка, что они относятся к нему, но я не всегда их понимаю и не осмеливаюсь поступать в соответствии с ними. Потому-то пророчества и должны храниться в тайне. Некоторые из них вызвали бы большую беду, узнай их люди.

Глаза Кэлен стали большими.

– Ричард упоминается в книгах пророчеств? Я еще никого не встречала, о ком было бы написано в этих книгах.

Он спокойно посмотрел на Кэлен.

– Ты там упоминаешься тоже.

– Мое имя – в книгах пророчеств?

– И да, и нет. Не так все просто. Редко можно знать это наверняка, но в данном случае можно. Там, конечно, говорится «последняя Мать-Исповедница», но нет сомнений, что последняя Мать-Исповедница – это ты. Кэлен. Также понятно, что «Искатель Истины, который направит ветер против наследника Д’Хары», – это Ричард, а «наследник» – Рал.

– Направит ветер? Что это значит?

– Понятия не имею.

Кэлен опустила голову, вертя в руках камешек.

– Зедд, что говорится обо мне в книгах пророчеств?

– Извини, дорогая, но я не могу тебе этого сказать. Это бы слишком испугало тебя, могло бы даже лишить сна.

Кэлен кивнула.

– Сейчас я чувствую себя очень глупой, что хотела убить себя из-за пророчества Шоты. Наверно, ты решил, что я дура.

– Кэлен, никто ничего не знает наверняка, пока это не свершится. Но тебе не надо считать себя глупой. Могло быть и так, что ты предала бы нас, использовала свою власть против Ричарда – единственного, кто может победить Рала, и тем принесла бы победу Ралу. А могло бы оказаться, что ты это сделала, спасая всех нас.

– Не очень ты меня утешил.

– Но если бы Ричард оказался предателем, тебе пришлось бы сделать это ради общего спасения.

Она мрачно посмотрела на волшебника.

– Все равно мне это не нравится.

– Потому и не нужно, чтобы люди знали пророчества. Это может вызвать больше бед, чем ты в состоянии себе представить. Будь сейчас с нами чародеи прежних времен, настоящие знатоки пророчеств, они могли бы помочь нам. Но без их помощи лучше просто оставить в покое пророчество Шоты. На первой странице первой из книг пророчеств говорится: «Принимайте пророчества разумом, но не сердцем». Это единственное, что можно прочесть на всей странице огромной книги размером с хороший стол. Каждая буква этой надписи – золотая, сообразно важности.

– А пророчество Шоты отличается от того, что в книгах?

– Да. Пророчества, передаваемые из уст в уста, предназначены помочь тому или иному человеку. Шота пыталась помочь Ричарду. И сама Шота не знала, как поможет ее пророчество, она была лишь инструментом. Когда-нибудь оно может приобрести для Ричарда смысл и даже как-то поддержать его. Я надеялся, что буду в состоянии сам понять это пророчество и помочь Ричарду. К сожалению, оно принадлежит к так называемым пророчествам с ветвлением, и тут я не могу помочь.

– Значит, оно может исполниться по-разному?

– Да. Его можно понимать как буквально, так и иносказательно. Такие пророчества почти бесполезны. Можно только гадать, что они значат. И Ричард был прав, когда решил им не руководствоваться. Мне было бы приятно думать, что этому его научил я, но, возможно, дело тут в его интуиции. У него интуиция Искателя.

– Почему бы тебе, Зедд, просто не рассказать ему все? Разве он не имеет права это знать?

Зедд долго молчал, глядя в темноту.

– Трудно это объяснить. У него есть чутье. Ты когда-нибудь стреляла из лука?

Кэлен улыбнулась. Она сложила руки на коленях и опустила голову.

– Обычно девушки не занимаются подобными делами. Но мне в юности доводилось стрелять из лука ради забавы, пока я не начала исповедовать.

Зедд усмехнулся.

– А было ли у тебя чувство цели? Могла ли ты отвлечься от посторонних звуков и, слушая тишину, представить, куда полетит стрела?

Кэлен слегла кивнула, не поднимая головы.

– Всего несколько раз. Но я понимаю, о чем ты говоришь.

– Так вот, у Ричарда есть чувство цели, почти сознательное. Мне иногда кажется, что он, так сказать, способен поразить цель с закрытыми глазами. Но когда его спрашиваешь, как он это делает, он сам не может объяснить. Он говорит только, что знает, куда полетит стрела. Он может заниматься этим весь день, но если начать объяснять ему направление ветра, расстояние до цели или что лук лежал на дворе, а ночь была сырая, то у него вовсе ничего не получится. Мысль помешает чувству. То же и с людьми. Ричард неутомим в поисках ответа. Он устремился к шкатулке, как стрела к цели. Он никогда не был в Срединных Землях, но пробрался через границу и нашел все, что нужно, на пути к цели. Так поступает настоящий Искатель Истины. И если сообщать ему слишком много всяких сведений, то он будет стараться делать то, что – как он понимает – я хочу от него, а не то, что он сам чувствует. Мне следует дать верное направление к цели, а остальное предоставить ему.