Текст книги "Золото по ленд-лизу"

Глава 4. Загонная охота

На следующий день Огнев был уже в доме егеря, на лесном кордоне, расположенном в часе езды от Петрозаводска. Туда утром, на «джипе», отвезла его Зея. Перед этим они заехали на кладбище и молча постояли у заваленной цветами могилы Шмакова.

Сквозь них, из перевитой муаровой лентой рамки, на гостей с легким прищуром смотрели Лешкины глаза. Которого больше не было в этой жизни.

– Ничего, Леш, еще не вечер, – обращаясь к фотографии, надел на голову шапку Огнев, а Зея тихо всхлипнула.

Егерь жил один, в просторном рубленом доме на опушке синего бора, встретил их радушно и сразу понравился Огневу. Это был средних лет худощавый мужчина, с военной выправкой и отрытым взглядом.

Гостя Зея представила как бывшего сослуживца мужа, приехавшего на похороны из Санкт-Петербурга и пожелавшего провести несколько дней за городом.

– Ну, что ж, милости просим, я Виктор Лебедев, – протянул хозяин руку. – А вас как величать?

– Юрий, – протянул Огнев свою. – И предлагаю сразу на «ты», без церемоний. Идет?

– Идет, – кивнул Виктор. И они обменялись по мужски крепким рукопожатием.

– А что сюда заехал правильно, – сказал хозяин. – После смерти друга всегда хочется побыть одному. По себе знаю.

Затем они проводили Зею, которая обещала наведаться в выходные вместе с Димкой, и Виктор затопил баню. Добротную, как и дом, с мойкой, парилкой и пышущей жаром каменкой.

Когда они мылись, Огнев обратил внимание на глубокий багровый шрам у хозяина на спине.

– Память о Чечне, – перехватив взгляд гостя, – жестко усмехнулся Виктор, нахлестывая жилистое тело березовым веником.

– Ты был там? – вылил на голову шайку холодной воды Виктор.

– Да, в первую чеченскую командовал ротой. В Грозном меня и ранило. После госпиталя списали вчистую, и я вернулся в Петрозаводск, к родителям. Пытался устроиться на работу, да куда там. На бывших офицеров смотрят как на быдло. Вот так, перебиваясь случайными заработками, и сидел на шее у стариков несколько месяцев. Пока однажды не встретил Алексея Петровича.

– А ты разве знал его?

– Еще бы. Он в Чечне обслуживал наш полк, там и познакомились. Рассказал я Петровичу, что и как, он меня сюда и пристроил. Зарплата, правда, небольшая, но на жизнь хватает. И опять же тишина. Ну, ты давай, домывайся, а я пока стол накрою. Помянем майора.

Когда чуть позже Огнев вернулся в дом, в просторной горнице, на столе, истекал паром рассыпчатый отварной картофель в чугунке, в глиняной плошке белоснежно отсвечивала квашеная капуста с рубиновыми блестками клюквы, а рядом, на тарелке, лежал тонко напластанный шмат сала. Здесь же возвышался ржаной каравай, нарезанного крупными ломтями,

Одобрительно оглядев распаренного гостя, Лебедев достал из старого массивного буфета стеклянную четверть и два граненых стакана.

– Милости прошу к столу, – сделал он приглашающий жест, после чего наполнил их доверху.

– Ну, Петрович, земля тебе пухом, – глухо произнес егерь, и они молча выпили. Потом закусили капустой и с минуту молчали.

– Чача? – поинтересовался Огнев, – кивнув на посудину.

– Она. Дружок заезжал поохотиться. Он аварец, держит кабак в городе. Земляки привезли. Повторим?

– Можно

Они снова выпили, закусили салом с картошкой и закурили.

– Насколько я понял, ты, как и Петрович, из «конторских», – нарушил молчание Виктор.

– Да. Но теперь в отставке.

– И как тебе его смерть?

– Я думаю, она не случайная.

– И я так считаю, – опершись о локти, наклонился вперед егерь. – И знаю, кто за этим стоит.

– Кто же?

– Начальник УВД Князев. Та еще гнида (блеснул глазами).

– Почему ты так считаешь?

– Они на дух не переносили друг друга и об этом знали многие. С год назад князевские менты «наехали» на Петровича. Стали курочить его компанию. Тогда он смотался к кому-то из друзей в Москву и их осадили. А незадолго до смерти Петрович заехал ко мне, дал денег и попросил достать ему «ствол», мол, нужен в целях безопасности. Я и купил для него «ТТ» у знакомого прапорщика. А потом эта смерть. Кого он мог опасаться? Только ментов.

– Да, резонно, – кивнул Огнев. – Хорошо мыслишь, ротный.

– Не пальцем деланный, – хмыкнул бывший офицер. – Так что, коль ты из «конторы», дай ход этому делу. Иначе здесь все замнут. Городской прокурор приятель Князева.

– Откуда тебе это известно? – вскинул вверх левую бровь гость.

– Охотятся вместе. И жрут водку.

Несколько минут Огнев молчал, что-то решая для себя, а затем жестко произнес. – Ход делу я дам, но неофициально. Уберу Князева. Поможешь? (взглянул исподлобья на хозяина).

– Нет вопросов, – сжал губы Виктор. – Я б сам удавил эту тварь. Рано или поздно.

– Ты сказал, что он охотится вместе с прокурором, – затушил окурок в пепельнице Огнев. – Как часто и где?

– Да почитай круглый год. В нашем заказнике. Бьют курвы зверя, почем зря. У них своя компания: городской мэр, Князев, прокурор и их свита. Останавливаются в охотничьем доме на берегу озера. Как правило, с ночевкой и бабами. Заезжают обычно вечером. Сначала застолье, баня и прочее. А утром охота.

Сейчас, кстати, заканчивается гон у лосей, так, что думаю, в скором времени они будут. Тут, Князева, прищучить и можно.

– А в чем заключается охота на лосей? – поинтересовался Огнев, – я как-то все по людям.

И Виктор рассказал, что существует несколько ее видов. Основные – загонная и с подходом. Загонная, или облавная охота, предусматривает значительное число участников, которые гонят зверя на стоящих на «номерах» стрелков. Охота же с подходом заключается в выслеживании лосей у мест их кормежки небольшими группами охотников.

– Начальственные гости, да еще с бодуна, шариться по лесу не любят и предпочитают первую, – значительно сказал он. – Тем более что холуев у них предостаточно. А расставляю их по «номерам» я, как старший егерь. Вот на таком номере Князева убрать и можно. Я уж и место подобрал, вот, смотри.

Лебедев достал из висящей на стене полевой сумки крупномасштабную карту и, отодвинув в сторону посуду, развернул ее перед Огневым.

– Это наш заказник, – обвел круг пальцем. Вот тут, на его южной границе, находится охотничий дом. А здесь, ближе к центру, небольшая, вытекающая из озера река. На правом ее берегу лесной массив и болота, на левом невысокая каменная возвышенность. С нее хорошо просматривается противоположный берег, на который в этот раз я и думаю гнать зверя. Номера тоже определены. Вот на этот, – чиркнул ногтем, – у речного переката, я и поставлю Князева. С вершины гряды до него метров сто пятьдесят. Как раз на прицельный выстрел. Его нужно сделать, когда начнется общая пальба.

– А если зверь не появится?

– Шмалять они все равно будут. Как только загонщики подымут хай, так и начнут. Это обычное дело у любителей. В результате, в общей массе, наш выстрел останется незамеченным. А с учетом того, что номер от номера в тридцати метрах и лес там довольно густой, этого деятеля хватятся не сразу. За это время можно тихо уйти.

– Да, неплохо придумано, – одобрительно сказал Огнев. -Принимается.

– Но стрелять тебе, – я буду на том берегу. Как, кстати, у тебя с этим делом?

– В свое время «духи» не жаловались, – пожал плечами бывший афганец. – Сейчас не знаю.

– Добро, – продолжил Лебедев. – Теперь об оружии. У меня здесь служебная «тулка» и личный «Барс». Использовать их, сам понимаешь, нельзя. Засветимся. Но есть еще армейский СКС. Его по весне эти «охотники» по пьянке утопили в озере. Шарили, но так и не нашли. А я ночью его «кошкой» и вытралил. Карабин можно использовать. Тем более, что в этой компании есть еще несколько. Накупили по дешевке, когда их распродавали с военных складов.

– Да, в начале девяностых и у нас эта эпопея была. У моего приятеля такой, с оптикой. Бой отличный.

– А ты давно стрелял?

– Последний раз год назад, в служебном тире из табельного «макарова».

– М-да, – протянул Виктор. – Надо бы потренироваться. Предлагаю завтра же съездить в карьер. Он тут недалеко, в паре километрах.

На следующий день, едва только рассвело, они выехали на видавшем виде «Уазе» в заброшенный карьер, и там Огнев высадил обойму из карабина в стандартную бумажную мишень. Установленную Виктором в двухстах метрах.

– Неплохо, – пробормотал он, рассматривая пробоины. Две в девятку, и остальные близко.

– Раньше было лучше, – нахмурился Огнев. – Для гарантии нужна оптика. Деньги на нее у меня есть.

– Тогда в чем проблема? – развел руки Виктор. – Я сегодня же съезжу в город и куплю.

– Они не совсем обычные, поехали назад, покажу.

Когда дома Огнев извлек из рюкзака слиток и передал его Виктору, у того отвисла челюсть.

– Так это ж золото. С клеймом. Откуда?!

– Из еще советской казны, – сказал Огнев. – Продать сможешь?

– А на сколько тут?

Полковник назвал примерную цифру.

– Иды ты! – еще больше удивился егерь.

– Серьезно.

– Что ж, попробую «хачам»2020
  кавказцы (жарг.)


[Закрыть] загнать. Через Казбека, – почесал тот затылок.

– Только не спались, – предупредил Огнев. – А то посадят за валютные махинации. На оптику денег не жалей. А еще купи мне часы, я свои у Зеи забыл, и нам с тобой курева, продуктов и водки.

– Хорошо, – последовал ответ. – Все сделаю.

Вернулся Виктор поздно вечером. Усталый но довольный.

– Принимай заказ, – поставил он на стол объемистую челночью сумку. – А это часы и наличность, – протянул Огневу пластмассовый пенал и тонкую пачку зеленых банкнот. – Кавказцы заплатили чуть ниже курса.

После этого, раздернув молнию, он достал из сумки картонную коробку, из которой извлек оптический прицел.

– Наш армейский «ПСО», в моей роте у снайперов были такие. Не жаловались. У того же прапорюги купил, что загнал мне пистолет. Он оружейник на складах, там у них целая мафия. И еще взял сотню патронов. Ничего? (вопросительно взглянул на Юрия)

– Все правильно, – согласился тот. – Оптику ведь нужно пристрелять. Что мы и сделаем.

Затем они поужинали и установили прицел на карабине. А на следующее утро вновь съездили на карьер, где Огнев проверил его в деле. Кучность боя заметно возросла.

– Уверенно работаешь, – одобрительно заметил Виктор, тоже сделав несколько выстрелов. – Чувствуется профессионал. Где так наловчился?

– В командировках, в Афгане. Перехватывали и отбивали у «духов» караваны с оружием. Ну а их, соответственно, кончали.

– А вот я туда не попал, хотя и писал рапорт. Отработанные там были ребята. Не то, что у нас в Чечне. У меня в роте, поверишь, были одни мальчишки. Не считая взводных и сержантов. Успели только пройти курс молодого бойца, да принять присягу. И сразу в Чечню на убой. Несколько дней и половины нету. «Груз двести». О чем эти суки из Кремля думали направляя туда детей? Мы то ладно, в смысле офицеры. Нас для войны готовили. А этих пацанов за что? – можешь мне ответить.

– Могу, – скривил губы Огнев. – За то, что сейчас зовется демократией.

– В гробу я видел такую демократию, – в сердцах харкнул на землю егерь. – Вместе с этим гребаным Ельциным.

Несколько минут они молчали, а затем Огнев предложил осмотреться и определить место засады.

– Добро, – сказал Лебедев.

После обеда, прихватив с собой карабин с картой и термос с горячим чаем, пешим ходом отправились к ранее оговоренной возвышенности. Снега еще было мало, по щиколотку, и продвигались они достаточно быстро. Примерно через час спутники вышли к обозначенной на карте речке и, чтобы не оставлять следов, пошли по ее каменистому берегу. Он постепенно поднимался, превращаясь в невысокую, покрытую низкорослой порослью и кустарником базальтовую гряду.

– Вон там самое удобное для засады место, – указал егерь на поросшую лишайником скалу, на самом гребне.

Действительно, с небольшой площадки на ее вершине, отлично просматривался противоположный, густо поросший деревьями и осинником берег.

– Вон под той сосной, у самого переката, – указал пальцем Виктор, – я и поставлю Князева. Ближайший к нему стрелок, будет в березняке, в тридцати метрах выше по течению. Речка здесь как раз делает поворот.

– Да, место лучше не придумаешь, – констатировал Огнев, внимательно осматривая в прицел, указанные Виктором ориентиры. – И расстояние подходящее.

– Уходить будешь по противоположному склону гряды, в ту же сторону, откуда мы пришли, – сказал егерь. – На нем никогда не бывает снега, так что не наследишь.

– Хорошо, – кивнул напарник. – Будь спокоен.

Затем они покурили, выпили по чашке настоянного на брусничном листе чая и двинулись в обратный путь. Молча и неторопливо.

На следующий день, в субботу, ближе к полудню, приехали Зея с Димкой. Мужчины заготовляли дрова. Огнев колол звонко лопающийся березовый швырок, а Виктор укладывал его в поленницу.

Когда «джип» остановился у дома, мужчины подошли к машине и по просьбе Зеи выгрузили из него сонного Димку, прикорнувшего на заднем сидении и спортивную сумку, стоящую в багажнике.

– Это вам гостинцы из города, – сказала Зея, и все пошли в дом.

Там, сняв дубленку, она достала из сумки два батона сервелата, другие, упакованные в фольгу деликатесы и несколько блоков сигарет.

– Это вам. Для разнообразия

– Спасибо, – ответили мужчины

– А вот это мне вчера пришло по почте, – протянула гостья Огневу белый, с отпечатанным на машинке адресом, конверт.

Там был ответ из прокуратуры, в котором значилось:

«Ваше заявление проверено. Проверкой установлено, что смерть А. П. Шмакова наступила в результате закрытой черепно-мозговой травмы, полученной в результате несчастного случая. При названных обстоятельствах, оснований для возбуждения уголовного дела не имеется.

Заместитель прокурора города

Советник юстиции Н.С.Крылов»

– Этого и следовало ожидать, – сказал тот, пробежав глазами бумагу и передав ее Виктору. Тот прочел ее, молча вернув женщине.

– Юра, я хотела бы с тобой поговорить, – хрустнула пальцами Зея. – Виктор, ты нас можешь на минуту оставить?

– Конечно, – с готовностью согласился тот. – Димка, пойдем – ка со мной, я тебе покажу что-то интересное.

– Пойдем дядя Витя – ответил мальчик, вставший с лавки у окна, откуда он рассматривал прыгавших на рябине за стеклом, веселых синичек.

Когда оба вышли в смежную комнату и егерь прикрыл за собой дверь, Зея сделала пару шагов к Огневу и, с болью глядя ему в лицо, произнесла: – Юра, я тебя еще раз прошу, не нужно мести. Алексея этим не вернешь. Отдохни здесь немного и уезжай. Я помогу тебе с документами и деньгами.

– Хорошо, – сказал Огнев, отводя в сторону глаза.– Я так и сделаю. Ты, наверное, права.

– Спасибо, – чуть слышно прошептала Зея, поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку.

– Мужчины! – позвала она, – давайте накрывать стол, пора обедать.

Дверь соседней комнаты тут же распахнулась, и из нее выбежал радостный Димка с большущей кедровой шишкой в руках.

– Мама, погляди, что мне дядя Витя подарил, – счастливо произнес он. – Это ведровая шишка, а в ней орешки.

– Не ведровая, а кедровая, – горе ты мое, – взъерошила его вихры Зея.

Далее был обед, из томившейся в печи свежей ухи, сваренной из диких уток, жареной щуки и привезенных Зеей городских гостинцев. А потом пили чай из медного самовара. С сушками и клюквенным вареньем.

Через несколько часов, отдохнув, гости уехали, обещая еще наведаться, и мужчины остались одни.

– Жаль Зею с Димкой, – глядя вслед исчезающей в ранних сумерках машине, – сказал Лебедев. – Семья у них была на загляденье. А теперь что?

Огнев нахмурился и ничего не ответил.

А через три дня Виктора вызвали на центральную усадьбу.

– Не иначе гости припожалуют, сам директор звонил, – оживился он и уехал.

Вернулся через пару часов.

– Точно. Будут во вторую половину дня в пятницу. Обычной компанией, с прихлебателями и девицами.

– Широко охотятся, – сказал Огнев.

– Не то слово. Так, что с завтрашнего дня я буду в закрутке, а ты сиди тихо. Вечером, накануне охоты обязательно заскочу, уточним диспозицию.

На следующее утро, облаченный в полную егерскую экипировку Виктор уехал, а Огнев занялся подготовкой к своей охоте.

Для начала он разобрал, тщательно вычистил и смазал извлеченный из тайника карабин. Потом собрал, зарядил и поставил его на предохранитель. То же проделал и с пистолетом. После этого достал рюкзак и положил туда несколько запасных обойм, пакет с сухарями, спички и флягу с водкой. Затем тщательно осмотрел свой камуфляж с берцами. Они были в порядке.

Из практики Огнев знал немало случаев, когда незначительная мелочь приводила к срыву операций, а порой и к гибели их участников. И готовился к ним со всей тщательностью. Даже к этой, которая показалась бы дилетанту не такой уж и сложной. Если по каким-то причинам его «вычислят» на позиции или при отходе, путь на кордон, а тем более в город, будет заказан.

Закончив с приготовлениями, Огнев плотно поел, выкурил сигарету и принялся с интересом читать доставленные Зеей газеты.

Следующие два дня он часами играл сам с собой в шахматы, слушал транзисторный приемник и рано ложился спать.

Во снах ему грезился Афган, вертушки в дымном небе и ползущие по серпантинам гор пыльные бэтээры. И ребята на броне. Многих из которых уже не было на свете. Огнев просыпался, открывал глаза, на ощупь закуривал и слушал как где-то в подполе скребется мышь, а на кухне размеренно тикают ходики. Отсчитывая время.

Поздним вечером пятницы, когда далекий горизонт слился с небом, темные окна дома осветил луч фар, и у крыльца, пофыркивая двигателем, остановился УАЗ Виктора. Хлопнув дверцей, он вышел из машины, отпер замок, наткнулся на что-то в коридоре и громко чертыхнулся.

– Ну, как, ты тут? Не окочурился без печки? – простужено спросил егерь у встретившего его на пороге Огнева. Сняв треух и устало присев на лавку.

– Да нет, терпимо. К тому же я утеплился – повел тот плечами. На которые был накинут хозяйский полушубок.

– Значит так, – покарябал пальцем, отросшую щетину егерь.– Наши охотники набухались по полной программе и сейчас развлекаются с певичками. В шесть утра я их подниму и расставлю по номерам. Так что, к этому времени, будь на месте. А через час начнем облаву. Дальше дело за тобой. Потом возвращайся сюда и жди меня. Выходить тебе часа в четыре, не позже. Не забудь прихватить водки, а то окоченеешь. Ну, как у нас говорят, «ни пуха, ни пера» (натянув на голову треух, встал с лавки).

– К черту, – ответил Огнев, провожая Виктора в сени.

Когда свет фар машины скрылся в ночи, Огнев присел к столу и включил транзистор. Из него полилась тихая музыка. Где-то далеко, в теплых постелях, спали и видели сны люди. А он бодрствовал, чтобы лишить жизни одного из них. В который раз. Причем без сожаления, ибо это был враг.

Первого, заколотого им ножом в рукопашной схватке в горах Гиндукуша, полковник до сих пор помнил четко. Других, подстреленных из засад, подорванных гранатами или сброшенных с вертолета – смутно. Вернувшись из «Афгана», Огнев наивно полагал, что все это позади. Оказалось нет. На родине врагов оказалось еще больше…

Ровно в четыре утра, заперев дом, с вещмешком за плечами и карабином в руке, Огнев спустился с крыльца и, скрипя берцами по снегу, двинулся на юг, в сторону гряды. Ночь была ясная и морозная. На небе холодно мерцали звезды.

К скале он вышел в предрассветных сумерках, в начале шестого.

Заняв ранее намеченную позицию, Огнев внимательно оглядел смутно виднеющийся в легкой дымке противоположный берег. Там было тихо и пустынно. И только на речном перекате чуть слышно шумели струи воды. Живой и чистой.

Огнев снял с прицела карабина защитный чехол, протер кусочком фланели запотевшие линзы и, поудобней устроив локти, припал глазом к окуляру. Поросший лесом берег почти осязаемо надвинулся, приобретя более четкие контуры. Затем человек взглянул на светящийся циферблат часов. Время в запасе было.

Отложив карабин в сторону, Огнев снял с плеч вещмешок, достал из него флягу, отвинтил колпачок и сделал оттуда пару глотков. После этого, вернув флягу на место, положил мешок перед собой. Решив его использовать в качестве упора для стрельбы. Так было надежнее. Потекли тягостные минуты ожидания.

Звезды на небе постепенно гасли, оно становилось светлее, и темный лес внизу приобретал все более ясные очертания. Над бессонной речкой стал подниматься легкий пар, что, впрочем, не мешало обзору. На корягу у берега, вспорхнула какая-то птица, став пить воду. Потешно дергая хвостом и поднимая клюв кверху. Внезапно она тревожно пискнула и исчезла. Из лесу вышли трое людей, направляясь к стоящей у переката сосне. С цвета меди стволом и раскидистой кроной.

Огнев снял карабин с предохранителя, тихо передернул затвор и стал глядеть в оптику. Первым в ней возник егерь, затем рослый, уверенно шагающий человек в охотничьем снаряжении, а последним подросток. В светлом комбинезоне и опушенной мехом шапке. Тройка остановилась под сосной, немного посовещалась, после чего егерь исчез в лесу.

– Не понял, – пробормотал стрелок. – Князев же должен быть один. Откуда взялся этот недомерок?

Между тем мужчина, прислонив к стволу дерева ружье, достал из кармана серебристо блеснувшую фляжку и, запрокинув голову, хлебнул из горлышка. Затем передал фляжку подростку. Тот тоже сделал несколько глотков, а после, обвив руками шею напарника, слился с ним в поцелуе. Шапка скатилась с его головы и по плечам рассыпались золотистые волосы.

«Женщина!» – пронеслось в мозгу, Огнев выматерился. События же продолжали развиваться. Оторвавшись от милицейского начальника, который ей что-то беззвучно говорил, блондинка опустилась на колени и стала расстегивать ему брюки.

Когда в лесу раздались первые выстрелы, партнеры, не обращая на них внимания, увлеченно занимались сексом. Девица делала партнеру минет на природе.

Совместив верхний угольник сетки прицела с переносицей стоящего к нему лицом Князева, Огнев задержал дыхание и плавно нажал на спуск. Грохнул выстрел, приклад жестко отдал в плечо, и Князев, нелепо взмахнув руками, стал валиться на спину. Женщина на мгновение замерла, а потом вскочила и с визгом помчалась в лес. Оставив у сосны дергающее ногами тело.

– Это тебе за Лешку, гад, – жестко сказал Огнев.

Убрав в карман выброшенную из казенника гильзу, он, прихватив рюкзак, быстро спустился со скалы и скрылся за гребнем. Пройдя с километр, закурил и прислушался. В лесу продолжали греметь выстрелы…

Вечером, сидя с Виктором у жарко пылающей печи и задумчиво глядя на огонь, он слушал его рассказ о дальнейших событиях.

При этом выяснилось, что женщина на номере оказалась по прихоти самого Князева, который не внял уговорам егеря.

– Еще быдлом меня обозвал, тварь, – сплюнул в огонь Лебедев.– На твой выстрел никто внимания не обратил. Увлеклись пальбой по лосихе с теленком, и Князева обнаружили только к обеду. Ты ему половину башки снес. Вместе с мозгами. Но пуля застряла в стволе сосны, так что, от «эскаэса» придется избавиться.

– А женщина?

– Заплутала в лесу, едва нашли к вечеру. Трясется, внятно объяснить ничего не может. Кстати, она жена председателя суда. Тот на Канарах, а эта здесь «отрывается». По полной программе. Так, что разворошили мы гадючник. Шуму будет много.

С утра мне в город, в прокуратуре будут снимать показания. Но уже сейчас поговаривают, что полковника подстрелил кто-то из своих. Очень уж охочий был до чужих баб. Так что обиженных много.

– Бабы бабами, а версию «заказа» следствие будет отрабатывать непременно. Лес и ближайшие кордоны обязательно осмотрят. Может мне лучше уйти? – вопросительно взглянул Огнев на Виктора.

– То, что осмотрят, верно. Но уходить никуда не нужно (подбросил тот полено в огонь). При необходимости я тебя спрячу.

– Где?

– Да прямо здесь. У меня изба с секретом. Давай, покажу.

Егерь снял с буфета аккумуляторный фонарь и прошел в закуток за печью. Там, сдвинув в сторону домотканую дорожку, поднял крышку подполья, и мужчины по крутой лестнице поочередно спустились вниз. Луч света высветил сухое, обшитое деревянными плахами помещение, размером с полдома. У его боковых стен был устроен дощатый закром с картофелем, и стояли накрытые крышками ящики с бочками. А у одной из поперечных высился крепкий стеллаж. С различным охотничьим и рыбацким снаряжением на полках.

– Эти снасти мне Петрович подарил, – сказал Лебедев и, вынув из левой секции неприметный болт, потянул ее на себя. Секция бесшумно отошла от стены, и за ней оказалась небольшая комната с застеленной шерстяным одеялом кроватью, столом и двумя табуретками. На стене висели керосиновая лампа и полка с книгами.

– Это мой схрон, – сказал, обернувшись егерь. – Можно прятаться год. И продукты под боком.

– Недурно, – кивнул Огнев. – Только для чего тебе схрон? На кордоне.

– А для таких случаев, как сейчас, – хитро подмигнул Виктор. – И врасплох нас не застанут. Пешком менты не пойдут. Далеко. А машину на подъеме к нам, за версту слышно.

– Это да, – согласился Юрий. – Там та еще дорога.

– Ладно, тащи сюда свой вещмешок с полушубком, – сказал хозяин, – а я пока смотаюсь на болотце, тут рядом, и утоплю карабин.

Утром, тщательно побрившись и одев свежую рубаху, Виктор уехал в прокуратуру, а Огнев остался на хозяйстве.

Он сходил к колодцу за водой и наполнил ею дубовую кадку, стоящую на кухне. После этого спустился в подпол, набрал ведерко картошки и миску капусты. Из кладовки в сенях принес кус мороженой кабанятины, после чего занялся приготовлением еды.

Когда в полдень егерь вернулся из Петрозаводска, в доме вкусно пахло жареной картошкой и мясом.

Огнев накрыл стол, и когда они, выпив водки, с аппетитом уплетали картошку, а к ней привезенный хозяином лаваш, Виктор рассказал, что город взбудоражен убийством милицейского чина, и по этому поводу ходят самый невероятные слухи. Одни говорят, что его застрелил муж любовницы, вторые утверждают – «заказали» коммерсанты, с которых полковник брал дань.

– Я заехал к Казбеку за хлебом – тот не скрывает радости. – Князев драл с его земляков три шкуры. Они ему даже кличку дали «хайван» – скотина по ихнему. Так, что рассчитались мы с этой мразью по справедливости. А теперь, давай сыграем в шахматы, – сказал, когда они убрали со стола и вымыли посуду, егерь. – Мои белые…

На следующий день, ближе к вечеру, на кордоне появился синий милицейский УАЗ. Огнев тут же спустился в подпол, а Виктор остался в доме.

Участковый, а это был он, пробыл у егеря недолго и вскоре уехал.

– Проверил, какое у меня оружие, переписал номера и отправился к соседу, – сообщил Виктор. – Костит усопшего, на чем свет стоит. Видно не сильно его подчиненные любили.

В очередную субботу, утром, приехала Зея, сама, без Димки. Мальчика взяли к себе на выходные родители Алексея.

– Вы слышали, что в заказнике произошло? – поинтересовалась она у мужчин.

– Еще бы, – ответил Виктор. – Князева кто-то подстрелил из-за любви к чужим женам.

– Так уж и из– за этого, – нахмурилась Зея, пытливо взглянув на Огнева.

– Бог шельму метит, – жестко ответил тот, и все пошли к дому.

В этот раз Зея привезла большущий торт, несколько банок английского чая, а к ним две коробки с яблоками и лимонами.

– Балуешь ты нас, Зея Владимировна, – сказал Лебедев, поднимаясь по ступенькам.

– Ничего, вам нужны витамины, а я не самая бедная из женщин.

Чуть позже, когда они пили чай из попыхивающего березовым дымком самовара, гостья сообщила, что все это время изучала положение дел в компании мужа. Пригласила на его место наемного директора, а теперь собирается создать службу безопасности.

– Хочу предложить тебе, Виктор, место начальника, – взглянула вдова на Лебедева. – Ты немногий из тех, кому я теперь доверяю.

– Раньше у нас такой разговор с Петровичем был, – помешал тот ложечкой в стакане. – И ты знаешь, что я отказался. Бизнес, Зея, это не мое.

– А тебе и не придется им заниматься, – отхлебнула та из своего. – Только безопасностью.

– Да, Виктор, я бы тоже посоветовал тебе согласиться, – поддержал Зею Огнев. – Ты надежный друг, а им с Димкой нужна помощь. Я, к сожалению, сейчас ограничен в возможностях и скоро уеду.

– Нет, ребята, это не по мне, – вздохнул Лебедев. – Я уж лучше в лесу останусь. Звери лучше людей. Ну, вы отдыхайте, а я пока схожу на обход. К вечеру вернусь. После этого он оделся, закинул за плечо «тулку» и, прихватив в сенях лыжи, вышел.

– Юра, скажи мне честно. Князев, твоих рук дело? – подойдя к окну и глядя вслед удаляющемуся Виктору, спросила Зея.

– Да, – глухо произнес тот. – Он получил, что заслуживал.

– А Виктор знает об этом?

– Он мне помог, – чуть поколебавшись, ответил Огнев.

– Я так и думала. Но лучше было оставить все, как есть. Лешу все равно не вернешь.

– Э, нет, – процедил Огнев. – Он, значит, будет лежать в могиле, а эта гнида жировать? Такому не бывать.

– И что ты думаешь делать дальше,

– Немного пережду и вернусь в Москву. Нужно кое с кем повидаться.

– А потом?

– Легализуюсь и займусь бизнесом.

– И каким же, если не секрет?

– Буду добывать золото.

– Ты это серьезно?

– А почему бы и нет? – поиграл в руках зажигалкой Огнев. – Организую артель и поеду на поиски, хотя бы в ваши места. Глядишь, чего-нибудь и найду. Чем черт не шутит?

– Все это, Юра несерьезно, – обернулась Зея от окна. – А вот с документами я тебе помогу. Несколько дней назад я встречалась со своей близкой подругой. Она сделает их для тебя. По моей просьбе.

– Что ж это за подруга такая? – взглянул на нее Огнев.

– Она майор милиции – начальник паспортного стола.

– И что для этого нужно?

– Твое согласие и фото.

– Я согласен. Только вот, как быть с фотографией? Сейчас мне в город лучше не соваться.

– И не нужно, смотри, что я привезла.

Зея взяла с подоконника свою дамскую сумочку, открыла и извлекла из нее какой-то предмет в замшевом футляре.

– Это цифровая фотокамера. Алексей из Финляндии привез. Им я тебя и запечатлю, только без бороды.

– Хорошо, – улыбнулся Огнев. Я пошел бриться.