Текст книги "Ищейки"

Все, даже пленник, с удивлением воззрились на девушку.

– Воу-воу, полегче, Эн! – хохотнул чародей. – Шутить и предлагать безумные авантюры – по моей части.

– Я не шучу. Мы опережаем их на один шаг и, как уже сказал Мартин, владеем инициативой. Можно провернуть всё без единого выстрела. У нас для этого все козыри на руках.

– Козыри?

– Три колдуна и внезапность. А ещё – информация.

– Знаете, я согласен с Энвер, – вдруг поддержал волшебницу Линц. – Раз уж Булл добыл нам такой шанс в лице этого ничтожества, грех его не использовать.

– Я тоже согласен, – подхватил Бен. – И лучше всего, наверное, выступать немедля.

– Во-от это пассионарность! – покачал головой Кристоф. – Из тебя, Бенни, точно выйдет ищейка.

– То есть вы всерьёз? – всё ещё не верил Джон Гор. – А ничего, что сейчас ночь? И бандиты настороже?

– Всерьёз, Джон. – Линц был настроен решительно. – Пойди разыщи Ли; приведите с ним наших лошадей. Бен, можешь им помочь?

– Нет проблем!

– Мартин, ты нужен мне на пару слов, – негромко позвала чародейка.

Они со стрелком отошли в сторону.

– Послушай, Мартин, ты правда одобряешь моё предложение? Мы ведь сейчас просто наплюём на оборонительный план и оставим деревню без защиты.

– Всё равно надо рискнуть. Ваш парень прав, стремительность может сейчас решить всё.

– Отлично. Темнота – не проблема, мы будем вашими глазами и обеспечим освещение, когда всё начнётся. Этот прознатчик – ключ к стоянке банды. Нужно допросить его и вытянуть всю нужную информацию.

– А если он не расколется?

– Не беда, – в голосе ведьмы скользнули зловещие нотки. – Я могу залезть ему в башку. Это потребует некоторого времени и сил, но куда меньше, чем любые пытки. Зато сведения наверняка будут точными. Мало кто умеет скрывать свои мысли от грамотного колдуна.

– В башку, говоришь… – охотник за наградами помолчал, размышляя. – Думаю, до этого не дойдёт. Ты подкинула мне одну идею. И я, кажется, знаю, как разговорить его проще и дешевле.

– Мартин…

– Давай попробуем. Если не выйдет, применишь свою магию. Но для начала немного подыграй мне…

Стрелок и волшебница вернулись к пленнику. Энвер мельком взглянула на Линца, тот едва заметно кивнул.

– Ну что, приятель, давай побеседуем, – медовым голоском пропела Энвер, обращаясь к соглядатаю. – Как тебя зовут?

– Святой Иуда. Иди на хрен, сука, – подражая её интонациям, ответил бандит.

Девушка покачала головой, протянула руку и схватила пленника за подбородок. Рожу «Святого Иуды» перекосило, зрачки сжались в маленькие точки, на посеревшей коже проступили сосуды.

– Энвер! – предостерегающе крикнул Линц, но ведьма уже отпустила руку. Ноги лазутчика подкосились, и он, роняя слюну в песок, рухнул на колени.

– Так как тебя зовут, шутник?

– Ма… Марко, – выдавил бандит, тяжело дыша.

– Он твой, – кивнула Энвер Мартину.

Стрелок присел рядом с приходящим в себя пленником, положил ладонь ему на плечо.

– Вот как обстоят дела, Марко. Ты и твои дружки изрядно досадили местным жителям. И мы решили, что с них довольно. Ты можешь здорово нам помочь и тем самым спасти свою шкуру.

– Пошёл ты!

– Нет, ты всё же дослушай. Видишь вот эту милую леди? Она – ведьма, как ты мог убедиться. И ей ничего не стоит узнать всё интересующее нас…

– Я ничего вам не скажу! – взвизгнул бандит, бросив на девушку полный ужаса взгляд. – Пёс меня из-под земли достанет!

– Пёс ещё далеко. А мы тут. И поверь, процедура вытаскивания воспоминаний из головы живого человека – не очень приятная штука. Ты видел когда-нибудь, как сбивают масло из молока? Представь, что твой череп – ступа, а твои мозги – молоко. Магия этой леди будет вроде песта. Смекаешь?

Бандит замычал, задёргался.

– Вижу, что смекаешь. Так вот, Марко: ты, конечно, переживёшь сбивание. Всякая боль терпится. Только вот зачем? Своё мы всё равно получим, Падилью и присных повесим, да только тебе будет уже всё равно. Думаешь, каково жить с маслом вместо мозгов?

Разведчик обмяк, ссутулился.

– Верно мыслишь, приятель. Пока ещё можешь мыслить. Выбор у тебя невелик: либо ты рассказываешь нам всё, что знаешь, быстро и добровольно, либо мы узнаём сами. В первом случае банде придёт конец, а ты уцелеешь и сможешь даже рассчитывать на справедливый суд. Во втором случае банде тоже конец, а ты останешься кретином, запертым в собственном безмозглом теле, как в тюрьме. Не знаю, что ещё может быть хуже. Даже у мертвецов судьба завиднее.

Бандит медленно поднял голову, уставился мимо Линца, на чародейку. Стрелок ободряюще улыбнулся.

– Ну, надумал чего?

– Я… буду говорить… добровольно, – Марко бессильно опустил голову…

– Ловко ты это выдумал, – похвалила Энвер, когда допрошенного бандита увели. – С молоком и маслом. Не хочешь узнать, как всё обстоит на самом деле?

– Нет уж, – махнул рукой Линц. – Некоторым фантазиям лучше оставаться таковыми.

Пять ополченцев остались в деревне гарнизоном, остальные с ищейками и стрелками выдвинулись к лагерю бандитов. Последним нельзя было отказать в нахальстве: шайка Падильи ночевала в укромной балке к востоку от ущелья, по которому в деревню приехали волшебники, всего-то в получасе бодрой рыси от Арройо Секо. Разумеется, ночь и план исключали вторжение в лагерь верхом. Оставив лошадей у сухого русла, отряд разбился на группы по трое и разошёлся, чтобы взять указанную шпионом балку в клещи. Энвер выпало идти с Мартином. Звёзды и огрызок луны силились помочь со светом, но тщетно. Ведьму выручала магия, а стрелок был достаточно опытен, чтобы двигаться почти на ощупь. Остальным, наверное, приходилось трудно. Впрочем, темнота одинаково мешала и союзникам, и врагам. Оставалось только не шуметь и перемещаться аккуратно.

– Долго нам ещё? – шёпотом спросила Энвер у оставшегося с ними крестьянина.

– А пёс его знает, – тем же шёпотом ответил тот. – Дальше носа не видать. Вроде близко уже. Ох, и как вы, чаровники, разбираете дорогу? Как кошки всё равно.

Ведьму немного беспокоил тот факт, что она, с её-то колдовским зрением, не могла обнаружить сторожевых постов. Неужели ей с соратниками так повезло, что главарь банды попросту не удосужился выставить часовых? Нет, это совершенная глупость. Падилья не дурак и, зная о засевшем в деревне противнике, наверняка должен был позаботиться о дозорах, чтобы не быть застигнутым врасплох. Однако дозоров не было.

– Часовых как будто и нет, – шепнул ей на ухо Линц.

– Сама вижу. Может, мы просочились между ними?

– Может, и так.

Теперь крались совсем медленно. Напряжение нарастало. Вдруг перед волшебницей, на фоне тёмно-синего неба, нарисовалась большая тень. Крестьянин, бредший за Мартином, испуганно шарахнулся в сторону, оступился и едва не упал; стрелок успел поймать его за рубаху. Тенью оказался Каменный Бык. Как всегда, индеец появился совершенно бесшумно.

– Что-то не то, – сообщил он своим бесстрастным голосом. – Ветер дует на нас. Но я не чую в нём дыма. Пахнет холодной пустыней. Не лагерем.

– Точно. И на часах никого.

– Вперёд! Выясним, что там! – скомандовала Энвер.

Спустя полсотни шагов впереди обозначился обрыв. Защитники Сухого Ручья осторожно подползли к нему и заглянули через край. Балку заливал мрак.

– Чёрт, как будто пусто, – прошипел Мартин. – Энвер, видишь чего-нибудь?

– Ни черта я не вижу, – уже в голос, не таясь, ответила девушка и выпрямилась на краю обрыва. – Обманул нас шпион, надо было мне его всё же перетряхнуть. Нет там никакого лагеря. И в помине не было.

«Эй, Крис, ты это видишь?»

«Вижу, – отозвался Кристоф. – Вернее, ничего не вижу».

«Помаячь».

Затеплился едва заметный белый огонёк: Кристоф со своим отделением вышел к обрыву ярдах в двухстах левее. Остальные, наверное, тоже упёрлись в пустой овраг и не знали, что делать дальше.

«Спустимся?»

«Давай. Только быстро!»

Колдовское зрение позволило им спуститься вниз, не сломав себе шей. Осторожничать пришлось вдвойне: сохранялась вероятность того, что бандиты прятались в засаде где-нибудь на противоположной стороне впадины. Оказавшись на дне, участники рейда убедились, что предосторожности были излишними.

– Ли! – воскликнул Мартин, нос к носу столкнувшись с ветераном. – Ты откуда?

– Спустился возле устья, – ответил старый кавалерист. В его голосе звучала досада. – Ни души: ни наверху, ни тут. Лазутчик надул нас.

– Может, лагерь где-то в другом месте?

– Нет, – Каменный Бык присел на одно колено в нескольких шагах от остальных защитников, провёл пальцами по земле. – Вот здесь был костёр. Углей нет, но пепел тёплый. Кругом следы. Банда ушла недавно.

– Но куда?

– Если их нет поблизости, то… – Кристоф осёкся. Но все и так поняли, что пришло ему в голову.

Белый файер взорвался в небе, разбросав десятки мерцающих огоньков и залив балку мертвенным колеблющимся светом. От людей к склонам протянулись длинные резкие тени.

– Бенни-и! – заорал Кристоф.

– Что-о-о?! – прилетело сверху.

– Бандиты в деревне! Все возвращаемся! ЖИВО!!!

«Только бы успеть!»

Наплевав на осторожность и потратив на обратный путь втрое меньше времени, защитники застали деревню такой, какой покинули её: тёмной, тихой, затаившейся. Ни огонька, ни звука. Только подковы шуршали песком и мелкими камешками.

– А наши-то часовые где? – поинтересовался Ли-Энфилд у пустоты. Та ответила равнодушным молчанием.

Группа остановилась между часовней и навесом. И тут не было ни души.

– Будто вымерли все, – сдавленно пробормотал Финкельштейн. – Как в проклятой деревеньке Ист-Энд из романа Эла Стомпа.

– Иди ты со своими ужасами, Бенни, – поморщился Кристоф, нервно осматриваясь.

– Где наши часовые? – ворчливо повторил старый рейнджер. – Если уснули, деревенские олухи, то не миновать им хорошей взбучки!

– Уснули все разом? – усомнился Джон.

– Энвер, что ваши ловушки?

– Молчат ловушки, – прошипела девушка. – Ни одна не отозвалась.

С громким надсадным скрипом отворились ворота часовни. Из неё вышел человек. Это был не крестьянин.

– Добро пожаловать в Сухой Ручей, – с деланым радушием поприветствовал Падилья. Затем показался Пепе, дулом револьвера подталкивая в спину дона Хаби. Площадка перед часовней оказалась разом окружена вооружёнными людьми, многие из которых держали при себе селян в качестве заложников. Деревня была захвачена бандитами.

Рикардо Падилья, которого недруги почему-то прозвали Шелудивым Псом, оказался приземистым мужчиной с редкими, тронутыми сединой волосами и лоснящимся в свете факелов лицом. Заурядный облик слегка оживляли усы с эспаньолкой и подвижные хитрые глаза.

– Проходите. Располагайтесь. Чувствуйте себя как дома, – паясничал главарь. – А чего это вы такие мрачные? А? Наверное, не ожидали, что мы нагрянем без приглашения, да? Только на самом деле это вы тут незваные гости. Но ничего, я хозяин гостеприимный.

Зловещее молчание нарушали только фиглярские реплики Падильи. Вопреки его словам, остальные бандиты отнюдь не выглядели радушными. Враждебность, исходившая от них, прямо-таки ощущалась кожей. Энвер застыла в седле и лишь водила глазами по сторонам, подсчитывая врагов. Стрелки из команды Линца, похоже, делали то же самое. Только Мартин не отрываясь смотрел на оратора.

– Ты знаешь, кто я? – спокойно спросил охотник за наградами, когда Падилья выдохся.

– Вероятно, некто достаточно сумасбродный, чтобы претендовать на мою голову, – скривился главарь. – Таких много, не помню всех по именам.

– Но имя Мартин Линц тебе, возможно, о чём-то скажет.

Шелудивый Пёс по-новому взглянул на стрелка.

– Так ты тот самый Линц, чьи ребята отправили на тот свет «Висельников» Коэнов? И доставили в Блэквилл труп Кэла Кэссиди? Да, это имя мне знакомо.

– Он тот самый говнюк из салуна, – невпопад крикнул Альваро, стоявший под навесом.

– Значит, все твои стрелки здесь? Старик, ниггер и краснокожий полудикарь. Ну и ну, вот так повезло мне! Добыча превратилась в охотника, а? Да?

– Как ты обманул нас и оказался здесь? – Мартин хранил каменное спокойствие.

Падилья театрально всплеснул руками.

– Неужели ты думаешь, что я настолько туп, чтобы послать в разведку только одного человека? Сразу, как только вернулись Пепе и Альваро, стало ясно, что шуткам конец. Соваться головой в осиное гнездо – себе дороже. Поэтому я послал этого болвана Марко разузнать, что к чему. Следом за ним ушёл и Пепе – для надёжности. А ещё через несколько минут лагерь покинули все остальные. Оставалось только дожидаться вестей в условленном месте в паре миль отсюда. Вскоре появился Пепе и несказанно нас обрадовал: мол, засевшие в деревне охотнички поймали Марко, раскололи его и тотчас выехали брать нас «тёпленькими». Лучшего подарка судьбы нельзя было и желать!

– Отличный ход с сигнальными чарами, – издевательски ухмыльнулся Пепе. – Старый трюк, но действенный. Правда, мне удалось обнаружить и обойти ваши ловушки. Вы, шавки Конвента, слишком уверовали в свою исключительность.

– А ведь он прав, – подхватил Падилья. – Иногда простой парень-хват надёжнее самых хитроумных ловушек. К примеру, деревенщины с ружьями заметили нас вовремя. Хорошо, что им хватило мозгов не стрелять, иначе деревня недосчиталась бы нескольких жителей.

– Простите нас, – буркнул один из крестьян, оставленных на страже. Его держал за шиворот огромный детина с повязкой на глазу. Слова крестьянина были адресованы ищейкам и стрелкам.

– Не нужно извиняться, – заверил ополченца Падилья. – Вы верно поступили. Благодаря этому я недостаточно зол, чтобы начать наказывать вас прямо сейчас. Так что с этим разберёмся завтра, на свежую голову.

– А что ты думаешь делать с нами, раз уж так всё сложилось? – осведомился Мартин.

– Да, что же с нами, Пёс? – сплюнул на дорогу Ли-Энфилд. Похоже, игра с огнём забавляла его.

Главарь уставился на ищеек.

– Откуда маги?

– Сами подрядились, – бросил Джон Гор, скаля зубы.

– Ага. Узнав, какую сволочь надобно сжить со свету, согласились всего-то за десять процентов на душу, – добавил ветеран. Пёс вновь проигнорировал насмешку.

– Мы вызвались защищать деревню добровольно, – подал голос Кристоф. – И совершенно бесплатно. С охотниками за наградами встретились случайно.

– Можно сказать, это они к нам подвизались, – хмыкнула Энвер. – Так что мы порознь.

Линц покосился на девушку: в глазах застыл невысказанный вопрос.

– Что вы говорите, сеньорита? – Падилья притворился глуховатым. – Порознь?

– Мы сами по себе.

– Лжёшь! – цыкнул Пепе.

– Молчал бы лучше, отщепенец, – беззлобно посоветовал Кристоф.

– Ну ты, светлая мразь, – недобро усмехнулся маг вне закона. – Мы с тобой ещё потолкуем. Мы ещё не закончили…

– Никаких незаконченных дел! – поморщился Рикардо Падилья. – Мне тут разгром не нужен. Остынь, Пепито!

– Хватит лясы точить! – крикнул детина с повязкой. – Сколь можно?! Давай-ка уже, Рикардо, скумекай, что с ими бум делать-то? Страсть как охота пристрелить кого.

– Заткнись, Давид!

Падилья вздохнул, потёр лоб. После чего снисходительно улыбнулся Мартину.

– А знаете, я, пожалуй, вас отпущу.

– Ча-аво-о?! – раззявил пасть верзила Давид.

По рядам бандитов пробежал недоверчивый шёпот. Линц хранил невозмутимость.

– Серьёзно, отпустишь? – вскинул бровь Пепе. – Так запросто?

– Разумеется, нет, – главарь вновь обратился к стрелкам. – Но я ж не живодёр какой, не подумайте. Даже сейчас всё разрешилось как нельзя лучше, без стрельбы. Так зачем размахивать кулаками после драки? К чему нам лишние трупы?

– Короче, Падилья, – перебил Мартин. Бандит сдержал бешенство: даже теперь проклятый стрелок ведёт себя так, будто всецело владеет ситуацией!

– Сейчас я победил, – заявил предводитель шайки. – Но в такой победе мало чести. Я отпускаю тебя и твою команду, Линц. Пусть люди знают, что Рикардо Падилья может быть великодушным. И потом, как знать: быть может, однажды мы встретимся вновь? Надеюсь, при несколько ином раскладе. Бой на равных с достойным противником слаще выигрывать.

– Ну, тогда адьё, Шелудивый, – Крейтон Ли-Энфилд картинно отсалютовал шляпой. – Жди скорой встречи с пулей одного из нас.

Линц жестом осадил старого кавалериста. Дал понять, что бандит ещё не закончил.

– Не держите меня за идиота, – прищурился Падилья, проглотив «Шелудивого». – Карлос! Диего! Снимите с этих молодчиков железо, всё до последнего патрона. Мы же не хотим, чтобы они, едва выехав из деревни, вернулись и понаделали глупостей, да? А?

Вид многих членов банды говорил как раз о совершенно обратном. Однако Карлос и Диего послушались и с нескрываемым удовольствием поторопили ребят Линца заряженными стволами. Очень нехотя на песке под ногами бандитов начал скапливаться арсенал стрелков. Один из головорезов указал карабином на саблю Ли-Энфилда.

– Что, и это у старика отберёте? – саркастически поинтересовался отставной рейнджер, глядя поверх голов шестёрок на Падилью. Тот утвердительно кивнул. Ли вздохнул, выхватил саблю и лихо крутанул ею в воздухе, едва не снеся при этом половину головы подошедшему бандиту. – Держи, недоносок! Смотри, не давай клинку ржаветь! Я вернусь, чтобы его забрать.

Второй миньон Пса страстно возжелал топорик, притороченный к седлу индейца. Каменный Бык посмотрел на возжелавшего так, словно увидел собачье дерьмо под ногами. Если бы бандит не вытерпел и протянул руку к топорику, то вмиг лишился бы пальцев. На его счастье, индейца осадил Мартин.

– Отдай им томагавк, Булл, – тихо, но твёрдо велел стрелок. – Так надо.

Черноволосый гигант сунул топорик разбойнику. Сунул так, что разбойник едва не полетел задницей на землю. Джон Гор со своей винтовкой расстался без лишних пререканий. Только снял и оставил себе оптический прицел.

– Всё равно вы не знаете, как им пользоваться, – мотивировал свои действия снайпер.

Главарь банды не возражал.

– Это всё, – Линц избавился от лупары. – Теперь у нас нет ничего опаснее шпор.

– Годится, – одобрил Шелудивый Пёс. – Теперь можете проваливать отсюда на все четыре стороны. К тому времени, как вы сможете вернуться, нас здесь уже не будет.

– А что маги?

– Они же не с вами, – губы главаря растянулись в ироничной усмешке. – Они же сами по себе. Так о чём беспокоиться?

– Колдуны теперь не ваша проблема, – отрубил Пепе. – Уматывайте, покуда целы. Эти трое останутся тут.

– При одном условии, – вставила Энвер.

Падилья удивился.

– Э-э, я что-то не понял: вы пытаетесь ставить условия, да? А? Странно, мне казалось, ситуация достаточно ясна. Боюсь, вы не в том положении, сеньорита. Условия здесь ставим мы. Верно, Пепито?

– Вернее некуда, – безусый постучал стволом револьвера по плечу старика Хаби. – Вы, конвентовы собаки, помалкивайте себе. Иначе будете считать, в чьём теле окажется больше дырок. Я, в отличие от Рикардо, не желаю быть великодушным. Ни к вам, ни к этим чёртовым крестьянам.

– И тем не менее, – в голосе волшебницы прорезался металл. – Я вынуждена настаивать. Всего одно условие, Падилья. Ты же хочешь прослыть великодушным? Тебе же не нужна кровавая баня прямо сейчас?

– Только попробуй, – зарычал Пепе, – и через секунду превратитесь в истекающие кровью трупы.

– Но перед этим успеем швырнуть пару заклинаний, будь уверен.

– Трупов будет больше, чем ты думаешь, – пообещал Кристоф.

– Они блефуют!

– Подожди, Пепито, – поморщился главарь. – Что за условие?

– Отпустите мальчика. Пусть уедет вместе с Мартином и стрелками.

– С чего бы?

– Он ещё не настоящий маг, даже Академию не закончил. Никаких значительных сил за ним не стоит. Вам он ничем не угрожает.

– Не слушай их, Рикардо! Какой смысл брать в плен троих чародеев, чтобы одного из них отпустить?

– Он верно говорит! – закричали в поддержку Пепе сразу несколько разбойников.

– Это наше единственное условие, – твёрдо сказал Кристоф. – Отпустите мальчика, и мы станем тихими и послушными. Если нет – кровь всё-таки прольётся.

– Они не посмеют! У нас заложники.

– Хочешь проверить, чёртов ренегат?!

Напряжение достигло предела. Лошадь под светлым волшебником затанцевала, чувствуя опасность. В зрачках ведьмы зловеще сверкнули зелёные огоньки. Пепе сделался пунцовым от ярости. Бандиты шумели, выкрикивали угрозы. Казалось, вот-вот начнётся. И Падилья всё-таки занервничал.

– Ну-ну, будет вам, будет! – закричал он, вскинув руки. – Прекратить базар! ЗАМОЛКНИТЕ ВСЕ!!! – Члены шайки притихли. – Во-от, так-то лучше! Ладно, волшебники, пусть будет так. Мальчишка может ехать.

Финкельштейн растерянно и непонимающе посмотрел сначала на Кристофа, потом на Энвер.

– Нет! – запротестовал он. – Вы что, серьёзно?! Я… Я же с вами! С вами до конца!

– Прикуси язык, Бен! – зашипела чародейка. – Это тебе не детективный роман. Делай, как велено!

– Но…

– Бенни! – Кристоф грозно свёл брови. – Ты едешь с Мартином! Не обсуждается!

– Слушайся старших, юноша, – с фальшивой заботой проговорил Падилья. – Они мудры. Вы ведь мудры, ага? Вы ведь не будете творить глупости и сделаете всё, что я прикажу, да? А?

Бен, понурив голову, отъехал к разоружённым бойцам Линца. Кристоф ободряюще улыбнулся стажёру вслед, потом утвердительно кивнул главарю.

– Вот и славно! – обрадовался Пёс. – Серхио, Рауль, бросьте уже несчастных селян, возьмите верёвку и свяжите пленников. Ну же! Бояться нечего, они у нас на коротком поводке. Кроме того, Пепе вас прикроет. А вы, маги, надеюсь понимаете: одна неосторожность, одно подозрительное действие с вашей стороны – и вас тотчас пристрелят. А после мы пустим под нож всю деревню, считая детей и кошек. Так что – ха-ха – без фокусов!

Ищейки спешились, и их тут же связали. Бен не мог на это смотреть и, кусая губы, отвернулся. Мартин сверлил взглядом Энвер. Она перехватила этот взгляд, и, казалось, почти секунду между ней и стрелком шёл безмолвный диалог. Потом один из головорезов, возможно Рауль, толкнул ведьму в плечо, и учителей Финкельштейна под прицелами ружей увели прочь.

– Ну вот и всё, вам здесь больше незачем оставаться, – радостно возвестил предводитель разбойников. – Можете уносить ноги, дорогу знаете.

Стрелки неторопливо развернулись и поехали на север. Два десятка стволов продолжали смотреть им в спины. Бен, тронувшийся предпоследним, обернулся, поискал ищеек глазами, полными тоски. Он был сам не свой.

– Езжай, езжай, сынок, – напутствовал главарь. – Пользуйся добродетелью старого Падильи.

Ли презрительно фыркнул. Мартин слегка задержался, будто запечатлевая в памяти крестьян, их угнетателей, бедного дона Хаби и мрачного Пепе.

– А тебе что, особое приглашение нужно, Линц?

Мартин приподнял уголки губ.

– Считаю, сколько нужно брать с собой пуль в следующий раз. До встречи, Падилья.

Шелудивый Пёс мерзко ухмыльнулся. Стрелок пришпорил свою лошадь и отправился догонять своих.

– Так что ты думаешь делать с колдунами, Рикардо? – не унимался ренегат.

– Хороший вопрос, Пепито. Честно говоря, я и сам пока не знаю. Но решать проблемы надо по мере их насущности. В данный момент я хочу есть и спать. Выставь часовых и отправляйся стеречь пленников. Утром разберёмся с ними.

Не ехали – тащились в гнетущем молчании. Никто не пытался завести разговор, даже подковы пощёлкивали камешками как-то надсадно и вымученно. Позади, как снежинки на варежке, потихоньку редели огни Арройо Секо.

– Мистер Линц, – наконец не выдержал Бен. – Мартин… Я так не могу! Мне надо туда!

– Ожидать своей участи в лапах Шелудивого? – беззлобно съязвил Ли.

– Я не могу бросить наставников, – Финкельштейн решительно остановил свою лошадь. – Езжайте без меня. Я вернусь.

– Зачем? – Каменный Бык не проникся наивным самопожертвованием юноши. – Врагов много. Ты один.

– И всё равно!.. Я что-то придумаю. Надо их освободить!

Теперь уже застопорилась вся группа.

– А ведь парень прав, Мартин, – молвил Джон Гор. – Негоже вот так бросать колдунов. Считай, уже почти своих.

– Это как оставить арьергард на верную смерть, чтобы спасти эскадрон, – меланхолично вздохнул старый кавалерист.

Мартин Линц посмотрел на восток. Небо в той стороне светлело: близился рассвет.

– Не собираемся мы никого бросать. Но если будем останавливаться для болтовни, то растратим время попусту.

– Не со… Время? – переспросил Джон. – Значит ли это, что…

– …у тебя есть план? – докончил за товарища Крейтон Ли-Энфилд.

– Часть плана. Как думаешь, Булл, мы достаточно далеко отъехали, чтобы дозоры не смогли нас увидеть и услышать?

Предрассветные потёмки скрадывали черты индейца, уподобляя его бронзовой статуе. «Статуя» повернула голову в сторону деревни.

– Они глухи и слепы. Мы далеко. Можно не таиться.

– Отлично! Тогда чего же мы ждём?

С этими словами Линц пришпорил свою лошадь и рванул вперёд по смутно белеющей дороге. Остальные мешкали не дольше мгновения.

– Так в чём план? – крикнул Джон, когда его кобыла поравнялась с кобылой Мартина.

– Для начала в том, чтобы достать оружие. Ты ещё помнишь, где мы устроили тайник?

Чернокожий стрелок весело оскалился. Конечно, он помнил о тайнике.

О тайнике, в котором был предусмотрительно припрятан небольшой арсенал.

Сонное утро вскарабкалось на крыши, застукав бандитов за деловитым и обстоятельным грабежом деревни. Крестьяне давно поняли, что крутые амигос останутся глухи к мольбам и увещеваниям, а потому с покорностью обречённых смотрели, как у них отбирают последние припасы. Молодчики Падильи тащили из погребков мешки с зерном, круги сыра, вяленое мясо. Истошно кудахтали куры, приговорённые к обезглавливанию. Даже кожи и тёплая одежда становились добычей. Всё добро тщательно упаковывалось, увязывалось в тюки. Найденный в чьём-то сарае ослик мгновенно был возведён в чин вьючного животного и теперь грустно помахивал хвостом, привязанный до поры к изгороди. Женщины, беззвучно глотая слёзы, стирали вражескую одежду и готовили еду под бдительным надзором вооружённых громил. А те, в свою очередь, плотоядно оценивали женские прелести, рассчитывая по окончании сборов снять с деревни ещё одну «дань». Часть банды, не занятая обдиранием селян до нитки, отсыпалась в хижинах. В тесной колокольне часовенки, словно попугай в карманной клетке, торчал прыщавый лопоухий парнишка (похоже, самый младший из захватчиков). Он лениво наблюдал за разорением Арройо Секо; приставленная к парапету колокольни особая винтовка Джона Гора смотрела дулом в небо. Иных караулов не было: посчитали, что всякая угроза со стороны охотников за головами окончательно улетучилась.

Ищейки, по-прежнему связанные по рукам, сидели на земле в небольшом тупичке меж двумя хижинами. Здесь же томились от скуки два головореза, держа при себе двух крестьянских детей в качестве гарантов безопасности (Падилья не потерял голову даже теперь и, догадываясь о возможностях колдунов, предпочёл перестраховаться). Тут же, опершись плечом о шершавую стену одного из домишек, стоял Пепе. Он поигрывал цепочкой карманных часов Кристофа и неприязненно смотрел на пленников. Что касается Пади-льи, то он восседал на пустом бочонке, как на троне, и вертел в руках лупару Линца. Одесную, на таком же бочонке, отдыхали глиняная кружка и миска с куриными косточками.

– Занятная вещица. Пожалуй, оставлю её себе, – Падилья чуть наклонился в сторону и засунул двуствольное оружие за пояс. – Ну-с, теперь вернёмся к нашим баранам. А вернее, к нашим пленникам. Так вы, стало быть, боевые волшебники, да? А?

– Они самые, – Пепе позвенел цепочкой часов. – Здесь герб чёртова Конвента. Он выложен белыми камнями. На том пауке, что был у девки, такой же, только чёрный. Инди-ки с гербом получают лишь чиновники, боевики да легавые. Ведьма на пару со светлым магом, вдобавок слоняющаяся неизвестно где. Ставлю свою шляпу, что эти двое – агенты какой-то особой службы. Ищейки или что-то в этом духе.

– Надо же, какой проницательный! – «восхитилась» Эн-вер. – Откуда ж ты образовался-то, ренегат-недоучка?

– Не твоё дело, шестёрка светлых, – буркнул молодой бандит. – Помалкивай и жди, что с тобой и твоим дружком делать станем.

– Не тяни, сгораю от любопытства!

– Агенты, значит, – задумчиво произнёс Падилья. И вернулся к своей навязчивой дилемме: – Ну и что же, право, с вами делать?

Кристоф покачал головой.

– Где ж ваша дальновидность, уважаемый? Брать в плен незнамо зачем – это сильно.

– Предлагаю не тянуть, а пришить их по-быстрому и зарыть где-нибудь в песке, – предложил Пепе.

– Ого! Одно здравое предложение уже есть! Браво! Похлопал бы, если б мог, – продолжал ёрничать светлый маг.

– Так и до мозгового штурма недалеко, – добавила ведьма.

– Вы зря злоупотребляете моим терпением, – предупредил главарь. – Я бы на вашем месте воздержался от насмешек. А то, чего доброго, начну склоняться к мнению Пепито.

– Их нельзя оставлять в живых, – гнул своё владеющий Силой разбойник. – Они слишком опасны. Мы смогли отнять пушки у Линца и прочих, но отобрать магию у колдунов мы не можем.

– А то я не знаю!

– Тогда тем более сделай так, как говорю я. Нельзя вечно прикрываться заложниками. Пойми, Рикардо, чем дольше мы держим при себе двух боевых колдунов, тем больше риск. Они же только и ждут удобного случая!

– Ждём, – подмигнула девушка. – Уж будь уверен!

Пепе смерил её уничтожающим взглядом.

– Я же велел помалкивать, – Падилья сокрушённо вздохнул. – Никто не слышит с первого раза. А потом кричат: мол, злодей, душегуб, никакой жалости… Кстати, о жалости: взять, к примеру, того же Пепе.

– А что?

– А то! С тех самых пор, как ты в кодлу попал, никого авторитетней тебя среди этого сброда не было. Верно я говорю, Карлос?

– Верно, – поддакнул мордоворот, названный Карло-сом.

– Так вот: тебя есть за что уважать, Пепито, – Шелудивый Пёс вещал тоном философа. – И мозги, и смелость, и хладнокровие имеются. Вдобавок чародей. Да и мне ты, в конце концов, почти как сын. Но есть одно «но»: твоя жестокость. Вся беда в том, что ты слишком жестокий. Никакой жалости, даже там, где она пригодилась бы. Чуть что – сразу стрелять, убить, наказать! Не умеешь ты себя сдерживать. Не признаёшь дипломатии – только силу и жестокость. Когда-нибудь это будет стоить мне головы.

– Не говори глупостей, – скривился Пепе. – Кому, как не тебе, знать, что только мёртвые не кусаются?

– Жаль, некромантию запретили, – иронично посетовала Энвер.

– Я вырос в семье тёмных магов, – заговорил Пепе, проигнорировав колкость ищейки. – В семье, которой ублюдки из Конвента запретили колдовать. Я знаю всю их подноготную, все законы и правила. Убьём мы пленников или нет – всё равно они вовремя не выйдут на связь с начальством. Исчезновение боевых магов – событие, которое не останется незамеченным. Немедленно начнутся поиски с применением всего, чего только можно и нельзя. Понаедут толпы рейнджеров. Вся округа встанет на уши. И лучше всего будет, если поиски приведут к трупам. Покойники уже ничего никому не скажут и не смогут навести на след.

– Так ты, стало быть, самоучка! – воскликнул Кристоф. – Тебя попросту не взяли в Академию!