Текст книги "Ищейки"

– Идёт, – кивнул он.

– Тогда начинай, – сестра Люсиль потянулась за первой сменной пластинкой. – Но только правду. И интересно.

Сотрудник Агентства поиска магических аномалий, краснея в душе, принялся рассказывать. Хозяйка трактира забивала гвозди и комментировала. Они беседовали. Смеялись. Ветер гнал по небу серые облака. Дождя не было.

С крыши Кристоф спустился с таким ощущением, будто знал Люсиль много лет.

Они вошли в трапезную, улыбаясь друг другу. Настроение – что у ищейки, что у мисс Деверо – было одинаково прекрасным.

– «…вы все – коррумпированные бюрократы! Забыли свой гражданский долг! Сами крадёте тысячами, а на невинную девушку всех собак спустить готовы?! Я подам на вас жалобу в мировой суд!» А потом она убегает. А они просто стоят, представляешь? Эти простофили так опешили, что только и посмотрели ей вслед, раскрыв рты. Вот так Энвер удрала оттуда, не заплатив ни шиллинга, – закончил волшебник очередную историю.

– Вот бедолаги! – Люсиль смеялась от души. – Как только таких в начальники пускают?

– Потому и пускают, наверное, что наверху ещё большие тупицы сидят.

– Эта Энвер, оказывается, бойкая девица. А так сразу и не скажешь.

Кристоф гордо кивнул:

– Да, на вид она тихая и скромная. Но как заведётся – что дикая кошка становится. Кого хочешь на место поставит.

– Лихие вы ребята! – искренне восхитилась мисс Деверо. – Не струсили, собрались, сбежали. И вон сколько всего повидали – на целую жизнь хватит, а то и больше. Удивительно!

Маг и владелица «Четырёх холмов» подошли к лестнице. Девушка успела подняться на пару ступенек, но, обернувшись, заметила ящик с инструментами, который Кристоф всё ещё держал в руке. Сестра Люсиль остановилась.

– Совсем про него забыла. Надо вернуть на место. Послушай, Кристоф, я сейчас отнесу инструменты в сарай. Потом зайду на кухню, надо затопить плиту. Ты пока иди переодевайся. Если потерпишь полчаса, я тоже успею надеть платье, разогрею еду, и мы пообедаем. Хорошо?

– Давай я тебе помогу!

– Не нужно. Что я, маленький ящик не донесу, что ли?

– И всё же…

– Да перестань, что за пустяки! – смеясь, отмахнулась Лю-силь. – Вот что: если уж совсем помочь приспичило, захвати из кухни вёдра с водой, отнеси их на второй этаж, в ванную комнату, и вылей в бак.

Агент поиска магических аномалий послушно затопал вслед за хозяйкой на кухню. Там действительно нашлись вёдра с водой – стояли почти сразу за дверью. «Довольно тяжёлые», – подумал он, рывком поднимая ёмкости. Вернувшись в обеденный зал, чародей поднялся по лестнице на гостевой этаж и выполнил несложную просьбу девушки. Получив от этого некоторое удовлетворение, Кристоф вернулся на лестницу, чтоб спуститься в трапезную и ждать возвращения Люсиль там.

И тут он услышал наверху скрип половиц.

Волшебник замер с занесённой над ступенью ногой. Скрип быстро прекратился, но в абсолютной тишине пустой гостиницы он прозвучал резко, как выстрел. И был слишком громким для бегающих меж перекрытиями мышей. Ищейка прислушался, стараясь не шевелиться и даже не дышать. Но звук больше не повторялся.

А ведь Люсиль была внизу.

Чародей медленно развернулся и, стараясь не шуметь, начал подниматься на третий этаж. Туда, куда гостям было ходить запрещено. Туда, откуда исходил звук. Умудрившись без единого шороха преодолеть пролёт старой лестницы, Кристоф оказался в апартаментах семьи Деверо. Осмотрелся. Комнаты, небогато, но со вкусом обставленные, выглядели жилыми; Люсиль как-то успевала содержать их в чистоте наряду с остальными помещениями трактира. Пыль с горизонтальных поверхностей была тщательно стёрта. Вышитые салфетки аккуратно расстелились на журнальном столике и комоде, на сиденьях резных деревянных стульев. На стенах висели акварельные пейзажи в рамках и фотографические портреты мужчин и женщин – вероятно, предков и родственников Люсиль. Напротив лестницы неторопливо стучали маятником часы с кукушкой (боя и, собственно, кукушки Кристоф ни разу не слышал – видимо, механизм был неисправен). Слева и справа располагались проёмы, ведущие вглубь жилых помещений семьи. Уютные, мирные, тихие комнаты. Кристоф подошёл к журнальному столику, потрогал стоявший здесь, в вазе, сухой букет полевых цветов – те ответили лёгким шелестом. Возле столика хозяйку ожидало плетёное кресло-качалка; на нём корешком вверх лежала раскрытая книга. Маг переместился к окну, отвёл тюлевую занавеску.

«Отсюда видно северный холм».

Кристоф вернулся к лестнице, решив, что звук ему померещился. Собираясь поскорее спуститься вниз, чтобы не расстроить обитательницу этих милых комнат, ищейка ещё раз осмотрел интерьер. И, заглянув в один из межкомнатных переходов, заметил приоткрытую дверь в конце короткого коридора. Судя по всему, она находилась как раз над комнатами сотрудников Агентства. Помешкав всего мгновение, чародей передумал спускаться и осторожно прокрался к той таинственной двери. И поразился: ему послышалось что-то вроде тихого пения. В предчувствии важного открытия Кристоф заглянул в комнату.

На полу сидел некто.

Маг не поверил своим глазам. В самом центре комнаты Люсиль (а в том, что это комната девушки, ищейка ни на секунду не засомневался), прямо на полу, спиной к входу, сидел, скорчившись, худощавый мужчина. Он был одет в длинную льняную рубаху и домотканые штаны. Несмотря на внешнюю простоту, облачение незнакомца было чистым, выглаженным и тщательно подогнанным по фигуре. Голову таинственного субъекта венчала буйная растрёпанная грива тёмных волос. Этот персонаж напевал себе под нос что-то неразборчивое, слегка раскачиваясь при этом вперёд-назад и периодически дёргая головой. Руки тоже двигались рывками, хаотично, пальцы путались в шерстяной нити, тянущейся от лежавшего рядом клубка. Вокруг были в беспорядке разбросаны швейные принадлежности: ножницы, пяльцы, куски тканей.

Чародей, затаив дыхание, попятился прочь от двери. Отойдя на несколько шагов, он бесшумно развернулся лицом к лестнице…

…и нос к носу столкнулся с Люсиль.

– Что ты здесь делаешь?!

Голос девушки дрожал от ярости.

– Люсиль, я…

Маг видел, как ходят под напором нахлынувших эмоций крылья её носа. Тонкие пальцы мисс Деверо, стиснутые в кулаки, успели побелеть.

– Что ты здесь забыл?! Отвечай!

– Люсиль, послушай…

– Я запретила сюда приходить! – она сорвалась на крик.

– Люсиль, я не хотел, – Кристоф протянул к ней ладонь неосознанным жестом. – Шёл к себе, услышал шум…

– Не трогай меня!!! – девушка с силой оттолкнула руку чародея. – Кто! Тебе! Дал! Право! Приходить! Сюда?!

– Люсиль, успокойся! – парень решительно шагнул к ней, ухватил её за плечи. Она рванулась раз, другой, но хватка была крепкой.

– Зачем ты сюда пришё-ёл?!!! – продолжая вырываться, красная от ярости мисс Деверо ударила волшебника свободными руками в грудь, замолотила по ней кулаками. – Пусти-и-и!!! Заче-ем?!! Заче-ем ты сюда-а-а?!.

Тогда Кристоф сделал то единственно возможное, что ему оставалось: он притянул девушку к себе и крепко-крепко обнял. Изо всех сил. Она забилась, из глаз её брызнули слёзы.

– Заче-е-ем?! На заче-ем ты сюда-а пришё-ёл?!!! Кто-о тебя проси-и-и-ил?!!!

Трепыхания Люсиль мало-помалу слабели, вопли превратились в рыдания. Её руки ещё несколько раз – по инерции и совсем не сильно – стукнули мага по плечам, после чего на них и остались. И парень понял, что держит в объятиях хрупкую, измученную суровой судьбой, беззащитную, совсем молоденькую девушку. Девушку, которая просто плачет, прижавшись к его груди. Плачет, потому что обычно не может, не имеет права себе этого позволить. Потому что не к кому прижаться. Нет того, кто был бы рядом, излучал бы силу, вселял уверенность, внушал надежду. Защищал. Любил.

Потому что никого больше не осталось.

Кристоф почувствовал на своём затылке чей-то взгляд. Осторожно, стараясь не потревожить девушку, он повернулся, посмотрел за спину. В коридоре стоял тот самый незнакомец, что минуту назад спутывал шерстяную нить. Стоял, сутулясь, нервно дёргая плечами и головой, и смотрел будто бы на мага и девушку, но в то же время как бы сквозь них. Ищейка уже видел раньше такой взгляд. Взгляд человека, повредившегося умом.

А незнакомец просто стоял и смотрел. Он был очень похож на Люсиль. Ну просто одно лицо.

– Люсиль, – Кристоф ласково погладил всхлипывавшую девушку по голове. – Я знаю, почему тебя прозвали Сестрой. Это ведь твой брат, верно?

Потом, сидя в пустой столовой, они беседовали. Колдун по большей части слушал. Девушка говорила, долго и грустно. Печально вздыхала. Он держал её за руку.

Она рассказала о своём старшем брате, Адаме. Он рос высоким, статным юношей. Обладая житейской находчивостью, смекалкой и живым умом, обещал быть крепкой, надёжной опорой родителям в старости. Но случилось несчастье: несколько лет назад, во время грозы, Адама ударило молнией. Люсиль нашла его бездыханное тело в поле, неподалёку от вершины Восточного холма. Родители были безутешны. Три дня они вместе с дочерью, убитые горем, сидели у гроба, в котором лежал их сын, надеясь, что парень встанет как ни в чём не бывало, живой и здоровый. За эти три дня сердобольные соседи организовали заупокойную службу, где полагалось отпеть усопшего перед похоронами. На кладбище за деревней вырыли могилу. Даже местный каменщик в рекордный срок сладил надгробие. Всё это время Адам лежал, тих и недвижим, однако следы румянца на его щеках не желали сходить совсем, а первые признаки разложения никак себя не проявляли. Тогда кто-то догадался послать в город за настоящим магом-лекарем. На оплату услуг чародея не поскупились. Хилер, явившись в деревню и осмотрев тело, заявил: Адам вовсе не умер, а впал в глубокую кому, так как функции его организма после удара молнии находились в жестоком угнетении. Но он был жив – и родственники чуть с ума не сошли от счастья. Пока округа оправлялась от шока, маг продолжил исследования и пришёл к выводу, что вытащить больного из комы силами современной колдовской медицины нет никаких шансов. И путь родители не обольщаются: мол, были случаи, когда пациенты приходили в себя спустя неделю, а иногда, случалось, так и лежали без сознания до конца дней своих. Либо пока родственникам не надоедало тратиться на дорогостоящее поддержание жизни в бренном теле. «Пустыми иллюзиями рано или поздно становишься сыт по горло», – добавил тогда волшебник, оставил необходимые инструменты, медикаменты, объяснил, как ухаживать за «больным», и уехал. Но семья решила не опускать руки. Миссис Деверо и юная Люсиль поочерёдно дежурили у постели мальчика, старательно оберегая его покой, целый год. А потом Адам вдруг очнулся.

Люсиль покачала головой. «Мой любимый братик проснулся. Но он уже не был нашим Адамом», – горько произнесла она. Вызванный целитель огласил новый, страшный приговор: мозг парня, серьёзно пострадавший от электрического разряда, испытал вдобавок разрушительное воздействие длительной комы, и деструктивные изменения, скорее всего, необратимы. Разум Адама помутился, сознание исказилось, исковеркалось и уже никогда не станет прежним. И надежд на рецессию практически нет.

«Родители тогда разом постарели лет на десять», – сказала Люсиль. Да и она уже не была маленькой девочкой. Детство кончилось. Тогда многие, сочувствуя семье, советовали отдать душевнобольного в большой город, в больницу-интернат для умалишённых. Там ему обеспечили бы квалифицированный уход, и родители вздохнули бы свободней. Но мистера и миссис Деверо такие советы глубоко оскорбляли и возмущали. Поэтому – как, наверное, поступили бы любые другие любящие родители – они оставили сына дома, продолжая ухаживать за ним и не теряя надежды.

Но беды не оставили семью в покое. Спустя год несчастный случай унёс жизнь мистера Деверо: тот возвращался из города и был застигнут врасплох налетевшим торнадо, буквально в двух шагах от деревни. Эта трагедия подкосила здоровье миссис Деверо, и без того неважное. Однажды заболев и по причине загруженности работой не долечившись, она получила воспаление лёгких и угасла за несколько недель. На руках у дочери. «Наверное, мама просто устала и больше не хотела жить», – вздохнула Люсиль. Кристоф вновь был до глубины души потрясён тем, что в словах девушки не прозвучало ни капли осуждения в адрес матери – за то, что та оставила несовершеннолетнюю дочь наедине с недееспособным братом. Ни намёка на укор – только печаль, тоска, любовь и безграничная нежность. И понимание. Как бы то ни было, Люсиль стала единственной владелицей семейного дела – трактира «Четыре холма». Закалённая жизнью, посуровевшая, рано ставшая взрослой, она в одиночку справлялась и с содержанием гостиницы, и с уходом за братом. Одно время к ней подбивали клинья желающие завладеть лакомым бизнесом – всех ждал решительный отказ. Чужой помощи девушка тоже не принимала, не желала впускать кого-либо в своё личное горе. В конце концов она стала угрюмой, нелюдимой, всё свободное время (коего было не очень много) проводя с братом, единственным родным существом на свете. Окружала его одного всей своей любовью, отчаянно ищущей выхода. А брат, хоть и остался слабоумным, будто бы всё понимал. Он ничем не мог помочь сестре – но всегда был рад её объятиям, радовался вместе с ней, когда она улыбалась, и грустил, когда её посещала печаль. И этим он дарил ей утешение.

В округе стали считать, что над семьёй висит проклятие, и поток женихов иссяк. Все молчаливо ждали, когда же наконец падёт под ударами рока последняя из Деверо. О слабоумном Адаме, тихо существующем за прочными стенами «Четырёх холмов», потихоньку стали забывать. Прекратились разговоры о нём, судачить на эту тему стало дурным тоном и плохим предзнаменованием. Осталось только прозвище-приставка, накрепко прицепившееся к отважной и стойкой девушке: Сестра. Сестра Люсиль.

– Ну вот, теперь ты знаешь мою историю, – закончила Лю-силь, глядя куда-то в сторону.

Кристоф молчал.

– Адам и «Четыре холма» – это всё, что у меня осталось, – тихо добавила девушка. – Я не могу потерять трактир: если это случится, у меня не будет средств содержать брата, и его либо отнимут у меня, либо он погибнет. Если дожди продолжатся, не будет клиентов и постояльцев. У жителей деревни не станет денег, чтоб оплачивать мою кухню. А небо что-то не планирует образумиться… Я не знаю, что мне делать, Кристоф, – мисс Деверо посмотрела на своего собеседника. Взгляд выражал предельную усталость. – Я не знаю.

Кристоф был тронут откровенностью девушки. Не зная, что сказать, какие подобрать слова, как поддержать её, он только и смог, что крепче сжать её ладонь в своей.

– Люсиль, – хрипло произнёс он. – Я… я постараюсь тебе помочь. Обещаю, что приложу все силы, чтобы сделать это!

Девушка вымученно улыбнулась:

– Ты мне уже помог. Спасибо тебе.

– И всё же…

– Не давай невыполнимых обещаний, Кристоф. Не нужно.

К вечеру тучи снова сгустились, начал накрапывать дождь. Похолодало.

Люсиль удалилась в апартаменты своей семьи. Может быть, поспать. Может, успокоить своего брата, да и себя заодно. Кристоф принёс из сарая дров, растопил камин и теперь сидел, задумчиво глядя в огонь. По мере того как за единственным незашторенным окном темнело, пламя будто бы разгоралось всё ярче (хотя это было не так), и блики играли в глазах чародея. Он сидел без звука и без движения так долго, что на каминную полку выполз сверчок. Букашка шевелила усиками, греясь в поднимающихся волнах тёплого воздуха. За пределами круга света, излучаемого камином, сгущался мрак.

В обеденный зал ворвался шум набирающей силу непогоды, вырвав колдуна из оцепенения.

– Бр-р-р, ну и пакость! – Энвер, прикрыв за собой дверь, фыркнула, отряхнулась от воды. – Дождь начинает мне надоедать. Ты один? А что это так темно?

– Один, – Кристоф поднялся со скамьи. Ведьма подошла к нему.

– Ты опять приготовил мне еды? Если так, то вечер удался!

– Ужин подождёт, Эн. У меня есть новости.

– Что, контакт с нашей милой хозяйкой удался и принёс плоды? – с усмешкой полюбопытствовала тёмная колдунья.

Светлый остался серьёзен.

– Это может оказаться зацепкой, которая выведет нас к разгадке.

Усмешка сползла с лица напарницы.

– В таком случае выкладывай. Вот прямо вижу, как сидишь тут, час за часом, и аж подпрыгиваешь от нетерпения, ожидая меня.

– Брат Люсиль жив, – без обиняков выдал Кристоф.

Сказанное казалось настолько невероятным, что Энвер прикинула даже, не шутит ли её товарищ. Нет, Кристоф не шутил.

– Жив? В каком смысле?

– В прямом. Молния не убила его тогда. Он пролежал в беспамятстве год и повредился умом, но он жив. Много ты знаешь людей, уцелевших после удара молнией?

– Ни одного.

– Именно!

Энвер покачала головой:

– Вот это новость так новость! По сравнению с ней мои данные… Хотя…

– Что?

Колдунья изменилась в лице, резким жестом призвала напарника к молчанию.

– Повредился умом, говоришь? – она заговорила бегло. – Я сегодня получила досье на мёртвых чародеев. По детективам – ничего интересного. А вот Росицки – первая жертва, Крис, Росицки был не просто лекарь и доктор медицины, а настоящий профессор в области неврологии и психиатрии. Коллеги считали его наполовину гением, наполовину шарлатаном. Он разработал несколько экспериментальных, спорных методик лечения, в том числе курс оптоакустического гипноза и методику шоковой терапии мозга. Шоковой терапии, Крис!

Кристоф молчал, буравя напарницу взглядом. В этом взгляде чародейка явственно прочла близость момента истины.

– Крис! Всё начинает складываться, ты понимаешь?

– Почему я не догадался сделать этого раньше? – вместо ответа произнёс волшебник.

Его рука скользнула в карман брюк. Энвер проследила за движениями напарника. Медленно, будто боясь раздавить бабочку, пойманную в ладонь, Кристоф извлёк из кармана свой неизменный «компас» – индикатор магических аномалий. Колдун протянул девушке лежавший на раскрытой ладони прибор.

– Её брат был поражён молнией на Восточном холме, Эн!

Ведьма скосила взгляд на индикатор. Стрелка металась как сумасшедшая.

Реакция Энвер была мгновенной.

– Они здесь? Наверху? – в голосе девушки прорезались привычные стальные интонации. Маска мягкой и покладистой Розмари была без сожаления отброшена.

– Да, – Кристоф кивнул. – И я предлагаю послать к чертям приказ Жиро.

– Действуем немедленно? О-о-о, вот это мне по душе!

Ищейки быстро преодолели лестницу и оказались на третьем этаже. Шли, не таясь, громко стуча каблуками. В апартаментах их уже встречала обеспокоенная шумом Люсиль. Увидев решительное и жёсткое лицо Энвер, хозяйка таверны заволновалась ещё больше.

– Кристоф! Что-то случилось?

Маг придержал напарницу рукой.

– Случилось, Люсиль. Мы знаем, как погиб твой постоялец Августус Росицки.

Девушка побледнела. – Что? Н-но… но как?

– Скажи мне, Люсиль, доктор Росицки знал про Адама?

Владелица «Четырёх холмов» выглядела растерянной и даже испуганной. Неожиданный визит застал её врасплох. Кристоф поднял раскрытую ладонь, осторожно шагнул к девушке, стараясь не нервировать её резкими движениями. Его голос звучал ровно, успокаивающе.

– Послушай, Люсиль, у тебя в гостинице останавливался дипломированный маг, учёный Августус Росицки. Он погиб в тот день, когда установилась эта жуткая погода. Он был профессором психиатрии. Скажи мне, пожалуйста, он знал про Адама?

– Да-а, – протянула Сестра Люсиль, ещё не очень понимая, к чему клонит Кристоф. Однако в её глазах скользнула тень смутных подозрений.

– Он предлагал свои профессиональные услуги? Пробовал помочь Адаму? Пытался лечить его?

Девушка, помедлив, кивнула.

– И однажды увёл твоего брата на Восточный холм. Скажи, зачем?

Она, насупившись, молчала, переводя взгляд то на старающегося выглядеть спокойным Кристофа, то на мрачную и предельно серьёзную Энвер. Чародей терпеливо ждал. Мисс Деверо вдруг переменилась в лице.

– Ты опять мне солгал! – её голос стал жёстким. – Никакие вы не путешественники!

– Люсиль…

– Молчи, Кристоф! И Кристоф ли? Может, имя тоже выдуманное, как то, первое? Хватит мне лгать! Немедленно говорите мне, кто вы такие, прежде чем уберётесь отсюда!

– Боюсь, мы не можем убраться, – покачала головой Эн-вер и достала из-под полы плаща (который так и не успела снять) серебряную брошь в виде паука. Кристоф вздохнул, вытащил из кармана позолоченные часы. Хозяйка таверны увидела одинаковые изображения, выложенные на побрякушках чёрными и белыми камнями. – Агентство поиска магических аномалий. Мы – ищейки, Люсиль. А твой брат – нова. Это он убил Росицки и следователей Бюро.

Слова ведьмы произвели эффект разорвавшейся бомбы. Лицо несчастной сестры исказила гримаса ужаса, вся краска сошла с её щёк. Она разомкнула губы, словно хотела что-то сказать, но только беззвучно хватала ртом воздух, как рыба, выброшенная на мель.

– Люсиль! – Кристоф сделал ещё шаг.

– Нет. Нет-нет-нет-нет-нет… – сдавленно забормотала мисс Деверо.

– Люсиль, у нас нет выбора, – зачем-то произнесла Энвер, явно намереваясь поторопить события. Она подняла руку – вероятно, хотела положить ладонь на плечо Люсиль и отодвинуть её. В этот момент в нескольких шагах за спиной у сестры выросла худая фигура Адама.

– Л-л-л-лесьм-ме? – не то простонал, не то промычал умалишённый.

Люсиль вздрогнула, мгновенно обернулась на звук.

– Адам! – выдохнула она. – ТЫ ЗАГОВОРИЛ?!!!

Энвер вдруг почувствовала сильный запах озона. Волосы на голове зашевелились, воздух наполнился тихим потрескиванием. Энергия пришла в движение. Как и мисс Деве-ро – девушка развернулась и бросилась к брату.

– Люсиль, нет! – крикнула ведьма, схватив хозяйку гостиницы за руку.

Кристоф успел заметить, как перекосило физиономию душевнобольного – тот закатил глаза, раззявил рот, будто бы зайдясь в безмолвном крике. В следующий миг удар чудовищной силы сотряс все этажи трактира. Пол под ногами взбрыкнул, как норовистый скакун, людей подбросило в воздух. С ужасающим треском разломав потолок, в комнату ворвался белый зигзаг, затопил её слепящим сиянием. Тени испарились, границы предметов стёрлись, на исчезающе малую долю секунды воцарился кромешный свет… а потом раздался оглушительный, рвущий сознание грохот. Ищеек и сестру с братом швырнуло на пол, который ходил ходуном. Кристоф с силой ударился лбом о доски. Реальность померкла…

…но постепенно стала проявляться вновь. Волшебник, морщась от боли (при падении ему рассекло кожу над бровью), повернул голову. Щуря полуослепшие глаза, осмотрелся. Интерьер покоев многострадальной семьи Деверо являл собой полный разгром. Комната и коридор были завалены строительным мусором, древесной трухой и щепками – останками развороченной крыши. Сквозь дыру в потолке вторгался злой сырой ветер. Мебель валялась вверх ногами, хозяйские вещи были раскиданы по углам, картины и фотоснимки сорвало со стен. Уцелели, не иначе как чудом, только часы с кукушкой. Посреди помещения на полу зловеще чернело пятно обугленной древесины.

Радом с напарником, чертыхаясь, ворочалась Энвер. Ищейкам пришлось несладко: в отличие от Люсиль, гораздо более чувствительным для них стал магический импульс, сопровождавший молнию. Он хлестнул по нервам, болезненным резонансом перетряхнул их чародейские сущности, прервал на некоторое время связь с Эфиром. Поэтому когда они ещё барахтались на полу, Люсиль уже пришла в себя и была на ногах. В запылённом, местами порванном платье, помятая и оглушённая, она тем не менее выглядела решительной, отнюдь не казалась надломленной или насмерть перепуганной. Адама нигде видно не было – значит, на него собственные чары повлияли менее всего.

– Где… нова? – прохрипела Энвер, выплёвывая опилки.

– Люсиль? – Кристоф с надеждой обратился к мисс Де-веро. Ответный взгляд был холоден, как полярная ночь, и отдавал горечью.

– Зря вы приехали сюда, – процедила девушка. – Я думала, хуже быть уже не может. Оказалось – может.

– Люсиль! Где Адам?

– Оставьте нас в покое, пока никто не пострадал. Просто уезжайте. А с этим я как-нибудь сама разберусь, – Люсиль развернулась, вихрем взметнув подол своего синего платья, и умчалась вниз по лестнице. В погоню за своим братом.

У Энвер наконец получилось сесть.

– Чёрт, ну и пересчитало нам кости! Крис, ты как?

– Нормально, – теперь и светлый смог оторваться от пола. – Вроде цел.

– Угу, и я. А ощущение, будто поезд переехал. Силы у этого парня – что мозгов, только наоборот.

– Это очень сильный нова, Эн. Теперь уже нет сомнений, что это он, пусть и неосознанно, прописал вечный дождь над родной деревушкой.

– И, разумеется, столь же неосознанно укокошил трёх далеко не самых слабых магов.

– Я думаю, Росицки решил опробовать на Адаме один из своих «прогрессивных» шоковых методов. Вот и увёл его на холм, к вышкам – может, хотел их использовать как электроды, громоотводы или что-то в этом роде.

– Ага. Притащил туда несчастного парня и начал припекать ему пятки электрическим током. А тому это, естественно, не понравилось.

– Наверное, новой Адам стал ещё тогда, когда сам пал жертвой молнии. Просто Сила в нём спала. А профессор на свою беду её пробудил.

– И с тех пор братец нашей любезной хозяйки безотчётно боится колдунов. Поэтому поджаривает их – просто так, на всякий случай.

Кристоф, прижав ладонь к рассечению, покосился на чёрную отметину, оставленную разрядом на полу.

– Пока что едва не поджарило нас. Заклятие промахнулось чудом.

– Или благодаря… гм… особенности заклинателя, – мрачное чувство юмора и тут не покинуло ведьму. – Хвала Силе, в этот раз нова попался нам, что называется, с изюминкой!

Напарники, морщась от неприятных ощущений, поднялись на ноги. Нервные системы, подкреплённые тренированной стойкостью ищеек, уже оправились от шока, организмы и чародейские сущности быстро приходили в себя. Энвер подошла к пробоине, зиявшей в потолке, посмотрела на небо. Ветер швырнул ей в лицо пригоршню дождевых капель.

– Погода – хуже некуда, – угрюмо заметила девушка. – Ветер усиливается, света уже почти не видно за пеленой туч. Боюсь, мы накликали бурю.

– Тогда, если хотим спасти деревню, стоит поторопиться. Время идёт на минуты.

– Нова уже мог уйти довольно далеко. Придётся применить артефакты, чтобы отследить его и…

– Нет нужды, Эн, – Кристоф подошёл к ближайшему окну, откинул занавеску. – Я знаю, куда он направился.

Снаружи уже мало что можно было разобрать, но колдунья и так сообразила, что имел в виду её компаньон: окно выходило на восток.

– Тогда в погоню. Но прежде…

Кристоф понял подругу с полуслова. Меньше чем через минуту ищейки уже торопливо рылись в своих сумках.

– Так, что нам нужно? – бормотал светлый маг. – Ага, амулет-теплоотвод… Молния, конечно, горячая, но будет ли эффект?

– Бери, для форс-мажора сойдёт. Вот, у меня есть немного слёз Миралин.

Чародей покачал головой:

– Не знаю, Эн. Слеза может расщепить заклятие, творящееся перед носом. Но у нас тут даже не чары, эта молния – как будто бы чистая Сила. Чёрт знает, как нова ею управляет. И потом, это всё в небе происходит, за пределами видимости. Встречный импульс Миралин рассеется без пользы, даже если ты попробуешь угадать момент.

– Да-да, ты прав, Крис. Пользы будет не больше, чем от твоего золотого щита.

– Что ещё?.. О, у меня есть флакон экспресс-мази от ожогов любой сложности.

– Неужели ты всерьёз рассчитываешь попасть под атаку, чтоб потом этим снадобьем мазаться?! – Энвер в сердцах ударила кулаком в пол. – Чёрт возьми, о чём вообще мы тут болтаем?! Это самое опасное и смертоносное магическое оружие! Выпущенную молнию нельзя остановить или отвести! От этого стихийного волшебства не изобретено надёжной защиты!

– Вообще-то есть кое-что, – отозвался Кристоф. Двумя пальцами правой руки он держал простой железный перстень. К ободку кольца была припаяна маленькая, стилизованная под щит печатка. На ней был выгравирован зигзаг.

– Кольцо защиты от молний? – Энвер скептически покачала головой. – Крис, ты же знаешь, почему их так и не приняли на вооружение арсеналы Конвента. На стендовых испытаниях они не срабатывали в пятидесяти процентах случаев.

– Значит, будем уповать на оставшиеся пятьдесят процентов. В любом случае, это лучше, чем ничего. Держи, у меня есть ещё одно.

– Крис…

– Надевай, Эн. И быстро скидывай остальные железки.

Через минуту ищейки покинули трактир и устремились к вершине Восточного холма. В самый центр зарождавшегося урагана.

Они бежали к вершине, не жалея сил. Кукурузные листья, точно резиновые перчатки, противно хлестали по лицам. Порывы ветра рвали в клочья редкие струи дождя. Воздух был напитан влагой, но ливень как таковой ещё не собрался – и это здорово облегчало задачу, ведь быстро пересечь поле, заплывшее жидкой грязью, не было бы никакой возможности. Неожиданно помогло то, что ищейки, хоть и не нашли в сумерках утрамбованную тачками тропинку, по которой довелось идти утром, почти сразу обнаружили свежую «просеку» в посадках. Кто-то бесцеремонно ломился сквозь заросли, не разбирая дороги. Кто – догадаться было нетрудно.

За спинами магов, на западе, алый солнечный диск выскользнул в узкую щель между линией горизонта и фронтом тёмных туч. Подсвеченная закатными лучами, картина не предвещала ничего хорошего: в небе над вышками, венчавшими холм, медленно закручивался огромный вихрь, сотканный из клубов облачного массива. Этот вихрь рос, расширялся, увлекая всё новые куски хмари в свой величественный танец. В его центре проклюнулся тёмно-серый хобот; он очень медленно, будто бы даже нехотя, потянулся к земле – словно знал, что добыча никуда не ускользнёт, а потому и торопиться незачем. В глубине жирной чёрной туши атмосферного монстра сверкали призрачные вспышки – ещё одно зловещее предзнаменование.

На хозяйку трактира, зачарованно вглядывавшуюся в разгневанные небеса, агенты Конвента наткнулись всего в нескольких футах от границы кукурузного поля.

– Люсиль! – крикнул светлый маг, стараясь перекрыть вой разбушевавшейся стихии.

Девушка обернулась, посмотрела на него так, словно впервые увидела. Она была потрясена происходящим. Кристоф вспомнил, что её отец был убит торнадо.

– Люсиль, где Адам?!

– Я…

– Громче!!! – рявкнул колдун. Он схватил девушку за плечи, встряхнул её, заглянул в лицо. – Где Адам, Люсиль?! Мы хотим помочь, пока ещё не поздно!

– Поздно… – эхом отозвалась мисс Деверо. Потом вдруг её взор прояснился, она будто бы опомнилась. – Я не знаю. Я думала, он здесь. Он бежал, я – за ним. А тут – такое!

Девушка вытянула руку, указывая на вышки. На вершинах старинных сооружений, на их шпилях и штангах для крепления оборудования, на обломках железных прутьев расцветали огни Святого Эльма. Между параллельными элементами железных ферм с характерным звуком проскакивали белые росчерки плазменных дуг. Воздух был сильно ионизирован.