Текст книги "Ищейки"

Генри Кидд посмотрел куда-то вдаль, улыбнулся воспоминаниям.

– Один-единственный раз я выбрался в «большой мир»: друзья уговорили поехать с ними по делам. На улице того города, где мы оказались, почтовый дилижанс задавил девочку. У нас на глазах. Она была вся переломана; жизнь покидала её вместе с кровью так быстро, что сомнений не оставалось. Девочка умирала, и никто не мог ей помочь. Кроме меня… Никогда не забуду, как бедняжка, только что висевшая над пропастью, на моих руках открыла глаза и начала дышать. – На краткий миг лицо шерифа посветлело, морщины разгладились. – Она была спасена, и это видели многие. Вечером того же дня за мной пришли ищейки. Я не пытался скрыться, не сопротивлялся – знал, что бессмысленно. Сперва было больно, потом стало пусто. Потом – страшно. Конвой, допросы, профессиональное равнодушие аналитиков… – короткий вздох. – Но меня быстро оставили в покое. Какое-то время мотался из стороны в сторону, пока однажды не осел здесь, в Сэндвилле. Меня избрали шерифом – надеюсь, ожидания оправдал. Вот, в общем, и всё.

Агенты поиска магических аномалий молчали. Это молчание почему-то казалось им неловким.

– Я ни разу вам не солгал, – негромко, но твёрдо заявил шериф. – Я уверен в жителях Сэндвилла, так как знаю их много лет. Без всяких магических тестов, а просто, почеловечески. Кто приедет в составе цирковой труппы, я не знал. Если б узнал, не счёл бы нужным его предупреждать. Но и наводить на его след ищеек – а вы, наверное, думали о таком – тоже не стал бы. Почему? Потому что… Знаете, у каждого своё понимание магии, своя точка зрения. Как по мне, магия – это особая способность людей делать то, что они могут и умеют. Кто-то показывает фокусы, кто-то фокусников ловит – это не важно. Важно, что дар не должен пропадать попусту; каждый обязан пустить его в ход, обязан быть на своём месте и делать то, что требуется. Тогда, на той городской улице, я сделал то, что требовалось. Ни капли не жалею об этом. И если б мне выпал шанс вернуться назад во времени и вновь делать выбор между жизнью девочки и колдовской Силой, я не колебался б ни секунды.

Порыв ветра всколыхнул длинные дорожные плащи, хлестнул по ним пригоршнями песка. Энвер, сжав губы, смотрела в сторону. Кристоф буркнул что-то нечленораздельное, снял шляпу и запустил пятерню в свою курчавую рыжую шевелюру. Законник первым нарушил паузу.

– Наверное, вам не захочется торчать тут, дожидаясь следующего поезда, – тон Генри Кидда вновь обрёл размеренную, слегка ленивую будничность. – Есть вариант уехать верхом. Дорога понемногу забирает на север, можно срезать. Если поторопитесь, то к вечеру будете в местечке под названием Карстон. Поезд задерживается там до темноты, пополняя запас воды и топлива. Как вам?

Ведьма кивнула.

– Отлично! Езжайте на северо-запад, ориентируясь на две столовые скалы. Проморгать их невозможно, будьте спокойны. Никуда не сворачивайте: скалы проводят вас прямо до места. Я сейчас отправлю человека седлать лошадей. Через полчаса подходите к станции – вас там будут ждать вместе с некоторыми припасами, – шериф покосился на обувь агентов. – И со шпорами. В Карстоне оставьте всё кому-нибудь из местных. Меня там знают, за добром присмотрят до поры… Удачи, ищейки!

Чуть задержав на чародеях взгляд, шериф отсалютовал кистью и ушёл. Белый маг, потискав шляпу, водрузил её на положенное место. Энвер какое-то время смотрела Кидду вслед. В голове ещё звучали его слова: «Каждый должен делать то, что требуется».

– Знаешь, Крис, в такие моменты я спрашиваю себя: какого хрена мы всем этим занимаемся?

Напарник издал смешок.

«Конкретнее с формулировкой, Эн. Примерно так: зачем мы занимаемся тем, чем занимаемся? Правильно ли мы при этом поступаем? И если да, то всегда ли? У меня, признаться, нет ответов».

«У меня тоже», – подумалось Энвер.

Часть вторая. Удар молнии

Раскисшая от проливных дождей дорога перевалила за холм, и крытый парусиной фургон медленно потащился в низину. Две усталые лошади тянули упряжь, утопая в грязи по самые бабки; вымокшие гривы висели на конских шеях унылыми лохмотьями. Ливень давно напитал почву, пресытив её, и теперь мутные ручьи бежали вдоль обочин, обгоняя повозку. Аллея высоких вязов прятала дорогу от бесконечных кукурузных полей. Древесные кроны смыкались в зелёный тоннель, который успешно сопротивлялся слабому дневному свету, но был бессилен против водяных потоков, падающих отвесно. Парусина, сберегавшая груз от дождя, гремела, как оркестр барабанов, но дело своё делала. К сожалению, покрышка не могла спасти от промозглого воздуха, поэтому двое пассажиров повозки ежились, тщетно пытаясь удержать тепло под одеждой. Все эти неудобства, похоже, ничуть не трогали одного только возницу, который сидел себе на козлах и с невозмутимым видом насвистывал некий весёлый мотивчик.

Пассажиров, размещённых среди тюков и свёртков, было двое: парень и девушка. Похоже, молодожёны, путешествующие по стране в поисках лучшей доли. Оба были одеты в духе местного фермерства: он – в шерстяные брюки на ремне, грубую куртку и шляпу-котелок; она – в дорожное платье с несколькими длинными, до башмаков, юбками, и в простой крестьянский капор. Возле путешественников лежал их багаж, состоявший из кожаной сумки и рюкзака.

– А что, у вас тут всегда такая погода? – окликнула девушка возницу.

Тот повернулся вполоборота.

– Ну, попали вы прям в самое больное место, миссис, – сидевший на козлах нескладный мужичок воспользовался оказией и стряхнул с истрёпанных полей своей ветхой шляпы дождевую воду. – В самое что ни на есть.

– Что, всё настолько плохо? – насторожился второй пассажир. Возница почесал небритый подбородок:

– По правде сказать, тутошняя погода издавна капризничала не хуже банкирской дочки. К частым грозам людишки давно привыкли, а смерчи да ураганы вообще прославили долину Иссими на многие и многие мили. Штормовые лета стали, так думаю, местной изюминкой. Но небо завсегда прояснялось, ветра стихали, и земля родила хорошо. Рабочий человек здесь, ежели с землёй дружил, горя и нужды не знал. А ураганы что? Их можно в подвале пересидеть. Так вот доселе и жили…

– Но не теперь, – предположила девушка в капоре.

– Не теперь, – согласился возница, обрадованный интересом пассажиров. – Этим летом словно проклятие приключилось. Аль порча какая. Затянуло тучами небо над нашими головами, и льёт как из ведра. Каждый день. Грозы опять же. А ежели дождь всё-таки перестаёт на час-другой, то всё равно холодно, пасмурно, и земле просохнуть нет никакой возможности. Так вот и маемся уже, почитай, целый месяц. Коли в ближайшее время ничего не поменяется, урожай гибнуть начнёт. А что-то не похоже, что непогода завязывать собирается. Пропавший урожай – голодный год и нищета, хорошие люди по миру пойдут. Вот иные, кто послабей духом, уже бегут из деревни. Собирают пожитки, бросают дома и бегут. Может, конечно, и на время; может, вскорости воротиться думают. Остальные ещё надеются переждать. Да только кто же знает, сколько эта хмарь продержится, пропади она пропадом. Так что в недобрый час вы решили сюда приехать, в недобрый час… – завершив таким образом устрашающую речь, мужичок, излучая неподдельный оптимизм, вернулся к управлению лошадьми.

На дороге, словно иллюстрируя слова возницы, показалась ползущая в гору повозка, доверху нагруженная всяческим скарбом. Тяглового мула вёл под уздцы угрюмый верзила, смеривший встречный фургон тяжёлым взглядом. Остальные члены семейства месили ногами грязь рядом с повозкой, держась руками за борт. Только двое самых младших детей сидели на узлах, накрывшись клетчатой попоной. На лицах бегущих поселян уже оставила свой след чёрная тень надвигавшегося на деревню отчаяния.

– Ну вот, что я говорил? – бросил через плечо возница.

Подвода беженцев осталась позади.

«Что ж, мы приехали в эту дыру не зря. Простой дождь без колдовства не может идти так долго в этих широтах», – мысленно высказалась Энвер.

«У тебя, куда ни приедешь, везде дыра», – не удержался Кристоф.

«Это не имеет значения. Чую, здесь что-то наклёвывается, некое занятное дельце».

«Не забывай: мы здесь не за этим», – напомнил светлый.

В дверь постучали – робко, но настойчиво. Энвер и Кристоф удивлённо переглянулись, молча уставились на источник звука. Словно дожидаясь этого, стук повторился.

– Не заперто, – крикнул светлый маг.

Дверь отворилась, явив ищейкам парнишку-посыльного, в фуражке с козырьком и при сумке на длинном ремне. Посыльный немедля вытянул свою длинную шею, с любопытством обшарив комнату взглядом.

– Эй, сынок! – Энвер дважды щёлкнула пальцами, привлекая внимание пришельца. – Заблудился?

Курьер спохватился, густо покраснел:

– Нет… не думаю, мэм. Это ведь шестой номер?

– Он самый.

– Тогда верно, это вам.

Парнишка извлёк из пухлой сумки жёлтый, немного помятый конверт.

– Вот, здесь так и написано: «Доставить по адресу: гостиница “Лонг Ривер”, второй этаж, комната номер шесть. Вручить мистеру Уайту и мисс Блэк», – посыльный вопросительно посмотрел на ищеек. – Это ведь вы мистер Уайт и мисс Блэк?

– Мы, как есть, уж будь спокоен.

– Значит, ошибки нет.

– Интересно, кто бы мог знать, что мы остановимся на ночь именно в этом городе, в этом номере этой самой гостиницы, успеть написать письмо и доставить его сюда, пока мы ещё в пути? – насмешливо поинтересовалась ведьма.

– Вы совершенно правы, мэм, – закивал курьер, обрадованный тем, что его бестактное любопытство можно оправдать. – Именно это и показалось мне странным.

Кристоф меж тем забрал конверт и аккуратно его вскрыл.

– Ничего странного, – будничным тоном сообщил он. – Всего-навсего телеграмма. Пришла сегодня утром, а запечатали её уже здесь, в почтовом отделении. Тут же и приписали адрес получателей.

– Отлично! Тайна раскрыта! Благодарим за доставку, всего хорошего! – Энвер сунула посыльному в руки несколько монет и бесцеремонно вытолкала его за дверь.

– Но постойте, – запротестовал курьер. – Как же они узнали, в каком номере…

Девушка захлопнула дверь у парня перед носом, заперлась на засов.

– Порядок. Ну что там?

– Бессмысленные пустяки. Дядюшка интересуется здоровьем племянников, – светлый маг выразительно повращал глазами. Его напарница понимающе кивнула.

– Комендор.

Энвер взяла у Кристофа телеграмму, поднесла её к столу и положила на жестяной поднос. С пальца колдуньи на бумагу прыгнул маленький язычок пламени. Однако бумага не вспыхнула мгновенно, как следовало бы ожидать. Вместо этого она начала медленно, очень медленно чернеть и скукоживаться, пламя окрасилось в тёмно-лиловый цвет, и к потолку потянулись витые струйки дыма. Эти струйки затейливо переплелись между собой, образовав уменьшенную в масштабе мужскую фигуру. Ищейки мгновенно узнали эту фигуру.

«Жиро».

Образ комендора шевельнулся, и комнату заполнил его голос, совершенно реальный, будто Арман Жиро находился тут же.

– Приветствую, агенты, – голос куратора был, как всегда, сух и звучал по-деловому; однако магия не смогла скрыть усталости и тревожных ноток, сквозивших в речи фантома. – Для вас есть задание: немедленно отправляйтесь в деревню Голден Дейл – это в долине реки Иссими, в паре дней пути от того места, где вы сейчас остановились. За последний месяц там при таинственных обстоятельствах погибли три зарегистрированных мага; из них двое являлись детективами из Бюро криминальных расследований. Бюро проявило осторожность и отправило в Голден Дейл сотрудников – не магов. Те не обнаружили никаких доступных их возможностям следов и вернулись с задания без всяких происшествий. Тела погибших были вывезены и тщательно изучены. Вердикт судмедэкспертов: жертвы были поражены сильнейшими электрическими разрядами, сравнимыми по мощности с атмосферной молнией, но магической природы. Всё это позволяет предположить, что в деревне объявился серийный убийца – нова либо маг-ренегат, целенаправленно выбивающий волшебников. В связи с этим Бюро подключает к расследованию нас. Вы едете в разведку, инкогнито, действуете скрытно, по возможности не используете магию. Помните: сейчас главное – собрать информацию, так как, действуя вслепую, мы поставим под угрозу жизни других магов. О результатах доложите мне почтой либо телеграфом; дальнейшую стратегию мы будем определять уже здесь, в штаб-квартире Агентства. На этом всё, – пламя затрепетало, угасая, голос комендора сделался глухим. Фигура из дыма рассеялась. – Кристоф, Энвер, берегите себя. И удачи вам!

Чёрный морщинистый лоскуток, в который превратилась обуглившаяся телеграмма, осыпался невесомым пеплом. Лиловое пламя и серый дым исчезли без следа.

– Собираем манатки, – вздохнул Кристоф. – К ночи надо быть в долине Иссими… Чур, в этот раз я выдумываю легенду!

Преодолев по каменному мосту вздувшуюся мутную реку (в хорошую погоду – мелкий ручей шириной не более шести футов), фургон въехал в деревню Голден Дейл. Вид её, пусть и подмоченный затянувшимися дождями, всё же не вызывал неприязни. Поселение смотрелось цивильно, приличнее иных городов. Симпатичные коттеджи, выстроенные преимущественно в нетипичном для южных штатов стиле фахверк, обросшие эркерами и балкончиками, купались не только в воде, но и в садовой зелени. Под окнами каждого дома, за низенькими декоративными заборчиками, раскинулись клумбы (правда, представлявшие теперь весьма жалкое зрелище). Фургон миновал изящную белую церковь – великолепный образчик деревянной неоготики. По-видимому, местечко до недавнего времени процветало.

– А что, название деревни появилось уже после её основания? – спросил Кристоф у возницы. – Поселение смотрится богато, но ведь так было не всегда?

– По первости-то её именовали Переплюйкой, – хохотнул правивший лошадьми мужичок. – В честь того потока, что нам довелось переехать. Переплюй-ка! Вот уж нынче переплюнь-ка его… О чём бишь я? А, деревня! Деревня, значит, росла, народ богател, ну и как-то несолидно стало в Переплюйке обретаться. Вот кто-то и предложил название «Голден Дейл» – мол, в честь полей кукурузы, что деревню окружают и кормят. Дурак, забыл, наверное, что початки обёрнуты листьями, потому поля всегда зелёные и не бывают золотыми. Но местным понравилось. С тех пор так и зовут… Вас где высадить?

– У нас тут нет никого, – вмешалась в разговор Энвер. – Не будете ли вы так любезны подсказать нам, где можно остановиться и пожить первое время?

– Отчего ж нет? – возница неожиданно натянул вожжи. – Тпру-у-у-у!

Лошади тряхнули головами, и повозка остановилась.

– Вот, пожалуйста: трактир «Четыре холма». Хозяйкой здесь Люсиль Деверо, но все зовут её Сестрой Люсиль. Берёт за постой недорого, кухарит пр-р-росто волшебно – если вы понимаете, о чём я! – подмигнул возница.

«А то!»

Ищейки, захватив багаж, выбрались из повозки и обнаружили, что стоят перед добротным зданием, трёх этажей высоты, увенчанным сложной многоскатной крышей. Похоже, трактир был одной из самых внушительных построек в деревне.

Кристоф порылся в кармане и достал оттуда несколько монет – кучеру в уплату за комфортное, в общем, путешествие.

– Удачи вам, молодые люди! – хозяин повозки, приняв деньги, прощальным жестом приподнял шляпу над макушкой. – Как у нас говорят, ясного неба и богатого урожая!

– И тебе доброй дороги, мастер. Надеемся, твоим лошадям не придётся вскорости уезжать отсюда навсегда.

– Ещё чего! Я уж буду последним, кто покинет эту деревню. Да и то – вперёд ногами. Н-но! Пш-шли! – возница щёлкнул вожжами, и фургон покатил вверх по улице.

Путники поднялись на высокое крыльцо, предусмотрительно накрытое козырьком. Тяжёлая деревянная дверь отворилась неожиданно легко, впустив чародеев в трактир.

«Хм, весьма неплохо», – осмотревшись, одобрил Кристоф.

«Только пусто», – добавила Энвер.

«А что ты хотела от экономически парализованного района? Харчевни зависят от трафика».

Хозяева, очевидно, любили своё заведение. Просторный столовый зал, занимавший львиную долю первого этажа, раньше наверняка был светлым и уютным. Однако теперь тут было уныло и сумрачно. Окна, мозолившие глаз надоевшей непогодой, были завешены плотными шторами. Единственным на весь зал источником света служил большой камин; пылавший в нём огонь не столько отапливал помещение, сколько сражался с упрямо просачивавшейся сыростью. За массивным деревянным столом, почти у самого камина, грелись всего два посетителя – да и те, похоже, из местных. Они скользнули взглядами по ищейкам, и на их угрюмых лицах проявилось некое подобие любопытства.

– Сестра! – хрипло крикнул один. – К тебе пришли!

Одна из дверей в боковой стене распахнулась, и в зал вместе с аппетитными кухонными запахами вошла высокая девушка в синем платье и сером переднике. К удивлению волшебников, на вид девушке было слегка за двадцать. Однако держалась она серьёзно, с достоинством. Волосы, как и обычно, у Энвер были собраны в пучок на затылке, отчего острые черты её лица казались ещё строже. Заметив гостей, девушка замерла в ожидании. Кристоф решил действовать первым:

– Добрый день, миссис Деверо. Мы…

– Кому добрый, а кому не очень, – грубовато перебила хозяйка гостиницы.

– Э… – сбитый с толку, парень замялся. – Видите ли, миссис…

– Какая я тебе миссис? – тон хозяйки остался прохладным.

– Но…

– Зови меня мисс. А лучше – мэм.

«Она крута!» – восхитилась Энвер.

«Она скрестила руки на груди, – отметил светлый маг. – Признак неосознанного желания закрыться от контакта. Запомним это».

– Ну, так кто вы такие? – интонации девушки слегка смягчились. – И что вас привело сюда?

Кристоф приосанился:

– Моё имя – Арчибальд Уилсон, а это моя сводная сестра Розмари. Мы приехали с Запада. Родственников у нас не осталось, поэтому теперь путешествуем в поисках места, где захочется осесть.

– Тут у вас осесть вряд ли выйдет! – гаркнул один из посетителей трактира.

– Разве что сесть – в лужу! – добавил другой, и оба покатились со смеху.

Мисс Деверо и бровью не повела:

– С некоторых пор у местных бездельников шутки – одна паршивее другой. Вы тоже батраки? Если так, то езжайте лучше своей дорогой.

– Нет, мэм. Я кровельщик, а моя сестра – портниха.

– Уже лучше, – кивнула Сестра Люсиль. – Но надолго вы здесь всё равно не задержитесь.

– Пока что с нас довольно будет горячей пищи и крыши над головой, – мягко вмешалась Энвер. – Если ваши цены не очень кусачие, то мы бы предпочли пока остаться у вас. Денег у нас не очень много, но работать умеем, поэтому вы в накладе не останетесь.

Хозяйка «Четырёх холмов» вздохнула и махнула рукой:

– Ступайте за мной.

«Ну ты даёшь, Крис! – попеняла Энвер напарнику, когда они вслед за Сестрой Люсиль поднимались по лестнице. – Кретинские псевдонимы ещё куда ни шло, но такие профессии выдумать! Ладно я: как-никак женщина, шить немного умею, да и не факт, что придётся. Ну а ты-то, ты?! Какой из тебя кровельщик, если ты за последние пятнадцать лет молотка, верно, и в руке-то не держал? Ох, чую, испоганишь всё дело, как только на крышу залезешь».

«Ври ты, – спокойно ответил ищейка. – Может, лучше получится. А денег у нас хватит, так что, надеюсь, никому никуда лезть не придется».

Хозяйка привела гостей на второй этаж. Пройдя короткий коридор, Люсиль остановилась в тупике возле большого окна между крайними дверьми.

– Вот ваши комнаты, держите ключи к ним. Уборная в другом конце коридора, рядом с чуланом. Не перепутайте, а то были случаи. (Ищейки прыснули.) Ванная комната напротив лестницы. Первый этаж: столовая, гостиная, кухня и другие помещения. Вам можно только в столовую и гостиную. Второй этаж – для постояльцев. Никого сейчас нет, гуляйте свободно, но не ломитесь в запертые комнаты. На третий этаж ходить запрещено, там комнаты моей семьи. В подвале – кладовые, и вы туда ни за что не попадёте, так как все ключи у меня. Если что-то понадобится – спрашивать у меня. Расчёт по утрам, после завтрака. Всё ясно?

– Могу я задать вопрос? – произнёс Кристоф, с интересом изучая пейзаж за окном.

– По делу – да.

– Почему трактир называется «Четыре холма»?

Хозяйка трактира проследила за взглядом нового постояльца:

– Деревня лежит в низине и окружена четырьмя холмами. По одному на каждую сторону света. На всех четырёх высажена кукуруза. Я оставлю ваш обед на столе внизу, через двадцать минут. Лучше не задерживайтесь, иначе остынет, а дважды разводить огонь под плитой из-за двух человек я не стану.

– Можно ещё вопрос? – не унимался парень.

– По делу – да.

– Почему вас называют Сестра Люсиль?

Мисс Деверо нахмурилась, и Энвер только теперь заметила, насколько усталой и измождённой выглядит хозяйка гостиницы.

– Наверное, потому, что не брат. Разве по юбке не видно?

Ответив так, Люсиль быстрым шагом пошла прочь. Ведьма проводила её глазами, потом с укоризной бросила Кристофу:

– Король такта! Нельзя было с этим повременить? Видишь, девушка не в духе… Что это ты там всё разглядываешь?

– Нечто занятное.

Парень ткнул пальцем в точку на горизонте. Теперь уже Энвер с любопытством посмотрела в окно, туда, куда указывал напарник. Окно выходило как раз на крышу соседнего дома, и крыша эта закрывала ровно половину обзора. Вторая половина принадлежала затянутому серой хмарью небу. Собственно, на этом бы и всё, если б дождь к этой минуте не ослаб настолько, что стал виден гладкий зелёный горб, слегка искривлявший линию горизонта примерно в паре миль от деревни.

– Восточный холм, – пояснил Кристоф.

Но указывал он не на сам холм, а на его вершину. Девушка без особого труда различила слегка размытые пеленой дождя чёрные контуры трёх высоких сооружений. Они имели ажурную структуру и, широкие у оснований, сужались к вершинам, переходя в длинные тонкие шпили.

– Интересно, – задумчиво пробормотал волшебник. – Как думаешь, что это?

– Какие-то вышки. Может, ветряки?

– Может, и так. Запомним это.

На обед ищейкам достались: полента (кукурузная каша), индюшачья грудка, жареный картофель, варёная брюква и маисовые лепёшки вместо хлеба. В придачу ко всему – горячий и ароматный травяной чай. Люсиль Деверо поставила приборы на ближайший к кухне стол, но волшебники переместились вместе со всей едой поближе к камину, источавшему тепло. Два других посетителя никуда уходить не торопились, но Энвер и Кристофа это не заботило. Мыслеречь, владеть которой магов учили с детства, не раз помогала сохранить конфиденциальность там, где это было необходимо. Кроме того, обмен мыслями практически не вызывал возмущений в эфире, а значит, риск демаскировки отсутствовал.

«А ещё мыслеречь хороша тем, что можно болтать с набитым ртом!» – подумал Кристоф, с энтузиазмом пережёвывая мясо.

«С ночлегом и питанием разобрались, – ведьма решила начать с похлёбки. – Теперь нужно приступать к делу. С какого конца, есть соображения?»

«Есть, но пока только самые общие».

«Рутина, значит? Сбор информации?»

«Угу. На остаток дня сегодняшнего и день завтрашний предлагаю следующее: я, раз уж назвался кровельщиком, пройдусь по адресам и заведу знакомства. Надо разузнать больше о смертях тех волшебников, а людская молва порой осведомлена лучше официальных властей».

«Не вздумай нарваться на заказ – облажаешься на первой же крыше. Может, всё-таки я пойду?»

«Успеешь. Нынче я желаю блеснуть коммуникабельностью. Твоя задача – навестить местного старосту – или кто там у них? – и поднять архивы».

«Сценарий “Я – новосёл, и я люблю историю”», – улыбнулась Энвер.

«Ага. Изучай архивные записи, листай подшивки газет, смотри фотоснимки. Вдруг да найдётся что любопытное?»

«К примеру, семья из числа основателей, которую соседи обманули и пустили по миру, а потом кто-то среди потомков этой семьи вдруг заделался магиком».

«Верно мыслишь, Эн. Такой вариант исключать нельзя… В любом случае, надо с чего-то начинать», – волшебник положил обглоданные рёбрышки на дно миски и с наслаждением потянулся.

Кухонная дверь отворилась, и в зал вошла Сестра Лю-силь. Мельком взглянув на отобедавших постояльцев, девушка направилась к столу, занятому местными. Ищейки сделали вид, что увлечены лепёшками и настоем; на самом же деле внимательно прислушались.

– Люсиль, ты готовишь волшебно! – громко похвалил разомлевший от пива бородатый толстяк – тот самый, что неудачно шутил про лужу. – Отличное, говорю, угощение! Не то что стряпня моей старухи, хе-хе…

– Комплиментами сыт не будешь, Фрэнк, – хозяйка гостиницы покачала головой. – Ты должен мне талер за сегодня и ещё восемь с полтиной – за прошлые разы.

– Слушай, нет у меня сейчас столько. Сама знаешь, ливни проклятые пятую неделю, заказов нет. Сами едва перебиваемся.

– Не заговаривай мне зубы, Фрэнк, – выражение лица мисс Деверо не смягчилось. – Думаешь, не знаю, что на днях у Сайреса пару лошадей забил и освежевал? Известно всем: ты кониной плату не берёшь, только монетой. Даром что Сайрес после хвори едва на ногах стоит, и его семье туго сейчас как никогда. Ещё и дождь этот…

– Вот именно, что дождь! – подхватил толстяк. – У меня вон клети накануне протекли, за ночь несколько кадок солонины коту под хвост. Тоже, считай, убыток. Ну запиши в долг, а?

– Убыток? А каково, по-твоему, трактир в одиночку содержать? Может, мне к жене твоей пойти?!

– Да ладно тебе, сестрёнка, запиши ты ему в долг, – поддержал товарища второй посетитель, носатый и долголицый. – Неужто Фрэнка не знаешь? Он завсегда отдаст. У родителей твоих на хорошем счету был…

– Я тебе не сестрёнка! – взвилась девушка. Впрочем, она сразу овладела собой и, склонившись над столом должников, заговорила быстрее и тише: – Родителей моих не приплетай, Эзра! Не смей! Они людьми порядочными были, не то что некоторые. А ты и сам мне уже за четыре недели задолжал без малого одиннадцать талеров. Давай плати сию же минуту!

– А если не заплачу? – медленно проговорил долголицый.

В зале вдруг заметно сгустился мрак. Волшебники нутром ощутили возникшее меж спорщиками напряжение. Тот, кого звали Эзрой, исподлобья глядел на возвышавшуюся над ним хозяйку трактира. Люсиль, казалось, стала ещё выше и волнами излучала внутреннюю силу.

Обстановку разрядил толстяк.

– Ладно, Люсиль, не злись, будет тебе! Вот… – он порылся в карманах и вывалил на стол горсть монет. – Вот, держи: здесь талеров десять с мелочью. За сегодня, в мой счёт и в счёт Эзры. Погорячился он, с кем не бывает после кружки-другой доброго пива? Не обижайся. А родителей твоих я знавал и уважаю, потому и тебя не обману, уж будь спокойна. Как только лишними деньжатами обзаведёмся, тотчас уплатим всё остальное. Ты только это… старухе моей не говори.

– Сроку тебе – неделя, Фрэнк, – процедила Сестра Лю-силь. – Мне тоже нелегко в последнее время, и ты это знаешь. А трактир – всё, что осталось от моей семьи. Я не хочу его потерять.

– Я понял, Люсиль, я понял. Всё будет, – бородатый поспешно, с шумом встал из-за стола, подхватил шляпу одной рукой, а долголицего – другой. – Пошли, Эзра, обеденный перерыв давно кончился.

Парочка протопала мимо ищеек и покинула харчевню. Стало тихо. Чародеи перевели взгляды на хозяйку «Четырёх холмов». Та несколько секунд молча стояла у стола; даже в сумраке помещения было хорошо видно, как дрожат её руки. Потом у девушки подкосились ноги, и Люсиль, шелестя платьем, рухнула на стул, только что освобождённый Фрэнком.

Напарники не сговариваясь вскочили со своих мест.

– Мисс Деверо… мэм… – позвал Кристоф.

– Зовите меня Люсиль. Сестра Люсиль, – девушка протяжно вздохнула, пальцами коснулась лба. – Мне нужно отдохнуть. Оставьте посуду на столе, я уберу. Позже… Когда станет лучше…

Девушка медленно поднялась и неуверенной походкой направилась к лестнице.

– Может быть, вам нужна помощь? – бросил вдогонку Кристоф.

– Нет, – отозвалась мисс Деверо, не оборачиваясь. – Всё нормально. Просто нужно побыть одной.

Поскрипывая ступенями, хозяйка удалилась на третий этаж. Ищейки остались в трапезной одни.

– Что ты на это скажешь? – обратился Кристоф к волшебнице.

– Скажу, что ей тяжело, что она устала. Но она очень сильная. Ты тоже это почувствовал?

– Да. Сцена, невольными свидетелями которой нам пришлось стать, объяснила многое. Родители Люсиль умерли – поэтому у гостиницы такая молодая хозяйка.

– Она поднялась на третий этаж. Помнишь, он принадлежит её семье.

– Может быть, апартаменты родителей служат своего рода мемориалом? Вещи, принадлежавшие близким, часто становятся особенно дорогими.

– Целый этаж пуст и закрыт для всех? – усомнилась ведьма.

– Почему бы и нет? Мало какая сирота может себе такое позволить. Видимо, к Люсиль это не относится.

– Как думаешь, не связано ли всё это с нашим делом?

– Не знаю, – Кристоф покачал головой. – Я, как и ты, пока ничего не знаю.

Маг немного помолчал, обдумывая что-то. Затем сказал:

– Предлагаю придерживаться избранной стратегии. Я пойду и проведу разведку среди местных, ты отправишься в библиотеку. Надо уже начать действовать.

– Насколько я помню, как раз-таки действовать Жиро запретил, – с усмешкой напомнила ведьма.

Кристоф приподнял одну бровь:

– Ты что, Эн, всерьёз собралась следовать инструкциям?

– Издеваешься?

– То-то же! Собираемся и выходим.

Дождь слегка ослаб, но до наступления сумерек не прекратился. Светлый маг успел обойти десяток домов: где-то ему просто не открыли, где-то сразу и грубо советовали идти своей дорогой; в остальных случаях Кристофу сопутствовал успех. Втираться в доверие ищейке было не впервой, а селяне охотно жаловались на судьбу, делились робкими надеждами и обсуждали таинственные события последних недель. Энвер до вечера просидела в здании школы – там собирался деревенский совет и располагалась библиотека. Детективное расследование – не только путешествия, приключения и схватки с преступниками, но и нудная, утомительная работа с источниками информации. Колдунья давно поняла это, и горы пыльной бумаги её не пугали. Что касается Сестры Люсиль, то завязать с ней беседу ни до, ни после ужина не удалось. Хозяйка трактира отвечала невпопад, односложно, старалась избегать общества постояльцев. Она выглядела ещё более усталой, чем днём, и даже больной. Коротко посовещавшись, напарники решили: утро вечера мудренее. Зондирование мисс Деверо подождёт.

Ночью Кристоф долго ворочался в постели и не мог уснуть, как ни старался. Вначале мешала монотонная дробь назойливого дождя. Потом дождь как будто угомонился, но его партию подхватили стенания ветра. Спустя какое-то время чародей всё же привык к шуму непогоды и даже начал дремать. Но тут с потолка – вернее, с третьего этажа – на ищейку посыпались странные, раздражавшие слух и психику шумы. Сперва это были глухие, невнятные стуки и шорохи: они то прекращались, то начинались опять. Потом добавились ритмичные поскрипывания, будто бы кто-то наверху беспокойно шатался из угла в угол.