Текст книги "Незабываемое путешествие на другие планеты"

– Что говорят представители НАСА, – уточнил индийский генерал.

– Пока они не дали никаких ответов ни нам, ни Роскосмосу, – ответил Жан-Жак Дорден. – Сегодня к нам приедет глава НАСА Чарльз Болден и его команда. Пока тишина. Предлагаю собраться, когда они будут здесь.

Все начали вставать из-за стола и звонить по телефонам. Бернард Бажоле подошёл к министру безопасности Франции.

– Месье.

– Да, Бернард, что скажешь обо всём этом? – спросил министр, отводя месье Бажоле в сторону.

– Месье, честно говоря, я не понимаю, почему такое волнение у всех. Это просто сигнал.

– Загляни в доклад, – указал министр на синюю папку с отметкой ЕКА на его столе, – они говорят, что сигнал лишь верхушка айсберга.

– М? – удивлённо произнёс Бернард Бажоле.

– Вместе с этим сигналом идёт очень сильный импульс. Образовывается крупный циклон, сейсмическая активность возросла. Они говорят, что всё это может привести к крупной катастрофе.

Бернард Бажоле беззвучно растянул «да» и задумался. Он привык искать угрозу в людях и других государствах, но редко видел её в природе.

«Если бы это была природа, – пронеслось у него в голове, – то сигнала с Вояджера не было бы».

Часть 2

Глава 15

Утро было морозным. Дэвид резко выбежал из палатки и начал прыгать на месте. Изо рта у него шёл пар, а тело обжигал холодный воздух. Было около 6 часов утра, но солнце уже было видно. Дэвид повернулся к нему и закричал что было сил:

– Привет, мир!

Эхо разнеслось между соседними холмами и дух приключений окрасил пейзаж яркими красками. Дэвид готов ко всему и точно знает, что всё будет хорошо. Он сварил себе чай и с наслаждением выпил. Казалось, сомнения ушли полностью.

– Такая на вкус жизни? – подумал Дэвид вслух.

Он упаковал все свои вещи, проверил хорошо ли зашнурована обувь и пошёл по направлению к предгорью Канченджанги. Ноги ступали по каменистым выступом, рядом с которыми мелкие растения изо всех сил цеплялись за жизнь. Дэвид смотрел по сторонам и чувствовал, что готов провести здесь хоть всю свою жизнь. «Если бы тут ещё была стряпня Джоан, это был бы рай» – улыбнулся он, вспоминая кулинарное разнообразие в доме своего отца.

Он начал вспоминать какие-то мелочи из собственной жизни. Это были совсем позабытые и маловажные эпизоды. Он прокручивал их в голове и удивлялся тому, что помнит их с такой отчётливостью. Например, он вспомнил о том, как сдавал экзамен по программированию и выдал чужую работу за свою. Его сердце сжалось на мгновение. Он почувствовал настоящую боль в гурди и неприятный привкус во рту. Потом в памяти всплыло, как он и ещё несколько человек несли девушку, которая упала в обморок в лондонском метро прямо в толпе в час пик. Дэвид помнил, что он делал, как выглядела девушка и все люди на их пути, но не мог вспомнить ни одной мысли, которая была у него в тот момент. «А может не было мыслей?» – подумал он.

Дэвид остановился и достал маленький блокнот, карандаш и начал писать:

«Когда я был маленьким, я хотел лишь выразить себя и почувствовать мир. Где это теперь? Тогда не было + и -. Было равновесие. Может, несчастье всего лишь сила этого равновесия. Оно лишь хочет сказать нам: „Хватит брать, пришло время отдавать“».

Дэвид посмотрел на запись и вспомнил, как решился продать всё и уехать. Всё это сейчас казалось далеко в прошлом. Как у него хватило духу на такой поступок? Он и сам не совсем понимал. Он сам это выбрал или он просто реагировал на обстоятельства? Может, это монотонная работа, ненормированный рабочий день вынудили его? Вынудили уйти с работы, съехать с квартиры, уехать из Лондона. Как он оказался на другом конце земли? Удивительно, что поездка казалась ему полным безумием, когда он был в доме своего отца. Но сейчас всё это: то, что вокруг, внутри и где он – кажется таким закономерным и таким единственно верным.

Из сумки раздалось жужжание, а чуть позже музыка его телефона. Дэвид замер на месте, не понимая, что происходит. Он оглянулся за спину и прислушался. Звук усиливался.

«Что за ерунда?» – сбросил он сумку с плеч.

Он нащупал телефон, удивляясь тому, что забыл выключить его. На экране была лишь надпись «Входящий вызов». Ни номера телефона, ни имени из адресной книги. «Да как тут вообще ловит сеть?». Он провёл по экрану, чтобы принять вызов и поднёс телефон к уху. Громкий звон и скрежет раздались из динамика. Дэвид резко убрал телефон от уха и зажмурился от боли. Он пытался сбросить вызов, но никак не мог сделать это, телефон не реагировал. Он выключил его с помощью кнопки и топнул ногой от боли.

– Чёрт, – Дэвид сел на землю, – ну к чему всё это?

Он тёр свой висок и массировал ухо, размышляя о том, что это было. Он подумал, что может быть это какое-то магнитное моле от железной руды или что-то подобное. Он посмотрел на свою руку и увидел, что на пальцах кровь. Мысли резко остановились. Он достал платок из кармана, оторвал от него часть, положил в ухо и пошёл дальше, пока испуг не отыскал его среди этих гор. Голова у него гудела, но он не хотел терять тот настрой, который пришёл к нему утром. Шаги стали не такими плавными, а философские мысли улетучились.

«Равновесие говоришь? – подумал он. – Ну-ну».

Дэвид ускорил свой шаг, пиная камни от досады и качая головой.

Глава 16

– Давайте перейдём к сути, – сказал Жан-Жак Дорден на правах организатора.

Он с ожиданием посмотрел на Чарльза Болдена.

– Чарли, скажи, что происходит? – изменив тон на дружеский, спросил Жан-Жак Дорден. – Почему НАСА не даёт никаких ответов на наши запросы?

Чарльз Болден, глава НАСА, посмотрел на него усталым взглядом. Он оглядел большой зал, где сидела под сотню человек со всех стран мира. Тут были представители Евросоюза, несколько высших чинов из США, Китая, России. Чарльз Болден включил свой микрофон и прокашлялся.

– Ну что ж, ребята, – начал он, – расклад следующий. Я не могу объяснить всего, но попробую рассказать, то, что мы смогли восстановить. Мы запустили в 77 году два Вояджера. Оба до сих пор в строю и наша база в Австралии до сих пор получает сигнал. Аппараты работают лучше, чем мы даже представить могли. Они выполнили поставленный перед ними план уже давно и сейчас удаляются от Солнечной системы, что называется, по инерции. Проект был не без сложностей. На подлёте к Урану у Вояджера-2 была внештатная ситуация. Сигнал пропал и мы думали, что потеряли аппарат. Но потом сигнал вернулся.

– Пропал сигнал? Можете объяснить? – спросил кто-то за столом.

– У меня много версий этого инцидента и официальная точка зрения НАСА такова – повреждение одного из кластеров памяти устройства. Так оно и есть, устройство было повреждено, но ведь как это произошло мы объяснить не смогли. Дело в том, что по данным, которые мы смогли восстановить, получается, что аппарат не двигался в пространстве порядка 36 минут.

– Чарли, не двигался в пространстве? – уточнил Жан-Жак Дорден.

– Да, – провёл по лицу Чарльз Болден. – Он остановился.

В зале стали переглядываться люди и шептать что-то друг другу.

– Я правильно понял, – оглядывая зал, сказал месье Дорден. – Вояджер-2 на 36 минут остановился на подлёте к Урану? То есть… совсем?

– У нас есть отчёты по траектории движения, корректировка миссии из-за 36 минутного расхождения, и программа исключения повреждённого кластера из передачи, – Чарльз болден доставал документы из папки.

– Но ведь Вояджер-2 продолжил путь, верно? – спросил представитель китайского агентства.

– Да,  – повернулся мистер Болден, – в точку. Аппарат снова набрал прежнюю скорость без какого-либо участия с нашей стороны. До наступления этой недели в НАСА вообще считали, что расхождение было условным из-за рассинхронизации аппарата с центром управления.

В зале повисла пауза. Потом начал нарастать гомон и шум. Жан-Жак Дорден рухнул на сидение. Один из американский генералов включил свой микрофон:

– Эта информация сырая, мистер Болден лишь хотел сказать… – его голос утонул в шуме толпы.

Через минуту всеобщее непонимание превратилось в жажду информации.

– Хорошо, – включил свой микрофон месье Дорден, – хорошо, у вас пространственная телеметрия, по этим данным Вояджер не двигался 36 минут и у вас повреждённый сектор памяти на устройстве. Не кажется вам, что это ошибка передачи.

– Именно так мы и сказали всем, – ответил Чарльз Болден. – Скорректировали курс и продолжили миссию.

– И теперь у нас запись с этого аппарата транслируется где-то в Гималаях? – уточнил индийский генерал.

– Господа, – прервал их русский генерал. – Через пару часов непальская армия вместе с нашими учёными обследуют квадрат. Давайте не будем сходить с ума.

Чарльз Болден повернулся к своему коллеге из Европейского космического агентства и развёл руки в стороны. Жан-Жак Дорден беззвучно произнёс «Да уж» и оглядел зал, где сотня взрослых людей ожесточённо спорили друг другом и доказывали что-то. Часть людей пыталась призвать к ответу главу НАСА или кого-то из его окружения, но Чарльз Болден лишь разочарованно мотал головой в знак того, что он сказал достаточно.

Глава 17

Юлия и доктор Капри смотрели в разные стороны на горы, которые окружали их вертолёт со всех сторон. Они были напряжены и молчали. Два пилота сидели впереди, а специалист по радиосвязи сидел напротив доктора и Юлии. Юля всё время поправляла огромные наушники, которые должны были заглушать свист винта, но лишь раздражали её.

– Сколько ещё лететь? – спросила Юля доктора на английском.

Тулу-Манчи повернулся к офицеру связи и показал на часы.

– До точки 30 минут, – сказал офицер на непальском.

Он держал в руках прибор похожий на ноутбук и эхолокатор одновременно и старался неотрывно смотреть на него.

– Полчаса, – сказал доктор Юле.

Она посмотрела на горы, нависающие слева от вертолёта. У этих хребтов не было края. Лишь дымка размывала их нестройные ряды, уходящие в горизонт. Те, что были ближе казались чёрными руинами, а за ними торчали заснеженные пики.

Офицер связи постучал по прибору.

– Что случилось? – снова обратился к нему доктор Капри.

– Прибор барахлит, – ответил офицер.

– Что происходит? – спросил по внутренней радиосвязи помощник пилота.

– Приборы сходят с ума, – сказал капитан, – нужно отключить всю электронику. Свяжись с базой.

Помощник начал нажимать на какие-то переключатели и громко говорить в рацию. Юля смотрела на движения, которые происходили вокруг неё и думала, зачем согласилась на эту авантюру и почему не отказала шефе, когда он попросил поехать с военными. «Юля, мы договорились с правительством Непала, что вы можете полететь с отрядом, нам нужно понять, что там происходит» – всплыли слова начальника в памяти Юли. Она перевела взгляд с нахмурившегося связиста на второго пилота. Он пробежался рукой по всем регуляторам на панели и отключил их. Вертолёт перестал раскачиваться из стороны в сторону. Юля выдохнула. «Хватит. Хватит» – повторяла она.

Доктор Капри внимательно слушал разговоры второго пилота. Он пытался понять связана ли болтанка с сигналом или это просто неисправность вертолёта. Пилоты говорили с базой.

– У нас какие-то сбои электроники, – сказал последнюю фразу второй пилот.

Капитан включился в разговор:

– Нам продолжать полёт к указанной цели? – он с напряжением ожидал ответа.

– Да, продолжайте полёт, при условии безопасности экипажа, – сообщила база.

– Вас понял, – ответил капитан и включил внутреннюю связь. – Что у Вас с оборудованием? – обратился он к офицеру связи.

– Капитан, оборудование вышло из строя, – ответил офицер, разводя руками.

– Доставайте карту местности и отметьте на ней точку последнего положения, – с решимостью исполнить приказ, сказал капитан.

– Есть, – сказал второй пилот.

Юля дёрнула за рукав доктора Капри и с выражением недоумения посмотрела на него. Доктор Капри начал объяснять разговор военных:

– Электроника вышла из строя. Но мы попробуем найти источник по обычной карте. Мы, кажется, были уже рядом.

Юля покачала головой и, сжав губы, повернулась к окну. Она почувствовала подступающий страх и представила, что говорит с мамой по телефону и описывает своё состояние: «Мам, всё горит внутри. Это как смесь из отчаяния, непонимания, обиды и страха». Коктейль явно был не по вкусу Юле. Она смотрела на горы вокруг и думала, что в Москве с ней такого никогда бы не случилось. «Да и не нужно мне это!».

Доктор Капри отечески положил свою руку на её плечо.

– Юлия, – начал он говорить своим обычным спокойным и рассудительным голосом, – прошу вас, не отчаивайтесь.

Он тоже посмотрел на горы и чуть заметно понимающе покивал.

– Это скоро закончиться. Я уверен, что мы найдём чей-нибудь портативный плеер, лежащий на туристической тропе и отправимся назад, – он улыбнулся вслед за Юлей. – А потом я покажу вам Пашупатинатх. Это удивительное место. Самый большой храм Шивы в мире. Свожу вас на озеро, которое называется Рани-Покхари. Вам понравится.

Юля вытерла слёзы и похлопала по руке Тулу-Манчи, чтобы показать, что согласна. Он улыбнулся и показал на гору впереди. Это была Канченджанга. Юля швыркнула носом и с ощущением всеобъёмности этой горы громко и протяжно выдохнула со звуком «Хо».

– Точка, которую мы ищем находится вон там, под тем пиком, – показал вдаль второй пилот.

– Мы сделаем три сужающихся круга и если ничего не обнаружим, отправимся на базу, – сказал капитан.

Он сделал небольшой манёвр, но вертолёт сильно тряхнуло.

– Мощность двигателя падает! – крикнул он. – С машиной что-то происходит.

Вертолёт стал снижаться наперекор действиям пилотов. Лопасти винта стали замедляться и плотность звука снизилась.

– Выбираем место для посадки, – скомандовал капитан, – всем взяться за поручни! – крикнул он.

Вертолёт приближался к земле. Тулу-Манчи держал Юлю крепко за руку. Но Юля устало смотрела на действия военных и доктора. Она не ощущала падения и не совсем понимала, что происходит. Она побледнела как снег на вершинах гор вокруг. Её глаза закатились и она провалилась из этого горного безумия в тихий прибой подсознания. Капитан дёрнул за рычаг и вертолёт прямо перед самой землёй завис на мгновение и мягко на сколько это было возможно приземлился под наклоном на склоне холма. Всё затихло.

– Вы в порядке? – с испугом глядя на Юлю, спросил доктор.

– Нет, – ответила спокойно Юля, придя в себя, – не в порядке.

Помощник капитана открыл двери вертолёта снаружи и помог Юле вылезти. Вертолёт сползал вниз с горы. Пилоты начали подбрасывать камни под колёса. Вертолёт просел вниз ещё на несколько сантиметров и замер.

Юля, доктор Капри, офицер связи и двое пилотов стояли посреди горы и смотрели на причудливую гигантскую стрекозу, которая выглядела в условиях этого пейзажа несуразно. Вокруг военных и учёных возвышались горы и безмерная тишина, которая сильно контрастировала с шумом и беспокойством, которые закончились минуту назад.

Военные подложили ещё несколько больших камней под колёса вертолёта для уверенности. Они сделали несколько шагов назад, оценивая ситуацию, в попытке осознать, что произошло.

– Эй, вы в порядке? – раздалась английская речь позади.

Помощник капитана достал свой пистолет и направил в сторону приближающейся фигуры.

– Поднимите руки и остановитесь, – крикнул на непальском военный.

Фигура остановилась и подняла руки вверх.

– Я вас не понимаю, – раздалась английская речь, – мне кажется, вы хотите, чтобы я сделал это.

Тулу-Манчи попросил пилота опустить оружие и сказал на английском:

– Извините, вы турист?

– Да, я…, – замялся человек с поднятыми руками, – я английский турист. Я увидел, что ваш вертолёт падал и побежал сюда.

Доктор Капри стал подниматься по склону к фигуре, освещённой солнцем сзади.

– Меня зовут доктор Тулу-Манчи Капри, – подходя к молодому человеку, сказал доктор.

– Привет, – пожал руку доктору молодой человек, – меня зовут Дэвид Конел.

– Простите за пистолет, – смущённо сказал доктор, сопровождая Дэвида к вертолёту, – мы здесь совместно с военными проводим научный исследования. Это Юлия. А это, – обвёл он группу военных, – наши сопровождающие.

Доктор пригласил Дэвида подойти к Юлие, а сам направился к капитану, чтобы объяснить, что угрозы нет и это обычный турист из Англии.

– Привет, – заполняя паузу, сказал молодой человек. – Меня зовут Дэвид Конел.

– Юлия Данилина, – недоверчиво глядя на мужчину, ответила Юля.

«Не может быть, чтобы из-за него сломался вертолёт, – подумала Юля, разглядывая щуплого длинноволосого парня с туристическим рюкзаком за спиной, – и сигнал явно не его рук дело». Дэвид выглядел растерянным и разглядывал вертолёт детским восторгом.

– Это была хорошая посадка, но явно не запланированная, – сказал Дэвид, улыбаясь.

– Это точно, – немного приободрившись, сказала Юля, – у нас вышла из строя электроника, – простодушно выпалила она.

– Оу, – удивился Дэвид и посмотрел на вертолёт.

Юля не смогла распознать эмоцию, которую только что выразил Дэвид и засомневалась ещё больше.

– Оу? – повторила Юля, пытаясь сохранить интонацию и в тоже время изменить её на вопросительную.

– Мой телефон вчера взбесился и зазвонил просто так, а когда я взял трубку, то он издал какое-то шипение и свист, – сказал Дэвид, рассуждая, а потом показал на ухо и вложенную в него ткань.

Тулу-Манчи услышал последнюю фразу Дэвида и с напряжением посмотрел на Юлю.

– Дэвид, – улыбаясь сказал доктор. – Расскажите пожалуйста ещё раз, что случилось с вами, когда? И поподробнее.

Глава 18

В Париже началось утреннее совещание. В зале собралось уже большое количество человек. Все что-то громко обсуждали и спорили. Глава Роскосмоса Игорь Комаров возбуждённо обсуждал новости с непальским военным генералом. Жан-Жак Дорден постучал в микрофон, чтобы привлечь внимание коллег и показал рукой Игорю Комарову, что он может начать говорить.

– Господа, – начал Игорь Комаров, – сегодня утром мы потеряли связь c вертолётом, который был отправлен к источнику сигнала. В нём были двое учёных и трое военных.

– Связь с вертолётом была потеряна в 12:14 по местному времени, – сказал представитель Непала. – Помехи в этом квадрате сейчас очень сильные. Мы не можем связаться с экипажем. Вдобавок ко всему на этой территории стал образовываться крупный циклон.

– У нас никакой информации? – спросил глава НАСА.

– В 12:04 с ними был последний радиоконтакт, – продолжил непальский генерал. – Они сообщили, что часть электроники на борту вышла из строя, но машина под контролем. Мы дали разрешение на продолжение операции, если угрозы нет.

– И это всё?

– Связь потерялась и через минуту они исчезли с радаров в паре километров от точки предполагаемого источника.

– Что мы можем в этих обстоятельствах? – спросил русский генерал.

– Мы отправили в точку пеший спасательный отряд, – включился индийский генерал. – Есть опасения, что погодные условия ухудшаться и они не смогут приблизиться к точке.

– Сколько вам нужно времени, чтобы отряд был там? – уточнил русский.

– Около восемнадцати часов, – ответил индийский генерал.

– Восемнадцать? – возмутился глава Роскосмоса. – Вы что, шутите? Это очень долго.

– Мы не можем сейчас отправить туда вертолёт, – ответил индиец, – Это опасно.

– Как мы это допустили? – полушёпотом сказал Жан-Жак Дорден без микрофона.

Русский генерал подошёл к индийскому и подозвал непальца. Вместе они начали что-то обсуждать.

– Хорошо, – глядя на обсуждение военных, сказал глава ЕКА, – дождёмся новостей от спасательного отряда.

Чарльз Болден встал со своего места и громко сказал без микрофона:

– Ребята, что тут происходит?

В зале все замерли и повернулись на него. Он поднял руки вверх.

– Только я не понимаю, как связана авария Вояджера в 86 году, сигнал и пропажа наших людей сегодня?

– Что Ты предлагаешь, Чарли? – спросил Жан-Жак Дорден.

– Я предлагаю немного подумать об этом. У нас ситуация и мы только реагируем, ничего не предлагаем.

– Чарльз, мы ждём предложений от вас тоже, – сказал месье Дорден.

В этот момент у всех, кто был в зале зажужжали телефоны. Люди стали оглядываться и смотреть друг на друга.

Глава 19

Жан-Пьер открыл глаза. Сонное состояние не до конца ушло, и он в полудрёме посмотрел на стоящие перед ним ряды кресел. Он увидел как мигнул сигнал пристегните ремни. Мелькнула мысль: «посадка?».

Самолёт подпрыгнул. Жан-Пьер спокойно сидел на кресле, предполагая, что это жёсткое касание посадочной полосы. Но люди в салоне вскрикнули. Японец рядом встрепенулся. Жан-Пьер посмотрел в иллюминатор и понял, что самолёт в воздухе. «Воздушная яма?».

– Уважаемые дамы и господа, мы попали в зону турбулентности. Просьба пристегнуть ваши ремни, – быстро и холодно сказал пилот.

Самолёт ещё раз сильно подпрыгнул, словно облака снаружи затвердели и ударили по корпусу самолёта. Свет в салоне замигал. Из хвостовой части послышался крик.

Жан-Пьер попытался посмотреть в проход, но тут же понял что произошло. Дебби не было на месте. Жан-Пьер отстегнул свой ремень и, крепко держась за стенку, продвинулся в хвост. Возле туалета стоял стюард и стучал в двери.

– Прошу вас, откройте, – снова произнёс стюард.

– Просто откройте эту дверь, – резко сказал Жан-Пьер на французском. – Я слышал крик, там девушка-американка, она явно ударилась.

– Месье, – невозмутимо ответил стюард, – займите своё место.

Он указал рукой Жан-Пьеру на его место и с укоризной посмотрел на него. Позади стюарда показалась девушка.

– Этьен, – она дёрнула за руку стюарда, – открой дверь, пожалуйста, вдруг там что-то серьёзное.

Стюард с неохотой поднял табличку «туалет» и дёрнул за ручку, которая была спрятана под ней. Замок на двери переместился с положения «занято» на «свободно». Жан-Пьер первым увидел лежащую в неестественном положении Дебби. Она явно ударилась головой о что-то твёрдое. Стюард бросился к ней, но Жан-Пьер отодвинул его:

– Несите аптечку, у неё рана на голове.

Самолёт снова начало трясти: он резко дёрнулся и начал переворачиваться. Жан-Пьер хотел удержать Дебби на месте, но почувствовал, как его тело стало заметно легче и упёрлось в стену туалета. Жан-Пьер взял Дебби в охапку правой рукой и упёрся ногами и левой рукой в стены. Дверь снова захлопнулась. Жан-Пьер напрягся всем телом, но сквозь эту болтанку услышал, как Дебби пришла в себя и простонала что-то вроде: «Где я? Помогите!».

– Держитесь за меня изо всех сил, – крикнул Жан-Пьер на английском.

Дебби выполнила просьбу и вцепилась в него, что было сил. Жан Пьер по звуку понял, что за пределами туалета полный хаос. Звуковые сигналы тревоги и предметы, летающие по салону, наполнили самолёт ужасающим шумом. Крики женщин и мужчин смешивались с рёвом самолёта.

– Что это? Что это? – повторяла Дебби.

Жан-Пьер пытался понять, что происходит. Казалось, что самолёт крутиться вокруг своей оси и резко снижается. Вдруг самолёт остановил падение и Жана-Пьера вместе с Дебби впечатало инерцией в пол.

Жан-Пьер сильно ударился бедром и ребрами, но с упорством держался. Он снова встал и занял положение, упершись ногами и руками.

– Держитесь, – снова скомандовал Жан-Пьер.

Тело Дебби стало мягким и её руки повисли на спине Жана-Пьера.

Удар невероятной силы подбросил их до потолка, а после бросил на пол. Жан-Пьер ударился головой и потерял сознание. Он не услышал железного скрежета раздираемой обшивки самолёта. Всё вокруг ушло в полный мрак и тишину. Их тела бросало из стороны в сторону, а дверь захлопнулась и что-то подпёрло её с другой стороны. Дебби и Жан-Пьер словно мокрые вещи летали в маленьком пространстве стиральной машины на высоте нескольких тысяч метров.

Самолёт перестал слушаться пилотов сразу после того, как Жан-Пьер почувствовал первые воздушные ямы. Его затягивало в штормовую зону. Вся электроника резко выключилась, и самолёт вошёл в штопор. Пилоты пытались сделать что-то, но справиться с падающим воздушным судном было невозможно. Главный пилот приказал перезапустить систему, но увидев перед собой огромные горы, понял, что самолёт находился далеко от намеченного маршрута, и приборы давно обманывали их. В последней попытке остановить самолёт от падения, он задрал нос самолёта, но зацепил крылом скалу. Самолёт подскочил, будто маленький мальчик на санках. Удар был такой силы, что фюзеляж начал трескаться, а осколки крыла попали в хвостовую часть и прорезали её как острый нож бумагу. Хвостовая часть вместе с Жан-Пьером и Дебби отвалилась от самолёта и начала падать прямо в горную гряду. Сам самолёт без одного крыла и с зияющей дырой вместо хвоста снижался между пиками гор.

Дым от самолёта оставлял на небе подобие тёмного длинного облака. Глядя с земли казалось, что это огромный метеорит, разваливающийся на куски. Через несколько секунд завывание падающего самолёта резко оборвалось, а сам он исчез прямо посреди неба. Лишь хвостовая часть медленно падала вниз, как будто ничего не весила. Её кружило как лёгкое пёрышко

Глава 20

– Дебби, – послышался голос Сэнго. – Де-бби!

Дебби поднялась с кровати и огляделась по сторонам. Она узнала квартиру Сэнго в Токио. Всё было в точности так, как в прошлый приезд. Светлая комната с большим окном и кроватью, которая трансформировалась в комод. Красивое деревце в углу. Сэнго сидела на краю кровати и выглядела испуганной, будто не могла добудиться Дебби уже долгое время.

– Боже, Кэрол, – Дебби бросилась в объятья Сэнго, – мне приснился ужасный сон. Я была в самолёте и он начал падать. А потом молодой человек пытался спасти меня, но… – она отпрянула от Сэнго, – как можно спасти кого-то в авиакатастрофе? А потом мы падали. Я чувствовала невесомость. А потом ужасный удар и всё вокруг кружилось. Мне казалось, что лучше просто умереть.

– Дебби, – посмотрела на неё Сэнго с состраданием.

– М? – сквозь слёзы промычала Дебби. – Боже, мне было так страшно.

– Дебби, – повторила Сэнго, – просто открой глаза.

Комната стала темнеть и наполняться холодом. Дебби почувствовала, что её тело тяжелеет и ноет от ужасной боли. Сэнго удалялась от неё. Дебби потянула руки к ней снова обнять, но руки не слушались. Всё перед глазами размылось. Дебби открыла глаза.

Перед ней был Жан-Пьер. Его лицо и руки были в кровоподтёках, но он испуганно смотрел на Дебби. Он с облегчением выдохнул, когда увидел, что Дебби очнулась.

– Дебби, – сказал Жан-Пьер с облегчением, – как вы себя чувствуете? Можете подвигать руками и ногами? Вы не дышали пару минут.

Дебби попыталась сказать, что она чувствует себя нормально, но поняла, что это будет не правда. Она не могла произнести и слова.

– Ааа, – вырвалось у неё вместо слов подобие крика.

– Дебби, у вас сломано бедро и много ушибов. Не бойтесь. Нам нужно понять, могу ли я вас передвигать. Попробуйте поднять голову.

Дебби приподняла голову и почувствовала дикую боль. Она снова простонала.

– Я знаю, больно, но нужно проверить всё тело. С шеей всё хорошо. Подвигайте руками, – словно доктор скомандовал Жан-Пьер.

Ещё несколько распоряжений Жан-Пьера принесли огромную дозу боли Дебби, и она не могла пошевелиться от усталости. Пальцы на руках двигались, хотя сами руки были в синяках и гематомах. Правая нога не двигалась, Жан-Пьер попросил Дебби пока не смотреть вниз. Это испугало её, но он тут же переключил её внимание на боль в левой ноге. Она была в порядке, хотя и болела также как и всё остальное. Сознание Дебби блуждало по маленькой комнатке и она никак не могла понять, как она помещается лёжа на полу в туалете самолёта.

– Хорошо, – заключил Жан-Пьер, – я выйду, чтобы позвать кого-нибудь на помощь.

Жан-Пьер исчез из поля зрения. Холод проник в помещение. Через секунду Жан-Пьер вернулся со странным, толи удивлённым, толи испуганным, выражением лица.

– Дебби, – он сделал длинную паузу прежде чем продолжил говорить. – Дебби, мы выжили в авиакатастрофе. Мы в горах. – Жан-Пьер проглотил слюну, чтобы продолжить. – Вам нужна помощь. Мне придётся уйти на какое-то время, поискать людей. Деревню или, возможно, альпинистов. Я понимаю…

Жан-Пьер не смог закончить своё непростое рассуждение. Дебби взяла его руку и заплакала. Жан-Пьер опустил голову и на секунду представил, что чувствует сейчас его раненная попутчица. Какую боль она сейчас испытывает, осознавая, что, спастись им, возможно, не удастся. Жан-Пьер сделал мысленное усилие и решил внутри себя: «Я сделаю всё, чтобы спасти эту американку. Даже ценой своей жизни».

– Простите меня, – сквозь слёзы сказала Дебби.

Жан-Пьер поднял на неё глаза и ошеломлённый спросил:

– Что? О чём вы говорите?

– Вы тут из-за меня, Боже, это всё из-за меня, – она стала сжимать его руку в отчаянии. – Где мы? Я не понимаю, почему я всегда причиняю всем боль.

– Посмотрите на меня, – попытавшись попасть в поле зрения Дебби, сказал Жан-Пьер. – Всё будет хорошо. Знаете почему?

Дебби посмотрела на него с удивлением, слёзы остановились.

– Мы всё ещё живы, значит можем сделать что-то.

Жан-Пьер достал все бумажные полотенца из короба над раковиной и подложил их под голову Дебби. Он провёл ногтём по нижней части правой ноги, но Дебби ничего не почувствовала.

– Нужно торопиться, – сам себе сказал Жан-Пьер, выходя из маленького помещения.

От хвоста самолёта остались лишь отдельные элементы. Дверь туалета болталась. Второй туалет напротив снесло полностью. Снаружи было видно, что киль и боковые стабилизаторы стесали скалы, оставив пробоины. Небольшой кусок железа вокруг туалетной комнаты каким-то чудом остался невредимым и застыл между двумя невысокими скалами.

Жан-Пьер отошёл от хвоста самолёт и оглядел его. Куски обшивки ошмётками висели на изцарапанном корпусе. Провода, утеплитель, железо и пластик – всё превратилось в мусор. Жан-Пьер посмотрел по сторонам. Справа от него был небольшой холм, который закрывал горизонт. Слева горы смятой тканью застилали всю поверхность земли до самого неба. Он вгляделся вдаль и решил пойти в гору. «Может, за этой грядой удасться что-то разглядеть». Он стал забираться вверх, оглядываясь назад.

Дебби коротко дышала, она смотрела по сторонам, пытаясь понять, как можно встать. Она немного приподняла туловище и оперлась на стену. Увидела свои ноги и голова закружилось от страха. Тошнота подступала к горлу.

Бедренная кость явно была сломана. Даже под джинсами было видно, как она неестественно торчит из бедра. Крови не было, это был закрытый перелом. Дебби снова попыталась пошевелить ногой, но ничего не получилось. Она взялась за джинсы и немного передвинула ногу. Резкая режущая боль остановила её. Дебби закрыла глаза, и губы её затряслись. Она хотела разреветься в голос, но даже на это у неё не было сил. Авиакатастрофа, Кэрол, нага, холод – всё смешалось в голове и Дебби закрыла лицо рукой.

Вдруг она услышала, как где-то вдалеке закричал Жан-Пьер. Это был крик, в звуке которого была радость.