Текст книги "ТТТ"

Ребята согласились со своим мудрецом Пашкой. Как бы то ни было, но спускаться всё равно надо. А какой такой маятник, и куда он качнётся, будет видно по ходу экспедиции. Не сидеть же тут, в самом деле, на вершине, и ждать спасателей МЧС целых восемьсот лет. Ребята сгруппировались, подтянули одёжку, переобулись перед спуском, и двинулись вниз по тропе. Впереди пошёл проворный Сашка, за ним Паша с Мариной, затем двинулись новонаречённые Колька Арапкин и Славка Дюбин, а замыкал шествие их лохматый друг Батти.

34. Спуск сквозь время

Тропа сначала шла по скалистой бровке круто падающего бокового отрога сопки, теряясь то среди камней, то в густом кустарнике и подлеске. Затем она стала постепенно выполаживаться, выделяясь всё более отчётливо и заметно. Видимо, ею здесь чаще пользовались.

– Знать бы кто, – подумал Сашка.

Спуск проходил спокойно и скучно. Но по мере спуска небо стало светлеть, в дымке появились голубые окна, а, спустившись на полсотни метров, ребята внезапно увидели яркое летнее солнце, и почувствовали звонкий летний зной, от которого успели отвыкнуть в серой мгле безвременья. Саша шел впереди, внимательно приглядываясь и прислушиваясь к окружающему лесу. Ничто не предвещало опасность, как внезапно из-за упавшего возле тропы огромного старого кедра на тропу выскочили два быстрых монгола с натянутыми луками, что-то завизжали яростно на своём восточном языке, и две стрелы со свистом прошили пространство возле ребят. Саша отскочил в сторону, оглянулся на идущих следом друзей и крикнул:

– Ложитесь! Батти, вперёд! Дай им перцу.

Ребята послушно скатились под прикрытие кустов, а шедший в конце отряда Батти выдвинулся вперёд, заревел страшным рыком, поднялся во весь рост и широким шагом пошёл на монголов, ломая в ярости молодые деревья и бросая их во врагов. Нападающие опешили. Такого ужаса они никогда не знали и не видели в своих степных набегах. Сам царь лесной шёл на них, бешено рыча и ломая деревья как хворостинки. Побросав луки и копья, они кинулись к своему войску, крича о нашествии лесного чудища, и пропали в лесу. Ребята поднялись, подбежали к Батти:

– Батти, какой ты страшный в ярости. Если бы мы не знали тебя, у нас тоже душа в пятки спряталась бы. А они, наверное, от испуга уже где-то в монгольских степях несутся быстрее ветра.

– Это те самые монголы, которые нас казнить должны были. Они всё ещё нас ищут в этом лесу, – зашептали побледневшие бывшие наркоманы Коля и Слава. – А если они вернутся с подкреплением?

– Нам надо без промедления спускаться дальше вниз. Необходимо пройти как можно скорее этот интервал тропы, в котором могут быть монголы, – озабоченно сказал Паша.

Ребята торопливо продолжили спуск. Проложенная в траве ниточка тропы, несколько раз поплутав в тёмном лесу, выскочила внезапно на большую солнечную поляну. Яркое солнце ударило в лицо, на мгновение ослепив ребят. Когда зрение восстановилось, они увидели напротив плотную шеренгу монгольских воинов. Свирепые азиатские воины держали их на прицеле. Сотни стрел были устремлены на них. Скрыться не было ни малейшей возможности.

– Ребята, спокойно. – Паша широко улыбнулся врагам. – У меня в пистолете остались последние три патрона. Сейчас я его выхвачу, и с первым выстрелом все прорываемся вниз. Нам надо опуститься всего на несколько метров, чтобы выйти из опасного времени монгольских атак. Ниже они нам уже не опасны.

– Вперёд! – скомандовал он, и выхватив пистолет, выпалил по врагам поверх голов подряд три оглушительных залпа. Гром и дым от выстрелов сделали своё дело. Монголы оцепенели, многие бросили оружие, кое-кто упал на колени перед неведомым оружием.

Пользуясь сумятицей в войске противника, ребята дружно, что было сил, кинулись вниз по тропе, прямо сквозь шеренгу азиатских воинов, ещё не опомнившихся от невиданной стрельбы. Прорыву вновь очень поспособствовал бегущий замыкающим Батти, по-прежнему наводящий ужас на врага. Кто-то из монголов попробовал воспрепятствовать прорыву, но был тут же сметён его могучей десницей. На глазах изумлённых врагов Батти сломал молодую ольху и тут же перекусил её своими могучими зубами, что вовсе повергло врагов в мистический ужас.

Несколько секунд всего понадобилось отважному отряду, чтобы прорваться сквозь строй врагов и скрыться вновь в лесу. Сзади слышались визгливые команды командиров, посылающих погоню, но они были всё глуше и тише, пока не стихли совсем. Пробежав ещё немного, ребята устало упали на траву. Сердце колотилось в грудной клетке паровым молотом. Сказывался и страх перед врагами, и стремительный бег по тропе.

– Всё, будем надеяться, что мы проскочили время набегов Чингисхана. – Паша тоже говорил с трудом, протирая очки и оглядывая друзей. – Это был их последний натиск… Чжурчженей в здешних местах после них почти не осталось. Вряд ли мы сейчас кого-нибудь встретим на таёжной тропе. А внизу нас уже заждался милый и желанный двадцать первый век.

Но через несколько десятков метров на тропу перед ними вдруг выскочил крупный разгневанный тигр. Он перегородил нашим путникам тропу, его хвост нервно бил по стволу старого кедра, а из пасти слышался грозный сиплый рык.

– Ой, – тихо сказала Марина, отступив на шаг назад и прижавшись к Паше. – Он не пускает нас домой.

– Спокойно, – прошептал Паша. – Не злите хозяина тайги. Может, он сам поймёт, что мы ему не опасны, и отпустит нас.

Ребята застыли на тропе неким лесными изваяниями. Но тут, легонько раздвинув ребят, вперёд опять вышел Батти. Он вытянулся во весь свой более чем двухметровый рост, поднял лицо в небо и издал громкий тягучий крик. При этом его огромные кулаки стучали в грудь, а пасть жутким оскалом пугала даже застывших в оцепенении ребят.

Тигр удивлённо кинул взгляд на лесное чудовище, пригнул голову, поджал хвост, как провинившийся пёс, и стыдливо нырнул в тайгу, освободив проход по тропе.

Ребята повеселели. Паша хлопнул Батти по плечу.

– Батти, друг, как ты заставил тигра отступить? Что такое ты ему сказал?

Батти широко улыбаясь, ответил:

– Я сказал, это моя земля. Вы мои друзья. Тигру стало стыдно. Он ушёл в тайгу.

– Молодец, Батти, – порадовались ребята. – С тобой в разведку спокойно можно идти.

И ребята продолжили спокойный спуск к морю. Тропа вскоре пошла по пологому хребтику в бухту Лашкевича. Сверху открылся давно знакомый вид на залив Америка, ещё девственно пустынный, с незаселёнными берегами и стадом непуганых оленей на берегу. Ни стука топора, ни паруса на бухте, только ранний рёв изюбров в таёжных зарослях, да шуршание охотившихся на лещину бурундуков в траве.

После очередного поворота ребята сквозь листву деревьев увидели, как в бухте мелькнуло что-то белое. Они вышли на полянку и неожиданно увидели удивительную картину.

Среди поднимающихся вверх клочьев тумана на голубом зеркале залива словно парил в невесомости белоснежный красавец парусник. На его гафеле реял белоголубой российский андреевский флаг. Ребята видели корабль столь отчётливо, что даже смогли прочесть на его борту надпись славянской вязью – «АМЕРИКА». Корабль стоял как раз напротив них, в том районе, где скоро появится русское поселение, названное в честь этого корабля и залива деревней «Американкой». Было видно, как с корабля спустили шлюпку, и матросы, споро и слаженно работая вёслами, быстро пошли на ней к берегу.

– Ребята, а ведь это корвет «Америка», открывающий нашу бухту, которую сегодня и навсегда назовут «Находка», – ахнула Марина. – Давайте побежим туда, помашем им и покричим. Мы им расскажем, какую прекрасную бухту они открыли, и какой замечательный город Находка здесь будет через сто сорок лет.

– Не надо бежать и кричать. Они нас всё равно не услышат, – остудил Марину Паша. – Едва мы опустимся на несколько метров ниже, как попадём в другое время, и будем наблюдать совсем другие события. Нам необыкновенно повезло, что мы увидели момент открытия нашей знаменитой бухты. Самое начало российского освоения этих пустынных берегов. Это значит, что мы уже спустились во времени до середины девятнадцатого века.

– Подумать только! – тихо добавила Марина. – Это время молодого Льва Толстого, Достоевского. Где-то там, в России ещё не родился Ленин, а Циолковский под стол ещё пешком ходит.

Ребята двинулись далее вниз, внимательно осматривая окрестности. С каждым новым метром вниз им сверху открывались всё новые подробности.

– Ребята, смотрите, на берегу бухты, в районе «Волны», уже посёлок построили. Там жизнь кипит, повозки снуют туда-сюда. Пароход в бухте дымит, сгружают что-то. Смотрите, смотрите, коров с корабля сгружают.

Марина не успевала освещать происходящее.

– Это переселенцев привезли из России. Уже факторию открыли, жизнь на вольных землях налаживаться стала, – пояснил Саша. – Тихо, слышите, что-то поскрипывает. Вроде бы телега где-то едет.

Ребята прислушались. Точно, где-то недалеко тихонько погромыхивала телега с монотонно поскрипывающим плохо смазанным колесом.

– Ребята, это, наверное, кто-то из поселенцев в лес отправился, может по дрова. Давайте встретимся с ними. Узнаем, кто это, как они живут и чем занимаются, – догадалась Марина. – Это же не монголы, чего нам их опасаться.

– Ну, за дровами сюда никто не поедет. Их там у них под боком хватает. А вот кто и зачем сюда отправился, мы сейчас без всяких трудов узнаем, – вставил Сашка. – Мы же стоим как раз на дороге, на которой сейчас эта телега и появится.

И точно, они стояли на проложенной в лесу тропе-дороге. На влажном грунте были заметны глубокие следы узких тележных колёс. Жалобное поскрипывание становилось всё ближе и ближе, и, наконец, из-за поворота показалась медленно плетущаяся серая в яблоках лошадь, лениво тянувшая старую, расхлябанную телегу. На телеге, раскинувшись на соломе, полулежал в стареньком зипуне молодой парнишка. Он сладко дремал, разомлев на солнце. Лошадь дотащила телегу до стоящих на обочине дороги ребят и послушно стала возле них, потянувшись за сочной травкой и обмахиваясь хвостом от надоедливых мух.

Парнишка, не открывая глаз, в полусне, лениво протянул:

– Но, стылая!

Однако лошадь и ухом не повела, пощипывая травку. Парнишка удивился подобному непослушанию и открыл глаза. Увидев стоящих перед ним пятерых незнакомых странных ребят и Батти с ними, он тотчас закрыл глаза, решив, что это ему всё снится в дорожном кошмаре. Затем он снова приоткрыл один глаз, и вновь заметив их, вдруг присел в телеге и заорал благим матом:

– Тятя, тятя, леший, леший!

Саша подошёл к нему, похлопал по плечу:

– Чего кричишь? Какой леший? Мы такие же люди, как ты. А это наш товарищ Батти. Он самый обыкновенный йети, снежный человек по-нашему. Ты его не бойся, он добрый. Сам-то чей, откуда будешь?

Парнишка перестал кричать, но начал хлопать глазами, переводя взгляд с одного на другого, но постоянно задерживая испуганный взгляд на их лохматом друге.

Марина кивнула Батти:

– Батти, он очень тебя испугался. Скажи ему что-нибудь, пусть успокоится.

Батти широко улыбнулся, подошёл к подростку, положил свою лохматую руку ему на плечо, отчего тот чуть не выпрыгнул из телеги.

– Иван хороший, смелый. Батти Ивану друг. Батти Ивану помогать.

Парнишка вдруг улыбнулся и облегчённо вздохнул:

– А я думал, ты лешак. А ты ряженый, пугач, значит. Да ладно, я не из пужливых. Мы с батяней, значит, тут зимовьё строим. Зимой зверя брать будем. Барковы мы, уж десятый год тута живём. Хорошо тута, земли и леса вволю. А я думал, он точно леший. А откель он знает, что меня Иваном кличут? – вдруг вскричал он удивлённо. Затем парнишка озадачился сомнением:

– А вы чужие совсем, но по-русски гутарите. Вы не шпиёны ли японские? А то говорят, скоро с япошками воевать будем. У нас начальник фактории строгий очень. Говорит, по лесу ходите, что нового увидите, мне докладайте. Дак откуда вы такие, не нашенские вовсе. Может, спедикция какая?

Марина его успокоила.

– Это точно, мы такая экспедиция, из города Находка. Не слышал о таком?

– Не, знать не знаю. И не слыхивал. У нас вот город стали строить, Владивосток, семь дён от нас по новой дороге. А ить бухта у нас, вот Находка, точно. А деревня наша Американка. – Он горделиво заулыбался, стрельнув глазами на Марину. – Такая гарная деревня. Вот девиц только маловато. А так всего вдоволь. И зверя, и птицы. А рыбы! – Он зацокал языком, прикрыв глаза от восхищения. – Каменка летом прям кипит от краснухи. Плохо только, собаки её не едят. А залив наш Америка называется, по деревне, значит. А города Находка, такого здесь нет. Это где же такой город?

– Это точно, Ваня, пока такого города здесь нет, – вмешался в разговор Паша. – Но он будет здесь через сто лет. Вот тут, Ваня, ляжет длиннющий мост через реку, дорога железная пройдёт на Порт Восточный, корабли со всего свету будут грузиться у вас в бухте. И всё это будет благодаря тебе, Ваня, батьке твоему, другим русским людям, которые пришли в этот край навсегда. Ну ладно, Иван, трогай, отец, поди, заждался в лесу. Передай батяне твоему и всем жителям Американки благодарность от жителей будущего города Находка за то, что они первыми так удачно освоили эти далёкие земли. А леших в лесу не бойся. Они добрые, и всё про всех знают. А нам тоже пора в путь отправляться.

Ребята пожали руку ошарашенному Ваньке, тот дёрнул вожжи, громко прикрикнув на лошадь. Она нехотя оторвалась от придорожной травки, недовольно помахала головой, но подчинилась строгому окрику кучера, и медленно потащила телегу дальше по лесной узкой дороге. Но до самого поворота Ванька всё смотрел назад на них, пытаясь понять, кого же он встретил в лесу, и что же об этом он расскажет сегодня вечером соседским пацанам в деревне.

Ребята продолжали спускаться по тропе, замечая всё новые изменения в окружающей местности.

– Там на берегу уже дом строят, кирпичный, на века. – Паша присмотрелся. – Так это же портпункт строят в устье Сучана. Этот дом и сегодня ещё стоит там. Магазин в нём сейчас. А в бухте вон уже сколько пароходов стоят, разгрузки и погрузки ждут.

– Это уже тридцатые годы, – мрачно пояснил Паша. – Это суда-зэковозы, на Чукотку и Магадан грузятся, конвойный груз берут.

Несколько минут спустя бухту заволокла туманная белёсая дымка, сквозь которую едва угадывалось солнце. Спуск стал совсем пологим, тропа расширилась, идти стало легко и приятно, как в городском парке. Вдруг оглушительный взрыв потряс всю округу. Огромный столб огня и дыма встал в бухте в районе мыса Астафьева. Небо заволокло чёрным дымом, в море посыпались с неба шрапнельные осколки, а потом начал идти мелкий чёрный дождь с копотью. Батти от неожиданности как-то нехорошо рявкнул, и вопрошающе взглянул на друзей. Ребята грустно и понимающе переглянулись.

– Мы уже в сорок шестом году, – промолвил Паша. – Это «Дальстрой» рванул. Тысячи тонн аммонита для магаданских приисков. Сотни человек погибли разом. Очень многих не нашли совсем. Самая страшная трагедия для нашего города.

– Там мой дед погиб, – печально вымолвил Коля Арапкин, в недавнем прошлом просто «Цыбуля». – Он механиком отличным был, и его послали на этот пароход отрегулировать что-то в двигателе. Как пожар случился, он не успел убежать.

– Да, говорят, чайки в бухте с неделю рыбу не ловили, с воды не поднимались, – добавил Паша. – Беда для нашего небольшого города случилась огромная, небывалая. А ведь кое-как её всё-таки пережили.

– Потому что дружно жили, – вставила печально Марина. – И в горе, и в радости всегда вместе. Свадьбы играли всем посёлком. Орденам и медалям радовались дружно всем заводом. Мне моя знакомая журналистка Валентина Васильевна рассказывала.

– Зато сейчас каждый за себя, – грустно добавил Сашка.

Они продолжали медленно спускаться с сопки. Местность вокруг стремительно менялась, приобретая всё более знакомые черты.

– Смотрите, а там уже насыпь ведут, железную дорогу в город тянут. Сначала до станции Находка, а там и далее проведут.

– Мост стали строить через Сучан на Порт Восточный.

– На «Волне» дом Правительства возводить начали. Сейчас там Институт находится, где мы были недавно.

Они уже почти спустились до самого подножия сопки. Видимость стала похуже в густом перелеске. Тропа свернула по отлогому спуску в бухту Лашкевича. Было жарко, но ветерок с моря уже сбивал дневную духоту и навевал вечернюю прохладу. Солнце клонилось к вечеру, нависая над возникшим из глубины времени городом. Откуда-то издалека послышался пронзительный гудок электрички. Паша обернулся к Саше:

– Сколько на твоих «Командирских» набежало?

– Без четверти семь.

Паша вдруг резко остановил их:

– Всё, ребята, поздравляю вас. Мы, наконец, вернулись в своё родное время. Смотрите, сейчас петля времени должна свернуться.

Ребята обернулись на сопку. Она предстала перед ними какая-то чужая, странная, вся в матовом дрожащем мареве, сквозь которое едва просвечивали её лесистые склоны. Откуда-то сверху послышался чуть слышный тонкий звон. Ребята с удивлением увидели, как матовое марево стало стремительно сокращаться, поднимаясь к вершине, открывая им привычные склоны такой знакомой сопки. На вершине сопки марево сомкнулось в яркую точку и исчезло.

– Вот и всё, – грустно сказала Марина. – Когда теперь прошлое опять откроется для нас?

– Вы знаете, ребята, – с грустью добавил Паша. – Я заметил, что временные эффекты, связанные с нашим талисманом, постепенно слабеют. Если раньше они случались в районе старинной тропы едва не каждый день, то сейчас это случается гораздо реже. Видимо, скоро они могут исчезнуть совсем.

– Да, наверное, нам придётся в дальнейшем путешествовать в прошлое лишь в воображении, – прибавил Сашка. – Ну, и довольно. Сколько можно бегать по пещерам и тропам, спасаясь то от монголов, то от бандитов. Нам следует поскорее домой добираться. А не то опять невзначай какая-нибудь случайная петля забросит нас неведомо куда. Сейчас выйдем на трассу, и на автобусе в город. Марина, деньги на автобус у нас найдутся? Не то придётся до города пешком добираться. А мне уже невмоготу. Так соскучился по дому, по горячей ванне и даже по телевизору.

– Наберём мелочишку. Монголы не успели добраться до нашей заначки. А почему ты, Паша, решил, что мы уже дома?

– А это очень просто. Дневная электричка из Владивостока как раз в это время проходит Голубовку, и всегда там гудок даёт без четверти семь. Сейчас этот гудок совпал по времен и с Сашкиными часами. Значит, мы вернулись в своё родное время. Ну, нам пора трогать.

– А как же Батти? – ахнула Марина.

Тут все ребята разом обернулись к Батти. Марина едва не заплакала, обнимая его лохматую могучую грудь.

– Батти, милый, пошли с нами в город. Мы тебя у себя в школе поселим, комнату тебе выделим. Сторожем устроим. Вот и не будут больше хулиганы никогда стёкла в школе бить ночами. Ты только ночью выйдешь в школьный двор, а хулиганы уже будут где-нибудь на первом участке. Пошли с нами Батти, дружок.

– Точно, Батти, – поддержал Марину Паша. – Мы к тебе учёных пригласим. А то они столько лет впустую спорят, есть снежный человек в природе, или его нет. Мы им тебя представим в самом натуральном виде. Хотя, какой ты снежный человек? Ты просто такой же человек, только чуточку другой, добрый и лохматый.

– Вот-вот, – вмешался Саша. – Они из него мигом сделают экспонат, хорошо ещё, если не музейное чучело. Нет, ребята, Батти – свободный гуманоид сразу нескольких параллельных миров. Это он у нас такой тихий и застенчивый. Вы бы видели, как он на планете Алюка с нуреками воевал. Нет, он живёт своей интереснейшей жизнью, а учёные пусть ещё потренируются на лягушках. Его тяжело ранил Дэн тогда в пещере, и если бы не мы, то плохо ему пришлось бы тогда. А на Алюке он очень быстро выздоровел, и, в свою очередь, если бы не он, мне пришлось бы там совсем дурно. Однако, нам надо трогаться в дорогу. Темнеет уже. Батти, прощай дорогой. И больше не попадай под пули врагов. Скоро наш автобус подойдёт. А ты куда сейчас двинешься?

Батти широко улыбнулся всем набором острющих зубов.

– Батти домой. Батти пещера. Батти охранять.

Улыбающееся лохматое чудовище бережно обняло всех ребят по очереди, погладило притихшую на руках у Марины Пилку, и медленно вразвалочку двинулось обратно в лес, направляясь к тропе, по которой они только что спускались с вершины. Ребята грустно смотрели ему вслед, пока он не скрылся в плотной зелени леса. На границе леса Батти остановился, обернулся к провожающим и прощально помахал рукой.

Ребята дружно помахали ему в ответ и бойкой стайкой двинулись по дороге к трассе, когда с удивлением заметили впереди себя на обочине дороги на небольшом пеньке сидящего спиной к ним человека в шортах, светлой тенниске и сандалиях на босу ногу. Человек сидел спокойно, расслабленно, и, казалось, без всякого интереса смотрел на Сестру, над которой клубилось лёгкое облачко. Это было очень странно, и ребята насторожились. Этого человека не было здесь всего минуту назад. Откуда он тут взялся? Тем более, что было в этом странном человеке что-то очень знакомое, притягивающее внимание, не позволяющее отвести от него взгляд. Когда ребята приблизились к нему, он обернулся к ним, и дружная маринкина команда разом ахнула. Перед ними на пеньке в облачении простого отдыхающего, в обыкновенной белой панамке, сидел лукаво улыбающийся Аркад. Заметив, что ребята его узнали, он привстал и шагнул им навстречу:

– Здравствуйте, молодые люди. Вот и завершилось ваше очередное приключение в других временах и мирах. Мир, как вы уже убедились, очень разный. Постоянно в нём лишь добро и истина. Но, как вы поняли, достичь истин и совершать добро всегда труднее, чем жить во лжи и в бездушии. Вы прошли очень нелёгкие испытания. Временами Шамбала даже волновались за вас. Выдержите ли вы их, не сломают ли вас жестокие условия монгольского плена, а Сашу – его невероятные приключения на Алюке. Но вы в очередной раз одержали очень важную победу. Мы рады, что не ошиблись в вас.

– Ой, Аркад, мы так рады вас видеть, – встрепенулась Марина. – Нам действительно было нелегко. А вы, значит, всё знали про нас?

Аркад чуть заметно улыбнулся.

– Нам положено знать многое. Но всё не знает никто.

– Уважаемый Аркад, – чинно обратился к внезапному гостю Паша. – А как понять те странные временные аномалии в этом районе, которые определили наши приключения.

Аркад окинул ребят внимательным взглядом и остановил его на Паше:

– Ты, Паша, в принципе правильно объяснил причины всех временных сдвигов в районе сопки Сестра, ставших причиной многих странных событий. Действительно, фрагмент древнего биоспутника нарушил в этом районе чёткую хронологическую последовательность, в результате чего стали возможны случайные контакты разных потоков пространства-времени. Максимально эти явления проявились именно в районе древней тропы, в зоне непосредственного влияния талисмана Таргу.

Когда энергетические векторы поля талисмана Таргу в районе тропы и Камня Шантамани в Шамбале совпадали, то по этому направлению возникали временные окна прорыва времени, куда случайно попали Матвеич и ваши новые друзья Коля и Слава. Однако, эти прорывы контролировались нами, не таили в себе особых опасностей, и мы позволили этим явлениям развиваться самостоятельно, постепенно затухая. Под мощным воздействием стабильного хронополя эти аномальные явления вскоре полностью прекратятся. Но это не значит, что ваши приключения закончатся. Знайте, друзья, что вам предназначено в недалёком будущем выполнить ещё одно очень важное и сложное поручение Шамбалы. С ним сможете справиться только вы. Но это будет только следующим летом, а пока я лишь пожелаю вам хороших отметок в новом учебном году. По-моему, эти каникулы скучными у вас не были? – закончил он лукавым вопросом.

– Ой, Аркад, – спохватилась Марина. – Что только с нами не происходило. Но в самые тяжёлые моменты наших приключений мы где-то в глубине души надеялись, что Шамбала не позволит нам совсем пропасть среди жестоких монголов или циничных бандитов. Спасибо вам за поддержку.

– Конечно, мы наблюдали за вами, но были моменты, когда даже мы могли не успеть на помощь. Поэтому могу вам посоветовать на будущее, уж если рисковать, то разумно, со смыслом. Ну, вам пора, автобус уже на подходе. Да и я подзадержался у вас несколько. У меня возникли срочные дела в древнем Вавилоне. Строители там опять напутали с возведением знаменитой Башни. Как бы не опоздать. Прощайте, друзья. До новых встреч.

Аркад повернулся, собираясь уйти, но внезапно обернулся опять к ребятам и посмотрел на Цибулю и Штымпа:

– Вы, молодые люди, не сдавайтесь. Вы сами решили изменить вашу жизнь и будьте в этом последовательны. А у ваших врагов вскоре появятся крупные непрятности.

– Аркад, подождите, не уходите, – взмолилась Марина. – Скажите, пожалуйста, а что случилось с той золотой статуей, которую отобрали у нас бандиты? Где можно её отыскать? Ведь она наша. Нам её сам Унушу подарил.

– А это, ребята, ваша проблема, – усмехнулся Аркад. – Вам её и решать.

– Аркад, – взмолилась Марина, – последний вопрос можно я задам. Где я вас раньше могла видеть? Это не даёт мне покоя уже столько времени.

Аркад внимательно взглянул на Марину, затем на ребят и задумчиво изрёк:

– Будьте просты, как голуби, и мудры, как змии, юные мои друзья. О, смотрите, гроза начинается, надо поспешить, – добавил он торопливо, показывая рукой на приближающуюся из-за Сестры чёрную грозовую тучу. Ребята кинули туда взгляд, а когда отвели его, то рядом с ними уже никого не было.

– Вот здорово, – восхитилась Марина. – Только что был здесь, а сейчас уже в невообразимо далёком от нас древнем Вавилоне гуляет в висячих садах царицы Семирамиды. Когда же мы сами научимся так перемещаться в пространстве и во времени?

– В своё время научимся, – буркнул Паша. – Ты только представь, что будет, если в наш век постоянных войн и террора кто-то получит такую возможность на перемещение. Он же станет хозяином планеты, и я не уверен, что он будет хорошим хозяином.

– А как понимать его последнюю, такую странную фразу? – спросила Марина. – Мне кажется, что она из Библии.

– Мне тоже, – заметил Паша. – Это слова Иисуса, но не помню, по какому случаю.

– Похоже, – добавил Сашка. – Однако, хватит философствовать. Давайте энергичнее работать ногами, если не хотите промокнуть под грозовым ливнем.

И ребята поспешили к дороге. Обещанный Аркадом автобус не заставил себя долго ждать. Лишь они вскочили в него, как по крыше застучал быстрый косой дождь, а по окнам почти горизонтально поплыли бойкие чистые струйки, сдуваемые встречным потоком воздуха. Ребята ехали молча, обдумывая последнюю встречу, а Марина всё пыталась решить давнюю свою задачу – где же она уже видела однажды эти пронзительные чёрные глаза и спокойную мудрость необыкновенно выразительного лица Аркада. Но вспомнить этого она всё никак не могла.

Автобус быстро домчал ребят до «Бархатной», где наша троица, тепло попрощавшись с бывшими наркоманами, следовавшими далее до Пограничной, выскочила на политую стремительным грозовым дождиком улицу. Вскоре наша весёлая компания уже шагала по улице красного комиссара Постышева, удивляясь тому, что тут всё осталось, как было, несмотря на все их невероятные приключения.

У Марины в кармане осталась ещё кое-какая мелочь. Ребята забежали в своё любимое «Бистро» и выбежали оттуда с вафельными стаканчиками, наполненными вкуснейшей студеной нежностью – обычным сливочным пломбиром.

Наслаждаясь этим лакомством, они дворами вышли на Озёрный бульвар и собирались прощаться, как вдруг Паша громко сказал:

– О, вот так встреча. Вы посмотрите, кто идёт?

Ребята обернулись, и Марина тоже сказала:

– О, вот это да! – И побежала навстречу невысокому худенькому старичку, неторопливо переходившему дорогу у бывшего дома Быта.

– Это кто? – спросил Сашка у друга.

– Это недавняя легенда нашего пещерного быта, – пояснил Паша и тоже подбежал к Матвеичу, уже остановленному Мариной, и тискающей его в радостных объятиях.

Марина радостно щебетала, продолжая тормошить старика:

– Иван Матвеич, я так рада вас видеть. Мы так переживали за вас. Куда вы исчезли с этими бандитами? И куда подевалась наша «Марин Голд»? Как здорово, что вы живы и здоровы, и что мы вас встретили!

Паша тоже пожал старику руку.

– Очень рад видеть вас, Иван Матвеич. Рассказывайте, как вы с ними разобрались? Куда они девали нашу золотую «куколку»?

Ребята действительно были очень рады. Они буквально затискали старика, который, как ни странно, оставался совершенно невозмутимым, и даже несколько удивлённым. Он ошарашено переводил взгляд с Марины на Пашу и обратно, что-то мучительно пытаясь сообразить. И, наконец, вымолвил:

– Здравствуйте, молодые люди. А о чём, собственно, я должен вам рассказывать? Что-то я вас не помню. Вернее, припоминаю, что видел вроде бы вас как-то на вахте в Институте. А с кем, простите, я должен был разбираться? О какой куколке вы хотите узнать? Я сегодня с вахты, но вроде бы у нас всё спокойно прошло. Что вы имеете в виду?

Марина с Пашей недоумённо смотрели на старика.

– Иван Матвеич, вы что, нас совсем не помните? Вспомните, как мы с вами в пещере под Сестрой воевали с монголами, с бандитами разбирались. Как вы потом ринулись за похитителями «Марин Голд» и пропали вместе с ними.

Старик недоумённо смотрел на них:

– Вы что-то путаете, молодые люди. Какая пещера, какие монголы? Я простой вахтёр, никогда ни в каких пещерах не был, и сейчас спешу домой. Меня в Институте и в милиции замучили какими-то глупыми вопросами, а тут ещё вы появились. Вы уж извините, но меня ждут.

Старик ещё раз внимательно посмотрел на ребят, пожал плечами, виновато улыбнулся и продолжил свой путь.

Марина взглянула на Пашу:

– Паша, мы не ошиблись? Это действительно он?

– О чём речь, Марина? Это Иван Матвеич собственной персоной, вахтёр Института, как он сам тут нам подтвердил. Но почему-то он ничего не помнит о наших совместных приключениях. Или у него случай банальной амнезии, или кто-то наложил вето на ту информацию, которую он вынес из подземелья.

– Паша, а может, он просто лжёт. Вдруг он знает, где спрятана «Марин Голд», и пудрит нам мозги своей потерей памяти.

– Да нет, Марина, он простой и честный человек. Видимо, он действительно ничего не помнит из того, что было в пещере. Тогда наша задача помочь ему в этом. Странная получается картина. Ладно, разберёмся потом. А сейчас по домам. Наши родители совсем потеряли нас. Встретимся через пару дней, когда придём в себя. А Пилка пусть побудет у тебя, Марина. А то мой братишка задёргает её, и всем разболтает об этой чудесной подружке. А нам излишняя огласка ни к чему.