Текст книги "ТТТ"

2. Ура, каникулы!

Неужели закончился учебный год? Неужели наступили столь долгожданные летние каникулы? Сданы трудные экзамены, написаны последние самые трудные контрольные работы, в дальний угол спрятан трудяга-портфель. Марина и Паша вышли из школы с белыми листками в руках, на которых жирными буквами вверху было написано: Табель успеваемости.

На этом бумажном листочке скучной колонкой выстроился результат их ежедневного, упорного труда в течение всего учебного года. У Марины немногочисленные четвёрки здесь аккуратно перемежались с пятёрками. У Паши картина повторялась лишь с той разницей, что в стройные ряды приличных отметок местами вклинивались развязные небрежные тройки.

– Марина, очень жаль, но три тройки я всё-таки отхватил, – удручённо заметил Паша.

– Не грусти, Паша, – утешала его Марина. – Твои тройки не такие уж и постыдные. Подумаешь, тройка по рисованию. Я тоже рисовать не умею. Но я прилежно скопировала открытку по клеточкам, и заработала четвёрку. А ты не стал этого делать. А тройка по химии – это просто недоразумение. Все знают, что эта тройка – всего лишь следствие твоего неудачного опыта, когда в химичке вылетели стёкла. Не печалься, дружище, в десятом классе исправишь на пятёрку.

Ребята шли через школьный стадион навстречу другу Саше, который тоже вышел из своей школы и шёл им навстречу. Встретились ребята на Озёрном бульваре, как раз на автобусной остановке возле универсама.

– Сашка, ты тоже получил табель? Показывай свои почётные тройки.

Сашка смущённо пожал плечами.

– Ребята, оценки, это не главное. Гораздо важнее – правильно понимать жизнь, и отыскать в ней своё достойное место.

– Это обычное оправдание закоренелых лодырей, – ехидно поддела его Марина. – Ты считаешь, что понимаешь её правильно? Правильно понимать жизнь помогают именно знания, которые получают в школе.

– Сашка, не слушай эту зануду. – Пашка пришёл на помощь другу. – Спрячь свои жирные тройки, и давай думать, чем будем заниматься на каникулах. Как-то странно получается. Тоскливо ожидаешь каникулы весь долгий, тянучий, как занудная ириска, учебный год, а когда они вдруг приходят, стоишь, как дурак, на перекрёстке, и не знаешь, куда пойти и чем заняться.

Марина ответила на слова Паши задорным выпадом:

– А я знаю, чем буду заниматься на каникулах. Буду отдыхать. Уже сейчас в солнечные дни можно загорать на пляже. Через пару недель купаться начнём. Я так соскучилась по любимой своей бухте Лашкевича. И вас туда с собой утащу. Нужно как можно скорей выбросить из головы теоремы, вытряхнуть оттуда равенства-неравенства. Да здравствует знойное лето! – воскликнула она, радостная и смеющаяся.

Её настроение передалось ребятам. Они тоже радостно вскричали:

– Здравствуй, лето! – и подкинули в воздух потрёпанные учебники. Затем Паша посерьёзнел:

– Конечно, ребята, мы будем загорать, купаться, отдыхать на полную катушку. Но у меня из головы не выходит так досадно потерянная в прошлом году «Марин Голд». Вот бы найти её на дне залива.

– А ты представляешь себе, академик, как это сделать? – осадил друга Сашка. – Площадь залива Америка добрая сотня квадратных километров. А глубина в центральной части превышает двадцать метров. Для того, чтобы найти нашу «золотую Марину», надо быть, по крайней мере, дельфином.

– Сашка, а ты ведь прав. Дельфинами, правда, нам не стать, а уподобиться им мы сможем. Надо освоить акваланги, дайверами стать, и статуя наша, – обрадовался подсказке Пашка.

Марина всплеснула руками.

– Ребята, это так здорово. Как мы раньше не догадались? Жить на берегу моря и не плавать с аквалангом, да это просто смешно. На «Волне», на спасательной станции в «Центре подводного плавания» есть курсы аквалангистов. Я поговорю с папой, он поможет нам записаться на эти курсы.

– Мне нравится эта идея, – поддержал друзей Сашка. – Я всегда завидовал Ихтиандру из кинофильма «Человек-амфибия». Дно океана до сих пор является самым малоизученным местом на нашей планете. Конечно, весь залив нам не охватить поисками. Но наиболее вероятный район нахождения статуи прочесать мы сможем.

– Да, вот бы отыскать нам «Марин Голд» на дне залива. Надо определиться с районом поисков. А для этого снова выбраться на то место, где мы спасались от бандитов, куда нам Тоомба хотел принести «Марин Голд».

– Правильно, Паша. Оттуда взять хотя бы приблизительный азимут на точку, куда Тоомба сбросил статую, – подхватил Саша. – А затем на карте определить примерное место падения «Золотой богини».

– Правильно, то оно, правильно, Саша, но это тоже будет очень непросто. Уверяю тебя, у нас получится поисковый квадрат в несколько десятков квадратных километров. Чтобы эту площадь исследовать в аквалангах, нужны не одни каникулы.

– Да, – задумчиво молвила Марина, глядя на пробегающие в небе светлые летние облачка. – Вот если бы Тоомбу снова повстречать, он нам показал бы это место.

– Эврика! Марина, ты действительно золотая умница. Только нос не задирай, – вскричал Паша. – Давайте попробуем найти Тоомбу?

– Ну, ты предложил. Да где ж мы его искать будем? Кабы знать, где он бывает, кого теперь спасает?

Сашка от досады присвистнул в сторону.

– Ребята, у меня план появился, – таинственно прищурился Паша. – Вы помните, куда направился в тот день Тоомба, после того, как сбросил непосильную ношу в залив?

– Куда-куда? – Марина недоумённо уставилась на Пашу. – На Кудыкину гору!

– Точно, на гору, – ответил Паша. – Только не на Кудыкину, а на гору Пидан.

– А почему на Пидан? – недоуменно переспросил Сашка.

– А потому, что я очень внимательно смотрел тогда ему вслед. Вы на милицию и на бандитов пялились, а я следил за раненым Тоомбой. Таинственный спасатель был очень ослаблен тяжкой ношей и опасным ранением. Вероятно, он не от хорошей жизни бросил статую в море. Освободившись от тяжкого груза, он поднялся вверх и полетел курсом прямиком на Пидан. Прямо летел, по самому короткому пути. Видимо, очень тяжело ему было. Вот там его я и предлагаю искать.

– Пашка, ты точно гений. – Маринка во все глаза смотрела на друга. – Но где мы там его искать будем? Это же огромная гора, не то, что наша Сестра.

– А вот этого я ещё сам не знаю. Надо подняться на гору, осмотреться и действовать по обстоятельствам.

– Я согласен. Я на Пидане ещё не был. – Сашка хлопнул друга по плечу. – Заберёмся на крышу Южного Приморья, побегаем по ней, покричим, птичек погоняем, вдруг встретим старого пернатого друга.

– Понимаете, среди охотников и краеведов издавна ходят легенды, что на горе Пидан живёт летающий человек. Вот мы и проверим эти сведения.

– Здорово, ребята. Похоже, мы решили, с чего начинать наши каникулы. – Марина строго посмотрела на друзей. – Но к подъёму на Пидан надо серьёзно подготовиться. Это не на Сестру запросто сбегать. Паша, как ты мыслишь наш поход?

– На Пидан нужно идти минимум на три дня. – Паша наморщил лоб, мысленно намечая маршрут. – Один день поднимаемся тропой по ручью до горы через Новолитовск с ночёвкой в долине ключа. На второй день – подъём на Пидан и поиски Тоомбы или признаков его присутствия с ночёвкой на вершине. На третий день после завершения поисковых работ возвращаемся в Находку.

– Согласен. Марина, провизия за тобой, – решительно вмешался в разговор Сашка. – За мной палатка и техническое обеспечение.

– За мной карты, компас и всё остальное поисковое снаряжение, – завершил Паша. – С собой берём лёгкие летние спальники. Сегодня вторник, два дня на сборы, уходим утром в пятницу. Встречаемся на автовокзале в 8 часов.

– Решено, ребята! А сейчас давайте отметим каникулы доброй порцией мороженого. Всю зиму ждали этого приятнейшего момента.

Дружной стайкой ребята шмыгнули в универсам и через минуту вышли оттуда со стаканчиками студёного лакомства. Они были свободны и дружны. Над ними светило юное летнее солнце, зеленела на деревьях свежая листва, в руках заманчиво отсвечивал соблазнительным глянцем вкусный пломбир. Портфели и учебники решительно задвинуты в самые глухие углы комнат. Значит, лето действительно началось и впереди у них невероятно длинные, интереснейшие летние каникулы. И они радостно зашагали по улице, бережно облизывая стремительно тающее под жарким солнцем мороженое, прямиком в каникулы.

3. Ответ «Коза Ностры»

Никогда Джулиано не терпел столь сокрушительного поражения. Вся история его пребывания в итальянской мафии не знает подобного провала. Он до сих пор не мог поверить в то, что шедшая сама ему в руки золотая статуя внезапно ускользнула от него по вине тупого русского мафиози и неугомонных местных ребятишек. Это же именно ему крылатое чудовище по распоряжению Эборга несло по воздуху весомый золотой подарок. Тем обиднее было потерять столь желанный сюрприз.

Джулиано никогда не жаловался на память. Он не раз, минута за минутой, перебирал в уме свои действия под личиной почтенного отца Дионисия, и не мог найти в них ни малейшей ошибки. Если бы не этот премерзкий Ахмед, он уже отдыхал бы на Гавайях с солидной чековой книжкой в кармане.

Но это вовсе не меняло сути дела. В любом случае, он, как последний лох, потерял свои 80 килограммов чистого туземного золота. Уже только за это его кухонной скалкой надо было гнать из рядов славного братства «Коза Ностры». К тому же он не выполнил задание высочайшей католической церкви, упустив чудесный камень. Что же делать ему теперь? Как столь мрачный итог объяснить в Ватикане?

С местной милицией разобраться было гораздо проще. Через два дня после перестрелки у скал легендарной сопки он вышел из кутузки с полностью снятым обвинением. Свои пострелялки они с Ахмедом объяснили операм просто спортивным интересом.

– В пейнтбол поиграли, – простодушно заявил Ахмед следователям. – Патроны холостые. Что, поиграть нельзя в пустынном месте?

Джулиано охотно согласился с данной версией случившегося. Следователям тоже пришлось принять данное объяснение, и с глубокими извинениями отпустить задержанных, правда, изъяв у них суровые боевые «Калашниковы».

Наиболее слабым местом Джулиано в ментовке были его документы на имя отца Дионисия. Следователи недоверчиво мяли их в руках, задавая их владельцу неприятные вопросы. Спасло Джулиано его сицилианское упрямство. Он с возмущением отвергал всевозможные намёки дознавателей, истово крестился и требовал достойного уважения к высочайшей папской церкви. Не имеющие никаких определённых доказательств, следователи, наконец, оставили его в покое.

Освободившись из-под ареста, Джулиано пришлось срочно покинуть город во избежание дополнительных недоразумений. Неделю он прожил во Владивостоке в гостинице на Светланской, проводя дни в мрачных раздумьях. Иногда он выбирался в злачные заведения, где пил итальянские вина, ронял в русский салат слезы сожаления, и перемигивался с симпатичными официантками. Три дня он просидел безвылазно в гостиничном номере за составлением подробного отчёта в Ватикан о своей деятельности в русском городе Находка.

Отправив отчёт, он на три месяца слетал в Москву, где в посольстве выправил себе собственные документы на имя Джулиано Кастелло, жителя «вечного» города Рима, свободного бизнесмена. С этими чистыми бумагами он неожиданно вернулся в Находку, где у него оставалась арендованная квартира на Пограничной.

Квартира за это время потеряла свой «нехороший» статус. Только изредка жители дома, встретив во дворе энергичного Джулиано, называли его по старой памяти сеньором Дэном, и вежливо справлялись о судьбе бедного отца Алквилла, исчезнувшего из этих мест скоро уже год, но запомнившегося жителям надолго.

На эти расспросы сеньор Джулиано, печально качая головой, рассказывал соседям грустную историю о том, что бедный отец Алквилл серьёзно заболел и отправился на лечение в родную Италию. Соседи по дому сочувственно кивали головами и прощались, в душе питая надежду, что пресловутый неукротимый «обидчик унитазов» уже никогда вновь не появится в их доме.

Тем временем, Джулиано, нисколько не смущаясь своего нового имени, открыл в городе фирму, поставляющую запасные части для итальянских «Фиатов», годящихся и для некоторых моделей русских «Жигулей», оборудовал в Деловом Центре шикарный офис, прикупил приличную иномарку, завёл связи со средним и крупным бизнесом, и зажил спокойной жизнью уверенного в себе бизнесмена.

Его не очень печалил низкий спрос на запчасти к итальянским автомобилям. Он неожиданно увлёкся рыбалкой, для чего приобрёл себе быстроходный катер с набором рыболовных принадлежностей. Почтенного Джулиано теперь часто можно было видеть в заливе на катере, утыканном всевозможными снастями и удилищами, в самых удачливых рыбных местах, но особенно он полюбил ловить рыбу почему-то в заливе Находка, неподалёку от горы Сестра.

К удивлению находкинцев, Джулиано стал активным дайвером-аквалангистом. На катере предприимчивый итальяшка установил компрессор, освоил зарядку баллонов для акваланга и стал готовиться к летнему сезону.

Однако сторож стоянки катеров на мысе Шефнера стал замечать, что чудаковатый итальяшка, каждый месяц сующий ему в карман рубашки вовсе не лишние двадцать баксов, нередко прячет в катере какие-то сложные приборы, никак не связанные с рыбалкой. Но это было вовсе не его дело. Катер принадлежит итальяшке, и он имеет полное право возить там что угодно, и для чего угодно.

4. Возвращение Ганса

Грустным было возвращение Ганса в родной город. Виноватым щенком, с опущенной головой и потухшим взглядом он сошёл с трапа самолёта в аэропорту Дюссельдорфа ровно через полгода после своего стремительного отлёта в Россию. Несколько месяцев он поправлял пошатнувшееся здоровье в реабилитационной клиники в Подмосковье, пока ему в посольстве восстанавливали документы, потерянные в Находке.

Ему предстоял очень неприятный разговор со старым другом Гельмутом в старинной таверне в центре Дюссельдорфа. Он очень боялся этой встречи, но избежать её было нельзя.

В ближайшее воскресенье, исхудавший и осунувшийся после дальневосточных приключений, Ганс вошёл в гостеприимно открытые двери древнего трактира. Гельмут как обычно, сидел на своём старом любимом месте под пальмой, и перед ним стояли две полные кружки пива.

– Я знал, что ты сегодня придёшь, Гансик, – приветствовал его старый солдат, испытующе глядя ему прямо в глаза. – Ну и где тот славный камешек, за которым я посылал тебя?

– Гельмут, я не привёз камня. – Ганс мрачно смотрел в грязный заплёванный пол и его начало трясти мелкой противной дрожью. – Гельмут, я очень хотел выполнить твою просьбу, но это оказалось не в моих силах. Слишком много собралось там желающих заполучить этот уникальный предмет. Кроме трёх скверных подростков, мне пришлось побороться за право обладания волшебным артефактом и с «рукой Ватикана», и с неким жутким жидкообразным инопланетянином, но проиграл я вчистую только страшным тёмным колдовским силам чёрной Африки. Перед ними я оказался совершенно бессилен. До сих пор, как только я вспоминаю этого чёрного старика под деревом на площади в Находке, у меня мутится рассудок, тело покрывается мурашками и меня начинает противно трясти, как в лихорадке. Я проиграл, Гельмут, прости меня, – произнёс Ганс, и зарыдал в припадке отчаяния.

– Я ошибся в тебе, Ганс, – с горечью бросил компаньону старый нацист. – Я хотел открыть тебе жгучую тайну веков, а ты, потомок древних могучих ариев, уступил чернокожим жалким дикарям. Я уж не говорю про сопливых мальчишек, или ничтожного богослова из Ватикана. Сказкам про инопланетян я вообще не верю. Так что же всё-таки случилось с чудесным камнем? Ты хоть видел его? Ты можешь рассказать мне подробно всё, как было?

– Гельмут, я видел этот камень в руках мальчишки. Он казался очень тёплым, исходил оранжевыми лучами. Я уже было совсем завладел им, но меня перехитрили обманщики-подростки из Находки. Они ночью подсунули мне совсем другой камень, серый окатыш с обочины. В темноте и спешке я не успел это понять. А когда обнаружил, то подсунул фальшивый камень преследующему меня патеру из Ватикана. Он гнался за мной, даже стрелял, чуть не убил на тёмных городских улицах.

На другой день я с местным авторитетом Абдуллой проследовал за малолетней бандой, обладающей камнем, но был околдован неведомыми чарами африканского колдуна и очнулся в полусотне километров от того места, где встретил подлых хитрецов. Гельмут, поверь мне, я сделал всё для того, чтобы завладеть чудесным камнем. Даже заявил в полицию о краже, но дело закрыли, поскольку никто, даже самый дотошный следователь не смог разобраться в загадочной истории с необычным камнем. Тем более, что камень бесследно пропал, как, впрочем, и мой компаньон Абдулла. Его тоже так и не смогли отыскать лучшие русские сыщики.

Дело в том, что в это время едва ли не весь город наблюдал нашествие «летающих тарелок». Они кружили над городом, словно стая огромных бабочек, будто искали что-то. Но в тот самый день, когда я оказался околдован, из города исчезли все НЛО, и никто более не видел чудесный камень. Опытный русский следователь шепнул мне, что, возможно, «тарелки» улетели с камнем, за которым охотились.

Дорогой Гельмут, я сам никогда не верил во всякие бредни о «летающих тарелках», и о зелёных инопланетных человечках. Но я сам наблюдал их, и мне было очень страшно.

Потому, милый Гельмут, я не могу ничего тебе сказать о судьбе чудесного камня. Но следователь поделился со мной ещё одной историей. Есть сведения, что этот чудесный камень инопланетяне выменяли у католического святоши на стодвадцатикилограммовый идол древних местных туземцев.

– Ну, а какой интерес, дорогой Ганс, был у католика менять такой чудесный амулет на огромный каменный истукан. Он, что, такой глупый?

– О нет, милый Гельмут. Дело в том, что идол древние туземцы изготовили из чистого самородного золота. Католик вовсе не так прост, но и он не получил это золото.

– Из чистого золота? Так это совсем другое дело, Гансик. Что же ты мне сразу не сказал об этом? Ну и где сейчас этот огромный золотой слиток?

– Я полагаю, что сейчас это самая жгучая тайна города Находка. Идол изображает молодую женщину в натуральную величину. Но где она спрятана, мне кажется, ещё не знает никто.

Старый нацист изумлённо поднял брови.

– Гансик, а почему бы нам с тобой не отыскать это золотое чучело? Мы с тобой упустили волшебный камень, но у нас появилась возможность отыграться. Эта золотая леди стоит не один миллион долларов. Так в чём же дело? Поезжай обратно, Гансик. Ты уже знаком с Россией, в городе у тебя есть друзья. А самое главное, ты знаешь этого итальяшку. Уж он то не бросит чемодан золота. Ты приедешь в город, откроешь фирмочку по продаже германской бытовой химии, будешь потихонечку торговать, а в свободное время присматривать за богословом. С документами я тебе помогу. В магистратуре у меня есть очень хороший друг из наших бывших. Что ты скажешь по этому поводу?

У Ганса отлегло от сердца. Он очень боялся услышать от старого друга вопрос, куда подевались те тридцать тысяч марок, полученные от него на поиски волшебного камня. Ещё более он не хотел возвращаться на опостылевший завод по производству моющих средств. Поэтому он ответил, почти не задумываясь.

– Дорогой Гельмут, я охотно возьмусь за это дело, но у меня нет денег. Твои марки пропали в России. Когда я пришёл в себя в милиции, то не обнаружил в карманах ни банковской карточки, ни оставшихся наличных. Сюда я с трудом возвратился на средства нашего посольства.

– Это очень плохо, Гансик. Я опять попробую тебе помочь, но уже на определённых условиях. Мы с тобой подпишем контракт, по которому ты будешь должен разыскать для меня в России золотую фрау. Я выдам тебе чек ещё на тридцать тысяч, но уже не марок, а евро. Если ты найдёшь золотую богиню и привезёшь сюда, то получишь десять процентов от всего золота в этой фрау. Но в том случае, если ты опять явишься сюда, как битая собачонка, с пустыми карманами, ты будешь возвращать мне все мои деньги. Ты ведь знаешь, мы, немцы, умеем считать, и никому не собираемся ничего дарить. Ты согласен, милый?

Ганс был крайне возмущён таким цинизмом своего старого друга, но проявлять недовольство не стал.

– Дорогой Гельмут, я согласен подписать подобный контракт, но только за пятьдесят процентов от веса привезённого золота. Ты рискуешь лишь своими средствами, а я здоровьем, свободой, а может быть – и жизнью. Россия очень трудная страна. Я это хорошо понял за те несколько месяцев, которые провёл в ней. В ней даже дети могут стать серьёзными соперниками.

Гельмут поморщился.

– Согласен, Гансик, что десять процентов – это немного. Риск здесь немалый, и я согласен выделить тебе за успешно выполненное задание все двадцать процентов. Ведь это двадцать пять килограммов золота и миллионы долларов. Ты только привези сюда эту удивительную золотую фрау.

На это предложение Ганс был вынужден согласиться. Он понимал, что большего он от Гельмута не получит.

Через месяц, посвежевший и отдохнувший Ганс с документами на представителя торговой фирмы из Дюссельдорфа, улетел обратно в Россию. А ещё через два дня он объявился в гостинице «Находка», очень удивив этим свою старую знакомую тётю Груню.