Текст книги "ТТТ"

14. «Школа Ихтиандров»

Дома Марину ждала радостная весть. Папа договорился с руководителем Центра подводного плавания, и ребят, всех троих сразу, зачислили на месячные курсы аквалангистов. Занятия начинались как раз с понедельника. Вёл их немолодой моряк, бывший подводник, опытный водолаз Александр Иванович. Кроме них, в группе больше никого не было. Ребята сидели за тремя обшарпанными столами, лицом к окну, за которым тихо волновался залив, покрытый мелкими мирными белыми барашками.

– Кино «Человек-амфибия» видели? – неожиданно спросил их Александр Иванович.

– А как же? – отозвалась Марина. – Ихтиандр – кумир нашей молодости.

Александр Иванович громко хохотнул.

– Старички нашлись. Моей, кстати, тоже. Так вот, забудьте это кино, если хотите стать настоящими дайверами. Главное для подводника – это дисциплина. Ихтиандр погубил себя тем, что не слушался инструктора, то есть своего отца. Теперь попрошу записывать.

Александр Иванович сделал многозначительную паузу и продолжил:

– Первое правило подводника: – Уметь хорошо держаться на воде. Плавать умеете?

– Александр Иванович, обижаете, как можно – жить у моря, и не уметь плавать? – удивился Сашка. – Я плавать научился раньше, чем ходить.

– Ну, если остальные курсанты все, вроде тебя, то переходим ко второму пункту.

Второе правило подводника: – Глубины не нужно бояться. Глубину надо уважать. Этот пункт понятен?

– Понятен, Александр Иванович, – спокойно отозвался Паша, аккуратно записывая за преподавателем.

– Третье правило подводника: – Число погружений должно равняться числу всплытий. Улавливаете?

– Конечно, Александр Иванович, – съязвил Сашка. – Когда начнём считать всплытия?

– Только тогда, когда вы будете знать акваланг лучше, чем содержимое ваших карманов, – жёстко ответил наставник. – Наконец, Главное правило подводника: – В подводном положении никогда не терять контроль окружающей обстановки, личных приборов и собственного самочувствия. Небрежение этим правилом смертельно опасно, и не только для самого ныряльщика, но и для всей его команды.

Ребята переглянулись и тщательно записали все названные опытным учителем правила.

Начались учебные будни. После школы ребятам тяжеловато было опять садиться за стол и брать в руки ручку. Но всё-таки это была не школа, а ребятам очень хотелось научиться плавать и нырять с аквалангом. Поэтому они каждый день прилежно садились за крашенные едким суриком столы и старательно записывали лекции преподавателя. Рисовали схемы прехитрого устройства, изобретённого великими французами, фанатичными исследователями океана Жаком Пикаром и Жаком Ивом Кусто, позволяющего людям свободно дышать под водой.

Александр Иванович научил их проверять исправность подводного снаряжения, рассказал, как нужно рассчитывать вес груза на поясе аквалангиста, показал, как правильно заправлять баллоны воздухом, чтобы в них не попали вредные примеси. Перед ребятами открывался совершенно другой мир, в котором нельзя было шалить, небрежничать и ошибаться.

– Однажды некий ленивый пловец не проверил воздушные шланги перед спуском под воду, – рассказывал преподаватель. – Как только он оказался под водой, тотчас начал задыхаться. Его едва успели спасти и вытащить из воды. Когда проверили снаряжение, то оказалось, что в отсоединённые воздушные шланги забрался крупный таракан, который мешал воздуху поступать к загубнику. Человек чуть не погиб из-за этой досадной оплошности. Поэтому перед спуском шланги обязательно следует проверить продувкой воздухом под давлением, – втолковывал он внимательно слушающим его ребятам.

Вскоре ребята уже научились правильно обращаться с аквалангом, привыкли к неудобному подводному костюму, изучили все правила работы в море на разных глубинах.

Потом начались учебные погружения в специальном бассейне глубиной всего около двух метров. Это тоже оказалось непросто. Загубник норовил выскочить изо рта, стёкла масок вмиг запотевали, отчего ребята беспомощно тыкались в стенки бассейна, как слепые котята. А Сашка, однажды неправильно рассчитавший вес груза, не смог погрузиться в воду, и все десять минут плавал в бассейне как воздушный шарик, бестолково разводя руками и болтая ногами на поверхности. Но постепенно они освоили все премудрости техники подводного плавания, и Александр Иванович, наконец-то, разрешил им поплавать с аквалангом в одной из бухт по их выбору. Друзья, не сговариваясь, все разом назвали бухту Лашкевича.

Ясным летним июньским утром трое друзей на специальном водолазном катере вместе со своим наставником отчалили от пирса на мысе Шефнера и взяли курс на бухту Лашкевича, рядом с которой гордо вставала из вод залива легендарная сопка Сестра.

Пока катер неторопливо пересекал голубую гладь залива, ребята облачились в легководолазные костюмы, проверили акваланги, подготовили индивидуальные грузовые пояса и к моменту прихода в бухту все ученики во главе с наставником были готовы к погружению. Александр Иванович бросил якорь в бухте Лашкевича, недалеко от одинокого кекура «Богатырь», бессменно стоящего на сторожевом посту посреди бухты. Ребята, взяв в рот загубники, решительно шагнули за борт. Морская вода мягко, с лёгким плеском приняла их в свои объятия.

Наконец-то друзья осуществили свою давнюю мечту. Они все вместе, как три Ихтиандра, парили над морским дном, подобно настоящим акванавтам. Правда, сейчас рядом с ними в воде был опытнейший Александр Иванович, с которым они чувствовали себя спокойно и уверенно.

Под ними медленно проплывало покрытое мелкой прибойной рябью дно бухты. Такое знакомое дно, столько раз виденное во время купания здесь в прежние годы. Но тогда они видели его лишь на мгновения, широко открыв глаза во время ныряния на спор, кто больше выдержит под водой без дыхания.

А ныне ребята были полными хозяевами дна. Они отчётливо видели через чистое стекло маски каждую песчинку, каждый камешек на дне, могли поднять со дна всякую мелочь, ракушку или морскую звёздочку. Рыбная мелочь крутилась возле них, принимая их за своих, нисколько не опасаясь. Это было так здорово, что Марине захотелось спеть лихую песню про пиратов. Но крепко зажатый во рту загубник не позволял открыть рта. Поэтому Марина запела песню про себя, озорно подмигнув Сашке, медленно плывущему над дном рядом с ней.

Через пять минут Александр Иванович показал им поднятый вверх большой палец. Они поняли, что это сигнал для всплытия и послушно вернулись на катер.

– Ну что, курсанты, как впечатление, настроение, самочувствие? – спросил их учитель. Ребята закрутили головами от восхищения, а ответила за всех Марина:

– Всё замечательно, Александр Иванович.

– Тогда сейчас отойдём подальше от берега на глубину до пятнадцати метров. Опускаться на эту глубину следует медленно, продувая уши, и наблюдая за своим самочувствием. Учтите, что организм у всех по-разному реагирует на глубину. При малейших признаках недомогания дайте знак товарищу и поднимайтесь.

Катер отошел от «Богатыря» мористее, поближе к скалам Сестры. Волны здесь были побольше, катер болтало сильнее. Ребята обратили внимание на одинокий роскошный катер, раскачивающийся на волнах метрах в пятистах от них. На катере никого не было видно.

– Александр Иванович, а что это за катер?

Преподаватель махнул рукой.

– Да есть тут один любитель понырять за рыбкой в этом месте. То ли рыба здесь крупнее, то ли вода чище, но он уже несколько дней в этом районе охотится в одиночку. Я его предупреждал, что в одиночку нырять опасно, но он лишь посмеивается. Да это его дело. Мы за него не отвечаем. Он человек взрослый, сам решает, как ему себя вести. А вы по очереди спиной вперёд с катера вниз. Первый – пошёл! – скомандовал он ребятам.

Друзья послушно попрыгали в воду. Здесь вода была действительно чище, но с глубиной становилось темнее. Ребята медленно опускались на глубину. Появилось дно залива, сложенное тёмно-серыми илистыми песками, заваленное наносным мусором. Дайверы плыли тесной группой, не теряя друг друга из виду. Глубиномер на руке Марины показывал пятнадцать метров.

Вдруг в сумраке мелькнула крупная быстрая тень. Тотчас ещё два неясных стремительных призрака скользнули мимо наших пловцов. Сердце Марины упало.

– Акулы, акулы, – хотела она крикнуть друзьям, но вовремя вспомнила о глубине в пятнадцать метров. Она кинула встревоженный взгляд на наставника. Но Александр Иванович поднял в воде руку, явно призывая к спокойствию. Сашка и Пашка тоже не показывали страха, хотя акулы прошли совсем недалеко от них.

– Это неопасные акулы, сельдевые, – сообразила Марина и сразу успокоилась. – Я же как-то читала о них заметку в местной газете. А почему они крутятся возле нас?

Ответ на этот вопрос она получила тотчас. Небольшая тень метнулась к Марине и спряталась на груди среди лямок и шлангов акваланга. Марина скосила взгляд и увидела спрятавшегося у неё на груди небольшого осьминога. Спасаясь от хищных акул, он уцепился тонкими щупальцами за Марину, полностью доверив ей свою юную жизнь.

– Не бойся, маленький, – растрогалась Марина. – Мы не дадим тебя в обиду.

Она подплыла к Александру Ивановичу и показала на ищущий спасения у неё маленький красноватый комочек. Наставник понял и взял под водой курс на скалы одинокого кекура. Недалеко от подводных скал осьминожек отцепился от Марины, стремительно метнулся к камням и исчез среди них. Марине показалось, что юный моллюск даже благодарно махнул ей на прощание одним из щупальцев. Подводники проводили спасённого от акул обитателя глубин доброй улыбкой и повернули к катеру.

Вернувшись к катеру, Александр Иванович, держащийся всегда впереди, дал команду на подъём. Поднимались с глубины медленно, не спеша, чтобы избежать «кессонной» болезни. На катер первым поднялся Александр Иванович, за ним Марина, затем Паша. Поднявшиеся сняли маски, причесали волосы и уселись на борт, ожидая Сашку. Он мешкал. Подождав несколько минут, Александр Иванович нервно встал с места:

– Где третий? – недоумённо спросил он. – Куда он подевался?

Ребята пожали плечами. Сашки всё не было. Александр Иванович обернулся к ребятам:

– Всем ждать здесь!

Суровый наставник сунул в рот загубник, натянул маску, спрыгнул с катера и стремительно ушёл на глубину. Марина и Паша недоумённо посмотрели друг на друга.

– Неважное дело. В баллонах воздуха осталось всего на несколько минут.

У ребят сердце сжалось от страха. Где Сашка? Где Александр Иванович? Что там случилось, в таинственной тёмной пучине?

Вдруг вода неподалёку от водолазного катера зашумела, заплескала, и над поверхностью моря появились две головы в масках. Головы освободились от загубников, одновременно фыркнули, и превратились тотчас в головы Сашки и Александра Ивановича. Они подплыли к катеру и Марина с Пашей с изумлением увидели, что преподаватель и Сашка поддерживают на воде ещё чьё-то неподвижное тело, облачённое в легководолазный костюм. Тело было неподвижно.

– Утопленник, – ахнула Марина. – Откуда же он взялся?

– С того катера, очевидно, – заключил Паша, бросив взгляд на необитаемый катер в нескольких сотнях метров от них.

Тем временем тело пострадавшего втащили в катер, а Паша с Мариной помогли забраться в него спасателям. Когда с утопленника сбросили маску, ребята разом ахнули. Перед ними в катере неподвижно лежал пресловутый Дэн. Он был без бороды, но с многодневной щетиной, лицо его значительно округлилось, однако это был он, и никто другой. Ребята слишком хорошо его знали.

– Вот так находка за бортом, – протянул Сашка.

Марина с ужасом смотрела на неподвижное лицо итальянца. Вдруг она заметила, что его ресницы дрогнули.

– Он живой, – вскрикнула она. – Ему надо помочь.

Через несколько движений из итальянца полилась вода, он закашлялся и открыл глаза. Когда судорожный кашель прошёл, Дэн удивлённо приподнял голову, огляделся.

– Где я? – спросил он удивлённо с сильным акцентом. – Вы кто такой?

Он недоумённо посмотрел на чужой катер, нахмурившись, долго изучал незнакомого ему Александра Ивановича, и вдруг его взгляд упал на Марину. Брови Дэна резко прыгнули вверх, рот открылся в немом изумлении. Он быстро окинул взглядом весь катер, заметил остальных ребят и в изнеможении упал на скамейку.

Александр Иванович нагнулся над спасённым.

– Ну как, оклемался горе-ныряльщик? Разве ж под водой можно плавать в одиночку? Сотни случайностей ожидают дайвера при погружении. В особых случаях надежда только на товарища. Вот, благодарите этого парнишку. – Он указал на Сашку. – Если бы не он, то вас нашли бы через сутки как раз для пышных похорон.

Итальянец кинул взгляд на Сашку, затем на Марину с Пашей и вымолвил сквозь зубы с сильным акцентом.

– Я очень благодарю за спасение. Проклятый сеть. Чем больше я из ней выпутывался, тем сильнее он меня запутала. У меня закончился воздух. Вы очень бистро меня спасать. Итальянский республик отблагодарит вас.

– Вы итальянец? – удивился Александр Иванович. – Что же вы так неосторожно себя ведёте?

– Я любит ловить рыба это место, – тотчас ответил Дэн-Джулиано.

Его глазки беспрестанно шарили по катеру, не оставляя без внимания ребят. Он явно опасался, что ребята узнают его и расскажут взрослому, с какой целью на самом деле он так увлёкся подводной охотой в заливе Америка. Но ребята сделали вид, что не узнали старого знакомого. Зачем им лишние проблемы?

Дэн ударил Сашку по плечу.

– Тебе, малчик, я отблагодарить.

– Не стоит благодарности, сеньор, – отмахнулся шутливо Сашка. – Вам очень повезло, что я вас заметил в тёмной глубине.

– Я заметил барахтающееся пятно слева на дне, – пояснил он друзьям. – Спустился чуть пониже, смотрю, человек запутался в сетях. Оглянулся дать вам знак, а вас уже не видно. Догонять вас времени не было. Человек ведь погибает, спасать надо. Я спустился к запутавшемуся, стал освобождать его из пут, и не заметил, как сам запутался. Жилковая японская сеть, тонкая, невидимая, опутала меня по рукам и ногам. Я испугался, смотрю на датчик давления, а он почти на нуле. Тут и появился Александр Иванович. Ножом он отсёк от меня паутину сети, освободил уже не двигающегося итальянца, и мы вместе подняли его на поверхность. Воздуха в наших баллонах уже почти не было.

– Вам, ребята, только что был дан очень суровый урок, – вмешался в разговор инструктор. – Во-первых, под водой каждый пловец должен всё знать о товарище. При погружении вы единый коллектив, и жёстко отвечаете друг за друга. Ты, Саша, совершил грубейшую ошибку, самостоятельно отправившись к непонятному предмету. Этим ты мог погубить себя и подвести всех нас. Во-вторых, Саша, ты забыл о ноже, который был у тебя на поясе. Под водой никогда нельзя впадать в панику. Из любого положения есть выход. Его надо лишь суметь найти и использовать.

Саша понимающе кивал поникшей головой.

Александр Иванович повернулся к спасённому.

– Вы как себя чувствуете? Сможете сами вести свой катер?

– Да, да. Уже лучше. Я сам вести катер, – торопливо выпалил Дэн, и, опершись на дрожащие от напряжения руки, попытался присесть. Паша помог ему, отчего Дэн кивком поблагодарил мальчика.

– Хорошо, – согласился Александр Иванович. – Мы доставим вас на катер, и проводим до причала.

Дэн, кряхтя и чертыхаясь на ломаном русском, перебрался на свой катер. Ребята помогли ему перегрузить снаряжение, но сделать дяде ручкой не успели. Едва Дэн оказался у штурвала, как мотор катера взревел дурным голосом и так рванул с места, что волна от винта едва не опрокинула скромную посудинку спасателей.

– Бешеный итальяшка, – выругался Александр Иванович. – Его от смерти спасли, а он нас самих чуть не утопил. У него движок, как у легкомоторного самолёта. Куда нам за ним угнаться. И какая змея его укусила? У меня такое чувство, что он очень не хотел, чтобы мы успели ознакомиться с необыкновенной начинкой его катера. Кстати, по-моему, кроме классного водолазного оборудования я приметил там ещё донный локатор и другую аппаратуру. С каких это пор рыбку ловят с такой мудрёной техникой?

Ребята промолчали. Они-то сразу догадались, что делал этот занудный итальяшка в заливе, да ещё с такой мощной аппаратурой. Но посвящать Александра Ивановича в свои заветные тайны они посчитали пока преждевременным. И совершенно напрасно.

На причале ребята попрощались с инструктором и дружной стайкой отправились по домам. Отойдя от причала, Сашка хлопнул себя по лбу и вытащил из-под майки какой-то тёмный предмет.

– Совсем забыл с этим итальяшкой про свою непонятную находку, – бросил он друзьям.

В руках у друга Марина с Пашей увидели очень странный треугольный предмет тёмно-серого цвета с зеркальной поверхностью, на которой из глубины проступали какие-то непонятные не то буквы, не то символы.

– Ты где взял эту штуковину? – спросил друга Пашка, разглядывая непонятный предмет и усиленно при этом морща лоб в раздумьях.

– На дне обнаружил, перед тем, как запутаться в сетях. Что-то блеснуло среди песка, сунул за пазуху, стал освобождать итальяшку, сам запутался и забыл про неё.

Марина взяла странный треугольник в руки, попыталась безуспешно поцарапать его ногтем, зачем-то даже лизнула его.

– Очень интересная вещица, – пробормотала она. – Что бы это могло быть?

Паша подержал Сашкину находку в руках.

– Очень лёгкий материал, но прочный, ножом не царапается. Похоже на металл, но мне незнакомый. Буквы изнутри выступают, как на голограммах.

– Может быть, с иностранного судна выбросили, – предположил Сашка. – Похоже на подставку для посуды.

– Ну да. Будут на подставке под сковородку голограмму изображать, – возразил Паша.

– Ой, а что это? – пискнула Марина.

Из глубины тёмной зеркальной поверхности треугольной пластины вдруг выступило чьё-то лицо.

– Да это же Аркад, – в свою очередь ахнул Пашка.

– Совершенно верно, – подтвердил Сашка. – Откуда он здесь? Что это за треугольник такой?

Объёмное изображение лица Аркада на поверхности предмета сменилось некими символами, в которых угадывались буквы или цифры неведомого алфавита.

– Да, Сашка, нашёл ты на дне морском очередную головную боль. Сможем ли мы её разгадать? – спросила Марина.

– Сможем или не сможем, а пытаться будем, – решительно заключил Паша. – Спрячь, Саша, эту странную штуку подальше, пусть вылежится. Время все загадки разгадывает. Надо потерпеть.

15. Пикник в тайге

Ахмеду позвонили из Владивостока большие люди.

– Дорогой, к тебе скоро гости подъедут высокие и важные от поставщиков из солнечного Таджикистана. Прими их хорошо, своди в ресторан, познакомь с нужными людьми, покажи им нашу тайгу, с шашлычком в кедраче, с трофеями, пострелялками. Сделаешь всё в лучшем виде, тебе зачтётся.

На следующий день Ахмеда посетила шумная кампания из трёх вальяжных клиентов, много улыбающихся, громко восторгающихся городом, морем и окрестностями. Несколько дней Ахмед водил их по самым злачным местам, ночным клубам, ресторанам, саунам. Утром они просыпались в дорогих номерах, долго разглядывали в зеркалах свои незнакомые, опухшие с перепоя, страшные лица, и снова громко требовали развлечений.

Ахмед знал, кто были эти люди. Это они там, в далёких жарких южных республиках, организовывали тайные караваны с губительной отравой во все уголки страны. Это они прислали сюда в прошлом году партию героина, внезапно оказавшуюся чистейшей глюкозой.

Для прояснения этого вопроса они и приехали сейчас сюда, в Находку, развлекаться за его счёт. Так получилось, что виноватым в этой истории с героином-глюкозой, за отсутствием Абдуллы, признали его, Ахмеда. Потому он молча и безропотно обслуживал дорогих гостей, оплачивал их самые причудливые требования от шампанского в номерах и до самых дорогих вин и блюд в ресторанах. Он не раз ловил на себе внимательный взгляд веселящихся гостей, постоянно изучающих его и что-то явно желающих у него выяснить. Так в разгульном угаре прошли все три дня.

На четвёртый день утром Ахмед загрузил в свой необъятный джип всё необходимое для отдыха дорогих гостей в тайге. Объёмистые коробки, мешки, кули и корзины с напитками и продуктами едва не вываливались из вместительного багажника.

Солнце уже высоко поднялось над заливом, когда в дверях гостиницы, наконец, появились только что проснувшиеся опухшие клиенты. Недовольно щурясь красными после очередной тяжкой ночи глазами, они хмуро поздоровались с организатором их досуга и нехотя полезли в машину.

Джип быстро катил по шоссе, уверенно обгоняя гружёные машины и соревнуясь в скорости с юркими легковушками. Ахмед спокойно вёл послушный автомобиль, смотря вперёд, лишь изредка бросая взгляды на вновь задремавших пассажиров. За Новолитовском он свернул с трассы в сторону деревни Васильевки, затем, не доезжая её, снова взял влево, и повёл машину разбитой лесной дорогой, петляющей по долине небольшой речушки. Дорогу он знал хорошо, ибо часто летом бывал в этих местах. Когда-то, ещё в старое советское время, в верховье этого ручья лесники поставили таёжный кордон, в котором они останавливались на отдых при обходе своих владений. Небольшая рубленная избушка не раз выручала таёжных бродяг в худую погоду.

В новые времена лесники кордон забросили, а Ахмед его не забыл. Как-то он пригнал в эти места два грузовика со стройматериалами и бригаду китайцев, которая ему за месяц воздвигла среди тайги чудный сказочный теремок с кухней, гостиной и несколькими спальнями. От ручья был в дом проведён летний водопровод, а в сараюшке стоял японский мини-генератор, обеспечивающий этот таёжный оазис электричеством. Приглядывал за хозяйством старый лесник Фёдор, получающий за работу пропитание и небольшую прибавку к пенсии.

Джип катил уже не по дороге, а по еле заметной колее, резко петляющей между могучими лесными гигантами, среди которых немало было и огромных раскидистых кедров. Наконец, за поворотом показалось таёжное гнёздышко. Джип подкатил к крыльцу. Пока Фёдор выгружал из багажника припасы, сонная компания собралась в беседке у крутого склона, с удивлением осматривая дивные места. А смотреть было на что.

Небольшой двухэтажный коттедж стоял на полянке на левом берегу горного чистейшего ручья, правый берег которого подмывал скальный гранитный выступ, выше переходящий в крутой склон, поднимающийся прямо к горе Пидан. Сюда ещё не добрались лихие лесорубы со злыми зубастыми пилами, отчего и в долине ручья, и на склоне сопки ещё гордо вздымались ввысь красавцы кедры вперемежку со старыми дуплистыми липами, многоохватными дубами и кряжистыми «железными» берёзами.

Но восторгались южные гости красотами приморской тайги недолго. Вскоре они все собрались в беседке под набирающей цвет старой липой. На широком столе из струганных досок появились напитки, закуски, а в сторонке, на кострище Фёдор уже готовил мангал под сочный шашлык, без которого не обходился ни один выезд гостей на природу.

Беседа за столом оживилась, иногда переходя в протяжные восточные песни, такт которых гости отбивали вместо привычного бубна кто на столе, а кто на никелированном подносе. Тучный узбек со звучным именем Бахтияр, в белой майке, из под которой клочьями выпирала рыжая, густая, похожая на верблюжью, шерсть, пустился танцевать вокруг беседки, неуклюже спотыкаясь на ровном месте. Наконец, гости приустали. Приметив это, Ахмед скрылся в доме и вскоре вышел с небольшим охотничьим карабином в руках.

– А кто у нас самый лучший стрелок? – спросил он у гостей.

– Мы все славные джигиты. Мой дед был добрым воином и немало положил русских гяуров в Гиссарской долине в тридцатые годы, – заявил худой узбек Хасан в белой грязной чалме.

– А я вырос в горном кишлаке, где без ружья можно умереть с голоду. Улара снимаю на скале одним выстрелом за сотню метров, – вставил Бахтияр.

Третий маленький невзрачный гость в тюбетейке только кивал головой и повторял: – «Рахмат», – что по-узбекски означает «Спасибо».

– Сейчас проверим, какие вы охотники, – усмехнулся Ахмед.

Он отошёл на тридцать шагов, прикрепил на липу белый лоскут мишени и пригласил гостей пострелять. Рисуясь друг перед другом, захмелевшие гости принялись палить по мишени, впрочем, почти не попадая в неё. Расстреляв несколько обойм, они лишь распалили себя.

Бахтияр, ругаясь и по-русски, и по-узбекски, остался недоволен мероприятием.

– Это неинтересно. Попадать бумага скучно. Зверя надо.

Заметив на дереве любопытную ворону, он выстрелил в неё, но, конечно, промахнулся. Ворона, возмущённо каркая, тотчас скрылась в лесу. Бахтияр оглянулся вокруг и радостно подскочил.

– Вот дичь.

Он показал на сторожевого дворнягу, чёрно-белого кудлатого пса, живущего в конурке у крыльца и помогающему Фёдору охранять усадьбу.

– Сколько стоит собака? – спросил он небрежно у Ахмеда.

– Это его собака, – ответил Ахмед и показал на работника, суетящегося у костра и занимающегося шашлыком для гостей.

– Эй, ты, – прокричал Бахтияр Фёдору. – Сколько стоит твоя собака?

– Она не продаётся, – ответил Фёдор, не понимая сути вопроса пьяного гостя.

– На свете всё продаётся, – не согласился Бахтияр. – Я покупаю у тебя эту собаку.

Он нетвёрдой рукой достал из кармана зелёную бумажку и передал Ахмеду.

– У нас на сто баксов можно купить пять баранов. А я покупаю у него всего одну старую псину. Передай ему деньги и пусть привяжет кобеля вон у той берёзки.

Фёдор забеспокоился.

– Это что, по собаке стрелять, что ли? Что за забава такая? Она же живая. Это ж не бутылка какая.

Ахмед подошёл к сторожу.

– Фёдор, что делать? Ты же видишь, какие они. А мне запретили с ними спорить. За сто баксов ты в деревне любого пса купишь. Хочешь, я тебе в питомнике у пограничников овчарку подберу из отбракованных от службы.

– Да вы что, совсем с ума посходили, – возмутился Фёдор. – Живую псину ради забавы жизни лишать. Я с Шариком уже третью зиму здесь коротаю. Сроднились вроде. А новая собака когда к дому привыкнет. Тут нередко и медведи поблизости бродят. Баксом его не отпугнёшь, медведя-шатуна зимой-то. Не надо мне ихних баксов, а собаку не дам портить.

Бахтияр уставился на Фёдора налитыми кровью пьяными глазами.

– Что, тебе мало? На ещё столько.

Он вытащил из кармана ещё одну зелёную бумажку.

– За такие бабки у нас корову купить можно. Ты что, меня не уважаешь? – пристал он к сторожу.

Ахмед взял купюру и подошёл к работнику.

– Федя, бери деньги. Твой Шарик и десяти баксов не стоит, а тебе целых двести дают. Иди, привяжи собаку. Пусть эти болваны постреляют. Они ещё и не попадут в него.

Фёдор зло посмотрел на Ахмеда, взял деньги и пошёл прочь от костра.

– Делайте что хотите, но я ухожу отсюда. Я с десяти лет в тайге живу и охочусь, зверя в тайге немало добыл. Но по собакам не палил из пьяного распутства.

Делать Ахмеду было нечего. Ругнувшись, он отвязал радостно льнущего к нему пса, и сам же привязал его к раскидистой берёзе на краю поляны.

– Вот теперь у нас есть дичь, – обрадовался Бахтияр.

Его спутники закивали головами.

– Кто первый попадёт в пса, тому ставлю коньяк французский, – покачиваясь, хвастался Бахтияр. Сам первый взял в нетвёрдые руки карабин, поставил его на стол и стал старательно целиться в ничего не подозревающую собачонку, спокойно присевшую на задние лапы возле дерева в тенёчке. Изрядная доза коньяка мешала пьяному бандиту справиться с непослушным прицелом. Мушка дрожала и прыгала в прорези, ствол карабина бросало, как при сильном шторме на море. Бахтияр громко сопел, ругался, досадливо оглядываясь на собутыльников. Наконец, он взял себя в руки, собрался, прицелился и выстрелил в несчастное животное.

Пуля ударила в камень рядом с Шариком, отскочила и с тонким визгом скрылась в тайге. Пёс взвизгнул от страха, заметался на привязи, пытаясь отскочить от опасного места. Пьяная компания рассмеялась.

– Ну, Бахтияр, ты совсем как снайпер стреляешь, – радовался Хасан, тупо глядя на коллегу. – Только в другую сторону.

– Посмотрим, как ты сумеешь! – огрызнулся посрамлённый стрелок. – На, попробуй.

Хасан небрежно принял оружие, прилёг с карабином на стол и, недолго целившись, выстрелил. Пуля легонько царапнула пса по торчащему уху. Пёс отпрыгнул в сторону, взвизгнул, заметался на привязи и тоскливо завыл, осознав свою печальную судьбу. Хасан снова прилёг на стол и прицелился. Пёс задёргался, пытаясь спрятаться в кустах. Хасан осторожно повёл ствол, положив палец на курок. Вот-вот грянет роковой выстрел.

Внезапно что-то большое и тёмное рухнуло сверху на бесчинствующую компанию, взмах огромного крыла отбросил еле стоящих на ногах пьянчуг от стола. Стремительная фигура на лету выхватила карабин из неловких рук стрелка и отбросила в сторону. Затем эта же тень метнулась к застывшему в отчаянии у дерева Шарику и, легко разорвав крепкий капроновый шнур, взмыла вверх вместе с собакой и исчезла в зелёном лесу.

Тряся тяжёлыми головами, компания медленно приходила в себя, пытаясь подняться с земли. Первым, опираясь на скамью, привстал Бахтияр. Он осмотрелся вокруг круглыми от удивления глазами, кинул взгляд на копошащихся на траве друзей, перевёл его на стоящего в сторонке Ахмеда.

– Эй, ты, Ахмед, что это было? Это что, такой аттракцион у тебя в тайге?

Его скользящий взгляд снова пробежал по пытающимся подняться соратникам и вдруг прочно остановился на чём-то. Ахмед проследил за его взглядом и тоже остолбенел. В двух десятках метров от них на земле лежал отброшенный неведомым налётчиком карабин. В этом не было ничего удивительного. Поразительно было то, что стальной закалённый ствол боевого оружия был скручен неведомой силой, как тонкий медный прут.

Увидев это, Бахтияр мигом протрезвел, что-то рявкнул друзьям, отчего они разом кинулись в машину, и повернулся к Ахмеду:

– Ты куда нас привёз, корешок? Это что тут у вас за демоны такие порхают в лесу со стальными руками? Ты что, думал избавиться от нас таким способом? В прошлом году заменил наш прекрасный героин на витаминную пудру, а сейчас хотел концы в воду спрятать. Не на таких напал! Ну-ка, вези нас в город, шайтан.

Бахтияр сунул руку в карман брюк, и через секунду в упор на Ахмеда смотрело чёрное пистолетное дуло.

– Ты что, Бахтияр? Убери ствол, мы же свои, друзья, компаньоны, – взмолился сбитый с толку Ахмед. – А что это было, я сам не знаю. Ходили легенды о том, что здесь, на горе Пидан живёт летающий человек. Но его здесь никто никогда не видел. А я вас привёз сюда отдохнуть и весело провести время. Мы не первый год здесь отдыхаем. Кто ж знал, что так получится. Бахтияр, не сердись, мы же друзья. Конечно, садись в машину, поедем отсюда. Шашлык испорчен, и желание веселиться пропало. Какой уж тут отдых? В городе догуляем, как следует.

Бахтияр зло взглянул на Ахмеда, спрятал пистолет.