Текст книги "Кандидат в маги"

6

Марина ехала чуть впереди, а Толик и не стремился перехватывать у нее инициативу. Прошли те времена, когда нужно было что-то кому-то доказывать, преподносить себя, создавать свой неповторимый образ. Игра сделала свое дело: бывшего Арбитра узнавали не только по красному мотоциклу по имени Ветер. От него исходила совершенно необъяснимая сила, которую чувствовали все. Впрочем, использовать эту силу Толик тоже не мог. Да и не хотел, если честно.

У границы Черных Земель Марина притормозила. Остановился и Толик. Они спешились, сняли шлемы и молча устремили взгляды туда, на враждебную и чуждую им территорию.

Уже сами по себе Черные Земли, покрытые веселой цветной плиткой Успеха, были неприятны для людей, чьи жизненные идеалы восставали против природы Черных Земель. Однако, и Толик, и Марина понимали, что территория Успеха – это столь же естественная часть мироздания, как и Чаща, как Орда и подземное царство гномов. Все в этом мире имеет свой смысл, свое значение, а значит – и право на существование. И только нарушение этого равновесия, попытка окрасить весь мир в один цвет ведет к гибели этого мира.

И сейчас этот цвет, претендующий на абсолютное господство, наступал. И был это не черный, не белый цвет, не было это и обманчиво веселое радужное многоцветие. Нет.

Это был унылый, не оставляющий никакой надежды серый – цвет наступающего Мрачного Будущего.

Его бесформенная масса все перла и перла из непостижимых недр мирозданья, разрывая настоящее своей массой, раскалывая длинными щупальцами этот мир на множество все еще живых островков.

Но в них, в этих лоскутах, на которые постепенно разваливался волшебный город Москва, постепенно нарастала тревога, страх перед этим неизбежным Будущим, которое не оставляло людям надежду на иной исход, явственно указывая: смотрите, мол, вот оно какое, ваше Будущее. И иного не дано.

…Толик и Марина молча проводили взглядами несколько серых фигур, шедших со стороны Черных Земель.

– Фантомы. Вестники Будущего, – произнес Толик. – Так их назвал Архивариус.

– Да, – отозвалась Марина. – Вестники…

– А вот и вы, – раздался совсем близко глухой, но отдаленно знакомый обоим голос. – Странно, как это все странно…

– Как горько… – вымолвил другой голос.

Изумленные, Марина и Толик смотрели на говоривших и узнавали в них себя – дряхлых, опустошенных, с пустыми мертвыми глазами.

– Черт, – сказал Толик, и на лице его появилась растерянность. – Я надеялся, что мы их не встретим…

– Я тоже, – отозвалась Марина. – Поехали отсюда.

– Постойте, не бросайте нас! – жалобно проговорил трясущийся серый старик – тот, что намекал о неизбежном будущем Толика. – Не оставляйте нас – ведь когда-то это случится и с вами…

– Возьмите нас с собой! – взмолилась дряхлая Марина и зашлась в горьких рыданиях.

Марина похолодела: эта сцена напомнила ей кое-какие события семилетней давности. Ведь ей уже довелось однажды ощутить себя в облике старухи…

– Не слушай их… – проговорила она. – Давай скорее уедем…

– Давай… – сказал Толик, и вместе они попятились к мотоциклам.

– Стойте! – завыли серые фантомы и начали приближаться жуткой шаркающей походкой.

Двигатели взревели, и мотоциклы, панически подергиваясь, унесли седоков прочь.

…Уже дома у Архивариуса, нервно попивая чай из железных кружек, они обменивались впечатлениями об увиденном. Здесь, за толстыми бревенчатыми стенами, в холоде, разгоняемом древней дровяной печкой, чувствовалась некоторая, возможно, иллюзорная, стабильность. Возможно, это было всего лишь ощущение неизменного, спокойного, одностороннего хода времени, который можно почувствовать только в старой библиотеке, музее или в Архиве старины Архивариуса.

– Это просто невыносимо, – проговорила Марина. – Я никогда не думала, что что-нибудь сможет так напугать меня.

– Да, это было сильно, – кивнул Толик. – Я сам чувствую, что против своей воли начинаю просто бояться Будущего.

– Так и должно происходить, – кивнул Архивариус, ворочая кочергой угли в печке-буржуйке. – Все жители города теперь лично познакомятся с собственным Будущим. Страх, подавляющий волю, ощущение безысходности, гибель надежды – вот оружие Мрачного Будущего…

– Но зачем все это?! – воскликнула Марина. – Что значит – «оружие Будущего»? Ведь Будущее – всего лишь стихия, у него не может быть своей воли…

– Почему же? – прищурился Архивариус. – Наше Будущее – это то, что творим из Настоящего мы сами, своими собственными поступками. И роль личности в истории еще никто не отменял…

– Так вы считаете, что это самое Мрачное Будущее – результат чьей-то работы? – дрогнувшим голосом спросил Толик.

– Не знаю, – пожал плечами Архивариус. – Архивы молчат об этом. Что они могут знать о Будущем? Но, с другой стороны – кто мешает силам тьмы воспользоваться этим хаосом в собственных интересах?

– И как же он может им воспользоваться? – спросила Марина.

– А вы подумайте: кому выгоден хаос? – усмехнулся Архивариус. – Вы же знаете ответ: страх и разрушение – неизменные атрибуты зла. И если принять во внимание, что по новым Правилам итогом Игры должны стать выборы Мага, то вывод один: кто-то считает, что страх и хаос повлияют на выбор людей…

Все трое замолчали, погрузившись в собственные мысли. Только треск пламени в печке нарушал тишину. Архивариус взял было в руки старенькую гитару, сделал короткий перебор, вздохнул и положил гитару на пол.

– Даже не знаю, кто из Кандидатов способен на такое, – проговорил Толик. – Генерал, Карина, Степанида, мистер Мистер, Бригадир… Все они не сахар, конечно, но что-то не вижу, чтобы кто-то из них мог претендовать на воплощение мирового зла…

– А почему именно они? – проговорил Архивариус. – Разве вы назвали всех Кандидатов?

– Ох… – вымолвил Толик и ошарашено глянул на Архивариуса. – Я и вправду забыл…

– О ком? – спросила Марина.

Не было похоже, чтобы ее в сейчас интересовал ответ на этот вопрос: она держала в руках фотографию Темы. Тот выглядел на фото недовольным – словно сняли его против собственного желания. Марина тихонько поглаживала фотографию пальцами, и мысли ее были далеко…

– Об Игроках, – сказал Толик. – Как их там?…

– Игрок номер тринадцать и Игрок номер ноль, – сказал Архивариус. – Оба они Кандидаты…

– А как же эти… Номер одиннадцать и двенадцать? – поинтересовался Толик.

– Архив о них не считает нужным говорить, – пожал плечами Архивариус. – Во всяком случае, они не Кандидаты.

– Ну, уже проблем меньше, – проворчал Толик.

– Да уж, меньше, – покачал головой Архивариус. – Боюсь, самое страшное впереди. Только я вот что думаю: не зря в Игру вмешалась политика. Это такая штука, которая помогает злу неплохо маскироваться под добро. И тут может быть новая проблема…

– У меня пока другая проблема: надо срочно найти Тему, – решительно заявила Марина и спрятала фотографию в карман своего черного комбинезона. – Отыщем его – посажу под замок – до самого конца Игры…

– Думаете – поможет? – усомнился Архивариус.

– Не важно, – мотнул головой Толик. – Только бы вот разыскать этого двоечника… Вы знаете, какое это странное ощущение – полнейшая беспомощность и слепота – и это после тех лет, когда никто и ничто не могло от меня укрыться…

– Да, – сказал Архивариус, раскрывая на коленях древний, угловатый и массивный ноутбук, – у Арбитра, конечно, есть свои преимущества. Но и Архив кое в чем может помочь. Так… Пожалуйста – исторический факт двухчасовой давности: Магистр Правил снова отправился в Мрачное Будущее с намерением окончательно разобраться с этим гнусным явлением природы. Что тут поделаешь – молодой задор, гормоны…

– Я этому гормонисту мозги вправлю, – сжав кулак, заявил Толик.

И поймал на себе удивленный взгляд Марины.

Таким решительным, с живым сверкающим взглядом, она не видела любимого уже много-много лет.

– Ну, что ж… С возвращением, бродяга! – медленно произнесла она.

Они снова стояли лицом к лицу с Будущим. И снова их назойливо преследовали призраки их собственной неотвратимой старости.

– Стойте, куда вы…

– Не будьте так жестоки…

– Не бросайте нас!

– Как же вы можете…

– Побудьте с нами!

– Утешьте нас…

Но Марина и Толик даже не смотрели в сторону приближающихся серых фигур.

– Туда? – кивнул в сторону гигантского туманного спрута Толик.

– Да, – решительно сказала Марина. – А что еще остается?

Взревели моторы, и две фигуры – красная и черная – помчались навстречу с серой стеной.

Но что-то случилось с пространством и временем – чем выше была скорость, чем, казалось бы, ближе был этот загадочный туман, тем больше отдалялась от них призрачная граница между настоящим и будущим. В отчаянии оба выжимали все, на что только были способны их стремительные машины – но Будущее отползало и отползало.

И вдруг перед стеклами шлемов, прямо из ничего оформилось в воздухе огромное серое лицо с пустыми глазницами. Оно оглядело отчаянных ездоков мертвыми дырами глаз и низко отчетливо произнесло, странным образом заглушая рев моторов:

– Куда вы так спешите? Торопитесь узнать Будущее? Но я уже пошло вам навстречу – Будущее уже среди вас. Я пытаюсь заговорить с вами, а вы убегаете. Зачем?

Толик коротко взмахнул перчаткой, и оба мотоцикла сбросили скорость и остановились. Марина сорвала с головы шлем. Она, тяжело дыша, смотрела на страшное серое лицо, и в глазах ее было отчаяние.

– Где наш сын?! – прокричала она. – Почему мы не можем идти за ним?

Лицо оскалилось черным провалом рта:

– Вам туда путь закрыт. Почему вы так удивляетесь этому? Ведь Будущее принадлежит более молодым, не так ли?

Ни у Марины, ни у Толика не нашлось ответа на эти слова. А страшный облик Мрачного Будущего продолжал:

– Зачем вы суетитесь? Зачем в панике бежите куда-то? Неужели вы не в состоянии понять, что все и так уже свершилось, Будущее наступило – и изменить ничего нельзя?

– Всегда можно изменить Будущее! – запальчиво крикнул Толик. – Мы – люди, и у нас есть свобода выбора! Мы всегда и все можем изменить по собственной воле!

Лик Будущего захохотал холодным дребезжащим смехом:

– Так что же вы тогда топчитесь на месте, козявки? Чего стоят ваши слова? А я скажу: ничего он не стоят, ровным счетом ничего…

Толик задохнулся от ненависти и бессилия. Марина положила руки ему на плечо и сказала тревожно:

– Оно просто злит нас! Помни, что сказал Архивариус: хаос и страх – вот, чего добивается это чудовище…

– Хаос и страх… – повторил зловещий лик. – А разве этого мало? Пусть вы, бывшие Игроки, сильные, как вы думаете, личности, выкрикиваете дерзости в мой адрес – мне это все равно. Но люди – простые люди – те, кому Игра доставляет только неудобства, тоску и чувство безысходности, им меньше всего нужен сейчас хаос. Они спят и видят, чтобы проклятая Игра прекратилась, и все стало «по-прежнему». И знаете что? Скоро они будут готовы заплатить за это забытое чувство стабильности любую цену – даже принесенных в жертву себе подобных. Вы сомневаетесь в этом? Неужели? Наверное, вы действительно не знаете, что такое подлинный хаос и настоящий страх.

– Где наш сын?! – закричала вдруг Марина, до боли сжимая кулаки.

– Вот он, страх… – проговорило чудовище. – Страх за своего ребенка, находящегося в смертельной опасности…

– Где он? – мертвым голосом спросил Толик.

– Хаос… Абсолютный хаос… – проговорило чудовище. – Никто не знает, где он, и есть ли он вообще…

– Не бросайте нас… – донеслось сзади.

Толик вжал голову в плечи и затравленно оглянулся. К ним медленно, шаркающей походкой приближалась толпа серых фигур. Все они выглядели жалкой и страшной пародией на Толика и Марину, размноженной сотнями черно-белых копий.

Будущее медленно захватывало болезненно ослабшее Настоящее…

7

Парадным фасадом Лукоморья оказалась неопрятная немноголюдная набережная, посреди которой стоял древний корявый дуб, обвитый позолоченной якорной цепью. Сквозь фальшивую позолоту пробивалась ржавчина, а прибитая к ветке картонная русалка свисала из листвы почему-то вниз головой.

У подножия дуба сидел с книжкой, надо полагать, аниматор в плюшевом костюме кота из какого-то диснеевского мультфильма. При ближайшем рассмотрении однако оказалось, что костюм составляет единое целое с обладателем, отчего у любителей возникало крайне неприятное ощущение непосредственного участия в фильме ужасов.

– Вот, – сказал таксист, – это местный гид. Он тут все про всех знает, так что есть смысл поговорить с ним. Сразу предупреждаю: берет он только наличные, кредитки и дорожные чеки даже не предлагайте…

– Да мы, собственно, и не собирались, – пробормотал Богдан.

– Что читаем? – дружелюбно поинтересовался у кота Эрик.

– Стивена Кинга, – лениво ответил кот. – Может, вы мне объясните, как так получается: Кинг живет в штате Мэн, далеко за периметром, а его новые книги постоянно выходят в Волшебном Нью-Йорке? Как это?

– Ну, это же Кинг, – пожала плечами Криста. – Давно уже говорили, что его руками творит сама Тьма.

– Его, говорят, даже Маги боятся, – вставил Богдан. – Правда, Магов никто никогда не видел…

– А Стивен Кинг видел, – сказал Эрик задумчиво. – И, поговаривают, не только Магов…

Любители, не сговариваясь, трижды сплюнули через левое плечо.

– Не советую вам это читать без специального оберега, – глянув на обложку, сказала Криста. – И вообще, найдите хорошего шамана, путь он, как следует, почистит вашу ауру…

Кот быстро закрыл книгу и отложил в сторону, косясь на нее настороженным взглядом.

– То-то я чувствую, как шерсть последнее время как-то слишком уж элекризуется, – пробормотал кот. – Раз чуть даже током не убило. Теперь, вот, все стало ясно, спасибо за совет. Чем могу быть вам полезен?

Кот поднялся на задние лапы, зловещим образом, возвышаясь над таксистом и любителями.

– В качестве гида, – опасливо проговорил Богдан. – Ищем мы какого-нибудь специалиста…

– Который мог бы сделать тело для бестелесного существа, – подхватила Криста.

– Желательно, приличное тело, – добавил невидимый Кандидат. – Мне перед людьми выступать, все-таки…

– Ага… – задумался кот. – Даже не знаю, что вам посоветовать… Скажем, Марк Наумович у нас автосервис держит – так он с машинами такие чудеса творит, какие там тела…

– И все-таки, лучше, чтобы это был кто-то поближе к медицине, – опасливо сказал Кандидат.

– Тогда вариантов не остается! – бодро воскликнул кот. – Вам надо к бабуле!

– Я что-то такое и подозревал, – проговорил Богдан, подмигнув друзьям. – Уж не Яга ли ее зовут?

– Нет, ну вы совсем все опошляете, – обиделся Кот. – Просто Яна. Идите, вот, по тропинке, до русского ресторана «К лесу задом». Спросите Яну.

– Она – хозяйка ресторана? – несколько разочарованно спросил Богдан.

– Почему сразу хозяйка? – фыркнул Кот. – Она там поет. Хотя, можно сказать, что хозяйка…

Кот задумался и грустно произнес:

– О, как же все это сложно…

Ресторан «К лесу задом» был выполнен во вполне сюрреалистической манере: большое неказистое здание, стилизованное под избу, держалось на паре хилых куриных ножек, что вызывало смешанные чувства: жалость вперемешку с восхищением архитектурной мыслью строителей. Входа у ресторана не было.

– Я знаю! – заявил Богдан. – Надо сказать: «Избушка, избушка, стань к лесу задом, а ко мне передом!»

– Какой ты догадливый! – покачал головой Эрик. – Ну, так скажи!

Богдан сказал. Изба проигнорировала это древнее заклинание. Богдан повторил – результат оказался тем же.

– Все здесь какое-то ненастоящее, – проворчал он, и компания пошла в обход избы – искать вход.

Однако, как только они добрели до входа с обратной стороны здания, оно вдруг вздрогнуло, заскрипело, и начало медленно поворачиваться.

– Оно еще и заторможенное! – воскликнул Богдан.

Все бросились назад. Едва изба перестала двигаться, любители, таксист Гриша и, надо полагать, невидимый Игрок быстро заскочили вовнутрь.

Внутри ресторана «К лесу задом» было темно, затхло и уныло пахло заводской столовой. Интерьер был выполнен в каком-то кулацко-древнерусском стиле, с русской печкой, лавками и украшениями на стенах, вроде колес от телеги, ухватов и лаптей. В этом антураже как-то терялась закопченная ступа в углу с торчащей из нее растрепанной метлой.

Посетителей было мало. Точнее, вообще один. Да и то, он спал, сладко распластавшись опухшим лицом по столу перед опустошенным графинчиком.

Тем не менее, едва друзья осмотрелись внутри этого заведения, как вспыхнул свет, и грянула разудалая музыка в стиле «Золотого кольца», с синтезаторными балалайками и гармошками. На сцене неизвестно откуда появилась рослая румяная барышня в цветастом платье и кокошнике. Схватив микрофон, она стала распевать сочным голосом что-то бодрое про ярмарку и удалых коробейников.

– Под фонограмму работает, – недовольно заметил Эрик. – Даже здесь – никакого уважения к публике…

– Как бы не так! Это фонограмма под меня работает! – раздался совсем рядом насмешливый голос.

Любители даже несколько опешили: перед ними, уперев в крепкие бока руки, стояла та самая барышня, что только что пела на сцене. Хотя… Хотя она же и продолжала петь там же, на сцене! И при этом стояла тут же, рядом!

– Как это? – Богдан ткнул пальцем в сторону поющей копии.

– Маленькие хитрости, – сказала барышня. – Женщина я одинокая, помощи от нонешних мужиков не дождесси, вот и приходится делать несколько дел одновременно…

Тут же, из-за барной стойки вышла еще одна – точь-в-точь такая же – и принялась энергично протирать столы большой мокрой тряпкой.

– Это что-то вроде ментальных копий? – прищурилась Криста. – Тогда вы – действительно та, кто нам нужна…

– Вопрос – нужны ли вы мне? – заметила барышня, продолжая в то же время петь на сцене и протирать столы.

– Резонно, – согласился Эрик.

– Вы, хе… Вы и есть бабуля? – поинтересовался Богдан.

– В смысле – баба Яна? – уточнил таксист.

Воцарилось неловкое молчание. Данная жизнерадостная барышня никак не ассоциировалась ни с общепринятым представлением о бабулях, ни с образом хозяйки избушки на курьих ножках.

– Ну, ладно, – продолжая улыбаться, сказала барышня. – Баба Яна, так баба Яна. Не буду вас за это на фарш пускать: вижу, что вы соотечественники. Это вас Баюн, небось, на меня натравил?

– Кто? – переспросила Криста.

– Кот в пальто, – охотно отозвалась баба Яна.

– Ну, да, – сказал Богдан. – А вы это серьезно – про фарш?

– Ну, так, – пожала плечами баба Яна. – Район у нас не богатый, клиентов мало, каждый выживает, как может.

– А, – понимающе кивнул Богдан, – тогда другое дело…

Тут баба Яна сделала широкий жест и склонилась в поклоне:

– А теперь прошу к столу, гости дорогие! – с новой интонацией сказала она. – Попотчую, чем бог послал…

– Спасибо, чего-то уже не хочется… – сказал Эрик.

– А я буду, – потирая руки, сказал Богдан. – Только не мясное, пожалуйста…

– Вообще-то, мы по делу, – начала было Криста, но Богдан посмотрел на нее умоляющим взглядом и для убедительности громко проурчал желудком.

– Я накрою, и мы с вами сразу же побеседуем, – пообещала баба Яна.

Она щелкнула пальцами, и из подсобки с огромным подносом вынырнула еще одна ее копия. Она быстро уставила стол тарелками и дымящимися горшками, а когда вокруг уселись друзья, и сама присела рядом.

– Ну, теперь и потолковать можно…

Богдан, который уже успел набить полный рот блинами, чуть не подавился. Он пытался что-то вымолвить, но не мог, и только беспомощно выпучивал глаза.

– Позвольте, – сказал за него Эрик. – А кто же из вас настоящая баба Яна? Та, первая, или, все-таки, вы?

– Что есть начало, что есть производное? Яйцо-курица, курица-яйцо… – философски произнесла баба Яна. – Не мучайте себя этими вопросами: уже не один философ с ума сошел по этому поводу. Вон, один вообще из дома ушел и в бродяги подался…

– Это вы не про профессора из этих, из мавроамериканцев? – спросила Криста.

– Что? Ах, да, их же теперь так называют, – рассмеялась баба Яна. – Ну, да, про него. А вы знакомы? То-то я смотрю – чумазые вы все какие-то. Умный человек, только слишком подвержен расовым предрассудкам. В общем, не берите в голову. Все бабы Яны в этом заведении – это я.

– Понятно, – легкомысленно сказал Богдан, прожевавший, наконец, свой блин. – Нормальное раздробление личности.

– Люблю людей, которым все понятно, – сказала баба Яна, с интересом поглядывая на Богдана.

Природа этого интереса напомнила Богдану про фарш, и он несколько сник.

– В общем, нам бы ваши технологии, да в политических целях, – сказал Эрик. – Нашему Кандидату в Маги требуется помощь…

– Все эти выборы, – понимающе кивнула баба Яна. – Вы что же, электорат наштамповать себе хотите? Сразу предупреждаю: не выйдет. Тел-то я могу сколько угодно слепить, но душу трогать не могу – не моя компетенция. Так что, пусть у вас будет целая толпа народа, а голос избирателя – один-одинешинек…

– Нет-нет, – сказала Криста. – Речь не об избирателях. Речь, как ни странно, о Кандидате.

– То есть, обо мне, – скромно сказал бесплотный Кандидат.

– Ах, вот оно в чем дело! – всплеснула руками баба Яна. – Ну, тогда все становится на свои места. Безликий Кандидат народу не нужен, это понятно. Народу не нужны никакие неясности, народ любит, чтобы все было чин по чину – просто и наглядно!

– Вот именно! – подхватил Кандидат. – Именно таким я и хочу быть – простым и наглядным…

– Ну, так, это без проблем! Ради такого благородного дела я даже платы с вас не возьму…

– Благодетельница! – проворковал Кандидат.

– Только вы мне поможете тесто замесить! – строго сказала баба Яна.

– Тесто? – удивленно переспросила Криста.

– А из чего я буду его лепить, Кандидата вашего? – развела руками баба Яна. – Я ж не папа Карло, чтобы из полена его стругать!

Сначала любители посетили подсобку и умылись. Вообще-то, если бы не какое-то специальное снадобье бабы Яны – так им и оставаться мавроамериканцами. Может, это и неполиткорректрно, но любители уж больно привыкли чувствовать себя европейцами.

Ну а после, отдуваясь, принялись энергично месить тесто в большой деревянной бадье. Таксисту Грише тоже пришлось помогать им. Теста было очень много, и вскоре все они были с ног до головы в муке и липкой массе.

– Теперь надо подождать, пока оно взойдет, – профессионально пробуя на вкус тесто, сказала баба Яна. – Не желаете пока в баньку? Я уже натопила.

– Удобно быть одновременно в нескольких местах, – заметил Эрик.

– Банька – это хорошо! – мечтательно произнес Богдан. – Кто со мной?

Он недвусмысленно посмотрел на Кристу, и глаза его засверкали хитрым блеском.

– Нет, спасибо! – решительно сказала та.

– А я не против! – заявил Гриша.

– Ну, тогда хотя бы ты, – без особого энтузиазма согласился Богдан.

Очередная копия бабы Яны увела их куда-то в глубину дома. Оставшаяся же пребывала в творческой задумчивости.

– И какой же облик желает заиметь наш Кандидат? – поинтересовалась баба Яна, раскатывая пальцами шарик из теста. – Сразу предупреждаю: я не Микеланджело, шедевра не обещаю…

– Главное, что вы не оказались Пикассо, – сострил Эрик.

– Эк, умник, – усмехнулась баба Яна. – А хоть бы и Пикассо – главное, чтобы человек был хороший.

– Пусть будет светловолосый и голубоглазый, – предложила Криста.

– Истинный ариец, значит, – кивнула баба Яна.

– Почему сразу – ариец? – удивился Кандидат.

– Нет, я могу и кавказца сделать, – сказала баба Яна. – Все равно не угадаешь – что этому народу нужно. Вот ведь, был такой у власти – и столько лет терпели. А могу и лысого…

– Давайте тогда что-нибудь на ваш вкус, – предложил Эрик.

– Это правильно! – баба Яна важно подняла испачканный в тесте указательный палец. – Все равно тут никогда не угадаешь, что выйдет. Я ведь настоящего облика вашего Игрока-Кандидата не видела…

– Вы на что это намекаете? – насторожился невидимый Кандидат.

– Так, к слову… – проговорила баба Яна.

– А-а… – сказал Кандидат. – Если к слову, то ладно. Вообще, вы угадали: я там, у себя – симпатичный блондин с пронзительными и грустными голубыми глазами…

– Как капитан шведской хоккейной сборной, – вставил Эрик.

– Почему именно – шведской? – полюбопытствовала баба Яна.

– Ну, имя у меня скандинавское, и ассоциации соответствующие, – пожал плечами Эрик. – Нет, правда, в нашей стране привыкли выбирать себе в князья варягов – так зачем же менять традицию?

– Кстати, да, – сказала Криста. – Про варягов – это ты хорошо вспомнил. Электорату понравится!

– Ну, на том и порешим! – сказала баба Яна. – Вот и тесто уже взошло!

– Не быстро ли? – усомнился Кандидат.

– У меня дрожжи свои, дрессированные, – пояснила баба Яна. – Ну, что же, приступим к лепке. Эй, там, растопите-ка покуда печку!

Богдан и Гриша вернулись на кухню распаренные, довольные и слегка «под шафе». Потому они не сразу заметили, что компания их несколько увеличилась.

Ровно на одного человека: красавчика-блондина с голубыми глазами.

– Брэд Питт?! – изумленно воскликнул Богдан, до которого, наконец, дошло происходящее.

– Так уж получилось, – слегка смущенно сказала баба Яна. – Ну, вертится перед глазами у бабушки только один такой голубоглазый блондин… Ничего не могла с собой поделать.

– Нет, но, это как раз совсем неплохо! – рассматривая вновь испеченного (в буквальном смысле слова) Кандидата, сказал Богдан. – Все бабы теперь наши! Пардон – хотел сказать – избиратели женского пола…

– А что, мне нравится! – глядя на себя в настенное зеркало, сказал обретший плоть Игрок номер ноль. – Вполне ничего себе.

– Красавец! – гордо сказала баба Яна. – По-моему, даже как-то слишком получилось…

– Демонический у нас какой-то Кандидат получается, – заметила Криста.

– Это ничего, – сказал Эрик. – Пусть хотя бы эстетика на нашей стороне будет.

– Ну, помимо эстетики, у нас и программа неплохая, – не отрываясь от зеркала, снисходительным тоном заметил Кандидат. – Как, все-таки, я отвык от этого ощущения физического бытия… Все-таки, в том, чтобы быть простым смертным, тоже есть свои плюсы…

– Это точно, – заметил Богдан. – В баньку сходить, пивка попить – ради этого стоит существовать физически.

– Однозначно! – вставил Гриша.

– Ну, даже не знаем, как вас благодарить, баба Яна! – улыбаясь, сказала Криста.

– Вы нас весьма выручили, – дипломатично сказал Эрик.

– Весьма признателен, – продолжая смотреть в зеркало и ощупывая собственное лицо, сказал Игрок номер ноль.

– Не стоит! – отмахнулась баба Яна. – Игра ведь каждому дает свои способности. Мне вот – немножко ведьминого искусства, его, вон, Игроком сделала, его вон – таксистом…

– Я и до Игры был таксистом, – заметил Гриша.

– Вот и радуйся, что ничего с тобой не стало! – сказала баба Яна. – В общем, идите, выбирайте своего Мага, и сделайте так, чтобы люди, наконец, вздохнули спокойно…

– Мы постараемся, – сказала Криста.

И друзья, вместе с Игроком, продолжающим удивлено смотреть на мир и жадно вдыхать раздувающимися ноздрями воздух, направились к выходу. Игрок номер ноль шел не вполне ровной походкой, норовя время от времени потерять равновесие. Любители его то и дело подхватывали и направляли. Видимо, не так просто освоиться в новом теле – даже для Игрока и Кандидата.

– А ты погоди, дружок, – сказала баба Яна Богдану. – Будь любезен, зайди-ка на секунду в подсобку, помоги бабушке котел передвинуть…

– Ну, вот, как серьезные дела обсуждать – так я никому не нужен, – проворчал Богдан, – а как тяжести толкать – так сразу – «эй, стой, иди сюда!»

Но послушно поплелся вслед за хозяйкой.

– Где котел-то? – спросил Богдан, оказавшись в подсобке.

– Котел-то вот он, – сказала баба Яна, – да только я не за этим тебя позвала.

Богдан несколько напрягся: ему снова стал мерещиться фарш.

– Хороший ты человек, Богданчик, хоть и шебутной слишком, – сказал баба Яна, шаря по какой-то пыльной полке в углу. – А потому решила я тебе это дело доверить…

– Какое дело? – робко спросил Богдан.

– Видишь ли, – сказала баба Яна. – Не нравится мне этот ваш Игрок. Вот не знаю почему, а не нравится – и все тут! Вот и решила я подстраховать вашу разудалую компанию. Да, заодно и родину-матушку свою тоже… Где же они? Ага, вот…

И баба Яна протянула Богдану маленький матерчатый мешочек.

– Что это? – спросил Богдан.

– Семена, – прищурившись, сказала баба Яна. – Семена Другого Будущего.

– Другого Будущего? – недоуменно вертя в руках мешочек, переспросил Богдан. – Не понимаю…

– Чего ж тут непонятного? – ответила баба Яна. – Сейчас у вас Будущее одно – Мрачное. Видишь ли – время обмануло вас: кого б вы не выбрали Магом, все равно оно будет на стороне Тьмы. И злые силы прекрасно об этом знают. Не стоит ждать от этого времени пощады – оно слишком недовольно вмешательством в собственный ход. Попробуйте просто вырастить свое, Другое Будущее.

Богдан некоторое время ошарашено смотрел на мешочек с семенами. Наконец, он произнес:

– Странно это, все же, что будущее своему городу я принесу с Того Света…

– А чего тут странного? Глобализация! – усмехнулась баба Яна. – Но семена-то эти – оттуда, из твоего города. Точнее – моего. Так уж получилось, что когда-то давно я зачем-то отправилась сюда. Думала, что здесь выращу свое совсем Другое Будущее, не то, что дома. Только вот, ничего особенного не выросло. И семена лишние остались. И сейчас я догадываюсь, для чего я сюда приехала: наверное, только для того, чтобы сохранить эти маленькие семена вдали от смут и потрясений. Ведь здесь даже Игра проходит спокойнее…

Баба Яна смахнула слезу.

– Спасибо… – только и нашелся что сказать, Богдан.

– И вот еще, – внезапно успокоившись, сказала баба Яна. – Возьми вот и вот это…

Она протянула Богдану маленького, покрытого глазурью пряничного человечка.

– Это то, что я думаю? – взволнованно произнес Богдан.

– Да, – кивнула баба Яна. – Я же говорю: не нравится мне этот ваш Игрок. – Так что возьми куколку на всякий пожарный случай. Если что пойдет не так – этот Кандидат всегда будет у тебя в руках…

– Куколка Вуду… – с удовольствием произнес Богдан, пряча ее вместе с семенами, в карман.

– Ну, – громко сказала баба Яна. – Спасибо за помощь! Тяжелый он, этот котел!

И вытолкнула Богдана из подсобки.