Текст книги "Возвращение"

– Ага. – Кажется, запасной план действий удивил телохранителя еще больше, но спорить со мной он не стал.

Зато при упоминании Гарнага встрепенулся Гиз, прервал затянувшееся молчание и спросил:

– С какой бы стати богу указывать тебе дорогу к Черному озеру, если он после этого над тобой всякую власть утратит?

– А он надо мной ее и не имел сроду. Кроме того, я его попрошу, – ответила тихо.

– Ну-ну, – качнул головой киллер, то ли нехотя соглашаясь, то ли оставляя массу сомнений при себе. Употребление сдвоенной частицы «ну» и исполненную скепсиса физиономию Гиза можно было трактовать двояко.

– Баранки гну, – отбоярилась я детской присказкой и, повернувшись спиной к Фомам неверующим, сдернув покрывало с гнездышка Фаля, позвала:

– Эй, дружок, мы отправляемся. Ты просыпаешься или у меня за пазухой досыпать будешь?

Сильф распахнул зеленущие глазищи, дрыгнул ножками, расправил крылышки, сладко, с протягом, зевнул и заявил:

– А я уже выспался! Есть хочу!

Гиз сдавленно хрюкнул, я же не выдержала и расхохоталась в голос, Фаль, ничуть не обидевшись в силу природной жизнерадостности, присоединил свой звонкий голосок к моему смеху. Мы решили, что сильф, как и я, способен утолять голод в седле, поэтому откладывать выступление не стали. Кейр только произвел ревизию съестных припасов и отложил пригодные для походных перекусов аппетитные кусочки.

Собравшись, мужчины испытующе уставились на меня: дескать, пришел черед твоих фокусов, магева. Фаль, не дожидаясь начала движения, умостился у меня на плече и беспечно уплетал полоску мяса, посыпанную мелкими семечками и орешками. Я в свою очередь устремила свой взор на Дэлькора, вроде бы была уверена в коне, а все-таки сердце тревожно стукнуло: «Вдруг не сработает?» Не давая себе времени углубиться в пустые сомнения, обхватила шею Дэлькора и ласково (доброе отношение любому приятно!) поручила:

– Дорогой, нам нужно проехать к озеру самым коротким и безопасным путем.

Конь повел лукавым глазом, тряхнул косичками гривы и шустро потрусил в юго-западном направлении к дымчатым серо-голубым силуэтам гор. Туда, где холмы подрастали, круто выгибая зеленые бока.

Когда наш маленький отряд спускался в ложбинку между парой холмов, не было видно ничего, кроме далеких верхушек гор и зеленых стен вокруг, а поднимаясь на вершину очередной возвышенности, мы оказывались словно на гребне волны травяного океана. Я полностью положилась на чувство направления Дэлькора и наслаждалась прогулкой, не торопясь, лакомилась пирожком, не столько насыщаясь, сколько растягивая удовольствие, блаженствуя от ощущения нежного, тающего во рту теста и кисло-сладких ягод начинки. Как уж эльфы умудрились, не знаю, но вкус ягод ничем не отличался от свежих.

Зачастую достичь настоящей радости можно малыми средствами: вкус эльфийской сдобы во рту, веселый сильф, уминающий пирожки со скоростью мясорубки, яркое солнышко, изумрудная зелень с вкраплениями цветов, ласковый ветерок, поигрывающий хвостом моих волос, и взгляд Гиза, то и дело устремляющийся в мою сторону, пылающий темным огнем и странной нежностью.

Ой, а ведь как только мы начали очередной спуск, и впрямь потемнело, глаза киллера тут были совершенно ни при чем, неужто туча прикрыла солнышко? Я запрокинула голову вверх. Странно, светило наяривало с прежним пылом, даже не думая стыдливо прятаться за облаками. Но по мере того как мы оказывались ниже, темнота усиливалась. Вскоре освещение стало походить не на свет в непогожий денек, а на вечерний сумрак. Встрепенулся Фаль, беспокойно заозирались телохранители, не понимая, в чем дело. Дэлькор же по-прежнему уверенно ставил копыта, вот он спустился в широкое междухолмье и свернул налево, туда, где зеленые бока холмов сходились тесно, оставляя лишь узкое, на одного человека, пространство.

Солнечный день окончательно превратился в вечер. Только мое врожденное чувство времени не давало поверить в наваждение, или… или это была магия?

Чувство тревоги, будильником срабатывавшее в экстренных ситуациях, мирно дремало, а значит, что бы ни происходило с освещением – оптические природные фокусы или волшебство, – оно не было враждебным. Да в любом случае – охранный круг рун, который я наловчилась держать машинально, а после трагической гибели коня Кейра под номером один не снимала вовсе, окружал нашу компанию защитным барьером, непроницаемым для любого вредоносного влияния. Руны меня еще ни разу не подводили, если, конечно, применялись правильно.

– Странно… темно… не к добру это, – нахмурился Кейр.

Одну руку воин словно бы невзначай положил на плечо. Не думаю, что у него внезапно свело мышцы после ночевки, никакая мелкая кусачая гадина телохранителя тоже не ела. Зато от ладони до рукояти меча остались считаные сантиметры. А что орудовать своими полосками стали Кейр умеет, признавал даже Гиз. Парочка моих секьюрити успела уже не один раз по утреннему холодку или вечерком поразмяться всласть. Правда, к моему разочарованию, что один, что другой терпеть не могли, когда на их работу глазеют зеваки, поэтому выбирали для «спортивных мероприятий» места поукромнее. Думаю, они и нынче утром успели потренироваться, пока я спала без задних ног и пропустила все развлекалово.

– Темно, – частично согласилась с Кейром, – чуть-чуть странно, но что «не к добру», это вряд ли. Думаю, мы почти добрались до озера, а место это живет по своим собственным законам, отличным от остальной природы. Если верить сказаниям разных народов, то здесь оплакивали любимую, и вряд ли такая трагедия психологически совместима с веселым солнечным полуднем.

– Возможно, ты права, магева, – проронил Гиз.

– Конечно, я права, – подвела итог, когда Дэлькор завершил путь по узкой ложбинке и вывел нас на берег легендарного темного озера. Все было в точности как в видении. Вечная ночь царила над поляной, усыпанной белыми звездами цветов. Их нежный, едва уловимый аромат был как случайная ласка. Пологий берег спускался к воде… Я бы только сказала, что водоем по масштабу больше походил на пруд, чем на озеро, да и с географической стороны дело обстояло так же – рек, впадающих в него, я не видела. Но, наверное, словосочетание «черное озеро» показалось сочинителям легенд более подходящим, чем «черный пруд». Второе больше подходило, чтобы топить в нем неверных возлюбленных или сливать отходы со свиноферм.

Было очень тихо, ни стрекот насекомых, ни крик птицы, ни шорох зверька не нарушали печального покоя. Я подошла к водоему. А вода, вода действительно оказалась не серой, не болотно-зеленой от водорослей, а черной как ночь, и, как в ночном небе, в ней отраженным светом мерцали далекие огоньки звезд.

– Проклятое место, – невольно понизив голос, шепнул Кейр, передернув плечами, но за оружием больше не потянулся.

– Нет, – снова возразила я, присаживаясь на корточки у воды, – не проклятое, просто печальное и очень красивое. Оно как последнее прощание с любимой. Разве ты не чувствуешь, здесь нет ярости или злобы, только тоска, нет, скорее, печаль и… Да, мне кажется, надежда. Если душа бессмертна, то это место прощания перед новой встречей. А проклятие вовсе не проклятие, а зарок в том, что встрече не сможет более помешать ничья злая воля. Смотри! Трава мягка, как объятие, аромат цветов умеряет печаль, а звезды в воде – словно путеводные огни дороги. Разве может такое место быть проклятым?

– Ты не передумаешь, – утвердительно выдохнул Кейр. Гиз молчал, оставляя за мной право выбирать и решать. Там, где непосредственная опасность не угрожала жизни, он не пытался управлять мной. Гиз по-настоящему защищал меня, оказываясь рядом в любой потенциально опасной ситуации, но не закрывал от мира. За что и уважала!

– Не передумаю, – кивнула и опустила руку к воде. Мне почему-то казалось, что ее надо зачерпывать именно рукой, а не кружкой или ковшом. Живое прикосновение к живой магии.

– Ох, Гарнаговы яйца, – тихо выдохнул Кейр, в первый раз на моей памяти помянув своего бога столь грубым образом. Телохранитель вообще при всей своей склонности к малость мрачноватому юморку никогда не сквернословил, может, меня стеснялся, а может, такое правильное воспитание дали в деревне парнишке. Я иногда себя рядом с Кейром чувствовала записной грубиянкой.

Такова была сила крепкого словца мужчины, или Гарнаг только и дожидался зова в любой, даже столь нетипичной форме, а только стоило телохранителю упомянуть бога справедливого суда, как тусклый, словно у ночника, совершенно не походивший на прежнее ослепительное сияние свет залил кусочек травы, и бог, одетый как простой путешественник, ступил на поляну у Проклятого озера.

Как там в легенде о Гильдраэльдине и Лучиаль или Тулкаре и Кариэне звучит: испить три глотка? Успею, даже если он со мной драться вздумает! Я поспешно зачерпнула ладошкой прохладной воды.

– Стой, Ксения, не пей! – Гарнаг простер руки в практически умоляющем жесте. – Это проклятая вода!

– Я в курсе, – отозвалась вполне мирно. Собачиться с прилично относящимся ко мне типом не хотелось, да и бог, хоть кричал довольно громко, с места не сдвинулся, то ли не мог, то ли опасался, что, стоит ему дернуться, я разом заглотну половину озера.

Кстати, черная вода, зачерпнутая из водоема в ладони, оказалась совершенно прозрачной, не темной и не зеленоватой от водорослей.

– Тогда зачем тебе это? – коротко и по существу вопросил небожитель. Золотые глаза его затуманились недоумением и замешательством.

– Затем, что хочу выбирать свои дороги и судьбу сама, без вмешательства высших Сил, пусть даже желающих причинить мне исключительно массу добра и действующих лишь на пользу. Не хочу всю жизнь просидеть в обитой войлоком клетке только потому, что она безопасна, – максимально сжато постаралась объяснить, не выливая воды из ладоней и держа их перед собой, точно портативную бомбу замедленного действия. Кейр, Гиз и Фаль молчали, не вмешиваясь в наш исторический диалог.

– Но мы не мешали тебе, лишь хотели… – в искреннем огорчении начал Гарнаг, мне всегда доставляло удовольствие созерцать мгновенную смену его настроений, это было как кино.

– Да при чем здесь вы, – отмахнулась свободной рукой, – несколько попыток манипулирования и легкие сексуальные домогательства не в счет, речь идет о Силах.

– Я не чувствовал их вмешательства, – недоверчиво нахмурился бог, возможно начиная считать меня кем-то вроде маньячки с навязчивой манией преследования, типа тех господ, которые бомбардируют у меня на родине доблестную милицию доносами на подлых инопланетян, подсматривающих за ними в сортирах.

– А они пока не пронюхали, что я смылась из-под надзора и снова на свободе, поэтому спешу принять превентивные меры, – с милой улыбкой ответила ему.

– Силы пленили тебя? Свою служительницу? – совершенно опешил Гарнаг. Жаль, что я не художница, непременно создала бы картину под говорящим названием «Оторопь».

– Так категорично я бы выражаться не стала, – справедливости ради пришлось возразить и коротко описать свой печальный опыт взаимодействия с Силами, фактически сводившийся к переброске с места на место без моего согласия.

– Я понимаю тебя, Оса, – выслушав со всем вниманием, серьезно признал Гарнаг, вынося суждение бога справедливого суда. – Однако понятны и мотивы Сил. Тебе ведь известно, что явление в мирах служительницы равновесия – величайшая редкость. Они не ходили по земле уже долгие сотни лет. Пока ты не вошла в полную силу, за твою безопасность боятся, потому и берегут чрезмерно.

– Мне от этого не легче, – фыркнула, не вступая в бесполезный спор о соответствии насильственно присвоенному званию. Какая разница, во что верила я, коль Силы, да и Гарнаг, как погляжу, в этом были прочно уверены. – Какими бы благородными ни были намерения мучающих меня, я все равно имела право на самозащиту и намерена была его использовать. Озеро показалось мне самым подходящим вариантом.

О том, что этот вариант вообще единственный, я, разумеется, умолчала.

– Прошу тебя об одном: обожди, не касайся воды, – предложил бог.

– Зачем? Отсрочка ничего не изменит, – скептически пожала плечами. – Знаешь, как на моей родине говорят: перед смертью не надышишься.

– Мне нужно время, чтобы воззвать к Силам. Я от имени богов нашего мира попробую убедить их в том, что наш мир готов и способен предоставить тебе, служительница, достаточную защиту от угрозы извне, с опасностями же Вальдина ты и сама превосходно справишься, – пояснил бог.

– А не случится так, что, пока ты будешь вести переговоры, магеву уволокут и перепрячут понадежнее, так, чтобы она больше не смогла выбраться? – подбросил иезуитский вопросик Гиз. Стоял киллер так, чтобы в любой момент оказаться между мной и богом, и держал в поле зрения нас обоих.

– Ты подозреваешь меня во лжи, смертный? – взревел Гарнаг, вероятно сроду не сталкивавшийся с подобного рода обвинениями и потому оскорбленный втройне.

– Не тебя, – подчеркнуто спокойно ответил Гиз.

– Не тревожься и не опасайся предательства. – Бог моментально сменил гнев на милость. – Лишь призванный гласом и сердцем смертного может ступить на сию поляну, будь то бог или Сила, – таково проклятие этого места.

– Скорее уж благословение, – высказала свое мнение и спохватилась: – Кстати о зове! Мы же вроде бы тебя не звали, или?..

– Член паствы моей в душе своей звал меня. – Гарнаг без зазрения совести заложил принявшего весьма виноватый вид Кейра.

– Ладно, проехали, – вздохнула я, не топтать же было ногами телохранителя, и еще раз уточнила: – Значит, без зова, а мы их звать точно не собираемся, Силы на поляну не проникнут?! Ручаешься?

– Истинно так, служительница, – торжественно пообещал бог. – Я прошу лишь обождать, и, если Силы не снизойдут к просьбе, что ж, ты всегда сможешь испить черной воды.

– Уболтал, я подожду, – согласилась тут же. – Мне нужно, чтобы Силы пообещали не вмешиваться в мою жизнь, пока я сама того не пожелаю, и никуда не перемещать против воли!

Гарнаг кивнул, заручившись моим обещанием, и исчез. Потянулись минуты ожидания. Нарушать священную тишину пустой болтовней не хотелось, а важное… Пожалуй, самого важного для меня сейчас решения мы и ждали, потому предпочли хранить молчание. Даже говорливый Фаль притих на моем плече.

Вода все еще наполняла лодочку ладони. Немного. Возможно, как раз три глотка. Жидкость вела себя совершенно нетипично для обыкновенной влаги. Она не пыталась просочиться между пальцами и вернуться в водоем, скорее, ласково поглаживала ладони, то ли успокаивала, то ли пыталась что-то мягко подсказать. Мне захотелось услышать, разгадать тайну воды. Мысленно воззвала к руне лагу, руне воды, магии и интуиции. Шепнула одними губами ее протяжное имя. Руна засияла перед мысленным взором чистой голубизной, принося ответ. Я не слышала никаких слов, не было видений, но все равно поняла, что нужно делать, и благодарно улыбнулась. Спасибо, руны, спасибо, озеро!

Как раз вовремя. Тусклый свет божественного присутствия маломощным прожектором залил уголок укромной поляны у воды. Явился Гарнаг. Только тут до моего сознания дошел скрытый комизм ситуации: у меня на посылках находился один из самых могущественных богов этого мира. Эдак и зазнаться недолго! Теперь самое главное, чтобы эту истину никто до ушей самого небожителя не донес, а то гром будет или землетрясение!

– Я говорил с Силами, служительница, – торжественно провозгласил Гарнаг, будто не о переговорах, а о свершении великого подвига вел речь, хотя, может быть, для него беседа с Силами и была подвигом, кто их, этих богов, разберет? Потом поразмыслю. А сейчас лучше послушаю, о чем бог вещает. – Силы весьма недовольны поставленными условиями, но альтернатива, – Гарнаг брезгливо ткнул дланью в сторону озера, – их более чем встревожила, а посему они дали слово. Отныне ты вольна сама выбирать дорогу, Ксения.

– Спасибо, Гарнаг, – вполне искренне поблагодарила за хлопоты, подняла ладонь к лицу и отпила ровно один глоток воды. Вкусная, похожа на минеральную.

– Зачем? – буквально взвыл бог и выдохнул сквозь зубы Кейр. – Мы же обещали? Зачем?

– Для гарантии, доверяй, но, как водится, не вводи во искушение, – объяснила и, вернув остатки водицы в озеро, встала, вытирая влажную руку о штаны. – Да не волнуйся ты так, я ведь сделала только один глоток, а не три!

– Что с того? – упавшим, хмурым тоном вопросил бог.

– А один глоток дает свободу выбора, – улыбнулась бодро. – Я по-прежнему видима и слышима для всех вас, но без моего на то согласия вмешиваться в мою жизнь и судьбу вы не сможете, как ни старайтесь! Таков дар Черного озера.

– Откуда ты знаешь? – удивился Гарнаг и, наверное, тут же попытался проверить мое утверждение.

– Мне подсказали, – таинственно шепнула в ответ.

– Пожалуй, я тоже выпью, – внезапно заявил Гиз и, приблизившись к озеру, повторил ритуал.

– И я! – бойко прозвенел Фаль, последовав нашему примеру, отхлебнул прямо с поверхности воды, зависнув над ее гладью, как колибри.

– Я не могу, – чуть виновато, но твердо признался Кейр.

– Ну и не надо. Ты верующий, уважаю. – Я не стала спорить с телохранителем и, умиротворяюще улыбнувшись ему, обратилась к Гарнагу: – Не сердись, бог, мне нравится ваш мир, и ты нравишься. Я не отказываюсь от нашей договоренности насчет помощи в судах, но пойми, мне хотелось контролировать ситуацию, жить так, как считаю нужным, и не ждать, что через секунду какие-то бесплотные создания могут явиться и испоганить мою жизнь, а я, что самое противное, ничего не смогу с этим поделать.

– Понимаю, – поразмыслив, признал Гарнаг. – Ты поступила не так, как хотели мы, и не так, как мы боялись, но так, как считала правильным, ты соблюла равновесие. Странно было бы ждать от тебя иного, служительница. Ты ведь служишь Вселенной, а не богам и не Силам. Зови, если пожелаешь… – На последнем слове речь бога разом утратила всю торжественность и обогатилась мурлычущими интонациями и легкой двусмысленной улыбкой. Кажется, эта улыбка исчезла с поляны чуть позднее самого Гарнага.

– Что ты там говорила о домогательствах, магева? – осведомился Гиз, вытирая влажный подбородок. Прохладные серо-голубые глаза мерцали светом отраженных звезд, чуть насмешливой, бесконечно нежной теплотой и ревнивыми сомнениями. Мой киллер, мой телохранитель, мой спутник, мой друг и, возможно, мой мужчина. Не зря говорят, если закрылась одна дверь, непременно должна открыться другая. Что-то защекотало у меня в груди от взгляда Гиза. Скрывая смущение, я хихикнула:

– Как-нибудь в другой раз расскажу, мой любопытный друг, а то мы ведь торопимся.

– И куда же? – скептически осведомился киллер.

– Как куда? Господа телохранители, у вас что, приступ группового склероза? – всплеснула руками и патетически воскликнула: – Конечно, на коронацию нашего Лакса! Не каждый же день нас приглашают на такие уникальные мероприятия!

– Ур-р-ра! – завопил Фаль, плюхаясь с разгону мне на плечо.

– Еще бы не ура, – поддакнул Кейр, – налопаешься эльфийских деликатесов от пуза.

И я начала смеяться над этой немудреной шуткой телохранителя и никак не могла остановиться. Веселье рванулось изнутри бурным потоком, смывая внутреннее напряжение последних часов. Отныне и навсегда я была свободна, свободна выбирать свою дорогу без чужих указаний. А уж каким он окажется, мой путь, время покажет. Если же что-то вдруг не понравится, магева я, в конце концов, или не магева? Наколдую другую дорогу, главное, чтобы рядом со мной по-прежнему были друзья. Я поймала понимающий взгляд Гиза и показала киллеру язык.

Вместо эпилога

– Ну что вы переживаете? Неплохо же получилось? – Говорящий, похоже, уже устал убеждать, увещевать и успокаивать.

– Не переживать? А вода эта проклятая из Черного озера? – нервно застонали и проканючили в ответ. – Как нам теперь со служительницей общаться?

– Словами. Вода этому не помеха. Все равно же решили ее пока на Вальдине держать. Вот и радуйтесь, что девочка неплохо устроилась.

– Тебе легко говорить, Связист, ты же Сила-посланник, – буркнули неуверенно.

– Блин, вам-то чего трудного? Малышка цела, здорова, счастлива, под присмотром хорошего мужика. Баланс сил в мире уже восстанавливает. Эльфийско-человеческое равновесие отладила, способ борьбы с мутацией островитян нашла, дорогу к старым истокам змеиной силы, которая для людей является гибелью, перекрыла. Ну пока, конечно, добрая слишком, так поживет еще, на мир поглядит, цинизма да пофигизма поднаберется. Пусть учится! Проще же с ней работать потом будет! – терпеливо вздохнул именуемый Связистом, словно не с бестелесной коллегой разговаривал, а буйнопомешанного психа просил отойти от края крыши.

– А если она не захочет? – жалобно поинтересовались Силы с неподдельной тревогой.

– Ох, ну как не захочет-то? Она же служительница и все больше и больше будет сознавать себя таковой, – крякнул Связист. – Ну ругается пока, так ведь молодая, неопытная, это пройдет! От Судьбы и Предназначения не убежать! Вы же сами знаете, как это бывает.

– Знаем, – признали Силы и в нетерпеливом предвкушении детей, которым пообещали подарок на день рождения, пожелали: – Поскорей бы!