Текст книги "Россия и современный мир №2 / 2014"

В советский период, несмотря на фактически принудительный характер изучения украинского языка и литературы в школах УССР («освобождение» от этих предметов, как мы помним, было получить очень трудно, но этого хотели очень многие школьники в русскоговорящих городах и регионах), несмотря на огромные тиражи украинских книг и газет (почти в 10 раз большие, чем в настоящее время), часто шедших просто в макулатуру, к 1970–1980-м годам русский язык стал языком почти половины населения Украины. Именно поэтому уже с конца 1950-х годов государство было вынуждено идти на сокращение доли украиноязычного образования и издания печатной продукции в силу их невостребованности населением (а вовсе не в силу мифической «руссификации», как заявляет официальная украинская идеология).

Вторая группа населения – «новороссы» – изначально формировалась как русскоязычная и поэтому без всяких оговорок может считаться «россиянами за пределами Российской Федерации». Для ее идентичности, помимо языкового признака, очень важен и фактор исторической памяти, фактор нравственного отношения к своей истории. Ведь Новороссия – исключительный продукт Российской империи: она возникла исключительно благодаря гению Екатерины Великой и ее «орлов»-сподвижников. И нынешнее возрождение памяти о ней, установка памятников в Одессе, Севастополе, затем и в Луганске – отрадный факт, свидетельствующий о возрождении подлинного исторического сознания у проживающего здесь народа. В Новороссии существуют сотни населенных пунктов, основанных именно благодаря указам Екатерины Великой. Особым «жизненным миром», «ландшафтом» этой новой общности новороссов, обусловившим закономерность его появления, является новое индустриальное пространство: рабочие поселки, стройки, мегаполисы и вообще все новые поселения эпохи модерна. Подлинной Родиной современных новороссов с самого начала являлось и является ныне не какая-либо этническая территория, но именно огромное Государство – носитель цивилизационного проекта всемирно-исторического масштаба. Такое мироощущение настолько глубоко вошло в саму душу новороссов, что оказавшись с 1991 г. в пространстве «маленькой национальной державы», они теперь ощущают себя попавшими в некое «гетто», выброшенными из большой Истории. Поэтому устойчивое неприятие «новороссами» нынешней «украинской идеи», основанной на агрессивной русофобии и перечеркивании практически всей исторической памяти, совершенно естественно и неизменно. Население Новороссии, сформированное в эпоху интенсивного общеевропейского модерна, отличается самым высоким среди населения Украины развитием рационально-критического мышления именно на уровне массового сознания. Благодаря этому оно остается наиболее устойчивым перед попытками любых идеологических манипуляций. Этим, в частности, объясняется тот факт, что именно Новороссия стала центром сопротивления событиям 2004 г. «Оранжевая» мифология, рассчитанная на эксплуатацию атавизмов домодерного мышления (утопизм, «образ врага», «культ личности», эмоции толпы и т.п.), именно здесь натолкнулась на самый мощный иммунитет к такого рода манипулятивным технологиям.

Полностью дискредитировавший себя проект «однополярного» мира предполагал недопустимость воссоздания самостоятельного цивилизационного пространства Евразии, которое чем-либо выделялось бы из общего болота «третьего мира». В соответствии с этим проектом, «народы Евразии теряют единое большое пространство и погружаются в малые и затхлые пространства, где царят вражда, ревность и провинциальная зашоренность. Они теряют навыки эффективной экономической кооперации, социального и политического сотрудничества, превращаясь в разрозненных маргиналов нового глобального мира. Они теряют язык большой культуры и великую письменную (надэтническую) традицию, возвращаясь к этническим диалектам или даже придумывая их в случае реальной ненаходимости в прошлом» [14, с. 185]. Современная Украина является характернейшим примером реализации всего перечисленного. Но упомянутый проект находил поддержку русскоязычного населения этой страны лишь до тех пор, пока сохранял иллюзию возможности вхождения в число стран «золотого миллиарда» (на Украине это называют «вхождением в Европу»). Однако когда иллюзорность этих мечтаний стала очевидной большинству населения, его цивилизационные ориентации начинают принципиально меняться. В условиях неизбежной реинтеграции общего евразийского социально-экономического и культурного пространства в новых условиях становления многополярного мира само понятие «российской идентичности» столь же неизбежно приобретает более широкий смысл, охватывая большие группы населения, ныне проживающие в разных странах, в рамках единой культурно-языковой общности. Воссоздание такой общности является условием самостоятельного инновационного развития этих групп.

Цивилизационные трансформации XXІ столетия, в чем бы они ни состояли в будущем, неизбежно будут происходить под знаком глобальной борьбы за выживание. «Благоденствие» потребительской цивилизации будет весьма недолгим, учитывая перспективу сначала подорожания, а затем и почти полного исчерпания энерго– и биоресурсов. Этот процесс уже начался, и снижение потребительских стандартов внутри самого «золотого миллиарда» уже приводит к социальным потрясениям и коллапсу «общества потребления». Мир становится принципиально многоукладным, и созданная Западом модель цивилизации, основанная на экономике сверхпотребления глобальных ресурсов, – это лишь локальное во времени и пространстве явление; ныне пик его расширения уже пройден, и в дальнейшем оно будет только сужаться до состояния дискретных регионов. Населению же стран, не попавшему в эти регионы, придется выживать как-то иначе, создавая свои особые общности.

Как показывает опыт истории, к российской цивилизации население близких ей регионов мира приобщаются не только через любовь к великим достижениям русской культуры, но не в последнюю очередь и в силу чисто экономических причин. Ныне этот процесс резко активизируется в условиях нарастающего глобального кризиса. В частности, академик Ю.Н. Пахомов, директор Института мировой экономики и международных отношений Национальной академии наук Украины, отмечает основной тренд возможного развития уже ближайшего будущего следующим образом: «Просматривается возможность не только реанимирования и обновления технологий, но и возрождения фундаментально-научного и научно-технологического потенциала наших стран. А тут без России Украине вообще не состояться. Ведь Украина как таковая развивать фундаментальную науку и форсировать на этой основе наукоемкие технологии в одиночку не сможет. Большая наука – это удел лишь нескольких стран, в том числе России. Научно-технологическое взаимодополнение тем более важно, что, как мы сполна убедились за годы независимого существования, ни высокие технологии, ни фундаментальную науку никто из западных партнеров с нами развивать не будет. Так что мы, Украина и Россия, кроме как друг другу, во всех этих смыслах никому больше не нужны… До сих пор в российско-украинских взаимодействиях дает себя знать та уникальность, которая была следствием прорывов в условиях закрытости и изоляционизма. Поэтому движение Украины к модернизации с опорой на лучшее прошлое (научные школы, научно-технологические заделы) реально лишь при взаимодействии (и взаимодополнении) с Россией» [15, с. 21]. В этих условиях, очевидно, актуализируется и российская идентичность большой части населения Украины, сохраняя при этом свою «диаспорную» специфику.

В современном мире возникает новый тип цивилизации – открытое (сетевое) сообщество, имеющее глобальный охват и основанное на общих ценностях и общей культурно-мировоззренческой традиции. Войти в такое сообщество может по своему свободному выбору человек из любой точки земного шара, независимо от своего происхождения – ведь в современной цивилизации «индивид… выталкивается из прочих ниш социальной, исторической, кастовой детерминации»; «нарастает новый всеобщий социум… форма свободного общения людей в силовом поле культуры» [16, с. 38, 42]. И к настоящему времени российская цивилизационная общность уже приобрела новый модус своего существования в виде глобального открытого сообщества, представители которого находятся практически во всех регионах земного шара. В середине 2000-х годов началось возрождение интереса к русскому языку как к одному из мировых, завершилось формирование устойчивых сообществ русскоязычного населения в десятках стран мира. На этом фоне тем не менее русскоязычное сообщество Украины всегда будет сохранять свой особый исторический статус и свою особую современную значимость – и не только в силу своей многочисленности, но и в силу своей «проблемности». Находясь в постоянном конкурентном сосуществовании с украиноязычной общностью, имеющей радикально иные идеологические и цивилизационные ориентации, русскоязычное сообщество Украины самим своим существованием утверждает ценность российской идентичности и ее креативный потенциал.

Литература

1. См.: Шульга Н.А. Родной язык // Русский мир Украины. Энциклопедический словарь. – К.: «Радуга», 2008.

2. Филатов А.С. Российский социокультурный фактор на Украине и в Крыму // Сб. мат. научно-практич. конф. «Крым в контексте Русского мира: Язык и культура» / Отв. ред. А.С. Филатов. – Симферополь: Таврия, 2004.

3. Итоговая резолюция международной конференции «Русский мiръ – проблемы и перспективы» (Санкт-Петербург, ноябрь 2002 г.) // Режим доступа эл. ресурса: http://www. russkymir.org/?p=135

4. Крымский С.Б. Русское сообщество Украины (РСУ) // Русский мир Украины. Энциклопедический словарь. – К.: Радуга, 2008.

5. Грабовський С. Українська трагедія // Українське Слово, 18–24 січня 2001.

6. См.: Кудрявцева Л.А. Русский язык в зеркале «оранжевой революции» // Русский язык, литература, культура в школе и вузе. – 2005. – № 2.

7. Цит. по: Железный А. Происхождение русско-украинского двуязычия в Украине. – С. 83.

8. Архівні документи Валуєвського циркуляра 1863 року та їх сприйняття. – 2001. – № 1–2.

9. Могилянский Н.М. Трагедия Украины // Революция на Украине. Сборник материалов. – К.: Дніпро, 1991.

10. Бондаренко Д.Я. Украинский национальный проект: История становления // Социогуманитарная ситуация в России в свете глобализационных процессов. – М.: МГУ, 2008.

11. Самолевський В. І знов про перепис 2001 року // Вечерний Луганск. – 2004. – № 3.

12. Сидоренко С.Н. Украина – Россия: Преодоление распада. – Симферополь: «МиП», 2006.

13. Пришвин М.М. Дневники. – М.: Правда, 1990.

14. Панарин А.С. Россия в социокультурном пространстве Евразии // Москва. – 2004. – № 4.

15. Пахомов Ю.Н. Мировые цивилизации и отечественный парадокс // Софiя. Культурологiчний журнал. – 2005. – № 2–3.

16. Библер В.С. Культура. Диалог культур // Вопросы философии. – 1989. – № 6.

Украина в паутине национализма: политические и правовые последствия

В.Н. Бабенко

Бабенко Василий Николаевич – доктор исторических наук, профессор Российской правовой академии Минюста РФ, ведущий научный сотрудник ИНИОН РАН.

В паутину национализма Украину втягивали как внешние, так и внутренние политические силы. Националистические тенденции остро проявлялись особенно в переломные исторические периоды (Октябрьская революция, Гражданская и Великая Отечественная войны). Однако после распада СССР националистические организации заявили о себе вновь и заметно обостряли внутриполитическую обстановку в стране не только в период «оранжевой» революции 2004 г. и в годы правления В. Ющенко, но и во время последующих парламентских и президентских выборов на Украине.

Особую остроту проблемы национализма приобрели в ноябре 2013 г., когда после отказа В. Януковича подписать соглашение об ассоциации с Евросоюзом в центре Киева были возведены баррикады и начался захват административных зданий. Ядром сил самообороны майдана стали отряды ультранационалистических и откровенно неонацистских организаций, объединившихся затем в «Правый сектор».

Понять и оценить происходящие в настоящее время на Украине события можно только осознав сущность и исторические корни такого явления, как национализм, который превратился в паутину, опутывающую политическую жизнь в стране. Еще в годы Великой Отечественной войны Организация украинских националистов (ОУН) и Украинская повстанческая армия (УПА) не только открыто сотрудничали с нацистами и боролись с Красной Армией, но и принимали активное участие в репрессиях против мирного населения. Отношение этих националистических движений к представителям других народов нашло отражение в «Отчете отделения ОУН (Бандеры) о политическом положении и деятельности организации на территории Каменец-Подольской обл.». В нем указывалось, что «местные украинцы сильнее ненавидят поляков, чем москалей» и уважают их за что-то высшее, склоняя «голову перед великим народом – россиянами, которые произвели на свет “такого великого человека, как Пушкин”» [11, с. 501]. Как видим, еще в годы войны украинские националисты понимали, что украинцы и русские имеют общую историю и культуру, тесные многовековые традиции и связи. И вытравить все это из сознания украинского населения стало их главной задачей. К сожалению, после распада СССР руководство суверенной Украины начало реализовывать эти идеи на практике.

Недальновидная политика находившихся у власти в постсоветский период политических элит фактически уже привела к возникновению регионального национализма, главной целью которого является разделение государства на отдельные национально-территориальные единицы, где проживают преимущественно схожие по своим историко-культурным традициям народы, с последующим объявлением их независимости. К примерам проявления регионального национализма можно отнести самопровозглашенные республики Абхазию, Южную Осетию, Приднестровье и Косово.

Эволюцию проблем национализма на Украине необходимо рассматривать с учетом исторической ретроспективы и в рамках отношений России и Евросоюза, а также США. Каким же образом различные аспекты национализма воздействуют на политическую и экономическую ситуацию в Украине, на ее внешнеполитическую деятельность?

Следует отметить, что в период президентства Л. Кучмы (1994–2004) был принят закон о языках, применение которого сопровождалось грубым ущемлением права использования русского языка, на котором говорила большая часть населения Украины. Именно при Кучме были образованы националистические партии и организации, антисемитскую и русофобскую деятельность которых нередко поощряла официальная власть. Это подтверждает и книга бывшего президента Украины Л. Кучмы «Украина – не Россия» [5]. В ней он упрекает россиян в непонимании и неприятии тех изменений, которые произошли в политической и социально-экономической сферах украинского общества.

Л. Кучма лукавит, когда говорит о разных исторических судьбах двух государств, разных самоощущениях и совершенно не схожих культурно-языковых ситуациях и т.п. Если бы это действительно было так, то Украина уже смогла бы добиться создания сильного унитарного государства и безболезненно вступить в Евросоюз и НАТО. Вместо этого ее в последние годы потрясают серьезные политические кризисы. А это может свидетельствовать только о недооценке и неспособности руководства страны решать многие из перечисленных выше проблем.

Пытаясь найти различия между Украиной и Россией и обосновать свою позицию, Л. Кучма пишет: «В России отсутствуют параллели к целому ряду специфически украинских проблем – таких как не преодоленный постокраинный синдром, незавершенность формирования национального сознания, борьба вокруг государственного языка, последствия Чернобыля, напряженность между греко-католиками и православными, раскол в православии, резкое несходство западных и восточных регионов, продолжающееся выяснение отношений с прошлым (включая далекое прошлое), проблема ветеранов УПА, энергозависимость, поддержание необходимой частоты в электрических сетях» [5, с. 507].

Рассуждая о проблемах совершенствования украинской государственности, Л. Кучма ставит определенные задачи, не забывая при этом напомнить о различиях между нашими государствами: «Нашим законодателям необходимо помнить о том, что в силу несходства Украины и России державотворчество в наших странах, хочешь не хочешь, должно ощутимо различаться». При этом он подчеркивает, что копируя Россию, «мы будем обрекать себя на вторичность, чтобы не сказать на второсортность» [там же, с. 509]. Хочется спросить бывшего президента: а разве копируя западные образцы государственного устройства, Украина сможет претендовать на первичность и первосортность?

Среди комплекса проблем Л. Кучма выделяет важнейшую из них, связанную с самоидентификацией и психологией украинской нации. Признавая, что процесс консолидации украинской нации не завершен, Л. Кучма подчеркивает, что «одна из важных составляющих украинской самоидентификации как раз и заключена в формуле “Украина – не Россия”. Кроме того, он считает, что «самоотождествление украинцев в возрождающейся независимой Украине просто невозможно без четкой инвентаризации в головах и душах: это – Украина, а это – Россия». В то же время Л. Кучма вынужден признать: «Среди моих соотечественников есть люди, для которых национальная самоидентификация Украины сводится к лозунгу: “чтобы все было не как у москалей”». Называя это ложным путем, он тем не менее отмечает, что непременно выступает «за органичный путь Украины к себе» [там же, с. 23–24].

Следует отметить, что название книги Л. Кучмы «Украина – не Россия» трансформировалось в лозунг, размещавшийся часто во время противостояния на Крещатике на плакатах националистов, готовых любыми средствами бороться против «москалей» и против всего, что связано с Россией. Все это в конечном итоге привело к проявлению крайне агрессивной формы национализма, основанной на русофобии и антисемитизме.

Украинский исследователь В.Р. Секачев отмечает, что такие националистические организации как Украинская национальная самооборона (УНСО) и Украинская национальная ассамблея (УНА) после распада СССР были зарегистрированы министерством юстиции Украины в качестве одной политической организации под общим названием УНА-УНСО. В статье, вышедшей еще в 2005 г., он подчеркивает, что «за шумными пропагандистскими акциями вскоре последовали террористические действия: избиения неугодных журналистов, налеты на офисы политических оппонентов, нападения на православные приходы Московской патриархии с целью их передачи “национальным церквам”…» [10, с. 327].

Члены УНСО участвовали в военных действиях в Чечне на стороне Дудаева. «Своей целью УНСО объявляет повсеместную борьбу с русским империализмом – от Прибалтики до Дальнего Востока (“Зеленого Клина”) – и создание Украинской империи. Большая Украина, по мнению руководителей организации, должна включить в себя все земли бывшего СССР, где украинцы составляли большинство населения: части России, Белоруссии, Казахстана и т.п.» [там же, с. 323–324].

В 1991 г. в западных областях Украины начала действовать Социал-националистская партия Украины (СНПУ), которая стала выступать с крайне националистическими лозунгами. В начале XXI в. блок В. Ющенко «Наша Украина» объединил оба крыла движения «Рух», Конгресс украинских националистов, а также партию «Реформы и порядок», отражавшие интересы национал-демократов Галичины. Это позволило блоку «Наша Украина» на парламентских выборах в 2002 г. победить в 15 областях (Галичина – 70%, Волынь – 56%, Правобережье – от 24 до 35% голосов) и завоевать 118 из 450 мест в Верховной раде Украины [там же, с. 339].

Характеризуя особенности политической борьбы на Украине и роль в ней националистических партий и движений, В.Р. Секачев обвиняет президента Л. Кучму в том, что именно он стал «носителем» современного национализма на Украине. Президент нередко использовал, указывает он, «умеренную националистическую риторику для отстаивания интересов олигархической элиты русскоязычной Юго-Восточной Украины, к которой и сам принадлежит». Результаты такой политики оказались, подчеркивает он, плачевными. Особенно это отразилось на статусе русского языка и положении русскоязычного населения. «Во время правления Кучмы с 1996 по 2000 г. количество учеников, обучающихся на русском языке, сократилось на Украине на 579 тыс. человек, число русскоязычных школ – на 541, причем это происходит даже в русскоязычных областях (кроме только Донбасса)». А в восьми областях Западной Украины, где проживают 740 тыс. русских, осталось лишь 13 школ с обучением на русском языке [там же, с. 341].

Рассматривая украинский национализм и украинское национальное сознание в качестве явлений, возникших на разной почве и противоречащих друг другу, автор обращает внимание на то, что на Украине «интегральный национализм выходит за рамки политического движения, превращаясь в инструмент государственной политики». Дальнейшее насаждение национализма «с помощью рычагов, которыми располагает украинское государство, может иметь самые катастрофические последствия для русско-украинских отношений, для будущего как Украины, так и России» [10, с. 342–343]. Это предвидение, сделанное в 2005 г., сбылось в марте 2014 г., когда в Крыму был проведен референдум о провозглашении независимости и его вхождении в состав Российской Федерации.

Затрагивая проблему возможного распада Украины, профессор Одесского университета им. И. Мечникова В.А. Дергачев пишет: «“Оранжевый бунт” на Украине и приход к власти “честных” демократов усилил вероятность распада страны. Вместо приобретения статуса буферного нейтрального государства между ЕС и Россией, Украина может разделиться на множество “самостийных” образований». Сыграв роль «пятой колонны» Запада, она стала, по мнению исследователей, родиной «мыльных» проектов «дезинтеграции геоэкономического пространства Восточной Европы (ГУАМ, энергетические и другие коридоры)». Кроме того, новое поколение российской политической элиты, «лишенное чувства ностальгии к славянской дружбе», рассматривает Украину как страну, которая «подворовывает российские материальные и интеллектуальные ресурсы и одновременно осуществляет недружественную политику в отношении русского языка и культуры» [3, с. 110].

Рассматривая появившиеся в российских и западных средствах массовой информации публикации о том, что ЕС и НАТО нужна лишь «украинская Украина», а России – «русская Украина», В.А. Дергачев называет это заблуждением, так как парламентские выборы 2006 г. разделили страну на три части: Украину «истинных украинцев» (Галичину), занимающую площадь в 50 тыс. км² с населением 4,7 млн человек; «Украинскую Украину» – 280 тыс. км² и 18 млн жителей; «Русскую Украину» – свыше 260 тыс. км² и 23 млн жителей [там же, с. 111]. Государственный переворот, произошедший на Украине 22 февраля 2014 г., провозглашение независимости Крыма и вхождение его в состав России во многом подтверждают его рассуждения.

В. Ющенко во время президентских выборов 2004 г. широко пользовался поддержкой националистических партий и организаций. «В бытность президентства Ющенко националисты почувствовали вкус власти и ощутили, – как отмечает украинский политолог С. Лунев, – свою безнаказанность, когда заполоняли своими флагами митинги в честь государственных мероприятий» [6].

Президент В. Янукович фактически не реагировал на выходки националистов из партии «Свобода» 9 мая 2011 г. во Львове, когда они издевались над пожилыми людьми, пожелавшими почтить память погибших советских солдат и офицеров. Все это привело к тому, что на парламентских выборах 2012 г. националистическая партия «Свобода» получила более 10% голосов избирателей.

Абсолютно прав С. Лунев, считающий, что после обретения Украиной независимости «нацизм в обществе взращивался, культивировался средствами массовой информации», а новая система образования способствовала воспитанию «своими учебными программами всех этих “свободовцев”, “необандеровцев” и “тризубовцев”, героизировала их предшественников и по умолчанию оправдала поступки потомков». Он приходит к выводу, что «независимая Украина фактически собственными руками вырастила убийц своей государственности, поскольку молодые и ничего не желающие знать националисты сегодня готовы к противостоянию с властью, что в конечном итоге может привести к фактическому расколу страны» [6]. Государственный переворот, совершенный 22 февраля 2014 г. при помощи националистических и неонацистских группировок, воочию подтверждает его вывод.

Очевидно ошибался в сентябре 2010 г. украинский политолог О. Бузина, утверждая, что после победы на президентских выборах В. Януковича «Украина Бандер и Шухевичей, Юль и Вить, майданов и атаманов» останется лишь в воспоминаниях. «Невозможно больше убедительно голосить о преступлениях коммунистического режима далекого прошлого, когда на глазах очевидцев при попытке внедрить в жизнь националистический рай исчезли 6 млн украинских граждан (больше, чем евреев во время Холокоста!), развалилась армия, сгнил флот, “незалежна держава” к 2009 г. окончательно превратилась в марионетку США, а ее “элита”, лицемерно проклиная советское прошлое, “приватизировала” все, построенное в жуткие времена тоталитаризма, оставив народу только квартиры» [4].

В. Янукович, к сожалению, продолжил политику балансирования между Евросоюзом и Россией, став, по существу, «восточно-украинским Ющенко», повторяя его основные ошибки. При этом он нередко опирался на поддержку националистических организаций и движений. В. Янукович не понимал, что политика балансирования между Евросоюзом и Россией, а также заигрывания с националистическими организациями «может привести к очередному крайнему обострению внутриполитической ситуации в стране, а население вторую «“оранжевую” революцию не выдержит». Как отмечалось в 2010 г. в одном из прогнозов, такая политика может спровоцировать раскол Украины по крайней мере на три государства157157
  См.: Бабенко В.Н. Украина–Россия (1991–2010 гг.): Через противостояние к сотрудничеству?: Аналитический обзор / РАН. ИНИОН. – М., 2010. – С. 77.


[Закрыть]. Дальнейшее развитие событий показало, что после выхода из состава Украины Крыма такой процесс начался. А массовые выступления населения юго-восточных областей служат сигналом о необходимости федерализации страны.

Принятое 21 ноября 2013 г. решение правительства Украины о приостановке процесса подготовки к подписанию соглашения с ЕС об ассоциации вызвало волну возмущения среди значительной части населения. А отказ президента В. Януковича подписать 29 ноября 2013 г. Соглашение об ассоциации с ЕС и зоне свободной торговли на тяжелых условиях для Украины вызвал бурю негодования как со стороны стран ЕС, так и США. Их активная помощь украинской оппозиции привела к возникновению так называемого «евромайдана», крайне обострившего внутриполитическую обстановку на Украине. В его организации и проведении протестных акций наряду с представителями партий «Наша Украина» и «Удар» сыграли большую роль националистические партии и движения. К последним относятся, прежде всего партия «Свобода» и националистическая организация «Братство», представители которых организовали попытку захвата Администрации президента и Кабинета министров, что привело к серьезным столкновениям с силами правопорядка. Они принимали также активное участие в захвате здания городской администрации Киева и Дома профсоюзов.

Выступая 1 декабря 2013 г. на майдане лидер националистической партии «Свобода» О. Тягнибок прямо призывал к захвату власти, подчеркивая, что сотни тысяч граждан «готовы раз и навсегда положить конец господству режима Януковича». Заявляя, что революция 1991 г. не была завершена, а идеалы революции 2004 г. были преданы, он призвал пойти до конца и «совершить социальную и национальную революцию». В заключение он добавил: «Надо заблокировать все государство, чтобы снести долой антинародную власть!» [7].

Вину за безнаказанность националистов ряд политологов и публицистов возлагают на президента Украины. Отмечается, что на майдане «в силовых действиях европутчистов наиболее активное и агрессивное участие принимали боевики Тягнибока и его “Свободы”, но слишком многое свидетельствует о том, что предвыборная кампания этой, многими считающейся профашистской, организации проводилась при почти нескрываемой поддержке Партии регионов и администрации Януковича» [12].

Еще более конкретно и амбициозно, чем О. Тягнибок, объявил главную цель националистической организации «Братство» ее лидер Д. Корчинский: «Мы хотим превратить Украину в славянскую Чечню – создать тотальный офшор под ядерным зонтом» [1]. К сожалению, таких лидеров националистических профашистских организаций поддерживают известные западные политики. Многие высокопоставленные чиновники Евросоюза и США (Верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности К. Эштон, заместитель госсекретаря США В. Нуланд, сенатор США Дж. Маккейн, министр иностранных дел Польши Р. Сикорский и др.) присутствовали на майдане и высказывали поддержку лидерам оппозиции А. Яценюку, В. Кличко и О. Тягнибоку, а также осуждали политику В. Януковича. Налицо прямое вмешательство официальных лиц во внутренние дела суверенного государства. Кроме того, они упрекали украинские власти в чрезмерном применении силы в отношении националистических групп, стремившихся захватить здания Администрации президента и Кабинета министров Украины.

Невозможно представить себе, чтобы полиция США уговаривала американцев, намеревавшихся захватить Белый дом или другие правительственные учреждения, и не применила бы в их отношении самые жесткие меры. В данном случае ярко проявляются двойные стандарты, которые бесцеремонно применяются США и их союзниками к странам, где любыми средствами пытаются навязать западные ценности.

Крайним проявлением национализма были высказывания бывшего премьер-министра Украины Ю. Тимошенко. В телефонном разговоре с бывшим заместителем секретаря Совета национальной безопасности и обороны Н. Шуфричем по поводу ситуации вокруг Крыма она заявила, что «надо брать уже оружие в руки и идти мочить, этих, блин, кацапов чертовых вместе с их руководителем». Она обещала также приложить все силы для того, чтобы «от этой России не осталось даже выжженного поля». Относительно 8 млн русских, проживающих на Украине, она со злостью заметила, что их надо «расстреливать из атомного оружия»158158
  См.: Шестаков Е. Одна Юля сказала… // Российская газета. – М., 2014. – № 68, 26 марта. – С. 10.


[Закрыть].

Согласно опросам, проведенным в декабре 2013 г. компанией Research & Branding Group, 45% украинцев не поддерживали евромайдан, а 48% – считали, что у В. Януковича были основания не подписывать соглашение об ассоциации с ЕС. В то же время только 35% полагают, что таких оснований не было159159
  См.: «45% украинцев не поддерживают евромайдан» // Известия. – М., 2013. – № 235, 13 декабря. – С. 7.


[Закрыть].