Текст книги "Дневник Великого поста"

Пасха
(1 мая)

Воскресенье
Случай на Пасху

Сегодня матушка уезжала в Москву я проводил ее до Орехово-Зуево и посадил в электричку. На вокзал мы примчались минут за пять до указанного времени. Перед самым турникетом попрощались, и я передал ей вещи.

Матушка, предъявив билет, прошла по направлению к перрону и осталась стоять так, чтобы по прибытии состава ей можно было успеть занять место в электричке, а пока та еще не подошла, держать меня в поле своего зрения. Мы продолжаем с ней обмениваться какими-то знаками. Почему-то именно в такой момент возникает масса вопросов, которые мы будто бы не успели обсудить. Можно, конечно, через несколько минут все разрешить, связавшись по телефону, но нет, стоишь и, словно глухонемой, размахиваешь руками. Продолжая стоять рядом с турникетом, отвлекаюсь от матушки и смотрю на женщин-контролеров, одетых, поверх форменных тужурок, в ярко-оранжевые жилетки. Такую жилетку, только вечно грязную от кузбасслака и солидола, со свистком на веревочке, привязанной за петельку для пуговицы, я проносил целых десять лет своей жизни. Оранжевая сигнальная жилетка и сегодня для меня будто отличительный сигнал для самолетов – «свой – чужой». Я улыбаюсь. Хотел им что-то сказать, но услышал:

– Гражданин, отойдите. Без билета все равно не пропустим.

Думаю: «Странно, я же на их глазах только что благословлял матушку и прощался с ней. Должны же понимать, что я никуда не еду». Отошел в сторонку и жду, когда подойдет электричка.

Неожиданно с той стороны турникетов появляется пацан лет десяти и кричит:

– Народ! Кому нужно, проведу без билета! Всего за пять рублей! Подходите.

Но желающих не находится. Тут он увидел меня, разглядел, что я в подряснике с крестом на груди, и тут же радостно прокричал:

– Батюшку бесплатно! Батюшку бесплатно! Подходи, поп, я тебя за так на перрон проведу!

В тот момент я даже пожалел, что мне не нужно ехать в Москву и я не смогу ответить на благородное предложение мальчика.

– Спасибо, дорогой, но я остаюсь. Извини.

Мне тоже захотелось сделать для него что-нибудь очень хорошее, и, вспомнив о сегодняшнем дне, я закричал ему в ответ:

– Пацан, Христос воскресе!!!

И мальчишка, размахивая над головой неиспользованным билетом, словно знаменем, радостно закричал мне в ответ:

– Воистину воскресе!!!

Пускай теперь мне кто-нибудь скажет, что у нас подрастает потерянное поколение.

Мысли вслух

Новогодняя история

Сунулись чаю попить, а в доме нет сахара. Матушка командирует меня в магазин. Купи, говорит, если есть, коричневого кускового. В магазин-то я пришел, а вот про цвет сахара забыл, вылетело из головы, и все тут. Помню, что не белый. Спрашиваю:

– У вас есть сахар… серый?

– Нет, серого нет, только белый.

– А черный?

– И черного нет, только белый.

Наконец вспоминаю:

– А коричневый?

– Только белый.

– Ладно, давайте белый.

Продавщица сочувственно кивает головой, оно и понятно, Новый год.

Не стал я ее разубеждать и пошел по направлению к выходу. В это время в магазин заваливается мой знакомый. Именно заваливается, а не заходит. Увидел меня, обрадовался и решил поздравить с Новым годом. Рот открыл, а кроме звука «сссссс…», ничего не получается, язык у него после двух дней веселья в трубочку сложился и назад уже не раскладывается. А и не надо, я же понимаю, что он от всей души это свистит, и мне приятно. Тоже человека поздравил.

Иду назад и думаю, как же он с продавщицей станет объясняться? Если я в трезвом виде нес ей чепуху про «черный» сахар, то что же сейчас ей мой знакомый насвистит?

А впереди еще целая неделя.

Годовщина

Сегодня три года, как умерла наша иконописица Иоанна. Человек святой жизни, о ней есть у меня рассказ «Огород круглый год». Помню, что вслед за Иоанной у нас в поселке умерло необычно много людей. В течение двух недель, а то и больше, мы каждый день кого-нибудь да отпевали, правда, людей все невоцерковленных.

Вот и сегодня отпевал, и завтра буду.

Потом причащал на дому старушку, не может спать человек – глаза закроет, а рогатые тут как тут. Это уже далеко не первый случай. Раньше не знал, как к этому относиться, теперь понимаю, что беснование под старость – это милость Божия. Не дал бы Господь ей такого жала в плоть, разве стала бы она так молиться и причащаться? После причастия обычно все прекращается. За шесть дней уже второй случай.

Таки да!

Так получилось, что в последние дни я спал очень мало, много служил и ездил на автомобиле. Вчера после церкви еще и рванули на машине к детям в Москву. А у них свой сложившийся распорядок дня: уже поздно, а спать ложиться никто явно не собирается.

Пока все они там общались, я зашел в гостевую комнату, присел на диван и мгновенно уснул.

Вдруг дочка спрашивает:

– Мама, что это за звук такой, ты не знаешь?

Матушка:

– Похоже на работу перфоратора.

Дочка:

– Перфоратора? Но уже слишком поздно.

Матушка:

– Приложи руку к стене. Чувствуешь, как она вибрирует?

Потом они встали и пошли на звук.

Оказалось, что я заснул в неудобном положении, головой упираясь в стенку. У меня такое уже однажды было, в армии. Утром, после ночных учений, в ожидании оценки я умудрился заснуть сидя, опершись затылком на металлический крюк от вешалки. Но тогда я спал, не издавая ни единого звука.

За свою жизнь я не выиграл ни одного поединка по боксу или схватки на татами, у меня никак не получалось уложиться в нормы ГТО по бегу на километр, и еще много чего такого, что не получилось. Зато от моего храпа сотрясаются стены. Значит, и я на что-то способен! И эта мысль согревает.

Загадка природы

Соборовал одного дяденьку после инсульта. Кроме всего прочего, поражен и речевой центр. На все темы буробит некие комбинации в сочетании трех-пяти букв. Но, что характерно, при всем при том ругается матом, да так, словно никакого инсульта не было вовсе.

Загадка? Еще бы. А сколько нам еще загадок чудных готовит просвещенья дух!

Вот и думай

Вечером в пятницу проводим крестный ход с погребением плащаницы Спасителя. Накануне, как правило, весь день дождь, а перед самым ходом он обязательно прекращается. И еще, возвращаясь в храм, стою в дверях и держу плащаницу, а наши проходят под ней.

Народ движется, а я автоматически считаю. И знаете, как бы с годами ни менялся состав общины (кто-то появляется, кто-то уезжает или умирает), а число идущих погребать Христа всегда одно и то же – не считая детей – 67 человек.

«Очи черные»

Наш храм начал восстанавливаться в 1992 году. Мой предшественник призывал немногих тогдашних прихожан приводить на службы своих близких и друзей. Те и вели.

Вчера одна из них вспоминала, как убедила-таки свою подругу пойти на исповедь. Та, стоя в очереди, очень волнуется и все спрашивает, что же ей такое батюшке сказать?

– Ты только начни, а уж батюшка тебе поможет. Главное, не волнуйся.

Уже отойдя от священника, подруга в недоумении сообщает нашей прихожанке:

– Странный у вас какой-то священник. Он меня спрашивает:

«„Очи черные“ знаешь?»

«Ну как, начало, конечно, знаю, и если вы мне подпоете, то и всю вспомню».

«Нет, – отвечает священник, – учи полностью. Чтобы и без моей помощи могла бы пропеть».

Вот уж не думала, что в церкви «Очи черные» поют. Зачем? Не понимаю.

Наша прихожанка потом разбиралась.

– «Очи черные»? – недоумевает батюшка, вспоминает и начинает смеяться: – Это она так про «Отче наш» услышала.

Телевизор – они есть телевизор

Собираемся с матушкой в храм на всенощную. Включаю канал «Союз» и по ходу дела слежу за службой. Поскольку у нас с Екатеринбургом разница во времени, а идет прямая трансляция, то и смотришь на то, что скоро и сам станешь служить.

Глядишь, и не оставляет чувство, что перед тобой театральное представление. Кто-то входит и выходит из алтаря, что-то произносит. Матушка, регент, также, между прочим, автоматически делает замечания по песнопениям. Ага, здесь «лажают», это слишком партесно, это – еще что-нибудь.

В храме стоят отдельные молящиеся. Бедные люди, ведь им так скучно.

Приходим в храм, я – у престола с кадилом в руках, матушка – у себя на клиросе с камертоном. Подается возглас, хор отвечает:

– Аминь!

И все, словно вошел ты в воду и поплыл. В едином духовном потоке совершается единение служащего священника, клироса, молящихся в храме. Служба заканчивается, произносишь отпусти думаешь: «Как жалко тех, кто сейчас где-то там, за стенами церкви. Они же все пропустили».

И не ты один так думаешь.

Нет, как ни транслируй по телевизору богослужение, а Дух передать невозможно, только букву.

А вот покажи по нему какую-нибудь гадость, так тут тебе все разом и сложится – и буква, и дух.

О смирении

С самого-самого утра поют птицы и не дают спать. Измучился. Но потом сказал себе:

– Неженка! Ты представь, как живут люди в той же Москве, где-нибудь в районе Третьего транспортного кольца! И они таки спят по ночам, а ты тут…

Смирился и уснул. Вот что такое подлинное смирение.

Интересно

«Невеста» – это та, которая еще «не весть», то есть не знает или «не ведает».

А та, что очень хорошо ведает, получается, «ведунья» или просто «ведьма»?

Интересная тема.

После дождя

Вчера вечером из приоткрытого окна по квартире распространялся дурманящий запах цветущей черемухи. Обычно так бывает перед дождем. Потом небо разразилось всполохами молний, и на землю обрушился ливень.

Как хорошо спится под такой дождь…

Утром, сразу как прекратили падать последние, уже совсем мелкие капли, сел на велосипед и рванул по наезженной дороге через лес. Как передать те запахи, что проникают в тебя вместе с лучами солнца и пением птиц? Все равно что, беспомощно шевеля губами, пытаться рассказать о послевкусии от глотка настоящего вина или поцелуя любимой…

Привет из будущего

Сегодня перед входом в подъезд.

Малыш лет шести бежит с пистолетом в руке, стреляет и кричит тому, что догоняет его сзади:

– Бух, бух! Я бандит! Догони меня, мент!

Тот, что сзади, такая же кроха и тоже с пистолетом:

– Не хочу быть ментом! Бух, бух! Я тоже бандит! У нас с тобой разборка!

Улыбнулся

Одна библиотекарша после встречи в библиотеке фотографирует меня как «известного православного писателя» в окружении читателей. Это чтобы стенд оформить. Потом снимки просматривал и все удивлялся, что, кроме моего лица, других никого не различить.

– Что же это я у вас все в единственном числе получился? А другие где? Не обидятся?

– Нет, это я специально так фотографировала. Ты, батюшка, как ни верти, смертник. Если так дальше пойдет, еще год-другой, вас, попов, точно стрелять начнут. А другим-то что жизнь ломать, они невиноватые.

Огуречная баллада

Бабушка Рая собралась крутить огурцы. Урожай отличный, огурец так и прет. И тут, словно назло, кто-то подсунул ей мою первую книжку «Плачущий ангел».

– Почитать интересно, ведь все же про наших, деревенских. Не оторвусь никак, а у самой сердце кровью обливается, огурцы-то пропадают.

Наконец книжка прочитана, и бабушка с облегчением принимается за дела.

Неожиданно в дом входит другой батюшка, он служит в соседнем с нами приходе, но частенько бывает у нас и останавливается в доме у Раисы.

– Представляешь, был в Дивеево, и там совершенно внезапно в голове сложилась целая поэтическая поэма. Вот слушай и гордись, ты первая.

Какое слушай, вода на газу закипает, огурчики в банки заталкивать пора.

– Ну что ты все суетишься, – не отступается батюшка, – вслушайся, как славно строка легла.

Бабушка Рая уж насколько кроткое создание, но и она не выдерживает и в сердцах восклицает:

– Да за что же несправедливость такая! Вон в других приходах отцы как отцы, служат себе и служат, а у нас точно напасть какая – один все книжки пишет, другой стихами достает, и никто не подумает, что у людей в это время огурцы пропадают!

На венчании

Идет венчание. Очень много гостей – венчаются преуспевающие, уважаемые в своей среде люди. Они богато и со вкусом одеты. Подвожу их к разложенному на полу полотенцу. Оба, жених и невеста, должны встать ногами на этот рушник, символизирующий неразрывное единство их намерений жить в совместном браке. Но вместо того, чтобы встать на полотенце ногами, они вдруг одновременно бухаются на него коленями.

В это время их с разных точек снимают несколько камер. Все, кто в храме, думают, что именно так и нужно. Логично, кто же становится на полотенце ногами в ботинках? Им же вообще-то утираются.

Я оборачиваюсь к «молодым»:

– А теперь встаем с колен и становимся непосредственно на полотенце.

Он встает первым и подает руку жене. Все очень красиво, гости умиляются – какой замечательный обычай. Сперва рушнику кланяемся, а потом встаем на него ногами.

Иногда я вспоминаю этот курьез и думаю, что только эти двое богатых людей не смогли встать в обуви на полотенце. Все остальные встают не задумываясь.

К вопросу о говорении на языках

Мои друзья вернулись с острова Шри-Ланка. Рассказывают, вечером прогуливались по тенистой шри-ланкийской улочке. Тишина. Неожиданно за высоким забором кто-то чихнул, и громко так, с явным удовольствием.

– Будь здоров, – чисто на автомате по-русски пожелала жена моего друга тому, кто чихал за забором.

– Сэнк ю, – точно также, не повышая голоса, отозвались из-за забора.

Курьезный случай

В 2003 году один добрый человек подарил нашему храму автомобиль «Москвич» ИЖ «Ода». И было это очень кстати, так как мы активно восстанавливались. Но я еще в школе как сдал на права, так за руль больше и не садился. Тогда Саня, мой товарищ и классный автомобилист, вызвался обучить батюшку навыкам вождения. Все свободное время мы с ним катались по округе.

Однажды ездили мы по соседнему с нами городку и после многих намотанных кругов остановились на обочине. Стоим по правилам, никому не мешаем. Саня курит, я, как заправский школяр, правда, в подряснике и с крестом, натираю окошки.

Сзади катит дядька на велосипеде. Поравнявшись с нами, показывает в мою сторону пальцем и кричит, видимо, что-то очень обидное, но что, я не разобрал. Зато разобрал мой друг. Обычно спокойный и сдержанный, в тот момент он превратился в тигра и в три прыжка догнал обидчика. Благо дорога шла в горку.

Догнал – и как даст тому в ухо. Да так, что мужик с велосипедом улетели в кювет. Но уже через секунду дядька вскочил на ноги, оседлал свой велик и умчался прочь.

– Сань, – спрашиваю друга, – ты чего делаешь?! Грех на тебе.

– А ты слышал, что он крикнул?

– Нет, а что он крикнул?

– Вот и слава Богу, что ты не слышал.

– Саша, мы же христиане, нам нельзя бить обидчиков в ухо. Наше дело прощать и молиться о врагах. А ты только что потерял свой венец.

– Бать, это тебе нельзя никого бить, это тебе за это грех. А мне будет грех, если я промолчу и не дам ему в ухо. Для его же пользы, кстати.

Мы долго спорили, но так каждый и остался при собственном мнении.

Этот случай произошел уже много лет назад. Может, я его давно бы и забыл, если бы не мое проклятое любопытство. Порой оно так и подмывает спросить Саню, что же такое мог крикнуть тот велосипедист, что, забыв о приличиях, тот не раздумывая ринулся в бой.

Но все как-то не решусь, может, он о нем уже давно и забыл, а я и напомню. Зачем ворошить прошлое.

Про собак

В последние дни читаю размышления Сергея Иосифовича Фуделя об отце Павле Флоренском. Когда великий духом праведник пишет о другом, таком же страдальце и подвижнике, при этом еще и во всех отношениях человеке гениальном, то, читая, сам взлетаешь сердцем и мыслями и паришь высоковысоко.

Радуешься, что понимаешь, о чем они говорят, пытаешься запоминать их откровения.

Потом с кем-нибудь в разговоре, находясь под впечатлением от прочитанного, сам пытаешься следовать их рассуждениям, а не получается. Как у той собаки, которая понимать-то понимает, а сказать ничего не может.

Про инопланетян

– Матушка, знаешь ли ты, что некоторые ученые уже в ближайшие двадцать лет прогнозируют встречу землян с инопланетянами?

– И что? Пусть летят. Тебя это беспокоит?

– Не то чтобы беспокоит, просто к этому событию как-то нужно готовиться.

– А что там особенно готовиться? Полянку присмотрели и вперед, братайтесь.

– Ну, поляну-то мы накроем, это не проблема. Народ у нас душевный, сало с самогоном нанесут. Проблема в другом – речь надо готовить. Должны же мы им что-то сказать.

– А здесь много говорить не надо: «Христос воскресе!» – и приглашай гостей к столу.

Удивительное рядом

Вчера к ограде нашего храма подъехал уазик, за рулем которого сидел совершенно пьяный водитель. Подъехал, остановился и открыл дверь, на большее сил не хватило. Упал головой на руль и уснул.

В салоне продолжает играть музыка. В магнитоле крутится диск, его заело на фразе «Господи, помилуй» с соответствующим музыкальным проигрышем. Фраза постоянно повторяется, за ней следует музыкальное сопровождение, и снова: «Господи, помилуй!»

Вдуматься: человек напился и спит в машине рядом с храмом. Человек спит, а бездушная машина молится!

Сюжет для фантастического рассказа…

Друзья

Внучка с дедом делают домашнее задание. Дед диктует решение задачи, внучка записывает.

– Дед, знаешь, чего я решила? Буду теперь с тобой жить.

– А родители, они тебе чем не угодили?

– Дед, они у меня какие-то неспособные. Разъясняют, разъясняют мне домашнее задание, а я все равно их не понимаю. А ты молодец, у тебя все с первого раза отлично получается.

Не проходите мимо

Я служащий священник. Каждую неделю как минимум один раз, в воскресенье, обязательно служу литургию. И каждую неделю испытываю это пиршество Духа, причащаясь и причащая.

Как больно смотреть на тех, кто проходит мимо литургии, Тайны единения Христа с человеком. Великий Бог и маленький человек, так часто отвергающий Создателя. Смотрю на это отвержение, и душа плачет, как хорошо, что только душа, а не наяву. Иначе почтут юродивым.

Православие аристократично, эх, как правильно сказано! Оно требует мудрости, жизненного опыта, рассудительности, способности к самооценке.

Жизнь и смерть предложил Я тебе! Маленький, боримый грехом человек – выбери Жизнь, восстань и поднимись! Тебя творили как друга, так стань же этим Другом.

О несправедливости

Сегодня с утра хожу с чувством глубокой обиды на человечество. Обиделся за Моцарта. Ну, нельзя же так! Веками наслаждаемся светлым гением, а сами даже похоронить-то его по-людски не сумели.

Или еще один пример вопиющей несправедливости. У всех, кого ни возьми, есть свой профессиональный праздник. У адвокатов – пожалуйста, у работников дошкольных учреждений – нате, у связистов, моряков, у десантников, учителей – ну у всех.

А у нас, батюшек, нет.

И что прикажете делать? Ежегодно отмечаю День связиста, как бывший военный, День железнодорожника, как бывший составитель поездов, День работника сельского хозяйства, как зооинженер. Только все это уже в прошлом.

Интересно, существует День писателей? Если есть, может, хоть к ним примкнуть?

Ну, наконец-то

Тринадцать лет разбираю и распределяю продукты, принесенные в храм на помин души. Чего только не несут, порой диву даешься.

Водка, самогон – это у нас уже было и продолжает бывать, но вот сигарет еще не было никогда. Сегодня принесли. Мол, «затянись, батя, помяни табачком душу грешную».

И в этом же пакетике почему-то еще и бутылочка «Фруто-няни».

Что делать?

Всю неделю по новостям громкие разоблачения. Люди, наделенные властью, украли три миллиарда, потом стащили еще двести миллионов. Сегодня рассказали, что при подготовке саммита АТЭС умыкнули еще девяносто три миллиона.

Слушаю и ломаю голову: что же нам делать? Где искать порядочных людей? Наши предки в свое время пошли на поклон к варягам. А нам кому голову преклонить? Может, инопланетянам?

Время и люди

Сегодня мы все еще с содроганием вспоминаем время торжества нацистской Германии. И, произнося имя Адольфа Гитлера, испытываем сложные чувства. Что-то среднее между страхом и любопытством.

Гитлеровцы, разделившие историю человечества на до и после, находились у власти всего каких-то двенадцать лет.

Торжество злого начала. Как много они успели сделать!

Ужасы нашего городка

Сегодня моя матушка, простудившись, впервые за долгое время не смогла пойти в церковь и осталась дома. По моем возвращении из храма она мне докладывает:

– В храме идет литургия, а я смотрю в окно и вижу людей. Их много, они ходят по двору, что-то делают. И никто не думает о молитве… Я ведь этого практически никогда не вижу, наш двор во время воскресной литургии. Ты знаешь, это так страшно.

Не тяните с венчанием

Венчаю молодых. Их семье исполнилось пять лет, а маленькому сыночку, соответственно, четыре.

Родителей венчаю, а дитя стоит чуть сбоку и рыдает на весь храм. Спрашиваю:

– Что же ты так горько плачешь, дорогой мой?

– Я тоже хочу венчаться-а-а-а!!!!

Венчание окончено. И по традиции предлагаю молодым поздравить друг друга «целованием». Это одно из самых трогательных мест всего действа. Многие не могут сдержаться от слез умиления. А мне в ответ:

– Что, снова целоваться? Да ну, за пять лет надоело уже.