Текст книги "Образ зверя"

* * *

Двенадцать мощных взрывов сотрясли Сердце в час ночи по местному времени. Правительство Сердца полным составом присутствовало на банкете в честь пятисотлетней годовщины божественного вознесения. Банкет проходил в Доме правительства, невысоком здании, выкрашенном в белый цвет, из-за чего его часто называли просто Белым Домом. Говорят, здесь с незапамятных времен заседали правители, принимали законы, голосовали и занимались прочими необходимыми и важными делами. Вот только последние несколько сотен лет ничего не нужно было решать: все законы в сознании толпы окончательно приобрели божественный статус, а Бог, как известно, не очень любит реформы. Поэтому олигархия большую часть времени проводила в праздности, устраивала вечеринки и вяло боролась за сферы влияния. Правда, со временем вечеринки значительно потеряли во вкусе: олигархи постарели и в них осталось мало человеческого. Буквально – в этом им помогли технологии соседней крошечной державы, где правил Ректор. По слухам, от Ректора остался один только мозг, но никому из олигархов было недосуг покидать насиженное место, тащиться по Полосе с визитом вежливости, чтобы убедиться, так ли это. К тому же механизация тела – тема весьма болезненная и даже неприличная. К механизации прибегали тогда, когда не удавалось найти подходящего донора. Изнеженные старики бравировали друг перед другом процентами живой плоти, какая у них осталась, и рассказывали друг другу небылицы о сохранившихся у них возможностях.

Один амбициозный политик вынашивал планы военного вторжения в соседние области за Полосой, но проект посчитали трудоемким и ресурсозатратным и с облегчением отклонили большинством голосов.

Посредником между Сердцем и Ректором выступал странный человек по имени Иса. Олигархия знала, что у Исы завелись поклонники в Подземке, но закрывали на это глаза: Подземка была вотчиной Крысиного Короля. Крысиного Короля – или Крысу – никто не любил, так что усиление Исы в подполье рассматривалось скорее как нечто любопытное и полезное. Враг моего врага и все такое прочее.

Если власть сложить со старостью, получится глупость. Так и вышло.

Двенадцать бомб, собранных последователями Исы, были расставлены в метрополитене с искусным расчетом. Город в одночасье должен был уйти под землю и похоронить всех, кто находился в нем и под ним. Если бы кто-то вел подсчет, как в давние времена, случившийся теракт имел все шансы на то, чтобы войти в историю как самый масштабный и катастрофический – наряду с падением соседнего города-университета. Вот только истории, как и историков, больше не существовало. А те, кто мог ими стать, погибли.

Пол вздрогнул и заплясал под ногами. Бокалы с шампанским вывались из сморщенных старых рук. Обладатели механических конечностей удержали бокалы, но все равно облили свои дорогие костюмы. Старики бросили друг на друга удивленные взгляды. По залу пронеслась тревога. Огромный безвкусный торт с фигуркой Бога на верхушке заскользил по столу и плюхнулся на пол. Это как будто послужило сигналом. Люди в панике заметались по залу. Механические конечности плохо слушались владельцев, и многие повалились на пол.

Наиболее проворные добрались до окон и застыли, прислонившись руками к прохладному стеклу.

– Что происходит? – спросил Василий Иванович, фактический руководитель Сердца.

Он ни к кому конкретно не обращался, но его первый заместитель, Александр Николаевич, хрипло проговорил одно-единственное слово:

– Конец.

Раздался оглушительный рокот. Глубокая трещина как отвратительный шрам рассекла зал не две неравные части. Василий Иванович ударился лбом о стекло, кожа треснула и брызнула кровь. Правитель непонимающе смотрел на обагренное его кровью стекло, будто за свои двести с лишним лет забыл, что он тоже смертен.

А потом пол наклонился, и все невидимое, скрытое от обычных людей правительство Сердца исчезло по-настоящему – под обломками стекла, железа и бетона, похороненное в большой братской могиле.

* * *

Люди на площади неистово молились, стояли на коленях и били поклон, расшибая лбы. Большой мерцающий экран рядом с древней зубчатой красной стеной, в последний раз транслировал проницательное лицо Бога. Бог только что закончил простую и искреннюю благодарственную речь по случаю годовщины правления. Он собирался сообщить о новых назначениях в префектурах, когда раздался взрыв. А за ним – еще один и еще.

По толпе пронесся удивленных вздох, несколько женщин завизжали, безуспешно пытаясь перекрыть грохот. Люди повскакивали на ноги, на коленях остались только самые преданные. Началась ужасная давка. Люди дрались друг с другом и с солдатами, предпринимавшими слабые, неорганизованные попытки сдержать толпу. Застрекотали автоматы.

На лице Бога на экране застыла дежурная улыбка. Казалось, Он даже перестал моргать. А потом экран мигнул, изображение дернулось, на нем появилось совершенно незнакомое испуганное молодое лицо с аккуратной стрижкой и гладкими, ухоженными усами. Наушники с микрофоном обрамляли лицо, как у эстрадного певца. Молодой человек похлопал глазами, затем вскочил, так что те, кто еще смотрел на экран в ожидании божественного откровения, увидели его промежность, обтянутую узкими штанами. Экран издал громкое шипение, и писклявый голос пронесся над площадью:

– Саш, что за?..

Земля вздыбилась и покрылась трещинами. Экран накренился, с громким хлопком погас и упал на солдат и верующих, испортив последним праздник.

* * *

В последний час Сердца Лиза проводила время с очередным любовником. Мужчина пыхтел и трудился над ней битый час и конца этому было не видать. Лиза, скучая, разглядывала потолок. Из-за проклятого алкоголя всегда так, подумала она. Невольно ей пришла мысль об Урсе. Хороший был человек. Богатый. Уж он-то так не пил. Любил ее. Интересно, где он сейчас?

Когда мир взорвался и все понеслось кувырком, Лиза была почти рада, что все наконец закончилось. И в смысле полового акта, и вообще. Жизнь без любви – поганая штука.

* * *

Мало кто пережил теракт в Сердце, но драгоценная роза, подаренная Урсом Асе на прощание, осталась целой и невредимой. Единственный – пусть неживой – цветок на развалинах погибшего города.

* * *

Катастрофа застала Мушкетера за работой. В ту ночь было особенно много посетителей: годовщину праздновали и те, кто верил, и те, кому было плевать на все религии вместе взятые. Бутылка объединила всех, приняв на один вечер в лоно единой религии.

Мушкетера терзало тяжелое предчувствие. Он копался в себе и не мог понять, в чем дело. У мамы, к счастью, дела начали поправляться – благодаря щедрости близнецов. С запретом обнаженки денег, конечно, стало меньше, но на жизнь хватало, а сегодняшний вечер сулил такую выручку, что о проблемах можно было забыть на несколько месяцев. Вот только что-то все равно не давало покоя.

Большинство посетителей уже напились так, что в беспамятстве спали на столах и под ними. Кто-то нелепо плясал посреди бара, хотя никакой музыки не было. Один постоялец то и дело запевал песню, но путался в словах, сбивался и начинал снова.

Мушкетер яростно натирал стакан, как всегда, когда нервничал. В чем же дело? Что же не так?

Когда снаружи загрохотало, бармен подумал, что начался салют или что-то в этом роде.

В бар вдруг вбежал человек – почему-то голый, весь в крови.

– Кошмар!.. – выпалил он, но ближайший к нему пьянчуга испуганно закричал, подскочил и ударил бедолагу по лицу.

Грохот повторится. Что-то с чудовищной силой ударилось в крышу. Пол тряхнуло, и тяжелая каменная плита устремилась вниз.

Бармен упал и покатился в темноту. Много мыслей пронеслось у него в голове перед смертью, но ни одной – о матери.

* * *

Дворецкий прокрался в покои Крысиного Короля. Он был старым, и непослушное тело болело. Он старался двигаться как можно тише, но каждое движение отдавалось болью. Старые суставы трещали при ходьбе, каждый раз он замирал и беззвучно чертыхался.

Он прятал за спиной большой кухонный нож. Старик решил: время его службы истекло. Он всегда боялся и ненавидел Крысиного Короля, но приближающаяся смерть сделала его бесстрашным. Не то что бесстрашным – он был в ужасе и, кажется, обделался по дороге, – близость конца сделала его решительным. Он умрет, но оборвет жизнь этого проклятого подонка.

Бункер содрогнулся от мощного взрыва, потом еще несколько раз. Дворецкого сбило с ног. Хлипкая конструкция, на которой Крысиный Король прятался от Исы, затрещала и рассыпалась. Старик-дворецкий заметил среди обломков своего хозяина, выронил нож и судорожно пополз к выходу. Перед дверью он остановился, щурясь в темноте старыми подслеповатыми глазами, пытаясь понять, что произошло с Королем.

Тот не двигался. Дворецкий подполз ближе и увидел, что шея бывшего хозяина вывернута под неестественным углом. Старик не смог сдержать хохота и пустился в пляс. Какая же ирония заключалась в том, что у него, жалкого старикашки, и у старухи-судьбы терпение лопнуло в один и тот же вечер.

* * *

Иса прошел мимо озадаченных друзей. Люди уступали ему дорогу, как прокаженному. По лицу Павла было заметно, что он до последнего надеялся, что Иса идет не к нему. Он старательно отводил глаза и скользил взглядом по полу. Иса подошел к толстяку вплотную и обнял его – настолько, насколько это было возможно при разнице в комплекции. Казалось, Павел сейчас заплачет. Он беспомощно смотрел на своих товарищей, украшенных шрамами, но наступил их черед прятать глаза. Иса чуть отстранился, сжимая мясистые плечи Павла.

– Все-таки ты пришел. Представляю, путь был нелегкий. Полоса – безумная штука. Я к ней так и не привык.

– Да уж, – выдохнул Павел, – это мало походило на прогулку с пуделем по тенистому саду.

Напряженный голос выдал волнение, но Иса оценил шутку и рассмеялся.

– Я рад, что ты пришел. Нас всех ждет тяжелое испытание. Мое войско отправится в поход, а ты со своими людьми останешься здесь. Будешь охранять мой дом. Жаль, у нас не будет времени, чтобы поговорить. Тебе поможет Марта, – Иса кивнул в сторону женщин. – Она в курсе всех дел. Она покажет, где тебе и твоим ребятам устроиться. Удачи!

Иса похлопал Павла по плечу, обернулся к Урсу и друзьям и махнул рукой, призывая следовать за ним. Потрепанная компания двинулась к узкой лестнице. От старых ступеней пахло временем и пылью. Лестница выглядела побитой и стертой, будто ей пользовались много-много лет. На втором этаже было так же пусто, как и на первом. Повсюду валялся мусор, куски дерева и пластмассы. Пыль лежала на всем толстым слоем. Зал выходил на широкую светлую террасу, украшенную толстыми колоннами. Отсюда открывался хороший вид на площадь перед дворцом. Урс и его друзья пересекли ее, когда шли сюда. Солдаты Исы по-прежнему стояли внизу живым коридором. Урс, Ася, Таши и Марк замерли у невысокого бортика, обозревая окрестности. Даже медвежонок проявил любопытство и тянулся к бортику, но рост не позволял ему узнать, что это там разглядывают люди.

Иса поднял руки и сказал:

– Слушайте!

Каким-то образом голос Исы без всяких усилителей заполнил собой все. Он громыхнул в головах, как раскат грома. Лица воинов обратились к своему вождю, осветились, на них расцвели счастливые улыбки.

– Настал день, к которому я вас готовил, – командным голосом рявкнул Иса. – Мы вступаем в войну. Сегодня вам предстоит встретиться лицом к лицу с безжалостным врагом. Враг превосходит нас – и силой, и числом. Но на нашей стороне – вера. Вера в себя и вера в Бога. И потому мы сильны! Каждый из вас стоит тысячи. Вспомните все, чему я научил вас. Вы – армия, но и каждый из вас – армия. Идите и дайте бой врагу! И если вы погибнете, вы вознесетесь на небо, где будете ждать меня. А на небе – пиво и женщины. Вам не придется скучать! А когда я приду во славе своей, я награжу каждого по заслугам!

Речь Исы вызвала бурный восторг у солдат внизу. Они выказывали свое восхищением стуком кулака по груди. Внизу, на площади, пульсировало огромное сердце.

Таши переглянулись. Ася прильнула к Урсу, отчего медвежонок удивленно поглядел на нее. Марк нервно облизнул губы. Мальчик поймал себя на мысли, что ему хочется быть там, внизу, – делать общее дело.

В руках Исы блеснул серп. Он вскинул оружие и провозгласил:

– В бой!

Марк не сразу поверил своим глазам. Площадь, заполненная людьми, вдруг опустела. Все юноши, солдаты Исы, исчезли.

* * *

Иса вывел друзей из дворца. За спиной остались Павел и его сектанты, женщины Исы, войска, исчезнувшие невесть куда. Вопросов было слишком много, но Иса не торопился с разъяснениями. Молча следуя за загадочным проводником, друзья тревожно оглядывались и рассматривали окрестности.

Они шли по широкой парадной площади, окруженной со всех сторон невысокими, но монументальными зданиями. Строения выглядели древними, буквально дышали историей. Казалось, древние зодчие соревновались в том, чей дом будет выглядеть величественнее. Колонны, лепнина, барельефы, фрески – все выдавало долгий и упорный труд с, похоже, единственной декоративной целью. Друзья как будто попали в храм под открытым небом, разветвленный пантеон, где каждому божеству был посвящен отдельный жертвенник. Преобладали земледельческие мотивы: толстая каменная пшеница, мраморные фрукты и овощи, крепкие мускулистые люди-герои. Центр площади украшал большой фонтан со статуями женщин в длинных платьях. Какой смысл был в этом громоздком архитектурном проекте? Что хотели изобразить предки? Величие природы, мудрое соседство человека с ней, гармонию мира? Теперь это не значило ровным счетом ничего – еще одна могила в мертвом мире.

Таши, поняв, куда их ведет Иса, догнали Урса и мягко тронули его за плечо.

Впереди возвышался портал. И портал работал. То самое чудо из незапамятных времен, которое предки соорудили, чтобы обуздать Полосу. Портал представлял собой высокое, с трехэтажный дом, полое стальное колесо. Воздух внутри кольца заметно дрожал – как в сильную жару.

Иса остановился у портала, повернулся к друзьям и сказал:

– Пришли.

Таша не выдержала:

– И что? Дальше-то что?

Иса пожал плечами:

– Дальше мы дождемся, когда появится Иса и убьем его.

Таша тяжело вздохнула:

– Ты издеваешься над нами, что ли?

– Нет, – Иса уселся на землю, отставил руки за спину и вытянул ноги. – И в мыслях не было. Я не Иса.

– Что? – взвилась Таша. – А кто же ты? Бог с экрана?

– Я его клон. Клон Исы.

Таша беспомощно посмотрела на Урса, но тот с обычным непроницаемым выражением на лице гладил медвежонка по голове. Ася пожала плечами, а Марк покрутил пальцем у виска.

– То есть ты хочешь нам сказать, – сказала Таша с плохо скрываемым раздражением в голосе, – что ты – клон человека, который называет себя Исой. И ты привел нас убить его.

– Да, провернуть это, собрать вас, привести сюда – все это было очень непросто. – Иса достал серп из-за пояса и принялся чертить на земле пересекающиеся черточки. – Я не знаю, сколько нам придется просидеть здесь, но, наверное, немного времени у нас есть. Иса появится здесь с минуты на минуту, и нам придется с ним драться. Он будет очень, очень зол. – Иса поднял глаза и очень серьезно посмотрел на каждого из своих спутников. – Сейчас я расскажу вам историю. Надеюсь, успею.

Глава 18

Иса в задумчивости потер подбородок, поправил волосы и, ни на кого не глядя, начал:

– Я знаю об Исе не так уж много. Но он выдающийся ученый, это точно. Меня сделали в лаборатории. Он сделал. Иса называл это место Ректоратом. – Ася вскинула голову. – Я провел в Ректорате все детство. Нас там было много, но мы почти не виделись. Он учил нас всему. Учил пользоваться нашими способностями. Рассказал о том, как устроен мир. Рассказал о Полосе. Вы знали, что она живая?

– Живая? – повторил Таш с недоверием в голосе.

– Это целая отдельная история. Если кратко: Полоса не едина. Это целая сеть пространственно-временных аномалий, которая охватывает весь мир. Самое смешное, что ниточки этой сети – люди. Такие же, как мы.

– Какие люди? – спросил Таш.

– Как я, Иса и прочие. Люди со способностями. Они появились задолго до Исы.

– Я ничего не поняла, – пожаловалась Таша.

– Каким-то образом, – терпеливо пояснял Иса, – в результате эксперимента, из-за какой-то мутации или просто как следствие эволюции – появились люди с уникальными способностями. Они как будто выпали из привычной системы координат. Время в одну сторону, они – в другую. Обычно все начиналось с головных болей, потери сознания, эпилептических припадков. В этом – суть Перемены. Изменился не только мир, но и сами люди.

Марк поймал на себе внимательный взгляд Аси и покраснел.

– Со временем эти люди начинали двигаться гораздо быстрее, чем остальные. Они могли останавливать время вокруг себя. Чинить предметы прикосновением, возвращать их в то состояние, в котором они были до поломки. Они умели воскрешать людей, но только если те умерли недавно. Если вдуматься, хорошие, полезные способности. Но у этого были побочные эффекты.

Иса поднял голову и подмигнул Марку. Мальчику захотелось провалиться под землю.

– Голоса в голове. Видения. Подступающее безумие. Память о событиях, которых никогда не было. Несколько вариантов прошлого. И самое неприятное – учащающиеся неконтролируемые припадки. И не всегда эти люди приходили в себя там, где их застал приступ. Точнее не где, а когда. Их забрасывало в другое время.

Ася поморщилась, наполовину не понимания, наполовину не принимая.

– А потом их сила увеличивалась, мозг и тело изнашивались, и они перерождались в нечто новое. – Иса сделал короткую паузу. – Их называли часовиками. Из-за особых отношений со временем, разумеется. Что это такое? Самый простой пример – это черная дыра. Слышали об этом?

Таши пожали плечами и поглядели на своих спутников.

– Это как-то связано с космосом, – сказала Ася.

– Видите вон тот желтый светильник? – Иса указал на солнце, едва проглядывающее сквозь плотный слой облаков. – Во Вселенной есть и другие такие светильники. Побольше и поярче. И если радиус такого светильника станет равен гравитационному радиусу – бум! – эта крошка начнет пожирать себя и все в округе с чудовищным аппетитом. Смекаете?

– Я вообще ничего не понимаю, – сказала Таша капризным голосом.

– Представьте себе толстяка, который залез на стол. Он съел уже все, что было на столе, но ему все мало. Его товарищи несут ему все больше и больше еды. Он разъедается до огромных размеров, в конце концов стол под ним ломается, и он падает вниз вместе со скатертью и всей посудой.

– Вот это понятно, но при чем здесь?.. – начал Таш.

– Способности людей росли и скоро превысили их возможности. Они перестали существовать в привычном нам смысле. Они стали куском пространства-времени, наделенным волей и сознанием.

Таша издала губами непристойный звук, выражая неодобрение высказанному.

Иса улыбнулся и развел руками: не хочешь, не верь.

– То есть, – сказал Таш. – Они стали чем-то вроде призраков?

Иса нахмурился, размышляя:

– Можно, наверное, и так сказать. Только они, в отличие от призраков, наносили окружающей действительности заметный вред. Ломали ее, стирали – просто потому что существовали в ней. Вы же были на Полосе. Вы видели, что там творится.

– Мы что, были у кого-то внутри? – брезгливо спросила Таша.

– Предлог не имеет значения, – сказал Иса.

Смысл речи Исы ускользал от Урса. У Полосы было простое и ясное значение – опасность. Как шаг с крыши многоэтажного дома или выстрел из пистолета в висок. А теперь за этим простым и ясным обобщением раскрывалось многоцветье новых смыслов.

– Наши предкам удалось справиться с проблемой. Они сумели создать ловушки-стабилизаторы, своеобразные клетки для часовиков. Это обездвижило их, но не убило. Так появилась Полоса. Пока искали решение, построили порталы, соединяющие области за Полосой. – Иса указал большим пальцем себе за спину, в сторону металлического кольца. – А потом умные люди поняли, что разделение мира на маленькие кусочки очень удобно. Абсолютная феодальная раздробленность! К тому же, страшное пугало, которое всегда под рукой. И прекрасная мечта о потерянном целостном рае. Порталы разгромили, власть поделили, но контакт друг с другом не потеряли. Олигархия использовала портативные стабилизаторы – такие черные ящики, их еще называют компасами, – чтобы поддерживать связь друг с другом. Обмениваться новостями, припасами. Вы никогда не задумывались, как можно построить новый небоскреб на ограниченной площади без доступа к основным ресурсам? – Иса подмигнул. – Через Полосу проезжали огромные грузовики со всем необходимым, и никто из простых смертных даже не подозревал, что это возможно. Всем так было удобно.

Таша открыла рот, чтобы что-то сказать, но передумала. Вместо нее высказался Таш:

– Но ведь Полоса – это огромные расстояния. Ты говоришь, что когда-то Полоса была… э… людьми. Откуда столько людей? И почему Полоса – это… хм… линия?

– Полоса – это пойманные часовики. Если выпустить их на свободу, они примут форму смерча, змеи, червяка – ну, в общем, вы поняли. Такие длинные и извивающиеся, неприятно смотреть. Будто кусочек мира бросили в миксер – знаете, такая штука для готовки. Их поймали так: огородили зоны, установили оборудование, укрепились. Как оказалось, сами себя заперли. Сейчас наше доблестное войско разбирается с ними. Сердце и Ректорат пали, и часовики освободились.

– Какая-то чушь, – пробормотала Таша. – Что случилось с Сердцем?

– Его больше нет, – пожал плечами Иса.

– Если правительства могли взаимодействовать, почему не нападали друг на друга? Не пытались захватить себе побольше земли? – спросил Урс, безразличный к судьбе родного города.

– Иса поддерживал со всеми отношения и знал, где что намечается. За этим мы и были ему нужны. Мы участвовали во всяких сомнительных предприятиях. Устраняли проблемы. Иса хотел сохранять установившийся порядок вещей.

– Зачем? – спросила Ася.

– О! Это самое интересное… – начал было Иса, но пространство внутри металлического кольца с хлопком вспыхнуло, зарябило, как поверхность воды под ветерком.

Иса уже стоял на ногах. Серп холодно блеснул в его руке.

– Кажется, у нас гости.