Текст книги "Теория и практика использования медицинских знаний в гражданском судопроизводстве России"

Глава 2. Правовая основа использования медицинских знаний при рассмотрении и разрешении гражданских дел

2.1. Основания и формы использования медицинских знаний в гражданском судопроизводстве

В гражданском процессе на стороны возложено бремя утверждения: заявляя в суде требования или возражения, стороны сами должны указать те обстоятельства, те факты, которыми требования и возражения обосновываются (ч. 1 ст. 54 ГПК РФ).

Именно из этих фактов и складывается предмет доказывания по делу. Однако стороны могут и ошибаться в своих ссылках на факты или же указывать не все факты, с которыми могут быть связаны те или иные правовые последствия. Если стороны ссылаются на факты, не имеющие юридического значения, суд не должен их исследовать. Если же стороны не укажут всех фактов, имеющих значение для рассмотрения и разрешения дела, то суд должен по своей инициативе включить их в предмет доказывания. Суд определяет, «какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, ставит их на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались» (п. 2 ст. 56 ГПК РФ). Иными словами, право окончательного установления предмета доказывания принадлежит суду. При решении данных вопросов суд руководствуется нормами материального и процессуального права. В гипотезах норм материального права указаны те факты, от наличия или отсутствия которых зависят права и обязанности, и которые, следовательно, входят в предмет доказывания по делу. Движение же дела зависит от норм процессуального права.

Правильное определение предмета доказывания по каждому делу чрезвычайно важно: если будут установлены не все факты, необходимые для разрешения дела, то это повлечет за собой вынесение судом необоснованного решения; если же суд будет исследовать факты, которые не имеют значения для дела, то это может привести к неправильному разрешению дела по существу, поскольку суд будет основывать свое решение на фактах, не имеющих с точки зрения закона существенного значения.

Итак, какие же обстоятельства подлежат доказыванию по гражданскому делу и что является предметом доказывания? Не ставя перед собой задачи комплексного исследования данной проблемы, отметим только основные позиции и точки зрения по данному вопросу.

М. К. Треушников выделяет следующие группы факторов, являющихся объектом познания: юридические факты материально-правового характера; доказательственные факты; факты, имеющие процессуальное значение; факты, устанавливаемые для выполнения воспитательных и предупредительных задач правосудия[233]233
  Треушников М. К. Судебные доказательства. – М., 1997. – С. 9–10.


[Закрыть].

Предметом доказывания, согласно точке зрения таких ученых, как А. Ф. Клейнман, Т. А. Лилуашвили, С. В. Курылев, являются только юридические факты основания иска и возражений против него, на которые указывает норма права, подлежащая применению[234]234
  Клейнман А. Ф. Основные вопросы теории доказательств в советском гражданском процессе. – М., 1950. – С. 33; Лилуашвили Т. А. Предмет доказывания и распределение бремени доказывания между сторонами в советском гражданском процессе. – М., 1961. – С. 7; Курылев С. В. Основы теории доказывания в советском правосудии. – Минск, 1969. – С. 39.


[Закрыть].

М. К. Треушников отмечает: «Предмет доказывания есть особый процессуальный институт, в который входят лишь те факты, которые имеют материально-правовое значение, факты, без выяснения которых нельзя правильно разрешить дело по существу»[235]235
  Треушников М. К. Судебные доказательства. – М., 1997. – С. 12.


[Закрыть]. В то же время, по мнению М. К. Треушникова, формулировка «предмет доказывания по гражданским делам определяется утверждениями и возражениями сторон», нуждается в уточнении[236]236
  Там же. – С. 13.


[Закрыть].

Суть уточнения сводится к следующему: «К предмету доказывания относятся все факты, имеющие юридическое значение, если даже истец и ответчик на них не ссылаются»[237]237
  Там же.


[Закрыть].

Таким образом, в рассуждениях автора имеются некоторые противоречия, так как «факты, имеющие материально-правовое значение» и «все факты, имеющие юридическое значение», понятия близкие, но не идентичные. Вторая формулировка представляется более полной, точнее отражает существо вопроса.

По мнению Ф. Н. Фаткуллина, любое обстоятельство (факт), подлежащее познанию, входит в предмет доказывания по делу, поскольку любой факт должен быть познан и удостоверен органами следствия и суда в предусмотренном законом порядке[238]238
  Фаткуллин Ф. Н. Общие проблемы процессуального доказывания. – Казань, 1976. – С. 48, 55.


[Закрыть].

Фактически спор сводится к тому, входят ли в предмет доказывания только обстоятельства материально-правового характера или и иные обстоятельства (факты).

Так, Т. А. Лилуашвили, высказываясь против включения доказательственных фактов в предмет доказывания, отмечает, что они не обосновывают исковое требование, следовательно, не имеют значения для дела[239]239
  Лилуашвили Т. А. Предмет и бремя доказывания в советском гражданском процессе. – Тбилиси, 1957. – С. 7.


[Закрыть].

Г. Л. Осокина, исследовав понятие, сущность и элементы иска, солидаризируется с позицией В. К. Пучинского и делает вывод о том, что «определение элементов иска нужно вести в объективном плане, а не с позиций субъективного подхода, ориентированного на действия заинтересованного лица»[240]240
  Осокина Г. Л. Иск (теория и практика). – М., 2000. – С. 186.


[Закрыть].

Здесь будет уместно привести точку зрения М. С. Строговича и Ф. Н. Фаткуллина. М. С. Строгович отмечает: «Доказательственный факт служит доказательством главного факта»[241]241
  Строгович М. С. Материальная истина и судебные доказательства в советском уголовном процессе. – М., 1955. – С. 239.


[Закрыть].

Ф. Н. Фаткуллин указывает, что одни факты имеют прямое значение для дела, другие – побочное, но и те, и другие важны, заранее их круг определен быть не может, и они подлежат доказыванию[242]242
  Фаткуллин Ф. Н. Общие проблемы процессуального доказывания. – Казань, 1973. – С. 52.


[Закрыть].

Д. М. Чечот пишет: «Во-первых, сами стороны не всегда в состоянии правильно определить основание своих требований или возражений и сослаться на необходимые факты. В таком случае инициативу в определении предмета доказывания может проявить суд, он может включить в предмет доказывания и такие факты, на которые стороны не ссылаются. Во-вторых, в предмет доказывания включаются не только юридические факты материально-правового характера, но и факты процессуальные. Так, по некоторым делам истец должен доказать факт соблюдения претензионного порядка. В-третьих, в предмет доказывания входят и доказательственные факты, т. е. такие фактические обстоятельства, которые используются в суде для установления искомых фактов, хотя сами по себе эти обстоятельства каких-либо материально-правовых последствий не влекут»[243]243
  Гражданский процесс. Учебник / Под ред. В. А. Мусина, Н. А. Чечиной, Д. М. Чечота. – М., 1997. – С. 193.


[Закрыть].

Отнесение тех или иных фактов к предмету доказывания не определяется тем, насколько значимую роль они играют. Более того, заранее определить значение того или иного факта затруднительно. Суд при подготовке дела к судебному разбирательству может только предположительно установить предмет доказывания по делу, определить необходимые средства доказывания.

Авторы комментария к АПК РФ отмечают, что нередко участвующим в деле лицам недостаточно доказать названный «стандарт» искомых фактов: «Предмет исследования не есть одноразово вычисленная и до конца процесса застывшая схема»[244]244
  Комментарий к АПК РФ. – М., 1997. – С. 111.


[Закрыть].

М. К. Треушников правильно замечает: «Объем фактов предмета доказывания в ходе процесса по делу может подвергнуться изменению, в связи с изменением основания иска, увеличением или уменьшением размера исковых требований. Реализация этих диспозитивных прав влечет изменение фактического состава, исследуемого судом, и объема привлекаемых доказательств»[245]245
  Треушников М. К. Судебные доказательства. – М., 1997. – С. 14.


[Закрыть].

Только в стадии судебного разбирательства задачи и цели гражданского процесса реализуются наиболее широко, прежде всего и больше всего[246]246
  Викут М. А., Зайцев И. М. Гражданский процесс России: Учебник. – М., 1999. – С. 233.


[Закрыть]. Истец может изменить предмет или основание иска, при этом так называемые «главные», важные факты (обстоятельства) могут утратить ту значимость, которая им отводилась. Немаловажная роль в определении предмета доказывания отводится и ответчику.

Приведем следующий пример из практики.

Гражданка П. 40 лет, в результате резкого торможения автобуса, ударилась нижней частью лица о дугу пассажирского сиденья, в результате чего потеряла четыре зуба.

Результат освидетельствования. Жалобы на потерю четырех передних зубов на верхней челюсти. На их месте – свежие ранки. Потеря зубов влечет кратковременное расстройство здоровья.

В связи с потерей четырех зубов гражданка П. обратилась в стоматологическую поликлинику, где ей за плату проведен комплекс лечебных мероприятий, в том числе протезирование. Впоследствии гражданка П. обратилась в суд с иском о возмещении вреда, причиненного здоровью, компенсации понесенных затрат на лечение и протезирование у стоматолога к пассажирскому автотранспортному предприятию, осуществлявшему перевозку данной гражданки в день причинения ей травмы верхней челюсти, повлекшей потерю четырех зубов.

Иск судом первой инстанции удовлетворен.

Ответчик с решением суда первой инстанции не согласился, так как, по его мнению, не получил разрешения вопрос о наличии (отсутствии) заболеваний, которые могут повлиять на состояние зубного аппарата истицы.

Суд кассационной инстанции отменил решение и направил дело на новое рассмотрение (п. 2 ст. 305 ГПК РСФСР).

В порядке подготовки дела к повторному рассмотрению, была назначена дополнительная судебно-медицинская экспертиза, на разрешение которой были поставлены следующие вопросы:

1) Имелись ли у гражданки Н. заболевания полости рта; если имелись, то какие?

2) Могли ли имеющиеся заболевания обусловить «самостоятельное выпадение» зубов или их выпадение при незначительном механическом воздействии?

3) Чем обусловлена потеря четырех зубов у истицы: травмой, обусловленной ударом нижней части лица о выступающие части салона автобуса (дуга пассажирского сиденья), или заболеванием?

Заключение дополнительной комиссионной судебно-медицинской экспертизы: потеря четырех резцов после легкой травмы связана с наличием у истицы Н. до травмы заболевания зубной системы (пародонтит тяжелой степени).

Таким образом, основанием для вынесения необоснованного решения явилось неправильное определение предмета доказывания по делу, суд посчитал факт причинно-следственной связи между имевшим место ударом и утратой четырех зубов очевидным и не нуждающимся в установлении. Поэтому ходатайство ответчика о необходимости исследования состояния здоровья истицы (ее зубной системы) на момент травмы и назначении судебно-стоматологической экспертизы было отклонено как безосновательное.

Потеря зубов при наличии предшествующих заболеваний нередко квалифицируется как потеря неполноценных зубов. В основе данного подхода – принцип ведущей роли предшествующего патологического процесса, а не характер нанесенного повреждения.

В приведенном наблюдении после травмы наступила потеря на верхней челюсти четырех резцов при отсутствии на месте потерянных зубов каких-либо повреждений, кроме свежих ран десны. Экспертами на основе проведенного исследования (осмотр полости рта, рентгенологическое исследование зубного аппарата, изучение медицинской документации) было установлено, что до травмы была значительна степень пародонтита и на рентгенограммах хорошо видна резко выраженная атрофия альвеолярного отростка. Иными словами, потерянные зубы до травмы были фиксированы лишь мягкими тканями.

Интересной представляется позиция О. В. Иванова о понятии предмета доказывания, который полагает, что предметом доказывания является совокупность версий, предположений о существовании обстоятельств, каждое из которых может оказаться правильной истиной, и тогда предположительное суждение суда превратится в достоверное знание об определенном обстоятельстве, но в то же время может оказаться и ложной, не соответствующей действительности[247]247
  Иванов О. В. Судебные доказательства в гражданском процессе. – М., 1974. – С. 49.


[Закрыть].

По этим же причинам представляется правильным включение в предмет доказывания процессуальных фактов, влияющих на движение и исход дела. Как отмечает В. В. Ярков, процессуальные факты могут образовывать самостоятельный предмет доказывания[248]248
  Ярков В. В. Юридические факты в механизме реализации норм гражданского процессуального права. – Екатеринбург, 1992. – С. 75.


[Закрыть]. Например, может возникнуть вопрос о процессуальной дееспособности лица и его способности выступать в качестве субъекта доказывания по делу и субъекта гражданских процессуальных отношений вообще в силу острого или хронического заболевания. Данный вопрос не связан с материально-правовым основанием возникшего спора, однако без его разрешения невозможно дальнейшее движение дела и его разрешение.

Несовершение судом необходимых действий способно деформировать предмет судебного доказывания. Это еще один аргумент в пользу необходимости учитывать неразрывную связь между фактической и юридической сторонами конфликта при определении предмета доказывания[249]249
  Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу Российской Федерации. – М., 1999. – С. 112.


[Закрыть].

Суду приходится строить соответствующие гипотезы, рассматривать альтернативные варианты, оценивать их, формулировать по-новому задачу, заново рассматривать имеющиеся данные с целью принятия окончательного решения. Данные операции включают в себя элемент неопределенности, поскольку речь идет об установлении событий, имевших (или не имевших) место в прошлом, а также о последствиях различных действий (включая судебное решение по делу) в будущем. При этом, как показывают работы психологов, обычная реакция людей на неопределенность – стремление эту неопределенность игнорировать[250]250
  Халперн Д. Психология критического мышления. – СПб., 2000. – С. 370.


[Закрыть]. В этих условиях, если теория исключает тот или иной факт, то или иное обстоятельство, тот или иной фрагмент априори из доказательственного процесса, практика, тем более, его исключит из доказательственной базы по указанной выше причине. В том числе и по этой причине игнорируется вовлечение сведущих лиц в процесс установления обстоятельств гражданских дел.

А. Г. Коваленко полагает, что для вынесения обоснованного решения следует пользоваться такими понятиями, как «предмет доказывания истца, предмет доказывания ответчика, предмет доказывания третьего лица, так и предмет доказывания суда»[251]251
  Коваленко А. Г. Формирование предмета доказывания в гражданском судопроизводстве //Арбитражный и гражданский процесс. – 1999. – № 2. – С. 24.


[Закрыть].

Данный подход представляется весьма продуктивным в практическом плане – позволяет четко определить круг искомых доказательств для каждого участника процесса, а также, отчасти, снимает остроту дискуссии между узким и широким пониманием предмета доказывания.

Предмет доказывания суда, в отличие от сторон спорного правоотношения, будет складываться из фактов, составляющих предмет доказывания лиц, участвующих в деле, а также иных обстоятельств материально-правового и процессуального характера, имеющих значение для правильного разрешения дела. Следовательно, предмет доказывания суда шире предмета доказывания сторон спорного правоотношения.

В результате утверждений сторон наиболее часто определяется объем фактического материала материально-правового характера, подлежащего установлению, реже – процессуального.

Юридическая квалификация отношений сторон, выявление фактов, имеющих исключительно процессуальное значение, отдельных доказательственных фактов, фактов, необходимых для принятия мер профилактического характера – обязанность суда.

Таким образом, предмет доказывания – это совокупность обстоятельств (фактов), подлежащих установлению судом по делу с целью его правильного разрешения.

Иными словами, предмет доказывания по гражданскому делу фактически совпадает с объектом познания: юридические факты материально-правового характера; факты, имеющие процессуальное значение; доказательственные факты (выводные доказательства, вспомогательные факты).

Исключение, пожалуй, составляют факты, устанавливаемые для выполнения воспитательных и предупредительных задач правосудия, так как они не связаны непосредственно с разрешением гражданского дела, а являются одной из самостоятельных функций судебной власти.

Как правильно отметил П. П. Глушенко, «в процессе использования своего права гражданин нередко имеет дело с целым рядом разнообразных по содержанию юридических норм, а не только с той, в которой субъективное право сформулировано… Реализация субъективных прав на практике означает осуществление положений целой системы разных по своей юридической природе норм, в которых могут конкретизироваться содержание данного права, условия и порядок его использования, особенности применения, реализации, восстановления. К тому же законодательная норма материального свойства, предусматривающая субъективное право, в известных случаях реализуется через осуществление обеспечивающих ее действие требований процессуальных норм»[252]252
  Глущенко П. П. Социально-правовая защита конституционных прав и свобод граждан (теория и практика) / Под ред. В. П. Сальникова. – СПб., 1998. – С. 61–62.


[Закрыть].

Данное положение позволяет, на наш взгляд, решать в дальнейшем проблемы оптимизации процесса доказывания и разрешения отдельных категорий гражданских дел. В настоящее время в специальной литературе вопросы организации доказывания в гражданском процессе разработаны только на уровне формальных процедур, обязательных с точки зрения обеспечения общих принципов судопроизводства и повторяющих главным образом соответствующие нормы процессуального законодательства[253]253
  Берг О. В. Оптимизация процесса доказывания в арбитражном и гражданском процессе на основе применения методов формальной логики и теории классификации // Арбитражный и гражданский процесс. – 1999. – № 2. – С. 36.


[Закрыть].

При рассмотрении гражданского дела важно также учитывать факты, не подлежащие доказыванию.

ГПК предусматривает три категории фактов, которые могут быть положены в основу решения по делу без доказывания в судебном заседании: общеизвестные факты; преюдициально установленные факты; признанные стороной факты.

Возникают закономерные вопросы: что они собой представляют? подлежат ли доказыванию факты, не подлежащие доказыванию?

Общеизвестными являются факты, о которых знает широкий круг лиц, в том числе и судьи. Право признать факт общеизвестным предоставлено суду.

Нельзя забывать о возможных заблуждениях, мифологизации сознания, фальсификациях и манипуляциях, в том числе и с массовым сознанием. Добавим к этому проблемы современного информационного пространства: ведение «информационных войн»; дезинформация; цензура и т. п. В качестве примера можно привести акцию компании Promaco PR/CME, которая предложила самым популярным газетам и журналам дать информацию об открытии магазина «Светофор» (несуществующего в природе). Разразился крупный скандал – 13 изданий согласились опубликовать материал за деньги[254]254
  Лихина О. Программы по заявкам // Коммерсантъ-деньги. – 2001. – № 28. – С. 11–14.


[Закрыть].

Открытие архивов и получение на основе этого новых знаний позволили по-иному взглянуть на некоторые материалы с точки зрения их объективности. А. Е. Епифанов пишет: «За период действия Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий», с 18 октября 1991 г. по январь 2000 г., органами военной прокуратуры разрешено более 12 тыс. обращений граждан Германии. По пересмотренным уголовным делам реабилитировано 8 тыс. немцев, отказано в реабилитации 3 тыс. Этот малопримечательный, на первый взгляд, факт на деле означает многое»[255]255
  Епифанов А. Е. К вопросу об ответственности за военные преступления в прошлом и настоящем // Пути развития российской юридической науки и образования в XXI веке: Тезисы докладов научно-практической конференции. – Волгоград, 2001. – С. 45.


[Закрыть].

На страницах работы уже отмечалось «негативное» отношение населения к «пугающему» слову – гормоны, обусловленное некоторыми всемирно известными скандалами 60-70-х годов прошлого века. Например, когда женщины достигают «бальзаковского возраста», у них появляется специфичный симптомокомплекс[256]256
  Бутарева Л. Б. Клинико-гормональные особенности климактерического синдрома. – М., 1988; Сметник В. П., Ткаченко Н. М., Москаленко Н. П. Климактерический синдром. – М., 1988.


[Закрыть] (ранние нарушения: приливы, головные боли, головокружение; в дальнейшем развивается гипертоническая болезнь, ишемическая болезнь сердца, инфаркты, инсульты, урогенитальные расстройства[257]257
  Мохов А. А. Здоровье женщины и менопауза // Проблемы геронтологии и гериатрии (медицинские и социальные аспекты): Материалы научной конференции, Волгоград, 6 мая 1998 г. – Волгоград, 1998. – С. 24–25.


[Закрыть], появляется повышенная ломкость костей[258]258
  Краснопольская К. В. Постменопаузальный остеопороз (Переломы костей, гормональная и негормональная терапия): Автореф. дис… канд. мед. наук. – М., 1993; Шаповаленко С. А. Остеопороз: проблема и профилактика // Проблемы геронтологии и гериатрии (медицинские и социальные аспекты): Материалы научной конференции, Волгоград, 6 мая 1998 г. – Волгоград, 1998. – С. 36.


[Закрыть]), обусловленный снижением выработки половых гормонов (эстрогенов, прогестерона). Врачи им рекомендуют специфичную терапию препаратами, содержащими половые стероиды или обладающими такого рода эффектами[259]259
  Балан В. Е., Елисеева Н. А. Гормональная терапия климактерических расстройств. – М., 1994; Сметник В. П. Гормональная заместительная терапия. Лечение и профилактика климактерических расстройств // Клиническая фармакология и терапия. – 1997. – № 6(2). – С. 86–88.


[Закрыть]. Большинство из них отказываются от такого лечения. Причем уверения доктора в том, что при правильном приеме лекарств под наблюдением врача риск осложнений минимален, не принимаются во внимание. Не помогают и сравнения гормона с инсулином, который вводят при сахарном диабете, – ведь без него наступает смерть. Различие между инсулином и половыми стероидами лишь в том, что при дефиците инсулина (относительном или абсолютном) патологические изменения и смерть наступают в считанные часы или сутки, а при дефиците или отсутствии выработки половых гормонов смерть наступает от развивающихся осложнений (инфаркты, инсульты, переломы, инфекционные заболевания и проч.). Должно, видимо, пройти определенное время, чтобы соответствующие знания распространились в социуме, сформировали практическую потребность. Ведь история менопаузы началась только в начале 60-х годов XX в., когда Роберт Уилсон и его коллеги написали о специфических методах элиминирования менопаузы. С этого момента стала развиваться идея о необходимости купирования менопаузальных симптомов. Причем, в отличие от контрацепции, потребность в которой существовала всегда, потребность в коррекции постменопаузальных расстройств стала остро ощущаться только в наши дни. Так, в эру Палеолита средняя продолжительность жизни составляла около тридцати лет. Во времена знаменитой Римской Империи средняя продолжительность жизни женщин составляла около сорока лет. На протяжении всего Средневековья и вплоть до середины XIX в. этот показатель оставался неизменным. В XX в., благодаря проведению санитарно-гигиенических мероприятий, появлению антибиотиков, развитию службы родовспоможения и другим факторам, средняя продолжительность жизни почти удвоилась. Это означает, что если столетие назад до менопаузы доживала треть женщин, то сейчас почти каждая женщина в развитой стране достигает этого периода жизни. Более того, подсчеты показывают, что в этом «патологическом» состоянии ей придется провести около трети жизни.

На наш взгляд, то, что допустимо для общества в целом в лице его отдельных индивидов (степень интегрированности научных, специальных знаний), не может быть допустимым и достаточным для государства и его органов в лице судебной власти.

В случае сомнения суда в наличии того или иного факта (включая «общеизвестные») им может быть проведено исследование соответствующих обстоятельств предусмотренными процессуальным законом способами (включая использование знаний сведущих лиц).

Преюдициально установленные факты, т. е. установленные ранее вынесенным и вступившим в законную силу приговором или решением суда по данному делу, не подлежат доказыванию. Преюдициальный вопрос – «вопрос, без предварительного решения которого другим компетентным судом дело не может быть решено»[260]260
  Малый энциклопедический словарь: В 4 т. // Репринтное воспроизведение издания Брокгауза и Ефрона. – М., 1997. – С. 1075.


[Закрыть].

Исходя из смысла ч. 2 ст. 55 действовавшего ГПК РСФСР следовало, что факты, установленные вступившим в законную силу решением суда по одному гражданскому делу, не доказываются вновь при разбирательстве других гражданских дел, в которых участвуют те же лица. В ст. 208 ГПК РСФСР содержался прямой запрет участвовавшим в деле лицам оспаривать в другом процессе такие факты. Необходимо при этом учитывать, что содержащиеся в решении суда выводы о фактах имеют обязательное значение только в отношении лиц, участвовавших в деле, на которых распространяется сила судебного решения. Преюдициальное значение могут иметь и факты, установленные приговором суда по уголовному делу. Тот же подход получил закрепление в новом ГПК (ст. 61 ГПК РФ). В то же время возможны ситуации, когда имеющиеся доказательства по делу входят в противоречие с преюдициальными фактами. Гражданское процессуальное законодательство не указывает, как следует поступать суду при возникшей коллизии между убеждением суда, сформированным на основе имеющихся доказательств, и преюдициальными фактами. Отмеченный запрет распространяется на стороны, а не на суд.

Одни процессуалисты исходят из того, что факты, установленные вступившим в законную силу решением суда, не входят в предмет доказывания и должны приниматься как истинные, другие исходят из того, что в формировании своих выводов суд не связан никакими ранее состоявшимися судебными актами. Более целесообразным представляется решение проблемы, предложенное О. А. Папковой: «Если у суда возникают сомнения в истинности преюдициально установленных фактов, он вправе их заново исследовать»[261]261
  Папкова О. А. Судебное доказывание и усмотрение суда в гражданском процессе // Государство и право. – 2000. – № 2. – С. 35.


[Закрыть]. Исследовав фактические обстоятельства дела и придя к выводу о порочности доказательств, послуживших основой для вынесения судом решения (приговора), суд входит с представлением об опротестовании ранее вынесенного решения в порядке надзора или по вновь открывшимся обстоятельствам.

Согласно новейшему уголовно-процессуальному законодательству, «обстоятельства, установленные вступившим в законную силу приговором, признаются судом, прокурором, следователем, дознавателем без дополнительной проверки, если эти обстоятельства не вызывают сомнений у суда»[262]262
  Статья 90 УПК РФ.


[Закрыть].

Аналогичная по содержанию норма должна быть и в ГПК РФ.

Такое решение вопроса, на наш взгляд, будет являться еще одним из способов возможного устранения судебных ошибок судом первой инстанции, согласовываться с принципами обеспечения законности, оценки доказательств по внутреннему убеждению и началами применения судейского усмотрения (п. 2. ст. 68 ГПК РФ).

В противном случае цели и задачи судопроизводства не достигаются.

Признание стороной фактов, на которых другая сторона основывает свои требования или возражения, освобождает последнюю от необходимости доказывать эти факты. Данная норма является новеллой, действующей в гражданском процессе России с 1995 г. В теории гражданского процесса факты, признанные одной стороной при наличии обязанности доказывания их другой стороной, называют бесспорными. Важно отметить, что признание факта является частным случаем освобождения от доказывания. Здесь велика роль усмотрения, внутреннего убеждения судьи (судей) в правдивости лица, отсутствии принуждения или заблуждения.

Представляется наиболее правильным подход к признанию как доказательству. Так, В. А. Рязановский по этому поводу заметил: «Признание не требует дальнейших доказательств, но оно не устраняет предыдущих»[263]263
  Рязановский В. А. Единство процесса. – М., 1996. – С. 61.


[Закрыть]. Иными словами, если признание противоречит имеющемуся материалу, вызывает обоснованные сомнения суда в его истинности, то оно не связывает суд и рассматривается только как одно из доказательств по делу.

Поэтому факты, которые не подлежат доказыванию, в отдельных случаях могут быть исследованы судом, в том числе и с помощью сведущих лиц.

В теории гражданского процессуального права принято различать «несколько форм использования специальных знаний: использование специальных знаний сведущих лиц – в форме получения консультаций, справок; использование специальных знаний в форме результатов несудебных экспертиз, ведомственных проверок; использование специальных знаний сведущих лиц, привлекаемых в качестве специалистов для выражения своего мнения, проведения съемок, участия в осмотре и т. д.; использование специальных знаний при проведении судебной экспертизы»[264]264
  Давтян А. Г. Экспертиза в гражданском процессе. – М., 1995. – С. 17.


[Закрыть].

Основным и наиболее детально регламентированным на сегодняшний день способом является использование специальных знаний в форме экспертизы.

Эксперт, как уже отмечалось, проводит исследование представленных материалов, документов и т. п. Специалист оказывает на основе профессиональных знаний и навыков помощь суду, лицам, участвующим в деле: изымает вещественные доказательства, фиксирует их, проводит специальную кино – и фотосъемку, консультирует, разъясняет специальные вопросы, переводит и т. п. Более подробно черты сходства и отличия отмеченных нами форм будут рассмотрены далее.

Термин «основание» означает, среди прочего, обстоятельство, достаточное для того, чтобы вызвать какое-либо действие[265]265
  Лопатин В. В., Лопатина Л. Е. Малый толковый словарь русского языка. – М., 1990. – С. 335.


[Закрыть], причем оно самым непосредственным образом связано с формами применения специальных знаний для целей правосудия. Соответственно, установить основание применения специальных знаний означает выявить такие обстоятельства, которые, с одной стороны, свидетельствуют о потребности в их использовании в той или иной форме, с другой – имеют нормативное выражение.

Процессуальные особенности рассмотрения и разрешения гражданских дел, а также их исследование складываются из двух составных частей. Во-первых, необходимо исследовать вопрос о соотношении общих процессуальных норм, закрепленных в ГПК, и специальных процессуальных норм, включенных в непроцессуальные нормативные акты. Во-вторых, необходим тщательный анализ подлежащих применению норм материального права с целью правильного решения основных вопросов процессуального права по конкретному делу.

Как отмечают Р. Е. Гукасян и Н. В. Ченцов, «при исследовании отдельных категорий гражданских дел полнее и всестороннее выявляется богатство содержания процессуальных норм, особенности их действия в различных ситуациях»[266]266
  Гукасян Р. Е., Ченцов Н. В. Некоторые проблемы науки советского гражданского процессуального права на современном этапе // Материально-правовые и процессуальные средства охраны и защиты прав и интересов хозяйствующих субъектов. – Калинин, 1987. – С. 114.


[Закрыть].

Еще больше «заостряется» проблема соотношения норм материального и процессуального права в международном гражданском процессе. Не случайно в международно-правовой доктрине были высказаны идеи, ставящие под сомнение теорию «закона суда», так как следование ей может привести к нарушению связи между материально-правовыми гражданскими правами и свободами личности в материальном смысле и их процессуальной формой. По этому поводу Т. Н. Нешатаева отмечает: «Применение чуждой этому закону или стандарту процессуальной формы неизменно приведет к искажению самого материального права»[267]267
  Нешатаева Т. Н. Международный гражданский процесс. – М., 2001. – С. 17.


[Закрыть].

В теории принято различать правовое и специальное основания использования специальных знаний в гражданском судопроизводстве.

Правовым основанием использования медицинских знаний выступает потребность в них с целью получения доказательственной информации по делу:

1) путем установления в процессе исследования фактов-доказательств, которые иным путем не могут быть получены (экспертиза);

2) путем применения специальных навыков, приемов, методик (например, изъятие образцов крови из пальцевой фаланги и локтевой вены) и последующим исследованием в необходимом объеме.

Правовое основание назначения судебной экспертизы определено законодательно в ст. 79 ГПК РФ.

Правовое основание участия специалиста было определено ст. 260 ГПК РСФСР: «… суд в судебном заседании при участии прокурора и психиатра может вынести определение о принудительном направлении гражданина на судебно-психиатрическую экспертизу». Аналогичная форма появилась в ст. 283 ГПК РФ.

В новом ГПК появилась и специальная статья «Консультация специалиста».

Правовое основание использования специальных знаний, в том числе медицинских, формализовано. Причем оно, в свою очередь, включает в себя следующие составные части: материально-правовое основание; процессуальное основание.

Их применение требует правильного определения судом потребности в специальных медицинских знаниях при разрешении стоящих перед ним задач. Этой цели служит и тесным образом связано с правовым основанием специальное основание применения медицинских знаний в гражданском судопроизводстве.

Специальное основание индивидуально для отдельных отраслей знания; оно производно от предмета доказывания по делу. Чтобы выявить наличие такой связи, в первую очередь, следует обратиться к нормам материального права, предположительно подлежащим применению по тому или иному делу. Именно в них заложены признаки, критерии, позволяющие использовать специальные знания в определенной области бытия. Соответствующие критерии содержатся и в нормах процессуального права (например, решение вопроса о процессуальной дееспособности лица и другие). Так, ст. 177 ГК РФ допускает признание сделки недействительной, если дееспособный гражданин в момент ее совершения не мог понимать значения своих действий или руководить ими. Всегда предполагается, что содержание волеизъявления полностью соответствует действительному намерению, действительной воле лица до тех пор, пока не будет доказано обратное. При доказанности несоответствия волеизъявления внутренней воле неизбежно возникает вопрос о недействительности сделки. Следовательно, для того, чтобы сделка была действительной, требуется полное совпадение внутренней воли и волеизъявления, и ни тому, ни другому не отдается предпочтение[268]268
  Хейфец Ф. С. Недействительность сделок по российскому гражданскому праву. – М., 2000. – С. 9.


[Закрыть].