Текст книги "Времена года"

Ждем-пождем Холодая Холодаевича

Горожане не больно-то горюют об исчезновении снега. Так вроде бы даже лучше: пусть подольше подержатся осенние виды. По-другому «рассуждает» природа. Ей нужна морозная, заправская зима. Земля на холодах отдыхает и выздоравливает, если заражена болезнетворными микроорганизмами. После морозной зимы почва делается плодороднее и добрее. Да и живность – краса лесов и глухих мест – не в накладе от строгостей, налагаемых зимним периодом. Ведь в заправские холода у пушных четвероногих и подшерсток бывает плотнее, и к размножению оставляются более устойчивые особи. Отбор строг, но справедлив, им держится каждый вид существ. Да и людям мороз не помеха: «Мороз невелик, да стоять не велит».

Только вот нескоро затрещит Холодай Холодаевич. И по календарю рановато, если брать во внимание облик ноября, сложившийся в последние десятилетия. Старый календарь только подтвердит факты: «И тогда бывало, что до самого новогодья зима не наставала». Хороши и свежи снега с поворота солнца, а оно еще нескоро повернется на прибавку света. Да ведь и не впотьмах сидим, город не меняет своего ритма во всякое время года.

А как в старину называли ноябрь? Оказывается, прозвище у него было «листогной». Лист гниет, вот что характерно для этих дней. Зима с осенью борется – кто кого, ан осень-то и побеждает не на шутку. Зазимок сперва на пруды приходит. Скует стоячую воду, нахлобучит льдом и до живой воды норовит добраться. Но живую, текущую воду осилит нескоро. Канун ледостава. Снежный покров в ноябре ложится прочно примерно 22-го числа. Но бывают и оттяжки срока.

Лист гниет, а в лесу ароматы душистые повевают. В лесу всегда легко дышится. И даже сумрачный день в радость. Тихо вокруг, разве сорока прострекочет, будто коробком спичек тряхнет. Да разве еще овсяночка пискнет тоненько так, будто капельку воды уронит. Зато какой щедрый подарок получишь, когда поравняешься с кустом калины. Как на подбор крупные, сочные ягоды. И кислят, и прохлаждают. Вкусна калина в примолкшем предзимнем лесу! Казалось, и впечатлений немного наберется, зато как памятно каждое из них. Свидания с природой очищают от скверны повседневья.

Ноябрьские контрасты

Дни приосанились чисто по-зимнему. Морозно, снежисто, с чистого неба льются солнечные лучи. Удивительное дело: хмурому ноябрю по норме полагается совсем небольшое количество часов прямого солнечного сияния – около одного часа в день. Да в пору ненастья так оно и бывает, а то и совсем застилается небо плотной облачностью. Зато ярчайше сияет солнце, как подморозит и расчистится небо. Тогда весело искрится снег на открытых просторах, а молодой ледок, нажививший пруды и заводи, сверкает будто зерцало. Дивное это время – зима-молодка!

Еще глубокой осенью, когда день резко сокращался, многие бодрствующие животные начали светлеть, то есть приобретать зимнюю покровительственную окраску. В серебристых балахончиках оказались зайцы-беляки, ласки, горностаи. Даже рысь заметно побелела, а белка и вовсе прихорошилась – мелькает в дымчатом наряде. «Не мышь, не птица в лесу резвится» – сказано в народной загадке о белочке-затейнице. Резвится солнечным днем, цокает.

Выпавший снег весьма кстати для побелевшего зайца. Затаится на дневке – никто из врагов не заметит. Зато беда настигает в оттепель: по чернотропу далеко видно светлого зверька. В такую пору охотники раньше выслеживали зайца «в узерку» – зрительно. И спускали со свор борзых. Поединок четвероногих в беге казался захватывающим, молодецким. В старинном руководстве «Псовая охота» Н. Реутта читаем: «Русак, который вскакивает с небольшим напряжением, но козелком, с поставленными ушами и в первых прыжках передвигает в воздухе задние ноги, тот постоит за себя. Прямая постановка ушей, ее долго принимали за характер самки, в сущности, означает отсутствие робости, без различия пола».

Рыжая летняя одежка косуль сменена серой, зимней. Так легче затеряться среди темных стволов, особенно ежели зверь остановится и замрет как врытый. Окраска лося и та сейчас под общий тон лесных чащоб. Его, стоящего неподвижно, тоже трудно рассмотреть. А шевельнулся – весь как на ладони. Лоси любят сейчас полакомиться корой осин, смолистыми мутовками юнейших сосенок.

Возле пней и куч бурелома снеговая скатерть густо испещрена следами лесных мышей, рыжих полевок и землероек. Этот серый народец прячется в мертвой подстилке, во мху и в ветоши трав, из которой они вьют гнезда под снегом. Снег прикрывает зверьков от лисицы, ворон и сорок. Но когда днем по снегу бегают – не убережешься, поэтому и выход «в свет» делают ночью. Снежные подмосковные зимы благоприятны для мелких четвероногих обитателей, чья жизнь связана с приземным ярусом покрова.

О многом поведают следы. Вот цепочка лисьего нарыска: чутко, с хитринкой навестила огневка-кума поселения полевок. Она ль до мышей не охотница?..

Ноябрьские контрасты. Они, конечно, резки и обострены. Ведь земля и воды еще не остыли, и отдаваемое ими тепло нескоро сменяет облик, а то и тип погоды. Циклоны несут дождь и снег, антициклоны устанавливают подмораживания, разгоняют облачность. Ноябрьскими заморозками декабрьский мороз тороват. То есть остудятся почва и воды в ноябре, значит, и зима потом будет крепкой, заправской. В противном случае оттепели подолгу будут растапливать покров. И не только снеговой, но и ледовый.

По белой тропе

Предзимними днями погода не на шутку было посуровела, изменилась к лучшему. Сразу закаменела почва, ветошь трав обметал иней. Просыпался жесткий снежок, остудился приземный воздух. Видно, недалеко время, когда установится покров-первопуток, роскошный санный путь. Натиск стуж не прошел бесследно, на водоемах пруды обметаны ледяными закрайками и вот-вот заволокутся прочной голубой броней.

Холод расчистил тяжелую наволочь облаков. С открытого небосвода улыбнулось блескучее солнце – яркое, но холодное. Зато как рады лучам птицы! Загомонили разом и сотенные стаи воробьев, и проворные высыпки чижей, и неразлучные овсяночки.

Голо сейчас в чернолесье, неуютно. Одни рябины, увешанные румяными кистями ягод, скрашивают будничный вид. А войди в краснолесье – в бор зеленый. Какая свежесть зеленой хвои, какая самоцветная бронза сосновых стволов – залюбуешься! В бору зима кажется куда как занятной. Вот откуда-то сверху разнесся ритмичный треск – это в суковатой кроне промышляет дятел.

Стучит клювом в дерево, заснувших насекомых извлекает. Кое-где попадаются дятловы кузницы – постоянные места шелушения смолистых шишек.

 
Прощайте, осени разгульные забавы!
Прощай, призывный рог в безмолвии дубравы.
И легкий скок коня по долам и горам,
И звучная гоньба по утренним зарям!
 

А. С. Хомяков

Но самые интересные открытия в лесу начнутся с установлением прочного снегового покрова. На чистейших страницах белой книги зимы появится столько хитроумных автографов, что их разбирать и разбирать пытливым натуралистам! Кормные и гонные следы зайца-беляка, степенные тропы лося, ведущие к стойбищам и лежкам, размашистые кабаньи стежки – это все автографы четвероногих.

А как не вникнуть в клинопись пернатых? Крестики и крючочки – следы лап, крупная насечка штрихов – вмятины от рулевых перьев хвоста, остатки сережек после пиршества – только умей рассматривать и понимать. Не затеряются и строчки следов мышей, куницы, ласки, горностая, хорька, белки. Каждый лесной житель оставляет их на свой образец.

В годы давние предзимье славилось сценами псовой охоты. Яростные схватки борзых с волком, заганивание хищника верховыми доставляло предкам истинное удовольствие. Ноябрьская пороша называлась «печатной», поскольку отпечатки следов на ней остаются особенно зримыми. А подмороженная земля, затвердев, прочно держит всадника, не чавкает под копытом. Эпизоды волчьих травлей незабываемо описаны в произведениях С. Аксакова, Л. Толстого.

Пороша – всего только зимы запевка. Ведь от первого снега до санного пути шесть недель сроку. Даже с бураном снег – и то не угроза. По выражению народного календаря, это признак того, что «зима не стала». И все-таки зима крадется по белой тропе, несмотря на оттепель.

Но декабрь поставит зиму на ноги, научит ее резвости и коварству. И бывает это ближе к дню солнцеворота, когда светило поднимется до нижайших отметок в своем движении по небесному своду. Ноябрь – ворота зимы. Через них она въедет в вихре метелей.

Лесная посевная

Запашисты листья, только что сброшенные с ветвей. Их теперь совсем немного, ведь даже запоздавшие деревья и кустарники успели окончательно обнажиться. Зато не закончена лесная посевная: продолжают опадать двукрылатки клена остролистного.

Лесной концентрированный корм – желуди и орехи – поедается и растаскивается по ухоронкам четвероногими и пернатыми. Так, из птиц орехами лещины любят лакомиться большой пестрый дятел, сойка и поползень. Причем все они не только лакомятся этим кормом сейчас, но и прячут его впрок. Когда ореха много, кедровки у нас остаются даже зимовать. По осени они набивают свои подъязычные мешки лещинными орешками и стремглав уносятся в разные концы леса, где и рассовывают их по тайникам. Часть орехов будет съедена, часть останется невостребованной – прорастет и даст жизнь новым кустикам. Кедровка – таежное название птички, в Подмосковье ее именуют ореховкой.

В тайге ореховка – истинная спутница кедровой сосны и кедрового стланика. Она так лихо расправляется с орешками, только скорлупки летят. Сожмет орешек в клюве – и ядрышко, вот оно! Растаскивает кедровка этих орешков за один полет до ста и более штук. Такой уж вместительный у нее подъязычный мешок. В расселении кедра она, конечно же, играет выдающуюся роль, не меньшую, чем сойка в широколиственном лесу по расселению дуба. В Подмосковье кедровка в основном питается плодами лещины. Но лузгать их, как кедровые орешки, она не приспособлена. Чтобы расколоть лещинный орешек, ей необходим станок – щель или ямка на верхушке пня. При сильном ударе клювом добыча не выскальзывает из углубления. Возле таких «станков» всегда виднеется ореховая скорлупа.

Еще один потребитель орехов лещины – поползень. Орешки для провианта поползень выбирает поменьше, и чтоб скорлупка у них была потоньше. Загонит такой орешек в щель коры и давай долбить клювом, пока не выберет ядрышко и не сбросит бочонок скорлупки. Обладая инстинктом запасания орехов на зиму, поползень тем самым также является сеятелем леса. Из четвероногих орехами лещины питаются медведи, барсуки и кабаны, но они лишь потребляют этот живой корм, почти не способствуя возобновлению посадок.

Впрочем, в отношении других кустарников четвероногие также являются сеятелями леса. Взять, к примеру, такой кустарник, как терн, по-другому, сливу колючую. Его плоды съедают и лисицы, и куницы-белодушки, но ни тот, ни другой зверек семян не переваривают, усваивая лишь питательную часть мякоти. Косточки после недолгого путешествия попадут на землю, где и дадут жизнь новым побегам терна.

Зима

Первозимье

В первозимней неге русский лес. В холода бобры перешли на новый быт. Раньше излюбленным местом их отдыха была хатка, а как водоем застыл – перебрались в норы. Там теплее и надежнее. Ведь хатка сильно промерзает, да и волк может ее разрыть. Наружу бобр сейчас почти не наведывается, хотя вылезти на лед возможность есть – вдоль запруды всегда найдется продух или полынья. Запасами провианта этот грызун обеспечен сполна – загодя сплавлял и подтапливал вдоль берегов и хлыст, и лесины, а до прогулок по снегу он вообще небольшой любитель. Тем более в первозимье, когда вот-вот у бобра начнется гон. Ветки и чурки богатый зверь обгрызает под водой.

В выходной шубке вышла на первое мышкование лисица. Мышкованием натуралисты называют охоту патрикеевны на полевок – серых, пашенных и экономок. Живут полевки в гнездах-шарах, свитых из сухих травинок. Кормовые дорожки проложены под снегом, оттого-то на бегу и прислушивается лиса, не пискнет ли где мышь. Уловив нужный момент, рыжая охотница останавливается, разрывает лапами снег, и вот уже пожива в зубах у лукавого зверя.

Коротки деньки первозимья. Поздно светает, рано смеркается. Мглистое небо редко озаряется солнцем, а все оттого, что нет заправских морозцев. Стоит нагрянуть стужам, и дни сразу посветлеют. Высокий небосвод как бы раздвинется, засияет лучезарной улыбкой. От деревьев упадут тени… А пока – ненастье. Слышится капель, волглые сугробы оседают, слеживаются.

Натуралисты наблюдают декабрьской порой за характером снежного покрова: подекадно измеряют его глубину и плотность, отмечают в дневнике особо сильные и продолжительные снегопады. Важно следить и за состоянием льда. Природолюбу небезынтересно знать, какой толщины лед на местном водоеме на то или иное число, имеются ли особенности оледенения и в чем они выражаются. Разумеется, выходить можно лишь на прочный лед; на тонкий или подталый ступать опасно.

Не иссякли еще дары Берендея. Любители лесных гостинцев приносят с прогулок промороженные кисти калин и рябин. А садоводы продолжают снимать плоды облепихи. Когда облепиха стояла при серебристо-зеленых листьях, ее плоды не выделялись. Зато теперь обнаженный кустарник будто облеплен оранжевыми ягодами. И никакой мороз им не страшен: чем сильнее промерзнут, тем вкуснее станут в кушаньях. Потому-то плоды облепихи собирают почти всю зиму.

Становление зимы

Решительно повалил снег, выравнивая лесные стежки-дорожки. Долгожданный покров укутал поля и перелески, преобразил поселковые улицы. Декабрь, наконец, открыл зиму, установил санный путь – первопуток. Постылые оттепели позади, теперь уже натиски холодов все больше будут выказывать силу. И хотя «в одну ночь зима не встанет», как говорит народная примета, но и осень исчерпала себя. Тем более что ныне она оказалась не в меру затяжной, перебивчивой.

Много существует примет бодрого начала молодой зимы. Уже на подступах к суровому сезону природолюбы присматриваются. «У зайцев шерсть побелела – зима близка», – услышишь в таком разе от старого егеря. «Вишня не опала – зима не настала», – начнет убеждать садовод. И все же пышный снежный покров по-своему настраивает на зимний лад. Уже серьезно устанавливается первопуток, выравнивающий во все стороны пути-дороги: «Зимы нет, коли санный путь не установился», «Декабрь год кончает, зиму начинает».

Несмотря на затяжные оттепели, земля выхолаживается, промерзая на значительную глубину. «Декабрь-стужайло на всю зиму землю студит» – подсказывает народный месяцеслов. Навели морозы через реки мосты, сковали даже бегучую живую воду. Уже «зима с гвоздем ходит», Никольские морозы – приметные в первозимье. На мороз луна выглядят с ушами, небо яснеет, расчищается, а в печи заметна сильная тяга, и угли на загнетке сами разгораются. Из уст в уста передавалась и такая примета: «Красный огонь в печи – к морозу, белый – к оттепели».

А еще какие приметы предвещают потепление? Согласно устному метеорологическому кодексу к теплу деревья покрываются инеем, называемым в народе «куржак». Перед теплом лошадь ложится (к морозу стоит), а гуси хлопают крыльями – полощутся. К теплу рано запевают петухи; кричат, всполошившись, галки. Так и говорят: «Галки тепла накричали». Звезды высыпают ясно и густо – к снегу и теплу.

Наметут сугробов декабрьские метели, а там, глядишь, и морозцы заправские пожалуют. «Декабрь глаз снегами тешит да ухо морозом рвет» – припомнится наставление из крестьянскогомесяцлова.

Вспышка сильнейшей метели уже здорово преобразила подмосковные просторы, водворив белую зиму. А где снег, там и след. На полянах и обширных лесных прогалинах еланях пролегли нити следов зайца-беляка. Петлял и хитрил, пока выбирал снежную горницу для дневки. «Заяц выбирает лежку выше обыкновенного – к непогоде» – услышишь от бывалого лесника. Жирует беляк в сумерках, так безопаснее.

Декабрь – становление зимы, ее молодость. Нижайшее стояние солнца, плотная сплошная облачность, влажные ветры так характерны для этого месяца, что он до самого солнцеворота оказывается капризным и неустойчивым. Декабрь исключительно редко бывает холоднее января-просинца (раз в пять лет). Зато на метели он не скупится, вывершивая первые рыхлые сугробы.

Смотрины зимы

Заканчиваются последние приготовления зимы, и вот уже со дня на день ожидай санного покрова-первопутка, удалых морозцев. Пора суровому сезону становиться на ноги, пора оделять лесные края снегами да стужей.

И вот долгожданный снежок выпал. Пусть и мелок пока, и нетверд, а все ж закрыл он постылый чернотроп. Зима, наконец, получила фенологический паспорт и прописалась. Хотя уже все сроки вселения ее в русские края подходили.

Конечно, столбику термометра придется «плясать» и впредь, а барометру еще не раз рисовать «горы» – скачки атмосферного давления. За морозами последует оттепель, и наоборот…

В живой природе – свои новости. Полностью оделись в «выходной» мех и рыси, и белки, и горностаи. До глубокого снега рысь выручают лишь терпеливость и хитрость. Затаится в буреломе и скалится, выжидая жертву. В угон не словить ей сейчас зайца. Иное дело при сугробах. Пока не будет наста, гонный зайчишка тонет в снегу, увязает. У рыси же ноги длинные, ей сугроб нипочем. Настигает поживу мигом. У белки первейший враг – куница. Тут уж погоня возникает не сразу, а на кронах деревьев. Причем преследования продолжаются до тех пор, пока хищник не настигает зверька. Дополнительный паек лесной куницы – плоды шиповника и рябины. В холодные зимние дни белка затворничает, не выходит из гнезда. Иногда старается переждать непогоду, отказываясь от всякой кормежки.

Тяжело приходится в декабре кабанам. Мерзлая почва и снег лишают их подножной провизии, а животное крупное, ему много надо. К тому ж самцы-секачи в эту пору не ладят меж собой. Гон ведь начинается, и турниры среди хряков неизбежны. Поросята бродят отдельно, пока не кончатся свадебные ритуалы. Только потом они вольются в общее стадо.

Боровая птица перешла на зимний быт. Тетерева пасутся на березах, склевывая сережки. Какого корма в лесу больше, тот им и по нраву.

Ежели теперь тетерев больше кормится по кустарникам, в зарослях вереска и черники, то его напарник – глухарь – летит в обомшелый бор (ему и прозвище «мошник»). Питается древесной хвоей, почками и листьями вечнозеленого кустарника. Не остается равнодушным к лесным ягодам и семенам трав. Глухарь-петух склевывает еще почки елей. Глухарки, как существа более нежные, есть такую грубую пищу остерегаются. Обитают глухари в краснолесье – в сумрачных, никогда не меркнущих хвойниках.

Декабрьский ледостав прочно замостит водоемы и водотоки. Начнется «луночная» романтика рыболовов. Уловы живого серебра радуют не величиной, а удачливостью. Подлещики, окунь, плотва – желанный трофей. Досадуют сходы с крючка, но они редки, ведь рыба сейчас вялая, сонная. Даже щука поумерила свою прыть, а уж на что хищница. Один усатый налим зимой бодр и стремителен.

Начинается зима

В этом году на редкость долго стояла осенняя теплынь. Оттого и вздувались почки на иве-бредине и красной вербе. Даже осиновые почки высунули концы мохнатых сережек. Набухли почки бузины, желтой акации и черемухи. Зазеленели луговины. Ноябрь походил на апрель. Эти весенние явления в пору глубокой осени вызваны били не одним теплом, но и… холодом, который отмечался в середине октября. Именно тогда деревья и кустарники, что называется, «проморозились» и на холодах закончили фазу глубокого покоя. Если бы они пребывали в глубоком физиологическом покое, весенних явлений с их почками наблюдать не пришлось бы. Конечно, преждевременный выход из состояния покоя понизит зимостойкость этих растений. Но больших холодов в декабре вряд ли дождемся, да и набухание почек недалеко зашло.

Между прочим, подобные явления среди растений замечались и ранее. Так, чрезвычайно теплой осенью 1969 года набухали даже смолистые почки лиственницы, а лесной орешник чуть не зацвел в декабре. И только долгожданные холода прервали отклонения от календаря. А поскольку холода нарастали постепенно, зимостойкость у растений возобновлялась. Ни плодовые, ни озимь тогда сильно не пострадали.

Капризы погоды… Они издавна наблюдаются в предзимье и молодой зимой. Ведь атмосферу подогревают и земля, и воды, а плотная облачность мешает выстыванию приземного пространства. По многолетним сведениям, декабрю полагается 6 дней с оттепелью. Теплый декабрь в Подмосковье – это когда температура воздуха в среднем составляет 3–4 градуса мороза. При весьма холодном характере декабря (1978 год) термический показатель достигает минус 15 градусов. В таком случае в Москве бывает холоднее, чем в Архангельске.

В декабре начинается лесная посевная. «Веснушками» на снегу покажутся семена березы, сосны и ели. Всю зиму они опадают на белую скатерть покрова, чтоб весной прорасти. Вот и подумали смекалистые люди: а что если зимой высевать прямо на снег семена садовых деревьев и кустарников? Попробовали – вышло, и, похоже, неплохо. Появились на снегу «веснушки» из семян спиреи, жимолости и жасмина. А чтобы не сдуло ветром и не унесло талой водой, посевы прикрывают сухой осокой или соломой, сверху пригнетают жердочками. По весне возникнут всходы, и если их притенять от солнца, то они начнут хорошо развиваться.

Как ни хмур последний месяц года, а радость общения с природой не скудеет. Главное – иметь зоркое сердце, способное отыскивать интересное, казалось бы, в обыденном и хорошо знакомом. Памятны зимние походы в природу встречами с птицами. Старейший московский фенолог В. И. Долгошев, наблюдая за птицами в эту пору, помечал: «В зарослях лопуха и лебеды с неопавшими семенами подолгу кормятся стайки пестрогрудых щеглов. Семенами березы и ольхи лакомятся неугомонные чечетки. На ясенях и кленах подолгу почти неподвижно сидят красногрудые снегири, старательно вышелушивая семена из плодов-крылаток».