Текст книги "Рациональное общество. Том 4"

– «Можно констатировать, что «Центр эволюционной экономики» – основной организатор Пущинских симпозиумов – становится глобальным игроком в международной команде эволюционистов и институционалистов, особенно если учесть его связи с коллегами из азиатских стран.

– Во-вторых, все явственнее проявляется специфика подхода российских эволюционистов и институционалистов по сравнению с подходами зарубежных коллег. Его отличает преимущественное внимание к макроуровню экономического анализа. Новые темы, поднятые на нынешнем симпозиуме, – макроэкономическая теория воспроизводства и экономическая политика – это подтверждают. Но и при обсуждении традиционных тем мы наблюдаем те же акценты. Особенности подхода российских экономистов определяют перспективы их своеобразного вклада в достижения мировой эволюционной и институциональной экономической мысли».

Думается, о «перспективах своеобразного вклада» читатель может сделать вывод после ознакомления с этим и другими сборниками работ, и монографиями ведущих ученых данного российского направления экономической мысли.

Здесь надо заметить, что известный историк экономической науки М. Блауг в своем исследовании методологий [9] не указывает на какую-либо системную методологию, а среди российских ученых выделяется, пожалуй, единственный, который уже много лет активно использует так называемый «системный подход» в экономической теории, – Г. Б. Клейнер [11—14]. В представленном сборнике [8] он ставит, например, такой вопрос: «Почему экономика не является системной наукой?» (С. 92—109). Рассматривая эту и другие статьи Клейнера видно, что его подход направлен на системное представление существующей экономики России и других стран, а не на системное исследование эволюции «экономической» деятельности, то есть деятельности до становления экономической науки и последующей. Здесь можно предварительно ответить на поставленный им вопрос так – «экономика» как научная теория может быть названа системной пока лишь в отношении её проекта, который должен определяться проектом «системного общества» («хорошего») [1, -9]. Однако, недавно появилась всё же солидная монография Г. Б. Клейнера (в форме избранных статей) «Системная экономика: …», – которую, судя по содержанию, правильнее было бы назвать «Системный подход в экономике» (см. ниже).

Тем не менее, здесь надо отметить активную деятельность Г. Б. Клейнера и других ученых по международной поддержке и развитию наследия А. Богданова, – посредством соответствующей регулярной Конференции [15] (к сожалению, эта деятельность существенно запоздала, – после подготовки Институтом экономики РАН, – ещё в начале «перестройки», 2-х томного издания «Всеобщей организационной науки»). В заключительном докладе на недавней Конференции Г. Б. Клейнер

«… отметил, что вопросы, обсуждавшиеся на Конференции, выходят на передний край не только науки, но и вообще восприятия жизни и восприятия практического опыта. Фигура А. Богданова, несомненно, возвышается над большинством мыслителей. А. Богданов был и является гражданином мира, поэтому конференция называется „Системный мир А. Богданова“, он носил мир в себе и был частью этого мира. Творчество А. Богданова отличают системность, мудрость, гражданственность, человеколюбие, честность, глубина и широта, но самое главное – смелость. В течение двух дней Конференции мы прорывали границы смело и целенаправленно. Такая смелость в науке, мне кажется, сейчас выходит на первый план».

Начнем же далее смело, – точнее, освобождаясь от научных подходов и выводов авторитетов, углубляться в сущностные основания, в эволюционно-историческое становление и развитие общественной и, стало быть, экономической деятельности. И, следуя А. Богданову, мобилизуем адекватную организационно-системную методологию своего мышления (в авторской практике она используется с 70-х годов, а в приложении к обществу – с 90-х). Здесь, в рамках статьи, будут кратко изложены лишь основные взгляды и выводы автора, с отсылками к научным публикациям, – в качестве Начал Метаэкономии как всеобщей науки, определяющей реальную экономику конкретного общества (соответственно его природной, культурной, демографической и геополитической специфике). Ввиду обширности и сложности затрагиваемой тематики здесь будут рассмотрены лишь внутренние процессы общества, связанные с экономикой.

1. Эволюционные основания (Предписания) Метаэкономии

Эти основания мы должны выявить (познать) и установить как согласованные с процессами, определившими не только становление начальной общественной формации – общины, но и её устойчивое, надежное развитие в последующем. То есть согласованные с установившимися принципами и правилами (алгоритмами), общественными законами всей целевой жизнедеятельности общества, которые через много веков сохранятся, в своей общественной сущности, и определят (с тем или иным преломлением, адаптацией к окружающему миру) практический нормирующий информационный комплекс, получивший наименование «экономика» (от мыслителей древней Греции).

Фундаментальные закономерности живой природы уже достаточно полно представлены в современной науке. Теперь, в связи с научной продуктивностью организационно-системной методологии применительно к исследованиям столь сложных объектов как человек и общество, из всех закономерностей полезно выделять всеобщие системные закономерности (что автор делал ранее и продолжит это). Они были представлены в СССР уже в 60-70-х годах. И в своих начальных исследованиях автор выделил в качестве всеобщих для живой природы, человека и общества фундаментальные закономерности, обобщенные понятиями (категориями) гомеостаза, адаптации, управления и программирования развития. Полезно заметить, что они были представлены в таком значении (кроме общества) и в хрестоматийной монографии немецких ученых по общей биологии, ещё в 1982 г., – в русском переводе, после 4-х изданий в ГДР [16].

Соответственно, автор применил их и в первых системных описаниях антропосоциогенеза (1993). Перечисленные всеобщие категории «живых организаций» (организмов) естественной природы были внесены человеком в первые общины, через функциональную деятельность по достижению своих жизненных целей. Надо заметить, что перечисленные категории отражают определенные функциональные системы «живой организации», образующие во всей совокупности так называемую «живую систему» (общепринятое уже системное понятие). Таким образом, и в становлении, развитии общины, общества хорошо прослеживается по антропологическим и этнографическим исследованиям становление и развитие данных комплексов. Функциональные системы человека диссипативно трансформировались на всю первую общину, а затем и на общество, получили определенное развитие посредством человеческого мышления. Системность антропосоциогенеза достаточно подробно (для первичного представления) была описана автором в ряде статей, со ссылками на научную литературу [1] (и др.). Здесь же следует дополнить их новыми системными взглядами на первичное и последующее развитие общества, которые способствуют системному пониманию происхождения и развития всей жизнедеятельности общества, детерминируемой и нормируемой так называемой (от древнегреческих мыслителей) экономикой.

Хотя общество в системном плане существенно отличается от человека как живой организации (системы), – прежде всего, тем, что его структурно-функциональные Единицы (СФЕ) существуют автономно (в общественной среде) и связи, отношения между ними реализуются иными средствами, но в плане функциональных систем, их развития научно оправданы некоторые системные аналогии [17; 18]. В системном рассмотрении общества можно говорить о человеческих и машинных функциональных единицах – ЧФЕ и МФЕ. В этом плане необходимо заметить, что уже в средние века, в просвещенной Европе, – при отсутствии не только системных, но и научных знаний этого плана, формировались всё же не только физические, но и функциональные аналогии [19].

Но, даже без этих аналогий хорошо видно, что в становлении древнего общества и его развитии установились, главным образом, три направления, – обусловленные природой человека и окружающим его миром, – это физическое развитие, антропогенное и социофункциональное (в полной системно обобщенной аналогии с развитием человека). Данное условное структурирование научно оправдано существенно разными основами этих направлений развития. Физическое развитие определялось вещественным освоением человеком окружающей природы, соответствующей ассимиляцией её средств, а также закономерностями адаптации (в общественных условиях – деятельной, активной и «преадаптацией» – через память и пр.), гомеостаза (индивидуального и общественного), управления (со стороны лидера, вождя и т. д.) и программами развития (через память опыта, мышление и пр.). Антропогенное развитие определялось, конечно, известными теперь закономерностями генетики, а также семейными и общественными нормами воспитания, культуры, общими требованиями к становлению полноценных членов общины, общества [20; 21].

Социофункциональное развитие формировалось, конечно, наиболее сложными процессами, которые детерминировались, прежде всего, социальным управлением, установившимися процессами составлявшими культуру общежития (обряды, календарные и прочие процессы) и внешними возмущениями, взаимодействиями с окружающим миром. К этому направлению следует относить, очевидно, все функциональные системы (начинавшиеся с определенных организующих правил), – в том числе целевое производство, – как множество процессов создания, добычи предметов, целевых процессов и условий, обеспечивающих надежное существование и эффективную адаптацию (охота, земледелие, скотоводство, строительство, оружейное производство, и прочие виды), и распределение продуктов общественного производства. Общественно целевое производство является, в сущности, общественно функциональным, в отличие от рыночного, товарного, – которое появится позже, с возникновением и развитием товарно-денежных отношений. Поэтому его можно обозначить просто функциональным. Это хорошо видно от начал социогенеза, и особенно, в связи с развитием производительной техники и соответствующего «производства средств производства», – к которым следует относить, очевидно, и человеческие производительные ресурсы, специализированные ЧФЕ.

Подробные сведения по предложенной функциональной структуре развития раннего общества (которая, на взгляд автора, применима и для современного) можно получить из приведенной ниже научной литературы [20—32]. Здесь полезно системно выделить из всей истории раннего развития общества, – до возникновения понятия «экономики», основные принципы обеспечения устойчивого развития и определенного общественного прогресса.

На взгляд автора это:

– Принцип адекватности свойств (способностей, человеческих качеств, умений и пр. характеристик) ЧФЕ развивающейся общине, обществу.

– Принцип адекватного организменного и функционального обеспечения ЧФЕ в их семейном и общественном развитии.

– «Принцип наименьшего действия» (научно появившийся в средние века в теоретическом обобщении «механики»), найденный и сохраняемый, развиваемый путем коллективной (системной) организации деятельностей.

– Принцип функционального единения (системного), найденный первично через нравственное свойство взаимопомощи и развиваемый в дальнейшем коллективными способами (системами) деятельности.

– Принцип иерархического распределения и соподчинения целей деятельности в обществе – от высших целей общества к низшим целям индивидов (берет начало от лидера группы, развивался и сохранялся опытным путем как обеспечивающий наиболее эффективное по суммарным затратам достижение высших целей, – системный принцип, выработанный эволюцией всех организмов, хорошо видимый теперь в современной физиологии человека и животных).

– Принцип динамичной максимизации усилий в достижении целей общества (в древности обеспечивался организацией коллективных действий, этому способствовало и широко распространенное рабство, затем осуществился всеобщий переход к использованию эффективной техники, произошел перенос наибольших усилий на неё, теперь имеет место максимальный технический перенос и мыслительных усилий человека).

– Принцип устремленности к лидерству (принцип состязательности) во всех общественных и домашних деятельностях.

Эти основные, на взгляд автора, принципы кратко рассматривались в предыдущих статьях автора, а наиболее полно – в соответствующей научной литературе, частично представленной ниже (см. также постатейную библиографию). Они, несомненно, должны быть дополнены многими современными системно-кибернетическими и прочими принципами, – полученными длительными процессами научного познания живой природы, её организаций, живых систем, демонстрирующих высочайшую эффективность и экономичность в своем самодвижении, благодаря именно системно-кибернетической организованности. Это показывают и современные производственные корпорации, использующие данные знания, принципы организации, выверенные эволюцией живой природы и в значительной мере великим историческим опытом человеческих обществ. Поэтому они, наравне с общими закономерностями живой природы, ассимилированными обществом через человека и существенно определившие «живой движитель» общественного существования и развития, несомненно, должны определить и естественнонаучный раздел Метаэкономии.

2. Кратко о развитии социофункциональных систем

Если все исторические процессы физического и антропогенного развития достаточно хорошо, думается, понятны из соответствующих, достаточно подробных Историй – техники, энергетики, строительства (по всем направлениям), медицины и здравоохранения, воспитания и образования, то социофункциональное развитие требует, очевидно, определенных пояснений. Это развитие можно называть в общем плане системогенным. Оно определилось, главным образом, природой человека, то есть его организмом, человеческим воспроизводством и общественно необходимым развитием «человека – актора» (ЧФЕ), – то есть антропогенным развитием, и, с другой стороны, функциональными потребностями общества для обеспечения указанных выше процессов адаптации (в основном воинской), адаптивно-защитных свойств ЧФЕ, процессов управления (во всех сферах) и прочих общественных процессов.

Здесь надо отметить, что в анализе развития обществ во всех направлениях, особенно в этом необходимо начинать мышление, руководствуясь структурно-функциональным подходом. Функциональный подход в анализе общества, его экономической деятельности, – но лишь применительно к потребностям человека, предложил, в своё время Бронислав Малиновский [33]. Затем в социологических исследованиях появились структурно-функциональные и системные подходы (Т. Парсонс, Р. Мертон и др. на Западе; И. И. Шмальгаузен, В. А. Энгельгардт, П. К. Анохин и др. – в советской биологии; Э. С. Маркарян, М. И. Сетров, В. Г. Афанасьев и мн. др. – в обществознании, включая культуру и государственное управление). Для проникновения в сущность всего комплексного движения общества (названного в определенной части «экономикой», – хотя это противоречит этимологии данного слова) необходимо, конечно, знать это научное наследие хотя бы в основных чертах и изучать современные подходы, которые развивают перечисленные на основе развития идей А. Богданова и новых научных достижений, особенно в познании человека [34].

Для системного представления указанного выше направления общественного развития, думается, научно оправдана системно-функциональная модель самого человека. Надо просто учитывать различия в реализации рассматриваемых функциональных систем и физическую целостность человека, то есть пространственно-хронологические различия функциональных связей и отношений между СФЕ и органами, ЧФЕ и специализированными организациями общества [17; 18]. Здесь представляется возможным лишь кратко пояснить некоторые основные подсистемы общества, с остальными, думается, может разобраться (при существующем обилии научной литературы) каждый образованный читатель.

Итак, начнем смотреть на общество «сверху», задаваться вопросами и стараться увидеть их решение в обществе, – исходя из системных аналогий с человеком.

1. Как Общество наблюдает за окружающим миром? Оно ведь должно вовремя замечать опасные изменения в нем, чтобы вовремя, заведомо адаптироваться к ним.

В древности строились возвышенные наблюдательные посты, башни, на определенном расстоянии друг от друга и от приёмщика сигналов по результатам наблюдения (связанного с вождем). Затем были изобретены различные способы разведки. Потом появились подзорные трубы для дальних наблюдений и телескопы. Теперь мы имеем уже системы аэронаблюдений и космические, системы в мировом океане, дежурные системы оборонного назначения. Аналогичное техническое развитие произошло и в других системах наблюдения, – посредством радиочастотных и СВЧ-систем, систем радиолокации и гидроаккустики.

2. Как осуществляются перемещения добываемых от природы (Земли) и полезных для общества (его целевой жизнедеятельности) материалов, продуктов непосредственного человеческого потребления, продуктов производства и прочих средств, и отходов жизнедеятельности («входных» для общества и «выходных»)?

Если в древности мы видим примитивные тележки и телеги, вьючных животных, то в современности это уже «транспортные системы», «системы логистики» (управляющие организацией транспортирования по «принципу наименьшего действия», т. е. наименьших общественных затрат). Лидирующие производственные корпорации мира используют в определенной мере и принцип «работы с колес» (то есть с наименьшими затратами на хранение входной продукции).

3. Какие наиболее сложные, системные заболевания имеют место в обществе, во всем его эволюционно-историческом развитии?

Думается, в эволюционном развитии на первый план выходят заболевания «центральной системы управления» жизнедеятельностью общества, связанные с предельной неадекватностью управляющих Единиц и органов (структур), образуемых ими. Думается, начальные общины и общества быстро, практическим путем научились прерывать это заболевание в самом начале (в корне), а также путем воспитания и практического обучения наиболее адекватных лидеров, вождей и советов «опытных мужей», – как это описывает этнограф О. Ю. Артемова [21]. Второе системное заболевание стало широко распространяться уже в историческом развитии, то есть государственно управляемом. Его можно теперь обозначить, – в строго научном, системном плане, онкологическим. По этимологии этого слова оно налагает «груз», излишнюю нагрузку на организм. В естественном организме это заболевание обусловлено, как известно, генетическим перерождением клеток. Они начинают потреблять не так как им генетически предписано, а с целью быстрого роста и деления, с образованием злокачественных новообразований (опухолей) и метастаз (см. мед. литературу). В человеческих обществах эти системно аналогичные процессы стали происходить и широко распространяться в связи с изобретением универсального средства для эффективного продуктового обмена, так называемых денег, – «денежного знака». Они и явились системным (функциональным) канцерогеном, или вирусом активации потребления, перерождения функциональных Единиц общества в онкологические (нагружающие общественное производство своим сверхпотреблением) и – «онкологически опасные», злокачественные. Думается, здесь не надо пояснять нагрузку (по этимологии термина), налагаемую на общество «злокачественными новообразованиями», даже на начальной стадии их развития. К тому же, если рассматривать процессы организации деятельностей по достижению сверхпотребления, то хорошо видится их общественная вредность (например, в приобретении начального капитала).

Таким образом, мы видим системное подобие общества естественной живой организации (организму), что обусловлено живым функциональным «каркасом» общества, живым движением его Единиц – ЧФЕ. К изложенному надо добавить, что организм человека эволюционно мудро создан в расчете на ограниченное потребление. При этом он хорошо, без особых заболеваний выдерживает недостаток продуктов потребления, но их избыток, особенно по известным теперь продуктам, быстро приводит к отложению жировых запасов и к серьезным, хроническим заболеваниям (в этом плане, в первом ряду выделяются алкоголизм и прочие наркотические заболевания, диабет, онкология и подагра). Неспроста в обществе, – думается с древних времен, возникла социальная аналогия с ожирением (см. словарь В. Даля).

Касаясь, предварительно, экономических исследований прошлого (о них ниже) надо заметить, что Аристотель как раз и рассуждал (в период начального становления экономики как науки) о естественном и противоестественном потреблении, – «согласным» и «несогласным», «противным» природе. Думается, владея научными знаниями об онкологии он непременно воспользовался бы раскрытой выше аналогией. Надо заметить также, что в публицистике давно уже используется выражение «раковая опухоль», но лишь в качестве метафоры. Теперь видится научно обоснованным использование в анализе эволюционно-исторического становления и развития экономики именно системных аналогий с человеческим организмом. Эти аналогии и великий социально-экономический опыт приводят нас к пониманию необходимости установления всеобщего базового принципа в общественном производстве, которое следует понимать во всей полноте, как комплексный мегапроцесс создания изменений, функционально необходимых средств, субпроцессов и условий в целевом развитии общества. Его можно сформулировать, в первом приближении, таким образом:

Потребление Производителем всех средств, необходимых для производства целевой продукции, его сохранения и развития должно определяться только технологиями, проектами развития и нормами функционального потребления используемых средств производства.

При этом к средствам производства следует относить не только энерготехнические, но и человеческие функциональные Единицы (ЧФЕ). Функциональное потребление для них – это физиологически нормированное потребление для выполнения функций назначенных системой производства. Думается, хорошо видно, что этот принцип системно соответствует эволюционно оптимальной организации внутреннего движения (жизнедеятельности) человеческого организма, его функциональных единиц, органов и систем. Если в естественном организме они физически соединены, то в обществе пространственно распределены, но их функциональное значение для общества в целом аналогично организменному. Их положительная для общества деятельность определяется, кроме внешних системных установок, не величиной потребления, а его согласованностью с потребностями организма и в значительной степени определяется психологическими установками (мотивациями), так называемым психологическим климатом. В этом плане необходимо видеть яркие и убедительные примеры из опыта общественного развития советской России и СССР [35]. Поэтому в современных высокоразвитых странах уже широко используется смешение капиталистической и социалистической парадигм (социальное смягчение капитализма), и различные способы психологической мотивации к эффективному труду, к инновационной деятельности [36—40].

Здесь, в плане природных оснований, надо вспомнить в истории просвещенной Европы и движение так называемых физиократов (от власти природы, см. физиократию в Википедии). Но, ввиду узких рамок статьи приходится отослать читателя к научной литературе, частично представленной ниже [41—43], и заметить главное. Физиократы исходили, главным образом, из практики жизнедеятельности и практики экономической деятельности сложившейся в тот период, – когда уже широко действовали рыночно-капиталистические принципы и соответствующие отношения в обществе. Поэтому теперь представляется полезным научное усиление их общих подходов и некоторых выводов. А в отношении конкретных предписаний надо видеть, конечно, их историчность, соответствие экономическим процессам того периода.

Вопросы системного характера можно (и полезно) ставить и далее, и видеть, что современное общество насыщено уже всевозможными (особо необходимыми и возможно излишними) системами. Общий взгляд приводит к выводу, что в современный период является актуальной задача оптимизации социофункциональных систем по различным общественно значимым критериям и наиболее эффективная организация их функционирования по высшим целям надежного существования и развития (движения) общества во всё более сложном и опасном окружающем мире. То есть имеет место и наиболее сложная задача организации функциональных систем специализированного мышления. В этом плане полезно обратиться не только к системной модели человека, но и к опыту великих достижений в научно-техническом развитии. Человек решает сложные задачи достижения определенных целей в своей жизнедеятельности всего одной, нейробиологической (мозговой) системой, инициируя в ней все адекватные знания и алгоритмы решения задачи (см. теорию ТРИЗ). Теперь сложные задачи решаются, как правило, человеко-машинными средствами. Но здесь надо видеть и главное. Решение задачи обеспечивается, кроме прочего, благоприятными условиями для функционирования этой системы, моральными (извне) и нравственными (внутренними) стимулами. Решение задачи не тормозится и не нарушается какими-либо органами и тем более клетками, – посылающими, к примеру, сигналы боли или требования наибольшего наполнения их кровью и питанием, – переключения организма на выполнение их «заказов». Здесь вспоминается полезный системный пример функционирования такого рода систем человеческого мышления в напряженные военные годы, а так же послевоенный «атомный проект». Здесь надо обратить внимание и на принцип иерархического соподчинения целей. Решение задач человеком, как и прочие целевые движения в среде жизнедеятельности обеспечиваются системной организованностью всего организма, всех его органов и функциональных единиц, всего биофизического и нейрофизического движения. Средой жизнедеятельности общества является весь окружающий, досягаемый его движениями мир, на это и прочее надо смотреть, – при системном подходе, «сверху». Здесь надо отметить, что уже в средневековой Европе, лишь на основе обобщения всего исторического опыта человеческого и общественного развития сторонники органического, организменного подхода к обществу вплотную приблизились к функциональному пониманию происходящих процессов, действий и деятельностей, – что показывает выдающийся социологический труд Рене Вормса [19]. А несколько позже – труд Бронислава Малиновского [33], – который, однако, сосредоточил свое внимание лишь на функциональном плане жизнедеятельности человека в общественных условиях того периода, в сложившихся экономических условиях. Тем не менее, он существенно ускорил появление структурно-функциональных и системных подходов в социологии (как это видится из современности).

Таким образом, приведенные краткие рассуждения и соответствующая научная литература говорят о достижении современным научным познанием общественного развития (во всей эволюционно-исторической ретроспективе) такого уровня, который говорит уже о необходимости именно системной организации общественно целевой жизнедеятельности, – всесторонне оснащенной уже эффективными техническими средствами (см. всемирную историю физико-технического развития).

В рассматриваемом плане нельзя не обратить внимания и на существенное, до сих пор, отставание российского обществознания в массовом общественном сознании (как и в других странах) в понимании базовых категорий, даже среди начинающих ученых. В связи с этим и появилась, очевидно, научная статья о понимании «общества» и «государства» в развитых странах, – в ведущем социологическом издании [44]. Вот основные фрагменты из неё:

«Ниже осуществляется этимологический анализ слов „общество“ и „государство“ в языках народов стран, где доминируют институты Х-матрицы (из них мы выбрали русский, китайский, японский, хинди/санскрит), либо Y-матрицы (среди них английский, французский и немецкий языки). Мы попытаемся определить исторически воспроизводящийся в этих словах смысл, который явно или неявно воспринимают жители соответствующих стран, тот „структурный“, не связанный с культурной спецификой образ, который осознанно или неосознанно при произнесении этих слов возникает у русского, китайца, японца, англичанина и т.д.».

«Слово общество …синонимично слову община, обозначая связь, отношение к чему-либо» [Дуринова, 2015: 74]. Оно связано с древними словами «обьчи, опче» – нечто, что относится ко всем, принадлежит «кругу», «обечь» – общее владение. «Это слово часто встречается в законодательных актах, для которых важно указать не на то, что принадлежит одной семье или одному роду, а на то, что является общим владением согласно круговой поруке» [Колесов, 2014: 36]». …. «Пытались обозначать общество словом «гражданство» – «в последней трети XVIII в. оно употребляется параллельно слову «общество», постепенно уступает ему в частотности и уходит к началу XIX века» [Дуринова, 2015: 86]. Попытки придать слову «общество» смысл собирания «снизу», объединение граждан, также не закрепились в языке. Как зафиксировал позже Даль, «общество» происходит от слова «общать», или «считать вместе, заодно» [Даль, 1989: 634], канонизировав это понимание».

«Этимологический анализ слова «государство» в странах с доминированием Х-матрицы. Русский язык. Исследователи сходятся на том, что слово «государство» происходит от древнерусского «государь» (так называли князя-правителя на древней Руси), которое, в свою очередь, связано с более древним словом «господарь». Отмечается

связь слов «государство» и «господь» [Этимологический словарь…, 1996: 446, 448]. Отметим, слово «государство» появилось позже слова «государь», поэтому первоначально оно воспринималось как нечто, непосредственно связанное с ролью государя. «Государство по первоначальному смыслу – не область, а сама эта власть, власть государя над всем, что попадает в орбиту его державства» [Колесов, 2014: 216]».

Таким образом, «государство» следует понимать, в рассматриваемом здесь плане, – по всей исторической и современной видимости, как структурно-функциональный комплекс, содержащий иерархически выстроенные системы управления целевой жизнедеятельностью всех регионов общества. При этом «управление» следует понимать как большой функционал, содержащий множество общественно ориентированных функционалов и функций, обеспечивающих динамические и прочие характеристики управления, его общественную эффективность. В международном сообществе государство выступает, как известно, в качестве ответственного, юридического (по международному праву) лица страны (как геопространства с обществом), через соответствующих представителей.