Текст книги "Контрабандист"

Жму режим «поход».

Ну как жму – передо мной проекция и мой палец проходит насквозь экрана, заставляя строчку чуть изогнуться, словно он не висит в воздухе, а плавает в воде.

Да-да, невозможно. Знаю-знаю.

Касаюсь сообщения о дюзах и задерживаю дыхание – а ну как разработчики посчитали, что не капитанское это дело в железках копаться?

Ан нет. Не посчитали – строка, сообщающая мне о загрязнении дюз послушно разворачивается, выкидывая ниже ещё несколько строчек. Так, ободрённый удачей, я придвигаюсь к экрану.

– Плотность рабочего тела.

Нет, не то!

– Регулировка тяги.

Не то!

– Регулировка форсажных камер.

Хм… На этом монстре есть форсаж?! Однако… Мне просто страшно представить сколько рабочего вещества этот крейсер жрёт на таком режиме! Не даром же их танкера сопровождали. Форсаж. Хм.

– Плановые мероприятия.

Ага! Вот это мне и надо! Касаюсь строки и да, ниже высвечивается новый список.

Пробегаю по нему глазами.

– Контроль состоянии термозащиты,

– Контроль давления в подаче рабочего тела,

– Контроль и калибровка истекателей,

– Контроль и…

Стоп! Истекатели. Я понятия не имею, что это, но чутьё подсказывает, что мне именно это и нужно.

Нажимаю и тщательно просматриваю список.

Есть!

Среди перечня разных операций как то различные протяжки, регулировки и настройки, отыскиваю нужное – «Продувка сопел» и, немедленно касаюсь её пальцем.

– Произвести продувку сопел главного двигателя?

Конечно! Ещё одно касание.

– Укажите необходимое давление.

Выбираю максимальное значение и повторно жму запрос на продувку.

За моей спиной появляется тихий, похожий на шёпот свист – сейчас насосы, подающие рабочее тело в движки, выбрасывают в пустоту десятки кубометров газа. Холодного, не разогретого до плазмы, реактором. Вернее сказать – пытаются. Пробки же. Те самые – из высохшей жабьей гадости.

Мой расчёт прост – уже если я, своими хилыми лапками, смог пробить путь сквозь ту корку, то струя, выпущенная под давлением в несколько десятков, или сотен атмосфер, эту преграду просто не заметит.

Предупреждение о росте давления, короткий толчок, сопровождаемый громким хрустом и звёзды, неподвижно висевшие за остеклением, начинают медленно смещаться.

Есть пробитие!

На экране появляется новое сообщение и я, прочитав его расплываюсь в довольной улыбке:

– Продувка двигателей завершена. Истечение рабочего тела в норме.

Хорошо!

Нет! Отлично!

Понятно, что на дюзах ещё висят ошмётки жабьих зарядов – но это уже не страшно. Дам самый-самый малый, уверен, в настройках это есть и привет! Сожжет их. Не думаю, что та гадость настолько термостойкая, что несколько тысяч градусов сдюжит.

Но – это после.

Сейчас рулевыми системами заняться надо.

С маневровыми я поступил ровно по той же схеме, что и с предыдущими. Нашёл плановые работы, там выбрал «Проворачивание» и постепенно увеличивая угол поворота, добился того, что постороннее давление на них пропало. Дальше всё было совсем просто – продувка с проворачиванием, треск и начавший хаотично вращаться Дождь лучше всяких отчётов показал мне о восстановлении своей маневренности.

Чтобы остановить звёзды, принявшиеся вычерчивать петли перед моими глазами, мне пришлось перебраться на место пилота.

Тут тоже всё было знакомо. Лёгкое покачивание джоя, небольшой поворот вокруг оси и радостно скакавшие светила послушно замирают на своих местах.

Фух.

Вытираю честный пот – сделано!

Поднимаюсь по ступенькам и занимаю комфортное капитанское кресло – после пилотского, сделанного из обтянутых сеткой труб, это место радует меня своим комфортом.

Так.

Передо мной вновь проявляется предложение о выборе режима.

«Перегон».

Эээ… Я же «Поход» вроде хотел? Ошибся, таракан я криворукий! Может поменять?

Рядом с зелёной рамкой, окружившей выбранный статус, начинают появляться пояснения и подсказки.

– Принято. Реактор – перевод на тридцать процентов мощности.

– Принято. Щиты отключены.

– Принято. Двигатели – перевод в экономический режим.

– Принято. Рабочая масса – начат разогрев.

– Принято. Рулевые системы – перевод в рабочий режим.

– Принято. Рабочая масса – запущена накачка хранилищ рулевых групп.

– Внимание! Курс не проложен! Штурманская вахта не на посту.

– Внимание! Модуль перемещения – накопители готовы к зарядке.

– Принято. Накопители – готовность к приёму энергии.

Киваю. Хорошо! Основные системы не скисли, ну а что до остального, так это не страшно. Сейчас, закончу принимать доклады и за штурмана поработаю.

Меж тем строк на экране становится всё больше.

– Принято. Камбуз отключён.

Хм. Мне что – сухпай жрать?! Хотя, верно. Ты же перегонщик, а еда – она для экипажа.

– Принято. Спортзал отключён.

Пфф… Переживу. Хотя поплескаться в бассейне было бы здорово.

– Внимание! Ферма гидропоники – био-активность отсутствует.

– Принято. Фановая система – перевод в экономический режим. Активированы помещение номер…

Не читаю дальше – и так всё ясно.

Главное, что движки, рули, реактор и модуль прыжка исправны. А всё остальное – вторично. Да и лететь недалеко – система-то рядом, не сможем прыгнуть – пройду Вратами. Помещусь – они на линкор рассчитаны, уж как ни будь протиснусь.

Со штурманским постом всё прошло так же легко, как и с пилотским.

Подошёл, ткнул кнопку активации – её я еще с капитанского места приметил, раз – и на освещённой столешнице высветилась карта системы.

Пока ломал голову как её уменьшить, она сама сжалась, поднялась над столом, да так, что я без труда углядел свой корабль, зависший немного выше плоскости эклиптики.

Ткнул пальцем в него – рядом появилось меню, предлагавшее мне проложить курс.

Нажимаю – новое меню. Теперь вариантов два – внутрисистемное перемещение и переход. Выбираю второе и карта, убрав и крейсер, и планеты с астероидами, высвечивает полтора десятка звёзд, расположившихся вокруг. Не знаю то ли я не разобрался с масштабом, то ли система высветила только те, что были в пределах досягаемости, но все они были в радиусе двадцати – двадцати пяти световых лет и ни секундой больше.

Пожимаю плечами – это мне сейчас не критично и начинаю искать Килят, где на Станции ждёт меня Свенн. Ждёт, скотина эдакая, и нисколько не догадывается о том, что я с ним сделаю при нашей встрече.

А уж я сделаю! Да так, что…

Дёрнув головой осаждаю себя, гоня прочь сладкие картины мести. Она подождёт. Пока. Подождёт.

Систему Килят обнаруживаю сразу – первая же звезда, стоит мне только её коснуться, поспешно обзаводится небольшим окошком-менюшкой со своим именем и приглашением проложить внутрисистемную проводку.

Ну не отказываться же?!

Касаюсь нужной строчки и взамен звёздной карты передо мной появляется центральное светило, окруженное шестью разнокалиберными планетами.

Смутно припоминаю, что, кажется был я тут. Транзитом. И тогда, меня Станция местная повеселила. Ни дать, ни взять гриб. Натуральный гриб – с тонкой ножкой, широкой шляпкой, поднимающейся к центру и юбочкой чуть ниже. Около второй планеты – газового гиганта.

Так-с… Сейчас проверим!

Касаюсь нужного шарика, он приближается и да! Рядом с ним обнаруживается широкополый гриб Станции.

Точно она!

В тот раз, когда мимо шёл, этот дизайн подарил мне добрые пару минут смеха. Ну а как же! Летишь себе, звёздами любуешься, прибыль считаешь и тут раз! Гриб. Всё как положено – тонкая ножка, шляпка и даже небольшая юбочка по середине ножки. И всё это – в пустоте висит.

Поначалу решил, что глюк – какой нафиг гриб в пустоте?! Потом, после того как глаза кулаками протёр, полез в лоцию. Да, всё верно. Именно такой дизайн. В шляпке – газгольдеры, в ножке различные химические производства, благо источник газов рядом, всего в паре сотне километров. Юбочка – причальные фермы транспортов, тоже, в основном, газовых. Удобно же – отлетел от Станции, подошёл к газовому гиганту, шланги сбросил и качай. Загрузился и назад, благо всё рядом. Помню, я тогда даже задумался – а не купить ли мне транспорт-газовоз и здесь осесть.

Но потом передумал.

Скучно, никакого драйва. Какой интерес – вот так, день за днём, двести ка-мэ туда, пару часов дрёмы, пока насосы работают и две сотни назад. Не, не по мне это.

Отогнав тени воспоминаний, касаюсь гриба, рождая новое меню.

– Продолжить прокладку.

– Задать конечную точку.

Ну конечно же конечную! Ах ты умница моя! Касаюсь второй строки, и карта сжимается, разделяясь на две части.

В левой – система Оннон и от точки над её плоскостью тянется короткая стрелка вектора движения. Это понятно – указание пилоту на какой курс перед перемещением встать.

Смотрю на правую и, первым делом, в глаза бросается надпись над схемой системы, рассечённой белой линией внутрисистемной прокладки.

– Внимание! Расположение тел – по счислению! Необходима проверка по прибытию в систему.

Понятно же – планеты не стоят на месте, а Дождь, уже лет тридцать карты не обновлял. А за такое время многое могло измениться – газовые облака, астероидные поля, обломки кораблей и многое, многое другое. Всё это могло как появиться, так и исчезнуть из системы, делая навигацию по старым данным если и не рискованным, то весьма нежелательным мероприятием.

Скажете – бред несу? Покрутите пальцем у виска – это же Великая Пустота, откуда здесь что новое может взяться? А то, что есть – незыблемо и подчинено законам небесной механики?

Так то, оно так, уважаемые, да и не так одновременно.

Великая Пустота – это не просто тела, бегающие по раз и навсегда установленным орбитам. Это живой организм, существующий по непонятным и чуждым нам законам. И они, эти законы, весьма далеки от нашего понимания. Так, летящий по своим делам шатун – мёртвый обломок, отправившийся путешествовать миллионы, если не миллиарды лет назад, вполне может, пролетая мимо того же газового гиганта, позаимствовать часть его атмосферы, а когда игра с газами наскучит, сбросить её в совершенно случайном месте – вот вам и новое газовое облако, словно из ниоткуда возникшее на прежде пустой трассе.

Да и он сам, словно желая сделать передышку, вполне может задержаться в системе, заняв неустойчивую орбиту. Покрутится вокруг светила, обсудит новости с собратьями – и в путь. А картографам задачка – совсем он улетел, или так, на время, перескочив на новую трассу.

Да и мы сами, не хуже Вселенских сил, вносим вклад в правку звёздных карт. Аварии, сбросы отработанных газов и жидкостей, войны – все эти следы требуют фиксации, установления векторов движения с последующим занесением в лоции. Как же иначе? Не думаю, что кому-либо было бы приятно влететь в туманность, рождённую из отходов пассажиров крупного лайнера, вдобавок нашпигованную бытовым мусором.

Да, это запрещено. Да, это карается штрафами, но ты сначала найди тот корабль, жадный капитан которого, решив сэкономить, приказал опорожнить баки прямо на ходу.

Утилизация-то, на Станции, денег стоит.

Так что, возвращаясь к штурманскому посту, предупреждение было не лишним – без обновлённых карт идти было опасно.

Но это поправимо – зайдём в систему и бортовой комп сам всё нужное скачает.

Угу, скачает. И, заодно, запрос обо мне в Имперский штаб отправит.

Не то, чтобы я боялся – ведь нет же никакого штаба?! Нет! Я точно знаю!

Но неприятный холодок, тем не менее, возникал у меня в животе каждый раз, когда подобные мысли пробивались к моему сознанию.

Пожимаю плечами, нажимая висящий в воздухе зелёный шарик, над которым дугой горит «Принять».

Он пропадает, стоит мне его коснуться и на его месте возникают две строки.

– Прокладка на утверждении капитана.

И, прямо под ней:

– Зарядка накопителей в процессе. Необходимая мощность будет набрана через тридцать шесть минут.

Хо-ро-шо!

Перебираюсь в кресло капитана и на немедленно вспыхнувшем окне, нажимаю пульсирующую строку «Прокладка готова».

Передо мной, в сильно уменьшенном масштабе, загораются две уже знакомые картинки. Касаюсь надписи принять.

Фух!

Ну что? Теперь лететь можно?

Новая надпись отвечает на мой вопрос:

– Внимание! Вахта! Пилот отсутствует!

Чертыхаюсь и, выбравшись из кресла, спускаюсь в пилотскую яму.

Здесь меня уже ждёт сообщение:

– Курс проложен. Курс одобрен.

Жму шарик принять и передо мной высвечиваются две линии – зелёная, идущая прямо по курсу и белая, отклонившаяся вправо вверх.

Ясно.

Толкаю вперёд ручку тяги и… И ничего!

В том смысле, что двигатели не оживают, наполняя корабль приятным уху любого члена экипажа ворчанием. Кручу Джой – эффект тот же. Вернее – отсутствие какого-либо эффекта.

Не работает? Сбой?

Проклятый холодок в животе начинает стремительно расти, но прежде чем он успевает заполнить мою грудь, над линиями курса и прокладки появляются две надписи:

– Зарядка накопителей в процессе. Готовность к прыжку через двадцать восемь минут.

– Требуется разрешения Капитана… Ожидайте.

Чертыхаюсь и поднявшись из жесткого сиденья поднимаюсь по ступенькам на мостик.

Ага.

На экране, всё так же поделённом на две части появляется сообщение о готовности пилота. Касаюсь надпись и выбрав из предложенных вариантов «Разрешить движение» откидываюсь на спинку.

Двигаться можно, но рано – таймер обратного отсчёта, того самого, про накопители энергии для прыжка, показывает тридцать две минуту.

А чего тогда топливо за зря жечь?

Будем ждать.

Медленно тянутся минуты ожидания.

Покурить что ли? Или, хотя бы умыться. И ещё кое-что. И покурить – прямо там, в сортире, спешить-то некуда. Мне становится интересно – а что сделает автоматика, когда засечёт факт курения в неположенном месте?

Проверить?

Или не стоит?

Мало ли – вдруг корабельные мозги, застоявшиеся за десятилетия сна, засбоят? Капитан же курит. Вроде как и нарушение, но, с другой стороны – он же капитан, непререкаемый авторитет, номер один на борту и всё такое. Дилема.

Ладно.

Хлопнув ладонями по подлокотникам выбираюсь из кресла. Курить не буду. Потерплю. А вот до сортира прогуляться и можно, и нужно. Направляюсь к двери капитанской каюты – её я приметил, едва зайдя в рубку.

Хм… Не открывается. Сенсор над проёмом вспыхивает красным, когда я подхожу к створке. И почему? Я капитан, или нет? Толкаю, тяну – никакого результата. Неисправность? Вряд ли – уж о чём о чём, а о поломке в этих апартаментах меня бы обязательно проинформировали.

Значит дело в другом.

Разбираем ситуацию логически. Я – капитан? Хм… Капитан, факт. Но – временный. Постоянный-то статус не подтверждён. А раз так – то нечего тебе, временщику, и о койке настоящего капитана мечтать, и запасы корабельные жрать.

Вздыхаю – да, это строго, но справедливо.

Ну и ладно. Не переломлюсь – в общий схожу, а что до доступа – минут через сорок, ну час, будем уже в Киляте, а там, на Станции, всё есть – и где поесть, и где поспать. Да и кроме того, запрос в штаб этот уйдёт. Вот только ответа не будет.

А что комп решит – не получив ответа?

Может он меня сразу полноправным капитаном признает – в виду отсутствия альтернатив? Это было бы хорошо.

Рассуждая таким образом подхожу к двери рубки, а когда она открылась, то я замер на пороге с приоткрытым от удивления ртом – коридора передо мной не было.

Прямо от порога бежала вперёд вымощенная серой плиткой дорога, обочины которой поросли высокой луговой травой. В лицо пахнуло тёплой влагой, как после летнего дождя и с неба, в прореху меж светлыми облаками, проглянуло яркое земное солнце, выбивая весёлые зайчики из луж на брусчатке.

Глава 18

Наверное, прошла почти минута, прежде чем я выпал из ступора.

Нет, поймите меня правильно – вот вы идёте по более-менее знакомому маршруту, заворачиваете за угол, а там – хлоп! И не продолжение коридора с заветной дверью, а море. Или лес. Или, как у меня – сельская дорога. Хорошая, из плитки, со свежими лужами.

– Тут одно из двух, – произнёс я, массируя глаза кулаками: – Либо я свихнулся, либо…

А вот другого «либо» не было – несмотря на все мои старания картинка не изменилась.

Оглядываюсь назад. Ну хоть тут всё нормально – рубка, звёзды снаружи – всё это в наличии.

Смотрю вперёд. Дорога, трава качается на обочинах, лужи блестят, до облачка, по небу плывут. Милая, успокаивающая, пасторальная картинка. Вот только коровы не хватает. Или лошадей пасущихся.

Вновь бросаю взгляд назад – звёзды и всё прочее на месте. Хорошо. Значит – я не псих. Свихнулся бы, так сейчас вместо рубки озеро видел. Или холм, или… Да пофиг что!

Не вижу же!

Делаю шаг назад и дверь, отделяющая рубку от… От «того» что за порогом, закрывается.

Вдохнуть, досчитать до пяти и медленно выдохнуть.

Повторить.

Это просто глюк. От переутомления. И от этого, как его там? Стресса. А в стрессе моём кто виноват?

Свенн!

Вот он, гад, и за это заплатит!

Вдох…

Выдох…

Так. Всё. Я – спокоен.

Шаг вперёд, дверь распахивается и весёлый лучик, отразившись от лужи, колет меня в глаз.

Твою ж дивизию!

Не глюк. И, наверное, не стресс.

Но Свенн – всё одно, виновен! Он же спец по кораблю этому, по «Летнему Дождю», мать его! Он и…

Стоп.

Я на крейсере «Летний Дождь». Это – факт.

За порогом – лето. После дождя. После летнего дождя. Это тоже – факт.

И оба этих факта совпадают. Случайно? Не думаю.

Делаю шаг через порог, потом ещё один и, оказавшись подле ближайшей лужицы, присаживаюсь на корточки, опасливо касаясь её смеющейся десятками зайчиков, поверхности.

Ни-чего.

Ни воды, ни шершавости брусчатки. Мои пальцы, чертящие в луже дуги и загогулины, ощущают только слегка тёплый металл.

Обман?

Встаю, подхожу к разнотравью на обочине, и стоит мне наклониться, как мне лицо ударяет порыв тёплого, полного запаха цветов и послегрозовой свежести, ветра. На миг прикрываю глаза – хорошо…

Я уже и не помню, когда, выбравшись из железной коробки корабля, мог поваляться на траве. Вот в такой же – высокой, некошеной, вольной. Это вам не тщательно выровненные газоны парков Станций или городов. Это – свобода.

Не раскрывая глаз шарю рукой, продолжая набирать полную грудь вкусного воздуха – таким хочется дышать и дышать, и… Но тут мои пальцы упираются в преграду. Тёплую, металлическую, покрытую множеством ямок.

Резко открываю глаза – моя рука, вернее пальцы, на одну фалангу погружены в уходящую вдаль воздушную синеву. Трясу головой и, отступив на шаг, отдёргиваю руку. Пальцы на месте. Бескрайний луговой простор, в воздух над которым я засунул руку – тоже.

Всё же обман? Проекция?

Уже не обращая внимания ни на лужи, ни на колышущуюся зелень опускаюсь на колено и веду ладонью по дорожной плитке.

Металл.

Дохожу до обочины и ладонь упирается в вертикальную стену.

Ясно.

Проекция.

Весь коридор, всё его пространство, занимает огромная, единая в своём стиле, проекция. Но зачем?

Встав и отряхнув руки – инстинкты сильнее, иду по коридору, разглядывая окрестные пейзажи. Симпатично, можно даже сказать – благостно. Травка зеленеет, цветочки качаются, насекомые – некоторые похожи на неброских бабочек, перепархивают с одного растения на другое.

Мило.

Дорога изгибается, обходя поросший травой холм, и я останавливаюсь – поворот?! Какой, к чёрту поворот! Я же помню план – этому коридору метров пятьсот длинной. По прямой, без каких-либо изгибов!

Дзиньк-дзиньк-дзиньк!

Резкий металлический звук заставляет меня оторвать взгляд от холма, и я едва успеваю отскочить – выскочивший из-за поворота велосипедист проносится совсем рядом, ощутимо толкнув волной спрессованного воздуха. Велосипедистка – девушка, совсем ребёнок, заливисто хохочет, радуясь моему испугу, а когда исчезает из виду, свернув с дороги прямо на луг, то меня ждёт новый сюрприз – холма нет. Передо мной вновь прямая как стрела дорога.

Опять обманка. Но зачем? Что всем этим авторы хотели сказать?

Ладно дождь – в конце концов это имя корабля. Его образ.

А велосипедистка?

Напомнить экипажу ради чего они воюют? За родную землю, за детей? За будущее?

Если так, то да, признаю – своего они добились. Такая проекция сильнее любого плаката по мозгам бьёт. Уступить врагу такую красоту? Все эти просторы, где, пока счастливо, резвятся наши дети?

Ну уж нет – сдохнем, но жаб не пустим!

Ловко придумано. Очень ловко и наглядно.

А вот интересно – другие программы тут есть? Постоянно от той гонщицы уворачиваться быстро надоест и тогда весь эффект насмарку. Должны же они были что-то ещё предусмотреть. Ну там мальчишек с удочками, неспешно беседующих стариков, женщину, склонившуюся над цветами. Да много чего навертеть можно. При желании, а вот его, в этом я уверен, у Имперских пропагандистов, было с избытком.

Пока я всё это обдумываю ноги приносят меня к небольшому домику, стоящему прямо на обочине. Ничего особенного – самый обычный коттедж. Одноэтажный, фасад обшит светлым пластиком. Окошко с занавеской, сквозь которую проглядывает стоящий на подоконнике горшок с цветком.

Останавливаюсь и дверь приглашающе приоткрывается.

Хм. Это что – моя каюта?

Оригинально.

Делаю шаг к створке и та, несмотря на наличие петель, втягивается в стену. Недоработка дизайнеров? Да пофиг. Мелочь это.

Комната, оказавшаяся за дверью, ни своей просторностью, ни комфортом не блистала.

Пять шагов в длину и столько же, в ширину. Ну да, а куда больше? Хватит и этого.

Койка армейского образца с тонким казённым одеялом, стол, пара стульев, шкаф для одежды составляли всю её обстановку. Скажете скромно?

А что ещё перегонщику надо?

Пригнал корабль, вот тогда и отдохнёшь.

Ещё здесь были две двери, за которыми я обнаружил умывальник с душевой кабинкой и белого брата.

Это открытие меня весьма порадовало, так что спустя четверть часа я выбрался на дорогу будучи полностью освежённым и готовым к дальнейшим приключениям.

Неожиданно, но на пути в рубку, я не встретил никого, хоть и был готов к различным свиданиям. Пожав плечами и решив разобраться с этим позже – должен же у капитана быть доступ к этим проекциям, забрался в кресло, ожидая появления экрана.

И он себя ждать не заставил, немедленно проинформировав меня о готовности систем совершить переход.

Хорошо.

Перебираюсь из капитанского в пилотское кресло.

Так-с… Попробуем.

Медленно сдвигаю ручку тяги, пробуждая движки от сковывавшего их столько лет сна.

По кораблю прокатывается сиплое шипение, оно нарастает, ширится и мои уши улавливают в их зарождающемся бормотании знакомые нотки. Слух вычленяет частые щелчки открывающихся клапанов трубопроводов рабочего тела, их сменяет вскрик запустившейся турбины накачки и еще мгновение спустя, всё заглушает басовитый хор плюющихся плазмой двигателей.

Сетчатое сиденье мягко толкает меня и звёзды, неподвижно рассматривавшие суетившегося за стеклом человечка, покидают свои насиженные места.

Улыбаюсь против своей воли и не имея ни сил, ни желания согнать с лица довольное выражение.

Получилось же!

Сдвинулся он с места!

Медленно двигаю ручку тяги вперёд, наслаждаясь растущим пением движков.

Оно не громкое, обычный человек перестанет обращать внимания через пять минут, но для пилота этот шум слаще шёпота любимой женщины, роднее слов матери.

Чуть качаю джоем и в пение двигателей вплетаются новые голоса.

Маневровые, или как их здесь называют – рули, тонким фальцетом, хором из нескольких голосов, ведут свою арию и крейсер, подчиняясь их настойчивым просьбам, начинает плавный доворот, укладывая белую линию своего движения на зелёную стрелу курса.

Совпали!

Убрав руки от рычагов вытираю выступивший на лбу пот.

Всё.

Над слившимися в одну линиями вспыхивает жёлтым сообщение:

– Корабль к переходу готов.

Касаюсь надписи.

– Ожидайте команды Капитана.

Твою мать!

Выбираюсь из пилотского кресла и, поднявшись по ступенькам, усаживаюсь в капитанское.

Чёрт! Буду так бегать – ноги по самые, кхм, ну, по то самое, сотру.

Да. Тут экипаж нужен, один я с эдакой махиной не совладаю – тут и с курением и прочим завязывать придётся, здоровья, иначе, не хватит.

И хорошо, что мне только один прыжок, то есть, переход, если по-местному, сделать надо. А пришлось бы на другой край пузыря гнать?!

Отогнав грустные мысли, приглядываюсь к экрану.

Ну да, точно.

Почти посреди, перекрывая собой обе карты, светится надпись:

– Корабль к переходу готов.

И, ниже, два шарика.

Зелёный – разрешить переход и белый – отмена.

Касаюсь, конечно, зелёного и, облегчив душу ругательством, пускаюсь в обратный путь. Угу. В кресло пилота.

Здесь ничего не изменилось, но стоит мне положить руки на рычаги, как рядом с тягой, прямо под моим большим пальцем, возникает зелёная сфера с большой, во весь шарик, буквой "П".

Чтобы понять, что это, особым мудрецом быть не надо. Касаюсь проекции и едва не подскакиваю на месте – в мои уши врезается неприятно-гнусавый звук корабельных ревунов.

Вскрик, ещё один и длинный, секунды в три, рёв.

– Ну да, – ворчу я, морщась от этих звуков: – Милитаристы хреновы! Всё бы им традиции соблюдать! Вот что мешало приятный женский голос… – успеваю довести свою мысль до плана отключить нахрен эти ревуны, но на этом и всё – прямо перед носом появляется провал абсолютного мрака. Он растёт, разбрасывая во все стороны толстые, свитые из молний щупальца и мы, пройдя через их переплетение, погружаемся в черноту.

Здесь нет ни времени, ни пространства, и, даже, меня.

Всё, что осталось от человека, сидящего в пилотском кресле – это разум, пытающийся осознать происходящее и сердце, наполняющее пропавшее тело дрожью при каждом ударе. Как это возможно – не спрашивайте, не отвечу. То, что от меня осталось может только удивляться, не имея возможности что-либо сделать.

Удар сердца и волна дрожи прокатившаяся по отсутствующему телу, медленно растворяется в окружающем мраке. Ещё один удар, и прежде чем новая порция дрожи последует за предыдущей, непроглядный мрак сменяется ослепительным, но не режущим глаз светом.

Кажется, что он идёт отовсюду. Им налито всё – рычаги, в которые плотно вцепились пропавшие руки, пульт, пол и я сам – оставшийся удивлённым разум и, всё так же отсутствующее тело.

Последнего я по-прежнему не вижу, но это знание, равно как и ощущение причастности к чему-то возвышенному, не по-человечески прекрасному, переполняет всё моё существо.

Жаль, но это ощущение пропадает быстрее, чем накрывшая до того тьма.

Или нет?

Не знаю, меня раздирают противоречивые чувства – на смену удивления от происходящего приходит непреодолимое желание вернуться назад и, одновременно, нестись прочь, спеша убраться от белого сияния.

Ещё один, невыразимо длинный миг я пытаюсь разобраться в своих чувствах, но колесо времени проворачивается и передо мной вспыхивают звёзды.

– Переход в Килят произведён, – бесстрастно информирует меня комп, но мне не до него, я, безвольно уронив руки, обмякаю в пилотском кресле, ощущая дрожь в каждой клеточке своего тела.

Это уже позже мне расскажут про «Шок Перехода», который испытывают все новички при первом своём перемещении без Врат. Всё это будет потом, а сейчас, медленно приходя в себя, я впустую шарю руками по поясу, напрочь забыв, что сам же и оставил флягу в каюте.

Сходить?

Пытаюсь встать, но ноги подводят и пару раз бессильно шаркнув подошвами по полу, отказываюсь от этой затеи.

На экране же, как раз к тому моменту, когда я прекращаю копошиться в кресле, появляется прокладка курса и белая линия текущего направления. Как я и ожидал, обе они смотрят практически в разные стороны. Ну да ничего, это легко исправить. Кладу руки на рычаги, но стоит им чуть сдвинуться с места, как поверх белой линии, той самой, указывающей куда сейчас смотри нос корабля, проявляется сообщение:

– Движение запрещено! Ожидайте команды!

Чёрт! Надо добраться до штурманского поста, провести обновление карт, создать новую – с учётом полученных данных, прокладку, утвердить её у капитана и, только после всего этого, начать переход к станции.

Вздыхаю, прокрутив в голове эту цепочку – да, побегать мне придётся. И пофиг, что все три поста рядом друг с другом – сейчас, в моём нынешнем состоянии, эти десятки шагов представляются чем-то навроде марафонской дистанции, пройдя которую я, как и тот, легендарный боец, рухну мёртвым сразу за финишной чертой.

Но деваться – некуда.

Выбираюсь из кресла и хватаясь за край пульта, медленно переставляю по-стариковски дрожащие ноги.

Шажок.

Подтянуть вторую.

Схватиться руками за край капитанского мостика.

Ещё шажок. Ещё один.

Перехватываюсь за угол штурманского стола.

Шаг.

На месте. Можно вытереть пот и, широко развевая рот, отдышаться.

Всего четыре, ну пять шагов – а я взмок, словно на двадцатый этаж забежал. С ужасом посмотрев на ступеньки, ведущие к капитанскому креслу, вздрагиваю и перевожу взгляд на ждущую меня проекцию системы Килят.

Светило, планеты и даже Станция-гриб – всё здесь оставалось на своих местах. Была на месте и прежняя прокладка, только теперь, перечёркивая ее косым крестом, горели две ярко жёлтые полосы, поверх которых моргало короткое сообщение:

– Требуется обновление карт!

Касаюсь её дрожащим пальцем, вызывая новые строки:

– Обновить карты.

– Продолжить без обновления.

Нет. Вот уж что-что, а рисковать я не собираюсь.

Касаюсь верхней строки, и прокладка курса исчезает, прихватив с собой и запрещающий крест и все надписи.

Небольшое ожидание завершается появлением сразу нескольких строк:

– Соединение с картографической базой – установлено.

– Процесс обновления карт – запущен.

– Ожидайте завершения процесса.

Киваю, и оттолкнувшись от стола, начинаю путь к капитанскому креслу.

На сей раз путь даётся легче, значительно легче. Сковывавшая меня слабость медленно отступает, но, несмотря на её бегство, в мягкие объятья кожаных подушек я падаю совершенно обессиленным.

А на экране меня уже ждут новые сообщения:

– Внимание! Установление контакта со Штабом флота Империи!

– Внимание! Штаб флота – отсутствие контакта!

– Внимание! Переход на резервные каналы связи!

– Внимание! Резервные каналы связи деактивированы!

– Внимание! Активирован протокол YB, часть три.

Последняя строка налита более ярким светом и я, преодолевая сопротивление растущего внизу живота ледяного кома, касаюсь надписи.

Военные – они весьма предусмотрительны, и я нисколько не сомневаюсь, что этот протокол, в своей третьей части, содержит информацию – приказ, или инструкцию как действовать в случае отсутствия, например – уничтожения, командных структур флота.

Сейчас посмотрим – экран смаргивает, высвечивая новый текст и я, продолжая ёжиться от растущего во мне холодка, вглядываюсь в строки.

Спустя пару минут – больше на короткий текст не требовалось, откидываюсь на спинку, поглаживая старый шрам на щеке.

Можно сказать – пронесло.

Скрывать не буду – начав читать высвеченный раздел, я сжался, ожидая увидеть в конце текста приказ о самоуничтожении. Уж больно трагически всё начиналось.

– Капитан! – Обращался ко мне некто, незримо стоявший за ровными рядами букв:

– Волею судьбы ли, по моему ли приказу, но ты некоторое время находился в отрыве от наших главных сил. Вернувшись же, и не получая информации ты, наверняка, теряешься в вопросах о произошедшем в нашем пространстве за время твоего отсутствия?