Текст книги "Собрание сочинений. Том 13. Между двух революций"

…а собранье его сочинений расхватано… – Собрания сочинений Пшибышевского на русском языке были выпущены в свет издательством «Скорпион» (Т. 1–4. М., 1904–1906) и издательством В. М. Саблина (Т. 1–10. М., 1905–191 1).

«Зимнее странствие» – название вокального цикла Ф. Шуберта (см. выше, коммент. к с. 90).

Вот тоже он – бросил Польшу; он гроб нашел в Мюнхене… – Ср.: «В продолжение двух месяцев мне приходилось соприкасаться с польской колонией в Мюнхене. Я оценил благоговейное отношение к закату Пшибышевского; все видят его захождение, все знают, что мистерия его творчества приходит к концу <…>. Но молодежь, окружающая его, как бы шепчет: «Свет тихий, свет вечерний». И грустным, мерцающим светом озарены вечера Пшибышевского. И даже раскаты смеха там в грустных, бархатных тонах. И на этих вечерях Пшибышевский как бы прощается со всеми» (Белый Андрей. Пшибышевский. Силуэт // Час. 1907. № 18. 2 сентября).

…я тотчас послал Соколову письмо… – Письма Белого к С. А. Соколову не выявлены, однако сомнительно, чтобы осенью 1906 г. Белый обращался к нему как представителю «Золотого руна», поскольку Соколов ушел из журнала и широковещательно разорвал отношения с Н. П. Рябушинским в начале июля того же года. См.: Богомолов Н. А. К истории «Золотого руна». 1 // Богомолов Н. А. От Пушкина до Кибирова: Статьи о русской литературе, преимущественно о поэзии. М., 2004. С. 41–57.

…драма его появилась в «Руне». – В 1907 г. в «Золотом руне» были напечатаны две поэмы в прозе Пшибышевского – «Тиртей» (№ 2) и «Стезею Каина» (№ 1 1–12).

«Сразу видно – художник вы!.. Благодарю!» – В очерке о Пшибышевском Белый писал: «Слов между нами не было произнесено, слов внутренних: мы больше молчали с Пшибышевским о том, что не всегда срывается с уст <…>. Пшибышевский говорил мало: с неуловимой властностью, прикрытой добродушием, заставлял он высказываться меня о России. Мое описание похорон Баумана взволновало его <…> простота отношений к людям у него не только от духовного аристократизма, но и оттого, что он – интеллигентный пролетарий. В нем нет и следа гримасы, которая всегда выступает из-под условного лоска буржуазных отношений. Аристократ и пролетарий, товарищ и царь своеобразно соединены в Пшибышевском» (Час. 1907. № 18. 2 сентября).

Пшибышевский – пьянист, исполняющий неповторимо Шопена… – Ср.: «Он один из лучших исполнителей Шопена. Шопеном он говорит с вами» (Там же).

…я поздней написал очень резко о нем, как «писателе»… – Белый имеет в виду свою статью «Пророк безличия» (Киевская мысль. 1909. № 133. 15 мая; Арабески. С. 3–16).

…встретились мы в кабинете у Гржебина уж через год: в Петербурге… – Белый относит эту встречу с Ашем ко времени своего пребывания в Петербурге в ноябре 1907 г. (ЛН. Т. 105. С. 376).

Гржебин и Коппельман бегали за ним…, как сороконожки. – В литературно-художественном альманахе издательства «Шиповник» (Кн. 5.

СПб., 1908), выпускавшемся З. И. Гржебиным и С. Ю. Копельманом, была опубликована трагедия Ш. Аша «Саббатай Цеви».

…жил он на площади против Карльстóр… – Карлстор – средневековые ворота (XIV в.) на Карлсплатц, на границе старого города, перестроенные в 1791 г. во время правления курфюрста Карла-Теодора и названные его именем.

…вероятно, жена – «энженю»… – Актриса на амплуа молодых девушек (фр. ingénue – юная, простодушная девушка).

Он тогда еще выглядел пугалом для всех почтеннейших немцев… – Вплоть до начала 1910-х годов сценические постановки пьес Ведекинда в Германии приобретали скандальный характер (травля в печати, преследования со стороны судебных инстанций и т. д.).

Все мне наладилось в Мюнхене… – «Мюнхен очень по мне: здесь все мне нравится», – писал Белый матери 5 октября (н. ст.) 1906 г., сразу же по приезде в столицу Баварии («Люблю Тебя нежно…» Письма Андрея Белого к матери. С. 61); несколько недель спустя в письме, полученном в Москве 5 ноября, он сообщал ей же: «Здесь тихо и просто, лечусь молчанием, сосредоточенностью и одиночеством. Каждый лишний месяц, который я проведу здесь, прибавит мне здоровья: это чувствую. Начинаю приходить в себя после нелепой суматохи последних лет. <…> благодарю судьбу и Тебя, что я попал в Мюнхен <…>» (Там же. С. 68).

Сен-Готард – перевал в Лепонтинских (Западных) Альпах в Швейцарии (высота 2108 м).

Меня ожидала и близкая радость… – Ходатайство Э. К. Метнера об освобождении от обязанностей нижегородского цензора было удовлетворено в марте 1906 г.

Э. Метнер, оставивши Нижний, с женою и братом своим, композитором, переезжали сюда: в декабре… – Э. К. Метнер, А. М. Метнер и Н. К. Метнер приехали в Мюнхен 16/29 декабря 1906 г., уже после отъезда Белого, и прожили там до июня 1907 г. См. комментарии З. А. Апетян в кн.: Метнер Н. К. Письма. М., 1973. С. 80.

Свое обещанье писать Щ. сдержала… – См. письмо Л. Д. Блок к Белому от 26 сентября 1906 г. (Литературное наследство. Т. 92. Александр Блок. Новые материалы и исследования. Кн. 3. С. 257).

Вытащил текст уж когда-то готовой симфонии… – В Мюнхене Белый работал над 2-й частью «четвертой симфонии» «Кубок метелей» в ее окончательной редакции.

«Кубок метелей»… выявил раз навсегда невозможность «симфонии» в слове. – Позднейшие оценки Белым этого произведения имеют, как правило, негативный характер; ср.: «…испорченный мной в эпоху мрачных 1906–1907 годов «старый» текст 4-ой «симфонии» (написанный в 1902 году, искалеченный в 1906 году в «Кубок Метелей»)» (Почему я стал символистом. С. 460–461).

«Куст» – см. «Золотое руно», 1906 г., № 10–11. – Рассказ Белого «Куст» был опубликован в № 7–9 «Золотого руна» за 1906 г. (С. 129–135).

…вдруг!.. – письмо Щ., я – «бесчестен», свой «Куст» напечатав в «Руне»… – В письме к Белому от 2/15 октября 1906 г. Л. Д. Блок расценивала публикацию «Куста» как «поступок глубоко непорядочный»: «…нельзя так фотографически описывать какую бы то ни было женщину в рассказе такого содержания; это общее и первое замечание; второе – лично мое: Ваше издевательство над Сашей. Написать в припадке отчаяния Вы могли все; но отдать печатать – поступок вполне сознательный, и Вы за него вполне ответственны. Вы знали, что делаете, и решились на это» (Литературное наследство. Т. 92. Александр Блок. Новые материалы и исследования. Кн. 3. С. 258). 9/22 октября она вновь писала Белому, с еще большей решительностью и резкостью: «Скажу Вам прямо – не вижу больше ничего общего у меня с Вами. Ни Вы меня, ни я Вас не понимаем больше. <…> Вы считаете возможным печатать стихи столь интимные, что когда-то и мне Вы показали их с трудом. Пусть так; не чувствую себя теперь скомпрометированной ничуть, так как существование Вашей книги будет вне сферы моей жизни. <…> возобновление наших отношений дружественное еще не совсем невозможно, но в столь далеком будущем, что его не видно мне теперь. Надо для этого, чтобы теперешний, распущенный, скорпионовский до хулиганства, Андрей Белый совершенно исчез и пришел кто-то новый» (РГБ. Ф. 25. Карт. 9. Ед. хр. 18; в письме подразумевается публикация стихотворений Белого из цикла «Одинокие» в № 8 «Весов» за 1906 г.).

С. 108–109. Возясь, перетащили в дом <…> И пенились, шипели вина… Над восковым его челом <…> Приколотили к крышке гроба. – Цитаты из стихотворения «Полумаска» (Белый Андрей. Пепел. Стихи. М., 1929. С. 81; Стихотворения и поэмы 2. С. 125), представляющего собой переработанную редакцию стихотворения «Вакханалия», написанного в Мюнхене в 1906 г. (см.: Стихотворения и поэмы 1. С. 244–245).

…взвизг ярости – моя статья: «Против музыки»… – См.: Бугаев Борис. На перевале. VI. Против музыки // Весы. 1907. № 3. С. 57–60.

…пишу манифест «Оскорбителям»… – «Манифест» Белого «Художник оскорбителям» был напечатан в № 1 «Весов» за 1907 г. (С. 53–56). В этом произведении Белый от имени художников-творцов бросал слова гнева и презрения сытой толпе буржуа и эстетов.

«Посылаем вам наше… проклятие». – Сокращенная цитата (Арабески. С. 330). Опубликование «манифеста» вызвало «Открытое письмо «Весам»» З. Н. Гиппиус, в котором выдвигались претензии редакции журнала за напечатание этого документа: «Издевки над наготой пьяного отца – ничего не принесли одному из сыновей Ноя, кроме беды и безобразия. <…> Таким несчастным случаем невинного Ноя, когда он, нагой, напился «от гроздий» и заснул, – я считаю «Манифест» Андрея Белого <…>. «Весы», увидав наготу, выставили ее на свет, запечатлели ее на своих страницах. <…> Кто знает Андрея Белого хотя немного, хотя издали, хотя бы по литературным произведениям только, по стихам – тому будет больно и бесполезно слышать случайный дикий взвизг этого человека, сущность которого – махрово-нежный, глубокий ум и разноцветно-играющая, любовная талантливость. Он действительно художник; но, конечно, не художник изрыгал эти жалкие, бездейственные и уродливые ругательства «Манифеста», жалкие уже потому, что они неизвестно к кому обращены и неизвестно кем произносятся. <…> Дикий крик человека в аффекте – «Весы» восприняли и собою закрепили в трезвом состоянии» (Лавров А. В. Из редакционного портфеля «Весов»: неизданный меморандум З. Н. Гиппиус // Из истории символистской журналистики. «Весы». М., 2007. С. 77–79). В письме к Гиппиус (1907, страстная неделя), аргументируя нежелание редакции «Весов» публиковать ее «открытое письмо», Брюсов указывал: «Вы осуждаете автора за то, что произошло вне литературы, в его частной жизни. Был ли Андрей Белый, когда писал свой «Манифест», подобен Ною, вкусившему от плодов виноградных, этого читатели и редакция не могут и не должны знать. Мы получили «Манифест», как и все другие статьи Белого. Все проявления души Белого мы считаем стоящими внимания. Белый переживает последние годы резкий перелом в своем миросозерцании, так что странность тона его статьи могла быть объяснена этой ломкой. Наконец, через неделю после «Манифеста» я получил от Бориса Николаевича письмо, в котором он повторял свое желание видеть «Манифест» напечатанным <…>» (Литературное наследство. Т. 85. Валерий Брюсов. С. 692–693; Брюсов имеет в виду письмо Белого, отправленное из Парижа 12 декабря 1906 г., со строками: «Извиняюсь за безумие, именуемое «манифестом». Если будете печатать, опустите слово «манифест». Впрочем, поступите, как вам угодно»; см.: Литературное наследство. Т. 85. Валерий Брюсов. С. 402). В письме к Брюсову от 13 мая (н. ст.) 1907 г. Гиппиус, не возражая против решения Брюсова относительно ее «открытого письма», добавляла о реакции Белого на этот документ: «Он читал эту заметку в Париже и не только не «возражал», а готов сам был под нею подписаться» (Литературоведческий журнал. 2001. № 15. С. 165. Публикация М. В. Толмачева). Тем не менее несколько лет спустя Белый включил свой «Манифест» в «Арабески».

…пишу я в «Руно» свой памфлет… – Имеется в виду статья Белого «О проповедниках, гастрономах, мистических анархистах и т. д.» (Золотое руно. 1907. № 1. С. 61–64).

…мне дают порученье к их издателю здешнему, Пиперу… – В письме от 5 ноября (н. ст.) 1906 г. Мережковский просил Белого посетить мюнхенского издателя Р. Пипера и осведомиться о ходе дел с подготовкой сборника «Меч» («Der Schwert»; нереализованный замысел) и сборника его, Мережковского, статей в немецком переводе. В этом же письме к Белому Мережковский признавался: «Знайте только одно: я всегда молюсь за Вас, каждый день. И З<инаида> Н<иколаевна> тоже за Вас молится, и Дм<итрий> Вл<адимирович>. Я часто вижу Вас во сне и чувствую тогда, как Вы страдаете. Зина тоже видит Вас во сне. Между нами – неразрывная связь, и если бы мы даже хотели, мы не можем покинуть друг друга» (Вопросы литературы. 2006. Январь – февраль. С. 174. Публикация А. Холикова; Дмитрий Владимирович – Философов).

…убеждают приехать в Париж… – 8 ноября (н. ст.) 1906 г. З. Н. Гиппиус писала Белому из Парижа: «А когда к нам приедете – увидите, какая у нас трезвость, и простота, и стремление к известному «смиренномудрию»; может быть, даже скучно вам покажется, но, наверное, будет, как раз вам, не бесполезно» (РГБ. Ф. 25. Карт. 14. Ед. хр. 6).

…точно сон этот день: и – свидание с Пипером… – Об этом свидании см. в письме Белого к Брюсову от 14 декабря (н. ст.) 1906 г. (Литературное наследство. Т. 85. Валерий Брюсов. С. 403).

Поезд остановился: граница! – Белый приехал в Париж 1 декабря (н. ст.) 1906 г.

С. 1 10. …меж Тюльери и меж Лувром, которые точно планеты остывшие, – хаосы новых возможностей… – К Лувру, бывшему королевскому дворцу и крупнейшему художественному музею, примыкал дворец Тюильри (Tuileries; 1564–1670, архитекторы Ф. Делорм, Л. Лево и др.), бывший одной из королевских резиденций. Ныне на месте дворца сад одноименного названия.

С. 1 1 1. …я, едва разыскав Мережковских, увидел не их, а двух призраков, явленных издали… – По приезде в Париж, однако, Белый относился к своим встречам с Мережковскими иначе; ср. его письмо к матери (25 декабря 1906 г.): «Почему я выбрал Париж? Естественно: там одни из самых мне близких и внутренне, т. е. душой, помогающих людей: Дм<итрий> С<ергеевич> Мережковский, Гиппиус и Философов; последний оказал мне нравственную поддержку и молитвой, и участливым отношением ко мне (он подарил мне свой образок, которому я молюсь)»; в другом декабрьском письме к ней же он отмечал: «Неоценимо то, что здесь почти рядом со мной Мережковские и Философов. Я бываю у них каждый день от 3 до 6 часов» («Люблю Тебя нежно…» Письма Андрея Белого к матери. С. 75, 72).

…меня ожидавшему доктору…, точившему нож… – Белый подразумевает хирургическую операцию, которую он перенес 2 января 1907 г.

С. 1 13. …«рю́ Ранелáг»… – Парижский адрес Белого: Passy, XVI, rue de Ranelagh, 99.

С. 1 14. «Ревю́ сэндикалúст» Лягарделя… – Юбер Лагардель был вождем правого крыла французских синдикалистов.

«Э бьен!» – Eh bien (фр.) – ну; ну что же; так вот и т. п.

Потом я привык к этим завизгам – так, как в Аджарии к плачам шакальим… – В Аджарии, в Цихисдзири (близ Батуми), Белый жил в апреле – июне 1927 г.

С. 1 17. …социализм, революция, книга о ней, сочиненная Жаном Жоресом… – Имеется в виду многотомная «Социалистическая история» («Histoire socialiste») Жореса, издававшаяся в Париже в 1900-е годы.

…все бежали в Палату… – Палата депутатов французского парламента.

С. 1 18. …преподавал философию в Тарне… – В 1881–1883 гг. Жорес работал преподавателем философии в лицее Альби (департамент Тарн), а с 1883 г. – в Тулузском университете.

«Бонжур, мадемуазель… Са ва бьен?» – Bonjours, mademoiselle… Ça va bien? (фp.) – Здравствуйте, мадемуазель… Все в порядке?

…позднее Матисс, вероятно иронии ради, хвалил мою речь… – Белый общался с А. Матиссом во время пребывания французского художника в Москве в конце октября 191 1 г., в частности, 27 октября в Обществе свободной эстетики (см.: Русаков Ю. А. Матисс в России осенью 191 1 года // Труды Государственного Эрмитажа. XIV. Л., 1973. С. 178; Русаков Ю. А. Избранные искусствоведческие труды. СПб., 2000. С. 75–76).

Жорес…, слушая голос мой… врывался в слова: «Что заставило вас полагать?» Я – отчитывался. – В декабре 1906 г. Белый сообщал матери: «…интересно, что за одним табльдотом со мной завтракает знаменитый социал-демократ Жорес, одна из самых ярких фигур во Франции. Мы очень живо говорим с ним обо всем» («Люблю Тебя нежно…» Письма Андрея Белого к матери. С. 72). О своих встречах с Жоресом Белый рассказал в очерках «Силуэты. I. Жорес» (Накануне. 1907. № 20. 6 июля) и «Из встреч с Жоресом» (Час. 1907. № 2. 14 августа), а также в позднейшем очерке «Воспоминания о Жоресе» (1924); см.: Андрей Белый. Проблемы творчества: Статьи. Воспоминания. Публикации. М., 1988. С. 645–652. В первом из этих очерков Белый писал: «Общество наше состояло из художника-иллюстратора, нервнобольного француза и его болтливой, хорошенькой жены, двух-трех державшихся в стороне аббатов, неслышно скользящих, как летучие мыши (они обменивались холодными поклонами с Жоресом), русской барышни, Жореса и меня. Оттого ли, что Жорес всегда расположен к русским, оттого ли, что диапазон наших бесед с соотечественниками был шире, но Жорес всегда как бы аккомпанировал нам, постоянно вмешиваясь и направляя беседу, так что мы выделились из общего концерта в некоторое постоянное трио».

С. 121–122. …передал впечатленье свое от другого труда Ренувье – «Эскиз систематической классификации», два тома… – См.: Renouvier Ch. Esquisse d’une classification systématique des doctrines philosophiques. Vol. 1–2. Paris, 1885–1886. Белый указывает, что читал это произведение в феврале 1907 г. (ЛН. Т. 105. С. 370).

«Послушайте-ка: при подобном разгроме движения было бы шагом вперед, если б ваше правительство стало кадетским». – Ср. свидетельства Белого в очерке «Силуэты. I. Жорес»: «Жорес окружен русскими эмигрантами, и орган его всегда осведомлен о положении дел в России. Он знает все оттенки политической группировки в России <…>. Он любезно относится к нашим кадетам, говорит об уме и ловкости кадетских вождей, хотя лично симпатизирует крайним левым. <…> Желая иметь точную картину политической борьбы в России, он подробно и много расспрашивал меня о тех событиях, свидетелем которых я был». О тех же политических предпочтениях Жореса свидетельствует и Мережковский, передавая его слова в статье «Цветы мещанства» (1908): «В настоящее время в России кадеты – единственная партия, у которой есть чувство реальных политических возможностей. Все, что левее, безумно. Ваши крайние – или фанатики, или мечтатели, живущие в царстве химер. Их геройству нельзя не удивляться. Но удивление смешивается с чувством грусти и, простите, досады. У вас, русских, все – порыв. Вы готовы спрыгнуть в окно и сломать себе шею, вместо того чтобы спуститься по лестнице. Вы умирать лучше умеете, чем жить…» (Мережковский Д. С. Полн. собр. соч. (Библиотека «Русского слова»). Т. XVI. М., 1914. С. 69).

«Нет, довольно с нас левых устремлений… <…> Лучше индивидуализм, чем соборный эротизм». – Сокращенная цитата (Арабески. С. 341–342). Первая публикация статьи «Люди с «левым устремлением»» – Час. 1907. № 10. 24 августа.

«О, если бы вы разучили основательно хотя бы только Эрфуртскую программу». – Цитата из той же статьи (Арабески. С. 341).

«За горизонтом инфракрасные эстеты в союзе с инфракрасными общественниками… <…> Мы давно поняли, что «левое устремление»… в лучшем случае – шарлатанство, а в худшем случае – провокация». – Сокращенные цитаты из той же статьи (Там же. С. 341–342).

Так спесивый нахал оказался Аладьиным, трудовиком первой Думы… оказался же агентом империализма… – Подразумевается, что А. Ф. Аладьин, депутат от крестьянской курии Симбирской губернии в I Государственной думе, представлявший левую фракцию, один из инициаторов создания Трудовой группы, впоследствии был штабс-капитаном Донской армии; в 1920 г. принимал войска и грузы из Великобритании в Екатеринодаре и Новороссийске, занимался в Севастополе эвакуацией белых войск из Крыма.

…газету «Начало», где Ленин писал, редактировал несколько дней… – Имеется в виду первая легальная большевистская газета «Новая жизнь», издававшаяся в Петербурге с 27 октября по 3 декабря 1905 г.; ее официальным редактором значился Н. М. Минский. См.: Карелина М. Большевистская «Новая жизнь». М., 1955; Мейлах Б. Ленин и проблемы русской литературы XIX – начала XX вв. Л., 1970. С. 166–171; Максимова В. А. «Новая жизнь» и «Вестник жизни» // Русская литература и журналистика начала XX века. 1905–1917. Большевистские и общедемократические издания. М., 1984. С. 4–23.

…его стих открывался строкой: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» – Имеется в виду стихотворение Минского «Гимн рабочих» («Пролетарии всех стран, соединяйтесь!..»), впервые опубликованное в «Новой жизни» (1905. № 12. 13 ноября). См.: Минский Н., Добролюбов А. Стихотворения и поэмы («Новая Библиотека поэта»). СПб., 2005. С. 224, 389–391 (примечания С. В. Сапожкова).

Трио печатало книгу в Париже: «Царь и революция». – Эта книга, состоявшая из статей Мережковского, Гиппиус и Философова, вышла в свет в Париже в 1907 г. См.: Мережковский Д., Гиппиус З., Философов Д. Царь и революция (Париж, 1907): Первое русское издание / Под ред. М. А. Колерова. Вступ. статья М. М. Павловой. Пер. с франц. О. В. Эдельман. Подготовка текста Н. В. Самовер. М., 1999.

«Речь» – ежедневная петербургская газета, начатая изданием в 1906 г., главный орган кадетской партии. Д. В. Философов был ее постоянным сотрудником.

Двоюродный брат Философова был в это время министром. – Дмитрий Александрович Философов (1861–1907) стал министром торговли и промышленности в кабинете П. А. Столыпина с 27 июля 1906 г. и исполнял эту должность до скоропостижной кончины (6 декабря 1907 г.).

Удрав из России, кричали они о своей левизне… – Ср. воспоминания А. Н. Бенуа о встречах с Мережковскими в Париже в 1906 г.: «Это было время, когда З. Н. Гиппиус изящно кокетничала с разными «парламентными заговорщиками», и среди них и с самим Савинковым, и тогда же в их салоне на улице Теофиль Готье образовалось нечто вроде штаб-квартиры революции, куда захаживали всевозможные персонажи революционного вероисповедания. Кажется, тогда же у них установилась связь с Керенским. Впрочем, я сам там бывал редко, и мне претила вся эта отдававшая легкомыслием и любительством суета» (Бенуа Александр. Мои воспоминания. Кн. IV, V. М., 1980. С. 444). См.: Соболев А. Л. Мережковские в Париже (1906–1908) // Лица: Биографический альманах. 1. М.; СПб., 1992. С. 319–371.

…трилогию Д. Мережковского можно прочесть по-французски… – Трилогия Мережковского «Христос и Антихрист», состоящая из романов «Смерть богов (Юлиан Отступник)», «Воскресшие боги (Леонардо да Винчи)», «Антихрист (Петр и Алексей)» (СПб.: Изд. М. В. Пирожкова, 1906).

«…я знакомился с произведениями Мережковского; вы передайте же вашим друзьям, что я очень охотно бы встретился с ними: так – завтра: в двенадцать часов». – Эта встреча состоялась 17 февраля (н. ст.) 1907 г. См. письмо Белого к Брюсову от 14/27 февраля 1907 г. (Литературное наследство. Т. 85. Валерий Брюсов. С. 405–407).

«Позвольте, месье Жорес, вам поднести этот номер газеты; я вам посвящаю статью в нем». – Видимо, подразумевалась информационная статья Философова под рубрикой «Париж (От нашего корреспондента)» (Речь. 1907. № 15. 19 января/1 февраля. С. 2; подпись: Д.), в которой сообщалось о действиях Жореса в связи с франкорусскими финансовыми комбинациями.

Жорес… поклонился; увидавши… Гиппиус…, косолапо отвесил поклон… – Опровергая это место в мемуарах Белого, З. Н. Гиппиус утверждает, что она вообще не участвовала в описываемой встрече (см.: Гиппиус-Мережковская З. Дмитрий Мережковский. Париж, 1951. С. 172).

…о Жоресе он даже не вспомнил при встрече со мной. – В иной тональности Белый рассказывает об этом свидании в очерке «Из встреч с Жоресом»: «У Мережковского отсутствует талант общения с далеко отстоящими от него людьми: он говорит только с огнем и о том, что для него всего ближе; в противном случае он невольно замыкается в молчание. Я боялся шероховатостей в описываемой встрече. <…> Жорес был неподдельно мил и с интересом расспрашивал русских об их религиозных взглядах, об отношении мистического построения Мережковского к общественным вопросам вообще, об отношении его к социализму и анархизму, наконец расспрашивал о России. Он обещал всяческое содействие русскому писателю в нужном ему деле, и они расстались, по-видимому, довольные друг другом; по крайней мере, Д. С. Мережковский потом говорил о Жоресе с большой теплотой и сердечностью. Мне неловко было говорить с Жоресом о Мережковском, как человеку, слишком близко стоящему к интересам русского писателя» (Час. 1907. № 2. 14 августа). Мережковский охарактеризовал встречу с Жоресом в статье «Цветы мещанства» (Речь. 1908. № 35. 10 февраля), вошедшей в его сборник «В тихом омуте» (СПб., 1908); см.: Мережковский Д. С. Полн. собр. соч. Т. XVI. С. 68–69.

…Жорес… спрашивал о всех подробностях хода болезни моей… – 27 января (н. ст.) 1907 г. Белый писал матери: «Жорес спрашивает часто обо мне и выказывает мне много симпатии» (РГАЛИ. Ф. 53. Оп. 1. Ед. хр. 358).

…я прочел объявленье о слове вступительном в Трокадерó перед чтеньем Корнеля… – В программу этой утренней конференции, состоявшейся 16 декабря 1906 г., кроме выступления Жореса на тему «Религиозный вопрос и социальный вопрос», входили также музыкальные номера и представление трагедии П. Корнеля «Никомед».

Говорил он периодами… – В очерке «Из встреч с Жоресом» Белый писал: «Что говорит Жорес? Этого нельзя передать, когда вы переживаете период, когда период вырастает в нечто целое, закрывая горизонты общего плана речи причудливо растущим, как облако, отдельным периодом. И это облако расцвечено неуловимыми, мгновенными зарницами сарказма, юмора, каламбурами и намеками»; «Да, Жорес политик, его журнальные статьи интересны… но разве это Жорес? Не читайте их никогда, послушайте, как они живут, когда рождаются у него в пафосе красноречия, и вы поймете, почему Жорес – действительно большой человек». См. также опубликованные С. Д. Ворониным рисунки Белого, изображающие Жореса (Памятники культуры. Новые открытия. Ежегодник 1986. С. 68–69; «Люблю Тебя нежно…» Письма Андрея Белого к матери. Вклейка между с. 128 и 129); один из них подписан: «Жорес на ораторской трибуне перед 6000 толпой кричит о благородстве России, свергающей насилие».

…инцидент в Агадире, едва не приведший к войне… – По всей вероятности, анахронизм: марокканский кризис, вызванный конфликтом между Францией и Германией из-за экономических и политических притязаний на Марокко, возник в 1905 г., однако агадирский конфликт разразился лишь летом 191 1 г., когда германская канонерка «Пантера» вошла в контролируемый Францией порт Агадир под предлогом защиты интересов германских граждан в Марокко.

…в «Юманите» я читал стенограмму… – См.: La Fête du Trocadéro. Question religieuse et la Question sociale. Conférence du citoyen Jaurès // Humatité. 1906. № 974. 17 decembre. Р. 5.

И «они» это сделали. – Жорес был убит французским националистом Раулем Вилленом 31 июля 1914 г., за день до объявления войны.

…стихи написать ей: о маках… См. драму «Маков цвет». – Ср. запись Белого о январе 1907 г.: «Мое участие в пишущейся драме З. Гиппиус: «Красные маки», или «Маков цвет». Пишу Гиппиус стихи для этой драмы (Гимн Красных маков)» (ЛН. Т. 105. С. 369). Стихотворение Белого (без указания авторства) предпослано тексту драмы:

 
В голубые, священные дни
Распускаются красные маки.
Здесь и там лепестки их – огни
Подают нам тревожные знаки.
 
 
Скоро солнце взойдет.
Посмотрите —
Зори красные.
Выносите
Стяги ясные.
Выходите
Вперед,
Девицы красные.
Красным полымем всходит Любовь.
Цвет Любви на земле одинаков.
Да прольется горячая кровь
Лепестками разбрызганных маков.
 

(Гиппиус З., Мережковский Д., Философов Д. Маков цвет. СПб., 1908. С. 3; Стихотворения и поэмы 2. С. 458–459).

Видел… организатора ряда убийств: Герценштейна, едва ль не Иоллоса… – М. Я. Герценштейн, член I Государственной думы и один из лидеров кадетской партии, был убит черносотенцами 14 июля 1906 г. во время прогулки на морском берегу в Териоках. Кадет, член I Государственной думы Г. Б. Иоллос был убит на улице 14 марта 1907 г. рабочим Федоровым по наущению члена Союза русского народа Казанцева.

…в папашу стрелял он… или собирался стрелять. – В Париже Белый общался с Рудольфом Буксгевденом; отца, барона Отто Оттовича Буксгевдена, застрелил в Петербурге 21 июня 1907 г. его сын и брат Рудольфа Эдгар. Оправданно предположение, что по аналогии с Буксгевденами Белый придумал фамилию одного из второстепенных персонажей «Петербурга» (романа, в котором активно разрабатывается мотив отцеубийства) – Вергефден (см.: Ljunggren Magnus. The Dream of Rebirth. A Study of Andrey Belyj’s Novel «Peterburg». Stockholm, 1982. Р. 142–143).

…в «Весах» появился ряд корреспонденций о Лувре за подписью «Щукин»… – В 1905 г. в «Весах» (№ 1–7) появилось 17 публикаций И. И. Щукина – рецензии на искусствоведческие издания.

А. Ф. Онегин (Отто), живший с 1860-х годов в Париже, собрал в начале 1880-х гг. знаменитую коллекцию рукописей Пушкина, частично поступивших к нему после смерти В. А. Жуковского, частично купленных им за границей. См.: Неизданный Пушкин. Собрание А. Ф. Онегина. М.; Пг., 1923.

Поэт из «Весов». – В 1906 г. Брюсов опубликовал в «Весах» три стихотворения Н. С. Гумилева (№ 6. С. 6–9).

Брюсов стихи его принял и с ним в переписку вступил… – За приглашение участвовать в «Весах» Гумилев благодарил Брюсова в письме от 1 1 февраля 1906 г. (Гумилев Н. С. Полн. собр. соч. Т. 8. М., 2007. С. 6).

Николаю Степановичу… запомнился вечер тот… – Гумилев описал этот визит в письме к Брюсову от 8 января 1907 г.: «…я получил мистический ужас к знаменитостям, и вот почему. Я имел к Зинаиде Николаевне Мережковской рекомендательное письмо от ее знакомой писательницы Микулич. И однажды днем я отправился к ней. Войдя, я отдал письмо и был введен в гостиную. Там, кроме Зинаиды Ник<олаевны>, были еще Философов, Андрей Белый и Мережковский. Последний почти тотчас же скрылся. Остальные присутствующие отнеслись ко мне очень мило, и Философов начал меня расспрашивать о моих философско-политических убеждениях. Я смутился, потому что, чтобы рассказать мое мировоззрение стройно и ясно, потребовалась бы целая речь, а это было невозможно, так как интервьюирование велось в форме общего разговора. Я ответил, как мог, отрывая от своей системы клочки мыслей, неясные и недосказанные. Но, очевидно, желание общества было подвести меня под какую-нибудь рамку. Сначала меня сочли мистическим анархистом – оказалось неправильным. Учеником Вячеслава Иванова – тоже. Последователем Сологуба – тоже. Наконец, сравнили с каким-то французским поэтом Бетнуаром, или что-то в этом роде. Разговор продолжался, и я надеялся, что меня подведут под какую-нибудь пятую рамку. Но на мою беду в эту минуту вошел хозяин дома Мережковский, и Зинаида Ник<олаевна> сказала ему: «Ты знаешь, Николай Степанович напоминает Бетнуара». Это было моей гибелью. Мережковский положил руки в карманы, стал у стены и начал отрывисто и в нос: «Вы, голубчик, не туда попали! Вам не здесь место! Знакомство с Вами ничего не даст ни Вам, ни нам. Говорить о пустяках совестно, а в серьезных вопросах мы все равно не сойдемся. Единственное, что мы могли бы сделать, это спасти Вас, так как Вы стоите над пропастью. Но ведь это…» – тут он остановился. Я добавил тоном вопроса: «дело неинтересное?» И он откровенно ответил «да», и повернулся ко мне спиной. Чтобы сгладить эту неловкость, я посидел еще минуты три, потом стал прощаться. Никто меня не удерживал, никто не приглашал. В переднюю, очевидно из жалости, меня проводил Андрей Белый» (Там же. С. 32–33, 310–313).