Текст книги "Собрание сочинений. Том 13. Между двух революций"

Помню, с каким пылом я несся с рукописью «Петербурга» в «Русскую мысль», чтоб сдать ее Брюсову; рукопись сдана; но Брюсов, точно споткнувшись о нее, стал заговаривать зубы вместо внятного ответа мне; он говорил уклончиво: то – что не успел разглядеть романа, то – что Струве, приехавший в это время в Москву, имеет очень многое возразить против тенденции «Петербурга», находя, что она очень зла и даже скептична; то, наконец, что «Русская мысль» перегружена материалом и что принятый Струве роман Абельдяева не дает возможности напечатать меня в этом году; все эти сбивчивые объяснения раздражали меня невероятно; прежде всего, я считал, что заказанный мне специально роман не может не быть напечатанным, что такой поступок есть нарушение обязательства: заставить человека в течение трех месяцев произвести громаднейшую работу, вогнавшую его в переутомление, и этой работы не оплатить; Брюсов вертелся-таки, как пойманный с поличным; разрываясь между мною и Струве, то принимался он похваливать «Петербург», с пожимом плечей мне доказывая: «Главное достоинство романа, разумеется, в злости, но Петр Бернгардович имеет особенное возражение именно на эту злость»; то он менял позицию и начинал доказывать, что роман недоработан и нуждается в правке; это ставило меня чисто внешне в ужасное положение; я был без гроша; и, не получив аванса, даже не мог бы продолжать писать; в течение целого месяца я атаковывал Брюсова, все с бóльшим раздражением, приставая к нему просто с требованием, чтобы он напечатал роман; много раз наши почти безобразные с ним разговоры происходили в редакции «Русской мысли» в присутствии бородатого Кизеветтера, туповато внимавшего нам и, пуча глаза, потрясавшего хохлом; неоднократно я, как тигр, настигал Брюсова в Обществе свободной эстетики, где я устраивал ему сцены в присутствии И. И. Трояновского и Серова; Брюсов особенно корчился здесь, потому что симпатии членов комитета «Эстетики» были на моей стороне; и все видели, что старинный соратник мой по «Весам» явно отвиливает от меня; я, наконец, кидался к С. Н. Булгакову с жалобой на Струве; С. Н. недоумевал, хмурился и приходил от поведения Струве в негодование; в то время я еще не видел, в чем корень ярости Струве на «Петербург»; и только потом стало ясно, что я, как всегда, нетактично дал маху, попавши не в бровь, а в глаз Струве; у меня в романе изображен рассеянный либеральный деятель, на последнем митинге сказавший радикальную речь и тут же переметнувшийся вправо; и по виду своему, и по политической ситуации это был живой портрет Струве, который увидел себя, тогда как у меня не было и мысли его задеть; тем больнее в него я попал; он был в бешенстве; кончилось тем, что он мне на дом лично завез рукопись и, не заставши меня, написал записку, в которой предупреждал: не может быть речи о том, чтобы «Петербург» был напечатан в его органе; более того, он не рекомендует вообще печатать роман где бы то ни было; в этом предупреждении слышалась доля угрозы, что, буде так, он камня на камне не оставит от «Петербурга»; очень жалею, что вскоре я письмо потерял, ибо одно время я хотел его напечатать как предисловие к роману, т. е. принять вызов Струве: пусть-де рассудит нас будущее; как бы то ни было, эта месячная борьба со Струве и Брюсовым убила меня; я был почти болен, не зная, чтó делать, как жить.

Вдруг неожиданно получаю переводом 500 р. и вслед за ними прекрасное, нежное, деликатное письмо Блока; он пишет, что слышал о моем бедственном положении, и умоляет принять от него эти деньги и спокойно работать над продолжением «Петербурга»; он-де только что получил от покойного отца наследство и на несколько лет-де вполне обеспечен; оставалось принять благородную помощь друга; письмо Блока поддержало меня морально; и я уехал на праздниках в ту же Бобровку, продолжать свой роман несмотря ни на что; отказ Струве лишь подхлестнул мое самолюбие.

Не тут-то было: я – в Бобровку, а вслед за мною письмо; и такого рода, что я опрометью из Бобровки в Москву; письмо – анонимное, наполненное всякими инсинуациями против Аси; к ужасу моему, автора письма я узнал; это определило непреклонность решения вырваться из России скорей, какою угодно ценой; российская почва проваливалась под ногами; воздух Москвы отравлял; и тут – сердечнейшее приглашение от Вячеслава Иванова: он-де и его друзья сильно заинтересованы «Петербургом» и жаждут прослушать роман; есть-де ряд серьезных мотивов приехать нам с Асей; этот вызов нас, по последствиям, – огромная помощь, подобная 500 р., присланным Блоком; я попадаю на подготовленную агитацией В. Иванова почву; «Петербург» мой весьма популярен; у В. Иванова на «башне» ряд чтений моих, на которых присутствуют Городецкий, Толстые и даже затащенный сыном редактор «Речи» И. В. Гессен; все рассыпаются в комплиментах; история, только что пережитая мною со Струве и Брюсовым, оборачивается против них; я получаю ряд предложений от издательств, желающих тотчас же напечатать роман; в результате этого успеха я продаю роман издателю Некрасову; ура! обеспечен побег за границу! Добыта нужная до зареза тысяча. Но ставший бардом «Петербурга» Е. В. Аничков и Вячеслав Иванов настаивают: роман – богатейшее приобретение для нужного петербуржцам журнала; Аничков берется достать несколько тысяч; и вызывает спешно Метнера в Петербург; если он пожертвует несколько тысяч рублей со своей стороны, то средства для журнала налицо; спешно приехавший Метнер, конечно же, не обещает ничего точного; этим журнал повисает в воздухе; впоследствии Метнер жестоко меня обвиняет в том, что я продал роман Некрасову; что же мне оставалось делать, коли издательство, хваставшееся, что оно существует для меня, проворонило «Петербург», к которому выказывало систематическое невнимание; Метнеру, кажется, роман вовсе не нравился; Вячеславу Иванову, Аничкову и ряду других петербуржцев обязан я – не Москве, не друзьям «мусагетским», где мне советовали писать романы в духе Крыжановской; так в спешном порядке осуществлялись лихорадочные подготовления к отъезду за границу; последние дни были омрачены инцидентом добывания лишней тысячи, нужной, чтоб продлить пребывание в Брюсселе и вообще за границей; я обязывался написать для «Пути» монографию о поэзии Фета; спор шел о том, дать ли мне тысячу сразу или высылать порциями; мои друзья-«путейцы» и «мусагетцы» были весьма озабочены составленьем подробнейшего бюджета; они высчитывали, сколько мне нужно, чтобы прожить месяц; и так набюджетили, что решили: на двести рублей можно-де великолепно прожить; да, можно бы, но – минус папиросы! Про папиросы забыли они; узнавши об этих расчетах, рвал и метал П. д’Альгейм, с пылкостью защищавший мои интересы и даже одно время мечтавший достать мне свободную тысячу; но – для чего? Чтобы, пригласив знатоков моего бюджета, угостить их обедом, стоящим ровно тысячу; и этим их «проучить»; на такое безумие я не пошел.

Нас провожали прекисло; друзья-благодетели разобиделись прежде срока; через полтора только месяца в Москве затвердили: Белый-де, предавши заветы свои и забыв символизм, потерял вдруг талант (в это время как раз я писал «Петербург»); это брюзгливое настроенье – уже атмосфера унылых проводов нас за границу; я насолил москвичам простым фактом отъезда; уезжая ж, я знал, что в Москву не вернусь; но как это сделать – стояло в тумане.

Комментарии

Список условных сокращений

Арабески – Белый Андрей. Арабески. Книга статей. М.: Мусагет, 1911.

ИМЛИ – Рукописный отдел Института мировой литературы им. М. Горького (М.).

ИРЛИ – Рукописный отдел Института русской литературы (Пушкинский Дом) (СПб.).

Белый – Блок – Андрей Белый и Александр Блок. Переписка. 1903–1919 / Публикация, предисловия и комментарии А. В. Лаврова. М.: Прогресс-Плеяда, 2001.

Белый – Иванов-Разумник – Андрей Белый и Иванов-Разумник. Переписка / Публикация, вступ. статья и комментарии А. В. Лаврова и Джона Малмстада. Подготовка текста Т. В. Павловой, А. В. Лаврова и Джона Малмстада. СПб.: Atheneum – Феникс, 1998.

ЛН. Т. 105 – Литературное наследство. Т. 105. Андрей Белый. Автобиографические своды: Материал к биографии; Ракурс к дневнику; Регистрационные записи; Дневники 1930-х годов / Составители А. В. Лавров и Дж. Малмстад. Научный редактор М. Л. Спивак. М.: Наука, 2016.

Почему я стал символистом – Белый Андрей. Почему я стал символистом и почему я не перестал им быть во всех фазах моего идейного и художественного развития (1928) // Белый Андрей. Символизм как миропонимание / Составление, вступ. статья и примечания Л. А. Сугай. М.: Республика, 1994. С. 418–493.

Путевые заметки – Белый Андрей. Путевые заметки. Т. 1. Сицилия и Тунис. М.; Берлин: Геликон, 1922.

РГАЛИ – Российский государственный архив литературы и искусства (М.).

РГБ – Отдел рукописей Российской государственной библиотеки (М.).

РНБ – Отдел рукописей Российской национальной библиотеки (СПб.). Символизм – Белый Андрей. Символизм. Книга статей. М.: Мусагет, 1910.

Собрание эпических поэм – Белый Андрей. Собрание эпических поэм. Кн. 1. «Северная симфония (1-я, героическая)», «Симфония (2-я, драматическая)». М.: Изд. В. В. Пашуканиса, 1917.

Стихотворения и поэмы 1, 2 – Белый Андрей. Стихотворения и поэмы. Т. 1–2 / Вступ. статьи, составление, подготовка текста и примечания А. В. Лаврова и Джона Малмстада. СПб.; М.: Академический проект – Прогресс-Плеяда, 2006 («Новая Библиотека поэта»).

Эпопея, I–IV – Белый Андрей. Воспоминания о Блоке // Эпопея. № 1–4. М.; Берлин: Геликон, 1922–1923.

Первая часть воспоминаний «Между двух революций» – «Омут» – печатается по изданию, подготовленному при жизни автора и вышедшему в свет после его смерти: Белый Андрей. Между двух революций. Издательство писателей в Ленинграде, 1934 (книга была выпущена в апреле 1935 г.). Тираж издания имел два завода; первый завод включал составленный Д. М. Пинесом пространный указатель имен с краткими характеристиками лиц, упоминаемых в книге; во втором заводе (без указателя имен) в тексте было сделано несколько купюр цензурно-конъюнктурного характера. Основная часть тиража книги была выпущена вторым заводом. В настоящем издании воспроизводится текст первого завода.

Вторая часть воспоминаний «Между двух революций», работа над которой не была закончена автором, печатается по тексту, подготовленному К. Н. Бугаевой и опубликованному в кн.: Литературное наследство. Т. 27–28. М., 1937. С. 413–456, – с восстановлением пространных купюр, сделанных в этой публикации, по рукописи: РНБ. Ф. 60. Ед. хр. 15.

К работе над первой частью третьего тома воспоминаний Белый приступил в Лебедяни в сентябре 1932 года, продолжал ее затем в течение нескольких месяцев в Москве. Первая часть книги была завершена 23 марта 1933 года. Первоначально предполагалось печатать ее в издательстве «Федерация», однако этому воспрепятствовал С. Д. Мстиславский. По свидетельству Г. А. Санникова, «Мстиславский по роли рецензента или редактора изд<ательства> «Федерация» вызвал Белого к себе <…> и устроил ему «пытку», как сам Белый характеризовал этот разговор. Сделал разнос 1-й части книги «Между двух революций» (сданной для печати в «Федерацию») и намекнул, что он – Мстиславский – вместе с Корнелием Зелинским книгу забракует, если А. Белый не сгладит ряд характеристик, по их мнению, неправильных» (Андрей Белый – Григорий Санников. Переписка. 1928–1933 / Составление, предисловие и комментарии Д. Г. Санникова. М., 2009. С. 1 14). 29 мая 1933 г. Белый признавался в письме к Г. А. Санникову: «Последний инцидент (разговор с Мстиславским) точно вышиб из рук перо» (Там же. С. 1 13). Планировалось затем печатать третий том мемуаров (как и «Начало века») в ГИХЛе, однако Белый был связан также договорными отношениями и денежным авансом с «Издательством писателей в Ленинграде», которому не смог представить в срок роман «Германия» (книга не была написана; см.: Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1979 год. Л., 1981. С. 76–79). В письме от 22 ноября 1933 года С. Д. Спасский предложил Белому представить в «Издательство писателей в Ленинграде» взамен романа «Германия» очередной том мемуаров, подчеркивая: «…правление заинтересовано в том, чтобы привлечь Вас к издательству ближе, и хочет получить Вашу рукопись для издания» (РНБ. Ф. 60. Ед. хр. 67). Белый охотно пошел на это предложение; 29 ноября 1933 года он отвечал Спасскому: «3-ий том готов совершенно <…> считаю его наиболее удачным из 3-х томов воспоминаний <…> рукопись может в любое время быть отослана» (Письма Андрея Белого к С. Д. и С. Г. Спасским / Вступ. статья, примечания Н. Алексеева <Н. А. Богомолова>. Подготовка текста В. С. Спасской // Ново-Басманная, 19. М., 1990. С. 661). Первая часть «Между двух революций» тогда же была отправлена в Ленинград. Редакционно-издательская подготовка ее проходила уже без участия Белого (писатель скончался 8 января 1934 г.). Обозначение «Часть первая. Омут» было опущено издательством при публикации книги. До выхода книги в свет два фрагмента из нее появились в периодике, один – при жизни Белого («Жан Жорес» – Новый мир. 1933. № 10. С. 123–133), другой – посмертно («Брюсов и я» – Литературный Ленинград. 1934. 8 октября).

Рукопись первой части «Между двух революций» сохранилась в архиве Андрея Белого в нескольких вариантах, позволяющих проследить последовательность авторской работы над текстом: первоначальный черновой автограф и диктованный текст (рукой К. Н. Бугаевой) с авторской правкой, сокращениями и вставками (РГАЛИ. Ф. 53. Оп. 2. Ед. хр. 12); перебеленный автограф с густой правкой, местами превращающей первоначальный слой белового текста в черновой (Там же. Ед. хр. 13); список рукой К. Н. Бугаевой с авторской правкой преимущественно стилевого характера – текст, в целом соответствующий опубликованному (Там же. Ед. хр. 14).

Над второй частью «Между двух революций» Белый начал работать в Москве в начале сентября 1933 года, по возвращении из Коктебеля, где его настигла болезнь, прогрессировавшая в последующие месяцы и ставшая причиной смерти. 23 июня 1933 года Белый сообщал Н. А. Табидзе: «Через 1/2 года, а может, гораздо раньше я кончаю 3-й том воспоминаний <…>» (Вопросы литературы. 1988. № 4. С. 280; публикация П. Нерлера). Однако это намерение осуществить не удалось: были написаны в первоначальном варианте лишь 1-я и начало 2-й главы. Последний фрагмент текста («Инцидент с «Петербургом»») Белый продиктовал К. Н. Бугаевой 2 декабря 1933 года; несколько дней спустя, после сильного приступа головных болей, он был помещен в клинику. Вторая часть «Между двух революций» – последняя работа, над которой трудился Белый перед смертью. Зафиксированный текст ее имеет самый предварительный характер (рукопись, продиктованная Белым К. Н. Бугаевой, содержит лишь незначительные следы авторской правки). К. Н. Бугаева пишет о Белом в пору его работы над этой книгой: «Сам же он, говоря о продолжении III т. своих «Воспоминаний», называл их по-разному: то «2-я часть III тома», то кратко: «Воспоминания, том ІV-ый», не обозначая этого «тома» никаким хотя бы и предположительным названием. Название отсутствует и в сохранившемся черновом наброске плана, где намечен лишь порядок глав (четырех) и указаны названия входящих в состав глав отрывков» (РГАЛИ. Ф. 391. Оп. 1. Ед. хр. 57. Л. 45). Приводим план 2-й части третьего тома воспоминаний (именно так этот текст характеризуется Белым во «Введении» к нему):

I <глава>

1. Италия.

2. Палермо. Нажива. Фашизм[263]263
  Справа приписано: смешение стилей, грубоватость, безвкусица, экспанс <?> (немецк.).


[Закрыть].

3. Монреаль.

4. Тунис.

5. Радес.

6. Берберия.

7. Кайруан.

8. Мусульманская культура.

9. Мальта.

10. Сред<иземное> море. 1 1. Каир.

12. Др<евний> Египет (пир<амиды>, сф<инкс>).

13. Англия и Франция. Культура.

14. Иерусалим.

15. Архипелаг.

16. Константинополь.

II глава

1. Боголюбы.

2. Расторгуево («Петербург»).

3. Бобровка.

4. История со Струве.

5. Отъезд.

6. Брюссель.

7. Бельгийцы.

8. Кёльн.

9. Встреча с Элли<сом>.

10. Буа-ле-Руа. 1 1. Штейнер.

12. Мюнхен.

13. Базель. Фицнау. Штутгарт. Мюнхен.

14. Берлин.

15. Боголюбы – Гельс<ингфорс>.

16. Отъезд.

III <глава>

1. Мюнхен – Дрезден – Лейпциг – Христиания.

2. Нюренберг – Штутг<арт>. Аугсбург.

3. Гетеанум (постройка).

4. Скульптура.

5. Швеция.

6. Война. Проблема наций.

7. Антимилитаризм.

8. Швейцария (эс-эры).

9. Гёте.

10. Шпионаж. 1 1. Быт жизни.

12. Лугано.

IV <глава>

1. Мытарства отъезд<а> <?>.

2. Переезд.

3. Картина России.

4. Разумник.

5. Москва накануне революции.

6. Любомудры.

7. <…>[264]264
  Запись густо вымарана.


[Закрыть]

8. Жизнь у Разумника (Клюев, Есенин, Мстиславский).

9. Февральская революция.

10. Москва и Сергиев. 1 1. Лето.

12. Детское Село.

13. Окт<ябрьский> перевор<от>.

14. Выводы.

(РГАЛИ. Ф. 53. Оп. 2. Ед. хр. 17. Л. 2–2 об.).

Работа над 2-й частью третьего тома велась Белым в целом согласно этому плану. Написанный текст соответствует плану I главы (некоторые разделы плана отражены в нем очень бегло, но не исключено, что Белый предполагал расширить текст в ходе последующей доработки) и разделам 1–4 плана II главы. Последующие разделы плана II главы охватывают события в жизни Белого с весны 1912 года до лета 1913 года: пребывание в Брюсселе с А. Тургеневой (апрель – май 1912 г.), поездку в Кёльн и знакомство с Р. Штейнером (6–7 мая), жизнь у д’Альгеймов в Буа-ле-Руа под Парижем (июнь 1912 г.), последующее пребывание в Германии и Швейцарии, связанное со слушанием лекций Штейнера и занятиями антропософией (июль 1912 – февраль 1913 г.), жизнь с А. Тургеневой в Боголюбах (март – июль 1913 г.) и поездку в Гельсингфорс на курс лекций Штейнера (15–25 мая 1913 г.). В III главе Белый предполагал описать свою жизнь за границей в антропософской среде в 1913–1916 годах: разъезды по Европе, связанные с лекционными курсами Штейнера (август 1913 – февраль 1914 г.), жизнь в Швейцарии – в Дорнахе близ Базеля (март 1914 – август 1916 г.) – и участие в строительстве антропософского «храма» (Гетеанума), начало первой мировой войны и отношение к ней со стороны антропософов, поездки в Швецию (июль 1914 г.) и по Швейцарии (Лугано – Бруннен; апрель – май 1916 г.), свою работу над книгой «Рудольф Штейнер и Гёте в мировоззрении современности» (1915). IV глава должна была описывать жизнь Белого в 1916–1917 годах: возвращение из Швейцарии на родину (август 1916 г.), последующую жизнь в Москве и общение там с «любомудрами» – религиозными философами, пребывание в Петрограде и в Царском Селе у Иванова-Разумника, поездки в Сергиев Посад, восприятие Февральской революции. Изложение событий должно было завершаться воспоминаниями об Октябрьской революции, которую Белый встретил в Москве.

Подстрочные примечания в тексте принадлежат Андрею Белому.

Часть первая. Омут

ГЛАВА ПЕРВАЯ. ИЗ ВИХРЯ В ВИХРЬ

Воспоминания… продиктованы горем утраты близкого человека… образ «серого» Блока непроизвольно мной вычищен: себе на голову… – К такому убеждению Белый пришел еще в 1928 г.; ср.: «…трагический крах отношений с Блоками, над которым я опустил завесу молчания в воспоминаниях о Блоке <…> я в этих воспоминаниях себя слишком преумалил «для ради» надгробного слова над свежей могилой. Теперь – сожалею, ибо усматриваю спекуляцию на моей скромности» (Почему я стал символистом. С. 442).

…убит Плеве и бомбою разорвали великого князя Сергея… – Министр внутренних дел и шеф жандармов В. К. Плеве был убит эсером Е. С. Созоновым 15 июля 1904 г.; генерал-губернатор Москвы великий князь Сергей Александрович был убит в Московском Кремле 4 февраля 1905 г. эсером И. П. Каляевым. В сознании Белого эти террористические акты сопрягались с эпизодами его общения с Блоком. «В тот приезд из Шахматова узнал о смерти Плеве. Теперь – опять смерть», – писал Белый об убийстве великого князя Блоку между 6 и 8 февраля 1905 г., сразу по возвращении из Петербурга (Белый – Блок. С. 199).

…в момент первого столкновения с Блоком вспыхнуло восстание на броненосце «Потемкине»… – Революционное восстание матросов на эскадренном броненосце Черноморского флота «Князь Потемкин-Таврический» началось 14 июня 1905 г.; упоминаемый конфликт с Блоком относится к середине июня того же года.

Биография Блока, написанная М. А. Бекетовой. – Имеется в виду книга М. А. Бекетовой «Александр Блок. Биографический очерк» (Пб., 1922; изд. 2-е – Л., 1930).

Мысль изреченная есть ложь… – строка из стихотворения Ф. И. Тютчева «Silentium!» (1830).

Терминология, точно шкура убитого Несса, прилипнувши, жгла… – Эпизод из греческой мифологии: Геракл надевает хитон, пропитанный кровью убитого им кентавра Несса, превратившейся в яд; хитон прирастает к телу Геракла, причиняя ему невыносимые страдания. Этот мифологический сюжет глубоко запечатлелся во внутреннем мире Белого: в одном из писем к С. А. Полякову (март 1906 г.) он сообщает о намерении написать статью «Кентавр Несс» (Stanford Slavic Studies. Vol. 1. Stanford, 1987. P. 86; публикация Дж. E. Малмстада); этот замысел не был осуществлен.

…в ответ на посылку книги «Возврат» Блок писал: «мальчик»-де мальчику прислал к елке подарок. – См.: «Начало века». Гл. 4, коммент. к с. 437.

Сережа в стихах кузена увидел лишь новый этап поэзии дяди, которую боготворил… – Об отношениях Блока и С. М. Соловьева в первой половине 1900-х годов подробнее см. вступительную статью к их переписке Н. В. Котрелева и А. В. Лаврова (Литературное наследство. Т. 92. Александр Блок. Новые материалы и исследования. Кн. 1. М., 1980. С. 308–313).

…в июле Сережа и я едем в Шахматово… – Эта поездка относится к середине июня 1905 г.

…сюда я наезживал веснами еще гимназистом… – Впервые Белый гостил в Дедове в мае 1898 г. Дедово, как сообщает М. А. Бекетова в книге «Шахматово. Семейная хроника», «представляло собою имение десятин в триста с большим домом и двумя флигелями, стоявшими по обеим сторонам двора, с лесом и с хорошими покосами. Ближайшая деревня была сейчас за прудом <…>» (Литературное наследство. Т. 92. Александр Блок. Новые материалы и исследования. Кн. 3. М., 1982. С. 717).

…ряд мольбертов Ольги Михайловны Соловьевой… полотно, изображающее похищение Андромеды… – Видимо, Белый ошибочно называет Андромеду вместо Европы. Похищение Европы (греч. миф.), дочери финикийского царя, влюбившимся в нее Зевсом, который превратился для этого в быка (или послал за ней быка), – сюжет, широко распространенный в изобразительном искусстве разных эпох и народов.

В грозные, знойные / Душные дни, – / Белые, стройные, / Те же они. – Неточно цитируется первая строфа стихотворения «Вновь белые колокольчики» (8 июля 1900 г.) – последнего стихотворения, написанного Вл. Соловьевым.

…в этой серой крылатке покойник бродил по ливийской пустыне… – Путешествие в Египет было предпринято Вл. Соловьевым в 1875 г. Мистический смысл этой поездки раскрыт им в 3-й главке поэмы «Три свидания» (1898).

«Заранее над смертью торжествуя <…> но ты услышь мой трепетный напев»… – Неточно цитируется первая строфа поэмы Вл. Соловьева «Три свидания».

…утром два шейха арестовали его, приняв за шайтана (черта). – Этот реальный эпизод отражен в «Трех свиданиях» (см.: Соловьев Вл. Стихотворения и шуточные пьесы (Библиотека поэта, большая серия). Л., 1974. С. 129–130). В письме к матери от 27 ноября 1875 г. Соловьев сообщает: «Путешествие мое в Фиваиду <…> оказалось невозможным. Отойдя верст 20 от Каира, я чуть не был убит бедуинами, которые ночью приняли меня за черта, должен был ночевать на голой земле etc., вследствие чего вернулся назад» (Письма Вл. С. Соловьева. Т. 2. СПб., 1909. С. 19).

…незнакомая дама с Елагина острова, его вдохновившая к винопитию, <…> пьяницы кричат: «In vino veritas». – Белый контаминирует образы из стихотворений Блока «Незнакомка» («И пьяницы с глазами кроликов / «In vino vегіtas!» кричат»; 1906) и «На островах» («Вновь оснеженные колонны, / Елагин мост и два огня. / И голос женщины влюбленный»; 1908).

Имение матери – Серебряный Колодезь. Белый проводил там летние месяцы в 1899–1904 гг., а также часть лета в 1905–1906 гг. и в 1908 г.

Дедово – в восьми верстах от станции Крюково (Октябрьской дороги)… – Послереволюционное название Николаевской железной дороги, соединявшей Петербург и Москву.

«Я страаа-жду… Душаа истаа-мии-лась…» – Цитата из романса М. И. Глинки «Сомнение» (1838) на слова «Английского романса» Н. В. Кукольника.

«Вы жертвою пали»… – «Вы жертвою пали в борьбе роковой» – революционный похоронный марш, текст которого восходит к стихотворению «Мы жертвою пали в борьбе роковой…» (1870-е годы), написанному, как ныне установлено А. А. Шиловым и И. Г. Ямпольским, А. А. Амосовым (А. Архангельским). См.: Ямпольский И. Поэты и прозаики. Л., 1986. С. 317–322; Вольная русская поэзия XVIIIXIX веков: В 2 т. Т. 2 (Библиотека поэта, большая серия). Л., 1988. С. 440–441, 643–644 (примечания С. А. Рейсера).

…я вернулся <в Дедово> лишь в 1917 году, чтоб с ним проститься. – Белый бывал в Дедове наездами в начале мая, в летние месяцы, в сентябре и в ноябре – декабре 1917 г.

…из Сережиных слов возникал мир, более интересный…, чем роман с «привидениями»; в нем Эдгар По сочетался со «старухою» Эркмана-Шатриана… – Какой из персонажей многочисленных произведений Эркмана-Шатриана подразумевается здесь Белым, неясно; не исключено, что имеется в виду Христина Эвиг, безумная старуха, героиня рассказа «Воровка детей» (см.: Эркман-Шатриан. Собр. соч.: <В 20-ти т.>. Т. 12. Пг., 1915. С. 177–190). В воспоминаниях «Жизнь в Лебедяни летом 32-го года» Е. Н. Кезельман сообщает, что во время пребывания в Лебедяни, где Белый начал работу над книгой «Между двух революций», К. Н. Бугаева читала ему вслух «военно-исторические рассказы Эркмана-Шатриана (Б. Н. его любил)» (опубл. в кн.: Бугаева К. Н. Воспоминания об Андрее Белом / Публикация, предисловие и комментарий Джона Малмстада. Подготовка текста Е. М. Варенцовой и Джона Малмстада. СПб., 2001. С. 334–335).

Ундиночка и ее дядя Струй – герои стихотворной повести В. А. Жуковского «Ундина» (1836), представляющей собой поэтическую переработку одноименной немецкой сказки (181 1) Фридриха де Ла Мотт Фуке.

…«бабуси», срывавшей звук эоловой арфы… – Намек на балладу В. А. Жуковского «Эолова арфа» (1814).

Два месяца, проведенные с черной «бабусей» еще в 1896 году… – Ошибочное указание (ср. выше, коммент. к с. 9); летом 1896 г. Белый путешествовал с матерью за границу, а затем жил в санатории д-ра Ограновича (близ Звенигорода).

…в молодости сражала мужчин, нарожала уйму детей… – У А. Г. Коваленской было шестеро детей: трое сыновей – Михаил (умерший в юности), Николай и Виктор и трое дочерей – Александра (в замужестве Марконет), Наталья (в замужестве Дементьева) и Ольга (в замужестве Соловьева). Подробнее о А. Г. Коваленской см. в воспоминаниях М. А. Бекетовой «Шахматово. Семейная хроника» (Литературное наследство. Т. 92. Александр Блок. Новые материалы и исследования. Кн. 3. С. 716–718) и в ее письме к Андрею Белому от 24 января 1931 г. (Александр Блок. Исследования и материалы. Л., 1987. С. 251–259).

…манила к себе прочесть нам… «Мир в тростинке»… – Сказка «Мир в тростинке» напечатана в кн.: Коваленская А. Рассказы и сказки для детей. СПб., 1885. С. 236–247. См. также ее книги: Новые рассказы и сказки для детей. СПб., 1885; Семь новых сказок. СПб., 1864; Народные рассказы. М., 1876; и др. книги Коваленской многократно переиздавались.

«Падаль» – стихотворение Ш. Бодлера из его книги «Цветы Зла» (1857).

…из «личика» лез Вольтер… – Ср.: «На рубеже двух столетий». Гл. 4, коммент. к с. 297.

…Надежда Михайловна, тетка, – сошла с ума… – Тетка С. М. Соловьева, страдавшая душевным расстройством, – Александра Михайловна Марконет. О ней см.: Александр Блок. Исследования и материалы. Л., 1987. С. 252, 257.

«Однажды в Версале Венера московская проигралась дотла…» – Цитируется баллада Томского («Однажды в Версале, «au jeu de la Reine» / «Venus moscovite» проигралась дотла» – и т. д.) из оперы П. И. Чайковского «Пиковая дама» (действие I, картина 1-я; либретто М. И. Чайковского).

…балы при дворе… блистала «Венера» московская, Александра Григорьевна… – Ср. об А. Г. Коваленской в воспоминаниях М. А. Бекетовой: «Муж ее несколько лет сряду занимал выдающийся пост председателя казенной палаты в Тифлисе и Ставрополе. Живя в Тифлисе, Ал<ексан>дра Григ<орьевна> блистала на балах наместника Кавказа князя Воронцова и вообще играла заметную роль в тамошнем обществе. Это и было, вероятно, лучшее время ее жизни» (Литературное наследство. Т. 92. Александр Блок. Новые материалы и исследования. Кн. 3. С. 717).

…смолоду прибравшая к рукам мужа… – Эти сведения сообщила Белому М. А. Бекетова в письме от 24 января 1931 г.: «Я видела М<ихаила> И<льича> в качестве захудалого мужа своей интересной жены – всегда в халате, грязноватого, последняя спица в колеснице. С ним были холодны и презрительны (жена)» (Александр Блок. Исследования и материалы. Л., 1987. С. 253).

«С умным человеком поговорить любопытно». – Слова Смердякова, вынесенные в заглавие одной из глав романа Ф. М. Достоевского «Братья Карамазовы» (ч. 2, кн. 5, гл. VII).

…выйдя замуж за Коваленского, потомка «Ковалинского», с которым дружил философ Сковорода (см. монографию о последнем В. Эрна). – Имеется в виду книга: Эрн В. Григорий Саввич Сковорода. Жизнь и учение. М.: Путь, 1912. Дед мужа А. Г. Коваленской, М. И. Коваленского, Михаил Иванович Ковалинский, деятель екатерининской эпохи, был любимым учеником и другом Сковороды, автором «Жития Григория Сковороды» – основного источника сведений о жизни и личности философа. См: Сочинения Григория Саввича Сковороды, собранные и редактированные проф. Д. И. Багалеем. Харьков, 1894. <Отд. I>. С. 1–40.

…вышла замуж ее менее блестящая сестра… – Елизавета Григорьевна Бекетова (урожд. Карелина), бабушка Блока, вышла замуж за Андрея Николаевича Бекетова в 1854 г.

Bouton d’or (фр.) – лютик.

СН – так Белый обозначает Н. И. Петровскую.

С. М. Соловьев извлек из Москвы… меня усадил, точно в ванну, в настой из ландышей, в утренние туманы сырого, прохладного лета… – В 1905 г. Белый жил в Дедове в мае – первой половине июня, а также в последней декаде августа.

Уж вечер: облаков померкнули края. – Романс Лизы и Полины в «Пиковой даме» Чайковского (действие I, картина 2-я) на текст В. А. Жуковского (фрагмент из элегии «Вечер», 1806).

Так в ненастные дни / Занимались они / Делом. – Заключительные строки эпиграфа к гл. I повести «Пиковая дама» (1833), написанного самим Пушкиным.

…поэму «Дитя-Солнце»… успел окончить… – В письме к В. Я. Брюсову из Дедова от 26 мая 1905 г. С. М. Соловьев сообщал о работе Белого над этим произведением: «Б. Н. пишет <…> романтическую поэму стихом «Рустема и Зораба»» (РГБ. Ф. 386. Карт. 103. Ед. хр. 23; «Рустем и Зораб» – поэма В. А. Жуковского). В «Списке пропавших или уничтоженных автором рукописей» Белый указывает: «Две песни поэмы «Дитя-Солнце», обнимавшие более 2000 стихов (ямбы, белый стих, написанный неравностопными строками); поэма должна была заключать 3 песни; третья песнь была не написана; в свое время поэма читалась С. М. Соловьеву и А. А. Блоку» (ЛН. Т. 105. С. 778). В автобиографическом письме к Иванову-Разумнику от 1–3 марта 1927 г. Белый отмечал: «…поэма «Дитя-Солнце», писанная в июне 1905 года, – насквозь золото, насквозь – лазурь: по приему, по краскам» (Белый – Иванов-Разумник. С. 489). Об этом произведении см.: Бугаева К., Петровский А., <Пинес Д.>. Литературное наследство Андрея Белого // Литературное наследство. Т. 27–28. М., 1937. С. 580; Лавров А. В. «Космогония по Жан-Полю» Андрея Белого (поэма «Дитя-Солнце») // Лавров А. В. Андрей Белый: Разыскания и этюды. М., 2007. С. 89–104.