Текст книги "Оленные люди"

– Жизнь сама подскажет, как быть Илани. Молю Духа земли, чтобы он был милостив к моему сыну.

– Пускай будет так, как ты говоришь. Мы все желаем твоему сыну только добра. Наши сородичи предрасположены к добру. Хотя и среди наших встречаются недобрые люди. Благо, что их немного.

11

Илани не знал, где находится Министерство сельского хозяйства. Остановил одного молодого человека на улице и попросил указать ему Минсельхоз. Парень назвал улицу и сказал, что мимо даже при желании не пройти, здание высокое, приметное. Илани поблагодарил парня и зашагал дальше. Улицу нашел легко. Издали сразу заметил здание. «Похоже на сэрилэ», – подумал он. Мысли поневоле перекинулись на таежные тропы, ведущие к отвесным скалам. Такие скалы эвены называют «сэрилэ».

Ступеньки высокие. Двери широкие. Илани зашел вовнутрь. Хотел пройти мимо стеклянной комнаты. Его остановил мужчина, сидевший там: «Вы к кому, молодой человек?» Илани сказал, что он должен встретиться с министром. «Пропуск есть?» – спросил охранник. «Нету. Только вчера прилетел с Севера», – ответил Илани. «Без пропуска нельзя». Илани озадачило столь неожиданное препятствие. Он двинулся вперед с желанием пройти. Охранник преградил ему путь. «Молодой человек, не вздумайте нарушать порядок. Сказал же тебе ясно, что без пропуска вход закрыт». Илани попытался объяснить, что он не знает в городе никого, не знает, какой пропуск от него требуют. Охранник проявил упрямство: «Сходи в бюро пропусков». Илани не стал спорить. Безропотно пошел в бюро пропусков. Там сидела молодая якутка. Она мягким голосом попросила предъявить паспорт. Илани подал паспорт. Спросила: «К кому идете?» «К министру сельского хозяйства». – «По какому вопросу?» – «Месяц назад из села Дөндэ отправили факс. Приехал за ответом». – «А что, до сих пор не получили ответа?» – «Не получили. Вот и приехал». Девушка подняла телефонную трубку и кому-то позвонила. Потом взглянула на парня: «Выпишу пропуск на имя помощника министра». Илани согласно кивнул головой. Он подумал, что ему важно пройти вовнутрь. Там как-нибудь сам разберется. Вернулся на проходную. Охранник встретил его подозрительным взглядом. Повертел пропуск и нехотя сказал: «Что поделаешь, проходи». Илани прошел было, как его сзади остановил окрик охранника: «А что у тебя в рюкзаке? Покажи, может, оружие у тебя». Илани покраснел от досады. Открыл рюкзак. Охранник пощупал рюкзак и коротко бросил: «Иди». Илани с презрением взглянул на охранника. Но тут же подумал: «Чего ты обижаешься на него? У него работа такая. Так что успокойся, Илани».

Здание похоже на муравейник. Илани поразился множеству комнат и их обитателей. Люди сновали туда и обратно. Их было очень много. Двери комнат открыты. Илани заметил, что все они переполнены людьми. «Что они здесь делают? Чем все заняты?» – ошарашенный увиденным, он медленно шел по коридору. Остановился перед широкой дверью. Рядом с дверью висела табличка с крупной надписью: «Приемная». Зашел. Оглянулся вокруг и остановился. За широким столом, по краям которого лежали стопки бумаг, сидела средних лет якутка и прихорашивалась, держа в руке маленькое зеркальце. «Вы к кому?» – спросила она, подозрительно взглянув на одежду Илани. Она явно раздражена тем, что ее отвлекли.

– Я к министру пришел.

– Он вас сам пригласил? Дайте пропуск.

– Министр меня не знает. Это я к нему пришел.

– Вот какой шустрый! У вас же пропуск к помощнику министра. Идите к нему.

– Я хочу встретиться с министром.

– Он не принимает.

– Как не принимает?! Я же издалека приехал. Он обязан меня принять.

– Откуда приехали?

– Из Дальнего Севера.

– Идите к помощнику. С ним разберитесь со своими проблемами.

– Нет, я дождусь министра. Мне нужно только с ним встретиться.

– Я же тебе сказала, что министр занят, сегодня он никого не принимает, – женщина строгим голосом отмела в сторону доводы Илани.

– Посижу тут. Никому мешать не буду, – скромно ответил Илани.

– У вас пропуск к помощнику министра. Вам делать нечего, что ли? – лицо секретарши покраснело, глаза загорелись упрямым огоньком.

«У тебя глаза, как у злой медведицы», – подумал Илани. Про себя решил больше не спорить с женщиной. Посидит тут молча и дождется, пока появится министр. Ему необходимо встретиться с самим министром и спросить у него про судьбу письма о вооруженном нападении на оленье стадо с использованием вертолета. Илани не обязательно заходить в кабинет.

Между тем секретарша подняла трубку и кому-то позвонила:

– Приходите, Алаас Михайлович, в приемную.

Прошло несколько минут. Дверь открылась, и легкой походкой вошел молодой якут, одетый весь в белое. На нем аккуратно сидела белая сорочка с красным галстуком, белые брюки и светлые остроносые туфли.

– Здравствуйте, Саргылана Моисеевна.

– Здравствуйте.

– Что случилось? К министру, что ли?

– Нет. Вот этот молодой человек рвется к министру, хотя у него пропуск к тебе, Алаас Михайлович.

Тот протянул руку Илани. Здороваясь, Илани подумал: «Холеный какой, пальцы тонкие, слабые».

– Пойдемте ко мне, – с белозубой улыбкой предложил помощник министра.

Илани встал и пошел за ним.

– Я слушаю вас внимательно, – сказал помощник, присаживаясь за свой стол.

Илани стоял перед ним и молчал.

– Да вы садитесь, – спохватился помощник, кивком указал на стул, стоящий впритык к пристрою стола.

Илани сел.

– Я должен встретиться с самим министром, – тихо проговорил он.

Он почувствовал, что и этот молодой человек не подпустит его к министру.

– Какие вопросы вас волнуют? Расскажите мне.

– Месяц назад из села Дөндэ мы направили министру факс.

– О чем написали?

– Откуда-то прилетел вертолет к оленеводам. На обратном пути обстреляли двенадцать оленей. Срубили с убитых оленей рога, вырвали языки, стянули камусы. Это дикое варварство. Мы просили министра, чтобы он принял меры в отношении браконьеров.

– С браконьерами борются правоохранительные органы. Мне кажется, вы обратились не по адресу, – в словах помощника улавливалось спокойствие.

– Мы обратились и в прокуратуру, и в милицию. Не получили ответа ни от кого. Я-то полагал, что в первую очередь нас должно защищать министерство. Или я неправ? – Илани нашел в себе силы, чтобы сдержать эмоции. Голос у него звучал ровно.

– Это хорошо, что вы обратились в органы. Наше министерство тут ни при чем. А почему вы не обратились в районный муниципалитет? У него же свои полномочия.

– Обращались и туда. У них нет ни финансов, ни техники, они бессильны. Тогда скажите, коли вы не защищаете интересы оленеводов, то для чего тут сидите? Чем занимаются люди, сидящие в кабинетах этого большого дома? Мне показалось, что в этом здании сидит намного больше людей, чем все мои сородичи в моем родном Дөндэ, вместе взятые.

– Успокойтесь и не горячитесь. Мы найдем ваш факс, – жестко проговорил помощник министра.

– Вот вы даете, сколько уже времени прошло, а вы говорите, что поищете наш факс. Я не могу вас понять, – раздосадованно сказал Илани.

– Я доложу министру о вашей проблеме, – помощник размашисто расписался на пропуске, протянул Илани, встал и вышел из-за стола, показывая, что аудиенция закончена.

– И это все? – недоуменно спросил Илани.

– Все. Я понял, зачем вы к нам пришли, – помощник министра был невозмутим.

– Мне непонятно ваше поведение. Я пришел не к вам. Поняли вы меня или не поняли, меня не волнует. Доложите обо мне министру.

– К министру вы не попадете.

– Почему?

– Он занят.

– Какой же это министр, коли не желает принимать простых посетителей?

– Вы не грубите, молодой человек.

– Что вы?! Я просто высказываю свое отношение к вашему отказу.

– Я же сказал, что доложу министру о вашем вопросе.

– А потом? Когда мне прийти сюда?

– Приходите через неделю.

– Хорошо. Я обязательно приду.

Илани молча встал. Чуть постоял, о чем-то думая. В это время он отчетливо представил себе своих сородичей, далеких, беспомощных, предоставленных самим себе. Ему до глубины души стало жалко их. Потом встряхнулся, неодобрительно взглянул на модно одетого молодого человека, повернулся и вышел.

При выходе его вновь встретил охранник и с ухмылкой спросил:

– Ну что, встретился с министром, молодой человек?

Илани остановился. Чуть не сорвалось с языка, мол, какое твое дело. Едва сдержался. В упор посмотрел на охранника. В его взгляде улавливались презрение, раздражение и разочарование. Молча втиснул в руки охранника пропуск и шагнул к массивной двери, над которой светилась надпись «Выход».

До его ушей долетел ехидный смешок охранника.

«Смейся, смейся, пока твое время. Придет и наш черед. Тогда и мы станем людьми, с которыми придется вам считаться», – Илани в эти минуты мысленно взглянул на себя со стороны. Пока он выглядит неважно, с ним даже разговаривать не станут. «Надо учиться, чтобы не унижаться, набраться знаний», – мысли горной речкой закрутились в его голове.

* * *

На одной из улиц Илани наткнулся на Доску объявлений. Остановился и стал читать. Все равно ему спешить пока некуда. Интереса ради объявления читает подряд. Требовались водители для машин разных марок, в основном дальнобойщики. «Надо было мне учиться на водителя. Повидал бы мир, – подумал он и усмехнулся над собой. – Надо же, детские забавные мысли возникают. Правда, не на голом месте они. Суровая нужда довлеет надо мною. Попал в город, незнакомый, многолюдный. Этот город мне не чужд. Он же главный город республики. Беда в том, что жил вдали от него. Проезжал через город, когда ехал в армию и возвращался домой после демобилизации. Обокрали меня, теперь я похож на бомжа. Сегодня ночевать негде. Утром позавтракал с Максимом Николаевичем, после этого не ел. Надо бы где-то временно устроиться на работу. Заработал бы хоть на еду…» Глаза вдруг наткнулись на небольшое объявление. Одной компании под названием «Строитель» на временную работу по контракту требуются грузчики. Указан адрес.

«Пойду туда. Если не опоздал, попрошусь в грузчики», – волнение охватило Илани. У встречных людей спросил, где эта улица. Не мешкая, заторопился в сторону «Строителя». Шел долго. Сильно вспотел. Наконец-то дошел. «Строитель», как оказалось, находился на окраине города. Зашел в контору. В просторной комнате сидели несколько человек, уткнувшись в компьютеры. На Илани никто не обратил внимания. Пришлось громко заявить о себе.

– Люди, я по объявлению.

Голову подняла белокурая девушка.

– По объявлению? – спросила она.

– Да, по объявлению.

– Это соседний дом. Выйдете на улицу, завернете за угол нашей конторы. Там стоит небольшой деревянный домик. Вот там они, специалисты по объявлениям.

Илани поблагодарил девушку и повернул назад на улицу. В домике сидел крупного телосложения чернобровый человек. Он большими навыкате глазами быстро окинул взглядом вошедшего. Илани сразу приметил его крупный с горбинкой нос. «Однако этот человек родом с Кавказа», – подумал он.

– Здравствуйте. Я по объявлению пришел.

– Бэжал, что ли? Весь вспотел, – громовым голосом отозвался хозяин домика.

Илани нутром почувствовал – этот человек не прогонит.

– Пешком шел.

– Как зовут тэбэ? – с акцентом спросил хозяин дома.

– Илани.

– Хорошее имя, Илани. Давай сначала познакомимся. Мэладзе, – протянул волосатую руку.

– Грузчиком бы поработал, – Илани с ходу заявил о своей проблеме.

– Я уже понял. Только мы набираем на день-два, иногда на три. Расплачиваемся сразу к концу дня. Это тэбэ устраивает?

– Конечно. Я согласен.

– Ну хорошо.

Затем Меладзе по сотовому кому-то позвонил:

– Василий Карпович, приходи.

Вскоре зашел средних лет русский мужчина. Илани понял, что это тот, кому звонили.

– Это бригадир. Василий Карпович Топорков, – обращаясь к Илани, сказал Меладзе, затем повернул голову в сторону Топоркова: – Вот этого человека бэри на работу. Парень, кажется, крэпкий.

– Ясное дело, – Топорков пристально посмотрел на Илани и сказал: – Работа тяжелая. Бревна надо таскать, грузить, разгружать. Выдержишь?

– Выдержу, Василий Карпович.

Уверенный голос молодого человека, видно, понравился бригадиру. Он улыбнулся и коротко бросил:

– Иди за мной.

– А рюкзачок-то оставь здэсь. Никуда он не дэнется, – вдогон бросил Меладзе.

Илани послушно положил рюкзак в угол.

На территории склада человек десять кантовали тяжелые бревна. Собирали их в одну кучу, заодно убирали территорию.

– Ребята, на минутку послушайте меня. Вот вам подмога пришла. Парень этот с вами будет работать. Не обижайте.

Грузчики молча окинули взглядом новичка.

– Становись сюда, – позвал его один из грузчиков.

Он был молод. Под широким носом топорщились черные усики. Илани обеими руками взялся за толстый комель и напрягаясь стал толкать вперед.

– Сильно не напрягайся, парень. Побереги силы, – тихонько посоветовал парень с усиками. – Погрузчик вышел из строя. Вручную приходится бревна катать.

– Давно одной бригадой трудитесь? – поинтересовался Илани.

– Три дня как собрались вместе. Все по объявлению заявились. Тут люди разные. Много не общаемся между собой. Некогда. К концу дня берем расчет и расходимся кто куда. Наутро вновь собираемся. Все безработные, как и я.

– Как тебя зовут, друг? – Илани чуть было не сказал «догор», как Максим Николаевич, но поймал себя на мысли, что парень говорит по-русски, хотя внешне походит на якута.

– Угоян я, – просто назвал себя парень, не останавливаясь.

– Интересное имя, как армянское звучит – Мунтян, Ароян…

Угоян засмеялся.

– Разве я похож на армянина?

– Нет, конечно. Ты больше на якута похож, – улыбнулся Илани.

– Я эвенк, из Западной Якутии. А тебя как зовут?

– Илани.

– Впервые слышу такое имя.

– А я эвен. Имя мое эвенское. Родился в лунную ночь, потому назвали Илани.

– Значит, ты эвен, а я тунгус, эвенк. Мы как двоюродные братья. Так получается, – в голосе Угояна Илани уловил тепло.

Трудились напряженно, без перекура. Приезжали машины, загруженные стройматериалом. Быстро разгружали их. Затем складировали стройматериалы. Бригадир торопил рабочих. Все время находился рядом и зорко следил за каждым. Никто не волынил, иначе к концу рабочего дня бригадир мог урезать сумму заработанных денег, а то и выгнать. В три часа пополудни Топорков объявил перекур на обед. Все сели, и каждый стал есть свое. У кого-то чай в термосе, у другого бутылка с водой или с соком. Илани сел в сторонку, закрыл глаза. Надо поспать хотя бы минут десять.

К нему подсел Угоян.

– Илани, давай пообедаем, до вечера еще далеко, будем тягаться с бревнами.

Парень открыл глаза. На ящике Угоян разложил старую газету, на которую положил несколько нарезанных кусков серого хлеба, колбасу. В старую кружку зеленого цвета налил горячий чай из термоса.

– Угоян, я с собой ничего не взял. Ведь случайно попал сюда, – улыбнулся Илани.

– Зато у меня есть. Вот тебе чай, – Угоян протянул Илани кружку, до краев наполненную ароматным чаем.

– А ты из чего будешь пить?

– Есть же крышка термоса. Русский Иван толковый. Он же крышку специально сделал под кружку. Разве не так? – звонко рассмеялся Угоян. – А кружку эту всегда держу при себе. Мало ли что. Иногда приходится угощать чаем новых знакомых.

– Ну спасибо. Не откажусь, – Илани сначала глотнул чаю и почувствовал, как по нутру сладостно, обжигающе потек этот чудодейственный напиток.

Тут же на ум пришла картина из таежной жизни в горах Дөндэ. Он ведь подростком не раз ездил с отцом по оленьим тропам. Отец разводил на укромном берегу горной речки костер и вывешивал над ним котелок. Тут же втыкал в землю шашлык из оленины, присыпал солью. У Илани при мысли о шашлыке невольно потекли слюни.

– О чем задумался, Илани? – донесся голос Угояна.

Илани тут же встряхнул головой и тихо молвил:

– Вспомнил, как с отцом кочевал по тайге и пил такой же вкусный чай, как у тебя.

Угоян засмеялся.

– Сразу вижу таежника. Я же тоже в тайге родился. Пас оленей, охотился. Правда, в последнее время больше занимался рыбалкой. Люблю рыбачить.

– А где рыбачил?

– На севере есть море Лаптевых. Знаешь, наверное, по географии.

– Знаю, знаю. Сколько лет там рыбачил?

– Лет десять однако.

– О, ты тогда тертый калач, Угоян.

– Наверное. Во всяком случае не отставал от других.

Пообедав на скорую руку, грузчики снова принялись за работу. Трудились молча, старательно. Где-то около восьми вечера бригадир Топорков объявил о завершении на сегодня работы. Все, как по команде, потянулись к домику, где располагалась контора Меладзе.

– Ну, как новичок? – Меладзе приветливо встретил рабочих.

– Он молодец. Быстро освоился, – за всех ответил Угоян.

– Тогда добрый баранчак, – довольная улыбка широко осветила горбоносое лицо Меладзе.

– Слабаки к нам не приходят, – подытожил бригадир.

– Рассчитайся со всэми, Марина, – добродушно распорядился Меладзе.

Илани только тут заметил русскую женщину средних лет, привычно сидевшую за компьютером в углу. А когда он пришел, ее точно не было. Кассирша, судя по всему, приходит к концу рабочего дня.

Она открыла стальной сейф. Вытащила какие-то бумаги и пачку денежных купюр. Она молча взглянула на Топоркова. Тот с готовностью передал ей ведомость.

Женщина быстро прошлась глазами по ведомости и молча стала выдавать деньги. Рабочие брали деньги, расписывались и тут же уходили.

– Завтра к восьми утра приходите. Работенка еще есть, – говорит каждому Топорков.

Уходящие не отзываясь исчезали за дверью.

Последним в ведомости расписался Илани. От волнения он даже не стал, как все, тут же при кассирше пересчитывать деньги. Торопясь, будто кто-то увидит или отнимет, сунул во внутренний карман куртки.

– Устал, небось, с непривычки, дружок? – участливо спросил Топорков.

Илани не стал скрывать, что изрядно вымотался, потому ответил честно:

– Устал, Василий Карпович…

– Завтра придешь снова?

– Пожалуй, приду.

– Приходи, Илани. Мы никого не обманэм. Только нэ забудь рюкзачок, – прогремел голос Меладзе.

Илани кивком головы поблагодарил Меладзе. Если бы он не напомнил, точно забыл бы.

Во дворе возле домика стоял Угоян и дымил сигаретой.

– Угоян, ты еще здесь? – улыбаясь, спросил Илани.

– Жду вот тебя. Больно ты мне понравился.

– Говоришь, будто я девушка, которая тебе приглянулась, – у Илани настроение приподнятое.

– Остроумно ты сказал, Илани. Один ноль в твою пользу. Ты крепкий на работе. Я это сразу приметил. К концу дня подустал, но упорно не поддавался. Я все замечал.

– Спасибо, Угоян, за поддержку, – Илани самому понравился этот парень-эвенк. Такой добродушный и отзывчивый.

– Ты сейчас куда идешь? – между тем спросил Угоян.

– Я… – только тут Илани вспомнил, что идти-то ему некуда. Подумав, сказал: – Я в город только вчера приехал. Здесь знакомых у меня нет. Даже не знаю, куда податься. Может быть, заночую в аэровокзале.

– Поехали ко мне, – уверенно предложил Угоян. – Я снимаю комнату в городе.

Илани в ответ согласно улыбнулся.

* * *

Еще два дня поработал Илани в хозяйстве Меладзе. Две ночи провел в съемной комнате Угояна. При близком общении выяснилось, что Угоян рыбачил в одной рыболовецкой артели. Ловили тонны рыбы в море Лаптевых.

Там, по словам Угояна, каждый день – борьба за выживание. Рыбаков каждый норовит водить за нос. Делу мешают многочисленные перекупщики. Есть коммерсанты, сами не рыбача, каким-то образом получающие большие квоты. Такие ловкачи появились теперь. На Севере рыбака никто не поддерживает. Власть не понимает того, что рыбак без реальной поддержки государства не выживет. А рыбаки – это коренные жители. Как им дальше жить, Угоян просто не знает.

– Осенью и зимой со всех сторон прилетают перекупщики и за бросовую цену выкупают всю рыбу у местных рыбаков. Самое страшное в том, что пришельцы беспощадно спаивают рыбаков, да и всех северян, живущих у моря Лаптевых не одну сотню лет. Местный рыбак ловит рыбу. Ему надо семью кормить. А его жестоко штрафуют за лишние одну-две рыбки. Разве допустима такая несправедливость? Самые лучшие рыболовецкие участки отняли и передали богатым коммерсантам. Разве это наша страна? Разве это наша родина? Я не могу на все это спокойно смотреть. У моря у меня остались друзья. Они твои сородичи – эвены. На редкость отзывчивые люди. На первых порах, когда я впервые попал в Арктику, они первыми поддержали меня. Отца семьи зовут Ильей, а супругу Дарьей. Они оба примерно моего возраста. У них шестеро детей. Все мал-мала меньше. Семья большая. Мать нигде не работает. А отец семейства Илья работал оленеводом. Затем из-за детей осел в селе. Открыл свою маленькую мастерскую по ремонту и пошиву меховой обуви. Постоянной зарплаты, разумеется, не имеет. Зарабатывает от случая к случаю в зависимости от наличия заказов. В свободное от пошива обуви время занимается рыбалкой. Не ради интереса, это у него жизненная потребность. Ему нужно как-то прокормить семью. Рыбинспектор не жалует его, постоянно налагает штрафы. Илья пытается усовестить рыбинспектора тем, что дети голодны, что они ждут его с надеждой на более-менее нормальный ужин. А рыбинспектор бездушно штрафует. Я, как мог, пытался помочь Илье. Немного деньжат давал, когда сам зарабатывал. Иногда рыбой помогал. Теперь не знаю, как живут бедный Илья и вся его большая семья. Кругом одна беда и тоска, друг мой Илани, – рассказывая обо всем этом, Угоян темнел лицом, от бессилия сжимал кулаки.

– Куда теперь думаешь податься, Угоян? – тихо спросил Илани, все еще находясь под тяжким впечатлением от услышанного.

– На малую родину однако поеду. В Алдан.

– У тебя там семья?

– Была да уплыла. Пока я рыбачил в Арктике, жена моя снюхалась с каким-то коммерсантом и вышла за него замуж.

– А дети у вас есть?

– Сын у меня. Димкой зовут. Ему годиков восемь исполнилось.

– А почему семью не забрал с собой на Север?

– Сам знаешь, на берегу арктического моря жизнь нелегкая. Там трудно для аборигенов и с трудоустройством, и с жильем. Там для моей жены не нашлось бы работы. А жить где? Там, в далекой Арктике, с жильем просто беда. Вот видишь, сколько проблем. И все они неразрешимые. Приехал недавно в город. Пока снимаю вот эту комнату. Немного подзаработаю, затем думаю поехать в Алдан. Там живут мои престарелые родители. Надо их как-то поддержать. Ты знаешь, и здесь, в городе, нашему брату трудно найти работу. Может, ошибаюсь. Не знаю.

На третий день Илани рассказал Угояну о своих проблемах. Услышав печальный рассказ о том, как налетчики с вертолета растерзали домашних оленей, Угоян не выдержал, зло выругался в адрес тех, кто обманным путем установил такие порядки на всю страну.

– Им-то, хозяевам, которым все даром досталось, жить да жить припеваючи, а простому человеку хиреть и умирать от безысходной тоски. А мы, малые народы Севера, нищаем изо дня в день. У нас все отобрали, а взамен ничего не дали. Ты понимаешь суть такого бандитизма, Илани?! – от бессилия вскричал Угоян.

– Понимаю, Угоян. Я одним очень озабочен. Люди, сами влача жалкую жизнь, ведут себя неадекватно, внимают каждому слову господ. Я говорю не только о наших сородичах, а обо всех, с кем живу рядом здесь, в Якутии. Эти люди научились гнуть спину перед местным начальством и перед теми, кто издает приказы из главного города страны… Убедился в том, что мы безмозглые люди.

– Ладно, Илани, прекратим пока наш разговор. Пора нам спать. А то, как услышат, еще арестуют за критику власти, – с улыбкой заговорил Угоян.

– Это ты всерьез говоришь? – удивился Илани.

– Говорят, в каждой шутке есть доля правды, – невозмутимо ответил Угоян.

– Ведь много пишут о демократии, свободе слова. Северяне живут в тяжелых условиях. Как не говорить об этом, Угоян? Неужели за это станут нас преследовать?

– Все может быть, Илани. Демократия, свобода слова – все это игра слов, имитация. В реальной жизни совсем по-другому.

– Согласен с тобой, Угоян.

– Илани, у тебя какое образование? – Угоян вдруг переменил тему разговора.

– Окончил среднюю школу. После школы служил в армии. Тружусь специалистом по оленеводству в родном Дөндэ.

– Тебе надо учиться и получить специальность, Илани. Ты молод. Но время быстротечно.

– Я согласен с тобой. Непременно поступлю на учебу.

– Без образования, без знаний в этой жизни нам делать нечего. Хорошо, что думаешь об учебе. А кем бы ты хотел стать?

– Хочу стать юристом, – мечтательно обронил Илани.

– Ты знаешь, сейчас все хотят стать юристами. У нас переизбыток юристов. Заканчивают учебу, а по специальности не находят работы, – Угоян говорил медленно, рассудительно. – Наблюдаю за жизнью, потому знаю.

– А я думаю по-своему насчет трудоустройства после учебы.

– Ну-ка, ну-ка, раскрой свои мысли. Это интересно.

– Конечно, трудоустроиться надо бы по специальности. Но не это главное.

– А в чем, по-твоему, состоит главное? – Угоян улыбчиво посмотрел на Илани.

– Главное в том, чтобы хорошо усвоить юриспруденцию. Это, кажется, сложная наука. Когда обогащусь знаниями, тогда мне гораздо легче будет отстаивать права моих сородичей. Вот почему хочу стать юристом. При этом не обязательно работать где-то юристом. Поработаю, где угодно, хоть оленеводом, с юридическими знаниями.

– Совершенно правильно, Илани. Ты умница. Только не медли…

После временной работы у Меладзе Илани почувствовал себя по-прежнему уверенным. Он, не привыкший к деньгам, был доволен заработанным за эти дни. Когда он собирался уходить, Угоян предложил до отъезда пожить у него. Илани был весьма тронут великодушием своего нового друга. Но деликатно объяснил, что ему надо поработать в городе по командировке, что у него деньги есть в кармане. Пускай немного, но пока хватит на ближайшее время. Скоро попытается уехать домой.

– Чую, что моя командировка затягивается. Меня дома наверняка потеряли. Особенно за мать беспокоюсь, переживает, небось, за меня, – задумчиво говорит Илани, думая о матери, самом близком человеке.

– Все матери одинаковы. Ты молодец, Илани, что первым долгом думаешь о матери, – Угоян в знак уважения положил руку на плечо Илани.

– Угоян, большое спасибо тебе за поддержку. Если бы не ты, еще неизвестно, через какие еще испытания я прошел бы.

– Не за что, Илани. У наших народов добрый обычай – помогать друг другу при любых ситуациях.

– Удачи тебе, друг, во всем. Будем отныне держать связь.

– Я тоже скоро поеду на родину. Напишу тебе. Дай-ка мне свой точный адрес, – попросил Угоян.

Илани вырвал из блокнота лист и отчетливым почерком написал свой адрес.

…Утром следующего дня они расстались. Угоян поехал к Меладзе. Илани подался в город искать правду.

– Запомни, Илани, я еще неделю побуду в городе. В случае чего знаешь, где я временно обитаю. Смело приходи, – громко воскликнул Угоян вдогонку удаляющемуся Илани.

Тот обернулся, помахал рукой.