Текст книги "Звездочет"

Софи – девушка разносторонняя и очень активная. Уверен, оставь ее одну в незнакомом городе, и она не растеряется, а пойдет к людям, которые тем страшнее и опаснее, чем дальше ты от них. Приблизься к ним вплотную и увидишь себя. Разве что звенящие цепи мешают. Найти бы мне ключ.

– Мы пойдем на балет «Жизель», – объявляет Софи. – Ты пойдешь с нами?

– Я? О, да, конечно.

К своему стыду я не хожу в театр. Похоже, Софи основательно изучила репертуар, когда я с культурной жизнью своего родного города словно сталкиваюсь впервые.

Итак, мы идем на балет. Непростое испытание. Сразу и не вспомнишь, когда я был последний раз в театре. Наверное, чаще я бываю на стадионе. Можно ли вообще сравнить балет с футбольным матчем?

Футбольный матч – это выброс эмоций, растворение в толпе. Театр – уединение, путь к разгадке шифров собственной души, попытка разобраться в себе, своих чувствах и переживаниях. В ревущей толпе ты как будто отсутствуешь. В театре – ты есть ощутимо. Бежать бесполезно. Ты в своем мире. Но все равно пытаешься убежать от себя. Это вроде метания по клетке.

Всего лишь и необходимо, что остановиться. Задуматься, надо ли делать то, что ты делаешь сейчас, стоит ли общаться с этими людьми или нет, живешь ли ты так, как того хочешь? Зачем расходуешь воздух?

Люди боятся перемен, как неизвестного вируса. Дерзкие мечты вызывают могущественный страх. Как результат, многие ютятся на задворках жизни, полагая, что так и должно быть. Полчища лаццарони. Гордятся и дорожат отвоеванными клочками бытия. Ты выскажешься против? Они с насмешкой набросят на тебя лассо своих взглядов, попытаются остановить предостерегающим тоном и, быть может, угрожающим поднятием руки. Убедят тебя в том, что о каких-то высотах не стоит даже и думать. Они в их понимании недосягаемы. Само собой, ведь всю жизнь эти плебеи ползают, не догадываясь, что можно встать и быть с бытием на равных. Несомненно, ты разочаруешься в жизни и поймешь, что лучше жить, как они, с рабской боязнью. Будь скромным и не лезь, куда не пригласили. Жизнь по мещанскому лекалу. Зачем тебе думать, если для тебя уже все придумали? Просто живи!

Но если ты рискнешь пасть в бездну собственной души со взлетом в поднебесье, обыватели с наивной осведомленностью об устройстве жизни и мира и снисходительной улыбкой надуманного превосходства не преминут заметить:

– Зачем это тебе?

Словно намекнут таким образом: «Назад, в ряды безликих!»

Впрочем, зачем тебе объясняться, если ты сам знаешь, для чего срываешься в пропасть? А если ты и объяснишь, то вряд ли тебя поймут. Пожалуй, они будут заливаться желчью, называть тебя снобом и с нетерпением ждать того момента, когда ты, наконец-то, споткнешься. Оправдывая себя, безвинных и попранных жизнью, они навесят на тебя ярлык самовлюбленного и циничного гордеца. А всего-то ты и сделал, что решил жить по-своему. Разумеется, по их мнению, ты не сделал ничего особенного, просто на тебя снизошла божественная благодать. Они считают, что тебе повезло, и не упустят случая тебя унизить. Но что для тебя этот укус комара? Не спорь с ними, не опровергай обвинение оскорбленной толпы. Ты на шатких подмостках. Ты изначально виновен.

Я полагаю, что успешным людям не впервой сталкиваться с агрессией орды бездельников. Куда ни глянь – везде они. Проживают годы, ни сделав ничего. Этим несчастным людям можно только посочувствовать. Человек создан для дела…

В театре Софи изредка ко мне обращается, беспокоясь, не скучаю ли я. Ее забота женственна. Не скучно. Переписываюсь с Лешей. Он все не может решиться, то ли подъезжать к театру после балета, то ли нет. Я злюсь на его нерешительность и пишу, что мы обойдемся без него. Он обижается.

Все же я мирюсь с ним. Леша заезжает за нами после спектакля. К сожалению, я плохо знаю Мегаполис, чтобы показывать его достопримечательности Софи с Н.

– Что мы будем делать? – спрашивает Софи.

– Проедемся по городу.

Я и сам чувствую, как глупо бесцельно кататься по проспекту. Увы, большего я предложить не могу.

Друг меланхолично молчалив. Бесстрастное выражение лица. Одет в темно-синие джинсы, белую рубашку и серую жилетку.

Тактично не отвечая на мое предложение, Софи соглашается съездить с нами в ближайший гипермаркет, после чего мы отвезем ее и Н. домой.

Леша еще не ужинал, потому и угрюм. Софи рассказывает, что близится ее день рождения, и она хочет отпраздновать его в клубе.

– Сколько стоит взять столик?

– Десять тысяч, – говорит она. – Можно пить и есть, сколько хочешь. Все включено. – Цены разумеется в долларах. – Правда я еще точно не знаю, получится или нет…

– Леха, спроси у Софи про Кубу. Она же там была и, думаю, многое тебе расскажет.

Леша немного стесняется Софи. И я хочу его растормошить…

Стемнело. У входа в гипермаркет мы едим мороженое. Софи спрашивает, как мы с Лешей проводим досуг.

Растерянно переглянувшись с другом, отвечаю, как обычно, я. Софи такая яркая, живая, насыщенная бытием. Я же – как ходячий мертвец. Никаких интересов. Активности. Деятельности. День за днем проходят в ожидании лучшей жизни. С Софи моя реальность становится иной. Она умеет жить или, по крайней мере, жадно учится жизни. А я не хочу учиться.

Отделываюсь общими фразами. Мне страшно за свою бесцветную жизнь…

Леша сосредоточенно-унылый за рулем. Я жалуюсь Софи, что родители не разделяют мою жизненную позицию. Я утверждаю, что деньги решают все. Почти все. А они не верят.

– А ты докажи собственным примером…

– За деньги все не купишь, – подает голос Н. – Например, душевное спокойствие.

– Это точно, – говорит Леша.

Существует ли вообще душевное спокойствие? Если и существует, то наверняка не в земной жизни.

Я заклеван тревогой. Она просыпается и засыпает вместе со мной. Она беспричинна, и от нее невозможно избавиться. А что изменится, если у меня появятся деньги? С горьким осознанием предугадываю ответ. Буду пить от бессмысленности жизни. Знаете, иногда с диким страхом ловишь себя на мысли, что хочешь умереть, до того пустая жизнь кажется невыносимой, и тут же пугаешься этой мысли, слабости духа. Ты хочешь жить и не жить. Но предложи тебе реальную возможность смерти – и ты откажешься. Ты держишься за жизнь, потому что там, где ее нет, есть небытие. Страх небытия сильнее отчаяния…

Прощаемся с Софи до завтра. Я свожу ее в ночной клуб. После элитарных клубов Megapole ее вряд ли чем-то удивишь, но, тем не менее, я хочу, чтобы она осталась довольна.

7

Утром – ливень. Пасмурный день. Желание куда-то идти угасло. Но я обещал Софи. Замашки слюнтяя. Лежу на кровати. Ничего не делал, но устал. Леша колеблется, может, пойдет, а может и нет. От Софи приходит SMS. Она уточняет, пойдем ли мы в клуб и сообщает, что вымокла под дождем, потому вечерняя прогулка отменяется. Я встряхиваюсь. Погода – не оправдание безволию. Да, мы пойдем. Я принимаю решение. Леша тоже согласен. У Н. болит голова, и она останется дома…

Мчимся на такси к проспекту. На перекрестке таксист резко нажимает на тормоз. ДТП не случилось. Мы все безмятежно-веселые, дети молодости. Я взял с собою много денег, так что с шиком напьюсь. Прорваться бы к бару.

В сигаретном дыму радостного оживления у входа в клуб предвестие бурной ночи.

– Это самый лучший клуб Мегаполиса, – поясняю я Софи. – После тех клубов, в которых ты была, тебя, я думаю, трудно удивить, но, надеюсь, что тебе здесь понравится.

Еще одним добрым предзнаменованием служит встреча с хорошей знакомой. Я сталкиваюсь с ней на входе. Золото рассыпавшихся на плечах волос, нежно-детское лицо, и голос с волнующей хрипотцой.

– Кто это? – удивленно спрашивает Леша, когда мы заходим внутрь клуба.

– Моя первая любовь, – просто отвечаю я.

Эти воспоминания греют мою душу. Сколько лет минуло с тех пор, но память этих чувств сильна. Робкие ухаживания. Неуверенные шаги к сближению. Я так до сих пор и не знаю, была ли она в меня влюблена. Пожалуй, о моей влюбленности знали все, так как я робел при появлении Алисы. И все не осмеливался ее поцеловать. Я даже не помню, как завершились наши отношения, так и не переросшие в первый роман, но тепло тех дней неизбывно. Видя Алису, я вспоминаю и те далекие дни.

– Как тебе? – спрашиваю у Леши. Судя по всему, она его впечатлила.

– Симпатичная! – взволнованно заявляет он.

Очередь в гардероб. Софи необходимо избавиться от плаща. Какой-то высокий парень с короткой стрижкой, проявляя остроумие, пытается с ней познакомиться.

Софи словно его не слышит.

Парень с недоумением взглядывает на меня, будто ищет сочувствия.

Я равнодушен. Знаю только, если Софи кто-то будет досаждать, то я поставлю обидчика на место. Ее отдых – моя ответственность.

Сдав плащ, вливаемся в толпу. Протискиваемся к бару. Без выпивки здесь невозможно находиться. Леша угрюм.

– Если вы хотите кого-то снять, – бодро кричит мне на ухо Софи, – то снимайте. Я не хочу вам мешать!

Такту Софи можно только позавидовать. Но, честно говоря, я не рассчитываю кого-то снять. Мне просто нужно сильно напиться.

– Нет, Софи! Ты нам не мешаешь!

Я даже не могу представить, как она может мне мешать? Для меня это немыслимо.

– Антон! Что заказываем? – кричит Леша, наконец-таки прорвавшийся к барной стойке.

На нем тот памятный черный пиджак с подкладкой из красного шелка.

– Бери виски с колой!

Леша заказывает сразу по две порции на каждого.

Софи пьет какой-то коктейль.

– Смотри, какая симпатичная девушка, – говорит она, показывая на девушку в белом платье с сережками, словно рубиновыми. – Подойди к ней и познакомься!

– Да… ничего, – без особого энтузиазма откликаюсь я и делаю два больших глотка.

Скорее бы зашумело в голове.

«Эта ночь как мираж, как игра между нами…»

Этот голос словно пронзает меня изнутри. Близость смысла текста. Отпиваю еще пару глотков. Софи танцует неподалеку. Мы с Лешей методично напиваемся. Я знаю, что скоро тревога утихнет, сменившись пьяным блаженством.

Софи поглядывает на меня с улыбкой. Я улыбаюсь в ответ и говорю ей что-нибудь.

– Я думаю, что когда-то и наши отцы так развлекались. Пили и танцевали.

– Да? – изумленно восклицает Софи. Для нее это новость.

– Конечно, – смеюсь я, – а как же иначе.

Действительно, эта ночь, как мираж. Мираж моего мимолетного счастья. Я чувствую, что в моей жизни больше никогда не будет такой ночи. Сознание юных лет увянет. И с необыкновенной отчетливостью осознавая неповторимость этой ночи, я пью, чтобы стало еще веселее.

– О… кого я вижу, – Бледный и здесь нас находит.

В черном костюме и дешевой рубашке, с расстегнутым воротником, бархатисто-вкрадчивым голосом он плетет светскую паутину, внушая мне отвращение. Волосы его чрезмерно прилизаны, а лицо выражает притворную радость.

– Ты очень похож на моего брата, – обращаясь ко мне, серьезно заявляет он. – Правда.

Удивительно, как это он раньше не заметил такого сходства? Тривиальная ложь. Ею он как будто пытается завоевать мое расположение.

Я не хочу знакомить Софи с этим светским шакалом, но он уже сам протягивает ей руку и представляется.

– Какая у тебя прическа, – говорит Бледный Леше и, к счастью, покидая нас, проводит рукой по его волосам.

У друга каменное выражение лица. Во взгляде – глухое недовольство.

Наверно, Бледный со своим наигранным дружелюбием пристает так ко всем.

– Я вижу, что Леше очень не понравилось, как С. поправил его прическу, – со смехом кричит мне на ухо Софи.

Еще бы! В этом жесте было что-то от гея. Леша, как и я, терпеть их не может.

– Леха, расслабься, – смеюсь я, – этот п**ар уже ушел. Пошли лучше выпьем!

Берем три виски с кока-колой и кубинскую сигару.

Если я пью, то пью. Никаких остановок. Я уже весел. Убаюкан дурманом.

– Леха, смотри.

К. последний раз мы видели на его дне рождения. Она здорово загорела. Маечка с глубоким вырезом подчеркивает красивую грудь.

– Подожди, я сейчас подойду! – оживляется Леша. – Наверное, она недавно вернулась с отдыха. Загорела за**ись!

– Давай!

Я знаю, почему Леша так оживляется. Приятная девушка. Недурна собой. Помню, что когда-то, при знакомстве, отнеслась ко мне приветливо.

Если бы Леша стал с ней встречаться, то я бы, пожалуй, одобрил его выбор.

Я остаюсь с Софи у барной стойки. Спрашиваю, как ей здесь и расспрашиваю о ночной жизни в Megapole.

Софи бывает в клубах почти каждую неделю. Она ходит туда потанцевать. Учится много и таким образом расслабляется.

– А как в Platinum? Наверно бешеный съем…

Из слов Софи я понимаю, что там девушки в очень откровенных нарядах. Жестокая конкуренция. Кавалеры-миллионеры.

Мы не раз разговаривали с Лешей об этом клубе…

– Ты что! Там, как бы, такие конфеты, что тебя всего трясти будет!

– Леха, давай лет через десять, – мечтательно говорю я, – когда станем мужиками, съездим туда на съем… Надо обязательно заработать! Обязательно! Иначе будет п**дец! Я куплю Maserati или Ferrari! Сгоняем туда вдвоем, а, Леха?

– Посмотрим, как бы, – уныло отвечает Леша, погруженный в свои размышления. – Это сейчас хорошо… Потом уже, как бы, не надо…

– Да пох*р! – горячо убеждаю я. – Забей! Тридцать-тридцать пять лет это не возраст! Насладимся жизнью! Приедешь на дорогой тачке, выберешь себе любую конфету! Надо просто как-то заработать эти бабки! Понимаешь? Искать! Что-то думать! Времени остается все меньше и меньше…

– Не знаю, не знаю, как бы… – вздыхает Леша…

Друг балуется с К., обнимает ее сзади, так и норовя ущипнуть за грудь. К. со смехом успокаивает Лешу. Но видно, что ей приятно. Смущается притворно, для общества.

Знакомлю Софи с К. Я уже порядком набрался. Жизнь хороша. Пускаю дым кубинской сигары.

Леша встречает своего кудрявого приятеля Б. Тот с опухшим красноватым лицом, вьющейся шевелюрой и пьяным блеском в глазах восторженно хохочет и дурачится. На пару с Лешей начинает зажимать К., ухватывая ее за грудь.

Выпив, я прихожу к выводу, что нуждаюсь в партнерше.

Неожиданно на меня налетает Алиса. Она, как и я, пьяна. От сигары я уже избавился. Бледный не погнушался. Он даже не постеснялся отпить через трубочку неразбавленного виски из стакана Софи, когда она отлучилась. Клубный стервятник!

Алиса живо задает мне вопросы. Интересуется моими делами и жизнью.

Не скрою, я польщен ее вниманием. Обнимая ее, болтаю, веду ее тропой воспоминаний. Ей моя былая влюбленность приятна. Мы словно вернулись в те дни повзрослевшими. Пообщавшись со мной, она уходит к друзьям, обещая вернуться.

Помимо нее я приметил и завлек брюнетку, лицо которой показалось мне смазливым. Поглаживая ее зад, я не получаю пощечин. Она лишь благосклонно улыбается. Большего мне и не надо. Я даже немного удивляюсь, как она терпит меня пьяного? С ней все равно скучно. Я ищу Софи. Вижу, что она сидит за столиком, разговаривая с Б. и его друзьями, такими же, как и он, отчаянными бездельниками.

Ей не трудно найти общий язык с незнакомыми людьми. Самостоятельна. Но она кажется мне такой беззащитной и одинокой, что мне хочется уберечь ее от всех невзгод беспощадного мира. Меня не обманешь. Мир суров. И, несмотря на все, Софи, обладая похвальной выдержкой, устойчиво держится в жизни.

– Смотри, Антон! Ни фига себе! – Леша удивляется, увидев Софи, беседующей с солисткой популярной поп-группы.

– Да, ей это не трудно…

Мы с Лешей и Софи вместе приехали в клуб, но внутри – порознь. Совсем как в жизни. Каждый ищет что-то свое…

Я напился до такой степени, что вообразил себя плейбоем. Софи расстегнула мне ворот рубашки и взъерошила волосы для лучшего вида. Сомневаюсь, что здесь есть хоть один трезвый человек.

Леша, сунув руки в карманы, по-хозяйски расхаживает по клубу. Знакомые на каждом шагу.

– Этот сидит на игровых автоматах, – поясняет Леша. – А вот эта девушка – моя подруга. Подойду, пусть познакомит меня с этой брюнеткой.

Брюнетка интересна тем, что ездит на BMW M6, а ее папа – на Maserati.

Недалеко от меня – ловелас. Тоже Лешин знакомый.

– Смотри, как бы он не начал приставать к Софи, – говорит Леша с шутливой опаской.

– Ничего, чуть что вмешаемся…

Софи не раз отмечала, какие в Мегаполисе высокие парни. Ей это нравится.

Когда мне становится скучно, я маню пальцем брюнетку. Она подходит. Я ее обниму и тут же отпускаю. Алиса где-то пропадает со своими друзьями.

Я не в состоянии разобраться, где же здесь туалет. Леша ведет меня до двери.

Признаюсь, что я приставал и к К., обнимая ее за талию. Но она благоволит к Леше. Каждый раз находит предлог, чтобы ускользнуть от меня…

Леша разговаривает с какими-то девушками. Я бесцеремонно вмешиваюсь в их разговор.

– Ооо… что это за очаровательные создания? Познакомь…

Целую им руки, изображая из себя галантного джентльмена. Потом, гонимый скукой, опять ухожу…

– Ты где был? – спрашивает Софи. – Тебя искала Алиса.

Я не успеваю ответить, как она уже ко мне подбегает. Софи деликатно удаляется. Алисе пора уходить.

– Дай мне свой телефон. Созвонимся!

Я диктую ей номер.

– Леха… знакомься… это Алиса.

Я обхватываю ее за талию, затем опускаю руку чуть ниже. Она обнимает меня. Мы словно молодожены, принимающие поздравления гостей.

На прощание целуемся в губы. Вот и все отношения.

Леша отзывается о ней восторженно…

– Смотри, какая за барной стойкой! – я слишком разошелся, чтобы мог остановиться.

– Ни х**а себе! У нее четверка как минимум!

Платиновая блондинка в джинсах и белой майке на бретельках, из которой чуть ли не вываливается грудь.

Оставив Лешу, я иду к ней. Как-то странно, что она до сих пор одна. Наверное, она трезва, потому ей здесь и неуютно.

– Садись рядом, – предлагает блондинка.

Я узнаю, что в Мегаполис она приехала из города D., а в клубе отдыхает вместе с подругой.

– У вас здесь все такие пафосные… на понтах, – жалуется она.

На ее лицо я смотрю редко. Преимущественно – в декольте.

Подняв голову, вижу забавную сцену. Прямо кадр из фильма!

Леша и Софи с умилительными лицами, вытянув руки, возложили их друг другу на плечи, словно влюбленные после долгой разлуки. Я рад, что они нашли общий язык.

– У нас все по-другому, – продолжает жаловаться блондинка, – а у вас такой пафос. В моем городе много миллионеров, но они ведут себя скромнее.

Зачем же тебе такое декольте? Явно не для того, чтобы скучать.

– Ну почему пафосные? Это тебе просто так кажется, – я мягко пытаюсь ее переубедить. – Разве я пафосный? А?

Она, словно меня не слыша, настаивает на своем.

Ее подруга нас обнимает за плечи. Откуда она взялась? Это остается для меня загадкой. Красное синтетическое платье. Наверняка купила его на каком-нибудь рынке или в торговом центре на распродаже. Ширпотреб для ночной жизни. Яркая косметика и необыкновенно радостное лицо, словно в ее жизни наметились грандиозные перемены. Словом, такая же провинциалка.

– Ты представляешь, эти сволочи зовут меня в баню! – шепчет она блондинке нарочито громко, явно желая быть мною услышанной. – Я никуда не поеду!

– Какие гады! – притворно возмущаюсь я. – Понятно, зачем они тебя приглашают. Подонки!..

Блондинке я говорю всякую муть.

– Давай мне свой номер, – требую я.

Она не хочет.

Спустя минуту.

– Слушай, я не помню свой номер. Дай телефон, я проверю…

Ее мобильный в моих руках. Как же сильно я пьян, что без ошибки не могу набрать собственный номер.

– Эй! – кажется, она догадалась.

– Подожди, сейчас…

Запоздало хочет выхватить телефон.

– Спасибо!

За моей спиной неожиданно появляется Леша со своим знакомым ловеласом. Они почему-то смеются. Надо мною?..

– Ты видел Лешу и Б.? – спрашивает Софи.

– Нет, не видел.

– Я их искала по всему клубу, но их нигде нет.

– Наверное, кого-нибудь сняли, – предполагаю я.

Исчезла и К.

– Пойдем, посмотрим на улице…

Софи холодно, и я с удовольствием отдаю ей свой пиджак.

Погожее июльское утро. Ласковое сияние рассветного солнца.

Клуб опустел. Снаружи одни таксисты. Многие прожигатели жизни уже разошлись. Истомившись за ночь, идут отсыпаться.

– Подожди, Софи. Сейчас я им позвоню.

Свежесть нового дня. Нежное дуновение пробудившегося ветерка. Блаженно зябко в белой рубашке.

Мне так здорово под легким хмельком. Плавно трезвею.

Разгульная ночь позади.

– Мы скоро будем! – в трубке слышится пьяный хохот Б.

Леша делится подробностями. На улице он с Б. взяли К. в тиски. Прилюдно, с ребячливым хохотом хватали ее за грудь. А она вырывалась…

К. уже уехала. Скоро поедем и мы. Только Б. переговорит с кем-то в клубе.

– Чего ты стоишь? Подойди к ней! Она на тебя смотрит!

Блондинка с утомленным видом сидит на диване. При свете ее красота несколько потускнела. Улыбаясь, со мной прощается. Подставляет щеку. Я же промахиваюсь с поцелуем. Успех со второй попытки.

Истома во всем теле.

С Б. какие-то две незнакомые мне девушки.

– Давайте где-нибудь позавтракаем.

Предложение Софи непривычно. Обыкновенно мы разъезжаемся по домам.

– Вы что, не завтракаете после клуба? – с недоумением спрашивает Софи, заметив, как удивленно я переглянулся с Лешей.

– Обычно нет. Но я не против. Только где? Еще не работает даже McDonald’s.

Яркое солнце щедро заливает пустынный проспект. Происходящее – словно чей-то сон…

Востребованная модель, молодая женщина, дважды мать, с новым бойфрендом под руку, советует нам позавтракать в одном ресторанчике неподалеку и называет Б. Электроником. Леша неудержимо хохочет.

В ресторанчик можно дойти и пешком. Но Б. уже заказал такси. Он пьянее пьяного. И денег, тем более, не считает…

Когда мы вваливаемся шумной компанией в ресторан, официантка встречает нас недружелюбным взглядом. Наверное, боится, что устроим погром.

Б. ведет себя развязно. Громко смеется и несет откровенную чушь.

Леше нездоровится. Болит голова. И в довершение всех бед нет денег.

Я за него плачу.

– Антон, долганешь на такси? Смотри только, чтоб осталось, – беспокоится он, пока я смотрю меню.

Я и сам почти все прокутил. В кошельке жалкая мелочевка. Софи изумилась, когда я назвал ей сумму пропитых денег.

К нашему столу подходит мужчина с уставшим лицом. Одет довольно просто. Синие джинсы и майка. И вместе с тем аккуратно. В руке бокал коньяка.

– Ребята, можно к вам подсесть? Со стороны смотрю на вас, вы все такие дружные, молодые, красивые.

Говорит он ровно, спокойно. Видно, ему одиноко.

– Садитесь, – приглашаю я, видя, что остальные в замешательстве.

Софи бросает на меня недоуменно-недовольный взгляд.

Мне он не мешает. Иногда, сам того не зная, ты протягиваешь человеку руку помощи.

Приносят еду. Яичница с ветчиной.

Леша почти не принимает участия в разговоре. Ему дурно.

Я же чувствую бешеный аппетит. Б. словно сходит с ума. Брызжа слюной, он бравирует:

– Да моему отцу б** девять лет здесь давали! Его бы посадили, если бы он не уехал.

Подсевший к нам мужчина практически трезв. Пожарник, работал в Греции по контракту.

Я интересуюсь греческими девушками, а разговор сводится к проституткам. Двести евро за час.

Б. в свои девятнадцать уже с брюшком. Лицо опухло. Блестят пустые глаза. В лучшие времена, как рассказывал Леша, Б. спускал за ночь по пятьсот евро.

Б. уже вовсю разошелся. Я спорю с ним по поводу денег.

– Да мне на х** не нужен твой Rolls-Royce!

– Подожди, так зачем тебе тогда такие деньги? На что ты их будешь тратить?

В спор вмешивается пожарник. Б. на пике умопомрачения. Он кричит, что служил в Афганистане.

– Никогда больше это не говори, – тихо предупреждает его мужчина. – Так нельзя говорить…

По счетам расплатились…

– Через несколько лет ты будешь самым романтичным парнем в Мегаполисе, – комплимент Софи адресован Леше. Она от такой блестящей перспективы словно и сама взволнована.

Я в этом сомневаюсь. Разве что Леша изменится в лучшую сторону.

– А я буду самым циничным, – с насмешкой говорю я, словно желаю противопоставить себя другу.

– Антон, быть циничным уже не модно. Это легко, – серьезно отвечает Софи.

Так и есть. Зло взращивать легче, чем добро. Наверное, цинизм – маскировка слабых духом. Но чего она стоит, если дух не силен? Ведь смысл в открытости человека всему миру.

Пересекши асфальтную ширь проспекта, подходим к остановке.

Отдаю все деньги Леше. Отсюда я без труда дойду домой пешком. Только вот идти придется с Б. Знаете, пьяный мажор ничем не отличается от районного алкоголика. Такой же дурак.

– Ладно, пока! – я безмятежно со всеми прощаюсь.

– Постой! – ошеломленно говорит Софи. – А как же я? Ты обещал посадить меня на такси.

Точно. А я и забыл. Выходит, что, напившись, я был готов оставить ее одну в Мегаполисе. Хорошо, что она меня одернула. Право, за такие вещи в отношении близких людей мне бывает стыдно. Но я этого не чувствую, значит все еще пьян.

– Ой, совсем забыл! – говорю я с легкой небрежностью. – Леша, посади Софи на такси. Вам все равно идти на одну стоянку.

Леша с готовностью соглашается. Мы расстаемся.

Идем быстрым шагом. Рабочие в оранжевых спецовках убирают мусор с тротуаров.

Б. разговаривает без остановки на разные темы. Ему как будто даже не нужен собеседник. И слушатель тоже.

– Б** мы когда в аэропорт х**рили на такси, отец б** сказал таксисту: «Гони с**а сто шестьдесят, если опоздаем, я тебе голову разъ**у о твою машину. Понял, п**ар?!»

– И как, не опоздали? – на мгновение прерываю его я.

– Х**рил только в путь! Успели! – с жаром отвечает Б., не чувствуя, что я его подначиваю.

– Б., а ты ходишь в Megapole в какие-нибудь пафосные клубы?

Со слов Леши я знаю, что ни в какие клубы он не ходит, а только жалуется, как все дорого. В Megapole он не ощущает себя мажором.

– Какие на х** клубы! – морщится Б.

Свернув с улицы, срезаем расстояние дворами. Заливисто лает черная дворняга, учуявшая запах алкоголя.

Б. кричит на нее:

– Уберись, псина! Сейчас как въ**у по морде!

Собака глухо рычит.

Б. совсем невменяемый. Весело-агрессивно с экзальтацией начинает очередное повествование о своих подвигах.

– Я ей говорю, дай мне б** две пачки Parliament. А эта с**а, это б**дь е**ное животное просит мой паспорт. Я ей: «Слышишь ты, я тебе сейчас в е**ло дам. Торт б** о него размажу. На б** твой паспорт, гони сигареты и запомни, с**а, в следующий раз сразу же дам по е**лу». Она п**данула что-то, но сигареты дала. Животное, б**!

Он словно выпил за ночь не меньше десятка энергетиков…

«Эта ночь как мираж… Эта ночь как мираж» – неотвязно звучит в ушах.

Я стою на лестничной площадке у лифтов и звоню Леше, желая освежить впечатления. Ночь в прошлом. Такой вечеринки больше не будет. Мы сходимся с Лешей во мнении, что это была одна из самых лучших вечеринок за все время существования клуба. Удачно совпало множество обстоятельств.

Я расхаживаю перед лифтами, не торопясь домой. Голос хрипло-прокуренный, басовито-мужской. Я наслаждаюсь его звучанием, словно в одночасье стал взрослым мужчиной.

И вдруг я понимаю, что моя мечта осуществилась, а я даже этого не заметил!

Сколько раз я говорил Леше, что очень хотел бы побывать вместе с Софи в клубе, развлечься по-настоящему! Она так весела, так безмятежна! Отдается развлечению целиком. С ней одинаково интересно отдыхать и вести беседы на серьезные философские темы.

Безмятежность, веселость, жизнерадостность – всего лишь покров, скрывающий за собою чуткую, ранимую и глубокую натуру. В этом все и своеобразие Софи, что она многогранна. Ее не испортила жизнь в Megapole. Пороки не взяли ее. Порою я удивляюсь, как она так виртуозно справляется с меняющимися обстоятельствами, как быстро принимает решение в изменившейся обстановке.

Леша выражает восхищение моим поведением, эталоном мужского начала.

– Ну ты даешь, как бы! Ты вел себя как плейбой! Ты п**дец разошелся!

Кашлянув, я смеюсь. Я знаю, что в моем поведении нет ничего выдающегося, заслуживающего похвалы. Просто вся суть в том, что я сильно набрался. Безуспешно пытался ускользнуть от реальности…

Гудит в ушах. Лежа в постели, читаю Лешины дифирамбы:

«Ti vel sebuya kak givotnoe:) Ti kak i ya bil p’yan kak s**a… B. get:) Ny ti vse ravno krasavec s oh**nimi telkami galsya, ya dage blondinkoy obzavidovalsya!»