Текст книги "Я и мой капитан"

– Да вы здесь все – психи! Полные психи! – Ира для острастки заехала пару раз сапогом в живот скорчившемуся инопланетянину. – Макс, идем отсюда! – Симбионт поместил мумриков в клетку и широким, насколько позволяло платье, шагом двинулся в направлении магистрали, приговаривая: – Ненормальные, убитые на всю голову психи…

Я не спорил. Лишь мягко предложил ей заказать такси в торговый центр: процесс выбора покупок всегда способствует моральной разрядке особи подвида Б – это я усвоил железобетонно.

– Козел какой! – возмущалась самка уже во флаере. – Все платье в травяном соке…

– Наноткань полностью очистится минут за десять, – успокоил я.

– Хорошо… – вздохнула Ира, прислонив к себе Клубка… или Шарика… и зарывшись губами в его белый воздушный мех.

– Ого, ничего себе супермаркет! – Симбионт оглядывал просторные внутренности торгового центра. – Так, где тут тележки брать?

– Нет тележек. Только антигравитационные платформы, вон, в стороне. Становись на нее и двигай за покупками.

Ирина взобралась на металлический прямоугольник метр на два, поставила клетку на пол и схватилась за перила.

– Что дальше-то? Почему не едет?

– Вот джойстик, – я провел лазером из браслета по манипулятору, – бери его одной конечностью, а второй – рычаг «вверх-вниз» и лети. Тут многоуровневые витрины, с твоим ростом даже до второй не дотянешься.

– Ха! Прикольно. – Самка уже вовсю крутила элементы управления.

– Не сбей кого-нибудь, – забеспокоился я, когда она сделала крутой вираж на платформе, направляясь в торговый зал.

– Макс, почему тут одни роботы?

Действительно, между трехэтажными рядами полок сновали в основном дроиды, размеренно загружая покупки в пластиковые контейнеры.

– Ничего удивительного, – отозвался я, – легче послать дроида, чем тащиться в торговый центр самому, особенно если точно знаешь, что тебе нужно. Наш БТ-82 тоже скоро прибудет.

– Зачем? – спросил симбионт, залихватски выруливая в секцию для корма.

– Зная твои аппетиты… Не потащишь же ты все покупки сама?

– Ну да, – согласилась Ира. – Нам надо многое закупить для рейса. Где тут эти спермоготлы?

– Ты же их ненавидишь с недавних пор, – удивился я.

– Мое мнение значения не имеет. У нас пятьдесят процентов пассажиров – гуманоиды…

– Потенциально, – заметил я.

– Хорошо, потенциально. Но я же вижу, что всем эта рыба нравится, так где они тут?

– Четвертый ряд, верхний уровень, – направил я Иру. – Замороженные. Только немножко дороговато…

– Нам репутацию фирмы надо блюсти! – Самка без разбору спихивала с полки тушки готлов в вакуумной упаковке в ящик на платформе. – Мы не можем себе позволить клиентов всяким дерьмом кормить. Так, с гоблинами разобрались, кто там дальше по списку? – Она заглянула в блокнот.

Определенно, ее деловая жилка внушала мне все больше уважения.

– Медуза… – пробормотала Ира и почесала затылок. – Тут сложнее… Хотя вот!

И наша платформа-антиграв понеслась вдруг вслед за редким посетителем, обладающим сознанием: стрекающим полипом, весьма схожим с нашим недавним клиентом.

– Щас посмотрим, что эта актиния купит, и возьмем то же самое, – шепнула Ира, выглядывая из-за стеллажа, будто шпион.

«Актиния» взяла пару упаковок планктона, креветочную пасту и контейнер с мелкой икрой. Симбионт в точности воспроизвел выбор «медузы». «Да к создателю вас всех!» – Я расслабился.

Больше часа мы проваландались в супермаркете в попытках удовлетворить гастрономические пристрастия всех записавшихся клиентов, пока Ира не забрела в секцию украшений. Да, тут и такая есть! Абсолютно бессмысленная, на мой скромный взгляд. «А?! Что?! Сережки? Лунный камень с четвертой Альдебаран?! Конечно, берем, дорогая! Естественно, я помню, что ты – Телец! Никак без этого осколка метеорита, каких миллиарды по всему космосу, обойтись не сможем…» Я лишь хотел, чтобы мои муки поскорее закончились, неоднократно намекая самке, что близится час ее встречи с Солн’гха. Уже и ремонтный дроид давно прибыл в указанную точку, терпеливо ожидая нас у выхода из торгового центра.

– Ира, пятнадцать минут осталось, – напомнил я, – нехорошо опаздывать.

– Сейчас, минутку еще… – Симбионт вместе с несколькими самками гуманоидов рылся в груде уцененной одежды.

Все скопом они походили на стайку кур, отталкивающих друг друга в поисках пшеничных зерен.

– Идем, – настаивал я. – Твой воздыхатель может расценить это как оскорбление.

– Сейчас… – Ира, казалось, не обращала на меня внимания, перебирая какие-то шмотки, и близко не подходящие ее телосложению.

Это обстоятельство вынудило меня задуматься о том, что вообще происходит. Передо мной мелькали разноцветные тряпки, и это мешало сфокусировать мысли, но я чувствовал, что что-то не так. Самка делала это явно для отвода глаз.

– Почему ты оттягиваешь встречу с Солн’гха? – прямо спросил я симбионта. – Он тебе разонравился?

Ирина оторвалась на минутку от своего занятия и внимательно посмотрела прямо в камеру обруча.

– Нет, а вдруг… – неуверенно произнесла она и замолчала.

– Вдруг что?

– Вдруг этот алкоголик вызвал полицию? Гринпис, блин.

– Маловероятно, – уверенно ответил я.

– Но я же его побила…

– Когда он пытался украсть твою собственность. Если двигги прознают об этом, то мигом вышибут его из программы по межрасовому обмену знаниями. Им скандалы нужны меньше всего – они уважаемая всеми цивилизация. Но даже если я не прав, то сама посуди – хлюпы на своем мини-катере давно уже были бы здесь – ты же на этой станции как маяк: редкий разумный вид, и все такое…

Ира повернула браслет вокруг запястья. Изображение ее лица сменилось пластиковым полом.

– Наверное, надо бы извиниться, – задумчиво сказала она.

– Можно, если случай представится. – Я был рад, что ход ее мыслей направлен на улаживание конфликта, что по всем моим расчетам было оптимальной стратегией. – Бросай, – мягко увещевал я, – ну купили же все что только можно! Признайся, ты просто боишься в парке снова показаться.

– Да, ты прав… Пойдем, пожалуй. – Ира развернула платформу к сканерам товаров.

В том, что грумбриджиец будет дожидаться нас у входа в исследовательский центр двиггов, я даже не сомневался. Здоровенный по земным меркам, в ультрамариновой набедренной повязке и такого же цвета плаще, он смотрелся совершеннейшим дикарем на фоне прогуливающихся в парке инопланетян. С той разницей, что сразу оценил цветовую гамму платья моего симбионта, встретив Иру комплиментом: «Эмиссионный спектр ионов меди безупречно коррелирует с вашими радужками, как и с моей кожей».

Идиот!

Через минуту самка и ее зеленый друг раскрепощенно болтали в недрах такси:

– Ваши фамилиары весьма экзотичны, – говорил Солн’гха, кивая на клетку с му’ум-рэками. – Можно к ним прикоснуться?

– Не давай! – заорал я в динамики по-русски.

– Почему, Макс? Пусть погладит…

– Погладит?! Погладит?! – Я был взбешен. – Дать погладить чужую… э-э-э… как у вас… собаку – это прямое приглашение к сексу по их обычаям!

Симбионт на мгновение застыл, потом хитро так улыбнулся:

– Ревнуешь все-таки?

– Нет. – Я спешно перевел операционку в состояние сна. – С чего бы? Вы генетически несовместимы, разве что мутанта сможете на свет произвести…

– Ревну-у-уешь, – пропела Ира по-русски.

Солн’гха с интересом вслушивался в наш диалог, но коммуникатор у него был старой конструкции, даром что дорогущий.

– Просто хочу предупредить, – я почти успокоился, – если разрешишь ему играть с питомцами, то впоследствии он будет вправе взять тебя силой, даже в случае сопротивления с твоей стороны.

– Это как так? – До самки начала доходить серьезность ситуации.

– А вот так! – просветил я Иру. – Тут тебе не Федерация – нет никаких «светлячков», как ты их называешь. И если утрированно, то действует земное правило: незнание законов не освобождает от ответственности. Я тоже считаю его архаизмом, но…

– Макс, что мне делать? Ты хоть раз по-человечески можешь сказать?! – Симбионт локтем отпихнул руку Солн’гха, начавшего обнимать самку за плечи.

– Это зависит от твоих целей, – сформулировал я ответ в максимально доступной форме.

– Капец ты! – выкрикнула Ирина (это она мне). – А ты… пусти! – (А это она Солн’гха.) – Останови! Стой!.. Двери открой! – (Это водителю.)

Вот так я оказался крайним, как обычно: зачем, мол, настаивал, чтобы я пошла? (Не припомню, чтобы настаивал.) «Я совсем не знаю, как с ним себя вести». (Нытье.) «Что, если я скажу что-то не то?» (Снова нытье.)

Грумбриджиец не решился покинуть салон – сидел с растерянным видом, не зная, как поступить. А я все смотрел на глаза Ирины, которые подозрительно быстро увлажнялись, и думал: «Странные все-таки эти приматы – в такой ситуации ее больше заботят чувства других».

– Послушай, – успокаивал я симбионта, – все будет хорошо. Он довольно великодушен и корректен. А то, что говорит напрямую, так это особенность их расы.

– Да уж, – всхлипнула самка, – «дай погладить мумрика и разрешите вас заодно трахнуть» – это очень напрямую.

– Ну я же с тобой! Я всегда подскажу, если что. Просто говори с ним по возможности без обиняков. Не кокетничай с ним. Вот и все.

Пару минут внутри Ирины боролись заинтересованность с боязнью. В конце концов любопытство одержало верх.

– Макс, так это правда, что у него «там» ничего нет, или ты пошутил? – Симбионт кивнул на флаер с Солн’гха внутри.

– Зачем мне это нужно? – удивился я. – «Там» у него есть, но этот орган не соответствует функциональным возможностям аналога землян подвида А. Я же пояснял тебе уже про язык, разве нет?

– Да-да… кажется… – Ира мельком посмотрела на ротовое отверстие Солн’гха и полезла обратно в такси.

– Знаете, – попытался инопланетянин разрядить обстановку, – в присутствии вашего друга, – он сфокусировал зрачки на моей камере, – мы будто разбираем хордовое на астральной церемонии посвящения. – Его губы растянулись в жутковатой улыбке, обнажив клыки.

«Вроде как сообразить на троих по-земному», – подсказал я симбионту. Тот натянуто улыбнулся в ответ.

На пляже ошивалась тьма-тьмущая существ всех размеров, видов и подвидов. Солн’гха развернул полотняный сверток, который тащил всю дорогу, поставил на серый песок несколько контейнеров, потом аккуратно расстелил обертку прямо перед Ирой. Та начала раздеваться, поглядывая сперва вокруг, а потом все больше на спутника, который без стеснения сбросил плащ и набедренную повязку.

– Макс, у него «там» ничего нет! – разочарованно выдохнула самка в браслет. – Вернее… как это… Он что, женщина?

– Ну что значит «женщина»? – не понял я. – Если ты об анатомии нижней части его тела, то она чем-то сходна с твоей. Но в своей расе он – альфа-самец, определенно доминирующая ветвь.

Ирина усмехнулась. Уж не знаю, что именно ее позабавило – мое пояснение или отсутствие у грумбриджийца длинного полового органа там, где он, по мнению людей, должен находиться, но самка лишь спросила:

– Макс, этот ритуал совместного купания, он же не значит что-нибудь в духе «ты плескалась со мной, поэтому обязана выйти за меня замуж»?

– Нет.

– И брызгаться можно?

– Конечно, так делают дети всех рас, насколько мне известно.

– Отлично! – выкрикнула Ира. – Побежали, Солн’гха! – И первой понеслась к озеру, засыпая песком загорающих существ.

Инопланетянин помедлил, соображая, что к чему, но быстро поддался настроению самки и вприпрыжку поскакал следом. Симбионт с криком «И-и-у-у-у!», восходящим куда-то в район двенадцати килогерц, плюхнулся в воду, окатив мощными струями купальщиков поблизости. Я едва успел закрыть микрофон и динамик браслета защитной мембраной.

– Давай, лови меня! – Ира весело махала рукой ухажеру, медленно входящему в озеро.

Солн’гха сделал несколько неуклюжих шагов ей навстречу. Потом, дабы не ударить в грязь лицом, ломанулся догонять самку. Как только он приблизился настолько, что, казалось, вот-вот заграбастает симбионта своими мускулистыми ручищами, Ира нырнула под воду, взбрыкнув ногами прямо перед носом гуманоида. Только ее и видели. Через несколько секунд она уже была метрах в пятнадцати впереди растерянного Солн’гха, по грудь в воде униженно взирающего на самку.

– Давай ко мне! – Ира перевернулась на спину.

– Сомневаюсь, что он умеет плавать, – просветил я симбионта. – Его родная планета – сплошь пустыня. Не думаю, что он видел много открытых водоемов.

– Какие тут все унылые, Макс, – отметила самка и размашистым кролем поплыла обратно к грумбриджийцу. – Никто не веселится совсем. Зашел, окунулся, вышел. В чем кайф-то?

– Да уж, – усмехнулся я. – По сравнению с тобой тут оттягиваться народ не умеет.

– Я его научу! Такая гора мышц не может не плавать. – Ирина схватила Солн’гха за локоть. – Идем, не бойся. Ложись на живот, я подержу… Бестолковый, перестань барахтаться! Вот так, спокойно… Греби руками, пальцы не растопыривай! Голову выше держи…

Пока зеленый смешно выплевывал воду, я подумал, что симбионт завел себе очередного мумрика, только покрупнее. Ну пускай развлекаются, а мне надо отсортировать покупки – дроид уже прибыл на корабль.

Солн’гха остался настолько доволен водными процедурами с элементами тренинга, что даже его кожа посерела, приобретя болотный оттенок, на котором фамильные рубцы гуманоида проступили намного четче. Что ж, кажется, они притираются потихоньку друг к другу. Да и симбионт уже не чувствовал такого дискомфорта в обществе грумбриджийца. Последний был так благодарен Ире, что перед вечерним представлением пригласил ее зайти в «Праздник».

– Ура! – Самка захлопала в ладоши, отбросив полотенце, которым промакивала спутавшиеся после купания локоны. – Обожаю фестивали всякие.

Я пояснил, что «Праздник» – название весьма престижного ресторана, а вовсе не какой-то джем-сейшен:

– Там каждый день подают блюда кухни различных планет, жители которых отмечают существенное для их цивилизации событие. Причем обслуживают их официанты в этнокостюмах под аутентичную музыку, естественно. Не знаю, – с сомнением сказал я, – можем наткнуться, например, на «День головоногих» или подобное…

– Тогда не надо. – Ира начала заворачиваться в платье, ловя заинтересованные взгляды других пляжников. – Чего это они пялятся?

– Ну, скажем… гм… Ты немножко громкая и вызывающая. Да и купальники не приняты в местной среде.

– Вот и хорошо, – ответила Ира, – а то тут как на кладбище.

В фойе театра симбионт сразу же покинул Солн’гха, отлучившись в дамскую комнату.

– Скажи, Макс, я же не толстая? – Ира рассматривала отражение в зеркале, почему-то трогая пальцами подбородок.

Я немного растерялся. Точнее, совершенно не знал, что ответить.

– Тебе предоставить обобщенные данные о средних размерах особей подвида Б?

– Нет. – Симбионт смотрелся в экран, продолжая щупать стык между шеей и головой в области щитовидной железы. – У меня же не слишком круглое лицо?

– Если тебе нужно мое заключение о форме, то она далека от идеальной окружности, – констатировал я, – ближе к неровному эллипсу.

– Сам ты неровный эллипс! Дурак! – Ирина достала из сумочки тюбик с антисептическим кремом бордового цвета и начала аккуратно размазывать смесь по губам.

Я не понял, чем был вызван этот всплеск безосновательного гнева, поэтому решил не высовываться.

– Так что? – спросил симбионт через минуту, поправляя и без того ровное платье. – Чего притих там?

– Мне как бы есть чем заняться… – вздохнул я.

– И чем же ты таким важным занят?

– Подключаю кухонные приборы. Ты же сама настояла на покупке печи и морозильной камеры.

– А! Мини-бар и микроволновка! Да, они нам нужны – все для удобства клиентов. Будем конкурентов давить качеством услуг. – Ирина активно занялась выпрямлением волокон недавно купленным гребнем. – Только за тебя же дроиды работают, поэтому скажи – я толстая? Только честно.

Ох уж эти земляне… Не отстанут по любому поводу…

– Твои формы соответствуют здоровому гуманоиду Сол-3, никаких заметных отклонений я не наблюдаю. – Создатель, что я несу! В форумах написано, что говорить с особью подвида Б нужно совершенно иначе. – Осмелюсь предположить, что твоя антропометрическая конституция близка к идеальной.

О какой комплимент я выдавил из себя! Но, похоже, симбионта это не убедило, так как он тут же поинтересовался:

– Почему же зеленый все время смотрит мне прямо в глаза?

– А что тебя не устраивает? – никак не мог врубиться я. – Это же хорошо, разве нет?

– Ну, обычно мужчины смотрят на грудь… – Ира замялась, – на попу там… или на ноги. У меня же не кривые ноги? – Она потянула платье за разрез. – А этот зеленый уперся просто и сверлит взглядом мое лицо постоянно, особенно когда говорит.

– Значит, ты ему небезынтересна. И он всерьез рассматривает твое сознание в качестве потенциального партнера. Думаю, твое поведение во время купания его особенно впечатлило. Что тут непонятного-то?

– И какой же я партнер, если ты сам сказал, что мы физически несовместимы? Он что, извращенец какой-то?

– Я могу ошибаться, но по всем признакам твоя общая непосредственность, а также некая экзотичность твоего взгляда на реальность неумолимо подталкивают Солн’гха к предложению выйти за него замуж.

– Замуж? Ты совсем с катушек слетел? Да как такое возможно?!

– При его средствах, а их, подозреваю, немало, он может себе позволить купить свободное тело грумбриджийки. Например, какой-нибудь сумасшедшей. И переселить твое сознание в него. Соглашаться или нет, дело твое, конечно, – ты теперь контрактом не связана. Может быть, через темп дорастешь до первой жены. Если он тебе нравится, то…

– Стоп-стоп-стоп. – Самка выпучила глаза и затрясла браслетом от переизбытка информации. – Какой еще первой жены?

– У них полигамия, разве я тебе не говорил?

– Нет! – зло рявкнула Ира прямо в зеркало так, что стоящая рядом кошка с Денеболы-5 отпрянула от неожиданности. – Простите, – извинилась самка перед шипящим существом с рефлекторно вздыбившейся пятнистой шерстью.

Я подождал, пока инопланетянка не спрячет когти, и продолжил:

– На Грумбридже такое в порядке вещей. И хотя они входят в Федерацию, но живут по своим древним обычаям, а поскольку священным числом по их верованиям является семерка, то каждый самец пытается привести количество своих жен именно к этой цифре. Что тут удивительного?

– Да все! – выпалила самка, не найдя что сказать.

– Если бы ты пореже «плевала в потолок» и наряжалась, вместо того чтобы изучить особенности их культуры, то не задавала бы мне таких вопросов, – отметил я.

– Если бы ты… ты!.. ты!.. – с укоризной пробовала Ира подобрать слова. – Ты-то мог бы сразу мне сказать!

– Я думал, тебе он нравится, – спокойно возразил я. – В конце концов, выбор спутника жизни за тобой, я-то тут при чем?

– Ха! Нравится! Он какой-то зажатый и одновременно напыщенный! – выдал симбионт исчерпывающую характеристику Солн’гха, зачем-то оглянувшись на двери.

– Пожалуй, – согласился я, – но одно другому не противоречит.

– Макс, что же мне делать?

– Выбор за тобой, – повторил я.

– Нет, что мне СЕЙЧАС делать?!

– Если ты произвела переоценку своих приоритетов и склоняешься к концепции отказа, то ни в коем случае не поддакивай, когда он заговорит о таких вещах, как «день и ночь», «песок и ветер», «вода и солнце» и особенно «дождь и трава». Сочетания этих понятий являются частью ритуала по предложению «руки и сердца», как у вас говорят.

– Ясно. – Ирина чуть успокоилась, повторяя в уме названные термины. Потом прищурилась, поднесла браслет к лицу и спросила: – Макс, почему ты мне сразу все не объяснил? Меня, если честно, сейчас просто бесит, что ты втравил меня в эту муть!

– В нашем положении друзья не помешают, особенно такие влиятельные, – оконтурил я свою позицию.

– У тебя что, нет других друзей?

Это было больно… признавать… Я утратил на несколько секунд контроль над БТ-82, что-то там ввинчивающими в стену рубки. Мне было абсолютно все равно, если они напортачат.

– Макс? – позвала Ира, заглядывая в камеру.

Кажется, она что-то почувствовала. Не уверен, что то же самое. Я попробовал перенаправить поток электронов в цепях, но не вышло – эти мелкие бесята были такими же одинокими, как и я, несмотря на их концентрацию. Так же тащили заряды от одного транзистора к другому – я так грузы со станции на станцию перевожу. «Возможно, Т-Икс мой друг? – подумал было я. – Нет, я даже его адреса в Сети не знаю. Вот у симбионта есть Андрий – это настоящий друг, и наверняка еще куча друзей на Сол…» Стало еще горше.

– Нет, – признался я.

– Я твой друг, – сказала самка тихо.

Постояла бездвижно перед зеркалом и, сообразив, что я развивать эту тему не в настроении, переспросила, скорее, чтобы отвлечь меня:

– Ну как я выгляжу?

– Биподосшибательно.

Это ее позабавило.

– Умеешь ты польстить девушке. Надеюсь, пьеса будет на универсальном?

– У тебя новенький переводчик в сумочке, почему не носишь?

– Он черного цвета, не подходит ни к платью, ни к меху.

– На тыльной стороне сенсор есть, – просветил я Иру. – Цвет менять можно, так же как у наноткани. Иначе я бы тебе транслятор подешевле предложил.

Симбионт тут же начал рыться в сумочке. Повесил купленный в ювелирном кулон на шею, переключил камень на белый цвет, удовлетворенно улыбнулся. «Да, – подумал я, – златая цепь на дубе том…» Зачем было изготавливать на заказ ненадежный аурумный держатель, состоящий из мелких звеньев, вместо стандартного нервущегося шнура, для меня так и осталось загадкой. Самка снова оглянулась на входные двери, и у меня возникло подозрение, что она собирается потихоньку сбежать от Солн’гха.

– Если решила уйти, – попробовал я опередить события, – просто скажи ему об этом. Объяснений он точно не потребует – не в правилах его расы.

– Нет, Макс, – взгляд Ирины немного противоречил ее уверенности, – неудобно все-таки. Да и хочется взглянуть, чем тут у вас приторговывают.

– Только напитками и легкими закусками в буфете. Боюсь, выбор тут органичен по сравнению с торговым центром.

Самка вздохнула:

– Ты не понял… Ну ладно. Посмотрим спектакль и распрощаемся. Надеюсь, во время представления тут не принято серенады петь. Я уж точно не хочу быть чьей-то седьмой женой в гареме.

– Второй.

– Что?

– Второй женой, – повторил я. – Он молод еще, пока только единожды женат.

– Ты откуда знаешь?

– По татуировкам определил, это просто – читай Сеть.

– Да жизни не хватит, чтобы обо всех здешних читать!

– Ну на свидание тебя тоже не каждый встречный приглашает.

– Я занята была, – буркнула Ира и добавила: – И все равно уже: второй, седьмой… как только закончится шоу, быстро сваливаем, а может быть, даже в антракте… – Она подхватила клетку с му’ум-рэками и направилась в холл.

– Хорошие места! – воскликнул симбионт, усаживаясь в первом ряду ложи третьего яруса. – Я бы даже сказала, отличные!

Радужки глаз грумбриджийца на мгновение вспыхнули от счастья. Ирина непроизвольно отодвинула клетку с мумриками подальше от него.

– Лучшие места у хлюпов, – Солн’гха скромно указал рукой, – вон там.

В центре зала, полукругом выпирая на несколько метров из стены, располагалась широкая платформа с наклонными рядами миниатюрных креслиц, как в кинотеатре. Этот балкон, уже наполовину заполненный «лилипутами», нависал козырьком прямо над партером. А внизу вовсю занимали свои места другие инопланетяне.

– Ящерицы, кабаны какие-то, – вырвалось у Иры по-русски, – целый зоопарк тут. А где люди-то?

– Тсс, – шикнул я, – держи себя в руках – услышит еще кто-то про «зоопарк». В партере кресла для крупных видов, все гуманоиды – в ложах. Лучше вверх глянь.

Самка задрала голову.

– Ох! – перехватило у нее дыхание.

Решетчатый стеклянный свод над верхними ярусами зала плавно переходил в потолок, залитый водой. Лучи Бормотун, проходя сквозь водную толщу, играли перекатывающимися волнами на поверхности гигантского прозрачного купола, разделенного на прямоугольные секции. В них, покачиваясь, уже собирались подводные существа: в основном китообразные и мелкие ихтиодиды, но было и несколько устрашающего вида кальмаров.

Свет погас, и в театре воцарилась тишина. Занавес пополз вверх, открывая совершенно пустую сцену.

– Макс, это что – модерн какой-то будет? – шепнула Ирина в браслет.

– Нет, у тебя же программка есть, там написано: «Классическая трагедия».

– А декорации где? – не унималась самка.

– Ш-ш-ш, очки надень: вот, перед тобой в нише лежат.

Симбионт обернулся к своему спутнику – грумбриджиец в очках затаив дыхание смотрел на подмостки.

– Хм, он еще и подслеповат! Не нужны мне очки – мне все видно отсюда.

– Как хочешь, только не мешай.

На пластиковую поверхность сцены выкатился сундук на колесиках. Развернулся к зрителям и визгливым голосом начал:

 
И вновь одна…
Ни слезы рек, ни гаснущие листья
Не смогут утолить мою разлуку.
И под ногами вижу лишь смолу
Деревьев, дремлющих в объятьях леса.
 

– Макс…

– Ш-ш-ш… – Гуманоид по соседству приставил палец к губам, косясь на Иру.

 
О Клидинг, мой любимый,
Так пусто без тебя, что ощущаю,
Как умирают звезды в черных дырах… —
 

верещал сундук, хлопая крышкой.

– Макс, что это за хрень?

– Дроид-носильщик. Тихо…

Появился второй персонаж – поблескивающий нагрудными пластинами андроид-консьерж. Затянул гулким басом, протянув манипуляторы к сундуку:

 
Любимая, я наконец вернулся
Сквозь миллиарды контртемпов,
Чтоб преклонить колени пред тобой смиренно…
 

– Так, Макс, смываемся отсюда! – приказала самка. – Артхаус какой-то.

– Почему? Отлично же играют! – восторженно шепнул я.

– Да ты что? Пьеса про любовь робота к своей коробке, которая орет как резаная?! Два часа такого я не вынесу!

– ОЧ-КИ НА-ДЕНЬ! – чуть ли не по слогам процедил я.

На нас уже начинали недоброжелательно поглядывать из соседних лож. Видимо, это обстоятельство заставило симбионта последовать моему совету. Ира громко ахнула, оглянулась на зрителей, заслонив рот ладонями. Потом расслабилась и затихла надолго. Непривычно надолго. Я подключился к ее виртуальным очкам только из любопытства, что же она там себе представляет.

Симбионт был посреди древнего леса и, будто раздвинув ветви, смотрел на освещенную солнцем поляну. Там Клидинг (андроид) в образе этакого земного средневекового рыцаря-человека и Селсия («коробка») в образе длинноволосой блондинки в нежно-голубом платье разыгрывали свой диалог. Возлюбленная рыцаря щебетала реплику грустным томным голосом, а Клидинг внимал, стоя на одном колене.

Картинка сменилась комнатой замка: стрельчатые витражные окна, гобелены, деревянная мебель. В центре стоял высокий седовласый старик с короной на голове и в расшитом золотом платье. Рядом, почтительно склонившись, гвардеец в доспехах докладывал:

 
…стало нам известно, мой приор,
Что Клидинг тайно прибыл в ваши земли
С Антареса, как тать – глубокой ночью.
Принцессу Селсию задумал он похитить подло
Без высочайшего благословенья,
Без воли пращуров, без совести, без чести…
 
 
Схватить его!
 

Я отключился. На сцене приор-осьминог, грозно воздев щупальце, указывал гвардейцу-инсектоиду куда-то за кулисы. Ира вела себя крайне тихо, и я понял, что до антракта она точно досидит.

Пора бы освободить серверную стойку под «шкаф для вещей» симбионта и разобрать окончательно наши покупки. Я раздал команды БТ-82, а сам занялся установкой новой операционки на корабль. Тут же вспомнил про Глюка, проверил почту – никаких вестей от навигатора по-прежнему не было.

«Вас приветствует Навигатор-179. Новейшая операционная система от компании «Фарспейстроникс».

Теперь Навигатор работает в два раза быстрее и на порядок надежнее. Продвинутый искусственный интеллект системы прогнозирования ситуаций выполняет задачи даже до того, как вы их поставите!»

И бла-бла-бла в таком же духе. Дальше.

«Выберите язык».

– О! – Я хотел было сразу кликнуть «универсальный галактический», но вдруг увидел. – Тут даже русский есть! Интересно. Симбионту точно будет очень приятно, хоть Ира уже и на универсальном свободно шпарит, спасибо Умтаку.

И я смело нажал «русский».

«Выберите шаблон голоса: подвид А, подвид Б».

– Подвид А, конечно. – Я привык к Глюку.

«Установка… 3… 2… 1. Все готово. Добро пожаловать в Навигатор-179. Начните знакомство с…»

– Быстро как загрузилось! – обрадовался я. – Так, это отменить. Самодиагностика!

Через секунду компьютер выдал:

«Отсек 2, палуба 2: поврежден пространственно-световой сканер. Необходимо срочное вмешательство. Вызовите ремонтного дроида или обратитесь к поставщику оборудования».

– А, ну это же камера в туалете. Пропустить!

«Ожидаю распоряжений», – известил навигатор мужским голосом.

– Так… ну проверим… Дай картинку из трюма.

«В грузовом отсеке предметов искусства не обнаружено».

– Чего? Ты тупой, что ли?

«Не понял вопроса. Уточните команду».

– Изображение с камеры в трюме дай!

«В грузовом отсеке камера отсутствует».

– Как это отсутствует? Вот же в списке устройств…

«Ваш корпус оснащен единственной камерой – для стазиса: отсек 3, палуба 2».

– Ты совсем без мозгов? – Меня это начинало раздражать.

«Мозг не обнаружен».

– Капец, покажи мне, что в трюме творится!

«Термин «капец» не определен. Включаю световой датчик: отсек 1, палуба 1».

Наконец-то появилось изображение трюма. Мне эта новая прошивка не нравилась все больше. Ладно, попробуем другие модули.

– Запустить реактор!

«Невозможно выполнить задачу: реактор не способен перемещаться самостоятельно в космосе».

– Да что ж ты тупой-то такой?!

«Вопрос не понят. Ожидаю распоряжений».

– Ну, разогрей реактор, я не знаю…

«Сомнение, операция отложена в стек».

– Разогрей реактор. – «Твою электронную мать!» – выругался я про себя.

«Невозможно повысить температуру оболочки реактора: нагревательные элементы не установлены».

– А что можно сделать с реактором, интересно?

«Доступные действия: включить».

– Хорошо, включи реактор.

«Реактор включен. Доступные действия: выключить, коэффициент размножения нейтронов – увеличить-уменьшить».

– Вот кто такой умный тебя сделал?

«Корпорация «Фарспейстроникс».

– Остановить реактор! – Я решил поразмыслить, не перейти ли мне на старую версию этой ерунды.

«Невозможно выполнить задачу: реактор находится в состоянии покоя».

– Да ты издеваешься, жестянка?! Выключить реактор! – заорал я.

«Реактор выключен. Ожидаю распоряжений».

Если так дальше пойдет, то я из дока не вылечу.

– А ты можешь общаться не таким деловым тоном? – спросил я, почти не надеясь.

«Уточните запрос: хотите переключить помощника в раскрепощенный режим?»

– Да-да! Хочу!

«Вопрос не понят».

– Переключить помощника в раскрепощенный режим!

«Насколько раскрепощенный, уточните».

– Предельно раскрепощенный! – выпалил я.

«Переключаюсь… Че надо, мужик?»

О, это, кажется, оно! Попробуем.

– Проложи курс на Дафтан.

«Не могу, чувак: выражайся конкретнее».

– Да что же это такое?!

«ОС Навигатор-179 от корпорации «Фарспейстроникс».

Я едва сдерживался.

– Ладно, рассчитай траекторию движения звездолета с последующим гиперпрыжком в систему Дафтан от текущих координат.