Текст книги "Битва за Кавказ"

9-я армия – будет действовать в обход р. Курка с севера в направлении Курчанской с задачей перерезать дорогу, идущую через плавни от Курчанской на северо-восток, овладеть Курчанской и высотами южнее ее и прочно удерживать захваченный плацдарм до подхода главных сил, которые будут действовать по дороге от МТФ через плавни на Курчанскую. В дальнейшем, прикрывшись со стороны Темрюка, нанести удар на Красный Октябрь, очистить р. Курка от противника и вывести войска 9-й армии на Темрюкско-Курчанское плато для дальнейших действий в зависимости от обстановки;

37-я армия – будет действовать через плавни на Батарейный с задачей очистить от противника дамбу, идущую от Прикубанского на Батарейный, захватить плацдарм на южном берегу р. Адагум в районе Батарейного и в дальнейшем, прочно удерживая занятый плацдарм, силами частей, переправленных по Прикубанской дамбе, действовать в направлении Кеслерово, Киевское с целью, ударив по тылам противника, оказать содействие правому крылу 56-й армии, наступающему в обход Крымской с севера.

Действия отрядов обеих армий планируются через один день после начала наступления 56-й армии.

Для контроля за подготовкой отрядов к действиям 24 апреля командирую в обе армии своих представителей.

3. Разграничительная линия между Северо-Кавказским и Закавказским фронтами установлена только до Микоян-Шахара. Территория от Микоян-Шахара к востоку до Каспийского моря числится за Северо-Кавказским фронтом, но освоить он ее не в состоянии, а по Тереку и южнее его построен ряд оборонительных рубежей, которые, находясь без наблюдения, приводятся в негодность.

Целесообразно установить следующую разграничительную линию между Северо-Кавказским и Закавказским фронтами: Лазаревское, Даховская, Микоян-Шахар, Прохладный и далее по реке Терек до устья (все включительно для Закавказского фронта).

В целях наиболее прочного прикрытия побережья обязать Тюленева держать в районе Лазаревского одну стрелковую бригаду. На него же возложить ответственность за сохранность всех оборонительных рубежей в пределах разграничительной линии.

4. 24 апреля выезжаю в 56-ю армию для инструктажа командиров дивизий, принимающих участие в наступлении.

Прошу утвердить»⁵⁷⁸.

Для предстоящего наступления Северо-Кавказский фронт получил значительные усиления из резерва Ставки: два полка самоходной артиллерии с 4 °CАУ, 4 дивизиона гвардейских минометов с 72 установками «катюш», а также 50 американских танков⁵⁷⁹.

29 апреля 1943 года Владимир Стеженский записал в дневнике: «Сегодня началось наше третье решительное наступление на Крымскую. Так много артиллерии, что и представить себе трудно. У фрицев все в дыму. Нам в поддержку придали солидное количество танков и самолетов. Если и на этот раз ничего не получится, то всем нашим дивизиям, принимавшим участие в наступлении, нужно сдать знамена в архив и заняться сельским хозяйством. Хотя Жуков тут осуществляет общее руководство, несколько раз проезжал мимо на открытой легковой машине, успехов у нас не видно. В полках большие потери, немцы непрерывно атакуют. Мы еще даже не перелезли через насыпь»⁵⁸⁰.

В этот день, 29 апреля, началось второе советское генеральное наступление на Крымскую. По настоянию Жукова, для развития успеха была создана группа генерала Титова в составе 5-й гвардейской и 63-й танковых бригад. Жуков также попытался сконцентрировать 15 артиллерийских полков на участке наступления 56-й армии в 10 км. Но войска 56-й армии казались маршалу ненадежными. Значительную часть личного состава составляли представители народов Кавказа, а также казаки. Перед наступлением немцы фиксировали большое число перебежчиков – армян, грузин и украинцев (украинцами могли называть кубанских казаков). На всякий случай позади 56-й армии разместили 1-ю дивизию НКВД особого назначения.

100-минутная артподготовка и 1268 вылетов самолетов 4-й воздушной армии не смогли подавить германскую артиллерию. Вместо того, чтобы накрыть пехоту в окопах или позиции батарей, артиллеристы обстреливали пустые первые линии окопов и тыловые районы. Люфтваффе произвели только 539 вылетов. 56-я армия наступала двумя ударными группами. Северная состояла из 2-й и 32-й гвардейских стрелковых дивизий 11-го гвардейского стрелкового корпуса генерал-майора М.Ф. Тихонова и 383-й стрелковой дивизии, а южная – из 10-го гвардейского стрелкового корпуса генерал-майора Рубанюка и 216-й и 217-й стрелковых дивизий. В резерве оставались 61-я и 328-я дивизии, а танковую группу Титова предполагалось использовать на участке северной группировки. Группа Тихонова понесла большие потери от пулеметно-минометного огня, но 32-я гвардейская дивизия смогла достичь линии проволочных заграждений и сбить боевое охранение в районе совхоза имени Пятилетки на восточной стороне железной дороги. Но в целом наступление северной группы провалилось. Южная группировка Рубанюка своей 317-й стрелковой дивизией смогла продвинуться на 1000 м в стыке 97-й егерской и 9-й пехотной дивизий. Однако контратака боевой группы Брукса восстановила положение. 30 апреля атаки группы Тихонова на боевую группу Отте. Группа Рубанюка достигла небольших успехов на участке немецкой 97-й егерской дивизии.

Тем временем 37-я армия безуспешно атаковала 101-ю егерскую дивизию к северу от Крымской. Жуков бросил резервы для развития группы Рубанюка, приближавшейся к южным окраинам Крымской. 1 мая она атаковала румынскую боевую группу, которая, однако, устояла, несмотря на жестокий артобстрел. 2 и 3 мая атаки 56-й армии сместились к западу, к Небеджаевской. 3 мая советские бомбардировщики и штурмовики атаковали позиции 97-й егерской дивизии. К 4 мая она удержала свои позиции, несмотря на вклинений 37-й и 56-й армий на севере и на юге. Советские войска перерезали железную дорогу на Новороссийск. В ночь на 5 мая 97-я егерская дивизия с разрешения командования корпуса и армии эвакуировала Крымскую и отошла на позицию. Д. Жуков приказал продолжать наступление и после освобождения Крымской. Но 56-я армия была истощена и после ряда безуспешных атак позиции Д 10 мая прекратили наступление. 12 мая Жуков вернулся в Москву. Вскоре после этого И.И. Масленников был заменен И.Е. Петровым на посту командующего Северо-Кавказским фронтом. В ходе наступления удалось потеснить германо-румынские войска всего на 10 км.

1 мая 1943 года советская Азовская флотилия высадила 238 бойцов 34-го моторизованного полка НКВД на косе Вербяной, в 12 км северо-восточнее Темрюка. После этого последовал ряд новых высадок силами примерно бригады на болотистом побережье Азовского моря. Для усиления обороны побережья Конрад сформировал 5 мая боевую группу Брюкера из 1-го и 3-го батальонов 419-го гренадерского полка 125-й пехотной дивизии. Люфтваффе парализовало снабжение советских десантов. 22 мая 2 батальона 50-й пехотной дивизии потеснили советскую 43-ю стрелковую бригаду, нанеся ей значительные потери⁵⁸¹.

9 мая Жуков вместе с Масленниковым доложили о результатах операции:

«1. Противник в результате прорыва нашими войсками крымско-неберджаевского рубежа обороны, понеся значительные потери в живой силе и технике, отошел на ранее подготовленный рубеж, находящийся от прорванной линии обороны в 13–15 км. Боями [в] последние дни, всеми видами разведки и опросом местных жителей установлено, что рубеж обороны, на который отошел противник, проходит по линии Киевское, выс. 103, 3, выс. 121, 4, Горищный, Тамбуловский, выс. 114, 1, выс. 167, 4, выс. 195, 5, высоты сев. – восточнее Н[ижне]-Баканской, лес западнее и высоты южнее Неберджаевской.

Этот рубеж обороны противник готовил в течение 1,5–2 месяцев и представляет собой сильную укрепленную позицию, развитую на 2–4 км в глубину и имеющую почти на всем протяжении траншеи с ходами сообщения, проволочные заграждения и большое количество минных полей. На основных направлениях созданы опорные пункты, связанные между собой в узлы сопротивления.

Противник частью сил заранее занимал этот рубеж, и вместе с отошедшими частями и резервами, переброшенными с новороссийского направления, ему удалось организовать оборону указанных позиций. Всего перед левым флангом 37-й армии и фронтом 56-й армии действует шесть полных дивизий (13 тд, 101, 97, 9 пд немцев, 3, 19 пд румын), полки трех немецких дивизий (73, 125 пд, 4 гсд) и 5–6 отдельных батальонов. На всех остальных направлениях противник имеет около четырех дивизий и 4–5 отдельных батальонов (50, 370 пд немцев, 10 пд румын и 2–3 полка из состава дивизий, переброшенных из-под Новороссийска на участок 56-й армии).

Бои на фронте 56-й армии показали, что противник не имеет оперативных резервов, а маневрирует только тактическими, выдергивая из дивизий отдельные полки и батальоны.

Количество артиллерии и танков позволяет ему вести только оборонительные бои.

Мы считаем, что противник наличными силами сейчас не сможет предпринять наступательных действий; противник может вести лишь оборонительные действия, ставя себе целью удержать занимаемый им плацдарм и сковать тем самым как можно больше наших сил.

2. Попытки 56-й армии прорвать с ходу хорошо подготовленную вторую оборонительную полосу противника успеха не имели. Введенные в бой наличные резервы и ослабленная танковая группа также прорвать оборону противника не смогли. Результаты боев последних двух дней показали, что нужно подготовить и организовать новый прорыв.

Для этого необходимо:

а) привести в порядок и пополнить стрелковые дивизии и бригады, потерявшие в прошедших боях около 15 000 человек убитыми и ранеными;

б) пополнить авиацию и дать ей передышку, так как начиная с 20 апреля летчики ведут непрерывную работу, делая истребителями по 5–6 самолето-вылетов в день, и за этот срок летный состав сильно измотан;

в) привести в порядок и пополнить танковые части;

г) подвезти необходимое количество боеприпасов и создать запас для проведения прорыва;

д) и, наконец, произвести перегруппировку, изучить с командным составом систему обороны противника, улучшить в некоторых местах свое исходное положение и отработать задачи войск на местности.

На все эти мероприятия нужно 7–8 дней.

Исходя из указанного, считаем, что новую операцию можно начать 17–18 мая.

3. План операции намечается следующий:

а) главный удар силами не менее 10 дивизий нанести из района Киевское, Горищный в общем направлении на Гостагаевскую с целью рассечения фронта обороны противника и выхода на тылы его молдаванской и новороссийской группировок.

Вспомогательный удар силами трех дивизий из района выс. 141, 7, сев. часть Неберджаевской на Первомайский, в обход Н[ижне]-Баканской с юга с задачей выхода в тыл группировке противника, обороняющейся южнее Молдаванского.

На молдаванском направлении нанести сковывающий удар силами двух дивизий.

К югу от Неберджаевской прочной обороной не допустить контратак противника по левому флангу армии;

б) осуществление главного удара будет проведено так: после прорыва переднего края оборонительной полосы четыре дивизии и танковая группа наступают в направлении Варениковской с тем, чтобы из этого района совместно с войсками 9-й армии нанести удар на Гостагаевская, Анапа, с обходом предгорий и лесных массивов с запада и тем самым замкнуть внешнее кольцо окружения противника.

Три дивизии наступают на Гостагаевскую через Гладковскую. Их задача – рассечь фронт обороны и пройти по тылам группировки противника, обороняющегося южнее реки Кубань, и, кроме того, обеспечить от контрударов с юга нашу обходящую правую группировку.

Три дивизии с танками из района Горищного нанесут удар на Молдаванское, Нов[ый] Крымский с целью непосредственного выхода на тылы молдаванской группировки и свертывания обороны противника, проходящей с севера на юг.

В дальнейшем, соединившись с левофланговой группой, нанесут удар на Верхне-Баканский для выхода на тылы новороссийской группировки противника;

в) в дальнейшем войска фронта будут действовать в зависимости от обстановки.

4. 10 мая проведем разбор прошедшей операции и дадим указания по плану дальнейших действий с командармами и командирами корпусов.

11 мая разберем действия войск с командирами дивизий и проинструктируем их.

Всю дальнейшую работу по подготовке операции будет вести товарищ Масленников.

Я 12 мая хочу вылететь в Москву.

Товарищ Новиков остается здесь до особого Вашего указания.

Просим утвердить»⁵⁸².

Во второй половине дня 6 мая 9-й опорный пункт германской 50-й пехотной дивизии на северном берегу Курчанского лимана был внезапно атакован со стороны плавней. Германский гарнизон отступил к 10-му опорному пункту, находившемуся в 10 км. Атака на 10-й опорный пункт была отражена. К вечеру 7 мая 9-й упорный пункт был отбит с помощью 3-го батальона 121-го полка из резерва 49-го горнострелкового корпуса. Было взято 104 пленных. 11 мая боевая группа обер-лейтенанта Нагеля захватила советский опорный пункт севернее 9-го пункта. На рассвете 12 мая, перед возвращением на 9-й опорный пункт боевая группа Нагеля взяла 11 пленных и насчитала 110 убитых русских, потеряв при этом 10 убитых, 24 раненых и 4 пропавших без вести⁵⁸³.

С 1 по 30 апреля 17-я армия потеряла около 10 000 человек и получила только 4700 человек пополнения. Потери румын составили около 2000 человек. В конце апреля командование 17-й армии запросило разрешение на отход к своей основной базе к западу от Крымской. Но такое разрешение от ОКХ пришло только 3 мая, уже после начала нового советского наступления. Тем не менее и на этот раз удалось отразить советское наступление ценой потери 2000 человек в период с 1 по 20 мая. Поскольку советские попытки прорвать центр германо-румынских позиций не увенчались успехом, штаб 17-й армии ожидал новой атаки на участке между Крымской и Новороссийском. Для его укрепления Гитлер санкционировал переброску 1 пехотной дивизии из группы армий «Юг». 26 мая советская 37-я армия атаковала германский 44-й корпус в северо-западном секторе позиции «Готенкопф», чтобы захватить важную высоту в районе Киевского. Наступление было отражено с тяжелыми потерями со стороны Красной армии, но атаки продолжались вплоть до начала июня. В «Журнале боевых действий» германской 79-й пехотной дивизии было записано: «Между 28.5 и 3.6 бои шли с переменным успехом. Места вклинения противника устранялись с использованием всех возможных средств, причем обе стороны несли большие потери. Дивизия потеряла много офицеров и рядовых.

Для того, чтобы выбить противника из оставшихся участков вклинения, была проведена перегруппировка войск.

3 июня прежний командир дивизии, генерал фон Шверин, был переведен в командный резерв ОКХ и в середине дня командование дивизией принял назначенный полковник Крайпе. Генерал фон Шверин передал дивизию новому командиру 5.6»⁵⁸⁴.

101-я егерская дивизия в конце мая 1943 года понесла большие потери. Согласно записи в «Журнале боевых действий», ее боевая численность на 1 июня составляла:

«1) Пехота

a) (своя):

228-й егерский полк – I батальон 102 человека, II батальон разбит, III батальон 355 человек, тревожная рота Шуры 103 человека (остатки батальонов II./229 и II./228);

229-й егерский полк – I батальон 199 человек, II батальон разбит, III батальон подчинен 79-й пехотной дивизии, 500-й батальон специального назначения 58 человек;

b) (чужая):

226-й гренадерский полк – I батальон 61 человек, II батальон 50 человек, III батальон 388 человек;

c) румыны:

батальон II./96—496 человек, батальон II./95—205 человек, 19-й легкий батальон – 377 человек, 19-й разведывательный эскадрон – 248 человек;

2) Разведбатальоны: А.А.101—76 человек, А.А.179–561 человек;

3) Саперы: 46-й саперный батальон – 120 человек, 101-й саперный батальон – 98 человек, 179-й саперный батальон – 373 человек, 19-й румынский саперный батальон – 379 человек;

4) 101-й противотанковый дивизион – 66 человек;

5) 101-й батальон связи – 288 человек;

6) Артиллерия – 906 человек, румынский II дивизион 42-го артиллерийского полка – 871 человек»⁵⁸⁵.

Высоту 114,1 обороняли подразделения 97-й егерской дивизии. После того, как 207-й егерский полк был отправлен на помощь под Горишный, в дивизии остались:

204-й егерский полк:

1-й батальон – 440 чел.,

2-й батальон – 480 чел.,

3-й батальон – 468 чел.,

Штабная рота – 156 чел.,

16-я рота – 176 чел.

81-й артполк:

Штабная батарея – 88 чел.,

1-й дивизион – 495 чел.,

2-й дивизион – 395 чел.,

3-й дивизион – 318 чел.,

4-й дивизион – 234 чел.,

97-й разведбат – 230 чел.,

97-й саперный батальон – 279 чел.

97-й истребительно-противотанковый дивизион – 125 чел.

97-й батальон связи – 313 чел.

94-й пехотный румынский полк:

1-й батальон – 528 чел.,

2-й батальон – 547 чел.,

Спецроты – 255 чел.

95-й пехотный румынский полк:

1-й батальон – 261 чел.,

Спецроты – 149 чел.

97-я егерская дивизия имела следующие противотанковые орудия орудий:

17 – 75-мм (из них 6 французских),10 – 50-мм

1 – советских 45-мм,

13 – чешских 42-мм,

5 – чешских 47-мм,

4 – 37-мм.

В качестве противотанковых могли использоваться зенитные орудия: 4 – 88-мм и 12 – 20-мм, а также 4 – 20-мм из состава 19-й румынской зенитной роты.

Артиллерийская составляющая была также очень серьезной:

13 горных орудий (обр. 36) 75-мм,

9 легких полевых гаубиц (обр. 18) 105-мм,

5 тяжелых полевых гаубиц (обр. 18) 105-мм,

2 советских 76,2-мм орудия,

3 Небельверфера 150-мм,

Приданные орудия:

8 пушек 76,2-мм,

8 гаубиц 100-мм,

9 реактивных минометов «Небельверфер» 105-мм⁵⁸⁶.

Советское командование рассматривало пополнение как из северокавказских народов, так и из закавказских народов как не вполне благонадежное и слабо обученное военному делу из-за плохого знания русского языка. 7 мая 1943 года Ставка предписало командованию Закавказского фронта «немедленно отобрать из запасных частей, батальонов выздоравливающих, выписываемых из госпиталей, учебных частей, курсов младших лейтенантов хорошо подготовленных, обмундированных 6000 человек рядовых, младшего и среднего начальствующего состава пехоты, из числа русских, украинцев, белорусов и направить их в распоряжение командующего Северо-Кавказским фронтом с расчетом прибытия не позднее 15 мая. Призывников 1925 года рождения и местных национальностей в состав пополнения не включать»⁵⁸⁷.

Первоначально наступление планировалось на 17 мая, но, как это обычно бывало, к этой дате не успевали сосредоточить войска и подвезти боеприпасы. Поэтому начало наступления было перенесено на 26 мая. А. Полищук и А. Уланов предполагают: «Возможно, именно это смещение сроков стало роковым, так как боевые порядки северного фланга XLIV армейского корпуса вермахта уплотнились за счет вновь прибывшей 79-й пехотной дивизии»⁵⁸⁸.

Главный удар наносила 37-я армия, имевшая на фронте в 29 км 8 стрелковых дивизий численностью 53 145 человек. 56-я армия на фронте в 19 км располагала 9 стрелковыми дивизиями со средствами усиления (59 556 человек). 37-я армия на участке река Адагум – высота 103,3 (4,5 км) имела 116 орудий и минометов на 1 км, а на участке высота 103,3 – высота 71,0 (3,5 км) – 70 орудий и минометов на 1 км фронта.

37-я армия имела 21 тяжелый КВ, 115 средних и 41 легкий танк, а также 18 самоходок СУ-122. В танковых частях 56-й армии было 38 средних и 40 легких танков, а также 17 самоходок СУ-76. 163 танка действовали как танки непосредственной поддержки пехоты.

4-я воздушная армия имела 620 современных самолетов, в том числе 330 истребителей.

1449-й сап из 18 СУ-122 за 26 мая потерял подорвавшимися на минах пять самоходок, сгорели две и были подбиты артиллерией три машины; по техническим причинам вышли из строя две самоходки, а еще три значились в графе «местонахождение не установлено». Утром 27 мая в строю имелось семь СУ-122⁵⁸⁹.

Советское наступление не стало неожиданностью для противника. В «Журнале боевых действий» 101-й егерской дивизии было записано: «Дивизия не позволяла обмануть себя спокойным поведением врага и ожидала его возможного большого наступления на своем фронте. Ложные меры противника по строительству укреплений и установке проволочных заграждений не оказали влияния на верный прогноз относительно его планов. Дивизионный командир вечером 24 мая дал ясное указание боевым группам – сохранять бдительность и готовиться к вражескому наступлению в ближайшее время. В своем докладе о противнике от 24 мая дивизия отмечала следующее:

“… эти атаки будут поддержаны мощной артиллерией, танками и авиацией и будут иметь следующую цель: осуществить прорыв на участке фронта 121,4-Киевское. Для этого будут предприняты атаки против отм. 121,4 с юго-западной части Мелехова через Горчичный-Север, а также из района севернее Мелехова против южной части Киевского. Потом возможны танковые атаки против Плавненского…”

Начавшееся сегодня большое вражеское наступление прямо-таки буквально было запрограммировано согласно этому докладу. В противоположность этому, корпусное командование не хотело видеть направление главного удара противника на нашем участке 121,4 Киевское и в своем докладе обстановки от 16.15 25 мая видело ситуацию так:

a) одна сильная вражеская группировка из района южнее Крымской наступает на предгорья у Неберджаевской – Верх. Адагум;

b) вторая сильная вражеская группировка наступает на район высот севернее Ниж. Баканской, у Горно-Веселого и восточнее Молдаванского. Цель вражеской операции – вернуть Новороссийск. В соответствии с этой неверной оценкой обстановки, корпус развернул свои главные артиллерийские и противотанковые силы в полосе 97-й егерской дивизии. Выявленные нами скопления вражеской пехоты и танков, также подход масс артиллерии к фронту дивизии были расценены как второстепенные и обрабатывались силами Люфтваффе по мере их возможностей. Любые запросы дивизии на применение “штук” отклонялись с обоснованием того, что самолеты заняты в другом месте»⁵⁹⁰.

Но отнюдь не все у немцев в обороне было благополучно. 26 мая в ЖБД 101-й егерской дивизии было записано: «В 10.30 приходит донесение, что противник на высоте 121,4 продолжает усиливаться; далее, что необстрелянные молодые солдаты из последнего пополнения не выдерживают обстрела и не могут держать оборону. С нетерпением ожидается прибытие обоих батальонных командиров, поскольку боевой приказ им может быть отдан только в устной форме. В это же время вражеская артиллерия всех калибров продолжает мощный обстрел командного пункта 228-го егерского полка и низины северо-западнее. Продолжаются авианалеты. Со сдерживаемым негодованием мы наблюдаем, как наши многочисленные истребители, иногда группами до шести машин, избегают вступать в воздушные бои с вражескими бомбардировщиками и очевидным образом уклоняются от противника. Такие же озлобленные донесения поступают и из войск». Тем не менее командование дивизии считало итоги дня своим успехом: «В течение всего дня тяжелые оборонительные бои дивизии поддерживались нашими сильными соединениями самолетов. Несмотря на произошедшее вражеское вклинение, дивизия могла записать себе на счет несомненный оборонительный успех: на стороне противника на участке севернее высоты 114,1 до восточнее южной окраины Киевского стояли главные силы пяти стрелковых дивизий, частично отдохнувших и пополненных, тогда как дивизия сражалась молодым пополнением в егерских полках, необстрелянными и пережившими впервые в жизни крупное вражеское наступление молодыми солдатами 226-го гренадерского полка, а также саперами, недостаточно подготовленными для боя в качестве пехоты. Еще два факта могут осветить итоги сегодняшнего боевого дня:

1) Резолюция “сталинградца” полковника Аулока⁵⁹¹, командира 226-го гренадерского полка: бои в Сталинграде в самый их разгар на так называемом “орудийном заводе” блекнут по сравнению с сегодняшним днем в отношении массированного использования русскими самолетов, танков и артиллерии;

2. Расход боеприпасов сегодня достиг отметки 220 тонн. Настрел вражеских стволов с учетом того, что они неделями накапливали боеприпасы для этого наступления, оценивается минимум в пять раз больше.

По принятым донесениям, в ходе сегодняшних боев было уничтожено 18 вражеских танков»⁵⁹².

26 мая 1943 года Северокавказский фронт начал новое наступление. 56-я армия должна была прорвать фронт северо-восточнее Молдаванского, тогда как 37-я армия должна была наступать вдоль реки Адагум. Советские войска имели трехкратное численное превосходство. Но 37-я армия ограничилась тем, что 20-й горнострелковой дивизией атаковала румынские части на другом берегу. Для атаки к югу от Адагума 37-й армии был передан 11-й гвардейский стрелковый корпус. Он должен был атаковать хутор Плавненский и перерезать дорогу Крымская – Варениковская. 10-й гвардейский корпус 56-й армии, усиленный танковой бригадой, должен был атаковать в секторе Горишный – высота 121,4 позиции 101-й егерской дивизии. 3-й стрелковый корпус наносил вспомогательный удар, чтобы очистить дорогу Крымская – Молдованское, которую обороняла 97-я егерская дивизия. Для развития успеха Гречко имел дивизию НКВД. Из-за плохих мер маскировки подготовка к наступлению не осталась незамеченной немцами.

Группа Ангелиса оборонялась на позиции Д. Она состояла из 97-й егерской дивизии в центре, 101-й егерской дивизии на севере и 9-й пехотной дивизии на юге. А в середине мая прибыла вновь сформированная вместо уничтоженной в Сталинграде 79-я пехотная дивизия. Она была размещена в секторе Киевское – Плавненский. Кроме того, двум егерским дивизиям были приданы румынские 19-я пехотная и 3-я горнострелковая дивизии. Позиция Д состояла из 3–4 рядов траншей с несколькими бункерами, прикрытых минными полями. Позицию прикрывала сильная артиллерия. Но вот резервов было мало – 500-й пехотный батальон особого назначения и несколько саперных подразделений. 500-й батальон был т. н. «испытательным» батальоном. Значительная часть солдат попала туда за те или иные проступки. Группировка люфтваффе на Кубани в середине мая была значительно ослаблена. Половина ее соединений была переброшена для участия в операции «Цитадель». На Кубани осталось только 80 истребителей и 70 штурмовиков и пикировщиков. 4-й воздушный флот мог противопоставить им 338 самолетов, включая 150 истребителей и 104 штурмовика Ил-2.

26 мая началось советское наступление против 101-й егерской и 79-й пехотной дивизий. Ему предшествовала полуторачасовая артподготовка и налеты 84 бомбардировщиков Пе-2 и 85 штурмовиков Ил-2. 2 дивизии 11-го гвардейского стрелкового корпуса 37-й армии при поддержке танковой бригады смяли 1-й батальон 226-го гренадерского полка 79-й дивизии и захватили хутор Плавненский. Германский батальон отступил к Борисовке, но смог отразить последующие советские удары. Немцы подбили 8 танков. Но фланг 3-го батальона 226-го гренадерского полка оказался обнажен. Разведывательный батальон дивизии был послан для укрепления восточных подступов к Киевскому. 10-й гвардейский корпус 56-й армии под прикрытием дымовой завесы атаковал 101-ю егерскую дивизию. 2-й батальон 228-го егерского полка вынужден был отступить из Горишного. 3-й стрелковый корпус 56-й армии потеснил 2-й батальон 229-го егерского полка у хутора Тамбуловский. Севернее была захвачена высота 121,4. Был смертельно ранен командир 228-го егерского полка полковник Карл Буше. Но Гречко не стал развивать успех, наметившийся на участке 101-й егерской дивизии, и перенес основные усилия южнее, на участок 97-й егерской дивизии. Там немцами были отбиты попытки 3-го стрелкового корпуса овладеть высотой 114,1. В первый день наступления были подбиты 116 танков из 145, и только 26 из них удалось отремонтировать к следующему дню. Уцелевшие танки отвели в тыл для заправки. В полдень люфтваффе начали проявлять активность и вынудили советскую авиацию практически отказаться от штурмовки германских позиций.

Днем и вечером 26 мая группа Ангелиса ввела свои резервы, чтобы помочь 101-й егерской дивизии и создать новую линию обороны. 27 мая боевые группы этой дивизии отбили высоту 121,4 и ворвались в Горишный. Потом 10-й гвардейский корпус ввел резервы и выбил 500-й пехотный батальон из Горишного, нанеся ему большие потери. Высота 121,4 несколько раз переходила из рук в руки и к концу дня осталась за немцами. Севернее 11-й гвардейский стрелковый корпус атаковал 1-й батальон 226-го гренадерского полка в Борисовке, но атака была отбита. Немцы 27 мая понесли тяжелые потери, но почти повсеместно остановили советское наступление. Безрезультатные советские атаки продолжались 28 и 29 мая. Потом борьба продолжалась только в воздухе.

Согласно датированному 12 июля 1943 года «Боевому отчету 226-го гренадерского полка об оборонительном сражении восточнее Киевского с 26 мая по 31 мая 1943 года», подписанным командиром полка полковником фон Аулоком, перед началом советского наступления полк имел боевую численность в 43 офицера, 281 унтер-офицеров и 1554 рядовых. На вооружении имелось 106 легких и 33 тяжелых (все MG-42) пулемета, 25 легких и 13 средних минометов, 26 винтовочных гранатометов, 5 легких и 2 тяжелых пехотных орудия, 8 тяжелых ПТО 7,5-см, которые, однако, не были пристреляны. Для артиллерийской поддержки полка: II дивизион 85-го горно-артиллерийского полка (три батареи горных пушек 36), 12 орудий 7,5-см, две батареи легких гаубиц l.F.H.16, шесть пушек 10,5-см, одна батарея румынских гаубиц, четыре пушки 10-см. Также имелась 16-я рота 228-го егерского полка (одно 7,5-см ПТО, одно 5-см ПТО, одно 3,7-см ПТО) и два взвода 2-см зениток 5-й авиаполевой дивизии. Остро не хватало транспорта: имелось всего 5 грузовиков и 6 гусеничных тягачей. Войска имели на руках 1 боекомплект. Боевые качества личного состава оценивалось как относительно неплохое: «Полк был заново переформирован с апреля по май в Ольгинке, южнее Сталино. Прибывшее с родины пополнение имело до 60 % молодых солдат 1924 года рождения, призванных осенью 1942 года.

Офицерский корпус большей частью состоял из офицеров, получивших патенты осенью или зимой 1941–1942 гг, не имевших никакого ясного представления об управлении войсками. Особенно заметным был дефицит хороших унтер-офицерских кадров, поскольку большинство имевшихся унтер-офицеров не соответствовало нормальным требованиям.

Боевой дух рядового состава в целом был хорошим. Молодым солдатам недоставало навыков в обращении с оружием, а также необходимой твердости в перенесении лишений и трудностей. Боевое слаживание войск перед отправкой было проведено только на уровне батальонов. Совершенно недостаточной была подготовка к борьбе с танками. Хотя проводилось изучение взводных и ротных наставлений по борьбе с танками, большая часть среднего и младшего командного состава не имела в этом никакого практического опыта».