Текст книги "Битва за Кавказ"

А сколько же войск было у Красной армии к 1 апреля 1943 года на самом деле? Действовавший против Кубанского плацдарма Северо-Кавказский фронт имел 26 стрелковых дивизий и 36 стрелковых бригад, 4 танковые бригады, 1 отдельный танковый полк, 8 отдельных танковых батальона, 3 бронепоезда. Судя по тому, что в 9 советских танковых бригадах Северо-Кавказского фронта насчитывалось всего 145 танков, по 16 танков на бригаду, фактически за «танковое соединение» в случае с этим фронтом германская разведка считала не танковую бригаду, а танковый батальон. Дело в том, что к концу 1942 года существовало семь разных штатов отдельных танковых бригад, насчитывающих 27, 40, 44, 46, 49, 48 или 53 танка. При этом штат танкового батальона 8 июня 1942 года были утверждены штаты № 010/392 и 010/394 отдельных батальонов Т-34, в которых было 22 или 24 танка соответственно⁵⁶⁷. Численность танков в танковых бригадах, по германской оценке, была ближе к реальной численности отдельных батальонов, а не бригад. Даже самому малочисленному бригадному штату она уступала в 1,7 раза. На фронте группы армий «Юг» немецкая разведка числила в советских танковых бригадах в среднем по 15 танков, на фронте группы армий «Центр» – по 21 танку и на фронте группы армий «Север» – по 17 танков. В среднем же по советско-германскому фронту этот показатель был равен 24 танкам. Это произошло за счет того, что в составе стратегических резервов Гелен учел 1800 танков, произведенных в марте 1942 года и еще не распределенных по бригадам. Без них же в среднем на бригаду приходится только 17 танков.

26 стрелковых дивизий и 36 бригад – это как раз 44 расчетные стрелковые дивизии. Из этого числа в распоряжении командования Северо-Кавказского фронта, т. е. фактически в резерве, находилось 4 стрелковые дивизии, 1 стрелковая бригада, 1 танковая бригада, 1 отдельный танковый полк, 7 отдельных танковых батальонов и 3 бронепоезда. Это примерно соответствует 4,5 расчетных стрелковых дивизий и не менее 11 танковых батальонов. Тогда получается, что общую численность советских войск против группы армий «А» Гелен преувеличил на 2 стрелковые дивизии и приуменьшил вдвое число танковых батальонов – 9 вместо 18. Но нельзя исключить, что под резервами он понимал войска Закавказского фронта, которые, помимо войск, дислоцированных в Иране, располагали 5 стрелковыми дивизиями, 2 стрелковыми бригадами, 1 кавалерийской дивизией, 3 танковыми бригадами и 6 бронепоездами. Это было эквивалентно 6 стрелковым дивизиям, 1 кавалерийской дивизии, не менее чем 6 танковым батальонам. Тогда получается, что германская разведка недооценивала силы, которые могли действовать против Кубанского плацдарма, на 2,5 стрелковой и 1 кавалерийскую дивизии и примерно на 15 танковых батальонов. Но в целом Гелен оценил советскую группировку против Кубанского плацдарма довольно точно.

В целом же в войсках советской действующей армии, без стратегических резервов, насчитывалось на 1 апреля 1943 года 351 стрелковая дивизия, 1 мотострелковая дивизия, 7 воздушно-десантных дивизий, 139 стрелковых бригад, 16 лыжных бригад, 25 кавалерийских дивизий, 1 истребительная дивизия, 12 истребительных бригад, 15 УРов, 1 отдельный стрелковый полк, около 98 танковых бригад, 31 мотострелковых и механизированных бригад, 56 отдельных танковых полков, 9 самоходно-артиллерийских полков, 32 мотоциклетных полка, 33 отдельных танковых батальона, 7 отдельных мотоциклетных батальонов, 42 отдельных аэросанных батальона и 39 бронепоездов. В составе стратегических резервов насчитывалось 33 стрелковые дивизии, 3 воздушно-десантные дивизии, 6 УРов, 1 отдельная истребительная бригада, 40 танковых бригад, 25 отдельных танковых полков, 4 самоходно-артиллерийских полка, 1 мотоциклетный полк, 11 отдельных аэросанных батальонов и 1 бронепоезд. Действующую часть Красной армии без стратегических резервов можно оценить в 464,5 расчетных стрелковых и мотострелковых дивизий, 25 кавалерийских дивизий и 147 расчетных танковых бригад, а без Карельского фронта – в 459,5 стрелковых дивизий, 25 кавалерийских дивизий, 144,5 танковых бригад. Гелен же оценивал советские силы на фронте без стратегических резервов и Карельского фронта в 468 стрелковых дивизий и 222 танковых батальона, которые были эквивалентны примерно 111 танковым бригадам. Если приравнять 2 кавдивизии к 1 стрелковой, число расчетных дивизий станет равно 472, что отличается от оценки Гелена всего на 4 дивизии. Численность советских танков он занизил на 33,5 бригады, или в 1,3 раза, но во многом компенсировал это занижение тем, что добавил еще 1800 танков мартовского производства. Советские стратегические резервы Гелен оценивал в 36 стрелковых дивизий и 29 танковых батальонов, что эквивалентно 14,5 танковой бригады. В действительности они составляли 39,5 расчетных стрелковых дивизий и 54,5 расчетных танковых бригад. Германская разведка ошиблась лишь на 3,5 расчетные дивизии, но зато число танковых соединений занизило почти в 4 раза. Правда, эту недооценку Гелен во многом компенсировал, добавив танки мартовского производства. Но он никак не учел войска внутренних округов и недействующих фронтов. А там на 1 апреля 1943 года имелось 34 стрелковые дивизии, 2 мотострелковые дивизии, 43 стрелковые бригады, 1 воздушно-десантная бригада, 8 кавалерийских дивизий. 24 УРа, 5 отдельных стрелковых полков, 1 отдельный кавполк, 2 танковые дивизии, 48 танковых бригад, 5 мотострелковых и механизированных бригад, 27 отдельных танковых полков, 28 самоходно-артиллерийских полков, 5 мотоциклетных полков, 25 отдельных танковых батальонов, 14 отдельных мотоциклетных батальонов, 9 отдельных аэросанных батальонов и 26 бронепоездов⁵⁶⁸. Подавляющее большинство этих частей и соединений через несколько месяцев должны были оказаться на советско-германском фронте. Одних только танков и САУ на всю эту армаду должно было приходиться не менее 3000 – это в дополнение к тем 6040, которые немецкая разведка уже числила на фронте и в советских стратегических резервах.

Судя по всему, цифры Гелена на этот раз произвели впечатление на фюрера. Получалось, что против 5 152 000 человек в советских войсках, включая стратегические резервы, Германия может выставить только 2 732 000 человек, т. е. в 1,9 раза меньше. По танкам и САУ советское превосходство было в 4,5 раза, по артиллерии – в 3,25 раза. При этом превосходство в танках и артиллерии должно было еще более возрасти, так как Гелен полагал, что советское производство этих видов вооружений превосходит советское. Это превосходство еще более усиливалось тем фактом, что после разгрома на южном крыле советско-германского фронта небоеспособными стали румынские, венгерские и итальянские войска, которые пришлось вывести с фронта. Пока что им сложно было доверить только оккупационную службу, как, например, румынам в Крыму. А все резервы германского Восточного фронта сводились к 4 пехотным дивизиям, находящимся на переформировании в тылу группы армий «Юг». В отличие от Красной армии, вермахт не мог перебросить на Восточный фронт дивизии с других фронтов. В Северной Африке они вели тяжелые бои, а во Франции, Бельгии и Нидерландах опасались англо-американского вторжения.

С новыми же формированиями у Германии дело обстояло далеко не блестяще. В марте 1943 года началось восстановление 20 дивизий, уничтоженных под Сталинградом. Но они не могли быть восстановлены к началу летней кампании, так как требовали для своего формирования не менее 8 месяцев для каждой дивизии. На Западе и в Норвегии формировались по 5 стационарных пехотных дивизий. Эти дивизии из-за своей крайне ограниченной мобильности в принципе не могли быть переброшены на Восточный фронт, за исключением 1 дивизии, которая располагалась в полосе действий 20-й горной армии. Войска СС формировали 2 моторизованные и 1 горнострелковую дивизию (последняя предназначалась для Балкан), но они также не поспевали к началу летней кампании. Люфтваффе формировали 2 парашютные дивизии для Запада. Формирование же новых 13 авиаполевых дивизий было завершено еще до марта 1943 года (от формирования еще одной авиаполевой дивизии отказались). Из них только 4 оказались на Востоке, но все они прибыли туда еще до 1 апреля 1943 года⁵⁶⁹. Таким образом, в отличие от Красной армии, германская Восточная армия не могла рассчитывать на какие-либо новые соединения.

Гитлер на этот раз воспринял выкладки Гелена всерьез. И поэтому так медлил с проведением операции «Цитадель». Понимая, что численный перевес Красной армии в людях, а также в количестве боевой техники в ближайшие месяцы сократить не удастся, фюрер пытался сделать ставку на качественное превосходство как в уровне боевой подготовки солдат и офицеров (в месяцы, предшествовавшие «Цитадели», их усиленно обучали), так и в танках и самолетах: на Восточном фронте должны были появиться в более или менее значительном количестве новейшие танки «тигр» и «пантера», а также истребитель и штурмовик «Фокке-Вульф» FW-190, который ранее использовался почти исключительно против западных союзников.

Кубанский плацдарм играл главным образом роль некоего предмостного укрепления перед Керченским проливом. Его главной задачей было предотвращение советского вторжения в Крым с этого направления. В возможном же повторном наступлении вермахта на Кавказ Кубанский плацдарм мог играть только вспомогательную роль, так как из-за условий снабжения там нельзя было разместить крупную ударную группировку, значительно превышающую по численности силы, необходимые для обороны плацдарма. Главный же удар пришлось бы наносить, как и в 1942 году, через Ростов-на-Дону. Однако для того, чтобы прикрыть северный фланг наступающей на Кавказ группировки, пришлось бы также проводить наступление севернее «Миус-фронта», между Ростовом и Воронежем. Но для повторения операции «Блау» у вермахта в 43-м уже не было сил. Советское командование также не верило в новое наступление немцев на Кавказ, и Манштейн безрезультатно пытался убедить его в подобном намерении вермахта. Фельдмаршал вспоминал: «В большом масштабе мы проводили ложные маневры, чтобы замаскировать цели нашей операции. С началом подготовки к операции “Цитадель” подобные мероприятия должны были вылиться в большие передвижения всех не занятых в начале наступления автотранспортных частей в направлении на Донбасс, где уже проводились ложные приготовления к наступлению. Мы изготовили даже макеты танков, которые мы транспортировали в Донбасс для введения в заблуждение вражеской воздушной разведки»⁵⁷⁰. Характерно, что демонстрация проводилась только в Донбассе, но не на Кубанском плацдарме.

В конце марта 1943 года, остановив советское наступление, 17-я армия закрепилась на Кубанском плацдарме. 27 марта Гитлер отдал приказ группе армий «А» удерживать Таманский полуостров и уничтожить вражеский плацдарм к югу от Новороссийска (т. н. «Малую землю»). Помимо обороны линии «Готтенкопф», группа армий «А» отвечала за оборону Крыма, где могли быть высажены советские десанты. Таманский плацдарм обороняла «группа Ветцеля» (так назывался 5-й армейский корпус генерала Вильгельма Ветцеля) и 44-й и 49-й армейские корпуса и Румынский кавалерийский корпус. Они состояли из 6 немецких и 2 румынских пехотных дивизий, занимавших 120-километровый фронт от Новороссийска до станицы Курчанской. Люфтваффе к концу марта перебросили в Крым 1-й авиакорпус, что сократило советское превосходство в воздухе. Флот ежедневно поставлял на плацдарм необходимые 4000 т грузов вплоть до эвакуации плацдарма в октябре 43-го. Командование 17-й армии полагало, что советский Северо-Кавказский фронт вскоре возобновит атаки. После провала Краснодарской операции он готовился к новому наступлению. Предполагалось ударами с севера и юга окружить и захватить Крымскую, а затем атаковать и разгромить обе фланговые группировки немцев. Северо-Кавказский фронт начал наступление 4 апреля. Первая атака восточнее Крымской принесла лишь небольшой успех из-за невозможности поднять в воздух авиацию вследствие нелетной погоды. Люфтваффе же, действуя с крымских аэродромов, смогли завоевать господство в воздухе. Атакующие понесли большие потери и вынуждены были остановиться. Следующее наступление, начатое Северо-Кавказским фронтом 27 апреля, было безрезультатным. 17-я немецкая армия в середине апреля столь же безуспешно пыталась ликвидировать «Малую землю».

4 апреля 1943 года началось новое советское наступление. Левый фланг германской 17-й армии прикрывали болота и реки, а правый – горы и город Новороссийск, где наступающие увязли бы в уличных боях. Поэтому единственным доступным местом для атаки был район Крымской в центре оборонительной позиции. 44-й армейский корпус Ангелиса оборонялся здесь, закрывая 12-километровый коридор между Кубанью и горами. 97-я егерская дивизия обороняла 10-километровый фронт у Крымской. Станица была приготовлена к круговой обороне, прикрыта полевыми укреплениями, окопами и блиндажами. Имелись подземные укрытия с настилом толщиной в 80 см. Пулеметы и минометы находились в глубоких окопах. Линии окопов были прикрыты минными полями и рядами колючей проволоки. Боевая группа Отте в составе 1-го и 3-го батальонов 207-го егерского полка и 1-го батальона 94-го полка 19-й румынской пехотной дивизии оборонялась на левом фланге, а боевая группа майора Фридриха Хене в составе 2-го батальона 204-го егерского полка и 560-го гренадерского батальона защищала центральную позицию у железнодорожной станции. Правый фланг обороняла боевая группа полковника Григоре Мостаоре в составе 1-го батальона 95-го пехотного полка 19-й румынской пехотной дивизии и 1-го батальона 204-го егерского полка. В самой Крымской находился тактический резерв в составе 3-го батальона 204-го егерского полка, 2-го батальона 207-го егерского полка и батальона румынской 19-й дивизии. В станице находились также 60 артиллерийских орудий и две батареи шестиствольных минометов.

101-я егерская дивизия прикрывала Крымскую с севера, а 9-я пехотная дивизия – с юга. В корпусном тактическом резерве оставались несколько рот пехоты и несколько штурмовых орудий. В резерве 17-й армии оставалась боевая группа Брукса 13-й танковой дивизии, состоявшая из батальона панцер-гренадеров и нескольких оставшихся танков.

С советской стороны главный удар двумя ударными группами при поддержке 500 артиллерийских орудий наносила 56-я армия, вспомогательный – 37-я армия силами 9-й горнострелковой дивизии и 151-й танковой бригады на «валлентайнах». Поддерживали наступление 450 самолетов 4-й и 5-й воздушных армий.

Наступление началось с 60-минутной артподготовки по площадям. С немецкой стороны заградительный огонь вели 81-й и 37-й румынский артполки. Только 81-й полк выпустил 5600 снарядов – в 11 раз больше дневной нормы. 10-й гвардейский стрелковый корпус прорвал оборону 1-го и 2-го батальонов 204-го егерского полка и продвинулся на 1,5 км вдоль железной дороги. Но группы Мостеоре и Отте удержали свои позиции. Контратака 3-го батальона 204-го егерского полка при поддержке штурмовых орудий и всей дивизионной артиллерии потеснила части 10-го гвардейского корпуса. Тем временем 101-я егерская дивизия отразила атаку частей 37-й армии. Это привело к остановке всего советского наступления. По оценке генерала Руппа, его 97-я дивизия уничтожила 1500 советских солдат и 10 танков, захватив 253 пленных.

Тем временем основные силы 9-й армии безуспешно атаковали позиции германской 50-й пехотной дивизии в первые дни апреля. Немцам эти атаки стоили 237 убитых, раненых и пропавших без вести. 17 апреля наступление 9-й армии возобновилось. За 4 дня боев до 20 апреля включительно германский 49-й горнострелковый корпус потерял более 1100 человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести. Особенно большие потери понесла 370-я пехотная дивизия, которую атаковала 37-я армия. В 7 ее пехотных батальонах осталось от 20 до 38 % от штатной численности личного состава.

5 апреля советское наступление не возобновилось, и Руофф успел передать группе Ангелиса боевую группу 13-й танковой дивизии. 6 апреля советские атаки были отражены. Наступление Закавказского фронта возобновилось только 14 апреля. На этот раз наступали сразу 4 армии – 58-я, 9-я, 37-я и 56-я. Но толку по-прежнему было чуть. 10-му гвардейскому стрелковому корпусу 16 апреля удалось достичь железнодорожной станции. Но люфтваффе, совершившие в этот день более 1500 вылетов, подбили, по немецкой оценке, 48 советских танков, а группа Брукса предприняла танковую контратаку. Советское наступление провалилось⁵⁷¹.

О том, как с немецкой стороны виделось отражение советских наступлений в феврале и апреле 1943 года, дает представление приказ № 55 по 101-й егерской дивизии от 5 июня 1943 года: «Фюрер и Верховный главнокомандующий Вермахта 2 июня 1943 наградил Рыцарским крестом Железного креста гауптманна Ханса-Вернера Деверса, командира 3-й роты 101-го разведбатальона (7-й по списку), лейтенанта резерва Георга Шмида из II батальона 228-го егерского полка (8-й по списку) и обер-фельдфебеля Хайнриха Охса, командира взвода 101-го противотанкового дивизиона (9-го солдата дивизии по списку).

Гауптманн Деверс, бывший на тот момент обер-лейтенантом, слабыми силами своего эскадрона отразил четыре тяжелых русских атаки против восточного заслона на Кубанской дамбе у Прикубанского, проведя несколько успешных смелых контратак.

После многодневных сильных вражеских обстрелов почти все укрепления на восточном заслоне были разбиты, а большинство легких и тяжелых пехотных вооружений повреждено. Несмотря на это, первая русская атака 30.4 была отбита. Через короткое время значительные силы врага возобновили натиск и прорвались в боевые порядки. В этой угрожающей ситуации обер-лейтенант Деверс собрал своих людей возле себя и под мощным заградительным огнем из всех видов вражеского оружия провел успешный контрудар. Часом позже противнику удалось новое вклинение. Снова собрал обер-лейтенант Деверс своих обессиленных кавалеристов и во главе них, с беспримерным мужеством и храбростью, ударил по вклинившимся большевикам. Хотя обер-лейтенант Деверс во время этой контратаки был тяжело ранен, ему снова удалось разгромить русских, а после этого – в кровопролитном бою отбить и четвертую атаку противника.

Только благодаря героическим действиям и выдающейся личной храбрости обер-лейтенанта Деверса удалось не только удержать восточный заслон, но и получить решительный успех при дальнейшем проведении операции на Кубанском плацдарме.

Лейтенант Шмид в тяжелых арьегардных боях южнее Краснодара решительными действиями и проявленной личной храбростью смог спасти почти безнадежную ситуацию

10 февраля 1943 противник, которому ночью удалось захватить Труженик, силой полка, наступая четырьмя волнами при поддержке 6 танков, атаковал Культурный. Испугавшись танков, молодые, только что поступившие из Имперской трудовой службы в 381-й полевой учебный полк, гренадеры бросили свои позиции и через поселок устремились в тыл. Двум вражеским танкам удалось ворваться в село. Пройдясь в полный рост по полю боя под сильным огнем, он быстро остановил отступавших гренадеров. Примером своей превосходной личной храбрости и невозмутимого спокойствия он заставил их вернуться к оружию на позициях, после чего организовал контрудар молодых гренадеров, с криком “Ура!” обрушившихся на врага. В полном беспорядке большевики бежали назад. Они потеряли 350 человек убитыми и 65 ранеными, среди них командира полка и пять других офицеров.

Своими решительными действиями лейтенант Шмид сорвал план противника перерезать путь отхода Краснодар – Новороссийск.

Обер-фельдфебель Охс, несмотря на то, что был противотанкистом, собственным решением организовал пехотную контратаку и в тяжелом ближнем бою отразил сильную вражескую атаку.

Рано утром 6 апреля 1943 пехота противника прорвалась через опорный пункт на ж. д. насыпи севернее Крымской и заняла часть насыпи до линии фронта. В связи с этим, возникла угроза того, что расположенный в заболоченной местности восточнее железной дороги 500-й батальон специального назначения окажется отрезанным от тыла, а две другие боевые группы будут обойдены с флангов. Обер-фельдфебель Охс, поняв эту опасность, немедленно собрал личный состав своего взвода и горстку егерей и ударил этой кучкой по врагу. Своим дерзким порывом и храбростью обер-фельдфебель воодушевил своих людей. В тяжелом трехчасовом ближнем бою многократно превосходящий и упорно сопротивлявшийся неприятель был отброшен, а немецкий опорный пункт возвращен.

Решительными действиями обер-фельдфебеля Охса был достигнут успех, имевший последствия в том, что враг больше не имел возможности перебрасывать свои подготовленные резервы для расширения вклинения»⁵⁷².

Разбираться с провалом на Кубань отправился сам маршал Жуков в сопровождении главкома ВВС маршала авиации А.А. Новикова, наркома ВМФ адмирала Н.Г. Кузнецова и генерал-лейтенанта С.М. Штеменко, начальника Оперативного управления Генштаба⁵⁷³. То, что готовить новое наступление на Северный Кавказ направились столь высокопоставленные начальники, говорит о том, что Сталин придавал операции по захвату Кубанского плацдарма чрезвычайно важное значение. Можно предположить, что замысел Верховного Главнокомандующего был грандиозным: сначала окружить и уничтожить на Тамани 17-ю армию, затем быстро захватить Крым, где тогда бы почти не осталось германских войск. Ну, а затем ударить через Крымский перешеек в тыл донбасской группировке противника. В случае удачного выполнения этого плана немцам пришлось бы срочно снимать свои войска из района Харькова для спасения донбасской группировки, и, скорее всего, Гитлеру пришлось бы отказаться от операции «Цитадель». При этом ни Сталину, ни Жукову, ни Масленникову с Петровым не приходило в голову, что штурмовать хорошо укрепленный Кубанский плацдарм с очень высокой концентрацией германо-румынских войск бессмысленно и что рациональнее было бы не губить свои дивизии в безрезультатных атаках, а лучше направить их на Миус-фронт. Ведь прорыв Миус-фронта во всяком случае заставил бы немцев уйти с Тамани, поскольку выход советских войск к Днепру делал возможным снабжение Крыма только по морю. В этом случае ресурсов для снабжения Кубанского плацдарма у немцев точно бы не хватило, и его пришлось бы оставить.

Правда, в случае, если бы жуковский план удался, сложилась бы примерно та же ситуацию, которую предполагал Манштейн в одном из вариантов рзвития событий на южном крыле советско-германского фронта весной 1943 года. Фельдмаршал вспоминал: «Поэтому командование группы армий “Юг” ожидало, что противник сначала будет наступать на “донецкий балкон” с востока через Миус, а с севера – через Донец в его среднем течении, чтобы сковать находившиеся там наши армии или оттеснить их к побережью. Это наступление потом, вероятно, должно было бы быть дополнено наступлением из района Харькова или севернее в направлении на Днепр с целью повторить широкую операцию по охвату, не удавшуюся противнику в феврале – марте… На этих предполагаемых планах противника строился наш план нанесения ответного удара, который командование группы [491] “Юг” неоднократно представляло в феврале – марте Гитлеру. Мы предлагали при ожидавшемся нами наступлении противника на Донбасс с боями отойти и пропустить армии противника на запад приблизительно до линии Мелитополь – Днепропетровск. Одновременно мы должны были подготовить крупные силы в тылу северного фланга группы армий. Эти силы должны были разбить наступающего там противника, чтобы оттуда нанести удар на юго-восток или на юг в глубокий фланг армий противника, наступающих через Донбасс на нижний Днепр, и уничтожить их на побережье». Гитлер этот план отверг, так как не хотел даже временноо оставлять Донбасс⁵⁷⁴. Но если бы удался жуковский план по овладению Кубанским плацдармом и Крымом с последующим наступлением в Донбассе, то продвигающиеся от Миуса к Днепру советские войска могли бы попасть под фланговый удар германских таноковых дивизий, сосредоточенных у Харькова, и план Манштейна имел бы шансы хотя бы частично реаализоваться.

21 апреля 1943 года командующий железнодорожными войсками вермахта генерал-лейтенант Отто Вилл отдал распоряжение о том, что мост через Керченский пролив должен быть закончен к 1 августа 1944 года⁵⁷⁵. Изготовленные в Германии фермы этого моста были брошены немцами при эвакуации Кубанского плацдарма и впоследствии были использованы для строительства советского моста через пролив.

Потери немецкой 17-й армии в первые две декады апреля 1943 года были сравнительно небольшими: 1062 убитых, 4526 раненых и 273 пропавших без вести. Потери румынской армии за февраль составили 392 убитых, 1048 раненых и 188 пропавших без вести, за март – 172 убитых, 563 раненых и 5 пропавших без вести, а в апреле – 391 убитый, 1365 раненых и 113 пропавших без вести. Все эти потери приходятся на Кубанский плацдарм⁵⁷⁶.

Жуков и Новиков прежде всего решили постараться завоевать господство в воздухе в небе над Кубанью. Сюда были переброшены 3-й истребительный авиакорпус, 2-й бомбардировочный авиакорпус, 2-й смешанный авиакорпус и 287-я истребительная авиадивизия. Они насчитывали 460 истребителей, 165 бомбардировщиков и 170 штурмовиков Ил-2. 24 апреля штаб 5-й воздушной армии был передан Степному фронту, а всю авиацию Северо-Кавказского фронта, почти 1200 самолетов, возглавил штаб 4-й воздушной армии⁵⁷⁷.

Главный удар по-прежнему наносила 56-я армия, но 9-я и 37-я армия теперь наносили более сильные вспомогательные удары, чем ранее.

24 апреля 1943 года Жуков представил Сталину план освобождения Новороссийска:

«1. В течение 21–22 апреля был в 18-й и 56-й армиях, где ознакомился с обстановкой и уточнил на месте данные мною ранее указания. Обстановка и задачи, поставленные армиям, следующие:

18-я армия – в результате массированного воздействия нашей авиации по боевым порядкам и аэродромам противника последний с 21 апреля прекратил всякое наступление на участке десантной группы и резко снизил активность своей авиации. По данным пленных, при налете 20 апреля нашей авиацией был разгромлен штаб группы войск противника, руководивший четырьмя дивизиями (125, 4, 10 пд, два полка 73 и полк 101 пд), в задачу которых входило уничтожение нашей десантной группы. В результате этого удачного налета было убито свыше 12 офицеров штаба, нарушена связь с частями и наступление, которое противник готовил на этот день, было сорвано. Пехота противника, сосредоточенная на исходном для наступления положении, понесла большие потери.

Сегодня, 23 апреля удар нашей авиацией был повторен, причем, по данным командиров десантной группы, этот удар также был удачным. Во всех случаях удары наносились группой бомбардировщиков в 50–70 самолетов под прикрытием такого же количества истребителей. В данный момент войска десантной группы прочно удерживают занимаемые ими рубежи. В центре участка десантной группы 18 апреля противнику удалось вклиниться в боевые порядки на глубину 1250 метров и по фронту на 400 метров; батальон, оборонявший это направление, за исключением 15 человек, был полностью противником уничтожен. Резервы все были израсходованы, и восстанавливать положение было нечем. [К] утру 23 апреля в резерв десантной группы переброшен 290-й полк НКВД в количестве 1200 человек и два батальона 111 сбр. Для усиления артиллерии, поддерживающей десантную группу с противоположного берега Цемесской бухты, поставлен дополнительно один тяжелый артполк и, кроме того, произведена замена орудий, выбывших из строя от бомбежки авиации противника. Весь огонь артиллерии спланирован так, что может быть сосредоточен на любой участок фронта. Артиллерия, испытывавшая нужду в 152-мм снарядах, обеспечена ими. Налажен бесперебойный позвоз и приняты меры к обеспечению коммуникаций десантной группы.

Десантной группе поставлена задача 24 апреля перейти в наступление на участке прорыва, восстановить прежнее положение и в дальнейшем прочно удерживать свои позиции. Наступление поддерживается ударом авиации и всей артиллерией.

56-я армия – продолжает подготовку к наступлению. После дополнительного изучения всех материалов и рекогносцировки местности операцию намечено провести следующим образом: удар будут наносить две группы – правая, в составе 11 гв. ск (2, 32 гв. и 383 сд), из района свх. Пятилетка и южнее, в обход Крымской с севера; левая, в составе 10 гв. ск (4, 5, 6, 7, 9, 10 гв. сбр), 216 и 317 сд, из района зап. Шептальского, свх. Табачный на Красный, в обход Крымской с юга.

[В] центре между этими группами наступает одна 242 сд с целью сковать противника.

Вспомогательный удар наносит 3 ск (83, 9 гв. сд, 9 и 155 сбр) из района отм. 98,5, cap. (южнее 4 км отм. 98,5) в направлении Пролетарского с задачей перерезать дороги от Крымской на Ниж[не]-Баканскую и Неберджаевскую. Для выполнения этой задачи 3 ск передается в состав 56-й армии. В дальнейшем главные силы 56-й армии будут действовать на Молдавское, Киевское и часть сил на Ниж[не]-Баканскую.

Во втором эшелоне за правой ударной группой – дивизия НКВД и за левой группой – 61 сд. Третий эшелон (резерв фронта) – 328 сд и 20 гв. сд.

Танки распределяются: танковая группа в составе 100 танков и полка самоходной артиллерии будет введена за правой группой, по овладении ею рубежом р. Адагум. В качестве танков поддержки пехоты правой группе выделяется 151 тбр и 257-й танковый полк и левой группе – 92 тбр.

Плотность артиллерии: в правой группе – 51 орудие и 35 средних и тяжелых минометов на один км фронта; в левой группе – 59 орудий и 47 тяжелых и средних минометов. 2-й полк самоходной артиллерии придается правой группе в качестве артиллерии сопровождения пехоты первого боевого эшелона.

2. 23 апреля заслушал начальников штабов 9-й и 37-й армий и командиров, проверявших ход организации отрядов для действий через плавни. В обеих армиях отобрано 2300 человек добровольцев бойцов и командиров, которые сводятся в батальоны, примерно по 300 человек каждый. Вооружаются автоматами, ручными пулеметами и гранатами. Каждому батальону придаются по одному-два ст. пулемета, 82-мм минометному и полковому орудию. К 26 апреля будет изготовлено и собрано 500 лодок общей грузоподъемностью около 2500 человек. Тяжелое оружие пехоты устанавливается на специальных плотах. Заканчивается отбор проводников из местных партизан и рыбаков. Отряды предполагаю использовать следующим образом.